Манро

Глава 12

Когда Рен нежно погладила ладонями гладкую кожу Ликана, её охватило смутное чувство, бессмертное заклинание. В этой пещере они вдвоём отрезаны от мира, без правил и обязанностей. Из-за воды на телах был слой влаги, но огонь согревал. Они оба тяжело дышали, между ними пульсировало желание. С каждым дюймом, который она ласкала, мысли становились всё беспокойнее. Какой он на вкус? Могла ли она заставит его вести себя бесстыже?

Глядя на неё, он прохрипел:

— Ты меня съедаешь взглядом. Если хочешь попросить о том, за что я бы с радостью убил, чтобы дать тебе, чем по-твоему всё закончится? — Он придвинулся ещё ближе. — Керени, я был рождён, чтобы доставить тебе удовольствие, доставить всё, чего жаждет твоё тело. Осуществлю любую тайную фантазию. Чем порочнее, тем лучше. — После этих слов, она забыла, как дышать. — Я всегда дам тебе то, что нужно. Запомни, — продолжил он, и в его тоне послышалась лёгкая угроза. — И это начнётся сегодня. Я доведу тебя до оргазма. — Откуда такая уверенность? — Освободи меня от клятв, женщина. Хочу прикоснуться к тебе, поцеловать. — Он сжал кулаки по бокам, мышцы на руках вздулись.

Она посмотрела вниз и обнаружила, что его когти вонзились в ладони и пошла кровь, которая капала на землю, и по какой-то причине даже это Рен находила сексуальным. Неужели все бессмертные мужчины реагировали так? Будет ли половой акт с одним из них сильно отличаться от секса со смертным мужчиной? Она никогда не узнает.

— То, что ты хочешь, запрещено.

— Но в запретном есть соблазн, так? — Его глаза стали расплавленным золотом. — Позволь мне показать, какими порочными мы можем стать вместе.

Этот Ликан обладал способностью поднимать поезда, но сексуальная привлекательность, возможно, самая сильная его черта. Как можно ожидать, что она будет сопротивляться?

— Позволь показать, как приятно кончать на мой язык.

Doamne![3] Он говорил о поцелуе внизу, похожем на те, что она видела за палатками.

«Поцелуи, которые я желала».

— Ты ставишь меня в затруднительное положение, Керени. Если не освободишь от клятвы, тогда откинь волосы в сторону и обнажи шею. Хочу увидеть твою плоть.

Он очень властен в своих требованиях. Рен привыкла отдавать приказы, но ей необходимо разжечь голод в его взгляде, довести Манро до такой степени, что он не поймёт её задумку.

Она медленно перекинула волосы через плечо.

— Вот так, волк?

Не сводя с неё пристального взгляда, он произнёс:

— Когда ты станешь бессмертной и я заявлю на тебя права, укушу за шею, отметив как свою навсегда. Даже после того, как укус заживёт, все Ликаны смогут видеть мою метку на тебе. Они будут знать, кому ты принадлежишь, узнают, кто доставляет Керени удовольствия.

Керени затрепетала. Она каждый день носила откровенные костюмы, но никогда не чувствовала себя такой обнажённой, как сейчас, когда этот мужчина пялился на её шею и описывал, как желал укусить. И всё же…

— Мне же будет больно.

Он наклонился, приблизив губы к её уху, опалив его дыханием.

— Укус пары отличается, и ты кончишь так, что у тебя закатятся глаза. К этому моменту я буду владеть тобой душой и телом, так же как ты будешь владеть мной.

Смесь страха и трепета свернулась пружиной внутри. Керени должна лишь схватить нож, но ей нужно больше.

Он глубоко вдохнул. Мог ли Манро почувствовать её возбуждение?

— Боги, я собираюсь поглотить тебя. — Его бёдра покачивались, притягивая взгляд.

Она застонала, увидев, что его пенис стал невероятно больше, натянув штаны. Рен могла разглядеть зловещий контур. Будет ли его набухший ствол горячим? Он ведь изнемогающий в своей кожаной клетке?

«Хочу прикоснуться к нему».

Пристально посмотрев на его пах, она облизнула губы.

Ствол дёрнулся, и Манро застонал. С его ладоней капала свежая кровь. От вида её языка он отреагировал острее, чем, когда она пронзила его сердце! Осмелев, она неторопливо обвела кончиком пальца его сосок. Затем вновь и вновь, и рык вырвался из его лёгких.

