Манро

Глава 46

Когда волк открыл двери виллы и вышел наружу, тихо присвистнул.

Что могло вызвать такую реакцию у бессмертного? Рен положила сумку на обеденный стол и направилась в сторону Манро, отмечая окружающее великолепие. Стелиан проследил за ними до анфилады комнат, более роскошных, чем Рен доводилось видеть. Она вышла на балкон и открыла рот при виде королевства, раскинувшегося перед ними. Дакия располагалась внутри полой внутренней части гигантского горного хребта. Потолок пещеры вздымался ввысь, должно быть, снаружи это была ошеломляющая вершина. На вершине находился какой-то мерцающий кристалл размером с телегу с сеном. Под ним возвышался огромный чёрный замок. За пределами крепости раскинулись виллы, которые выглядели так, словно были высечены из самих горных пород. Полосы тумана клубились вокруг них.

Дакия чудо, таинственное и величественное место. Такое зрелище охладило пыл и пробудило любопытство к членам королевской семьи, обитавшим в том замке, окутанном туманом. Некоторая напряжённость спала и с плеч Манро. Она заметила, что они вдвоём придвинулись ближе друг к другу у балконных перил.

Когда они обменялись взглядами, она вспомнила его слова. Он первый человек, который назвал её эгоисткой, но она понимала, почему он мог — ошибочно — так о ней думать. Ещё он ошибался, полагая, что она видит в нём животное. Она полностью приняла его вид. Даже если бы был какой-то способ сделать его человеком, она бы не изменила его.

Манро вцепился в поручень.

— Мне жаль, что я сказал такое в порыве гнева. Я выместил на тебе разочарование, и сожалею об этом.

— Спасибо. И я сожалею. Мы оба под давлением.

— И я об этом же, — сказал он. — Кажется, я чуть не загнал нас в ловушку в ту деревню. Джелса нужно успокоить.

— Так и будет. — «Как только я смогу вычеркнуть из уравнения Дораду». — Это только вопрос времени.

Манро пристально осмотрел на окружение и произнёс:

— Хотя мне не по себе в мире вампиров, я рад, что увидел это место.

— После войны с Ордой странно ли встречаться с представителями того же вида?

Он кивнул.

— Вампиры вечность были нашим проклятием, уничтожая наш королевский род. Сто пятьдесят лет назад они убили принца Хита и захватили в плен короля Лаклейна. Мой король только недавно избавился от их пыток. Орда сжигала его заживо всё это время.

— Они держали его у себя, — пробормотала она, гадая, что колдуны сделают с ней и Манро.

— Да. Пока мы были в гостинице, я поговорил с Лаклейном, чтобы узнать больше о Древнем враге и дакийцах. Предполагается, что они разительно отличаются от Орды — больше похожи на Хранителей, когда дело доходит до крови.

— Основатели были занесены в Книгу Ллора. Это армия обращённых людей, да?

— Именно так. Кристофф, их король, запретил своим людям охотиться на смертных. У них ясные глаза, как у дакийцев.

— Значит, дакийцы не берут кровь у людей?

Манро покачал головой.

— Когда вампир выпивает кого-то до смерти, он или она забирает воспоминания жертвы. И глаза вампира начинают краснеть. В итоге, пиявка сойдёт с ума. Дакийцы считают такую потерю контроля табу. — Он указал на огромный малиновый фонтан в центре города. — Думаю, они берут кровь оттуда.

— Да, но откуда кровь в фонтане?

— От послов Ликанов?

Она рассмеялась, и Манро улыбнулся, — затянувшееся трение растаяло. Но затем Рен снова стал серьёзной.

— Ты спрашивал о моих родителях. Я не сказала, потому что до сих пор больно.

— Расскажешь, когда будешь готова.

— Сейчас готова. Манро, я действительно хочу, чтобы ты узнал меня. — Он повернулся к ней, беря за руку. — В день их пропажи, они даже не охотились. Они отправились на пикник, чтобы отпраздновать годовщину, но так и не вернулись. Я была в одной из поисковых групп, когда наткнулась на… следы упырей.

Манро нежно сжал её руку, без сомнения, решив, что родителей обратили. Но реальность каким-то образом одновременно и лучше, и хуже.

— По месту происшествия стало ясно, что их окружило большое количество упырей. Родители уничтожили с десяток, но бессмертных было слишком много. Мой отец… убил мать, а потом и себя. — Манро пробормотал по-гэльски что-то, похожее на ругательство. — Мы нашли их держащимися за руки, любящих друг друга до самого конца. Не могу представить, насколько мучительным это было для них.

— Сколько тебе было лет?

— Тринадцать, — ответила она. — Они всегда пытались заставить меня практиковаться в метании клинка, но меня интересовала только работа с лошадьми. А после их смерти я поклялась, что возьму мантию и присоединюсь к Войне ночи. Это помогло мне пережить горе.

Теперь, когда её взгляд на бессмертных изменился, изменился и взгляд на Войну ночи. Это была борьба со злом на благо как людей, так и добрых бессмертных.

Манро притянул Рен ближе.

— Жаль, что я не мог тебе помочь. И им. — Он обнял её за плечи. — Спасибо, что рассказала.

Она прижалась к нему.

— Я скучаю по ним. Хотя выросла в окружении опасностей, из-за них чувствовала себя в безопасности. Я помню, как меня укладывали на раскладушку в нашем уютном фургоне. Каждую ночь я засыпала под звуки работы родителей на улице, тихое напевание отца лошадям и удары клинков матери, снова и снова попадающих в цель.

