Оранжевая принцесса. Загадка Юлии Тимошенко

Глава пятнадцатая «Бьюти» спасет мир

В октябре 2001 года настало время вплотную заняться партийным строительством. Сперва был запущен пробный шар: лидер вошедшей в Форум национального спасения Украинской республиканской партии Левко Лукьяненко сообщил о результатах социологических исследований. Выяснилось, что бренд «Юлия Тимошенко» в стране куда популярней самого Форума. Кроме того, союз с социалистами Александра Мороза без солидной либеральности Ющенко слишком уж опрокидывался влево. Отсюда следовал вывод: идти в Раду непримиримые должны с ее именем на устах и на вывеске. 22 декабря «Блок Юлии Тимошенко» стал политической реальностью. В него вошли четыре партии, объединенные стремлением к изменению системы власти в стране и низвержению президента Кучмы. Это «Батькивщина» во главе с Юлией Тимошенко, социал-демократы Василия Онопенко, республиканцы Левко Лукьяненко и «Собор» Анатолия Матвиенко.

Дьявол таился в аббревиатуре: название «БЮТ» или «БЮТи» должно было подсказать продвинутой украинской молодежи и другим поклонникам леди Ю, что голосовать они будут за «beauty» — за красоту, которая, по выражению классика, спасет мир. Ну, в крайнем случае Украину. «Красота» вообще была и остается одним из ключевых слов в лексиконе Тимошенко; для неё это синоним таких понятий, как «гармония» или «справедливость. «Красивыми» она может назвать отношения между государствами, политическую победу или свою правительственную программу в 2005 году.

Партстроительство шло быстро: до парламентских выборов оставались считанные месяцы. Сразу после Нового года прошел съезд нового объединения, на котором в торжественной обстановке был утвержден список из 225 кандидатов и перечень 57 политиков, которых блок намерен был поддерживать в мажоритарных округах.

Одновременно лидер блока задумалась об изменении своего облика. Новая политическая эпоха и новые политические задачи требовали нового женского образа. «Свобода на баррикадах» пугает сограждан и нервирует власть? Что ж, если надо, она станет мягче, женственней, нежнее. После тюрьмы она уже отпустила волосы до плеч и перекрасила их, превратившись из жгучей брюнетки с подозрительными кавказскими или еще более подозрительными еврейскими корнями в милую шатенку, воплощенную прелесть и невинность. Отказавшись от деловых костюмов, стала появляться на людях в водолазке и белых брюках с заниженной талией. А ближе к осени, случилось событие, потрясшее Украину.

Юлия Тимошенко заплела косу.

Это надо было видеть — как она впервые появилась на публике с волосами, завязанными в немыслимо красивый узор, в котором сочеталось все: внезапность нового имиджа, ее природная стать, архаичная крестьянская женственность и напоминание о культовой поэтессе Лесе Украинке. Известный в стране историк и литератор-провокатор Владимир Ешкилев говорил о «прическе в стиле кубанский каравай», явно имея в виду не только золотые волосы-колосья, но и весь аппетитный облик неувядающей принцессы.

Когда прошел первый шок, зашевелились ревнивцы из президентского окружения: коса была объявлена искусственной. Юлия Владимировна выслушала эту версию с нескрываемой радостью: враги попались в ловушку! На ближайшей пресс-конференции, дождавшись правильного вопроса, она весело рассмеялась и ко всеобщему ликованию вытащила шпильки из косы и стала расчесывать волосы.

Дискуссии вокруг косы, каравая и кучмовских происков надолго вытеснили из украинской политики все иные проблемы. Оппоненты были уверены: даже если на той пресс-конференции она и сумела расплести собственные волосы, чтобы поразить журналистов, то потом уж точно использовала пришпиленную косу. В одном интервью, уже после выборов в Раду, отвечая на вопрос о том, кто придумал «трюк с косой, которую вы расплели на глазах у журналистов», Тимошенко с нескрываемым удовольствием развивала любимую тему. Народ с не меньшим удовольствием слушал.

Юлия Владимировна рассказала, что трюкачеством занимается исключительно власть, дабы «прикрыть свою откровенную бездарность. Эти трюки им придумывают платные сообразительные мальчики и девочки». А «в моей политической жизни нет трюков ни в осознании пути развития Украины, ни в том, что касается даже прически. Меня интересует вопрос: кто для действующего президента придумал такой неожиданный трюк, чтобы искусственные волосы на голове отращивать вместо пшеницы на полях Украины? Вы не могли бы поставить ему этот вопрос во время очередной пресс-конференции? Я думаю, он заинтересует всю Украину».

