Об опыте расследования умышленных убийств и изнасилований

З. Я. ЧИНАЕВА, следователь прокуратуры Орхаринского района Амурской области юрист I класса НЕ СОВПАДАЛА ТОЛЬКО ОДНА ДЕТАЛЬ

30 января 1966 года в сельский Совет небольшого поселка лесорубов Ядрино Орхаринского района поступило заявление гр-ки Рашевской, в котором она указывала, что прошедшей ночью недалеко от железнодорожной станции ее изнасиловал неизвестный преступник.

В прокуратуру района об этом в тот же день по телефону сообщил председатель сельсовета, передав, что в поселок уже прибыл участковый уполномоченный и что неизвестный уже задержан и опознан потерпевшей. Им оказался рабочий строительно-монтажного поезда Железнов.

Мне поручили принять это дело к своему производству.

Когда поступает заявление об изнасиловании, невольно начинаешь спешить, потому что все по делу неотложно: допрос потерпевшей, осмотр места происшествия, освидетельствования, изъятие и осмотр одежды. Но на время допроса потерпевшей по этой категории дел я стараюсь забыть, что надо спешить, ибо первые показания потерпевшей — самые достоверные, они лишены влияния последующих разговоров о происшествии. Поэтому я стараюсь допросить потерпевшую обо всех мелочах, предлагаю ей вспомнить все детали.

Следствие началось, как всегда, с допроса потерпевшей.

Рашевская рассказала, что она сошла с поезда около часу ночи. Ее не встретили. Только отошла от вокзала, навстречу, со стороны вагончиков, идет парень и поет песню «Поезда». Чувствуется, что он пьян, путает слова. Подошел, пошел провожать, несмотря на возражения.

Раньше его не знала. Он назвался Володей, одет в шапку с кожаным верхом, «москвичку» черную, серые брюки, туфли. Под «москвичкой» — черная вельветка с замком от воротника донизу. Дошли до глухого места, окруженного заборами огородов. Неизвестный стал заламывать руки за спину, стаскивать одежду. Кричать было бесполезно — домов поблизости нет. Преступник показал нож и спросил: «Хочешь жить?». Снял с нее валенки и пальто. Рашевская с полчаса сопротивлялась, потом обессилела. Ноги и руки ничего не чувствовали от холода. В борьбе с головы его в огород упала шапка. Насильник полез за ней в огород, но держал Рашевскую при этом за шарф, накинутый ей на шею. Когда взбирался на забор, обломил доску, зацепившись «москвичкой».

Изнасиловав ее, парень ушел в направлении вагонов строительно-монтажного поезда.

Явившись в сельсовет, Рашевская то же самое рассказала председателю. Тот проявил расторопность, дошел в вагоны и нашел там парня по имени Володя. Оказалось, что вечером Володя Железнов был пьян, уходил в 22 часа за водой и вернулся только после полуночи. Одет он был в шапку, черную «москвичку». Председатель привел Железнова в сельсовет. Как только вошла потерпевшая и увидела парня, она сразу узнала в нем насильника, назвала «нахалом» и ударила по лицу…

По делам об изнасиловании всегда встает вопрос о достоверности показаний потерпевшей и обвиняемого, и часто бывает нелегко решить, кто дает правдивые показания. В таких случаях мелкие детали, на которые надо обращать внимание при допросе потерпевшей, нужны не только для розыска лица, совершившего преступление, но и для того — в неменьшей степени, — чтобы получить возможность убедиться в достоверности показаний потерпевшей. Если мелкие подробности, не очень существенные в целом по делу, объективно получат подтверждение в ходе следствия, можно меньше сомневаться в том, что потерпевшая говорит правду.

В данном случае показания Рашевской нашли объективное подтверждение. При осмотре места происшествия в огороде, на снегу, была обнаружена отломанная доска, два углубления в снегу — следы обуви неизвестного, и третье, округлой формы, возможно, от падения шапки. Был найден также крючок от пальто потерпевшей. На изломе доски в заборе обнаружены и изъяты ворсинки, возможно, от одежды преступника.

