«Коллеги-псевдоисторики» и политические наркодиллеры

— Ты, верно, думаешь, — презрительно перебил студент, — что Ленин — истинный друг пролетариата?

— Да, думаю, — отвечал солдат. Ему было очень тяжело.

— Хорошо, дружок! А знаешь ли ты, что Ленина прислали из Германии в запломбированном вагоне? Знаешь, что Ленин получает деньги от немцев?

— Ну, этого я не знаю, — упрямо отвечал солдат. — Но мне кажется, Ленин говорит то самое, что мне хотелось бы слышать. И весь простой народ говорит так. Ведь есть два класса: буржуазия и пролетариат… […] И кто не за один класс, тот, значит, за другой…

Джон Рид. «Десять дней, которые потрясли мир»


Как «социалисты», создавшие миф о «немецких деньгах», на деле боролись против социализма, — так и «ученый» Иванцова действует против науки. Низкопробные публицисты и доносчики извращали факты и откровенно лгали ради своего благополучия, — так и Иванцова передергивает и врет, чтобы не разочаровать РОССПЭН. Чиновники, ни бельмеса не понимая в революционных идеях, судили о них и думали поставить их себе на службу, — так и Иванцова со своим канцелярским умом пытается вынести окончательное суждение о сути революции. Все эти лентяи, профанаторы и бездари ничего не созидали и вели страну к краху и подчинению западному империализму, — так и Иванцова халтурит и думает лишь о том, как бы опорочить «антигосударственников»-большевиков, очерняя главное самобытное достижение России — теорию и практику ее революции.

Особое внимание в статье пришлось уделить именно лжеученому Иванцовой, потому что она из кожи вон лезет, лишь бы запутать читателя и извратить смысл ей же публикуемых документов. Хотя в ее руках были все материалы, чтобы развеять мифы, она кинулась в лагерь лжецов. Громадным позором для современной исторической науки является то, что многие представители лагеря мифотворцев являются профессиональными историками. Распространяя ложь, они уничтожают и саму науку. Поэтому неудивительно, что рядом с ними в строю лжецов располагаются и откровенно безграмотные публицисты, клевещущие на большевиков и нагло плюющие на научный подход.

Необходимо разобрать утверждения тех из них, кто прямо сейчас, в год столетия великого переворота, чернит нашу историю. Этот разбор не является сугубым спором историков, а важнейшей общественно-пропагандистской задачей борьбы с усердно раздуваемой правящими классами и их обслугой идеологической войной, которая ежедневно ведется против всех угнетенных слоев населения. Их пичкают ложной информацией и лишают подлинных знаний, им на всех углах твердят о том, что революция — зло, чтобы они смирились и сдались.

В качестве исключения, лишь подтверждающего правило, сначала я скажу об авторе, о котором в 2017 г. вряд ли многие слышали, но пример которого не менее знаменателен, чем фигура Иванцовой. Речь идет об известном советском и российском историке И.Я. Фроянове, декане исторического факультета ЛГУ/СПбГУ в 1982—2001 гг., члене КПРФ с 1993 г. В отличие от многих псевдоученых лениноедов, Фроянов еще в советское время имел научный авторитет в связи с исследованиями в таком непростом предмете, как история Древней Руси. Здесь не место обсуждать суть воззрений Фроянова на общественный строй древнерусского общества, но следует признать, что критически работать со сложнейшими текстами он умел. И начисто разучился это делать, когда взялся за Октябрьскую революцию и «немецкий след» в ней. Утверждая о наличии этого «следа», Фроянов либо ссылается на слова не чуждых антисемитизму монархистов Витте и Шульгина о роли еврейского банкира Шиффа, либо заимствует у антигермански настроенных кадетов Набокова и Милюкова рассуждения о «немецких деньгах» [412]. Фроянова не смущает предзаданность этих обвинений! В качестве документальных подтверждений он ссылается на бумаги германского МИДа о выплатах эсеру Цивину и отсюда делает умопомрачительный вывод: эсеро-меньшевистский ЦИК Петросовета именно поэтому пытался убедить Временное правительство не публиковать клевету Алексинского против большевиков — чтобы не портить имидж всех левых партий [413]. О Цивине, который писал немцам галиматью и вряд ли с кем-то, кроме них, был связан, уже сказано выше. Та простая мысль, что меньшевики, в отличие от консервативных либералов и откровенных черносотенцев, все же имели уважение к достоверной информации, Фроянову в голову не приходит. Не понимает он и того, что меньшевики не были союзниками большевиков и не кинулись грудью защищать их после публикации клеветы, а извлекали собственную выгоду из ситуации.

С тем же метром Фроянов подходит к вопросу о следствии над большевиками после июльских дней. По его мнению, деятели Временного правительства не искоренили тогда большевизм, «… потому что сами были запятнаны. Не исключено и то, что они получили какие-то указания и по масонской линии» [414]. Это утверждение вообще голословно, и читателю остается только верить в то, что масоны покрывали Ленина (уж не упомянутой ли фальшивкой белоэмигранта Степанова обчитался Фроянов?). Фроянов демонстрирует свой обывательский уровень, не понимая того простого факта, что у правительства не было сил для объявления открытой войны всем большевистским организациям. А потому оно и пошло по пути клеветы, собираемой в следственном деле как раз очень усердно. Николай Суханов резонно заметил, что Временное правительство в начале сентября одновременно выпустило из тюрем Троцкого и черносотенца Пуришкевича, недавно арестованного в дни корниловского мятежа (а многих явных корниловцев и вовсе не задерживали). «Но Пуришкевич вышел из тюрьмы чистый как голубь, а Троцкого присоединили к “делу Дрейфуса” [т.е. к клеветническому делу против большевиков. — Р.В.] и взяли с него залог в три тысячи рублей…» [415]. Суханов указал еще несколько реальных уступок Керенского — и отнюдь не в пользу большевиков. Казаки самопровозглашенной Кубанской республики не только не получили от премьера той гневной отповеди, которую он обращал к Украине и Финляндии, но и безнаказанно ввели свои оккупационные отряды на Донбасс. Затем они на личной встрече с Керенским с угрозами потребовали от него перестать якшаться с Советами, после чего отправились … к английскому послу Бьюкенену, причем газеты даже не поинтересовались выяснить, о чем у них шла речь! Суханов разводит руками: «Любопытно, что было бы, если бы российский посол в Лондоне принял депутацию шинфейнеров [борцов за независимость Ирландии. — Р.В.] или повел бы мирную беседу с представителями индийских повстанцев» [416]. А за неделю до Октябрьского восстания в Калуге казаки и драгуны разогнали местный Совет солдатских депутатов, убив его членов-большевиков [417]. Эти примеры показывают, что правительство давало куда больше свободы погромщикам и казакам, чем революционерам.

Фроянов ничегошеньки не смыслит в обстоятельствах событий, о которых взялся рассуждать. Неудивительно, что он заканчивает этот отрывок такой сентенцией: «… деньги брали многие участники революционного движения в России, а отнюдь не только большевики. И не следует демонизировать поведение тех, кто брал. То была земная прагматическая партийная политика…» [418]. Так Фроянов встал над схваткой и с историософской высоты всех уличил (без достаточных на то оснований) в грехе и тут же миловал. Нет надобности останавливаться на его утверждении, что Парвус снабжал большевиков деньгами Германии, об этом все сказано выше.

После такого постыдного грехопадения бывшего квалифицированного историка Фроянова что уж говорить о других авторах, которые никогда звезд с неба не хватали и особых достижений даже в узких темах не добивались. Но до чего же их тянет вынести приговор Ленину и подгадить на юбилей революции! Вот насквозь номенклатурный академик А.О. Чубарьян, научный руководитель Института всеобщей истории РАН, заявив, что есть все основания опровергнуть «ходячий миф, что Германия сделала революцию в России», не удержался и ляпнул: «не надо отрицать того, что Германия давала деньги», на них Ленин и «ехал в пломбированном вагоне, такая полукриминальная история» [419]. Ярослав Козлов в ответ на эти слова резонно заметил, что академик должен был озвучить факты того, что «не надо отрицать». Ясно, что от Чубарьяна не дождешься, не для того он карьеру свою строил, чтобы за слова отвечать, поэтому Ярослав Козлов сам привел опубликованные документы, из которых ясно, что возвращавшиеся в ленинском вагоне эмигранты из своих средств оплачивали дорогу [420].

