Надменный герцог

Глава четвертая

Предполагалось, что как компаньонка Тересы Джулиет будет обедать с членами семьи. Во время ленча за столом находилось четверо: герцог, Эстелла Винсейро, Тереса и сама Джулиет. Эстелла говорила больше всех, обсуждая общих друзей, цены на сахар, которые должны были подняться в этом сезоне, а также результаты подводной экспедиции, в которой участвовал герцог.

Эта экспедиция больше всего заинтересовала Джулиет. Когда-то, во время отдыха с отцом, она пробовала заниматься подводным спортом, но те традиционные места, которые выбирал инструктор, ее не привлекали. Джулиет оживилась, когда герцог упомянул о том, что экспедиция могла бы найти обломки корабля, затонувшего у берегов острова. Карибское море всегда фигурировало в рассказах об испанских галеонах и золотых дублонах. Заметив заинтересованный взгляд Джулиет, герцог обратился к ней:

— Вас волнует поиск сокровищ, сеньорита?

Джулиет не смогла скрыть своего энтузиазма.

— Да, сеньор. Разве это может оставить кого-нибудь равнодушным? — она поставила бокал с вином на белоснежную скатерть. — А вы часто ныряете с аквалангом?

— У герцога мало времени для таких пустяков, — вмешалась Эстелла, задумчиво посмотрев на Джулиет.

Герцог пожал плечами и подлил себе вина.

— Сеньора Винсейро имеет в виду, что лично ее поиск подлинных памятников истории не интересует, — неожиданно резко произнес он, и Джулиет заметила раздражение на лице Эстеллы.

— Ты отлично знаешь, что этот спорт весьма опасен, — сказала Эстелла. — А твое положение не позволяет тебе безответственно относиться к своей жизни!

— Я всегда помню о своей ответственности, Эстелла, — возразил герцог, — а подводное плавание опасно только для дилетантов!

Джулиет предпочла промолчать, чтобы не вызывать недовольства Эстеллы Винсейро, у которой являлась пока единственной сторонницей. Однако, герцог сам переменил тему разговора, и Джулиет облегченно вздохнула.

После ленча сестра Медисон увезла Тересу в ее комнату. Джулиет, почувствовав себя лишней, извинилась и ушла к себе, но она потом долго не могла избавиться от мысли, что герцог и Эстелла остались наедине, и почему-то это вызывало у нее беспокойство.

Так случилось, что в этот день Джулиет больше не видела Тересу. За обедом, который она ела в одиночестве, так как герцог опять отсутствовал, ей сказали, что у сеньориты Тересы разболелась голова, и девушка осталась у себя в комнате. Джулиет сомневалась в правдивости этой информации, но ничего не могла поделать, кроме как мысленно назвать Тересу обманщицей.

После обеда вместо прогулки по пляжу она поднялась в свою комнату и попыталась занять себя чтением романа, который привезла с собой. Но персонажи показались ей какими-то безжизненными, лишенными тепла и глубины. Характеры тех людей, с которыми она здесь познакомилась, и жизнь на острове были гораздо интереснее, поэтому Джулиет отложила книгу и осталась в сумерках сидеть на балконе, глядя на огни яхты в бухте.

На следующее утро Тереса вышла к завтраку, чем очень обрадовала Джулиет, которой не хотелось обращаться к герцогу с просьбой поговорить с племянницей, потому что сама Джулиет не может с ней справиться. Сестра Медисон тоже была здесь, и Джулиет показалось, что Тереса взяла ее с собой для поддержки.

Пожелав всем доброго утра, она попросила служанку принести ей кофе и булочки и дружелюбно улыбнулась Тересе.

Та демонстративно отвернулась, и Джулиет поняла, что нисколько не продвинулась на своем пути.

— Я думаю, сегодня утром мы могли бы пойти на пляж, Тереса, — весело сказала она, но приготовившись выслушать гневные возражения своей воспитанницы.

Тереса фыркнула.

