Кровь еретика (СИ)

Глава 8 Морские огни

3460 год эры Пришествия, 1-й месяц лета, день 4-й. Регион Восток, лаконд Напкельта, лагерь повстанцев.

Искрящийся поток живительной прохлады мелодично журчал по камням. Прохлада от источника была особенно приятна сейчас, когда солнце припекало со всей своей полуденной силой. Как уверяли местные, родник этот обладает целебной силой, которую черпает из самых глубин земли. Будто бы когда-то сам Великий Предвечный во время своего Пришествия ударил в это место посохом и в образовавшуюся трещину упала звезда, которая теперь питает своей энергией воду. Нэйти наклонилась над потоком и взглянула на своё отражение в самой спокойной его части. С поверхности дрожащего стекла воды на неё посмотрела красивая молодая женщина. Она улыбнулась сама себе и отметила, что улыбка добавляет привлекательности. Разве может быть иначе?

Нэйти нравилась её новая жизнь. Она была полна приятных забот и новых обязанностей. У неё был любимый мужчина и дочь от него. Вместо унылого сидения в доме Сазия на неё непрерывным потоком сыпался калейдоскоп новых впечатлений и переживаний. Войско повстанцев постоянно меняло место своего расположения, дабы не быть застигнутым имперскими легионами. Это было гораздо интереснее прогулок в окружённом забором саду один раз в два-три дня. Но вместе с тем Нэйти начинала чувствовать как накапливается усталость. При всех недостатках её мужа, Сазий заваливал свою юную жену роскошными платьями, украшениями благовониями и прочими вещами, что так приятны женщинам. В кочующем лагере воюющих мятежников ни о чём подобном речи быть не могло. Недавно Венкэ притащил целый мешок серебра и велел ей взять столько, сколько она удержит в своих ладонях. Нэйти зачерпнула большую пригоршню. «Это нам с тобой, — сказал Венкэ. — Остальное на нужды войска». Умом она одобрила его поступок, но сердце неприятно кольнуло. Впрочем, глупости всё это! Она была готова ко всему с той самой минуты, как Сазий привёл в их дом странных путников, так что нечего жаловаться.

Нэйти зачерпнула ледяную воду ладонями и поднесла её к губам. Холодная жидкость была очень приятна. Утолив жажду, девушка взяла медный кувшин и принялась наполнять его водой. Из воды этого родника можно будет сделать похлёбку для Ксилли. И Венкэ, конечно же, ему тоже нужно попить, войско готовится выступать. Женщина почувствовала, что за ней следят. Едва заметным движением она проверила кинжал, что неизменно носила под своей одеждой. Оружие было на месте. В войске все знали кто она такая, её защищали авторитет и власть Золотого Змея и самого Луча Звезды. К тому же в лагере кроме неё было достаточно женщин, в том числе довольно доступных. Но Нэйти ни на секунду не ослабляла внимания. Об этом же её всегда предупреждал Венкэ. Мало ли что может прийти в голову заскучавшему воину? Нэйти наполнила кувшин и осторожно оглянулась.

Так и есть. Позади неё, шагах в пятнадцати, прислонившись спиной к ясеню, стоял капитан Касар и любовался присевшей над водой девушкой. Увидев, что Нэйти его заметила, Касар сделал шаг в её сторону, но она быстро поднялась:

— Не нужно подходить ближе, капитан.

— Вот как? — ухмыльнулся он. — Но я просто хотел попить.

— Попьёте, когда я уйду. Вам останется достаточно воды.

— А можно мне из твоего чудесного кувшина? — капитан вернулся к ясеню и опять прислонился к стволу спиной.

— Кувшин для моего мужа и нашей дочери.

— Нэйти, Нэйти, — покачал головой Касар. — Почему ты меня обманула? Он ведь тебе не муж. Насколько я знаю, твой муж далеко отсюда.

— И кто же такой болтливый? — поинтересовалась девушка.

— Ну, не важно, людям свойственно болтать о ближних своих. Хоть это и грех, как учит нас святая книга «Наставлений». Ты засмущалась? Не стыдись, что будучи замужем, ты делишь ложе с другим мужчиной.

— Я смотрю, капитан, вы большой знаток морали?

— Несомненно. Я был дважды женат. И у меня восемь детей. Причём мои жёны родили мне только четверых. Остальных детей мне родили женщины, с которыми я не состоял в браке.