Когда она провела ногтем по кончику, он вздрогнул, будто она причинила ему огромную боль.

— Керени!

Что, если бы она сжала его эрекцию? Поцеловала его там? Ей бы понравилось, и она могла подавить его волю.

«Вот так вот и овладевают бессмертным».

Несмотря на невероятную силу, он принадлежал ей, и Рен могла делать с ним всё, что заблагорассудится.

— Моё прикосновение действительно настолько отличается?

Он кивнул и низким голосом произнёс:

— Женщина, я мог бы потерять из-за тебя грёбаный разум.

Его грубое признание стёрло сопротивление. Она чувствовала себя так, словно была рождена для этого. Перед лицом стольких удовольствий, подумала она, может быть, так оно и было. Может, она правда рождена для него?

Рен вспомнила ненастный день своего шестнадцатого лета. Она осматривала лес, когда молния ударила в соседнее дерево, поцарапав ствол. Этот свет навсегда запечатлелся в памяти. Теперь она чувствовала себя тем деревом, а Манро — олицетворение молнии. Она жила своей жизнью, а внешняя сила схватила её и планировала изменить навсегда. Керени горела изнутри, тело рыдало, умоляя делать с ним всё, что он захочет. Поставить на четвереньки и поглотить… проникнуть…

«Возьми меня, поверни и соединись со мной».

— Ты спросила, откуда я знаю, что ты моя, — сказал он, и его акцент ласкал её. — Мне сказали, что, когда Ликан находит пару, ему кажется, что руки богов протянулись, чтобы коснуться, будто его душа заклеймена. Так и было с тобой. Как только я уловил твой запах, изменился навсегда. Словно был наэлектризованный. — Именно такой она себя чувствовала! Захваченной молнией. — Керени, этого нельзя отрицать. — Могла ли она отрицать? Когда даже сейчас его голос, казалось, манил? Она инстинктивно знала, что такого уровня напряжённости с другим мужчиной не будет. Волк слишком пленительный, слишком сексуально привлекательный. — Я ждал тебя долгих девятьсот лет.

Ему почти тысяча лет! Он бессмертный, а не человек. Это напоминание ненадолго ослабило чары. Используя навыки ловкости рук, она сделала ход.

— Я должен заполучить тебя, — сказал он, ничего не подозревая. — И знаю, как это сделать. Я украду тебя у этого смертного парня за один оргазм. Ты выберешь меня, потому что я доставлю тебе больше удовольствия.

Она остановит это в любую секунду.

Он другой вид и пережил целые эпохи. А она замужем.

И всё же Рен решила снова коснуться его соска.

— Боги всемогущие! — Он вновь дёрнул бёдрами, будто маня её к своему огромному стволу. Она не могла устоять, опустила руки и провела указательным пальцем над поясом брюк. — Да! Прикоснись ко мне, девочка. Прикоснись к нему.

Она в шоке наблюдала за своим пальцем, который скользнул внутрь, к выпуклости. Тугая кожа поверх упругой плоти. Она ахнула, когда задела влажную головку.

Манро судорожно вскрикнул.

— Ты меня убиваешь! Я на грани.

Рен нырнула глубже, скользнув подушечкой пальца по щели на головке.

— М-м-м! — Он запрокинул голову, и сухожилия на шее напряглись. От пота его кожа блестела. — Я могу кончить от прикосновения лишь одного твоего пальца.

Раздался вой, затем ещё один. Эти звуки — такие же холодные и шокирующие, как водопад, — прорвались сквозь чары. Она убрала руку.

Манро застонал и выпрямил голову, чтобы посмотреть Рен в глаза. Вдохнув, чтобы обрести контроль, он поправил член, затем хрипло выдохнул.

— Керени?

— Я слышала вой Ликанов.

— Да? — Он скрыл реакцию на её слова, слегка прищурившись.

Но она циркачка, обученная читать крошечные изменения в чертах лица.

— Если я услышала новообращённых сейчас, ты, должно быть, ещё раньше их слышал.

Он вновь вздохнул.

— Не могу это отрицать.

— Твой рёв, вероятно, привёл их раньше времени. — Осознание поразило её. — Не было никаких демонов. — Новообращённые не дали ему добраться до портала в Луизиану.

— Не могу сказать, что там были демоны.