— Я думаю, у моего дяди несколько иные планы на этот счет, — язвительно заметила она.

Джулиет нахмурилась.

— В самом деле? И какие же?

— Он берет меня с собой, сеньорита. Так что вам, видимо, придется выполнять свой план в одиночку.

Тереса с гордым видом откинулась на спинку кресла. Одетая в кремовое платье с красной вышивкой, она выглядела очень привлекательно, и кажется, была чрезвычайно довольна собой. Джулиет не могла понять, что же задумал герцог. Приглашая Тересу с собой, он только способствует тому, что разыгравшееся воображение опять начинало рисовать ей счастливые картины, которые в реальной жизни никогда бы не могли осуществиться. Джулиет была раздосадована и молча принялась за завтрак, чувствуя, как злорадно сестра Медисон смотрит на нее. Когда на стол упала чья-то тень, Джулиет не подняв глаз, продолжала есть, хоть и ощущала присутствие герцога всеми фибрами души.

— Доброе утро, сеньорита! — произнес он. — Надеюсь, вы хорошо спали?

Джулиет была вынуждена поднять голову. Она подумала, что герцог де Кастро, в шелковой рубашке горчичного цвета, темно-коричневых брюках для верховой езды, заправленных в высокие сапоги, выглядел внушительным, уверенным в себе и очень привлекательным. На солнце его волосы казались иссиня-черными. Он закатал рукава рубашки, обнажив сильные руки; левое запястье украшали золотые часы. Ворот рубашки был расстегнут, и Джулиет раздраженно подумала, что он прекрасно осознает собственную привлекательность. Чувствуя свое бессилие, она еще больше разозлилась на Тересу.

— Спасибо, сеньор, я спала хорошо, — ответила она как можно спокойнее и опять вернулась к завтраку.

Герцог спросил сестру Медисон о самочувствии пациентки, потом заговорил с Тересой. Джулиет услышала в ответе девушки нежные интонации и поняла, что не сможет повлиять на сложившуюся ситуацию до тех пор, пока герцог не будет прислушиваться к ее советам.

Но тут герцог обратил свое внимание на Джулиет:

— Тереса сказала вам, сеньорита Саммерс, что сегодня мы едем на прогулку?

Джулиет подняла на него глаза.

— Да, сеньор. Я хотела пойти с Тересой на пляж, но теперь от этого намерения, конечно, придется отказаться.

Она увидела, как Тереса зло смотрит на нее, и с опозданием поняла, что говорила слишком резко.

Герцог провел рукой по своим волосам. Одна непослушная прядь спадала ему на лоб, и хотя он отбросил ее назад, она тут же вернулась на прежнее место. Его взгляд оставался совершенно непроницаемым, когда он произносил:

— Тереса, конечно, объяснила вам, что и вас это тоже касается.

Джулиет бросив взгляд на женщин, отмстила нескрываемый гнев Тересы и удивление сестры Медисон. Видимо, Тереса не сказала об этом и своей медсестре.

— Тереса только сказала, что едет вместе с вами, — ответила, Джулиет, не имея возможности уйти от прямого ответа.

— Понимаю. — Герцог посмотрел на племянницу. — В чем дело, Тереса?

Девушка наморщила нос.

— Сеньорита Саммерс сделала неправильные выводы, дядя Фелипе. Я же не сказала, что она с нами не едет.

Этого Джулиет не могла отрицать, но ни она, ни Тереса не стали объяснять ему, как в действительности обстояло дело.

— Могу я спросить, куда мы поедем? — поинтересовалась Джулиет.

Герцог достал портсигар.

— Мне нужно побывать в Вентерре. Это поселок, который вы видели в день приезда, сеньорита. Мои дела не займут много времени, потом мы могли бы поехать на другую сторону острова в бухту Лауганка-Бей. В давние времена у ее берегов затонуло несколько испанских галеонов. Я подумал, что это могло бы заинтересовать вас, сеньорита.

От удивления Джулиет потеряла дар речи. Наконец она пришла в себя и спросила:

— А мы сможем побывать там на пляже?