— Впечатляет, — с иронией произнесла Нэйти. — И что же такой суровый капитан, осчастлививший своей любовью стольких женщин и породивший столько детей, хочет от меня? Уж не…

— Нет, нет, ну что ты, — прервал её Касар. — Я просто хочу быть тебе другом. Ведь чем больше друзей, тем лучше. Кто знает, может быть когда-нибудь я тебе очень пригожусь. О… А вот и наш Золотой Змей!

— Нэйти, всё в порядке? — Венкэ показался на тропинке, ведшей через кусты в лагерь.

— Да, милый, всё хорошо. Вот, капитана мучает жажда.

— И в самом деле! — Касар сделал вид, будто что-то вспомнил и направился к воде.

Он достал медный кувшин, который всё это время так и стоял в воде, и передал его Нэйти. Присел на корточки, зачерпнул ладонями воду и сделал несколько больших глотков. Потом поднялся, улыбнулся собеседникам и пошёл в лагерь. Венкэ проводил его неодобрительным взглядом:

— Он тебя не обижал? А то я смотрю, ты пошла к роднику, а он следом. Решил проследить.

— Нет, милый, всё хорошо. Просто флиртовал. Странный он какой-то. Он мне не нравится, с ним могут быть неприятности.

— С ним и так уже полно неприятностей. Слишком своевольный. Постоянно спорит не по делу. Но он мне нужен. Очень опытный офицер, люди к нему прислушиваются. В походе я доверю ему половину войска. Ты помнишь, что я тебе говорил?

— Что он тебе очень нужен.

— Да нет, — засмеялся Венкэ и шутливо ущипнул подругу за нос. — Про своё отсутствие.

— Буду внимательна, осторожна, буду себя беречь, — не выдержав, Нэйти обняла Венкэ и прижалась к нему, желая ощутить и запомнить объятия любовника перед предстоящей разлукой.

— Ну ты чего, глупая? — нежность Нэйти растрогала Золотого Змея. — Всё будет хорошо, я вернусь как обещал. С вами в лагере останутся двести бойцов для охраны женщин и детей. Увидимся в назначенный день в условленном месте.

— Ах, милый! Если была бы возможность не бегать постоянно, если бы я могла ждать тебя где-то!

— Что же, я тоже думал об этом, — Венкэ поцеловал подругу и лукаво улыбнулся.

— Скажи мне, скажи! — Нэйти уже знала этот взгляд и эту улыбку, означавшую, что любовник вынашивает какой-то замысел.

— Пока никаких подробностей, сам ещё их не продумал. Но есть твёрдая необходимость нам где-то закрепляться. Ладно, пойдём! Войска уже в сборе и пока на первом месте победа в предстоящем деле.

1-й месяц лета. Регион Север, город Олор, административный центр лаконда Хал.

Олор являлся мощной цитаделью, чьи каменные стены возвышались над берегом Дакорского моря. Изначальная крепость перестала вмещать в себя всех жителей и вокруг её стен разрослись новые кварталы. Их тоже обнесли стеной, превратив Олор в город с двойным кольцом обороны. Занимая примерно центр Северного региона, Олор был удобной точкой для того, чтобы расположить в нём хлебные запасы для карисальских войск, действовавших там. Чему способствовала и дорога, ведущая в город напрямик из хлебных лакондов Южного региона. Из-за того, что море здесь изобиловало мелями и подводными камнями, порт в Олоре так и не был построен, хотя многие жители и промышляли рыболовством на лодках. После крушения Оксодского царства в городе разместился карисальский гарнизон в тысячу солдат. Правда, это были не те железные легионеры из полевых армий. В гарнизонах служили в основном вспомогательные войска, преимущественно из покорённых народов империи, хотя офицерами, конечно же, были карисальцы из числа коренных граждан.

Ранним утром часовые на стенах увидели конное войско под знаменем с изображением золотого змея. Венкэ привёл под стены Олора пять тысяч воинов. Ещё столько же под началом Касара рассредоточились вокруг города за пределами видимости, перекрыв все дороги и тропы. Завидев оксодских конников, дозорные подали сигнал и ворота города закрылись. На стенах началась суета и вскоре все бойцы гарнизона были на своих боевых постах. Золотой Змей внимательно следил за происходящим. Пока всё шло так как он задумал. Оставалось молить Великого Предвечного, что Венкэ сможет заставить командира карисальцев действовать в рамках своего плана.

