Медальон с бирюзой

2

— А ваша собака станет сопровождать нас? — спросила она, тоже слегка усмехаясь.

— Нет, я сейчас отведу ее назад к столу, и она будет терпеливо сидеть. Лотта очень понятливая.

Он поманил за собой собаку, и она пошла за ним к его столику, там он что-то тихо сказал ей, и собака легла снова, далеко вытянув передние лапы и печально глядя на Бетти.

— Я недолго, — пробормотала Бетти в ответ на заинтересованно-вопросительный взгляд Руби.

Он вернулся к Бетти и протянул руку.

Они вышли в середину зала, где под игру одинокого пианиста, исполнявшего что-то медленное, уже топталось несколько пар. Он уверенным движением положил руку на талию Бетти и плавно повел ее в танце. Она обратила внимание, что он привлек ее довольно близко, но в этом не было ничего нескромного, скорее просто уверенность, что следует танцевать именно так. Его коричневый свитер пропах сигаретами и можжевельником. Какое-то давнее воспоминание, скорее похожее на сон, промелькнуло в ее голове, когда она увидела близко перед собой его темные, прямые брови… Но оно тут же исчезло. Некоторое время оба молчали.

— Меня зовут Джек Моран, — первым прервал он молчание. — А вас?

— А меня Элизабет Кларк… или просто Бетти.

— Вы ведь тоже англичанка?

— Да, я из Лондона.

— Вы отдыхаете здесь с подругой?

Просто допрос какой-то, с некоторым возмущением подумала она. Рассказал бы лучше о себе.

— С Руби мы познакомились только вчера.

Сейчас спросит — одна я здесь или с приятелем, подумала Бетти, но он не спросил. Она спросила в свою очередь:

— А вы отдыхаете здесь с вашей собакой?

— Я здесь по делам, — ответил он. — А собака у меня всего четыре дня.

— Вот как? Кажется, с ее глазом что-то случилось…

— Лотте всего два года, но пережила она достаточно. Прежний хозяин плохо с ней обращался. Он сильно ударил ее по голове, и она потеряла один глаз. Он отвез ее к ветеринару, чтобы усыпить, но я случайно узнал об этом и забрал ее к себе.

Все это Джек Моран произнес без каких-либо эмоций, спокойным глуховатым голосом. Бетти задержала дыхание. Как всегда, когда она слышала о том, как мучают детей или животных, в ней вскипала волна ярости. Она в принципе была против смертной казни, но мучители детей и животных, по ее мнению, заслуживали самой лютой смерти.

— Надеюсь, вы проучили этого мерзавца? — прошептала она, бледнея от гнева.

Ей показалось, что Джек Моран взглянул на нее с интересом. Стоило этой девушке услышать, что Лотта пострадала от жестокости своего хозяина, и ее лицо сразу словно сбросило маску равнодушия и стало живым и несчастным.

— Нет. Я просто забрал собаку.

— Это, конечно, очень добрый поступок с вашей стороны, — пробормотала она, поднимая на него глаза. — Но я бы, наверное, на вашем месте это так просто не оставила.

Перед ее глазами промелькнула картинка из далекого детства. Маленькая Бетти, гостившая на дедушкиной ферме, залезла в куст ежевики и лакомилась сочными черными ягодами. Вдруг где-то за оградой раздался лай, который перешел в пронзительный душераздирающий визг. Живое существо взывало о помощи, и Бетти, на мгновение замерев от ужаса, в следующую секунду рванулась через заросли ежевики, оставляя на колючках клочья своего нового летнего платья, перескочила через невысокую ограду и оказалась на пустыре, который примыкал к дедушкиной усадьбе. Визг доносился из кустов орешника и становился все отчаяннее.

Бетти пронеслась через кусты, раздвинула ветви и увидела двух присевших на корточки мальчишек — соседского Сэма и другого, незнакомого, выбритого наголо. Бритый затягивал ремешок на шее толстого лохматого щенка, а Сэм охотничьим ножом резал ему хвост у основания.

Бетти налетела как ураган. Не успели они опомниться, как она крепким кулачком саданула бритого, так что он опрокинулся навзничь, и замолотила по голове Сэма, а потом изо всей силы дернула его за рыжие вихры. Они выпустили щенка, и бритый, схватившись за разбитую губу, отступил — он, как видно, был не слишком воинственным. Но Сэм, выругавшись, треснул девчонку по уху, так что она не удержалась на ногах. Но тут же вскочила.

