Мой Проклятый Север

Глава 12

Услышал мой окрик, он повернулся, и я увидела так нелюбимое мною его бесстрастное выражение лица.

— Вы что-то сказали, практикантка? — вскинул он брови.

— Я сказала — нет, — подойдя к нему, прошипела я. — Хватит со мной играть! Определись уже, ты меня ненавидишь или… или… — Нижняя губа слегка задрожала. Я попробовала успокоиться, но обида захлестнула еще сильнее, и глаза защипало от подступающих слез. Срывающимся голосом я закончила: — Или нет!

— Гнат, — резко бросил Тарий, дернувшись ко мне.

До боли сжав плечи, он обрушился на меня — как лавина, снося все переживания и тревоги.

Он ласкал мое лицо, то осушая дорожки слез, то перебегая на чувствительные участки кожи возле мочек ушей, то терзая губы сладким поцелуем. Я запустила ладони в его волосы — Тарий застонал, жадно впиваясь в мой рот и прижимая меня крепче.

На секунду оторвавшись, легко приподнял меня с пола — так спокойно, словно я ничего не весила. Ногами обхватив его за талию, я немного откинулась назад и шутливо уворачивалась от его поцелуев. Мужчина коротко и властно рыкнул, привлек к себе и слегка куснул за губу.

— «Или нет», — серьезно сказал он, вновь захватывая мой рот в плен.

Продолжая целовать, куратор понес меня в спальню. Поцелуи становились все жарче, дыхание — все прерывистей. Оказавшись на кровати, я неслушающимися пальцами начала расстегивать пуговицы на его рубашке.

Те, как назло, выскальзывали, и я гневно простонала прямо Тарию в рот. Тот слегка приподнялся, взглянул бесконечными, как небо севера, глазами и нежно провел рукой от шеи до талии. Тело мгновенно отреагировало тысячами проснувшихся мурашек.

Я возмущенно сопела и, забыв про рубашку, пыталась за шею притянуть куратора к себе. Не хочу ни секунды находиться без его поцелуев.

— Меньше всего мне сейчас хочется останавливаться, — шепнул он, целуя мою ямочку между ключицами.

— Но? — прохрипела я.

Тарий откинулся набок, положив руку себе под голову.

— Мне нужно закончить гнатову кучу дел, — поморщился он. — Подписать документы, проверить отчеты, ответить на письма… И здесь, с тобой, — многозначительно кивнул на кровать, — я не хочу отвлекаться ни на что другое.

— Зачем же ты на отработку позвал, если так завален? — удивилась я.

— А кто, думаешь, мне всю эту гору документов разбирать будет? Ты, проштрафившаяся практикантка, именно ты. Ну и, — слегка ухмыльнулся он, — чтобы на виду была. Если ты у меня на виду — Ларейн бродит в одиночестве, верно?

— Верно, — растерянно ответила я.

Как же хотелось остановить время и застыть в этом моменте. И не возвращаться в реальность с лагерем, Пустошью, чудовищами, нацеленными нас убить, Проклятым кланом, нацеленным непонятно на что…

Тарий поднялся и протянул мне руку.

— Идем, покажу тебе что-то интересное.

Стол в гостиной был завален горой бумаг. Да-а, непростая работа мне предстоит.

Сделав пасс рукой, он открыл небольшой ящик и достал оттуда несколько исписанных листков. В одном из них я узнала свое «сочинение» — рассказ об Убежище.

Куратор протянул мне второй, с таблицей, заполненной датами и временем.

— Что это?

— Аналитическая группа сегодня составила, по формуле, выведенной Эйджелом. Расписание следующих атак. Смотри на верхние строчки. — Он провел по ним пальцем.

— Хм… Это же… Тарий! Это же те же даты, что я видела на доске в Убежище! — Я выхватила у него свое «сочинение» и ткнула пальцем в написанное. — Вот же, совпадают!

— Именно, — серьезно кивнул он.

— То есть за прорывами стоит Проклятый клан?!

— Вряд ли. — Мужчина забрал у меня документы и вернул их обратно в ящик, не забыв запереть тот заклинанием. — Это им не под силу. Это никому не под силу. Магия Пустоши — величина такого масштаба, что ни Одаренные, ни Проклятые не могут ей управлять. Да и… цель у Проклятых из Убежища другая. Думаю, они, зная время прорыва, учатся заранее привлекать чудовищ к нужному месту.