В течение дня отряды Венкэ всячески демонстрировали солдатам противника подготовку к штурму города. Оксодские воины рубили в соседнем лесу деревья для строительства таранов. Собранные в окрестных поселениях крестьяне начали копать траншеи. На следующий день, как и было условлено, стали прибывать новые воины из числа тех, кого вёл капитан Касар. По сотне бойцов каждые два-три часа. Но так, чтобы это не оставалось незамеченным со стен Олора. Тем самым Венкэ рассчитывал заставить командира гарнизона нервничать и попытаться послать за помощью. Тысячи бойцов для отражения штурма было маловато. Тем более, что лояльность жителей самого города была под большим вопросом.

Той же ночью пикеты повстанцев перехватили трёх карисальских посыльных, пытавшихся пробраться на юг, восток и запад. При каждом оказалось зашифрованное послание. Прочесть послания Венкэ не смог, но смысл их прослеживался легко — гарнизон просил о помощи. Чтобы заставить карисальцев перейти от просьб к делу, захваченных лазутчиков показательно казнили на глазах гарнизона. После чего, демонстративные приготовления к штурму города усилились.

На четвёртый день осады, когда Венкэ уже засомневался в том, что его план принесёт успех, ворота города открылись. Расположившиеся на стенах лучники стали метать стрелы в повстанцев, а из города вышла ощетинившаяся копьями колонна. Всё прошло чётко как в спектаклях, которые ставились в столичном театре. Карисальские копейщики приняли на себя удар повстанцев и дали возможность выскочить из Олора двум группам конников. Как и предполагал Золотой Змей, одна из них отправилась на юг, в сторону Коспонда, а другая на восток, к порту Лутор. Когда всадники скрылись из вида, гарнизон организованно отступил в город. Ближе к вечеру прибыл Касар с оставшимися воинами.

— Ну как всё прошло? — поинтересовался Золотой Змей.

— Как и задумывалось, мы всех убили, — засмеялся капитан. Но наткнувшись на раздражение собеседника, продолжил. — Тех, кто скакал на юг вырезали полностью. Другой отряд преследовали, нескольких убили, но потом «отстали», дали им возможность прорваться.

— Это хорошо, — довольно улыбнулся Венкэ. — Через пару дней они будут в Луторе, а ещё через день в нашу сторону пойдут настоящие легионы.

— Ну и славно! — заключил Касар. — Всё прошло на редкость удачно. Значит через пару дней снимаемся и удираем отсюда.

— Удачно, да… — рассеяно сказал Венкэ. У Золотого Змея начал созревать коварный замысел.

Утром пятого дня осады к городским воротам подъехал конник. Это был Венкэ, державший в руках пику. По старинному обычаю он вонзил её острием в землю, в знак того, что желает говорить, а не сражаться. Некоторое время на него задумчиво смотрел офицер, а стоявший рядом с офицером лучник целился в Венкэ. Промазать с такого маленького расстояния было сложно и Золотому Змею пришлось изрядно понервничать. Наконец, на стену взошёл сам командир гарнизона и спросил через переводчика:

— Что желает воин?

— Воин желает говорить с вами и с местным городским старшиной!

— Не вижу в этом никакого смысла.

— Отнюдь. Это вопрос вашего выживания.

— Мы не говорим с мятежниками!

— Зря. Давайте так, — произнёс Венкэ, надменно покачиваясь в седле, — если через час мы не будем говорить, то я начну штурм. Подумайте над этим. Вы ничего не теряете если мы побеседуем. Но если мы не побеседуем, то вы потеряете всё.

Венкэ оставил командира обдумывать его слова, а сам вернулся в укреплённый лагерь. Там его идею не очень радушно принял Касар. Капитан метался из одного конца шатра в другой и резким тоном отчитывал молодого полковника:

— Венкэ, ты с ума сошёл! Какой штурм через час?! Служба в Гвардии отбила тебе голову. Мы не можем сейчас вести регулярную войну. Наш выход это партизанская тактика.

— Мы не можем вечно партизанить, — спокойно возражал Золотой Змей. — Для победы нам нужна сильная армия. А она выковывается в правильных боях, а не в засадах.

— В правильных боях? Да что ты знаешь о правильных боях?! Только партизанская война!

— Что-то здесь душно, — у Венкэ не было никакого желания спорить. — Пойдём на улицу.