Ведущие научные учреждения подленькими способами тоже протаскивают на юбилейные мероприятия антибольшевистские сплетни. Российский Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) на выставке, посвященной Ленину, вывесил одну из фальшивок под видом документа о переводе 315 тыс. марок Ленину в июне 1917 г. После вмешательства Ярослава Козлова «экспонат» сняли. Директор архива, кандидат исторических наук, А. Сорокин лицемерно заявил, что его сотрудники выставили не тот документ, просто перепутав папки. Однако еще в 2014 г. Сорокин в интервью ссылался именно на эту фальшивку, разглагольствуя о немецких деньгах для большевиков! Наверняка Сорокин сам и повелел разместить столь полюбившееся ему «доказательство». Руководитель Росархива Артизов тоже соврал, сказав, что в организации выставки принимал участие Владлен Логинов, что сам историк опроверг [421].

Директор Государственного исторического музея, кандидат исторических наук, А. Левыкин во всеуслышание объявил: «…Ленин получал финансовую поддержку со стороны немецкого Генерального штаба, со стороны немецкого Министерства иностранных дел, — это доказанный факт», сославшись на неназванные документы. Через три дня интервью было удалено якобы из-за того, что в нем «была допущена некорректная смысловая ошибка» [422].

На выставке Эрмитажа, посвященной печати и революции, развесили плакаты 1917 г., среди которых плакат «Вернуть Ленина Вильгельму» представлен в шести (!) копиях. Куратор выставки Е.Ю. Соломаха так это обосновала: «В июле 1917 года В.И. Ленин был объявлен немецким шпионом […] Плакат, тем самым, отражает эпоху и представления народных масс того времени». Ярослав Козлов отметил, что этот плакат был пронесен на милитаристской демонстрации инвалидов еще в апреле, которая была не очень многочисленной, а лозунгов более массовых манифестаций на выставке почему-то меньше [423]. Вот вам суть нынешней антиреволюционной пропаганды: доказательств нет, поэтому берут количеством! Прелестно, что развешано все это в Зимнем дворце, который без Октябрьского восстания никогда бы Эрмитажу не достался! Излишние плакаты снимать не собираются.

Все эти случаи накануне Октябрьского юбилея явно выстраиваются в одну линию.

Сошки поменьше забронзовевшего Чубарьяна и официальных учреждений могут позволить себе резче высказаться о «предательстве» и «руке Берлина». Имеющийся у них статус докторов наук совсем не удерживает от бандитских заявлений, а, надо думать, только больше подзуживает, поощряет безнаказанностью. Вернемся, как я и обещал в начале, к статьям Хавкина, мещански понимающего идеи Ленина, и Космача, двулично разглагольствующего о революции.

Космач уже на первой странице своего опуса приводит как важное мнение по вопросу о «немецких деньгах» слова … М. Веллера! Кому же еще в наше время довериться доктору наук!! Много у него ссылок и на книги Хереш и Шиссера, которые построены на всецелой демонизации Парвуса и «презумпции виновности» большевиков, что делает их абсолютно ненаучными. Весь текст статьи Космача — это изложение самых жгуче-черносотенных выдумок, от показаний Ермоленко и мнимых переводов денег в Петроград к Суменсон до выяснения того, кто был чьим сожителем (например, Суменсон — Козловского, не ожидали?!), и подозрений по адресу Радека в убийстве Либкнехта и Люксембург… Этак половину текста составляют длиннющие цитаты из германских документов и перечисление основных биографических данных ряда большевиков и их «хозяев». Неужто скажете, что это не уровень профессора и академика?!

Этот пересказ доктор Космач временами прерывает, чтобы вставить свое квалифицированное суждение, никак не вытекающее из цитируемых документов. Например, такого рода: Ленин и другие партийцы — «германская агентура в России», что не мешает ему далее заявить, что «Ленин не был ничьим агентом» [424]. Кому верить — Космачу или Космачу? Автор уверенно заявляет, не давая никаких ссылок: «Связь Я. Ганецкого с кайзеровским правительством установлена из архивов МИД Германии […] Организационно-финансовая помощь А. Парвуса германо-большевистскому сговору неопровержимо доказана опубликованными материалами из архивов МИД Германии». Само собой, что «… немецкие деньги через посредничество различных банков и агентуры золотым потоком поплыли в партийные кассы большевиков» [425]. Золотым потоком льются бесценные и веские слова светоча белорусских и российских университетов!

Некоторые попытки подкрепить свои суждения ссылками заканчиваются для Космача позором. Он называет германского разведчика В. Николаи «старым и надежным куратором большевиков» [426] и ссылается (без указания страниц) на его книгу, изданную в 1925 г. в Москве — надо понимать, что вся книга Николаи и наполнена рассказами, как он большевиков курировал? Совсем неприлично получилось с одному Космачу ведомым «Делом о государственной измене В.И. Ленина», представляющим собой, по его словам, «неопубликованное архивное дело», в составе которого «известен 21 том» [427]. Конечно, речь идет о «Предварительном следствии о вооруженном выступлении 3—5 июля 1917 г. в г. Петрограде против государственной власти» (официальное название), о «деле большевиков», говоря проще. В его заголовке имени «В.И. Ленин» стоять и не могло: в таком виде оно закрепилось лишь в 1920-х гг. И уж точно самому Космачу 21 том не «известен», иначе он не называл бы дело «неопубликованным» — напомню, что его издание (в трех томах) было предпринято Иванцовой в 2012 г. Почему-то обитатель академических высот не решился за 4 года открыть эту книгу, зато выписок из объемистой книги Фельштинского 2013 г. понаделал — ну ведь у Фельштинского все понятно и поэтому приятно: большевики — купленные! Да и не похоже, что в архиве Космач дело штудировал, ему известен только один листик из него — с допросом Ермоленко [428]. Не сомневаюсь, что ссылку он у кого-то просто содрал. Текст Космача — не статья, а какой-то лоток с исторической «клюквой» и «клубникой», размещенный, между прочим, сразу на нескольких ресурсах Интернета!

Теперь о Хавкине. В одном из первых абзацев Хавкин преподает «урок объективности». Он пишет: «Высказываются противоположные точки зрения: от тезиса о немецких деньгах, которые привели к власти большевиков, до утверждения, что немецкие деньги, выделенные на русскую революцию, — это миф» [429], при этом указывая фамилии и работы авторов, поддерживающих тезис о немецких деньгах, и не называя представителей обратной точки зрения! Наверное, у него руки судорогой начинает сводить при попытке написать фамилии Кеннана, Поповой, Старцева, которых он вообще не упоминает, и Соболева, чье имя он умудрился назвать пару раз, утаив его взгляды на обсуждаемый вопрос!

Хавкин в одних случаях готов помянуть все мелочи — и к «немецким деньгам» причисляет даже те 300 ф. ст., полученные большевиками от СДПГ в 1907 г., насчет которых я разъяснял в начале статьи. В других же вопросах он предпочитает в частности не лезть, так что ведет разговор «о финансировании русской революции Германским рейхом (генштабом и министерством иностранных дел) как до и во время Октябрьского переворота, так и после него». Снова зловещий генштаб! Хавкину нет дела до того, что документы показывают неучастие генштаба в попытках финансового влияния на революцию, которые принадлежали всецело только МИДу. Ну МИД, ну генштаб, какая разница! А вот 300 фунтов — это для Хавкина вопрос из принципиальных! Но он и насчет денег готов приврать, лишь бы против большевиков: «В 1915 году Парвус получил от МИД и генштаба Германии три транша: 1 млн марок, еще 1 млн рублей и 5 млн марок». Как помнит читатель, документально подтверждено получение Парвусом 1 млн рублей.

Вся последующая история Хавкиным подается в самом контрразведчески-консервативном ключе. Интересен такой отрывок: «Были преданы гласности документы, из которых следовало, что Ленин и большевики через посредников, главным из которых является Парвус, получают деньги от германского правительства». Аргументы Хавкина показывают его полную профнепригодность как историка. Для начала он ссылается на сообщения журналистов из Копенгагена, но нам уже известно, с какой легкостью выдумывались эти свидетельства. Понимая, что этого недостаточно, Хавкин ссылается на «документ» из архива — «циркуляр германского имперского банка от 2 ноября 1914 года. Согласно этому циркуляру, русским революционерам Зиновьеву и Луначарскому предоставлялся кредит на ведение агитации и пропаганды […] Посредником между русскими революционерами и имперским банком выступал Парвус». Этот нелепый циркуляр, «примирявший» в 1914 г. двух оппонентов — Зиновьева и Луначарского, был одной из фальшивок Оссендовского (он, кстати, воспроизведен и на обложке первого тома книги Иванцовой) [430]. На сомнительной ценности цитируемых Хавкиным архивных документов я не буду останавливаться, замечу лишь, что одну архивную ссылку (прим. 57) он просто украл у О. Соловьева из статьи о Парвусе, на которую в других случаях ссылается. Публикация «дела большевиков» для него осталась тайной, а вот на вышедший после нее сборник от Фельштинского, а также на работы Хереш и Шиссера, он с удовольствием ссылается — ровно как Космач!