— Откуда тебе известна их цель? — подозрительно спросила я и внутренне напряглась.

Тарий молчал, задумчиво (или оценивающе?) глядя на меня.

А вдруг он признается, что один из них, из Проклятого клана? Что тогда делать? Бежать? А куда бежать? Наверняка он дверь заклинанием запер. И про окно, вероятно, на этот раз не забыл.

Да нет, не может быть.

У куратора вспыхнули белым глаза, и на ладони заплясала крошечная серебряная искорка.

— Придется поставить тебе печать о неразглашении, — пробормотал он, неумолимо приближаясь.

Гнат, вот же гнат! Ну точно, поставит печать, расскажет, что он — выходец из Убежища, а я про это никому даже пикнуть не смогу. С печатью не шутят — это смертельное заклинание.

Я непроизвольно шагнула назад.

Тарий посмотрел удивленно, а затем погасил искру. Усыпил дар, вернув глазам обычный цвет. Нахмурился. Стиснул зубы.

— Не доверяешь Проклятому? — горько усмехнулся он.

И что-то произошло. Горечь, прорвавшаяся в его голосе, растопила холод, существовавший со мной столько лет, с того дня, когда дар моей сестры был выпит. Я больше не хотела винить всех Проклятых в том, что совершил лишь один.

— Доверяю, — твердо ответила я, подойдя вплотную в мужчине и разжигая на своей руке искорку.

Две искры, серебряная и золотая, соприкоснулись и исчезли. Печать активировалась.

— Вчера в Пустоши, пока мы искали Тиу, я познакомился с Аррухом, — начал куратор.

— С лидером Проклятого клана? Но как?

— Он нашел меня.

Тарий коротко пересказал их разговор.

— Переворот, — в ужасе прошептала я. — Вот о каких волнениях в столице упоминал отец Иллата.

И поделилась с ним подробностями письма Иртона-старшего, не утаив и информацию, что Королевский Совет не в курсе нашего распределения в Пустошь.

Куратору очень не понравился мой рассказ; он нервно заходил по комнате, безостановочно бубня себе под нос.

— Тарий! — позвала я. Мужчина повернулся ко мне и застыл — мрачный, со сведенными бровями и сжатыми губами. — Кто из Совета передал тебе приказ?

— Секретарь Совета, разумеется. Всем заведует Секретарь.

— Кто он?

— Его личность скрыта по причинам безопасности, — удивленно, будто говорил о чем-то общеизвестном, посмотрел куратор на меня. — Представляешь, что будет, если станет известно, кто в Совете управляет документооборотом и в курсе всех сторон, с кем ведет переговоры Совет? Да вся внутренняя разведка полетит к скрофам.

— То есть Секретарь сделал фальшивый документ?

— Нет, Альяра, — взяв мою руку, он начал ее поглаживать. — У него нет доступа к печати Совета. Несмотря на важность своей роли, он лишь секретарь. Обязанный знать, кто составитель этого приказа. Гнат, мне срочно нужно в столицу.

— Прямо сейчас? — ахнула я, когда Тарий резко подошел к шкафу (не выпустив при этом мою руку из своей) и начал оценивающе смотреть на лежащие на полках одежду и артефакты.

— Сейчас все зависит от скорости. Аррух хочет заполучить меня в свои ряды перед их восстанием, а значит, время еще есть. Важно успеть.

— И ты поедешь один?

— Да.

Хм. А как же его вечные спутники? Ворон? Тиала? При мысли о последней настроение испортилось. Я так и не узнала, что связывает куратора и эту… Проклятую.

— Золотинка, — отвлек меня от размышлений нежный голос Тария. — Я никому не могу доверять.

На секунду задумавшись, я в ужасе выдохнула:

— Аррух точно знал, где и когда тебя искать.

— Именно. Мы и после твоего плена в Убежище понимали, что в лагере есть шпионы. Но один из них подобрался слишком близко.

— Ворон, Тиала, Шарим, — загибала пальцы я. — Кто еще?

— Кирис, — поморщился Тарий, явно предполагая мою реакцию.