— Это наш щенок, поняла! Частная собственность. А хвост ему резать по породе положено, дура. Что, побежишь жаловаться дедушке? — процедил он.

— Я и сама с вами разберусь, — презрительно фыркнула Бетти. — Ты последний подонок, раз мучаешь животных.

— Как нехорошо ругаться приличной девочке, — ухмыльнулся Сэм, подхватывая забившегося в лопухи щенка. — Ну и что дальше? Что хочу, то с ним и сделаю.

— Не сделаешь, Сэм! — произнесла она яростно. — Я тебе не позволю!

И она бросилась вперед и вцепилась в щенка с отчаянной яростью, и некоторое время они рвали его друг у друга, а щенок пронзительно верещал. Тогда Сэм двинул ее носком обутой в тяжелый ботинок ноги по щиколотке. Щиколотку пронзила острая боль, на глазах выступили слезы, но ухмыляющееся лицо Сэма еще усилило ее злость, и она впилась зубами в его руку.

Он взревел и выпустил щенка. С его кисти закапала кровь. Он отчаянно ругался, глядя, как распухает на глазах кисть. А Бетти, которой хотелось убежать сломя голову домой, все же помедлила со щенком на руках и громко и твердо проговорила:

— Больше ты никогда не станешь мучить животных, не то будешь иметь дело со мной! Запомни хорошенько.

Затем гордо повернулась и пошла, прихрамывая и прижимая к себе обретенное сокровище.

Дома она рассказала все дедушке, и дедушка уже готовился к разговору с родителями Сэма, если они явятся за щенком. Но никто не явился, и щенку промыли ранку на хвосте, напоили молоком и накормили галетами. Бетти возилась с ним весь месяц и, когда пришла пора возвращаться в школу, долго уговаривала маму по телефону позволить ей взять щенка с собой, в Лондон. Но мама не позволила, и щенок так и остался у дедушки.

Бетти плакала, уезжая в Лондон, и обещания дедушки заботиться о Фантике не утешали ее. Фантик прожил у дедушки пять лет, потом дедушка умер, а Фантик исчез — наверное, убежал искать хозяина, и больше его никто нигде не видел…

Бетти вздохнула и посмотрела на своего кавалера, который едва переступал ногами — видимо, тоже о чем-то задумался.

— Но как вы ввезете собаку в страну? Закон о полугодовом карантине для ввозимых животных, как мере против бешенства, еще действует.

— Я думаю над этой проблемой. Есть разные пути. Можно найти хороший частный питомник, — ответил он уклончиво и нахмурился. Было видно, что этот вопрос его очень заботит.

Бетти подумала о старой дедушкиной ферме, на которой теперь жили мистер и миссис Пауэлл. Насколько ей было известно, они содержали питомник породистых собак. Может быть, сказать об этом Морану? Но она тут же осадила себя. Если сказать, пообещать, надо будет связаться с Пауэллами, договариваться с ними, а сделать это можно только в Англии.

Но у нее совсем другие планы. Ей сделалось холодно и пусто внутри.

— Видимо, вы уже успели к ней привязаться… — заметила она.

— К ним быстро привязываешься, — ответил Джек Моран сдержанно и как бы нехотя. — Она не совсем обычная собака. У Лотты удивительное чутье на людей. Вот, например, из всего зала она подошла именно к вам. Это неспроста. Несомненно, чем-то вы привлекли ее внимание. Признаюсь, это так меня заинтересовало, что я решил пригласить вас.

Вот, значит, как? Этот тип пригласил ее танцевать потому, что ее выбрала его собака…

Бетти вспыхнула. Да он над ней просто смеется.

Она остановилась и сердито посмотрела ему в глаза.

— Знаете, мистер Моран, в следующий раз вам лучше руководствоваться собственным выбором, чтобы избежать разочарований. А то у вас с вашей собакой могут оказаться разные вкусы.

Она повернулась и пошла к своему столику, ожидая, что он пойдет за ней и попытается обратить все в шутку. Но он, слегка пожав плечами, преспокойно отправился на свое место и, склонившись к собаке, стал что-то снова нашептывать ей. Наверное, рассказывает, какая Бетти оказалась неинтересная, глупая и лишенная юмора. Впрочем, ей все равно! Какое ей дело до этого Джека Морана и до кого бы то ни было!

И все-таки почему-то ей стало досадно.

