Мракобой

14. Днюха

Первым пришел в себя и начал командовать как положено генерал Ярославский.

— У меня 2 вопроса, — начал он. — Что это было? И что происходит сейчас?

К этому времени стрельба снаружи поутихла, а экспериментаторы пришли в себя, исключая обоих операторов убитых наповал. Все сняли разбитые и ставшие ненужными маски. Солдаты подняли уцелевшее оружие, Данлопп наоборот свое спрятал.

Так как генералу никто не ответил, он указал на программатор с монитором и спросил:

— Академик Цимесов! Запускайте свой аппарат!

Вид академика в разбитых очках был жалок.

— Я не умею! — тихо произнес он.

— Какой же ты на хер академик, мать твою ети! — не выдержал генерал. — Кто-нибудь разбирается в аппарате?

— Я попробую! — раздался чей-то голос, и как ни странно, он не принадлежал Вершинину, а говорил Данлопп.

Он присел на корточки к монитору, на котором рисовались красивые синусоиды-и треснул по нему кулаком.

— Ну и я так умею! — недовольно произнес генерал.

Однако линии на экране исчезли, и на нем возникла картинка с саркофагом. Если бы люди не были контужены в той или иной степени, то снова возник бы ажиотаж. Саркофаг стоял цел и невредим, причём робот объехал его со всех сторон. Даже сдвинутая крышка встала на место как влитая.

— А что же так бункнуло? — не выдержал Вершинин. — Из него явно что-то вырвалось! Не зря же там была перестрелка наверху!

— Жебраков! — гаркнул генерал. — Вы связались с постом наверху?

Тот не связался.

— Почему я должен за вас всех думать? — крикнул генерал, теперь без маски ему орать стало гораздо сподручнее. — Немедленно звоните на пост! А вы… как вас там… Данлопов! Прокрутите камеру назад, на момент взрыва!

Все занялись своим делом. Капитан связался с постом.

— Это не у нас стрельба! — ответили оттуда. — Где-то на Манежной палили! А у вас знатно бахнуло! Лестницу едва не сорвало! Мы думали все, кранты!

— Капитан, прикажите на верху заткнуться! — приказал генерал.

«Данлопов» тем временем подкрутил верньеры настройки, вывел на монитор несколько показателей.

— На сколько возвращаться по времени? — уточнил он.

Выяснилась интересная вещь, никто толком не мог сказать, сколько времени прошло с момента взрыва.

— Возвращаюсь на 5 минут! — решил Данлопп.

Все рефлекторно придвинулись к экрану.

— Солдаты, кругом! — скомандовал генерал. — Занять позиции у лестницы!

Трое солдат недовольно ушли. Остались генерал Ярославский, капитан Жебраков, Данлопп и Вершинин.

На мониторе робот поднял резак-и Данлопп включил максимальное замедление. На кончике резака возникла яркая белая точка, вытянулась и коснулась саркофага. Экран на мгновение побелел, потом обрел нормальные краски, только вместо резака торчал обугленный хрен.

— Нельзя еще медленнее? Я ничего не видел! — недовольно произнес генерал.

— Замедление максимальное! 15 триллионов раз! — объяснил Данлопп.

— Херня ваше замедление, если ни хрена не видно! — безапелляционно заявил генерал.

Вползать на четвереньках по лестнице под низко нависающую стену-то еще удовольствие. Но никто не стонал. Вершинин удивил сам себя. По лестнице тоже пошел без напряга. Троих пехотинцев генерал оставил охранять саркофаг.

Когда выбрались к вагончику, низко над котлованом прошел «Тапир».

— Что они там с ума посходили? Полеты над запреткой запрещены! — недовольно заметил Ярославский и приказал связаться с комендатурой.

Солдатик передал генералу могучую фурнитуру, напоминающую массивный лапоть. Слышимость была такой, что было совершенно необязательно передавать содержимое разговора.

— Дежурный по комендатуре старший лейтенант Раздетов!

— Говорит генерал Ярославский! Что там у вас за бардак в запретной зоне, лейтенант? Почему вертолеты летают как хотят?

— Товарищ генерал, все службы подняты по тревоге! Нападения партаков на все социально значимые объекты и посты военной полиции!

— Что случилось?

— Сведений нет! Но нападения случились практически одномоментно! Первые сигналы зарегистрированы в 2.01!

Ярославский отдал трубу солдату и спросил Жебракова:

— Когда эта хреновина рванула?

— Примерно полчаса назад!

— Идиот! — резюмировал генерал.

— Время должно регистрироваться на мониторе внизу! — подсказал Данлопп.

Генерал приказал позвонить вниз и самые худшие опасения подтвердились.