Ужасно хотелось прокомментировать, мол, вот, у меня с самого начала были подозрения насчет этого мерзкого мага. Но я сдержалась. Одни подозрения еще ничего не значили. Нужны доказательства.

— Ты так и поедешь, с розовыми волосами? — поддела я мужчину.

Тот хмыкнул, положил мою ладонь себе на голову и накрыл своей.

— Пробуждай дар и одновременно со мной используй отменное заклинание.

Две силы столкнулись — я почувствовала небольшое сопротивление, а затем слились. Через секунду куратор довольно разглядывал волосы, вернувшие свой обычный темно-каштановый цвет.

— Получилось, — удивилась я.

— В купальне твое заклинание наложилось на мою магию. Вот и для отмены пришлось использовать обе силы.

— Ну и отлично, — закивала я, — давай мои перекрашивать.

— Извини, Золотинка, — ехидно улыбнулся он. — Оставим это до возвращения. В качестве воспитательного момента.

Набрав побольше воздуха, я собралась высказать все, что думаю о такой «замечательной» идее, но Тарий внезапно посерьезнел.

— Во время моего отъезда соблюдай максимальную осторожность, ясно? — строго взглянул на меня мужчина. — В Пустошь — ни шагу, пусть хоть изо всех дыр чудовища полезут. Кто бы ни приказывал, чем бы не угрожали — из лагеря не выходи.

Забыв про возмущение, я кивнула.

— Альяра! — Он взял меня за плечи. — Посмотри на меня. Много лет назад я приехал на север юным практикантом — и мне хотелось всем доказать, что я самый талантливый, смелый и ловкий маг. Я помню еще тот максимализм и порывистость. — Помолчав, он приобнял меня и проговорил в затылок: — Для Проклятых из Убежища ты враг номер один. Твой побег лишил их очень важного преимущества — неожиданности. Не рискуй, девочка.

— Думаешь, захотят отомстить? — тихо спросила я, вжимаясь в теплого куратора. Как же хорошо!

— Обязательно. Аррух показался мне умным, расчетливым и жестоким магом. Фанатичным. Искренне верующим в идею переделки мира. Опасным.

— Брр. Звучит не очень. Как он выглядит? Чтобы знать, от кого убегать.

— Худой, высокий. Немолодой. На всю правую щеку — круглое родимое пятно… Золотинка, ты чего?

Я изо всех сил вцепилась в Тария и рвано задышала. Сердце стучало как сумасшедшее — от страха, ненависти и боли. Промелькнули воспоминания из далекого прошлого — крик Элиры, шарящие в пространстве дикие глаза «пьющего» ее Проклятого. И родимое пятно. Идеально круглое. Покрывающее всю щеку страшного мужчины.

— Аррух — Проклятый, лишивший дара мою сестру.

На следующее утро я едва поднялась с кровати. Лейра, проснувшаяся вместе со мной, радостно воскликнула, что ей в лечебницу только к девяти, и бухнулась обратно на подушку.

А я побрела в ванную. В паршивом настроении и невыспавшаяся.

Перед отбытием Тарий десять раз — и строго, и ласково — наказал вести себя осторожно, из лагеря не выходить, с преподами не ссориться и по возможности не оставаться одной.

— Ты знаешь, что Проклятые чувствуют силу Одаренных, если маг близко, — проговорил куратор. Подошел ближе, наклонился к моим волосам и сделал глубокий вдох. — Ваш дар «вкусен», даже просто запах раздразнивает. Поэтому многим Проклятым так трудно сдержаться, находясь рядом, и они нападают. — Еще раз глубоко вдохнув, он отошел назад и продолжил: — Но есть и малоизвестный факт. Для нас запах каждого дара — уникален, и мы запоминаем его на всю жизнь. Когда Аррух напал на твою сестру, он ощущал рядом тебя, скрытую невидимостью. Слышал твой запах. И теперь он знает его.

Полночи я не могла уснуть. То вспыхивала, вспоминая ласки куратора и жаркие поцелуи. То беспокойно ворочалась. Мысль, что Проклятый из детства, причина моих многолетних кошмаров, легко узнает меня при встрече, пугала до ужаса.

Теперь в Пустошь меня точно не заманишь.

Что на утренней тренировке, что на лекции Шарима я была рассеяна, путала заклинания и ни на чем не могла сосредоточиться.

