Невоспитанный трамвай

ЮМОРИСТ

Чувство юмора у Ермолкина есть. Это всякий знает.

— Ну, Ермолкин, — говорит шеф первого апреля, — сегодня твой день! Поздравляю. Но мы решили не отставать, так сказать, пошутить! Вот приказ, распишись.

Ермолкин читает: «Тов. Ермолкина с работы уволить с первого апреля!»

— Смешно? — спрашивает начальник. — Иди скорей в отдел кадров, там еще смешней!

— Шутить так шутить! — смеются в отделе кадров и суют Ермолкину трудовую книжку. — Иди на все четыре стороны.

— Ермолкин, — хохочет завхоз, — верни палатку, лодку, весла, автомобиль.

— Я не брал!

— Тогда почему их на складе нет? Верни!

В отделе за его столом уже сидит мордастый малый. Усмехается:

— Ермолкин, сдай дела!

Мордастый снимает пиджак и засучивает рукава. Сюда его перевели из школы каратэ.

— Ермолкин, — вскакивает зав. отделом, — с тобой вопрос решен! Уволить. Несерьезный ты человек! Только смеешься. Послали тебя, к примеру, за билетом в аэропорт, а ты? Подвел коллектив, вернулся без билета.

— Не в аэропорт, а в магазин, — лепечет Ермолкин, — не за билетом, а за водкой и бутербродами с икрой!

— Ну так что? Что в том смешного, если они оплачены, как за билет. Иначе нельзя, сам должен бы понять, а не смеяться…

— На собрании кто выступал: «Смешно смотреть, как мы работаем!.. Отдача нашего учреждения смехотворна! …Нельзя всерьез принимать нашу годовую разработку — карманную зажигалку для дошкольника!»

— Ермолкину это кажется смешно!

Ермолкин вздохнул и собрал вещички.

На улице его кто-то придержал за рукав:

— Выгнали? Достукался, юморист? — Ермолкин оглянулся — сосед по квартире Рындин. — Меня, между прочим, тоже турнули. Зачем, дескать, смеялся. А как не смеяться над ними? Представь: на работу приходят минута в минуту, хоть бы один опоздал! Пашут за троих. Слыхал? Годовой план — досрочно! От работы не бегут! Ты такое видел? Не пьют, не курят! Бросили. Смехота?! Хо-хо!

Рындин хохотал один. Ермолкин не понимал.

— Может, на мое место хочешь, — спросил Рындин. — Переходи. А я — на твое.

И они договорились поменяться. С первого апреля.

Но второго апреля Ермолкин прибежал к Рындину.

— Я раздумал. Хочу к себе, на старое место вернуться. Через суд, с возмещением ущерба.

— Почему? — удивился Рындин.

— Тебя еще не посылали за водкой в магазин вместо командировки? — пытал Ермолкин. — Нет? А половину премии ты начальниковой теще не отдавал? Полы ей не красил на даче, потолки не белил?

— Нет пока, — таращил удивленные глаза Рындин.

— Ну вот, — грустно сказал Ермолкин, — как без меня-то, без юмориста? Мой смех, Рындин, сила! Я на него надеюсь. Повоюем…

Спорить Рындин не стал.