Они расположились в прямой видимости городских ворот и стали ждать. По мере того как отмеченный Золотым Змеем час шёл на убыль, напряжение нарастало. Венкэ не подавал вида, но начинал жалеть о своём ультиматуме. Касар был прав в том, что его войско пока не готово к таким испытаниям. Если идти на штурм, то потери будут огромны. Он кивнул своим людям и те стали готовиться к бою, что не осталось незамеченным со стен Олора. Когда истёк срок ультиматума, Венкэ уже приготовился к кровавой битве. Но городские ворота еле слышно скрипнули и в приоткрывшийся небольшой зазор вышли двое. Один был офицером карисальской армии, а другой богатым местным жителем, старшиной городской общины. Значит, командир гарнизона всё же принял условия. Это обнадёживало.

Карисальский офицер посматривал на Венкэ с надменностью, свойственной всем представителям империи. И Венкэ решил начать с него. Старшина переводил собеседникам их слова.

— Прежде всего знайте, что вы зря улыбаетесь. Ваши гонцы попали в засаду и никто к вам на помощь не придёт.

— Вы лжёте, — холодно заметил офицер, но внимательно наблюдавший за ним Золотой Змей заметил, что улыбка его стала чуть менее надменной.

— Нет, я не лгу. Я лишь не хочу бессмысленного кровопролития. У меня десять тысяч воинов против вашей тысячи.

— Попробуйте взять город и увидите цену этой пропорции.

— У меня десять тысяч против вашей тысячи под стенами города, — повторил Венкэ, — и ещё две тысячи вооружённых до зубов сторонников за стенами. Когда мы навалимся одновременно, ваша оборона рухнет, — Венкэ нагло лгал, чтобы добиться нужного эффекта.

— Вы лжёте, — вновь повторил офицер, но надменная улыбка сменилась озабоченностью от услышанного.

— Смотрите сами. Я лишь хочу избежать бессмысленного кровопролития. Я и мои люди будут сражаться за свой город в своей стране. А за что умирать вам, на краю света в чужой земле, тем более, что дело ваше гиблое? Подумайте. Я предлагаю вам лишь уйти из Олора. С оружием, знамёнами и снаряжением. И никто вас не тронет, даю слово.

— Нет, — ответил офицер, но голос его звучал совсем неуверенно.

— Теперь вы, мой дорогой друг, — обратился Венкэ к старшине, хотя тот был старше него лет на тридцать. — У вас есть два варианта. Либо вы уговорите своих постояльцев покинуть город и тогда мы ничего не тронем из имущества жителей. Либо город всё равно будет наш и мы заберём себе всё, что сможем утащить. Но и это ещё не всё. Я знаю чем вы живёте. Знаю с какими городами и сёлами торгуете. Что они поставляют вам, что вы поставляете им, и по каким ценам. Я пошлю своих людей и они перекроют все ваши дороги. Навсегда. Купцы и ремесленники Олора больше ничего не купят и не продадут. Но этого можно избежать.

— Как? — перепуганным голосом спросил старшина.

— Уговорите ваших гостей покинуть Олор. Дайте им гарантии, дайте взятку кому надо. Примените своё красноречие. Времени вам до завтра.

Венкэ никогда не узнал, какие именно споры шли среди карисальцев и как старшина смог повлиять на ход этих споров. Но ближе к полудню следующего дня, ворота города открылись и вышедший из них офицер, сообщил повстанцам, что гарнизон готов покинуть Олор на предложенных условиях. Золотой Змей дал добро и выстроил своё войско вдоль дороги.

Стройная колонна вспомогательных карисальских войск, где все, кроме офицеров были пешими, потянулась из города. Знамёна с имперскими орлами развевались на свежем морском воздухе, шлемы и копья блестели на солнце. Картина бескровной победы была прекрасна. Но внезапно колонна встала, остановленная капитаном Касаром. Венкэ пришпорил коня и бросился к товарищу.

— Что ты делаешь?! — воскликнул Золотой Змей.

— Я тут подумал и многие со мной согласны. Пусть карисальцы сдадут своё оружие.

Солдат гарнизона охватило возмущение. Войску повстанцев же идея очень понравилась. «Верно! Пускай сдают!» — раздались крики. Жители Олора поспешно закрыли ворота. В чистом поле у тысячи растянутых вдоль дороги бойцов не было шансов. После споров и возмущений, гарнизон сдал оружие победителям и ускоренным шагом пошёл прочь. Некоторое время Касар наблюдал за ними, а потом приказал людям скакать за ним. Многотысячная конница повстанцев окружила карисальскую колонну.

— Ты что задумал? — тихо спросил Венкэ Касара, хотя намерения его были очевидны. Затевать открытый спор Золотой Змей не стал, так как симпатии войска явно были на стороне капитана. — Я обещал этим людям, что их не тронут.