Когда Бетти села на стул рядом с Руби, ее новая знакомая легонько подтолкнула Бетти локтем.

— Смотри! Вот он…

Бетти проследила за ее взглядом и увидела светловолосого молодого человека высокого роста. От него веяло здоровьем, процветанием, энергией. На нем невольно останавливался взгляд.

Руби не сводила с красавца восторженных глаз.

— Это Артур Зоннер, — прошептала она с благоговением. — Он талантливый химик, работает в фармацевтической фирме, богат… Уже второй год приезжает сюда. Считает, что тут потрясающие возможности для экстремальных спусков. Мне это рассказала Рози, менеджер нашего отеля.

— Красив, богат, талантлив, обаятелен, — пробормотала Бетти. — И все в одном человеке? Так не бывает. У него должен быть скрытый изъян. Вполне возможно, что он извращенец.

Руби обиженно посмотрела на нее.

— Если ты разочаровалась в своем парне, это еще не значит, что на свете нет совершенных мужчин. Как я мечтаю с ним познакомиться! Посмотри, как он держится. В его жилах наверняка течет королевская кровь. Вдруг он побочный сын какого-нибудь европейского монарха, — размечталась Руби.

Артур Зоннер, между тем, пригласил на танец девушку с длинными черными волосами, и они закружились в медленном танце. Руби впилась в соперницу глазами, испепеляя ее взглядом.

Бетти посмотрела на дурочку с глубоким состраданием. Этому Артуру нет дела до ее существования. Судя по всему, Руби еще не познала боль отвергнутой любви, не знает, в какие пучины отчаяния может затянуть растоптанное чувство.

Красавец тем временем продолжал танцевать, а длинноволосая партнерша томно извивалась в его объятиях. Бетти показалось, что сам он не слишком поглощен своей партнершей. Глаза красавца скользнули по залу и встретились с глазами Бетти. Его глаза были очень светлыми, какими-то ненастоящими. Словно фарфоровые, подумала Бетти.

Она не отвернулась, а посмотрела ему прямо в глаза, в упор, особенным призывающим взглядом. В его лице что-то дрогнуло, и, совершив со своей партнершей поворот и снова повернувшись лицом к столику Бетти, он снова поймал ее взгляд.

— Говоришь, мечтаешь с ним познакомиться? — сквозь зубы спросила Бетти у Руби, не разрывая визуального контакта. — Сейчас тебе представится такая возможность.

Руби, не заметившая этого обмена взглядами, живо повернулась к ней. Музыка тем временем прекратилась, и Артур со своей длинноволосой партнершей вернулись к столику. Но Бетти была спокойна — она не сомневалась, что наживка проглочена. Что же, пускай Руби получит желаемое и изведает свою долю страданий.

Бетти научилась безошибочно угадывать интерес мужчин к своей особе. Теперь обмена взглядом с Артуром ей было достаточно, чтобы понять — он не прочь с ней познакомиться.

Бетти допила ликер «Альпийское солнце» — крепкий и опьяняющий, как морозный воздух. Голова ее слегка кружилась, внутри стало пусто и легко. На Артура она больше не смотрела, но случайно встретилась глазами с Джеком Мораном, хозяином Лотты. И ей показалось, что он смотрит на нее с насмешкой. Бетти дернула плечом и, встряхнув головой, отбросила назад светлые, вьющиеся на концах волосы.

А Джек с трудом отвел глаза от этой девушки в малиновом пуловере. Что-то в ней было такое, отчего он то и дело обращал на нее взгляд. Да, она хорошенькая, то, что называется пикантная, но мало ли на свете хорошеньких блондинок? Он украдкой смотрел на это юное лицо, которое при их столкновении в дверях показалось ему странно знакомым, на ее нежно-розовые детские губы, которые она складывала в странную горькую усмешку, на голубые, широко расставленные глаза, которые то и дело принимали отсутствующее выражение…

Он готов был поклясться, что уже видел эти широко расставленные глаза с разлетающимися как крылья густыми бровями. Что-то в ней возбуждало его интерес и одновременно настораживало. Что-то пугающее и тревожное было в ее порывистых, небрежных движениях. Вдруг ему представилось, что она стоит на вышке и собирается броситься головой в воду, и, чтобы скрыть страх, напускает на себя браваду.

Руби вся подобралась и торопливо пригладила ладонью растрепанные жесткие волосы. Бетти покосилась налево — так и есть, к ним неторопливой, упругой походкой приближался красавец-блондин Артур Зоннер.