— Это потому что у тебя волосы розовые, — поддел Киш.

Нэйр все утро сверлил меня недовольным взглядом, однако вопросов не задавал и держался вдалеке. В обед, правда, не выдержал, подсел рядом.

— Ну и что это вчера было, — недовольно шепнул он на ухо.

— Что именно? — стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, произнесла я.

— «Тематическая вечеринка»? — вскинул брови тот.

— А, ты об этом. Я решила с цветом поэкспериментировать, а заклинание случайно в куратора срикошетило.

— В купальнях? — подозрительно спросил Нэйр.

— Ну да.

— И вы там отдыхали вдвоем? — слегка повысил он голос.

— Это общее помещение, — поморщилась я. Решено — сегодня же вечером поговорю с парнем и объяснюсь.

— Чего вы тут шепчетесь? — влез между нами Киш, спасая меня от дальнейших расспросов.

— Рыжий, чего ты им мешаешь? — тут же упрекнул его староста. И громко продолжил: — Влез, разделил влюбленную парочку…

Рыжий удивленно икнул. Я закашлялась от неожиданности. Ну, Эйджел! Где его хваленый аналитический ум, когда он нужен? Нэйр… отвел глаза.

— Вы — парочка? С каких пор? Почему я не в курсе? Почему я всегда все узнаю последним! — поворачиваясь то ко мне, то к Нэйру, возмутился рыжий.

— Хороша, подруга, — обиженно фыркнула Лейра.

— Давно пора было, — одобряюще кивнул Иллат.

Только «близнецы», оторвавшись от еды, обвели стол глазами, поняли, что ничего интересного (по их мнению) не происходит, пожали плечами и снова заработали зубами.

— Никакая мы не парочка, с чего вы вообще это взяли! — воскликнула я, поднимаясь из-за стола.

— Ну как же, — занудно начал староста, видимо, готовясь перечислять все подмеченные им факты.

— Очкарик, тихо, — потряс указательным пальцем Киш. — Может, они тайно встречаются, а ты всем разболтал!

Дальше ребята с удовольствием сцепились между собой, споря, так это или не так. Вставить хоть слово было невозможно.

Я рассерженно взяла свои вещи и вышла из столовой.

Спасибо, Эйджел, удружил! А Нэйр?! Не замечала за ним раньше проблем высказаться!

А учитывая, что кричали и возмущались ребята громко — половина лагеря теперь уверены, что мы с Ларейном — пара. Хорошо хоть, что Тарий в отъезде.

На вечернюю практику я пришла злая. Всю сонливость и рассеянность как рукой сняло. Ох, как хотелось навалять кому-нибудь! Мизар, оценив мое боевое настроение, грустно вздохнул.

— Снова к концу тренировки мне в сугробе валяться, да?

Сегодня на нашем занятии опять присутствовали вчерашние Проклятые: весельчак Угош и строгий Дейрен. В перерывах между атаками я ловила тяжелый, оценивающий взгляд последнего.

Гнат, чего он так смотрит? Попасть в группу к помешанному на субординации и дисциплине лидеру я точно не стремлюсь. Как правильно заметил Тарий, есть у меня проблемы с этими двумя качествами…

В середине занятия Дейрен подошел к Ворону и долго о чем-то с тем разговаривал. А в конце тренировки Ворон подозвал меня к себе.

— Альяра, это Дейрен. — Я сухо кивнула мужчине. — Теперь ты в его отряде. Поздравляю.

— Разве нас не должны были оценить все лидеры? — вырвалось у меня.

— Считайте, что вам повезло, и больше в «смотринах» участвовать не надо, — ответил Дейрен. В обманчиво-мягком голосе звенел металл.

— И что теперь? — Я переводила взгляд с одного на другого.

— Теперь — сдача зачетов для полноценного допуска в Пустошь, — ответил Ворон, — а как сдашь, присоединишься к…

— Нет, — прервал его Дейрен. — Первый зачет — спарринги — засчитываю. То, что я видел, вполне меня удовлетворяет. В схватке с чудовищем на полигоне смысла нет, тут ты знаешь мою позицию. — Мужчина растянул губы в холодной улыбке. — Начнем сразу с финального зачета. Завтра ночью — ваш первый официальный выход в Пустошь, практикантка.