LIII

На следующий день Агриппина посетила сестру, Юлию Друзиллу.

— Ты изменила к лучшему старый дом Кассиев! — удовлетворённо заметила она, разглядывая заново обставленный атриум. В нишах стояли стройные этрусские и танагрские статуэтки, в мраморных вазах цвели заморские деревца. Источник посреди атриума был облицован зелёным мрамором и превращён в фонтан. В углу клевал пшеничные зёрна павлин, прикованный за ногу золотой цепочкой. Рабыня, приставленная к капризной птице, поспешно собирала испражнения, неприятный запах которых не смеет беспокоить госпожу и гостью.

— Да, Луций не жалеет денег на мои причуды, — улыбнувшись, заметила Друзилла.

— Счастливая… — вздохнула Агриппина, садясь в мягкое складное кресло. — Если бы ты знала, каким жадным оказался мой муж!

— Не может быть, — искренне удивилась сестра. — У тебя много новых украшений!..

— За которые Агенобарб не собирается платить! — злобно докончила Агриппина. — Ещё немного — и торговцы будут прятать товар при моем приближении.

— Бедная, — Друзилла погладила сестру по руке.

— Не жалей меня, — высокомерно отозвалась Агриппина, дотронувшись до нового опалового ожерелья. — Я найду сотню способов отомстить Агенобарбу!

Последние слова прозвучали очень резко, почти крикливо. Павлин удивлённо поднял голову, посмотрел на сестёр и противно заорал, открывая клюв и напряжённо шевеля языком.

— Замолчи, гадкая птица! — Друзилла швырнула в него недоеденным яблоком и засмеялась: павлин, казалось, ответил сварливой Агриппине, уловив в её голосе сходство со своим собственным.

— Помоги мне отомстить, сестра, — перейдя на шёпот, попросила Агриппина.

— Как? — тихо отозвалась Друзилла.

Агриппина помолчала, старательно жуя персик. Запила его разбавленным вином и, обретя нужную храбрость, заявила:

— Мне нравится некий молодой человек по имени Пассиен Крисп. Но Агенобарб следит за мной так пристально, что я не могу сказать ему ни слова. Он безотказно отпускает меня только в твой дом. Пригласи к себе Криспа, когда твой муж будет в отъезде, и извести меня запиской.

Агриппина умоляюще сложила ладони и состроила просительную гримасу.

— Хорошее ли это дело, сестра? — Друзилла покачала головой. — Если Агенобарб узнает — прибьёт и тебя, и Криспа!

— Тебе ли учить меня? — возмутилась Агриппина. — Не притворяйся передо мной верной женой! Я ведь видела, как братец Гай посещал тебя ночами!

— Зачем вспоминать былое? — обиженно огрызнулась Друзилла. — Теперь я люблю Кассия.

— Вот-вот! Ты всегда готова любить того, с кем спишь! — злорадствовала Агриппина. — Сегодня Кассия, вчера — Гая. А завтра кого?

— Молчи… — умоляюще простонала сестра. — Если рабы услышат — мне конец! Я помогу тебе.

— Пригласишь Криспа в один из ближайших дней? — Агриппина с хрустом надкусила румяное яблоко. Сладкий сок потёк по подбородку, как у вакханки, забывшейся на оргии.

— Посмотрю, что могу сделать, — уклончиво ответила Друзилла.

— Пойми, сестра, — шептала Агриппина, возбуждённо блестя глазами. — Жизнь без любви — смертная тоска. Если любишь кого-то — отбрось в сторону глупые слова о супружеской верности, ищи любовника, отдавайся ему и не думай о том, что скажут другие! Мужчины, не стыдясь, посещают лупанары. Почему же нам, женщинам, нельзя платить им тем же?!

— Мой Кассий не ходит по лупанарам! — возмутилась Друзилла.

— Не будь так уверена! — засмеялась Агриппина, зло прищуривая дымчато-зеленые глаза. — Я тоже прежде так думала об Агенобарбе. До тех пор, пока однажды ночью поцеловала его, вернувшегося домой, в шею. И ощутила запах чужих благовоний, чужой женщины!.. Послушай, Друзилла! — потянулась она к сестре. — Если тебе посчастливится найти любовь — люби и не заботься о последствиях! Ни один мужчина не стоит нашей верности. Даже твой хвалёный Кассий!

— Ты не права, — качая головой, шептала Друзилла. Агриппину она не могла убедить. Но ведь не сестру, а саму себя пыталась убедить Юлия Друзилла.


* * *

Ночью слабо мерцал светильник у изголовья постели. Друзилла опёрлась спиною на бронзовое изголовье. Кассий, довольный и уставший, положил голову ей на грудь. Друзилла ласково перебирала темно-каштановые волосы, целовала лоб, подёрнутый смуглой желтизной.

— Ты меня любишь? — задала она неизбежный, всегда старый и всегда новый вопрос.

— Конечно, люблю… — томно простонал Кассий, ища губами её податливое тело. — Разве я недостаточно доказал тебе?

— Я тоже тебя люблю. И докажу тебе! — с твёрдой решимостью пообещала Друзилла.

Загрузка...