— Разрешите? — спросил он весело и, не дожидаясь ответа, широко улыбнувшись, уселся на свободный стул. — Меня зовут Артур Зоннер, — представился он с ходу. — Кажется, вас я уже видел здесь прежде, — улыбнулся он Руби.

— Да, я отдыхаю здесь вместе с подругой и ее приятелем, — пролепетала та, краснея до ушей. — Я Руби Уоллз… а это Бетти…

Бетти, занавесив глаза ресницами, разглядывала узор на бокале.

— Для швейцарца вы хорошо говорите по-английски, — пробормотала она.

— А я учился в Англии, — охотно пояснил он, светясь улыбкой. — К тому же моя мать англичанка.

— Я бы скорее подумала, что вы немец. У вас типично арийская внешность.

Руби ее замечание явно показалось неделикатным, и она незаметно толкнула Бетти ногой под столом. Впрочем, Артура эти слова нисколько не задели.

— А где же ваш приятель? — поинтересовался Артур, поворачиваясь к Бетти.

— Руби имела в виду не меня, — спокойно пояснила Бетти, поднимая на него глаза. Теперь ее взгляд выражал только вежливое равнодушие. — С ней мы познакомились здесь. А мой приятель — вот за тем столиком, с собакой, видите? — произнесла она неожиданно для себя. — Я только хотела договориться с Руби, чтобы завтра вместе поехать на экскурсию. А теперь я лучше поспешу к Джеку, он страшно ревнивый. Видите, как смотрит? Так что до завтра, киска, — кивнула она изумленно уставившейся на нее Руби, чей взгляд, впрочем, мгновенно налился благодарностью. Теперь дело за ней, пусть использует свой шарм на всю катушку и постарается завлечь своего красавца.

Бетти поднялась, плавно прошествовала по залу до столика Джека Морана и уселась на стул напротив него.

— Не пугайтесь, — проговорила она. — Я через несколько минут уйду и не буду вам докучать. Это всего лишь военная хитрость. Я оставила Руби наедине с парнем, с которым она хочет познакомиться.

— Но почему вам было просто не уйти в номер? — полюбопытствовал Джек.

— Может быть, я хочу еще выпить? — ответила она с вызовом. — Не бойтесь, я сама закажу. Еще один коктейль, — попросила она проходящего мимо официанта.

— А не достаточно ли будет? — осведомился Джек.

— Это решаю я, — твердо сказала Бетти, опуская ладонь на шелковистую голову Лотты, которая подошла, чтобы обнюхать ее колени.

— Позвольте все же мне вас угостить, а то я стану чувствовать себя совсем троглодитом, — сказал Джек.

— У вас уже была такая возможность, но вы ею не воспользовались, — отрезала Бетти, расплачиваясь с официантом.

Но, так и не допив коктейль, она отодвинула его и, прищурившись, посмотрела на наручные часики — большие, детские, с Винни Пухом на розовом циферблате. Это был последний подарок дедушки на ее день рождения, и с тех пор Бетти с ними не расставалась. Даже Кевин не смог уговорить ее принять от него в подарок золотые часы с бриллиантовой россыпью.

— Вы правы, я, пожалуй, пойду к себе, — пробормотала она. Легкость и веселье внезапно оставили ее, словно один за другим лопнули будоражащие пузырьки, и теперь на душе лежал мутный тяжелый осадок.

— Вы уверены, что дойдете до номера? — спросил Джек Моран, озабоченно глядя на нее. — Может быть, проводить вас?

— Не нужно, — осадила его Бетти. И, покачнувшись, поднялась. — Спокойной ночи, Лотта. Объясни своему хозяину, что сегодня просто не его день.

Так ему и надо, подумала она про Джека Морана с непонятной обидой.

Она как в тумане прошла по залу и вошла в холл. Лестница начиналась в противоположном конце, и до нее надо было дойти твердой уверенной походкой, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Она уже была на полпути, но тут дежурная за стойкой регистрации окликнула ее.

— Мисс Бетти Кларк! Вас тут ждут.

Удивленная Бетти обернулась. Из кресла поднялся худощавый мужчина в спортивной шапке и красном шарфе вокруг шеи.

— Я думала, что вы с вашими знакомыми уехали на экскурсию, — виновато сказала дежурная.

Мужчина подошел и, как показалось Бетти, начал оттеснять ее к креслам. Она упрямо осталась на месте.