Старцеву Хавкин предпочитал иное чтиво, о чем нам откровенно и сообщает. Он воздает хвалу «современной австрийской исследовательнице Э. Хереш, которая опубликовала документы о финансировании немцами большевиков». Геннадий Соболев так отозвался о способностях Хереш: «… австрийская писательница в силу своей исторической непросвещенности “открыла” в архиве то, что было открыто и опубликовано до нее историками 30 лет тому назад […] Если бы “австрийский историк” знала об этом, то, возможно, она не вдохновилась бы своим “открытием” и не загорелась желанием написать книгу, в которой столько нелепостей, ошибок, натяжек и фантазии» [431]. Речь идет о документах, опубликованных Земаном, которые не дают оснований утверждать о финансировании. Дальнейшие вдохновения Хавкин тоже черпает за рубежом: «В историографии ФРГ утверждается, что “без финансовой помощи кайзера Вильгельма II Ленину не было бы Октябрьской революции. Более того: без поддержки Германии большевики едва ли удержались бы у власти в первый, решающий год”». Здесь Хавкин ссылается на уже разобранный мною низкопробный материал из № 50 «Der Spiegel» от 2007 г., в котором, может быть, и «утверждается», но никак не доказывается. А в устах Хавкина это уже целая историография! Зато Соболев, Старцев и Попова для него — не историография! Ну и уже совсем в духе выставления напоказ своих самых убогих комплексов, Хавкин ссылается на академика А.Н. Яковлева, руководствуясь его словами и о том, что «кайзеровские деньги» большевикам передавал Парвус, и о том, что «большевики имели и другие каналы связи с Берлином». Я не удивлюсь, если Хавкин перед фотографией «прораба перестройки» до сих пор земные поклоны кладет, но в публичном пространстве надо бы себя как-то сдерживать от столь идиотской угодливости! Ничего удивительного, что подобные приседания Хавкина были отмечены в комментариях к статье: «В общем, очередной воинственный борец с кровавыми большевиками пыжился, пыжился и смог только снова воспроизвести агитацию времен перестройки, и спеть песенку, под которую обворовывали миллионы честных русских трудяг».

Вот о воровстве очень к месту сказано. Ведь статья Хавкина в значительной мере — плагиат текста Сергея Земляного, тоже выдержанного в конспирологическом духе [432]. Хавкин не постеснялся заимствовать невинные суждения типа: «Видимо, именно одесской гимназии Израиль Гельфанд был обязан своим прекрасным литературным русским языком и знанием языков европейских: лингвистические барьеры для него не существовали» (у Земляного так: «Видимо, именно одесской гимназии он был обязан своим нетипичным для человека из местечка грамотным русским языком и знанием языков европейских: языковые барьеры для него не существовали»). Но позарился Хавкин и на зловещие выводы: «Парвус создал в Копенгагене Институт научного и статистического анализа (Институт изучения последствий войны) как легальную “крышу” для конспиративной деятельности и сбора информации… […] В деле доставки Ленина в Россию Парвус заручился поддержкой кайзеровского Генерального штаба и доверил Фюрстенбергу-Ганецкому сообщить Ленину, что для него в Германии устроен железнодорожный коридор, не уточняя, что предложение исходит от Парвуса. […] Из Берлина Парвус отбыл снова в Стокгольм, где находился в постоянном контакте с членами заграничного бюро ЦК большевистской партии Радеком, Воровским и Фюрстенбергом-Ганецким. Через них шла перекачка германских денег в Россию, в большевистскую кассу». За исключением пары неважных деталей, все это — дословные выражения из текста Земляного! Хавкин, как и Земляной, никак не пытается их доказать, а к словам о доставке Ленина Парвусом небрежно прикрепляет ссылку на публикации Хальвега без указания страниц. У того действительно есть подобное суждение о Парвусе: «…в процесс подготовки поездки он включается через своего агента Георга Склярца, поддерживает связь с большевистским доверенным лицом Фюрстенбергом-Ганецким в Стокгольме…» [433]. Но сами же документы Хальвега опровергают этот домысел: как я уже отмечал, имя Склярца в них появляется буквально однажды, зато хорошо прослеживается основная роль Платтена в организации транзита. Суммарно «одолженный» у Земляного материал составляет ¼ того раздела текста Хавкина, где он пишет о Парвусе. Если же исключить из подсчета обширные цитаты, то плагиат займет уже более 1/3 текста Хавкина. От такого, думаю, фотография Яковлева на стене Хавкина замироточила!

Наконец, весь раздел о Парвусе этой статьи января 2017 г. является слегка подправленной копией статьи самого Хавкина еще 2008 г. [434] Разумеется, в новой статье никаких указаний на это нет. Хавкин выдает свой материал десятилетней давности за последнее слово науки, даже не подумав его пересмотреть на основе свежих работ по теме. Вот стиль настоящего ученого!

В сентябре 2017 г. тот же самый текст Хавкин разместил в «Независимом военном обозрении» [435]. С теми же самыми идеями он выступил во ВШЭ, по сути, прочитав вслух свою всевечную статью с комментариями, благодаря которым уронил себя еще ниже (хотя, казалось бы, куда еще?): Шиффа назвал Штиффом, Красина спутал с Бухариным, шалаш в Разливе из-под Сестрорецка перенес в Финляндию и т.д. [436] На слайдах он продемонстрировал несколько давно известных документов. Конечно, никакой вины большевиков они, вопреки словам Хавкина, не доказывают, но на публику, надо думать, это произвело впечатление.

Из кусков январской статьи Хавкин соорудил публикацию для октябрьского номера «Вопросов истории» [437]. Разумеется, ничего даже отдаленно похожего на объективность в статье нет. Хавкин по-прежнему игнорирует не устраивающие его работы по этой теме. И вот эту основанную на фальшивках халтуру и самокопирование печатают в главном историческом журнале страны! Тут два варианта: либо всем наплевать на качество публикаций, либо даже в этом журнале никто не способен разглядеть низкосортность творения Хавкина. В любом случае, после этого такой журнал и такой исторический цех нужно разгонять и наказывать.

У статьи Хавкина с «Гефтера», имеющей в сети несколько републикаций, стоит подзаголовок «Проделки напополам с плутнями: либретто большевистского театра». Стоило бы назвать так: «Домыслы напополам с воровством: отрыжка перестроечного шабаша».

Я не буду разбирать вторую часть этой статьи Хавкина, где он коллекционирует всяческие инсинуации, силясь доказать, что большевики убили Мирбаха, потому что он хотел освободить Николая Романова, а Николая Романова убили, потому что его хотел освободить Мирбах. Лучше я предупрежу читателя, что Хавкин и в работах по своей узкопрофессиональной диссертационной теме (Вторая мировая) прибегает к вранью, давая лживые ссылки, искажая смысл документов, выдумывая цитаты, демонстрируя банальную неграмотность в истории нацистского движения [438].

Вслед за Хавкиным еще один германист и доктор исторических наук, А.И. Егоров из г. Дзержинска, заверяет: «Мы знаем прекрасно, что сто лет назад большевики работали не только на чисто российских деньгах, там были использованы и другие ресурсы, в том числе, деньги немецкого генерального штаба» [439]. Вот пошли бы они на пару с Хавкиным в германские архивы и изучили бы работу имперских чиновников. Но ведь для этого голову надо иметь. А когда ее нет — остается только нудить про генштаб и большевиков.

Известные одиозные историки Борис Миронов и Владимир Лавров, ни минуты не занимавшиеся темой отношений большевиков с Германией, сошлись во мнении. Миронов, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, вынес вердикт: «... германские деньги есть. [...] даже те, кто минимизирует влияние Германии, говорят, что эти средства были существенные, потому что вся пропаганда политическая большевиков [...] сделана на немецкие деньги. [...] Фактор этот, безусловно, существенный» [440]. Лавров, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН, отрапортовал: «Немецкие спецслужбы вступили в контакт с Лениным, переправили его в Россию и оказали помощь в издании огромными тиражами (сотни тысяч экземпляров) большевистских газет. Для этого деньги в Германии выделялись по статье “на пропаганду мира в России”. Надо признать, что немецким спецслужбам удалось взорвать Россию» [441].