— Похоже на самом деле из саркофага что-то вырвалось на свободу! — сделал Вершинин напрашивающийся вывод.

— Не порите ерунды, майор! — грубо осадил его Ярославский. — Мои солдаты этого не могли допустить!

Тупой, как и все вояки, подумал Вершинин.

Генерал приказал готовить транспорт, и они вчетвером снова проследовали по дну котлована. Оскальзываясь на расколотых цементных плитах, Вершинин бросал взгляды на покосившуюся сторожку. Кто жил там много дет назад? Место лютое для проживания. Огромная рухнувшая площадь. И мрачная стена над нею. Никакого людского жилья рядом. Апофеоз одиночества.

— В этом доме нашли что-нибудь? — спросил он.

— Ничего! — ответил Жебраков. — Он покинут много лет назад! И после этого в нем никто не поселился! Да и кто будет жить в таком жутком месте?

Действительно, кто? Подумал Вершинин.

Менее всего случившееся напоминало атаку партаков. И вообще атаку живых людей.

На выходе из котлована их поджидал уродливый армейский автобус-с одной дверью, тупой мордой и без дополнительного бронирования.

— Где моя бронемашина? — возмутился генерал.

Оказалось, весь военный потенциал направлен на отражение многочисленных атак партаков.

— Иногда по одиночке атакуют, а иногда целыми бандами! — пояснил шофер.

— Заканчивайте болтать, поехали! — оборвал его Ярославский.

В сопровождение в тот же автобус погрузилось отделение военной полиции при автоматах.

Автобус поехал по Никольской улице. Полк на Манежной был поднят по тревоге, площадь кипела от солдат и машин. Стрельбы уже не слышалось, но последствия были видны невооруженным взглядом. Несколько пожарищ тушили пожарные, лежала верх колесами бронированная машина поддержки танков-офигительно модная танкетка, которую практически невозможно было подбить. Солдаты стаскивали трупы в полиэтиленовых мешках в несколько куч.

— Хоть здесь порядок! — констатировал генерал.

Они проехали несколько блокпостов, где-то что-то продолжало гореть, метались фигуры военных пожарных, но полицейские махали жезлами, гоня автобус далее по маршруту.

Без приключений они добрались до пересечения с Тверским бульваром.

Где-то здесь растет Пушкинский дуб, которому больше 250 лет, подумал Вершинин.

— Зеленка! — сказал Данлопп, глядя на густые заросли бульвара.

Засада была организована в самой жопе-непролазных джунглях из кленов, вязов и бересклета, который настолько разросся, что сам стал деревом. Толпа партаков с дикими криками сразу оказалась у окон. Вершинин, не военный человек, сразу впал в ступор. Разглядывая перекошенные рожи, он понял, что первоначальные полосы на них, которые он принял за боевую татуировку, не что иное, как глубокие порезы и царапины, на которые партаки не обращали ни малейшего внимания.

Не успели солдаты изготовить оружие, как партаки всей массой ударили в борт. Автобус стал заваливаться на бок. Намереваясь удержать машину на колесах, водила слишком круто взял руль вправо, и автобус пошел юзом.

Центробежная сила раскидала солдат. Кто-то выстрелил-и попал в своего. Раздались крики, и всех накрыла паника. Перед ветровым стеклом в свете фар мелькали крупные стволы, дубы что ли, в один из которых автобус и врезался, а шофер похоже сразу убился при ударе, потому что не пытался завести заглохший мотор и не подавал признаков жизни.

Тут нас всех и прикончат, отстранённо подумал Вершинин, которого кинуло и зажало меж сиденьями.

И тут он увидел Данлоппа. Пока всех раскидывало по салону, он единственный оставался на одном месте, точно пришитый. А именно около окна, с которого началась атака.

Атака же продолжалась. Окна автобуса разбились. Партаки схватились за рамы окровавленными руками — и стали запрокидывать машину.

Потом случилось потрясающее спасительно чудо. Данлопп высунул наружу руку с галаксом и спустил курок.

Раздалось звучное «туммм!». Будто динозавр топнул. Вдоль всех окон прошла искажающая оптическая волна. Из-под автобуса смачно фонтанировали кровавые струи. Вопли бабуинов резко заткнулись, а руки на окнах безвольно провисли. Было видно, что под некоторыми просто напросто исчезли тела их хозяев.

В резко наступившей тишине автобус тяжело ухнул обратно всеми четырьмя колесами.

— Если бы не вертолеты, всем бы хана! — сказал капитан Жебраков. — Туннельной бомбой шарахнули, я-то знаю!

— Я еще с сопровождением разберусь! — пригрозил Ярославский. — Надо же-стрелять в своих!

В его выкриках сквозила беспочвенная патетика.