— Э… вам должны были сообщить обо мне, — тихо произнес он на плохом английском. — Я должен передать вам одну вещицу. Для миссис Браун. Вам, надеюсь, сообщили обо мне?

— Я не знаю никакой миссис Браун, — удивленно проговорила Бетти. — Вы что-то перепутали.

В его лице промелькнула тревога.

— Но как же… Вас должны были предупредить, что я приду в ваш отель, чтобы передать вам вещицу. Сувенир. Для миссис Браун, на день рождения. Моя фамилия Соретти, — произнес он раздельно, и Бетти вспомнила.

Перед отлетом Бетти встретилась в кафе со своей подругой Мойрой и ее приятелем. Мойра жалела, что сама не может съездить в Альпы, и перед тем, как они расстались, попросила:

— Окажи, дорогая, услугу мне и Бену. К тебе в гостиницу заедет знакомый его матери и передаст подарок. Знаешь, судьба их развела, но каждый год он непременно дарит ей что-нибудь для ее коллекции статуэток. Его фамилия Соретти. Да, Бен?

Бен равнодушно кивнул. Бетти тогда машинально дала согласие, абсолютно не подумав о последствиях. Только теперь она поняла, насколько этот подарок свяжет ей руки.

— Ах… да. Только не могли бы вы переслать миссис Браун подарок каким-то другим путем? — спросила она. — Видите ли, мне это не совсем удобно. Я, возможно, не сразу вернусь, а поеду… куда-нибудь еще. И опоздаю ко дню рождения.

— О, это неважно. День рождения еще не скоро, — успокоил ее Соретти. — Вот, возьмите. Главное — передать этой милой даме то, что она давно ждет. — Он сунул ей в руки коробочку. — Вы очень добры. А теперь простите, меня ждет такси.

И не успела Бетти возразить, как человечек юркнул в дверь и исчез. Бетти растерянно повертела в руках коробку. Как ей сразу не пришло в голову, что чужая вещь создаст ей проблемы?

Она поднялась к себе, заперла дверь и бросилась на кровать. Мысленно перенеслась она в парижскую гостиницу, и снова черная тоска нахлынула на нее. Ее любовь растоптана. Надо смотреть правде в глаза — Кевин не любил ее. Возможно, пока она упивалась счастьем с ним, он уже думал, с кем из своих обожательниц проведет следующий отпуск!

Нет, в это нельзя поверить. Наверное, она просто идиотка, но так хочется думать, что он все-таки любил ее…

Бетти со вздохом поднялась, достала ручку, присела к столику и написала на коробке имя и адрес Мойры. Когда разберут ее вещи, эту коробку со временем передадут по адресу. Сделав дело, она разделась и забралась под одеяло. И сразу провалилась в сон, но потом ей приснился Париж, и Кевин уходил от нее навсегда. Бетти проснулась и уже не могла спать. Вся ее жалкая и никому не нужная жизнь вспомнилась ей.

Может быть, позвонить маме или Клер, последний раз услышать их голоса? Наверное, она все-таки любит их, но им она не нужна. Разумеется, никуда она не позвонит. Бетти вспомнила, как зашла в салон сестры перед отъездом в Швейцарию. Бетти подумала, что старшая сестра заставит ее взглянуть на происшедшее другими глазами. Она решила рассказать все Клер.

В салоне было людно, Клер озабоченно порхала по залу в розовом халате, отдавая распоряжения, к тому же ее дожидались две важные клиентки. Она завела Бетти в служебную комнатку.

— Не сердись, но у меня буквально пять минут свободных. Я тебе рада. Мы так давно не виделись. Расскажи хотя бы вкратце, как твои дела.

Ну почему ее голос тогда звучал так покровительственно и снисходительно? Удачливая, преуспевающая, благополучная старшая сестра готова снизойти к неудачнице младшей и выслушать очередную порцию нелепостей. И это ей предлагалось сделать за пять минут. Бетти внутренне сжалась.

— Я уволилась из фирмы. Хочу съездить ненадолго в Швейцарию… покататься на лыжах.

— Одна? Кажется, у тебя кто-то был?

Как-то раз Клер позвонила сестре и пригласила ее сходить вместе в кафе. Для Клер это была дежурная встреча — просто она считала, что сестры должны иногда видеться. Бетти тогда должна была ужинать с Кевином и отказалась. Клер легко, как и следовало ожидать, восприняла ее отказ.

— Мы… расстались.