Заграница тоже решила нам помочь выяснить, как заграница помогала большевикам. Североамериканский автор Шон Макмикин издал об этом книгу и поведал тайны в эфире «Радио “Свобода”» [442]. Сама лондонская «Таймс», храня верность своим левоедским традициям еще столетней давности, выразила одобрение книге, которая якобы доказывает, что «Русская революция была самым успешным криминальным заговором в истории. Захватом целой нации бесстыдными барышниками, поддержанными враждебной иностранной державой» [443]. «Радио “Свобода”» углядела новизну книги «в том, на что ни в российской, ни в западной историографии Октября обычно не обращали внимания — на финансовую базу большевистской партии». То, как «не обращали внимания», показано выше. Всегда берет умиление, когда читаешь такой пассаж, предваряющий и как бы оправдывающий очередное изложение домыслов. И Макмикин именно проходится по знакомым нам злачным местам антибольшевистского мифа, несмотря на утверждение о кропотливой работе в 24 архивах.

Каковы же самые сильные козыри Макмикина? «В Германии мне посчастливилось разыскать документы о поставках в Россию через подставные фирмы немецких товаров, в частности медикаментов, термометров и редких и очень дорогих контрацептивов. Выручка от их продажи шла большевикам. Эти транзакции осуществлялись в рублях, что позволяло большевикам использовать огромные суммы наличных денег». Автор утверждает, что таким способом «германское правительство было способно перевести огромные суммы партии Ленина в Петрограде, вплоть до 50 миллионов золотых марок». «Многие из этих фактов были обнаружены комиссией Временного правительства…». Почему-то этот счастливчик не называет тут имен Парвуса и Ганецкого, но речь идет, конечно, об их фирме. И, как известно, следствие прокуратуры (а не комиссия правительства) обнаружило перевод этих денег из России за границу. И эти суммы были космически далеки от 50 млн марок! Макмикин лжет. Далее он заявляет, что большевики уничтожили документы о сотрудничестве «с зарубежными спонсорами», но «кое-что обличающее их сохранилось». Фактов он не приводит, так что вряд ли я ошибусь, если предположу, что он намекает на уже упоминавшуюся подделку Оссендовского — мнимое обращение НКИД к СНК с сообщением об изъятии документов. Надо думать, коварные большевики дотянулись и до архивов зарубежных организаций — австро-германских генштабов и МИДов. Никак Макмикин не подтверждает и следующее свое высказывание: «Даже после захвата власти большевики не были уверены, что им удастся долго продержаться. Существуют многочисленные свидетельства, что многие в руководстве партии обзаводились на всякий случай счетами в иностранных банках и отправляли родственников в Швецию и Швейцарию». Хоть бы одну фамилию назвал!

Макмикин, не способный ничего толком сказать по означенной теме, стремится прикрыть свою безграмотность, изображая революцию как жуткую вакханалию: «В процессе штурма [Зимнего] несколько ударниц были изнасилованы, одна покончила с собой. Это были героические женщины, сражавшиеся до конца». Они сражались до конца? Но тогда бы их всех убили, не так ли? На самом деле они сдались — и правильно сделали. Об этих событиях есть рассказ ударницы Бочарниковой. И никто из ударниц особо не горевал, за исключением одной, которая как раз покончила самоубийством, так как батальон расформировали [444]. Макмикин пóшло намекает, что она совершила это после насилия. Но насилий не было. Бочарникова вспоминала, что арестованных ударниц отвели в казармы, где солдаты их бранили и угрожали, но это было пресечено:

«— Товарищи! — вдруг раздался громкий голос. К двери через толпу протиснулись два солдата — члены полкового комитета, с перевязкой на рукаве. — Товарищи, мы завтра разберем, как доброволицы попали во дворец. А сейчас прошу всех разойтись!

Появление комитетчиков подействовало на солдат отрезвляюще» [445]. Хотя далее Бочарникова причитает об ужасных насилиях, единственный случай, который она подробно описывает, закончился тем же — наведение порядка комитетчиками. И уж тем более не говорит она об изнасилованиях в процессе штурма, как бы сладострастно не представлял это себе Макмикин. За насильниками в его рассказе появляются и грабители: «Двух-трех сотен вооруженных мародеров оказалось достаточно для ареста правительства». Разграбление Зимнего было, но началось оно до его взятия, занявшие его революционные части пресекали его, провозглашая революционную дисциплину и переход ценностей в народное достояние, и расхищено всего было на 50 тыс. руб., — обо всем этом сразу после событий писал Джон Рид [446].

Нагромождение мерзостей нужно Макмикину, чтобы совершить суд над нами: «… многие нынешние проблемы России вызваны в основном неизжитой традицией советской власти и намеренно культивируемым наследием коммунизма». Кайтесь, сограждане!

Макмикин нагло заявляет, что «без немецких и других денег партия Ленина и Троцкого не вошла бы в историю». Это очередное вранье. Они и вошли в историю безо всяких денег. А вот лжецы и либеральные джингоисты вроде Макмикина, чье интервью достаточно широко расползлось по сети, действительно могут наследить, лишь разбрасывая псевдоисторическую грязь.

«Нью-Йорк таймс», вслед за лондонской тезкой, тоже предоставила свои страницы Макмикину [447]. Не ограничиваясь его выдумками, газета поместила статью историка Кэтрин Мерридейл, где речь идет о «финансировании» Ленина через фирму Парвуса—Ганецкого. «Радио “Свобода”», поспевая за флагманами западной прессы, записало интервью и с Мерридейл. Как ни странно, та развенчала пару мифов, но для подтверждения самого главного призвала силу логики: «... предположение, что они могли финансировать Ленина и его партию, было абсолютно логичным, естественным и правдоподобным. И единственным странным моментом было яростное отрицание этого Лениным» [448]. Когда все так логично выходит, не хочется отвлекаться на факты!

Но не оскудела талантами и земля русская! На прилавки выгружаются свежеизданные конспирологические бредни: например, сборник В.И. Кузнецова, творение Е.Н. Чавчавадзе [449], переиздание книги Саттона про революцию и Уолл-стрит. Отдельно нужно сказать о новых лицах в сфере антибольшевистских поделок. Под крылом Института социально-экономических и политических исследований (ИСЭПИ) А. Мартынов и Р. Газенко осчастливили мир трудом «Идеальный шторм. Технология разрушения государства» (2016). Ее эпиграф — слова Путина о Ленине и атомной бомбе — сразу настраивает на правильную волну. Далее авторы скользят по поверхности исторических фактов. О «Меморандуме доктора Гельфанда» они говорят так: «Можно подвергать эти документы сомнению относительно деталей, но финансирование русской революции из-за рубежа — факт вполне доказанный» [450]. Как помнит читатель, в этом плане Парвуса ничего не говорится и по определению не может говориться о фактах получения денег. Там нет подобного рода «деталей», так что и нет оснований для сомнения в них; эта фраза — сплошная нелепость. Однако авторы считают, что таким образом Парвуса они разоблачили и переходят к погрому следующего супостата: «Есть опубликованная информация о том, что уже в августе 1917 года, то есть еще при Временном правительстве, банкиры Уолл-стрит (читай консорциум западных спецслужб) из собственного кармана (а не в счет немецкого кредита) выдали большевикам первый миллион долларов и послали в Россию группу своих представителей, которая была замаскирована под “гуманитарную миссию Красного Креста”. То есть поддержка шла с обеих воюющих сторон» [451]. На заборе, конечно, тоже опубликовано, но прекрасно известно, что так замаскированный миллион долларов получила от американцев полублаженная эсерка Брешко-Брешковская, я это отмечал выше. Забавно то, что, как сообщает Р. Уорт, еще в 1917 г. «…прошел слух, что миллион Томпсона был потрачен на большевистскую пропаганду, и никакие опровержения не могли заставить людей поверить в настоящие цели Томпсона» [452]. Бравые путинисты побираются слухами столетней давности — так укрепят государство!