Ответ герцога заставил Тересу вздрогнуть и сердито посмотреть на Джулиет, когда тот произнес:

— У меня нет возражений на этот счет. А у вас, сестра Медисон?

Мисс Медисон только пожала плечами.

— Здесь принимаете решения вы, сеньор.

Он искоса посмотрел на медсестру, потом перевел взгляд на стройную фигурку Джулиет.

— Вы готовы, сеньорита Саммерс?

— Дайте мне пару минут, сеньор, — быстро ответила она.

Бросившись к себе в комнату, она поспешно сняла платье и надела светло-зеленые брюки из хлопка и розовую кружевную блузку. Потом она открыла шкаф и достала два купальника — один темно-синий с белой отделкой, другой — изумрудно-зеленый, — которые вряд ли понадобятся, но если все-таки представится возможность поплавать, Тереса не сможет отговориться, что у нее нет купального костюма. Отыскав пляжную сумку, Джулиет сунула туда купальники вместе с полотенцем и солнцезащитными очками и вернулась в холл.

Ни Тересы, ни герцога там уже не было, но выглянув в окно, она увидела, что во дворе стоит машина в ожидании пассажиров.

С задумчивым видом Джулиет вышла к машине и огляделась. Утро было чудесным, хотя на небе собирались тучи. Она подумала, что в конце дня может пойти дождь. В саду среди деревьев работали садовники, они что-то пели за работой. Джулиет охватило необыкновенное чувство радости жизни, которое тут же пропало, когда она увидела герцога, направляющегося к машине, с Тересой на руках.

Джулиет отвернулась. Ситуация была весьма сложной, подумала она с тяжелым вздохом. Пытаясь доказать герцогу, что Тереса легко поддается его обаянию, Джулиет может оказаться уязвимой для нападок Тересы. Девушка может вообразить, что она, Джулиет, хочет сама завоевать благосклонность герцога. Но это же просто смешно, раздраженно подумала Джулиет. И неужели этот человек не видит, какие чувства он поощряет? Конечно, Тереса беспомощна, и никто, кроме ее самой, не может доказать обратное; ее приходится переносить на руках, но зачем это делает сам герцог? При нормальном стечении обстоятельств это было бы вполне естественно, но сложившуюся обстановку трудно назвать нормальной.

Девушка услышала шаги герцога у себя за спиной и, резко повернувшись, встретилась с довольным взглядом Тересы. Заставив себя не показывать своего раздражения, Джулиет все же оказалась не готовой к тому, что герцог произнес:

— Тереса не захотела брать с собой инвалидное кресло. Оно весьма неустойчиво, хотя сначала мы решили его взять. Но когда я отпустил Мигеля, Тереса передумала.

Джулиет посмотрела ему прямо в глаза, но выражение лица герцога оставалось абсолютно невозмутимым, хотя она и почувствовала нечто похожее на сдерживаемую насмешку, как будто он понял, о чем она думает.

Герцог ответил на ее невысказанный вопрос, тем самым устранив причину раздражения, почему же она так злится на него?

— Пожалуйста, садитесь в машину, сеньорита, — небрежно сказал он, и Джулиет, решив, что бесполезно стоять на месте, уставившись на него как глупая школьница, села на заднее сиденье. Герцог, усадив Тересу впереди, сам сел на место шофера. Прежде чем завести машину, он бросил на Джулиет беглый взгляд, и она почему-то ощутила, что как женщина она для него не существует. Он воспринимал девушку лишь как сторонницу радикальных методов воспитания, волей судьбы ставшей компаньонкой Тересы. В конце концов, Эстелла Винсейро была достаточно откровенна и прямо дала понять, что имеет на герцога виды. Но даже если все обстоит и так, то почему это волнует ее, Джулиет?

От имения они поехали совсем в другом направлении, выбранном Джулиет накануне. Ей было все интересно и, наклонившись вперед, она с любопытством рассматривала окрестности.