— Ты обещал, а я нет! — отрезал Касар и глаза его налились гневом. — Ну-ка всем встать на колени, свиньи! — крикнул он карисальцам. — На колени, я сказал! Забыли резню в Коспонде?

— Господин, господин, пощадите меня! — из толпы солдат выскочил молодой человек, примерно ровесник Венкэ. Говорил он на оксодском языке, правда с заметным западным акцентом.

— Пощады просишь? Какой же ты воин? И где твои доспехи?

— Так и есть, господин, я никакой не воин. Меня зовут Ливерий, я инженер. Я видел ваши тараны, они плохие. Возьмите меня к себе и у вас будут хорошие машины для штурма городов!

— Ты действительно инженер? — спросил Венкэ, внимательно слушавший этот разговор.

— Да, господин. Я инженер, конструктор, я многое знаю! Я изобретатель!

— Скажи, инженер, — вновь заговорил Касар, — сколько жизней своих братьев ты готов пожертвовать за свою?

— Всех! Забирайте их всех, они мне не братья!!!

— Тогда я начну с тебя…

Касар бросил молодого человека на землю и взмахнул мечом. Но не достигнув совсем чуть-чуть шеи инженера, он со звоном остановился, задержанный клинком Венкэ.

— Ты чего делаешь? — прокричал капитан. — Хочешь сразиться?

— Нет. Отдай мне этого конструктора и забирай остальных.

После секундной паузы Касар оттолкнул Ливерия и бросился на безоружных солдат. Остальные повстанцы присоединились. Венкэ уволок изобретателя за пределы кровавого водоворота и толкнул на землю.

— Спасибо, господин, спасибо! — бормотал тот, со страхом и благодарностью глядя на своего спасителя.

— Ты же не соврал мне? Ты и правда инженер? Из-за тебя я чуть не скрестил меч со своим товарищем.

— Нет, нет! Это чистая правда! Спасибо вам! Я вам пригожусь, я вам пригожусь.

— Ты ведь понимаешь, что теперь тебе нет пути назад. Предателей никто не любит. Ты не сможешь вернуться на родину, в империю. Почему ты предал своих людей?

— Они не мои люди. Я родился не в империи. Я родился за её границами, на берегах Гоатского моря. Карисальцы сожгли мою деревню. Убили родню. А меня продали в рабство ещё ребёнком. Это имя, Ливерий, дали мне они. Своё родное я забыл. Я попал в дом одного господина, который был почему-то так добр, что учил меня со своими детьми. Вот ему я благодарен. Но у меня нет любви к солдатам, что лишили меня родины и семьи.

— Но как ты оказался в имперской армии?

— Завербовался, — пожал плечами Ливерий. — Завербовался… Так вот. Я пригожусь тебе. Пригожусь, — вновь повторил он.

Бойня уже заканчивалась. Повстанцы топтались на тысяче трупов убитых врагов и кричали боевые кличи. Но всех их заглушал инициатор побоища, размахивающий окровавленным клинком и кричащий: «Я капитан Касар! Пусть все знают! Я капитан Касар!!!» Со стен Олора за этим жутким зрелищем наблюдали испуганные жители. А на небе ярко пылало жаркое летнее солнце.

1-й месяц лета, день 22-й. Коспонд, административный центр Оксодского Протектората.

Толпа будущих офицеров Карательного Корпуса сгрудилась у стен дворца в ожидании Прокуратора Востока. Угрожающего вида карисальские декурионы, с палками в руках, то и дело использовавшие их по назначению, придали этой толпе некое подобие построения. Отойдя чуть в сторону, декурионы скептически покачивали головами и делали удивлённые замечания. Этот сброд даже для будущих солдат слишком ничтожен, а из них велено сделать офицеров! Наконец, раздалась команда «смирно» и на площадь выехал сам Прокуратор Востока. Облачённый в парадные доспехи Еввентий, объехал строй новобранцев, с удовлетворением глядя на них со спины громадного боевого коня. Повторив эту процедуру несколько раз, он остановился напротив середины строя. Позади Еввентия была каменная лестница и ворота дворца. Чуть дальше, по левую руку полководца, на вмонтированных в стену железных крюках висели скелеты бывшего оксодского царя и его семьи. Прокуратор Востока подал знак и раздался треск барабанов. Ворота дворца открылись и по лестнице спустился Заступник в нарядном облачении, окружённый толпой иерархов астритской церкви. Вслед за ними, на площади оказался громадного роста человек в окрашенных бледно-синим цветом доспехах, какие не носили ни карисальские солдаты, ни бойцы бывшей царской армии.