Украина хохотала и рукоплескала.

Публика, собравшаяся под знамена красоты, была довольно разношерстной. Тут и бывшие политзеки коммунистических времен, и бывшие партийные функционеры; экс-министр юстиции, бывший первый секретарь украинского комсомола, а еще — ученые, бизнесмены, профессиональные оппозиционеры… Эксперты незадолго до выборов указывали, что немногие в этом списке были способны принести блоку ощутимую пользу и голоса. Именно Юлия Тимошенко являлась основным магнитом, притягивающим избирателей. Она к этому и стремилась: быть первой и единственной в партии, носящей ее гордое имя. Дело оставалось за немногим — победить.

Была одна трудность у лидера общенационального предвыборного блока. Лично бороться за голоса избирателей она вообще-то имела право только в Киеве, поскольку уголовное дело против нее все еще не было закрыто. Она выпущена из тюрьмы, однако дала подписку о невыезде. Доступ к телевидению, радио и к большинству газет ей был надежно перекрыт властью. Когда в те дни она предложила прямые теледебаты лидеру объединенных социал-демократов, олигарху из ближайшего окружения Кучмы Виктору Медведчуку, тот вежливо, но решительно отказался. Он прекрасно помнил о разгроме, учиненном некогда Тимошенко его партнеру по «великолепной семерке» Суркису. Ситуация казалась тупиковой.

Элегантный выход из тупика нашли в конце концов юристы. Вообще вокруг Юлии Владимировны в последние годы собралась очень сильная команда адвокатов, которые, благодаря непрекращающимся атакам прокуратуры, были по горло загружены работой. Один из них и обнаружил спасительную зацепку. Оказалось, что, когда Тимошенко, переходя на работу в правительство, сдавала депутатский мандат, случайно была допущена серьезная юридическая ошибка. То есть формально за ней все еще должны быть закреплены все привилегии члена парламента, в первую очередь вожделенная депутатская неприкосновенность. Значит, и арест в феврале, и тюремное заключение были незаконны, а взятие подписки о невыезде после выхода из Лукьяновского СИЗО не имело юридической силы. Суд согласился с шаткими, но остроумными аргументами защиты, растерянная прокуратура не успела в отведенные законом сроки опротестовать сомнительное решение суда — и в январе 2002 года Юлия Тимошенко, вырвавшись из Киева, отправилась в предвыборную поездку по стране.

Ее первая цель — Львов, столица Галиции. Здесь, на западе, больше, чем где бы то ни было в Украине, презирали Кучму, выторговывающего у Путина личное политическое долголетие в обмен на национальный суверенитет. С другой стороны, запад куда больше индустриального востока потерял за годы независимости. Гигантские заводы Днепропетровска, Запорожья и Донбасса уже оправились от развала СССР, а в той же Галиции царили безработица и нищета. Кроме того, Львов — признанная территория Виктора Ющенко, именно в нем «западенцы» видели национального лидера и единственную надежду страны. Судя по социологическим опросам, больше половины здешних избирателей намерены были голосовать за «Нашу Украину».

Цель Тимошенко состояла в том, чтобы доказать, что она не меньшая патриотка, чем Ющенко. В поездку с ней отправились два легендарных диссидента, тех самых, что еще при Брежневе сражались за права человека и свободу Украины — Левко Лукьяненко и Степан Хмара, оба — члены в БЮТа, а не ющенковского блока. В машине на пути из Киева Степан Хмара рассказал Тимошенко об «истинной истории Украины», а не той, советской, что она изучала в своей днепропетровской школе. Кроме того, Тимошенко знала, что предвыборная поездка — экзамен на знание выученного ею всего пару лет назад украинского языка.

Энергия и физическая выносливость Тимошенко уже стали легендой. К тому же ей осточертело киевское затворничество. За один-единственный день во Львове она успела встретиться с избирателями в двух переполненных залах, выступить на митинге у памятника Шевченко в центре города, провести пресс-конференцию, а также дать интервью на негосударственных радиостанции и телестудии. Она требовала «не ждать, пока Кучма станет хорошим», и не надеяться, что олигархи начнут делиться с народом награбленным добром. Вернуть украденное и справедливо его поделить можно только силой. И сделать это способна новая власть.

Ющенко? Она не критиковала Виктора Андреевича. Она обещала, что в парламенте ее фракция объединится с «Нашей Украиной». Ну, а для тех, кто еще вчера готов был отдать свой голос за экс-премьера, а сегодня полюбил Тимошенко, у нее был простой совет: «Если вы уверены в том, что хотите поддержать блок Ющенко, поддерживайте. Если у вас есть хоть малейшее сомнение, то поддерживайте наш блок!»