Машина быстро приближалась к поселку: герцог вел ее мастерски. По дороге постоянно встречались темнокожие местные жители — мужчины, работающие на плантациях сахарного тростника, женщины с детьми, направляющиеся на рынок в Вентерру — и все они улыбались, завидев машину герцога, что было совершенно ясно, каким уважением пользуется у них хозяин острова. Яркие цвета растительности радовали глаз, а чарующие запахи и ароматы кружили голову, и Джулиет не могла понять, почему жители острова совершенно не обращают внимания на красоту своей природы. Ей уже приходилось бывать в Вест-Индии, но на этот раз почему-то все казалось намного ярче и увлекательнее. Она не стала слишком задумываться над этим, а просто уверила себя, что у нее еще мало жизненного опыта и слишком живое воображение.

Герцог подъехал к причалу и, оставив девушек в машине, пошел к складам, чтобы узнать о товарах, которые должны были прибыть на остров. Высокий, темноволосый, загорелый, как и местные жители, он все равно выделялся среди темнокожих рабочих, с которыми останавливался на пути, чтобы выслушать их проблемы. Он был настоящим правителем острова, думала Джулиет, глядя на герцога. Достав сигарету, она закурила.

Очевидно, вся торговля осуществлялась именно здесь, в порту. Тут продавали рыбу и мясо, фрукты и овощи, инструменты и домашнюю утварь. Вокруг стоял запах рыбы, сушившихся канатов, прелых фруктов. Мелькали фигуры местных женщин, с большим изяществом двигавшихся в толпе с тяжелыми корзинами на голове. Казалось, что эти женщины исполняют какой-то ритуальный танец, к тому же даже в столь ранний час откуда-то доносились звуки барабанов и гитары.

И над всем этим великолепием солнце, как добрый дядюшка, простирало свои лучи.

Джулиет вздохнула, Тереса обернулась к ней.

— Мы так и не поговорили с вами на эту тему, сеньорита Саммерс, но мне хотелось бы узнать, как вам удалось убедить моего дядю в необходимости вашего присутствия? — спросила она, настороженно и холодно глядя на Джулиет. В первый момент Джулиет растерялась, но вспомнив, что Тереса все-таки гораздо моложе ее, ответила:

— Если ты так любишь интриги, Тереса, то почему бы тебе не спросить своего дядю?

Тереса покраснела.

— Не старайтесь показать свое остроумие, сеньорита. Вас держат здесь из милости, не забывайте! — Она надула губы. — Я рада, что мне не приходится своим трудом зарабатывать на жизнь. Наверное, ужасно все время чувствовать себя ниже других.

Джулиет задумчиво посмотрела на огонек своей сигареты.

— Почему я должна чувствовать себя ниже других, Тереса? — спросила она.

Тереса презрительно фыркнула.

— Ну, это же очевидно, разве нет? Я хочу сказать, что этот остров, фазенда… должно быть они сильно отличаются от того, к чему вы привыкли.

— И что же? — Джулиет посмотрела ей прямо в глаза.

— А то, что вы — просто… просто прислуга!

— А слуги — это люди низшего сорта, не так ли?

Тереса только презрительно передернула плечами.

Джулиет нахмурилась.

— Тогда позволь мне сказать тебе кое-что, Тереса. В этой жизни есть богатые и бедные, но то, кто ты есть, чего добился, или просто то, чем занимаешься, не определяется богатством и теми благами, которые оно дает. Человек должен найти в жизни нечто большее, чем материальное благополучие. Прежде всего он должен научиться жить в согласии с самим собой. Мне иногда кажется, что ты научиться этому не сможешь!

— Как вы смеете так со мной разговаривать! — Лицо Тересы исказилось от негодования.

Джулиет равнодушно пожала плечами и откинулась на спинку сиденья.

— Не воображай, что ты сможешь постоянно говорить мне гадости, не получая при этом отпора, — спокойно ответила она. — Всякому терпению приходит конец.

