Непредвиденные происшествия в экспедициях

Сорок семь дней в небытии

Врачи сделали заключение, что состояние здоровья доставленного инженера-геодезиста Михаила Климентьевича Полонянкина характеризуется полной утратой сознания, нарушением кровообращения, дыхания, отсутствием рефлексов. Сорок семь дней пролежал Михаил в больнице города Муравленко, расположенного на севере Тюменской области. Все эти дни больной находился в реанимации, врачи пытались оживить организм в период его клинической смерти. Большинство медицинских работников считали его мертвецом, потому что находиться в коме в таком раздавленном состоянии практически было неправдоподобно. В реанимации разрешили присутствовать жене; с Аллой они вместе учились, затем долгие годы скитались по экспедиционным маршрутам. За полтора месяца Миша ни разу не подал признаков жизни. Медицинские работники зафиксировали у больного сильный ушиб головы, сломанную ногу, раздавленные рёбра, многочисленные ссадины, местами содранную на теле кожу.

Случилось это в конце полевого сезона, в кармане лежал билет, через три дня должен был уехать домой в Екатеринбург. 25 октября на автомашине с бригадой ехал по лесной дороге, предстояло проделать последние геодезические измерения. Рано утром дорога оказалась покрыта льдом, при спуске с крутой горы вдруг на повороте появилась встречная машина. Автомобиль стал неуправляемым, машины столкнулись лоб в лоб. Машины и людей растаскивали с большим трудом, потребовалось много времени, но Михаил об этом уже не знал; его сознание сразу отключилось. Вначале его посчитали мёртвым. Инженера вместе с травмированными рабочими доставили в больницу; опытный хирург сумел уловить, что геодезист ещё живой, поэтому сразу поместил его в реанимационное отделение.

Клиническая смерть продолжалась сорок пять дней, после этого врачи решили отключить аппаратуру искусственного дыхания на одну минуту, два дня проводили такой эксперимент. Без искусственного дыхания больной выдерживал одну минуту, затем начинал синеть. В течение суток отключали аппаратуру, увеличивая по секундам временной разрыв, добиваясь оживления организма. Через двое суток дыхание восстановилось. Больной приоткрыл глаза; он начинал новую жизнь — не умел говорить, не узнал свою жену. Жизнь начиналась с чистого листа. За сорок семь дней нога не срослась, жизнедеятельность отсутствовала, поэтому рёбра и все остальные травмы не давали покоя. От сильных болей больной стонал, хирург говорил: «Коль ему больно, это хорошо, нужно радоваться, значит, он живой». Алла делала массаж мужу, учила его говорить, произносить слова. День за днём приходилось возвращаться к новой жизни. На лице стали появляться признаки мимики, прежде всего в процессе уколов, которых ставили ежедневно огромное количество, в течение дня восемь раз брали на анализ кровь. Врачи стали называть Аллу «декабристкой»: она день и ночь боролась за жизнь мужа. Самыми радостными для неё были первые, произнесённые Михаилом звуки, хотя они были невнятными, но появилась надежда, что он заговорит.

В процессе изучения слов стала восстанавливаться память, Михаил начинал произносить отдельные слова, а затем стал говорить, каждый день ему делали массаж. Больному определили вторую группу инвалидности. Ноги, руки не слушались, он не мог шевелиться в течение года. Врачи разрешили транспортировку больного домой в Екатеринбург в сопровождении жены. Из Муравленко на машине скорой помощи Михаила доставили в город Ноябрьск — это расстояние в сто семьдесят километров было самым сложным; затем по железной дороге на специальных носилках до Екатеринбурга, от вокзала группа МЧС привезла больного домой.

Прошёл год, врачи настаивали, чтобы больной начинал шевелиться, всё болело. Ночами Михаил стал пробовать шевелить руками, левая рука не подчинялась. Врачи успокаивали, что всё восстановится, необходимо усиленно заниматься физкультурой, Михаил сползал с кровати и передвигался на коленках. Кости на ноге не срастались. Стал делать попытки передвигаться на костылях. Порой от боли появлялись слёзы, но желание встать в экспедиционный строй было превыше всего. Врачи предложили вместо костылей использовать «ходунки», но одна рука находилась в висячем состоянии — этот метод тоже оказался недосягаемым. Ежедневный массаж и постоянные кропотливые упражнения по физкультуре порою до измождения приближали больного к цели.

Через два года память восстановилась полностью, речь возобновилась. Благодаря систематическим упражнениям, Михаил вновь возвратился к экспедиционной жизни.

Во второй половине семидесятых годов прошлого столетия мне довелось работать на Урале генеральным директором аэрогеодезического объединения, в этот период Михаил Полонянкин работал в экспедиции № 164 в должности начальника партии. После окончания Томского топографического техникума Михаил с женой приехали в Свердловск; работая в полевых условиях, Михаил поступил в институт на заочное отделение и окончил Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии.

Начальник партии Н.В. Баталин, у которого начинал работать молодой специалист Полонянкин, мне рассказывал о том, что Михаил попадал в автомобильную аварию, но это было двадцать лет назад в регионе Полярного Урала. После автомобильной катастрофы геодезист два года находился на лечении. Случилось это в разгар весенних полевых работ, ехал Михаил с бригадой на автомашине ГАЗ-66 по лесовозной дороге. В результате аварии грудная клетка оказалась повреждённой, ушиб сердца был настолько серьёзным, что врачи в течение двух лет продолжали лечить больного, продлевая больничные листки. Однажды Полонянкин попал на приём к семидесятипятилетней женщине-врачу. Она взяла смелость на себя, предложила больному уехать на свою дачу и заняться физическим трудом. На дачном участке Михаил стал кувалдой разбивать камни, сердечные боли прекратились. Через несколько месяцев он вновь отправился на экспедиционные работы.

Недавно мне довелось повстречаться с А.А. Алябьевым, долгие годы мы с ним работали на Урале вместе. Я всегда восхищался его глубокими знаниями в области теоретической фотограмметрии, которые он умел использовать на производстве. Александр Александрович мне рассказал о самоотверженном поступке Михаила Климентьевича Полонянкина, который теперь работает у него.

Услышав бодрый голос Михаила, который сорок семь дней пробыл на том свете, я в первую очередь поинтересовался, как ему жилось в потустороннем мире? «Смерти нет, на том свете тоже жизнь», — ответил он. Михаил рассказал, что за время пребывания на том свете видел всех родственников, знакомых, которые умерли в разные годы, многие из них там трудятся. Михаил вырос в семье, которая жила в районном селе Подгорном Томской области, в пятидесяти километрах от реки Обь. Сибирское село располагается на судоходной реке Чая среди густых таёжных зарослей. Всех деревенских жителей, которые умирали в годы школьной учёбы, Михаил на том свете видел. В течение сорока семи дней удалось повстречаться со всеми жителями, которые ушли в мир иной, но странным было, что видел там только умерших, поэтому живущих за этот период он забыл.

Во сне объехал всю Европу, побывал в Греции, долго любовался голубизной морской воды, запомнился белый храм на берегу острова с белыми колоннадами. В море виднелись белоснежные морские корабли. Инопланетяне дали девятизначный код, у них стал проситься домой, они посадили его в белый шар и отправили. Блестящий шар полетел и вдруг прикоснулся к земле — он открыл глаза. Кругом люди в белых халатах и никого знакомых, даже не узнал свою жену.

День, когда произошла автомобильная авария, не мог вспомнить совсем.

В настоящее время Михаил Климентьевич Полонянкин восстановился полностью и продолжает свою экспедиционную трудовую геодезическую деятельность в подразделении, которое возглавляет А.А. Алябьев.