Глава 14

Я стараюсь не подавать виду этим ничтожным людишкам, что до чертиков боюсь их.

Показал слабость, значит умер.

Нерешительно ищу остатки сил чтобы держать лицо, но мысли в очередной раз возвращаются к Мэкхьи.

Господи, как же я перед ним виновата!

Мне до тошноты стыдно и противно, что я могу принадлежать к роду злодеев, которые безжалостно лишают жизни.

«Ты зря недооцениваешь силу медальона»— многократным эхом проносится голос Мэхкьи.

Слёзы градом стекают по моим щекам.

«Он мёртв» слабо доходит до моего сознания. Раз я слышу его, значит он мёртв.

Последняя надежда гаснет быстрее падающей звёзды.

Оступаюсь, но Точо на лету перехватывает меня и ставит на землю. Я хлюпаю носом. Не очень то у меня получается быть сильной.

— Что вам от меня нужно? — надтреснувшим от обиды голосом спрашиваю я.

— Не строй из себя невинность, — издевательски парирует индеец.

Я с вызовом смотрю в его жесткие глаза. Он будто соткан из ненависти и злости.

— Ты в курсе, что бабка подложила тебе свинью, — кидает небрежно он.

— Следи за своим языком, животное, — летит от меня раньше, чем я осознаю, что могу получить очередную пощечину.

Он подходит ко мне вплотную.

Мы несколького мгновений стоим зло уставившись друг на друга. Индеец не отступает. Я тоже. Наоборот, осмелев я наступаю на него, сокращая дистанцию до минимальной так, что упираюсь ему в грудь.

Он бросает быстрый взгляд на тощего напарника, что идёт далеко впереди.

— Все этот проклятый медальон, — с ненавистью чеканит Точо.

— Медал..?

— Заткнись и топай, — хватает под руку и грубо тащит за собой.

Я в ужасном оцеплении, главным образом потому что на меня свалился огромный кусок пазла, но картинка так и не проясняется.

Индейцы весь дом вверх дном перевернули пытаясь найти именно медальон. Как же я не догадалась? Оставь я его в доме, возможно не была бы в таком положении.

— Возьмите его. Возьмите, он мне не нужен, только пустите меня- тяну шею вверх открывая и без того видный медальон, чтобы индейцы окончательно поняли о чем речь.

Мы уже нагнали Аскука и услышав мое щедрое предложение он плотоядно улыбнулся.

Тем не менее Точо и вида не подал, что заинтересован, наоборот безразличным тоном произнёс:

— Как я уже сказал, твою судьбу будет решать вождь.

Аскук на глазах сдувается.

Мозг снова отказывается работать, от волнения все картинки путаются.

Наша шествие в непонятном направлении длится мучительно долго. Единственное, что понимаю, что все дальше и дальше удаляюсь от резервации Мэкхьи.


Мы не останавливаемся пока все вокруг не затягивает густой туман. Темно, хоть глаз выколи. Луна и звезды, что столько ночей освещали мне путь обиженно скрылись за густыми тучами. Природа всем своим видом показывает, что больше заботы не видать.

Я и двое моих надзирателей уселись под деревом в ожидании лучших погодных условий.

Обхватив колени руками я вжимаюсь в дерево, бьюсь спиной, убаюкивая себя.

Чем больше времени я провожу в компании этих разбойников, тем страшнее мне становилась.

По дороге, у меня проскальзывала мысль сброситься вниз в обрыв. Но я старательно отметаю ее. Может быть позже….

— Не советую. Умирать будешь долго и мучительно. Возможно, останешься калекой, тут лететь метра четыре от силы, мы не так высоко, — предупреждает Точо.

— Но если все таки решишься, не забудь медальончик оставить- приторно добавляет Аскук.

— Непременно! — самым мерзким из всевозможных моих тонов бросаю я.

Они лишь смеются. Судя по всему, Точо был серьёзен когда предупреждал, что должен привести меня целой и невредимой.

Мне так хочется вырваться из этого моего слабого тела и превратиться в сильного хищного животного. Разорвать глотки этим дикарям, что позволяют похищать женщину средь бела дня.

Я лихорадочно сжимаю причину всех бед.

Пропади ты пропадом, медальон!

Внезапная дремота снова утягивала меня в бездну непонятных мне видений.

****

И вот я снова в скромном вигваме. Прекрасная индейская женщина, чье лицо я никак не могу разглядеть. Она одиноко сидит вполоборота и с любовью поглаживает выпирающий живот, тихо напевая индейскую колыбельную, что пела мне бабушка Мискодит.

Она о глупой пчелке, что заблудилась впервые вылетев из своего улья. Малышка мечется от растения к растению пытаясь найти своё самое красивое и ароматное растение. Но ее манит только один единственный Солнечный цветок.

«Не лети к нему, пчелка, он проклят. Борись, иначе ты сгоришь в его горделивых лучах. Он с виду красив, но внутри пропитан ядом.» — тихо напевает индианка.

Она поворачивает лицо, но в ее глазах застыли слёзы. Боль ударной волной отражается от неё и бьет мне в самое сердце. Так тоскливо и больно, что тоже хочется плакать. Она с мольбой смотрит на меня и шепчет:

«Нуанто па, Амо»

Загрузка...