Гнев душил Тересу; она прерывисто дышала. Очевидно, с тех пор как Тереса поселилась на острове, никто, кроме Эстеллы Винсейро, не перечил ей.

Наконец, она выпалила:

— Фелипе выслушает меня. Я все ему скажу. Я узнаю, какую ложь обо мне вы ему наговорили!

— Ложь? — удивилась Джулиет. — Какую ложь?

— Которую вы выдумали, чтобы остаться здесь. — Тереса немного успокоилась. — Но мы еще посмотрим, сеньорита, кто одержит победу в этой игре!

Джулиет усмехнулась. Тереса была так молода. Даже ее злость была какой-то детской, но почему же тогда девушка питает такие далеко не детские чувства к герцогу?

— Хорошо, — спокойно сказала Джулиет. — Продолжай свою игру, Тереса, но кто может знать, чем она закончится…

Когда герцог вернулся, в машине царило гробовое молчание.

— Что-то обстановка здесь стала напряженной, — нахмурившись, заметил он. — Могу я спросить, почему?

Тереса сразу напустила на себя обиженный вид.

— Сеньорита Саммерс грубо со мной обращается, — сказала она, опустив голову. — Дядя Фелипе, ты же видишь, как все, что делает сеньорита Саммерс, пугает и расстраивает меня.

— Пугает? — Герцог завел машину и повернул в сторону площади. — Ты преувеличиваешь, Тереса.

Тереса посмотрела на него страдальческим взглядом.

— Нет, я не преувеличиваю. Вчера… вчера ты даже не спросил, куда мы ездили. О, страшно даже подумать! — Она закрыла глаза рукой. — Я была так напугана, только не хотела говорить об этом, чтобы не расстраивать тебя. Но теперь я должна все рассказать!

Джулиет молчала. Она была абсолютно уверена: причина по которой девушка не упомянула об их поездке, заключалась в том, что увидев герцога и Эстеллу Винсейро вместе, все прочие мысли вылетели у Тересы из головы. А то, о чем можно легко забыть, не настолько страшно, как Тереса пытается всем представить.

Дорога поднималась вверх по склону. Машина обогнула выступ скалы, откуда открывался прекрасный вид на удаленную бухту.

— Ну, я слушаю, — сказал герцог, закурив сигару. — Куда же вы ездили? — Он обернулся к Джулиет. — Моя племянница, кажется, слишком напугана, не могли бы вы, сеньорита, сами рассказать об этом?

— Могу, — спокойно ответила Джулиет. — Мы посетили местечко, которое называется Вентерра-Монтанья.

— Вентерра-Монтанья! — Герцог остановил машину. — Я не ослышался? Это так, Тереса?

— Разве я неправильно произнесла название? — с иронией спросила Джулиет.

Герцог повернулся к ней, в его взгляде сквозило недовольство.

— Вам известно об опасностях этой дороги?

— Об опасностях? Вы имеете в виду повороты?

— Да, сеньорита, я имею в виду повороты! — Герцог был в гневе.

Джулиет вздохнула.

— В них нет ничего страшного, мне приходилось ездить по дорогам с более крутыми поворотами и резкими спусками, чем эти! — вырвалось у нее, и она тут же пожалела о сказанном, потому что взгляд герцога был весьма скептическим.

— В самом деле? — медленно произнес он. — И где же, позвольте вас спросить, вы могли ездить по более извилистым дорогам?

Даже Тереса убрала руки и с любопытством уставилась на свою компаньонку.

Джулиет решила, что лгать бесполезно.

— В Альпах, сеньор, в швейцарских Альпах!

— Понятно. Вы ездили по дорогам швейцарских Альп.

— Да, сеньор.

— Интересно, каким образом девушка, которая сама зарабатывает себе на жизнь, могла оказаться в швейцарских Альпах?

Джулиет задумалась лишь на секунду.

— Я была там в качестве компаньонки… одной пожилой дамы, — ответила она. — Мы ездили в Монте-Карло в прошлом году.