— Это кажется чудесным.

— Так и было. — Рассказав о них Манро, она почувствовала себя ближе к нему. За исключением… — Мои родители делали всё возможное, чтобы не потерять человечность. Понимаешь, почему я не хочу, чтобы у меня отнимали выбор?

Он нахмурился.

— Малышка…

Стук в дверь избавил его от необходимости отвечать.

Она вздохнула и отстранилась.

— Должно быть, принесли еду

— Мы поговорим об этом подробнее после того, как закончим встречу. — Он улыбнулся ей, но улыбка не коснулась глаз.

— Ты молчалива, — заметил Манро, когда они с Рен готовились покинуть виллу. — Нервничаешь?

— Возможно. — Только наполовину правда. Рен лишилась дара речи, когда увидела его чисто выбритым и одетым в официальный костюм. Великолепно скроенный чёрный пиджак подчёркивал широкие плечи и высокий рост, а сшитые на заказ брюки привлекали внимание к стройным бёдрам. Разрушительный мужчина.

Его взгляд был тёплым от одобрения её внешности.

— Посмотри на себя. Ты затмишь их всех.

После того как они насладились удивительно вкусной едой, она ещё раз осмотрела виллу. В спальне стояла огромная кровать, застеленная шёлком. Примыкающая ванная комната выглядела современнее, чем в гостинице. В просторном шкафу хранились предметы одежды, подходящие для королевских особ.

Несмотря на ослепительный выбор различных моделей платьев, она решила создать собственную одежду: платье до щиколоток из шёлка цвета кобальта и чёрные тапочки. Завершали ансамбль бриллиантовые серьги-гвоздики и кобура для ножа на руке. Она указала на неё жестом и спросила:

— Как думаешь, они воспримут это как признак враждебности?

— Не важно. Я хочу, чтобы клинок был в пределах твоей досягаемости.

— Чувствуешь грядущие неприятности?

— Нет. Очевидно, Лотэр — сторонник протоколов, и официально распространил свою защиту на нас, пока мы здесь. Но я не стану рисковать.

— И что мне делать при дворе? — Она хотела бы поговорить с парой Лотэра — женщина, преображённая тем самым кольцом, которое искал Манро. — Мне делать реверанс?

— Нет. Мне и без того сложно быть вежливым с Лотэром. Я будто стелюсь перед вампиром, что непростая перспектива для такого гордого волка.

Это она понимала.

— Расскажи ещё о Лотэре. — Нужно ли его усыплять?

— Некоторое время он был членом Орды. И выпил крови у достаточно существ, чтобы собрать много информации о Ллоре, но недостаточно, чтобы окончательно сойти с ума. Его глаза окрашены в красный цвет, но по большей части он в здравом уме. В свои три тысячи лет король пиявок столь же умён, сколь и коварен.

— А я считала тебя старым.

Манро выгнул бровь.

— Возраст даёт бессмертным силу. Соедини это со знаниями, которые он накопил, и он станет грозным противником. Лаклейн дал совет: не лгать Лотэру. Он узнает. И поскольку рождённые вампиры не могут лгать, они презирают то, что другие могут.

— Принято к сведению. Не лгать Лотэру. Что ещё ты знаешь о нём?

— Оказывается, его мать покинула Дакию, чтобы быть с его отцом, вампиром Орды. Однажды покинув этот мир, найти дорогу сюда невозможно. Его мать не смогла найти вернуться в свой дом.

— Так вот как мир остаётся скрытым.

Он кивнул.

— Очевидно, Лотэр рыскал по Карпатам в тщетных поисках. Однако оставшиеся дакийские королевские особы пригласили его править ими. — Манро скривил рот. — Любопытство ликана требует, чтобы я изучил этих идиотов.

Она улыбнулась в ответ.

— Думаю, ты почти раскопал то, чего не смогли другие

— Мы едва не нашли это место. Нас остановил Стелиан. — Когда в городе пробили часы, Манро взял Рен за руку. — Готова?

Чтобы оказаться на шаг ближе к кольцу?

— Да, — сказала она, — с оговорками. — Она должна поверить, что скользнула за упрямство Манро. Хотя он обещал, что будет безжалостен в защите, показал себя справедливым. Естественно, он даст ей выбор. «Прежде чем я лишу Манро выбора». Она подумывала рассказать ему о своём плане устранения Дорады, но передумала. Он ещё не готов.

Он заметил её задумчивость.

— Мы всего лишь хотим получить информацию.

То, что они посетили вампирский двор, не означало, что Манро обречён на порабощение, а Рен обречена на трансформацию против воли.

Они вышли из виллы и спустились по лестнице на мощёную дорожку. Когда Рен и волк направились к огромному замку, дакийцы на улицах оборачивались и таращились на них.

Тихим голосом он сказал:

— Помимо вампиров, я чую фейри, нимф и даже демонов. Но ликан и человек, должно быть, действительно редкость.

— Либо это, либо они хотят пополнить свой кровавый фонтан, — пробормотала она.

— Думаешь, они хмурились бы, налей я в него крови?

Она засмеялась, пока они поднимались по парадной лестнице в замок.

На огромных дверях выгравированы пять щитов, на каждом из которых был символ: сердце, меч, кулак, врата и, в центре, глаз.

Уже совсем без смеха Манро сказал:

— Держись ближе ко мне.

Когда двери открылись, Рен пробормотала:

— Шоу начинается.