Ну а как же все-таки разрушали пышущую здоровьем и силой империю Романовых? «Уолл-стрит сделало (так в тексте. — Р.В.) ставку […] на радикальных марксистов-антикапиталистов Ленина с Троцким […] Главной причиной этого было нежелание и дальше видеть Россию в качестве мощного геополитического соперника […] Западу нужны были гарантии 20-летней форы развития. И такие гарантии были даны. […] Россию предстояло максимально ослабить и превратить в колонию […] А для этой цели разрушительный пыл марксистов годился лучше всего. Уроки Английской и Французской революций никогда не были забыты западным миром» [453]. Авторы молодцы, так и побуждают задавать вопросы. Например, хочется знать, в каком виде были даны такие гарантии, и каким образом авторы с ними ознакомились? Не на Уолл-стрит ли им показали копию договора?! Какие 20 лет из истории Советской России авторы считают отказом от экономического развития для предоставления форы? Не путают ли они это с последними 20 годами нашей истории? Точно ли они помнят признаки колонии и уверены ли, что к ним относятся самостоятельное освоение космоса, развитие ядерной энергетики, всеобщая грамотность и членство в Совете Безопасности ООН? Что они хотели сказать, упоминая «уроки революций», которые как раз не разрушили, а ускорили экономическое развитие Англии и Франции, да и произошли без участия хотя бы одного марксиста за неимением на тот момент таковых?

Кое-какие объяснения гасители штормов дали на устроенной «РИА Новости» презентации своей псевдоработы [454]. Мартынов заявил, что западные страны получили 20 лет форы, втянув Россию в Первую мировую войну. Если сопоставить это с их текстом, то выходит, что Ленин и Троцкий в 1914 г. дали Антанте гарантии вступления России в войну! Мысль новая, свежая, но права на существование не имеющая. Вся презентация и «обсуждение» книжонки проходило под знаком подобных безответственных и бессодержательных деклараций. Из достижений скудного ума Мартынова стоит отметить такое заявление об империи: «… было разрушено великое государство, которому была не одна тысяча лет!» Ага, видимо, даже больше, чем Китаю! И все эти тысячелетия — великие, и все — при Романовых, надо думать

Все прочие ораторы, не отреагировав на эту глупость и тем самым причастившись исторгнутой Мартыновым субстанцией, тоже кинулись на защиту тысячелетних устоев. Каждый из пяти нашел свои слова для демонизации революции: «любая революция это плохо», «революция это перманентная угроза», «революция это имманентная угроза» (какие умища!), «революцией нечего гордиться, ведь миллионы погибли», «революция случается, когда время хороших решений прошло».

Газенко потужился развенчать тезис о том, что Первая революция была вызвана поражением в русско-японской войне. Но он взялся доказывать не социально-экономические причины революции, что делали бы все адекватные историки, а значение фактора внешнего вмешательства и применение антироссийских революционных технологий. С этой целью он смело пустился в сравнения: мол, другие же войны, от Отечественной до Великой Отечественной, революцию в стране не вызывали, а мобилизовывали население. Манихейское мышление Газенко, конечно, не вмещает такие факты: во время войны 1812 г. крестьяне, спасшие страну, вели и классовую борьбу против помещиков [455] (не следует преувеличивать низкую степень сознательности крестьян и при борьбе с Наполеоном, и при бунтах); позорная Крымская война, совпавшая с кризисом крепостнического режима, поспособствовала первой революционной ситуации, а дипломатическое фиаско после русско-турецкой войны 1877—1878 гг. — второй [456]; с русско-японской и Первой мировой и так все ясно — они обе и начинались уже в обстановке предреволюционного перегрева; ну а Великая Отечественная война вообще должна быть исключена из этого сравнения, проводимого безграмотным милитаристски ориентированным Газенко. Это каким же дураком нужно быть, чтобы предполагать возможность революции в СССР в 1940-х гг.? Царизм и буржуазный строй, к сведению Газенко, были уже свергнуты, все революционные задачи были решены до войны, а сама война со стороны СССР имела очевидный справедливый, освободительный и (в отличие от войны 1812 г.) всемирно-прогрессивный характер.

Сидящие вокруг Газенко мудрецы ему не перечили. Они вообще договорились до того, что революция — это всего лишь вопрос технологий, полностью отвергнув существование социально-экономических причин! Однако они струсили сказать, кто же именно применял эти технологии. Главным подрывным методом они назвали дискредитацию власти, Мартынов пропел панегирик божественной ответственности монархической власти, а Газенко восславил высокий рейтинг Путина как гарант стабильности. Как же бороться с этими подрывающими «технологиями»? Скрытое желание болтавших вокруг да около наиболее явно выразил Воронин, формально самый академичный из них — профессор МГПИ, благожелательно сославшись на Шульгина: не нашлось, дескать, нескольких сотен людей, сочувствовавших власти. Напомню, что воинствующий монархист Шульгин скрежетал зубами, выдавливая такие слова: «Пулеметов — вот чего мне хотелось. Ибо я чувствовал, что только язык пулеметов доступен уличной толпе…» и т.д. Профессор Воронин смягчил ненависть Шульгина, но у всех собравшихся конспирологов явно на уме была одна контрреволюционная технология — стрелять в народ!

Все эти разговоры о «революционных технологиях» на самом деле являются превращенной формой осознания сегодняшних действий правящего класса. Его власть опирается вовсе не на народную поддержку и политическое действие, а именно что на технологии манипулирования общественным мнением через образование, масскульт, прессу, на технологии псевдодемократических институтов. И выступавшие «знатоки», сами участвующие в деятельности по одурачиванию, стараются перевести стрелки на революционеров: они ведь якобы обманывают народ, да при этом еще и рушат все устои, а у нас нынче хоть не все честно, зато стабильно. Их мотивация ровно та же, что и у антибольшевистских пропагандистов в 1917 г.

И вот такую-то ахинею, замешанную на кровожадности и на апологии режима, представляют как заслуживающее внимания осмысление революции. Отвратителен цинизм этих бездарных последышей бездарных Старикова и Федорова. Газенко на голубом глазу объявил: мы, мол, «вынужденные историки», «непросвещенные»; мы тут написали, пусть ученые оценят; мы ничего не утверждаем, мы не передергиваем; мы за дискуссию. А Воронин подмазал: «… книга хороша, […] она ставит ряд провокационных вопросов, но наша историческая наука всегда развивается, только отвечая на эти провокационные вопросы». На науку этому отбеливателю шульгинистов-путинистов, конечно, плевать. Если бы он был обеспокоен ее состоянием, то хотя бы полусловом упомянул работы Старцева, Соболева, Поповой и других, положивших свои силы на ответ подобным провокациям. А то, что он с умным видом заявил, это подмена понятий, обман и покрывание преступных по отношению к науке и интересам общества дельцов.

Наконец, Гаспарян отрекомендовал книгу как замечательную, которая должна помочь побороть всеобщую безграмотность в исторических вопросах и столь популярные россказни о «немецких деньгах» и «деньгах Уолл-стрита». При этих словах на лощенных лицах хвалимых авторов промелькнуло недоумение — ведь именно эти россказни они и поместили в книгу! Но снова никто никому не возразил, а то, не дай бог, пошатнули бы еще раз «многотысячелетную» государственность! Весьма по-фрейдовски прозвучала оговорка ведущей, вообще сочувствующей всем этим недоумкам, которая назвала авторов «Идеального шторма» «коллегами-псевдоисториками». Таковым были, конечно, все «кукушки и петухи» этого слета

Либеральная оппозиция, пребывая в меньшинстве, отважно борется с глашатаями «антимайдана» за право в свою пользу истолковать «германско-большевистский заговор». Рядышком с Игорем Чубайсом на сайте «Каспаров» примостился плодовитый публицист Израиль Зайдман [457]. Он ссылается на уже знакомые нам донесения шпиончика Кескюлы немецкому МИДу — якобы они шли от Ленина, который к тому же будто бы сообщал Кескюле «донесения своей агентуры из России о положении в стране». Далее все идет по накатанной: Парвус организовал переезд Ленина, переводимые МИДом деньги — это обязательно для большевиков; выдернутые из контекста фрагменты переписки кайзеровских чиновников, цитаты консервативных историков. Без щепотки откровенной лжи тоже никак не обойтись. Зайдман «цитирует» Мирбаха от 3 июня 1918 г.: «… для поддержания режима большевиков ему нужно ежемесячно 3 млн марок». На самом деле посол телеграфировал: «В связи с сильной конкуренцией со стороны Антанты необходимо 3 млн марок в месяц» [458]. Зайдман знает: не соврешь — не проживешь.

Все эти страсти Зайдман рисует, чтобы смело поставить вопрос: «Вам, уважаемый читатель, описание того, как определенные круги Германии в 1917—1918 гг. сделали все, чтобы привести в России большевиков к власти и, что еще важнее, удержали ее, ничего не напоминает?

Кому ныне в Германии не терпится поскорее отменить наложенные на путинскую Россию санкции? Тем же промышленным кругам и германскому МИДу». Достойный ответ Зайдмана «антимайдану»! Путин — вот кто главный большевичок-с!