— Это правда? — Герцог посмотрел ей прямо в глаза, потом перевел взгляд на Тересу, и вновь взглянул на Джулиет. — Хорошо, сеньорита, поверю вам на слово. Все равно дорога на Вентерра-Монтанья — не для новичков. Я советую вам выбирать другие маршруты. А твои страхи, Тереса, кажется, беспочвенны. Может быть, виной тому твое душевное состояние.

Но Тереса не хотела так легко сдаваться. Ее невозможно было переубедить.

— Ты… ты ведь не был там, дядя Фелипе, а веришь ей на слово! Она вела машину очень неосторожно, уверяю тебя. Мне было страшно!

— Тереса, это неправда! — возмутилась Джулиет.

— Нет, правда. Я не верю, что вы когда-нибудь бывали в Альпах. Мне кажется, вы солгали!

Джулиет не на шутку разозлилась. Сначала она чувствовала раздражение, потом слова Тересы позабавили ее, но теперь девушка рассердилась очень сильно. Кажется, Тереса опять вообразила, будто Джулиет не сможет постоять за себя!

Наклонившись вперед и придав своему голосу как можно больше уверенности и беззаботности, она сказала:

— Сеньор, ваша племянница, кажется, хочет намеренно обвинить меня во лжи. Чтобы доказать свою правоту, позвольте мне сесть за руль!

Тереса широко открыла глаза от удивления, а герцог нетерпеливо ответил:

— В этом нет необходимости, сеньорита. Я готов поверить…

— А я — нет, — настаивала Джулиет, с усмешкой глядя на герцога. — По крайней мере, позвольте доказать мне свою правоту или я сочту, что вы ко мне необъективны.

— Сеньорита, я же сказал, что верю вам, — недовольно произнес он.

— Неужели вы боитесь? — Джулиет не знала, зачем так сказала. Уж конечно не для того, чтобы свою правоту доказать Тересе. Может быть, она хотела что-то доказать себе самой.

Глаза герцога мгновенно потемнели, в их глубине мелькнуло что-то такое, отчего щеки Джулиет запылали.

— Нет, сеньорита, — тихо сказал он, — я не боюсь. Как-нибудь я непременно приму ваш вызов и позволю вам отвезти меня в Вентерра-Монтанья. Согласны? — Он взглянул на Тересу. — Ты довольна, малышка?

Тереса выглядела взбешенной, и Джулиет не могла избавиться от мысли, что зашла слишком далеко. Одно дело — бросить вызов герцогу, чтобы поставить на место Тересу, но совсем другое — совершить что-то подобное лишь из желания привлечь его внимание. Джулиет не имела большого опыта в общении с мужчинами, хотя естественно у нее, дочери Роберта Линдсея, не было недостатка в знакомых молодых людях. Но эти молодые люди, как и она сама, не владели искусством любовной игры. Джулиет не вращалась в кругу прожигателей жизни и не посещала вечеринок, которые можно было бы отнести к разряду сомнительных развлечений.

Герцог относился к совершенно иному типу людей, чем те, которых она знала. Он был уже не мальчик, а зрелый мужчина, и чувства, которые он в ней вызывал, Джулиет испытывала впервые в жизни.

Когда машина тронулась, девушка попыталась вернуть себе прежнюю беззаботность, но этого ей не удалось. Поэтому она стала разглядывать пейзаж за окном, обращая внимание на многообразие местных деревьев и кустарников. Бесполезно думать о том, что, скорее всего, никогда не случится.

Лауганка-Бей оказалась невероятно красивым местом. Непохожая на другие бухты, виденные Джулиет ранее, Лауганка-Бей тянулась на многие мили — белый песок, изумрудная вода и серые скалы. Когда герцог остановил машину, Джулиет вышла, не дожидаясь разрешения, и направилась к водному простору, в котором когда-то потонули многочисленные надежды испанцев. Вздымавшиеся волны скрывали опасные скопления скал, лежавшие у самого берега, как гладкая поверхность озера скрывает омуты, несущие гибель.