— Типичный лживый бессмертный! — Он знал, что она планировала драться с ними, и что же он решит? Скроет факт, что новообращённые нападут раньше!

— Я действительно солгал, — откровенно признался он. Потому что волк ещё верил, что у него на руках все карты. — Чтобы доставить тебя в безопасное место, я буду безжалостен. Как только стая пройдёт, мы отправляемся в путь.

Сегодня цирк не был готов к вторжению, по крайней мере, без гранат, которые прибудут завтра. Охотникам нужно её руководство больше, чем прежде. Но что, если бы она могла заставить Манро помочь? Несмотря на её возмущение обманом и планом бросить её близких на милость новообращённых, она смирилась и сказала:

— Пожалуйста, не бросай моих людей на верную смерть. Ты их единственная надежда, Манро. Сразись за них. Прошу? — Она спрашивала его, давая последний шанс.

Уловка раскрыта и игра окончена. Манро балансировал на грани освобождения, но страх Керени притупил похоть. Чтобы она могла молить о помощи, должна знать, её люди умрут сегодня. Но как только он вернёт её домой и объяснит, что историю изменить невозможно, простит его нечестность.

Но он дал себе клятву: после того, как доставит её в безопасное место, никогда не будет лгать.

— Я не могу сразиться с новообращёнными. Если свяжусь с ними, ты останешься без защиты. А я ни за что не рискну тобой.

— Тогда оставь меня тут и иди сражаться с ними.

Он тряхнул головой.

— Я не выпущу тебя из виду. — Даже если у него было бы время сражаться, этого не будет. Прошлое нельзя исправить.

— Ты бросаешь мою семью умирать. — Выражение её лица резануло сердце. — Ты обманул меня.

— Мне жаль. — Она так юна и смертна, что вряд ли была достойным противником. Нет даже спортивного…

Жгучая боль пронзила бок. Манро уставился на рану, которую Керени только что нанесла. С ножом в руке она увернулась от него.

— Будь ты проклята, Керени. — Он был так увлечён, что не заметил, как она вернула оружие. Он бросился к ней, но магия истощила силы, и Манро споткнулся. — Будь ты проклята!

Она подняла окровавленный клинок перед лицом.

— Красиво, правда? И всегда жаждет крови лживого бессмертного. — Она подбросила нож в воздух, затем плавным, гипнотическим движением прокрутила его в руке, прежде чем вновь обхватить рукоять. — Не следовало забирать его у меня. Никогда больше этого не сделаешь.

Заклятие растеклось по организму.

— Оставайся рядом со мной. — Он наклонился вперёд, чтобы схватить Рен за руку, но она легко увернулась. — Позволь мне защитить тебя. Ты не можешь победить этого врага.

— И всё же я отвечу на звонок. Причём, сейчас. Таков наш девиз. Бесчисленное множество охотников отдали жизни за это дело, и скоро начнётся самая славная битва. Я буду там, чтобы вести свой народ.

Волевая женщина! Он бы поаплодировал силе пары… если бы она не использовала её против него.

У него подгибались колени. Накатило головокружение.

— Ты умрёшь!

— Ты так уверен? — Она пожала плечами. — Волк, пойми кое-что: такие девушки, как я, не доживают до конца истории.

— Не-е-ет! — Он упал на колени — во второй раз из-за этого проклятого клинка. — Они забрали тебя сегодня вечером не просто так! Всё происходит против воли! — Его слова не имеют для неё никакого смысла.

«Не могу думать!»

Глядя на водопад, она рассеянно бросила:

— Это мой долг. Поскольку ты обязательно попытаешься остановить меня, я остановлю тебя. Навсегда.

Она собиралась обезглавить его.

«Я не смогу защитить её, если умру!»

Из-за паники голова закружилась сильнее. Его зверь был в муках замешательства и агрессии.

Она продолжила:

— Поклянись Ллором, что никогда больше не подойдёшь ко мне. Или умри.

— Ты не можешь меня убить. Я — твой. — Перед глазами всё поплыло. — Ты мне небезразлична… ты чувствуешь то же самое ко мне. — Ему оставалось только надеяться на это. По правде говоря, он подозревал, что его пара вот-вот прикончит его, чёрт возьми. — Девочка, давай защитим… друг друга

Когда тьма поглотила его, она пробормотала:

— Время убить волка.