Образцово-застенчивый либерал Явлинский тоже раскусил большевиков, которые «для реализации своих целей использовали финансовую помощь Германии» [459]. Явлинский наверняка смыслит в денежных вопросах — он же доктор экономических наук!

Злостное игнорирование научных работ и аргументов — вот что красной нитью проходит через все эти околоюбилейные публикации и сборища. Пересказы писаний неквалифицированных и откровенно злонамеренных авторов, ссылки на фальшивки, бесконечное обсасывание однообразных сюжетиков (вплоть до открытого плагиата и самоповтора в стиле Хавкина), страшное верхоглядство и просто воинствующая безграмотность — это сегодняшний уровень даже тех, кто по званию причислен к научному миру или бесстыдно сам себя к нему причисляет. Названные выше в этом разделе статьи и книги, надо признать, напрямую дойдут лишь до тысяч людей, в пересказах распространятся шире. Но необходимо сказать и о тех псевдоисторических непристойностях, которые сразу транслируются на миллионы читателей и зрителей.

В начале статьи были приведены фрагменты из передачи канала «ТВ Центр» [460]. Как теперь должно быть понятно читателю, явной ложью звучат утверждения о Парвусе как «близком соратнике Ленина», якобы сыгравшем «ключевую роль» в возвращении Ленина, и о «скрывавших детали» этой поездки большевиках. Но на этой лжи авторы передачи не остановились, выдав все подряд «по методичке»: Парвус вместе с немецкими властями разработал план переправки Ленина в пломбированном вагоне, и лидера партии не арестовывали по личному распоряжению кайзера! На самом же деле «дядя Вилли» узнал о проезде революционеров в день, когда они уже покидали Германию. Где у конспирологов кайзер — там и главнокомандующий Людендорф, чью «цитату» они также дают: «Мы взяли на себя большую ответственность, доставив Ленина в Россию, но это нужно было сделать, чтобы Россия пала». Однако в действительности Людендорф говорил, что это правительство взяло на себя ответственность, а у армии даже денег на это не было! В передаче совсем мельком упоминается о фирме Ганецкого, зато добавляется абсолютно неуместная в сюжете об апреле 1917 г. бульварщина об отношениях Арманд с Лениным.

Наконец, дается слову «эксперту» программы — вопиюще безграмотной ленино- и троцкоедке Чавчавадзе. Появление этой позорной фигуры обставляется соответствующим скандальным образом: она, дескать, в начале 2000-х гг. в германских архивах нашла план Парвуса! Даже здесь телеолухи ничего не смогли придумать свежего, а лишь содрали утверждение о том, что эти документы нашла Хереш (например, так ликовали «Аргументы и факты» в 1992 г.: «Оригинальные документы немецкого министерства иностранных дел в Бонне, к которым удалось получить доступ австрийской писательнице Элизабет Хереш, становятся доступными для всех впервые только сегодня» [461]). Если же это «открытие» Чавчавадзе не ложь, то тем хуже для нее — «знатоки» по третьему кругу открывают то, что уже полвека как было опубликовано Земаном. Но нужный коленкор соблюден: смотрите, мы делаем открытия!

Весьма примечательно, что 7 ноября 2017 г., ровно к годовщине революции, были опубликованы (пусть и на сайтах не первой значимости) интервью с Хереш и Чавчавадзе. Сайт «DW» сразу дал маху, представив Хереш как доктора исторических наук, хотя она сама называет себя не более чем публицистом (ну и еще «ведущей концертов и других шоу») [462]. Хереш оттарабанила по сценарию: германские деньги, план Парвуса, продажные большевики [463]. Чавчавадзе тоже заученно проскакала по всем революциям, обвинив в них иностранных врагов и левых, заодно скромно присвоив себе честь открытия роли Парвуса и цепочки передачи немецких денег через Кескюлу к Ленину [464]. О якобы гигантской роли Кескюлы эстонскому сайту «Postimees» поведала К. Мерридейл, заявив, что тот «первым сообщил германскому послу в Берне о том, кто такой Ленин. В старости он сказал в интервью: “Я создал Ленина”. [...] Кескюла продолжал работать с немцами на протяжении всей войны и сыграл важную роль в путешествии Ленина в пломбированном вагоне в Россию через Германию и Швецию» [465]. Вынесенное в заголовок заявление осталось без доказательств, интервью в основном было посвящено иным вопросам. Между прочим, сам Кескюла заявлял, что уже в середине 1916 г. он прекратил сношения с немцами… Если верить рассказам всех этих мифотворцев, то помогавших Ленину было так много, что они должны были ноги друг другу пооттаптывать подле вагона.

Совершенно по такому же шаблону «сенсационности» «Комсомолка» представляет Соколова, проведшего «собственное расследование» [466]. Тот играючи раскрывает операцию МИ-6: «Троцкий, в отличие от Ленина, выступал за продолжение войны с Германией до победного конца. Решено было срочно отправить его в Петроград, чтобы он противодействовал “немецкому агенту” Ленину и не дал вывести Россию из войны на стороне англичан. […] Как известно, Троцкий решительно выступал против сепаратного мира с Германией. Будучи руководителем советской делегации, сознательно затягивал переговоры. Но проиграл схватку с Лениным. 3 марта 1918 года большевики подписали кабальный Брестский мир с немцами» [467]. Троцкий за продолжение войны?! Вот слова самого Троцкого еще из 1915 г.: «… необходимость борьбы за скорейшее прекращение войны. Революция не заинтересована в дальнейшем накоплении поражений. Наоборот, борьба за мир является для нас заветом революционного самосохранения» [468]. Троцкий против мира с Германией?! Но ведь он и против войны: «ни мира, ни войны» с Германией; Троцкий за всеобщий мир, отказ союзников от которого может вынудить Советскую Россию заключить сепаратный мир. «Сепаратный мир, подписанный Россией, нанес бы несомненно тяжелый удар союзным странам, прежде всего Франции и Италии. Но предвидение неизбежных последствий сепаратного мира должно определять политику не только России, но и Франции, Италии и других союзных стран. Советская власть до сих пор всеми мерами боролась за всеобщий мир. […] Но в дальнейшем все зависит от самих союзных народов. […] Русская революция открыла дверь к немедленному всеобщему миру на основе соглашения» (декабрь 1917 г.) [469]. Жизнь подтвердила правоту опасений Троцкого. В те же декабрьские дни 1917 г., когда он выступал с такими призывами, англо-французские империалисты, всю войну туже затягивавшие поводок на шее России, заключили договор о разделе юго-западных регионов России на сферы влияния [470]. Позднее сам Троцкий так описывал обстоятельства, приведшие к «позорному» миру с Германией: «Декрет о мире был принят съездом Советов 26 октября, когда в наших руках был только Петроград. 7 ноября я по радиотелеграфу обратился к государствам Антанты и центральным империям с предложением заключить общий мир. Союзные правительства заявили через своих агентов главнокомандующему генералу Духонину, что дальнейшие шаги по пути сепаратных переговоров поведут за собою “тягчайшие последствия”. Я ответил на эту угрозу воззванием ко всем рабочим, солдатам и крестьянам. Смысл воззвания был категоричен: мы свалили свою буржуазию не для того, чтобы наша армия проливала свою кровь из-под палки иностранной буржуазии. 22 ноября нами было подписано соглашение о приостановке военных действий на всем фронте, от Балтийского моря до Черного. Мы снова обратились к союзникам с предложением вести вместе с нами мирные переговоры. Ответа мы не получили, но и угроз больше не было. Кое-что правительства Антанты успели понять. Мирные переговоры начались 9 декабря, через полтора месяца после принятия Декрета о мире: срок совершенно достаточный для того, чтобы страны Антанты могли определить свое отношение к вопросу. Наша делегация внесла с самого начала программное заявление об основах демократического мира. Противная сторона потребовала перерыва заседания. Возобновление работ откладывалось все далее и далее» [471]. Представители Антанты так и не отреагировали на переговоры.