Джулиет вздохнула и, обхватив свои плечи руками, задумчиво побрела назад к машине. Герцог и Тереса смотрели в ее сторону, и только тут она подумала, что совсем непривлекательно выглядит со стороны — простенькие брюки и легкая блузка, растрепанные ветром волосы.

При приближении Джулиет герцог вышел из машины и встал около — высокий, сильный мужчина.

— Итак, сеньорита, — тихо спросил он, — что вы думаете?

— Очень красиво, — быстро ответила девушка, слегка смутившись. — А можно нам спуститься на пляж?

— Конечно. Я перенесу туда Тересу.

— Хорошо. — Джулиет взяла свою сумку и опять ощутила то странное волнение. Похоже, оно стало у нее постоянным. Возьми себя в руки, сердито говорила она себе. Ты знаешь его всего два дня. О чем ты думаешь?

По тропинке они спустились на пляж. На краю песок был сухой, но влажная полоса показывала, как далеко заходит вода во время прилива.

Герцог усадил Тересу на коврик, который захватил из машины, и сказал Джулиет:

— Смотрите, вон там в сарае мы храним моторную лодку, на которой совершаем подводные экспедиции.

Джулиет увидела деревянное сооружение в дальнем конце пляжа у скалистого мыса. Она жалела, что так мало знает о подводном плавании. Рассказ о тех нескольких попытках опуститься на дно с аквалангом, которые она когда-то предпринимала, вряд ли заинтересовал бы герцога. У него лишь мог возникнуть вопрос, в каких краях это происходило.

Тереса подавила тяжелый вздох.

— Мы еще долго пробудем здесь, дядя Фелипе? — недовольным тоном спросила она. — Здесь жарко, я хочу пить.

Герцог улыбнулся ей.

— Тебе немного непривычно, малышка? — спросил он. — Может быть, сеньорита Саммерс захочет искупаться.

Джулиет отрицательно покачала головой. Мысль о том, чтобы появиться перед ним в купальном костюме, смутила девушку. Почему-то раньше она об этом не думала.

— Нет, спасибо, — ответила Джулиет и села на песок рядом с Тересой.

Герцог посмотрел на ее пляжную сумку.

— Я думал, вы захватите с собой купальные принадлежности, — заметил он. — Еще рано. Сейчас я принесу из машины термос с кофе. Мы можем побыть здесь еще немного.

Джулиет не могла понять, поддразнивает он ее или нет, но знала только одно, она ни за что на свете не сможет появиться перед ним в купальнике.

— А вы будете купаться, сеньор? — спросила она, опустив глаза и сосредоточенно разглядывая свои руки.

Тереса удивленно посмотрела на нее, потом на дядю, но герцог оставался невозмутим.

— Нет, сеньорита, я не подготовился к этому. Однако, если Тереса немного посидит здесь, то пока она пьет кофе, я мог бы показать вам наше снаряжение.

Джулиет почувствовала, как Тереса начинает злиться.

— Дядя Фелипе, я не могу оставаться здесь одна.

— Почему же? — Герцог оставил их вдвоем, а сам пошел за термосом.

Тереса зло посмотрела на Джулиет.

— Итак, сеньорита, вы уверены, что победили.

Джулиет вздохнула.

— Это же не битва, Тереса. Ну почему ты не можешь принять мое общество. Я не хочу причинить тебе зла. Я хочу тебе помочь!

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи!

— А я думаю иначе. — Джулиет встала. — Разве ты не хочешь опять начать ходить?

— Конечно, хочу! — воскликнула девушка.

— Тогда старайся работать ногами как можно больше, чтобы вернуть им способность двигаться!

— Каким образом?

— Занимайся плаванием!

— Нет, спасибо. — Тереса оглянулась и увидела, что герцог уже возвращается. — Вы ведете себя совсем как Лора Уэстон, вы знаете об этом?

— Твоя прежняя компаньонка?

— Да. Я уверена, дядя не сказал вам, почему ее уволили.