— Приветствую храбрых сынов оксодской земли! — провозгласил Еввентий и слова его были тут же переведены. В ответ раздался нестройный приветственный гул. Все кроме самого Прокуратора плохо понимали, что вообще здесь происходит. — Я рад видеть вас здесь. Рад, что в Оксодском государстве нашлись люди, не равнодушные к судьбе своей страны. Вы завербовались на службу в Карательный Корпус. Вы станете офицерами Корпуса. И в ваших руках отныне будет дело защиты возрождения вашего отечества! Ваша страна вовсе не погибла, как убеждают всякие мятежники и бездельники. Просто наступил новый этап её истории. Карисальская империя послала нас, чтобы мы защитили простой народ Оксодского государства от тирании. И мы справились с этим. Но теперь пришёл ваш черёд защищать свою землю. Никто кроме вас не наведёт порядок в вашей стране. И вы станете основой этого порядка. Вы станете офицерами Карательного Корпуса, который будет защищать свободу и уничтожать всех, кто захочет на неё покуситься! Слава Карисальской империи! Слава рождающейся Оксодской республике!

Все собранные Еввентием на площади дружно прокричали славословия. Прокуратор подал знак и вперёд вышел тот самый огромный человек в странных доспехах.

— Славные сыны оксодской земли! — вновь заговорил Еввентий, указывая рукой на этого человека. — Перед вами генерал Антэл, командующий Карательным Корпусом и ваш непосредственный начальник. Вы подчиняетесь ему!

Антэл поприветствовал будущих офицеров. Те также ответили нестройным приветствием. Не так давно Антэл был прапорщиком в армии Домора V и даже помышлять не мог о получении сколь-либо значительного звания. На должность генерала его выбрал лично Еввентий, после долгого подбора кандидатов. Антэл подошёл Прокуратору по своим качествам. Бывший прапорщик был властолюбив, жаден, жесток и готов на любые подлости ради возвышения. Узнав, что его сделают генералом и дадут под начало множество людей, Антэл немедленно поклялся Еввентию в личной верности, заявив, что «будет предан сильнее, чем собака». Возведённый в генералы прапорщик, был единственным в создаваемом Карательном Корпусе, кто имел опыт регулярной военной службы. Остальные офицеры были набраны из числа мелких торговцев, ремесленников, лавочников. За службу они получали жалование и выгодные контракты с карисальцами для своих семейных предприятий. Солдат для Корпуса было намечено набирать среди беднейших слоёв населения и служить им полагалось за продуктовый паёк. Также очень важным стимулом для офицеров и рядовых Карательного Корпуса в будущем должна была стать возможность грабежа мятежных городов и селений.

На площадь под торжественный треск барабанов внесли знамя Карательного Корпуса — чёрный череп в треугольнике из мечей на голубом поле. Карисальский центурион вручил его генералу Антэлу и тот поднял стяг над толпой будущих офицеров. По знаку Еввентия, генерал Антэл и его люди опустились на колени, вперёд вышел Заступник и коленопреклонённые хором повторили за верховным иерархом слова клятвы. В ней защитники рождающейся Оксодской республики приносили присягу верности Карисальской империи, императору, народу, а также клялись умереть, если потребуется, за их свободу и процветание. Отдельно шла клятва Народному Конвенту. Правда, никто кроме Антэла не понял о чём идёт речь. В ближайшем будущем эту клятву должны будут повторить и десятки тысяч солдат Карательного Корпуса.

После присяги будущие офицеры во главе с Заступником отправились в Палладиум, где прошло торжественное богослужение во имя начала возрождения Оксодского государства. На нём молились, чтобы Великий Предвечный даровал силы и храбрости новым своим защитникам. Просили Его даровать долголетие императору Келсию IV и процветание всей Карисальской империи. И конечно же, о счастливом будущем для рождающейся Оксодской республики.

Еввентий на богослужение в Палладиум не пошёл, у него были другие заботы. Оставив коня одному из стремянных, генерал направился в Малый зал совета во дворце. Там его ожидали семнадцать человек, назначенных Еввентием в Народный Конвент. По одному на каждый лаконд. Этот орган власти Прокуратор Востока придумал лично и людей в него набирал по тем же критериям, что при выборе командующего Карательным Корпусом. Со временем Народный Конвент сможет взять на себя управление Оксодской республикой. Не дойдя нескольких шагов до дверей в Малый зал совета, Еввентий был настигнут трибуном Шестого легиона, ответственным за обучение офицеров и бойцов Карательного Корпуса.