В тот миг Бетти была близка к тому, чтобы выложить все Клер. Ей хотелось обхватить ее руками, прижаться головой к груди и выплакать свое горе. В глазах Клер промелькнуло что-то вроде сочувствия. Так добрая отличница сочувствует двоечнице, получившей двойку за диктант.

— Это бывает, моя дорогая Бетти. Ты еще очень молода и ты ищешь. Прежде, чем найти своего мужчину, приходится ошибаться не один раз. Я тоже, ты знаешь, не однажды разочаровывалась… Брюс тоже далеко не идеален, но на данном этапе жизни он меня устраивает. Конечно, съезди в Альпы, развейся. Теперь у тебя есть свои деньги, и ты можешь себе это позволить. Если мама опять приставала к тебе с этим стартовым капиталом для Йена, не обращай внимания — эти деньги отец дал тебе, и ты не обязана ими ни с кем делиться. Но когда вернешься, то должна будешь хорошенько подумать, чем хочешь заниматься в жизни. Любимое занятие — это во многом спасенье от наших личных неудач…

Вот так все просто! В нескольких словах Клер обрисовала проблему Бетти и разрешила ее.

Весной после очередной ссоры с матерью Бетти решила, что должна, повидать отца, которого не видела вот уже восемь лет. Он обосновался в Канаде, где жил его старший брат и имел там свой бизнес. Он предложил отцу стать его компаньоном, и отец после развода с матерью оставил ей дом в Йорке и уехал на дальний Запад. А в их доме появился Йен, шеф-повар маленького ресторанчика, а потом родился Энджи. Клер перебралась в Лондон, мать была счастлива с новым мужем и сыном, и Бетти все больше и больше чувствовала себя лишней.

Отца она предупредила перед самым вылетом.

— Конечно, приезжай, дорогая, — проговорил он в трубку, и она изо всех сил старалась услышать в его голосе не растерянность, а радость. Пока она долгие часы летела через океан, то все думала, как он обрадуется ей и пригласит остаться в Канаде. Снимет ей маленькую квартирку, и она станет работать в его и дяди Билла фирме по продаже европейских автомобилей.

Конечно, она знала, что у отца другая семья, но все равно ведь она оставалась его дочерью.

При знакомстве Бетти неприятно поразила внешность папиной жены — у этой женщины была маленькая змеиная головка с гладкой прической, а губы слишком пухлые и оттопыренные. Она кисло улыбнулась Бетти и предложила называть ее «просто Мэри». А как еще могла она ее называть!

У отца был хорошенький коттедж, но там Бетти сразу почувствовала себя лишней. Мэри чересчур долго подыскивала ей место для ночлега, как будто она не успела заранее решить этот вопрос. В конце концов, отец поместил ее в своем кабинете.

Милли и Минни, шестилетние девочки-близнецы, смотрели на нее настороженно. Бетти услышала, как одна из них шепотом сказала другой:

— Она уедет обратно в свою Англию через четыре дня.

Значит, все решено без нее. Они вместе пообедали в ресторане, вместе показали Бетти Торонто. Потом ее повезли на водопады. Бетти все время хотелось побыть наедине с отцом, но такой возможности не представлялось. Вечером отец смущенно сказал ей, что купил ей билет на самолет до Англии на субботу — утром этого дня он уезжает в Оттаву по делам.

Они наконец-то сидели вдвоем в его кабинете — крошечной комнатушке, куда помещались только кожаный диван и стол с компьютером. Он окинул Бетти внимательным взглядом.

— Ты уже совсем взрослая… и такая красавица. Я восхищаюсь тобой. Ты говорила, что кончила секретарские курсы, но еще не знаешь, чем хочешь заниматься. Почему бы тебе не изучать историю? Ты ведь любила ее в школе…

Он смущенно опустил глаза, и этот его виноватый вид вызывал в ней одновременно жалость и досаду. Это было совсем не то, чего она от него ждала.

Он взял со стола конверт и покрутил его в руках.

— Я виноват перед тобой, дочка. Так сложилась жизнь. Прости меня и позволь что-нибудь для тебя сделать. — Он обернулся на дверь и понизил голос: — Возьми этот чек, дорогая. Неплохо иметь свои деньги, правда? Вдруг ты захочешь учиться дальше? Тут тебе хватит на университет. И постарайся простить и понять меня, а главное — всегда считай меня своим папой.