— Я поняла, что она тебе не нравилась.

— Да, это так, — подтвердила Тереса. — Но причина в другом. — Она напряженно сжала руки. — Она потеряла голову из-за дяди Фелипе, и поэтому ее уволили.

Джулиет почувствовало, как ее обдало жаркой волной.

— Ну, — быстро произнесла она, пока не подошел герцог, — что касается меня, тебе нечего об этом беспокоиться!

— Вы уверены?

— Конечно!

К ним подошел герцог.

— Вот, Тереса, — улыбаясь сказал он. — Вот кофе и очки. Мы скоро вернемся.

Тереса пожала плечами, принимая неизбежность ситуации, но у Джулиет мелькнула мысль, не размышляет ли девушка о том, что если и новая компаньонка увлечется герцогом, то тогда ее тоже уволят.

Эти мысли не давали Джулиет покоя, пока они шли по пляжу. Из-за этого она держалась со своим спутником весьма скованно, что и не ускользнуло от его внимания.

— Мне известно, как моя племянница отлично умеет вносить разлад в отношения между людьми, — неожиданно сказал он. — Тереса молода, и остро чувствует свою ущербность. Может быть, поэтому она так и привязана ко мне.

Джулиет лишь молча пожала плечами, и он добавил с легким неудовольствием:

— Я могу показаться тщеславным, сеньорита, но должен признаться, что мое общество почему-то не доставляет вам удовольствия, как прочим женщинам, с которыми я знаком.

Джулиет вспыхнула и смущенно посмотрела на него.

— Простите, сеньор. Я просто задумалась.

— Очевидно. Могу я узнать, о чем?

Она вздохнула.

— Вы не сказали мне, что мисс Уэстон была уволена, потому что она… она потеряла из-за вас голову.

Он улыбнулся, но на этот раз без всякой насмешки, и Джулиет опять поразила сила его обаяния.

— О, Боже, — воскликнул он, — вы самая прямолинейная молодая особа, какую мне только приходилось встречать. Вы не можете ходить вокруг да около.

— Так это правда?

Он пожал плечами.

— Возможно.

— Иными словами — да.

Он не ответил. Они уже подошли к сараю, и достав из кармана ключи, герцог открыл дверь.

Внутри было сумрачно и пахло сыростью, как будто деревянные стены местами уже начали гнить. В центре стояла красно-белая моторная лодка, а на стенах развешаны резиновые костюмы для подводного плавания, баллоны с кислородом, маски и прочес снаряжение.

Оставив дверь открытой, чтобы в сарай проникал свет, герцог стал показывать Джулиет, как надо обращаться с кислородными баллонами, а она делала вид, что впервые их видит.

Потом он влез в лодку, чтобы проверить топливный бак и работу мотора, а затем спустился в маленькую каюту. Джулиет стала с интересом рассматривать висевшую на стене карту. Когда герцог выбрался из лодки, девушка заметила, что несколько пуговиц на его рубашке расстегнуты, и его загорелая грудь с темными волосами была обнажена почти до пояса. Он спрыгнул на деревянный пол сарая и, вытирая руки, сказал:

— Я вижу, вы заинтересовались картой. На ней крестиками отмечены места, где мы уже опускались на дно. — Он подошел и встал совсем рядом с Джулиет, но она не могла вынести его близости. Его почти животная чувственность лишала ее рассудка, и она не сумела справиться с собственными чувствами.

Джулиет отпрянула, стремясь как можно скорее покинуть полумрак сарая и выйти на солнечный свет. Сделав неловкое движение, она споткнулась и обязательно упала бы, не поддержи ее герцог. Он на мгновение прижал Джулиет к своему сильному телу. Она ощутила, как ее руки коснулись его обнаженной груди, и поняла, что больше всего на свете ей хочется обвить его шею руками и прижаться своими губами к его губам. Все, о чем совсем недавно говорила Тереса, вихрем пронеслось в ее голове. Она вырвалась из его объятий и бросилась прочь.