— Позвольте обратиться, генерал!

— В чём дело, Максиан?

— Я внимательно ознакомился с инструкциями по тренировке оксодских воинов, что вы подписали.

— Я не только их подписал, Максиан, я их лично составил. Что-то не так?

— Позвольте, генерал, я не понимаю. Месяц на подготовку офицеров, да ещё по такой упрощённой программе? А на подготовку солдат и того меньше. Какие же из них получатся бойцы?

— Именно такие, которые и нужны императору. Зачем нам возрождать царскую армию? Чтобы она потом бросила нам вызов и сражалась на равных? Нет, этого не нужно. Туземные формирования должны уметь держать в руках оружие и карать врагов империи. Брать взятки, рубить головы и жечь мятежные деревни. Ну и гонять повстанческие отряды, чтобы на это не тратили время наши легионеры. О тебе говорят, что ты лучший офицер по части тренировки войск.

— Я смею надеяться, что это так, генерал.

— Вот именно поэтому я выбрал тебя! Тебе ясна задача? Ты готовишь не имперские легионы, а Карательный Корпус, чтобы он вместо нас контролировал эту страну.

— Я всё понял, генерал!

При появлении Еввентия в Малом зале совета, все присутствующие вскочили со своих мест и склонили головы. Они опасались грозного Прокуратора Востока и в древнем дворце владык Оксодского царства чувствовали себя неуверенно и неуютно. Зачем они здесь собраны? Что ещё за Народный Конвент? Главы не самых крупных торговых и ремесленных предприятий в своих лакондах, они никогда не рассчитывали на то, что могут оказаться в столице перед грозными очами иностранного полководца, завладевшего их страной. На эту роль помимо них могло претендовать большое количество не менее важных людей.

— Я приветствую всех членов Народного Конвента! — сказал Еввентий без переводчика, так как собравшиеся неплохо говорили на языке хозяев. Присутствующие вновь низко склонили головы. — Я собрал вас здесь для того, чтобы вы начали вникать в курс дел. При помощи Карисальской империи Оксодская страна обрела свободу и избавилась от тирании. Но Карисальская империя не может вечно нести на себе груз ответственности за вашу прекрасную страну. Настало время вам самим начинать о ней заботиться. Отныне вы будете Народным Конвентом!

В зале воцарилась тишина. Новоявленные члены Конвента осторожно переглядывались.

— Господин, — едва ли не дрожащим голосом вымолвил представитель лаконда Кенир, — а… а… Что это значит?

— Это значит, что вы отныне будете правительством Оксодской республики. Вы будете управлять ею, решать её насущные проблемы. Не сразу, конечно же. Пока вникайте в курс дел, учитесь. Я всегда рядом и всегда помогу вам в трудной ситуации. Но помните, что через год или немного больше, весь груз власти ляжет на вас. И да, чтобы вы не бегали за мной толпой, изберите из своего числа одного полномочного представителя, Комиссара Конвента. Этот уважаемый человек будет подписывать приказы, решать конкретные вопросы. Вам всё понятно?

— Ну… Да…

— Вот и славно. Не забывайте, что ваша главная задача это хранить мир и свободу в вашей стране, соблюдая интересы Карисальской империи. Начинайте вникать в курс дел, — Еввентий поднялся из-за стола, но хлопнул себя ладонью по бедру, как делает человек, едва не забывший что-то важное. — О! Конечно же! Виктор, иди сюда! — генерал громко хлопнул в ладоши и спустя несколько мгновений двери в зал открылись.

Вошёл человек, одетый скромно, но вполне достойно. Вслед за ним двигалась цепочка молодых помощников, каждый из которых держал в руках увесистую книгу. Книги были розданы каждому из членов Конвента. Те с осторожным любопытством разглядывали фолианты. Там не было никаких записей, лишь разлинованные таблицами страницы. Убедившись, что в книгах нет записей, члены Конвента вопросительно уставились на генерала. Дождавшись всеобщего внимания, Еввентий заговорил:

— Знакомьтесь, этого человека зовут Виктор. Он представитель Государственного банка Карисальской империи в вашей гостеприимной стране.

— Эти книги, — заговорил Виктор, — ваши именные счета. На них вы можете переводить имеющиеся у вас денежные средства. Золото, серебро и драгоценные камни. В нашем банке они не только будут в полной сохранности. На этих счетах деньги будут приумножаться. Вы будете получать хорошие проценты. Чем больше денег на счёте, тем солиднее процент. Это великая привилегия. До обретения свободы, никто из подданных вашего царя не имел подобных счетов. Даже богатейшие представители Медной Оси и Хлебного Союза. По вопросам денежных вкладов обращайтесь ко мне.