Полагаю, что о противостоянии между засланным Германией Лениным и засланным союзниками Троцким Соколов даже не сам придумал, а подхватил идею у той же Чавчавадзе. Но и это еще не все. Соколов заявляет: «шеф германской разведки М. Варбург и решил организовать возвращение “пацифиста” Ленина на родину для разложения России и вывода ее из войны». Историк спецслужб слегка дал маху: известный банкир Варбург был только советником немецкого генштаба; его имя (как и имя Якоба Шиффа) широко раскручивала российская антинемецкая пропаганда, оно было усердно подхвачено и Оссендовским [472]. Сказать, что Парвус, делившийся идеями с кайзеровским МИДом, был его главой — это равносильно тому, что заявил Соколов о Варбурге. Далее следует «джентльменский набор» конспиролога: бахвальство Кюльмана о спонсировании «Правды», спекуляция на именах Парвуса и Кескюлы и на послеоктябрьских телеграммах германских чиновников с запросами денег, выдача фальшивки Оссендовского за подлинный документ (см. выше об этом), увязывание Троцкого с деньгами Шиффа, утверждение об участии Троцкого и Ленина в «шпионских интригах» — в том числе и в их «личных интересах». Вот ключ к сознанию обывателя: свести всю революцию к меркантильности ее лидеров, а революционных деятелей — к пешкам в чужой игре!

Видимо, «историк спецслужб» — это просто эвфемизм безграмотного словоблуда.

Зато «Новые известия» откровенно схалтурили и не устроили интервью даже с самым захудалым конспирологом. Они просто опубликовали в юбилейные дни несвежий пост из ЖЖ с байками о Парвусе, с набившими оскомину цитатами и со ссылками на фальшивки, заверив читателя, что «финансирование большевикам поступало от продажи германских товаров в Швеции и других странах Северной Европы» [473]. Выходит, товары фирмы Парвуса—Ганецкого даже не приходили в Россию. Сравните это, смеха ради, с версией канала «Россия 1», который убеждал, что большевики низвергали правительство посредством самих привезенных товаров. Да у нас каждое СМИ — с собственной теорией!

Ну и как же обойтись без сетований на «имморализм» большевиков! Именно эту затасканную и ничего не объясняющую в революции идейку в фильме канала НТВ озвучил Валерий Соловей, доктор исторических наук, профессор и заведующий кафедрой связей с общественностью МГИМО [474]. Обо всех остальных перипетиях 1917 г. зрителя просвещали такие же непревзойденные знатоки. Здесь были и маскирующиеся под историков с научными степенями узколобый и склонный к конспирологии Пыжиков, безудержный превозноситель Николая II Мультатули и научный руководитель ГАРФ Мироненко, известный тем, что совместно с РВИО Мединского распространял антибольшевистские фальшивки [475]. Следующую группу составили потомки Гучкова, Керенского, Родзянко, Троцкого, Молотова (небезызвестный Никонов). Наконец, слово имели и как бы люди духовности и культуры: архимандрит Шевкунов, писатели Прилепин и Шаргунов, танцовщик Цискаридзе, а также Вадим Самойлов («Агата Кристи»), чьей песенкой и заканчивается сей откровенно антинаучный проект.

Наплевательское отношение к труду историков выразил и режиссер Хотиненко, заявив: «… мы даже до конца не знаем, кто же все-таки ехал в этом поезде. Был там Радек или нет? […] Казалось бы, 32 человека, довольно много свидетелей, но непонятно, кто был до конца. Даже это может стать зоной интерпретаций. Давно уже никто всерьез не касался данной темы» [476]. Разве интересно этому интерпретатору, что об этом недавно писал Владлен Логинов, объясняя причины несовпадения сведений и указывая литературу для желающих изучить вопрос подробнее [477].

Неудивительно, что консерваторы, либералы и всяческие проходимцы рассказывают все эти мифы. Позорно, что окололевые деятели тоже оказались к этому причастны.

Доктор исторических наук, профессор РГГУ, руководитель Центра истории России, Украины и Белоруссии Института всеобщей истории РАН, А. Шубин многими считается «левым» — то ли «розовым», то ли «зеленым». Шубина читает левоориентированная молодежь. В 2006 г. в книге «Десять мифов советской страны» Шубин воспроизвел миф о немецких деньгах для большевиков, отрицая лишь получение ими средств от разведки и утверждая об операции по «отмывке» денег через Парвуса. Никаких новых фактов он сам не установил, лишь очень превратно истолковал уже известное [478]. Вот такая проверка фактов от левого историка!

В 2014 г. Шубин выпустил новую книгу, скопировав в нее большие куски текста из старой [479]. Как видно на примере Хавкина и Шубина, самоповтор — это неотъемлемая черта современного российского историка. Из этого издания Шубин исключил прежние наиболее одиозные заявления, однако остался убежден, что на 30 тыс. руб. бюджет «Правды» не сходится, и теперь всюду это утверждение повторяет. При этом Шубин заявляет, что лично изучил бухгалтерию газеты, что является ложью, ибо он знаком только с теми документами, которые опубликовала Иванцова [480]. Хуже всего то, что Шубин никак не дезавуировал свои суждения 2006 г.: книга «Десять мифов» выложена в сети, ее легко прочитать или скачать с десятка сайтов. Следовательно, все его заявления о получении большевиками денег германского «имперского казначейства» через Парвуса-Гельфанда, «финансировании большевиков немцами», 750—800 тысячах немецких денег и прекращении финансирования только в июне 1917 года по-прежнему доступны читателям и по-прежнему клевещут на большевиков [481]. При нынешнем законодательстве не является проблемой автору добиться изъятия с любого российского сайта его произведения, Шубин как автор имеет на это полное право. Если Шубин этого не делает, значит, не хочет. Значит, он сознательно способствует распространению лжи о ненавистных ему большевиках.

Сегодня многие левые позволяют себе безграмотные высказывания по этому вопросу, несмотря на все публикации последних лет. Может быть, им просто некогда заниматься такими древними темами, поскольку они работают над остро актуальными и глубоко теоретическим текстами? Или все-таки нет?..

Скажем, у Бориса Юлина (он тоже себя левым называет) никаких прорывных работ я не видел, все сплошь какая-то болтовня. И вот что в 2015 г. он наболтал о деньгах большевиков: «… главным, кто объявлял о снабжении немецким золотом революционеров, был некто Парвус. […] он был реальный, если по-современному говорить, эффективный менеджер. То есть он сумел выбить с кайзера Вильгельма большую сумму денег. Точно не помню, по-моему, три миллиарда марок. […] И стал как бы давать эти деньги на революцию в странах Антанты, в первую очередь — в России. […] В России революционеры стали из-за этого Парвуса собачиться друг с другом. В каком плане? Дело в том, что Парвус, общаясь со всеми, говорил: вот этим я дал денег, если вы будете делать правильно, я вам тоже дам. […] Так вот получается, что он не давал денег никому. […] Единственный, кто в этом собачении не участвовал, это Ленин. […] Поэтому Ленин оказался единственным, кто был вне подозрений в плане денег Парвуса» [482]. Тут что ни фраза — то открытие! Читатель для разминки может сам это проверить. В завершении своего удивительного рассказа Юлин заметил вообще о великих революциях и их деятелях: «… конечно, если кто-нибудь дал бы денег, то они, наверное, бы взяли. Но обычно никто не давал». Апломб, с которым Юлин все это произносит, соизмерим только с его же некомпетентностью в вопросе. Став одним из «рыцарей круглого стола» Пучкова-Гоблина, он упивается своей «значимостью», несет не пойми что и даже не задумывается о последствиях.

Борис Кагарлицкий в недавнем интервью тоже дал «разъяснения»: «Хорошо известны данные, говорящие о том, что немецкие деньги были не те и не оттуда, как было принято обвинять большевиков. Действительно, была создана Парвусом фирма, занимавшаяся по сути легальной контрабандой немецких товаров в Россию через Швецию. В этой фирме работала целая группа известных большевиков. […] И многим большевикам как топ-менеджерам положены были очень большие зарплаты. Просто люди, получавшие высокие зарплаты, большую часть денег добровольно и легально отдавали на работу партии. […] Да, определенные деньги из Германии приходили, но по совершенно открытым каналам. […] Иностранные деньги были у очень многих политиков в России, и большевики в этом плане были одними из самых скромных» [483]. Какие еще «многие большевики с очень большими зарплатами»? Кагарлицкий ссылается на книги Логинова, но у Логинова сказано, что Ганецкий «… получал жалование в 400 крон (200 рублей) и приличный процент с продаж», а Козловский как юрисконсульт фирмы заработал за 1916—1917 гг. 25 тыс. руб. [484] Небрежно брошенные Кагарлицким слова о «деньгах из Германии» и «скромности большевиков» в их получении оставляют такой «осадочек» клеветы, который на руку мифотворцам: «взяли, но немного», «взяли, но не из рук генштаба» и т.д. Позорно человеку, именующему себя левым, безответственно повторять ложь, пусть даже в «облегченной» версии.