Своим январским марш-броском на запад Тимошенко удалось завоевать сердца избирателей. В марте за нее здесь проголосовало больше четверти населения. Корреспондент киевского «Зеркала недели» так описывал эйфорию львовян от встречи с ней: «Коктейль, в котором ингредиентами были миниатюрность (в смысле роста), обворожительный голосок со звонким непосредственным смехом, ощущение незащищенности, впечатляющий коэффициент интеллекта, незаурядный ораторский талант, львовяне проглотили с причмокиванием. В конце первой встречи тысячеголосый хор будущих избирателей исполнил в честь гостьи «Многая літа!» Да и как можно было реагировать на человека, который во Львове обращается к народу со словами: «Шановні друзі!», «Рідні мої!», «Слава нашій рідній Україні!», «Поки Україна не стане на коліна перед Богом, вона ніколи не підніметься з колін!», «Була б я молодшою, то була б в січових стрільцях!», «Більшого націонал-демократа, як я, важко знайти в Україні!»?!»

Итоги выборов выглядели ужасающе для Кучмы.

Пропрезидентский блок «За Единую Украину» не дотянул даже до 12 %, что означало полный провал. Партия власти отстала и от коммунистов, набравших почти 20 % голосов, и от победителей парламентской гонки — блока Виктора Ющенко «Наша Украина», за который проголосовало 24 % избирателей. Оппозиционные социалисты Александра Мороза набрали почти 7 %, а связанные с Кучмой объединенные социал-демократы Виктора Медведчука замыкали список избранных с 6 % всенародной поддержки…

Ющенко торжествовал. Солидная оппозиционность обернулась солидной победой. «Наша Украина» стал первой в истории независимой Украины политической силой, которой удалось обойти коммунистов. Стратеги из блока Ющенко уже просчитывали возможности создания парламентского большинства. При этом одним из ключевых вариантов им виделся союз с пропрезидентской «Единой Украиной» при условии возвращения Ющенко в кресло премьера. Ющенко был верен себе и не хотел ни с кем воевать. В эти дни он неоднократно встречался с Кучмой.

Юлия Тимошенко с привычным недоумением наблюдала за его маневрами. Она раздраженно предостерегала и «Нашу Украину», и ее лидера от союза с президентом, которому ни на грош не верила, и настаивала на создании парламентского большинства без кучмистов.

Самой ей тоже было чем гордиться. Ее блок набрал более 7 %. Для новорожденной партии, ставшей мишенью агрессивной разоблачительной кампании во всех пропрезидентских средствах массовой информации, это был серьезный успех. Ее противники, как и журналисты с социологами, вооруженные результатами опросов, да и сами бойцы предвыборного штаба до последнего дня сомневались даже в преодолении «Блоком Юлии Тимошенко» необходимого четырехпроцентного барьера.

В конце концов Юлия Владимировна оказалась права. Президент Кучма скоро доказал, что Украина хоть и не Россия, но еще и не Европа. Он вновь переиграл всех оппозиционеров, как умеренных, так и радикальных. Козырной картой в борьбе за парламент стали избранные в мажоритарных округах депутаты, не связанные партийными обязательствами. Ну и, по обыкновению, деньги. В дни выборов руководства Рады Юлия Тимошенко публично назвала цену одного голоса, покупаемого в поддержку кандидата от власти: от 100 до 200 тысяч долларов.

Если так оно и было, то затраты президентской команды окупились сполна.

29 мая 2002 года спикером Рады был избран руководитель администрации президента и лидер «Единой Украины» Владимир Литвин. Он получил ровно 226 из 450 голосов, то есть необходимый минимум. Победа стала возможной благодаря измене семи прагматичных депутатов из ющенковской «Нашей Украины» и одного коммуниста. Обоими заместителями Литвина стали тоже кучмисты. Вскоре был заколочен и последний гвоздь в гроб оппозиционных мечтаний о цивилизованной смене элит в стране. Освободившееся после Литвина кресло руководителя администрации президента занял Виктор Медведчук — лидер «великолепной семерки» киевских олигархов. Не обращая внимания на результаты выборов, власть сплоченно и организованно перегруппировала свои ряды.