Бетти взяла чек, как она могла отказаться? На обратном пути она сидела, повернувшись к иллюминатору, и тихо плакала. Дома она сказала маме, что у нее теперь есть деньги и она решила поехать в Лондон и жить самостоятельно.

Мама завела разговор о том, что Йен сделал для нее очень много, что это он платил за ее учебу в колледже, и что сейчас она могла бы помочь ему — выделить сумму, чтобы он смог открыть свой китайский ресторан, о чем давно мечтает.

— Мама, эти деньги отец дал мне, а не твоему мужу! Неужели Йен согласился бы их взять?

Мама забормотала что-то вроде: «почему нет, если ты дашь от чистого сердца», но Бетти ее не слушала. Оставаться с ними она больше не могла. Она собралась за один день и уехала в Лондон, остановилась у сестры, потом нашла квартирку и начала поиски работы. И нашла ее, а заодно и мужчину, который заставил ее забыть обо всем на свете.

Бетти сидела в салоне Клер на розовом замшевом диване и молчала. Доброе и участливое лицо сестры казалось ей чужим и далеким. Она только зря потеряла время, придя сюда.

— Клер, миссис Роуз говорит, что ты обещала ей сделать массаж лица сама, — проговорила какая-то девица, просовывая голову в дверь.

— Сейчас иду! — Она повернулась к Бетти. — Прости, я должна бежать. Верчусь как белка в колесе. — Наверное, молчание Бетти несколько удивило ее, и она пристальнее вгляделась в лицо младшей сестренки. — Вечером мы с Брюсом ужинаем в японском ресторане, хочешь пойти с нами?

Бетти встала.

— Нет, спасибо. Мне еще надо сделать покупки. Я пойду.

— Ну счастливо. Позвони обязательно, когда вернешься.

Счастливым никогда не понять несчастных. Они с сестрой существовали в разных измерениях. Клер даже не спросила, куда именно она едет! Выходя из салона Клер, Бетти окончательно утвердилась в мысли, что никому на свете не нужна.

Остаток ночи Бетти лежала без сна и смотрела сухими глазами на серый квадрат окна. Когда он посветлел, она встала, натянула куртку, надела лыжные ботинки и тихо вышла из номера. В коридоре царила тишина, в такую рань все в отеле еще спали. Вот и хорошо. Она дошла до лестницы и начала на цыпочках спускаться вниз. В вестибюле было полутемно, и дежурная за стойкой отсутствовала. Тоже удачно.

Бетти отворила входную дверь и вышла на крыльцо. Только начало рассветать, но тут оказалось, что не одна Бетти поднялась так рано.

У автомобиля с включенным двигателем стояли два человека и о чем-то беседовали. Похоже, ссорились. Заметив ее, они повернулись к ней спиной. Один из них, в котором Бетти узнала с некоторым удивлением вчерашнего посетителя, Соретти, передавшего ей подарок для миссис Браун, при ее появлении явно заторопился и сел в машину, готовясь уезжать.

Бетти пожала плечами, отвернулась и принялась разыскивать свои лыжи. Зачем-то этот человек сказал ей, что торопится на такси, а сам остался здесь на ночь и сейчас уезжает на собственной машине. Его собеседник стоял к ней спиной, и эта спина показалась ей знакомой. Но она не задумалась над этим, ей хотелось добраться поскорее до края обрыва.

Надев лыжи, она быстро заскользила по снегу вдоль фасада, стремясь поскорее скрыться от этих людей. За ее спиной отъехала машина. Она краем глаза видела, как второй человек быстро вошел в дверь. Не Артур ли это? Впрочем, какая разница?

Бетти съехала с небольшого склона и остановилась на обзорной площадке, откуда было положено любоваться горным пейзажем. Из долины, раскинувшейся внизу, вставало солнце. Само оно еще не появилось, но горизонт отливал нежно-розовым, и узкая полоска неба над лесом уже пылала огнем, словно вот-вот взлетит ввысь ослепительная жар-птица! Бетти, сама не зная почему, вдруг так засмотрелась на восход, что забыла обо всем остальном. Ей захотелось дождаться солнца, и когда оно, медленное, сонное и золотое, выглянуло из-за края земли, она почувствовала, что по лицу ее бегут слезы.