Народный Конвент рождающейся Оксодской республики некоторое время молчал в недоумении, затем стал переглядываться и, наконец, дружно закивал и заулыбался. Накануне такая же книга была показана генералу Карательного Корпуса Антэлу.

2-й месяц лета, день 3-й. Регион Север, лаконд Эшоз, порт Лутор.

Они стояли на вершине невысокой горы. Корнэк, Ладжо, Венкэ и Касар. Над ними висела громадная луна, отражавшаяся в спокойном море. Под ними петляла чёрной лентой река Марвана, на берегу которой стоял город-порт Лутор со своей знаменитой гаванью, забитой сейчас сотней карисальских кораблей. У берега реки виднелись огромные тёмные нагромождения. Это были камень и руды, предназначенные к скорой погрузке. Лутор уже спал. Лишь в нескольких местах, где располагались кабаки и бордели, продолжалась жизнь. Венкэ посмотрел на усеянное жемчужинами звёзд небо, вдохнул полной грудью свежий морской воздух и поглядел на Корнэка. Шесть тысяч воинов ждали команды в часе пути отсюда. Но Луч Звезды заверил, что они не понадобятся.

Корнэк кивнул Ладжо и парень отправился чуть дальше по склону. Там были приготовлены ветви для костра, место выбрали так, чтобы пламя на горе не увидели из города. Спустя некоторое время огонь был зажжён и Корнэк пошёл к очагу. Венкэ и Касар остались на месте. Луч Звезды просил их молится.

Воины переглянулись и принялись шептать слова молитв, осеняя себя треугольными знамениями. Вскоре к их нестройному шёпоту присоединились голоса Корнэка и его ученика. Луч Звезды засучил левый рукав и взял кинжал. Венкэ знал, что вся левая рука Корнэка покрыта шрамами, так часто ему приходилось брать свою кровь для совершения таинств. Но при этом, обладая возможностью лечить тяжелейшие раны у других, он не мог помочь себе даже с небольшими царапинами. Ему приходилось пользоваться обычными мазями. Сделав надрез, Корнэк набрал заструившуюся кровь в кожаную капсулу. С особой молитвой он бросил её в костёр.

Не прекращая молиться, Венкэ не мог оторвать глаз от разворачивающейся внизу картины. Касар был поражён не меньше товарища. Сначала воздух над морем будто застыл. Ветер, даже самый слабый, прекратился. Над поверхностью воды, за пределами гавани появилась шаровая молния. Её было очень хорошо видно, даже с такого расстояния. Сначала она была одна, но через мгновение их было уже шесть или восемь. Венкэ не успел сосчитать, так как число молний непрерывно увеличивалось. Двадцать, тридцать, сорок, больше пятидесяти, не менее сотни… В отличие от тех шаровых молний, что молодой полковник видел раньше, эти вели себя очень организованно. Они выстроились ровными рядами и поползли по воздуху прямо в гавань на карисальские корабли. При этом ветра так и не было. Войдя в гавань, огненная рать нарушила свой строй и кинулась на суда подобно рою пчёл. Венкэ заметил, что Корнэк бросил в огонь ещё одну капсулу с кровью. Когда загорелись первые корабли, с моря начал дуть лёгкий ветерок, непрерывно усиливающийся по мере того, как разгорался пожар. Вскоре гавань, половина города, река и склоны горы были освещены языками пламени, пожиравшими имперскую флотилию. На фоне пожара были видны суетившиеся человеческие силуэты, которые сначала пытались потушить флот, но когда это не удалось, принялись оборонять от огня город. Когда огонь взялся лизать портовые постройки и возникла угроза их возгорания, ветер резко переменился и подул с континента, облегчая жителям борьбу с пожаром.

— А у меня вопрос, — заговорил Касар, не в силах оторвать взгляд от этого грандиозного зрелища. — Если всё удалось таким манером, то зачем вообще был этот поход на Олор и выманивание легионов отсюда?

— Как зачем? — ухмыльнулся Венкэ. — Мы учимся действовать как организованная армия.

— Всё-таки ты никак не выкинешь из головы идею регулярной войны? Эх… И что теперь?

— Теперь потребуем с Медной Оси денег за наши услуги и будем планировать новое дело. Нашему движению нужна точка опоры!