В день избрания Литвина в зале Рады оппозиция объявила минуту молчания «в память об украинской демократии». «В руководящий орган парламента прошли люди, которые представляют аутсайдеров избирательной кампании, маргинальные политические силы», — гневно заявил прозревший Ющенко. Впрочем, никаких конкретных шагов для преодоления этой ситуации украинский Гавел предлагать не стал. Пытаясь хоть как-то удержать ускользающую сквозь пальцы победу, он начал борьбу за посты руководителей парламентских комитетов. Ну а Юлия Тимошенко с трибуны Рады призвала Украину к акциям гражданского неповиновения. Случившееся еще раз подтвердило ее правоту: спасение только в радикальных действиях. Проиграв в Раде, оппозиция должна была победить на улице.

Новая волна демонстраций получила название «Восстань, Украина!». Приурочена она была ко второй годовщине исчезновения Георгия Гонгадзе. Страна была еще накалена предвыборными страстями и оскорблена тем, что, как оказалось, отданные за оппозицию голоса ничего не стоят. В сентябре 2002 года Тимошенко вместе с соратниками по оппозиции удалось в последний раз перед оранжевым Майданом поднять людей.

В тот раз к ней и социалистам Мороза присоединились коммунисты, точно так же обманутые властью. Акции протеста начались летом в провинции, а 16 сентября 50 тысяч человек стояли на Европейской площади в центре Киева под красными коммунистическими и национальными украинскими знаменами, грозно скандируя: «Долой Кучму!» Демонстранты призывали к проведению досрочных президентских выборов и созданию парламентского большинства на основе партий, которые победили в марте.

В те дни Ющенко впервые в жизни вышел на улицу к демонстрантам. До тех пор он выступал лишь на предвыборных митингах, так что 16 сентября состоялся его дебют на антипрезидентской демонстрации. Он вместе с другими лидерами оппозиции подписал резолюцию митинга. Он выступил с трибуны — как обычно, путано и невнятно. Однако людям достаточно было увидеть, что он с ними. Для себя, однако, Виктор Андреевич еще раз сделал вывод о том, что демонстрация — не его стихия. Ни в телецентр, ни в администрацию президента через неделю он уже не пошел, хотя и отправил вместе с Тимошенко, Морозом и Симоненко своих представителей. В те дни он вновь призвал к созданию «конструктивного большинства» и «постоянно действующего «круглого стола» всех политических сил».

Политические обозреватели опять растерялись и не могли найти логики в словах и поступках лидера самой крупной парламентской фракции. «Ющенко оказался последовательным в своей непоследовательности, — заметил один из них. — В последний момент он ввязался в чужую игру. Он пошел на акцию, приведя с собой большую часть фракции, и выступил на митинге. Причем свой спич начал с жесткой критики власти. После чего… призвал к диалогу с ней. А затем… подписал требование отставки Президента. И потом… пошел домой. В его комментариях после разгона палаточного городка вновь звучали оппозиционные нотки… Попытайтесь растолковать логику этого политика!»

Ясно одно: 16 сентября ресурс революционности Виктора Ющенко был на какое-то время исчерпан.

Впрочем, исчерпан он был и у народа. Осенние протесты быстро достигли точки кипения, а потом так же быстро захлебнулись. После жаркого сентября в Украине наступили долгие — двухлетние — заморозки.

Быстрое и эффективное подавление волны протестов украинские наблюдатели в те дни приписывали новому игроку во властной команде — умному и жесткому Виктору Медведчуку, только что назначенному шефом администрации президента. Именно Медведчук стал главным менеджером политических заморозков в Украине.

Впрочем, отличился в эти дни и еще один дебютант властной команды.

2 августа, вскоре после выборов, новый Генеральный прокурор Украины Святослав Пискун возбудил уголовное дело против Тимошенко. Ничего нового придумать ему не удалось. Опять ЕЭСУ, присвоение средств в особо крупных размерах, служебный подлог, налоги, головокружительные цифры ущерба государству… У юристов в команде Юлии Владимировны — опять полно работы. И вновь — попытка власти лишить Тимошенко добытой на выборах депутатской неприкосновенности.

Началась новая война между главным оппозиционером страны и ее Генеральным прокурором. В этой войне у Тимошенко были и блестящие победы, и яркие политические спектакли, которые она так любит, и создание судебных прецедентов, достойных учебников по украинской юриспруденции, и горькие, разгромные поражения.

Главное же зло заключалось в том, что эта война направила большую часть ее энергии на спасение себя и своих близких от тюрьмы. На революцию оставалось все меньше и меньше времени. В этом и состоял расчет Медведчука и Кучмы. Что случится на следующий день после гипотетического ареста неистовой Юли, слишком хорошо себе представляли оба. Поэтому пусть уж лучше Тимошенко часами совещается с адвокатами, изучает законодательство и выступает в судах.