Одежда Рашевской оказалась порванной, на пальто не хватало крючка. На белье имелись пятна крови. Судебно-медицинским освидетельствованием подтверждалось, что у нее имеется недавний разрыв девственной плевы, соответствующий по времени описываемым ею обстоятельствам.

Руки и ноги у нее обморожены. Из влагалища потерпевшей взяли мазок для судебно-биологического исследования.

На вопрос, по каким признакам она узнала Железнова, Рашевская ответила, что в момент борьбы с насильником прошел поезд, осветил лицо неизвестного, и она хорошо запомнила крупный нос, толстые губы, а также одежду: шапку, «москвичку». Вот только брюки на нем вчера были серые, а сегодня черные.

Железнов категорически отрицал, что когда-либо видел потерпевшую, и отрицал факт полового сношения с ней. Он пояснил, что вчера был пьян, вечером в 22 часа пошел с приятелем за водой, но воды они не принесли, а зашли на вокзал, легли на лавку в зале ожидания и уснули, проспав до 4 часов утра. Потом ушли в вагон, где все уже спали.

Кассир, единственный человек, который был на вокзале и мог видеть Железнова, сказала, что действительно видела, как двое парней легли на лавке, но когда пришел поезд, на котором приехала Рашевская, она уже ушла с работы. То, что Железнов мог совершить преступление, не исключалось, потому что Рашевская не сразу ушла с вокзала, а минут 10 договаривались с работниками, обменивающими почту, чтобы оставить им до утра вещи. Этого времени хватило бы Железнову на то, чтобы дойти до вагонов и потом выйти навстречу Рашевской.

Но цвет брюк — единственное, что никак не совпадало. Допросом рабочих СМП, всех, кто видел вечером Железнова, было установлено, что он не мог быть в серых брюках, у него их совсем не было. Вечером накануне все видели его в темных брюках.

Это настораживало. Но потерпевшая могла добросовестно заблуждаться, неверно запомнить эту деталь в одежде. Итак, Железнов все отрицает. Но ведь зачастую по такого рода делам подозреваемый, пытаясь уйти от ответственности, не признает даже очевидных фактов. Так или иначе, следователь обязан объективно во всем разобраться, у него не должно возникать чувства предубеждения.

Допрашивая Железнова, я старалась дать ему понять, что следователя интересует только истина и, если будет установлено, что он действительно невиновен, следователь воспримет это с удовлетворением. Но говорить надо только правду. Если человек невиновен, он не будет нагромождать во вред себе деталей, не соответствующих действительности, не будет лгать по мелочам. Это только мешает установлению истины.

В разговоре с Железновым невольно подкупало какое-то искреннее стремление, готовность сделать все от него зависящее с тем, чтобы помочь следователю разобраться. Он говорил: «Я прошу Вас, возьмите все, что нужно для экспертизы. Скажите, эксперт сможет установить, что я невиновен? Вы увидите, что это был не я».

И все же не покидали сомнения: искренними иногда кажутся и опытные преступники.

Железнов был задержан. К середине первого дня расследования оставалось тщательно осмотреть его одежду, на которой, кстати, могло не оказаться никаких следов, направить ее на экспертизу вместе с одеждой потерпевшей и ждать результатов. Не давала покоя мысль: надо ли в данном случае расширить круг подозреваемых и попытаться найти парня в серых брюках? Это означало не поверить в очень простое решение дела (ведь опознала же Рашевская Железнова!).

Может быть, дальнейший шаг, предпринятый мной по делу, является не совсем правильным с точки зрения методики, лишенным доказательственной силы с точки зрения требований уголовно-процессуальных норм. Я решила провести опознание Железнова в соответствии с требованиями закона. Мне хотелось самой убедиться в том, насколько уверенно будет держаться потерпевшая, когда увидит Железнова среди других лиц, по возможности схожих по внешнему облику, одежде. Мы подобрали двух ребят примерно одного роста, с большими носами и толстыми губами, попросили их надеть «москвички», шапки, серые брюки и поставили рядом с Железновым. Когда вошла потерпевшая, она сразу, конечно, указала на последнего. Но на вопрос, по каким приметам она его опознает, Рашевская не смогла указать ни на один признак, который не был бы присущ всем троим, то есть она не смогла точно утверждать.