Бетти сердито смахнула их пушистой перчаткой, оттолкнулась палками и направилась по своей вчерашней лыжне. Лыжи резво несли ее вниз. Сейчас она доедет до ограждения, обогнет его, выедет на прямую, а больше делать ничего не надо, только оттолкнуться посильнее палками… А там — пустота под ногами, стремительное падение, удар и тишина…

Только не думать ни о чем. Она обошла ограждение — в нем явно не хватало нескольких секций. Кто у них тут следит за безопасностью отдыхающих? Наверное, после «несчастного случая» с ней здесь поставят новые ограждения… Где то место над обрывом, к которому она приближалась вчера? Да, там еще рядом заросли кустарника. Бетти вздохнула, оттолкнулась палками и медленно поехала вниз по краю обрыва.

Она скорее почувствовала, чем услышала, приближение лыжника за своей спиной. Она обернулась и увидела, как из-за ограды прямо на нее летит человек в лыжной куртке и вязаном шлеме, закрывавшем почти все лицо. Бетти похолодела, ноги ее приросли к лыжне. Он, кажется, не собирался сбавлять скорость — еще несколько секунд, и он налетит на нее, собьет с ног, и она кубарем покатится с горы. Уступить ему дорогу она могла, только шагнув влево, но тогда ей не удержаться на крутом склоне, и она все равно полетит с обрыва. Справа высились высокие сугробы. Неужели он ее не видит? А вдруг этот человек хочет сделать то же, что собирается сделать Бетти, — броситься с обрыва вниз? Но тогда он непременно увлечет ее за собой!

Оцепенение сковало Бетти, она завороженно смотрела на летевшего на нее человека. Так и есть, это самоубийца, причем сумасшедший самоубийца, который решил захватить с собой кого-нибудь еще!

Все эти мысли за секунду пронеслись в голове Бетти, и тут ее охватило безумное желание спастись, и в последний миг она бросилась вправо, вверх на сугробы, по склону, упала лицом в снег и уцепилась руками за кустарник, нависший над лыжней, а ее палки полетели вниз с обрыва. Безумный лыжник пронесся мимо, едва не задев ее, и, совершив на глазах потрясенной Бетти головокружительный вираж, вылетел на горку, на ту сторону, где спуск вниз был не такой отвесный, и устремился вверх. Ошарашенная Бетти, лежа в снегу, смотрела, как он мелькает между деревьями, пока он не скрылся из виду.

По ее спине бежали струйки холодного пота, ее всю трясло. Она поняла, что была на волосок от гибели. Но если бы этот человек не появился, она уже лежала бы внизу, под обрывом, с переломанными костями.

Бетти не могла пошевелиться, боялась встать. Она деревянными пальцами открепила от ботинок лыжи и высвободила ноги из креплений. Ноги так дрожали, что она не в силах была стоять на лыжах. Она поднялась, испытывая только одно желание — оказаться подальше от этого места.

Неужели ей захотелось жить? Она прислушалась к себе. Нет. Просто этот способ — падение в ущелье — явно не для нее. Есть и другие способы уйти, для людей с робкой душой…

— Я все видела, милочка!

Сильно вздрогнув, Бетти обернулась. Сзади стояла вчерашняя дама. На ней, как и вчера, была белая куртка, белые брюки и шапочка, из-под которой выбивались белоснежные пряди. Лыжи и даже лыжные ботинки у нее были белые. Она смотрела на Бетти ласково и понимающе, и этот ласковый взгляд был страшнее всего.

— Я знаю, что вы испытали, — произнесла она глуховатым голосом. — Этот леденящий душу ужас, когда вся жизнь проносится перед глазами. Так бывает с человеком перед неминуемым концом. Какое это непередаваемое переживание! Только в такие моменты мы живем полной жизнью, не так ли?

Она, улыбаясь, смотрела на Бетти пронзительными черными глазами. Девушка увидела, что смотрит она не на нее, а куда-то внутрь нее. Улыбка застыла на неподвижном лице.

Еще одна сумасшедшая, пронеслось в голове Бетти.

— Еще одна секунда, и все было бы кончено для вас, — продолжала дама. — Но этот жалкий инстинкт взял над вами верх, деточка. Иначе вы уже испытали бы непередаваемое чувство освобождения. Вечного освобождения.

Бетти показалась, что дама сделала движение по направлению к ней. Она хочет столкнуть меня! — пронеслось в ее голове. В ужасе Бетти отпрянула назад и начала карабкаться верх по склону, хватаясь за редкие кустики, торчавшие из-под снега. Ни на мгновение не останавливаясь, чтобы отдышаться, она добралась до вершины склона, перелезла через ограду и бросилась бежать к гостинице.