Ее звездным часом в этой новой войне с прокуратурой стало прямое столкновение с Пискуном в зале парламента. Во время выступления генпрокурора, посвященного воровству и коррупции, она эффектно вышла к трибуне и потребовала, чтобы оратор продемонстрировал депутатом свои наручные часы. Пискун растерялся, не понимая, о чем речь. Тимошенко объяснила на всю страну: «У генерального прокурора часы фирмы «Vasheron Constantin». Если прокурор, который получает зарплату в 300 гривен, носит часы за 10 тысяч долларов, то можно поднять вопрос о том, что и он, и Кучма, и министр внутренних дел — одна преступная команда».

Тимошенко любит персонифицировать каждую свою политическую войну. В отличие от Ющенко, она никогда не сражается с некими абстрактными и анонимными силами зла. Врагов она с удовольствием называет по имени и отчеству. Кроме того, еще со времен дворового футбола в Днепропетровске, она знает про себя, что гораздо сильнее в нападении, чем в защите. В 2002 году к ее «любимому» врагу Кучме присоединилось сразу два новых — Медведчук и Пискун. С тех пор она в атаке. Пискуна, например, вскоре после стычки в парламенте она обвинила в причастности к наркоторговле, назвав главным украинским наркобароном. Теперь уже прокурору, а не ей, пришлось оправдываться перед прессой.

Между тем близились президентские выборы.

Ющенко, как и следовало ожидать, не договорился с Кучмой о спокойной, солидной, по-европейски цивилизованной передаче власти. Тимошенко с удовольствием наплевала бы на обоих и пошла в президенты сама, но ей не хватало голосов. Социологи в штабе Ющенко с прискорбием извещали патрона, что с неистовой Юлей в роли конкурента в борьбе за оппозиционные голоса он едва ли победит кандидата от власти. Социологи в штабе Тимошенко с грустью сообщали шефу, что с конкурентом Ющенко она не выйдет даже во второй тур.

И все-таки отказываться от борьбы ей мучительно не хотелось. Против этого восставала вся ее натура. Здравый смысл подсказывал: «политическое сожительство» с Ющенко стало неизбежным. Но здравый смысл редко играет центральную роль в ее решениях. Она рвалась в бой.

В начале 2004 года появились сообщения, что команда Тимошенко уже разрабатывает предвыборную символику для своего шефа.

Политологи до сих пор гадают, что же, в конце концов, побудило Тимошенко отказаться от личных амбиций и уступить главные политические подмостки страны своему вечному союзнику-конкуренту. Ответственность перед избирателями-оппозиционерами? Мечта об «Украине без Кучмы», которую в 2004 году мог осуществить только Ющенко? Или усталость от бесконечной войны с прокуратурой? Конечно, свою роль сыграла и позиция Банковой улицы. Стратеги из команды Медведчука, развернув подготовку к очередному уголовному процессу против экс-президента ЕЭСУ, подталкивали ее к участию в выборах, чтобы лоб в лоб столкнуть с Ющенко.

А может быть, дело обстояло еще проще. Он, наконец, протянул ей руку. И этого оказалось достаточно.

Переговоры двух лидеров и их штабов были затяжными и чрезвычайно трудными. Пришлось Ющенко преодолевать сопротивление и своего окружения, где у Тимошенко было больше врагов, чем друзей. Но когда надо, Виктор Андреевич умел быть суровым с подчиненными, удовлетворенно наблюдая, как они вытягиваются в струнку и молча берут под козырек.

2 июля 2004 года соглашение между «Нашей Украиной» и БЮТ было наконец подписано. Речь шла о создании предвыборной коалиции, в названии которой — «Сила народа» — явно слышались интонации Юлии Тимошенко, и о выдвижении Виктора Ющенко единым кандидатом на президентских выборах. Тайный протокол, подписанный оппозиционерами, гласил: в случае успеха Тимошенко становится премьер-министром.

Отныне у них все общее: голоса, демонстрации и всенародная любовь. Отныне Тимошенко настойчиво, а порой даже с явным перебором демонстрирует самоуничижение и безграничную преданность Ющенко. Она заявляет в эти дни, например, что ради общего дела готова стирать белье в предвыборном штабе Виктора Андреевича. Феминизм побоку: она счастлива с этим мужчиной…

Это был решающий, поворотный момент в политической жизни Украины. Они оба победили в тот день, когда поставили подписи под тайным протоколом. Но цена победы была еще не известна ни ему, ни ей.