К этому времени в соответствии с разработанным планом по моему заданию работники милиции установили, что в день происшествия, вечером, в двух домах поселка были вечеринки. Проверяя участников вечеринки в одном из домов, мы установили, что ни один из них не подходит по описанию, данному потерпевшей. Но в другой компании нас заинтересовал парень, в одежде которого все совпадало. Это был Ряхлов Анатолий.

Из допросов участников вечера выяснилось, что Ряхлов ушел в 23 часа и больше не возвращался. Обращала на себя внимание и такая деталь: Ряхлов участвовал в художественной самодеятельности, очень любил исполнять песню «Поезда». А потом нам сообщили, что мать Ряхлова утром приходила к хозяину квартиры, где проходил вечер, и спрашивала, когда Анатолий ушел от них. Она проговорилась, что сын пришел домой около 2-х часов ночи, на брюках его она заметила кровь. А в завершение разговора высказала предположение о том, что Анатолий, видимо, был у сожительницы (обстоятельство, о котором в поселке знали все). Однако на допросе Ряхлова все это не подтвердила. В этот момент участковый уполномоченный сообщил мне, что во дворе дома Ряхловых на веревке сушатся серые брюки.

По окончании допроса мы вместе с Ряхловой пришли к ней на квартиру и произвели обыск. Ножа не нашли, но серые брюки, все обнаруженные в доме невыстиранные трусы, «москвичку», вельветовую куртку с застежкой, тенниску изъяли и осмотрели.

Ряхлов в тот день находился на работе в тайге и у нас было время, чтобы подготовиться к встрече с ним.

К 19 часам, когда он должен был вернуться, мы уже кое-что знали о нем: по характеру развязный, распущенный, у сожительницы не был вечером, ушел с вечера в 23 часа, домой пришел в 2 часа ночи, выстираны брюки. Уезжая утром в тайгу, Ряхлов знал, что задержан за изнасилование Рашевской Железнов. Решили использовать момент внезапности.

Задержали Ряхлова сразу, как он только сошел с автобуса, вернувшись с работы. На стуле, рядом со столом следователя, перед допросом были положены «москвичка», вельветка и невысохшие еще брюки.

Во время допроса была использована известная тактика: показать подозреваемому, что о нем если не все, то многое известно следствию. Ряхлов попытался сослаться на сожительницу, но когда ему был предъявлен протокол ее допроса, разволновался и все рассказал.

Мы вновь провели опознание: на этот раз Рашевская категорически указала на Ряхлова, но так и не смогла назвать признаков дополнительно к тому, что уже называла: одежда, нос, рост. На очной ставке были уточнены подробности. Ряхлов и Железнов оказались действительно несколько похожими, настолько, что в темноте их можно было перепутать.

Ряхлов при воспроизведении показаний на месте происшествия указал то же самое место, какое указывала Рашевская. Место происшествия в том и другом случае сфотографировали. Совпадение на снимках было очевидным.

При этом детали происшествия, известные из показаний потерпевшей, позволяли все время держать Ряхлова на допросе в определенных рамках, не давая уклоняться от того, что имело место в действительности. Например: «А зачем вы лазали в огород?» И Ряхлов рассказывает, что упала шапка, он полез за ней, зацепился за доску и держал при этом Рашевскую за шарф, накинутый ей на шею.

Оказалось, что Ряхлов после вечеринки заходил в вагоны СМИ и, выйдя, встретил Рашевскую. Таким образом пояснения потерпевшей о том, что неизвестный вышел со стороны вагонов, были правдивы. Но они-то и ввели следователя в заблуждение с самого начала, а то, что Ряхлов назвался не Анатолием, а Володей, усугубило заблуждение.

При осмотре одежды Ряхлова, на его кальсонах, была обнаружена кровь, по группе совпадавшей с группой крови Рашевской. На брюках также была установлена кровь, но группу ее эксперты не смогли определить.

Ряхлов был осужден, приговор оставлен в силе вышестоящими судебными инстанциями.