«Тапир» кружил на ними до тех пор, пока не прибыли броневики из «Шератона». Здесь пути военных и гражданских разделились. Вершинина и Данлоппа посадили отдельно в пустой салон и отправили восвояси. Ярославский скомандовал своему транспорту следовать в комендатуру с целью взять ситуацию под контроль.

Хрен ты ее так просто возьмешь, подумал Вершинин. Его охватила дикая усталость. Вытягивая натруженные ноги, он испытал оргазм.

— С вами все нормально? — обеспокоенно спросил Данлопп.

— Кто вы, профессор Данлопп? — в лоб спросил Вершинин.

Профессор оставался совершенно спокоен.

— Я думал, вы догадались. Судя по вашему послужному списку…

— Короче, Склифосовский! — поторопил Вершинин. — Свидетелей здесь нет. В случае чего прихлопните меня, а потом скажете, сам помер.

Данлопп усмехнулся.

— Никто на вас нападать не собирается. Если вы не заметили, я только тем и занимаюсь, что спасаю вашу задницу. А насчет меня, я думал, вы давно догадались. Я генерал межгосударственной безопасности, коллега вашего друга майора Адольфа Бекка. Вам, кстати, привет от него. Давно его таскаю, да не имел права разглашать до поры до времени.

— Как-то все чересчур сложно! — не поверил Вершинин. — Мудреную для вас легенду сочинили! Иностранец! В закрытой Москве! Да еще и лингвист! На хрена Москве лингвисты? Гораздо проще Иванов с ксивой МГБ. Или если не хотели светить контору-МВД.

— Абсолютно согласен, — кивнул «профессор». -Если бы меня не забрасывали совсем с другой целью, где нужна была моя легенда. Потом инициатор все отменил, а легенду не стали менять, я уже был здесь. Так и появился лингвист — крайне необходимая в современной Москве профессия.

— Допустим. Откуда галакс?

— Оттуда, как сказал бы мичман Криворучко! Оружие мне выдали в отделе «П».

— «Пантанал»? — воскликнул Вершинин. — Но Проект давно закрыт!

— Проекта как бы нет, а Пантанал есть! — философски заметил Данлопп. — Во всяком случае аналитики об этом предупреждают. В Москве и раньше творилось непонятное, теперь же в открытую происходят и вовсе необъяснимые вещи.

— Саркофаг! — догадался Вершинин. — Что же вы его сразу не уничтожили?

— У меня был приказ! Да и не имел возможности в одиночку!

— Я имею в виду ваше управление «П»!

— У них тоже был приказ!

— Управление подчиняется лично Вечному!

— Я это имя не называл! — быстро произнес Данлопп.

— Мысли о мировом господстве не дают спокойно спать!

— Это я тоже не говорил!

— Тогда имеем что имеем! Кто хозяин саркофага известно? Капитаны? Рейдеры?

— Ни те, ни другие!

Вершинину стало немного не по себе. Хотя по ситуации это объяснялось.

— Третья сила?

— Возможно! — уклончиво ответил Данлопп. — Я и так сказал слишком много.

— Но мы ничего не увидели! Из саркофага так ничего и не появилось!

Данлопп не согласился.

— Скорость съемки 15 триллионов кадров в секунду. Чтобы то, что вырвалось из саркофага, не попало ни на один из 15 триллионов кадров, оно должно было двигаться со скоростью… превышающую скорость света!

— Это невозможно, любой школьник скажет! — уверенно произнес Вершинин, но снисходительный взгляд профессора ему не понравился.

— Возьмем ось ординат как скорость света! — пояснил Данлопп. — Вся наше съемка находится допустим слева от нее. Она стремится к оси ординат, но никогда ее не достигнет потому что… — он сделал приглашающий жест рукой.

— Потому что скорость света — это самая большая скорость в природе, которую нельзя превысить! — буркнул Вершинин. — Вроде все правильно сказал, а чувствую себя идиотом!

— Нет, всё верно! — поддержал профессор. — Но вот представь, что справа от оси ординат возник новый график! Представил? И что получается? Для него, этого графика, скорость мизерная пусть 5 километров час! Но это для него! А для нас, с точки зрения нашего графика, его скорость…

— Выше скорости света! Но что это дает нам в понимании ситуации? Откуда саркофаг? Из параллельного мира? Некая враждебная нам сила?

— Почему враждебная? — пожал плечами Данлопп. — Мы ничего об этом не знаем!

Они помолчали, трясясь в металлическом кузове броневика. Водила сосредоточенно крутил баранку.

— Кстати, как вас теперь называть? — встрепенулся Вершинин.

Собеседник торжественно протянул широкую ладонь:

— Честь имею рекомендовать себя-профессор Стенли Данлопп!