Кагарлицкий искренне уверен, что он все знает и все помнит, и уверен в своем величии. Зачем ему проверять факты? Он выше этого. Сколько из-за своей безалаберности он уже нагородил выдумок, начиная с «революционных полевых командиров на тачанках» в Ливии и вообще замечательных перспектив левых в «арабской весне», и заканчивая «восстанием среднего класса»? [485] Кагарлицкий теперь старается обо всем этом не вспоминать. Но поздно — вред уже причинен. То же самое и с его залихватскими «пересказами» Логинова.

Еще один недостаток всех этих высказываний левых (или все-таки «левых»?) в том, что они носят оборонительный характер: обсуждается то, брали ли деньги большевики, а не причины распространения мифа прежде и сейчас и прямая заинтересованность реакционеров в его распространении.

Наконец, такие рассуждения внедряют в сознание левых крайне вредную идею допустимости заигрывания с бюрократическими органами и буржуазным сообществом. Это говорит о несоциалистическом мышлении, буржуазном мировоззрении, об идеологической зависимости от классового врага и навязанной им повестки. Порой это приводит к совсем уж вопиющим случаям. Именно подобное мышление и стало причиной знаменитой встречи в 2012 г. членов руководства «Левого фронта» с Таргамадзе, на которой обсуждался захват власти в отдельных регионах России. За эти разговоры Удальцов, Развозжаев и Лебедев сели. Вот иллюстрация эрозии сознания «левых». Подозрительно выглядят и многие действия Кагарлицкого. В 2006 г. в докладе «Штормовое предупреждение» он поведал о коррупции в КПРФ, за что потом по решению суда ему пришлось приносить извинения. На этом его рассказы о коррупции в российской политике закончились. Многих озадачило, почему же Кагарлицкий не начал разоблачения с правящей «Единой России». Такая его избирательность наводит на размышления. А в 2014 г. возглавляемый Кагарлицким ИГСО получил президентский грант через грантооператора ИСЭПИ (та самая организация, от которой теперь кормятся Газенко и Мартынов!). ИГСО достался один из самых крупных грантов в 3,2 млн. руб. на «оценку состояния и перспектив развития профсоюзного движения в России» [486]. Вряд ли тему профсоюзов можно считать чисто академической. Она откровеннейшим образом связана с политикой: властям нужно как можно больше знать о профсоюзах, чтобы не допускать их, профсоюзов, самостоятельности. В таком контексте сам бог велит Кагарлицкому заявлять, что Ленин получал «немецкие деньги», просто не столько и не те. Разумеется, нет ничего хорошего в получении Кагарлицким грантов и из других источников, о которых он сам рассказал в 2013 г.: «У нас был один потрясающий год […], когда в течение нескольких месяцев мы получили проекты, соответственно, финансирования от, во-первых, общественной палаты, во-вторых, от фонда Сороса, и в-третьих, от National Endowment for Democracy» [487]. Те из левых, кто и дальше будет доверять Шубину, Юлину, Кагарлицкому и им подобным в вопросах отношения с правящим классом и буржуазным сообществом, рискуют превратиться в ловко используемых марионеток. В этом положении им останется только грезить, что они сумеют обхитрить грантодателей «прямо как Ленин».

Необходимо отметить и еще одну абсолютно провальную стратегию левых в деле контрпропаганды, в том числе и по вопросу о «германско-большевистском заговоре». Они идут на территорию врага и пытаются там что-то жалко лепетать, подвергаясь злобному оплевыванию. Скажем, Сергей Соловьев в последнее время решил заняться просвещением на канале «Царьград-ТВ». Ну а где же еще? В конце октября он в очередной раз посетил сие богоспасаемое место, где на него вылили ушаты конспирологических помоев и вырванных из контекста цитат [488]. Поливавшими Соловьева были М. Смолин — один из начальников канала «Царьград-ТВ», кандидат исторических наук, и Дм. Володихин — профессор МГУ, доктор исторических наук, известный своими правыми и даже ультраправыми взглядами. Оба «консерватора» нагло, со смешками и с разведением пухлых рук, говорили о «немецких деньгах» и т.п. как о доказанном: все, мол, это знают. После трехминутного ответа Соловьева, разумеется, очень сжатого и выдержанного в духе оправдания, Смолин возопил: «Можно, чтобы это не превращалось в лекцию?». И слово перешло к черносотенцам, которые принялись скакать с темы на тему и орать.

Помимо прочего оппоненты определили Соловьева как неспособного к научному мышлению — просто потому, что он коммунист (в задоре «обличив» в том же и далеко не коммуниста Льва Данилкина). Они же провозгласили невозможным защищать действия революции. Себе же быть отпетыми монархистами они позволяют. На это Соловьев не нашелся, что ответить. А надо было воспользоваться случаем, напомнить, что коммунистические взгляды в России не запрещены, и заклеймить лжецов в том, что они едва прикрывают свой социальный фашизм.

Соловьеву не хватило «Царьград-ТВ», и он отправился на другой убогий канал — на «ОТР» [489]. Разумеется, и там первые роли исполняли противники революции — «репрессированный» Зубов (косплеющий Пуришкевича!), «Герострат» Пивоваров и член руководства «Ельцин-Центра» Никита Соколов. Все, между прочим, историки с научной степенью, а Пивоваров — так тот целый академик РАН. Защитники революции их не положили на обе лопатки, в том числе из-за своей пассивности и растерянности.

Какой смысл участвовать в этих шабашах? Кого Соловьев переубедил? Сергей, разве совсем не жалко своего замазанного лица и истраченных впустую нервов? Впрочем, настрадавшись в бесплодных прениях с правыми, Соловьев решил отдохнуть душой на канале КПРФ [490]. В ходе умиротворяющей беседы с участием трех седовласых старцев неоднократно была высказана необычайно «свежая» для КПРФ мысль о величии Октябрьской революции. Неужели Соловьев боится, что в КПРФ исподволь готовится пересмотр этого постулата? Или Соловьев подверг ревизии собственные взгляды, и уже не считает КПРФ живым трупом? Если до этого Соловьев бывал на шабашах, то теперь он заглянул в покойницкую.

Спрóсите, что же делать? Лично Соловьеву стоило бы учесть, что на «Царьград-ТВ», на «ОТР» и на «Красной линии» его представили как главного редактора журнала «Скепсис», а потом обратить внимание на коматозное состояние названного журнала. Неплохо было бы заняться собственным сайтом, а не поднятием рейтинга «Царьград-ТВ» и вселением в крайне правых «чувства глубокого удовлетворения». Пока что Соловьев действует как рантье, проживая тот социальный капитал, который ему дает статус «Скепсиса». Вес этого «капитала» явно помог Соловьеву попасть на эти малоприличные шоу. Но задумался ли Соловьев над тем, имеет ли он на это право? Порядочно ли он поступил по отношению к тем людям, которые вложили так много труда в «Скепсис»? Не слишком ли по-эксплуататорски он присвоил себе единоличное право распоряжаться накопленным «капиталом» и статусом журнала? Более того, ровно в тот момент, когда Соловьев посещает эти сборища, «Скепсис» бросает клич: «Мы просим наших читателей присылать нам свои рецензии на подобные произведения, прежде всего на сериалы “Демон революции” и скоро стартующий “Хождение по мукам” (с “Троцким” собираемся справиться своими силами). Разумеется, мы не можем обещать непременную публикацию, но хорошие тексты будут опубликованы» [491]. Получается так: Соловьев собирается и дальше «торговать фейсом» на разных телеканалах в компании с фашистами володихиными и геростратами пивоваровыми, а разоблачение сериалов должны для него писать какие-то неизвестные люди со стороны. И если им удастся это написать, «Скепсис» это опубликует, а Соловьев еще более повысит свой социальный статус и репутацию «Скепсиса» — и с еще большим основанием будет тусоваться в компании пивоваровых и володихиных. Как-то это все не очень красиво выглядит. Похоже, Соловьев берет пример с Кагарлицкого и Бузгалина — и напрасно. В отличие от Кагарлицкого и Бузгалина у него не получится быть на каждой свадьбе невестой и на каждых похоронах покойником.

Соловьеву давно бы пора перестать верить в то, что у нас существует «объективные», «нейтральные», «надклассовые» историческая наука и журналистика. Вот перед ним стояли сначала два, а потом три остепененных историка — и что, это были академические дискуссии с приличными людьми? Да это был позор. Давно пора заняться реанимацией «Скепсиса» и публиковать на нем нужные нормальным людям статьи. Там никто не сможет обрывать после трех минут и трех абзацев. Там можно будет размещать такие «лекции», чтобы всей своре смолиных и володихиных припекало.

Загрузка...