Орта Миос

Глава 3

— Господин Бальмуар, приехала повозка с мебелью… — раздался голос Гнарга, который на удивление бесцеремонно вошёл в рабочий кабинет. — О, прошу прощения… Я, видимо, зашёл не вовремя.

— Ничего страшного, — довольно спокойно произнёс Ланс, вылезая из горячих объятий своей рабыни. — Но в следующий раз стучись прежде чем зайти.

— Да, так и сделаю. Просто что-то задумался… — чемпион арены прокашлялся, отводя взгляд вовсе не из-за смущения, возможно из-за некоторой культурности. — Подожду вас там.

Не то чтобы Гнарг прямо уж являлся представителем интеллигенции своего народа в прошлой жизни. Всё же он именно что воин, который рубит своей секирой противников на части, отрывает головы врагам и делает из их костей зубочистки, а из черепов — чаши. О какой интеллигенции вообще может идти речь?

Скорее дело просто в том, что Гнарг считает своего спасителя чем-то вроде великого воина, наставника и вождя в одном лице. А вещи вождя и старших трогать нельзя, как и лишний раз глазеть на их самок. Самок в множественном числе, потому что во многих народах чёрных орков процветает, как уже можно догадаться, некий культ силы. И самые слабые самцы очевидно находятся внизу иерархии, а ещё, так сказать, лишаются права на размножение. До тех пор, пока не докажут свою силу, делается это обычно победой в битве. Самые сильные, очевидно, могут позволить себе гарем.

Довольно варварская и архаичная традиция, которая уже редко встречается в современных мирах Совета, но всё же подобная практика имеет место быть особенно в древних культах воителей и во всяких отсталых племенах. Таким образом якобы отсеивается «слабая» кровь. Ну и, наверное, не стоит пояснять, что бывает с теми, кто лезет в шатёр к вождю во время его отдыха с его же жёнами.

Так что скорее всего Гнарг решил покинуть комнату не из-за смущения, ведь чего он там не видел. Возможно в какой-то степени из-за культурности, но скорее всё же именно из-за опасения получить под дых от великого воина, в личные покои которого он ввалился.

В любом случае нужно будет с Гнаргом ещё раз поговорить и настойчиво объяснить ему правила поведения. Всё же теперь он не раб. И если он уже провёл параллель рабочего кабинета аристократа с шатром вождя, то неизвестно что ещё придёт в его чёрную голову.

— Ада, приведи себя в порядок и поспеши. Мы что-то с тобой слегка увлеклись процессом.

Ланс отдал приказ своей смущённой рабыне и вышел сначала в коридор, а потом уже и наружу арендуемых помещений, в туннель, где уже стояли рабы с повозкой. Разобранная мебель, которую ещё необходимо собрать и расставить по местам.

— Так, Гнарг, разберёшься с этим сам, — произнёс аристократ, принимая в руки накладную и ставя там подпись. — Сдачи не нужно.

Счёт в банке открыть ещё не получилось, поэтому пришлось расплачиваться наличкой. Но в будущем просто жизненно необходимо будет посетить какую-нибудь денежно-кредитную организацию. Хотя почему какую-то? Ланс уже знает куда пойдёт. Список самых популярных банков Орта Миос не изменился и вряд ли изменится в ближайшее время. И, как всегда, в десятке лучших восемь мест принадлежат довольно жадным гномам.

Пока Ланс ждал свою рыжую рабыню, Гнарг с доставщиками отправился внутрь, попутно помогая нести тяжёлые ящики. Хорошо хоть этого никто не увидел. свободный гражданин помогает рабу выполнять его работу…

К слову, за мебель аристократ заплатил довольно прилично монет особенно в сравнении со стоимостью ежемесячной аренды самих помещений. Ведь к обустройству нового жилища Ланс подошёл весьма основательно во всех планах.

Вполне ожидаемо, что подобный ход может показаться несколько нерациональным и расточительным. Ведь Орта Миос тоже станет временным домом, одной из точек на пути к сердцу Эдема. Так зачем излишне вкладываться в обустройство?

Во-первых, всю эту купленную мебель необязательно потом забирать куда-то с собой или просто выкидывать. Её можно продать, например, тому же владельцу самих помещений. Так и Ланс сэкономит, но будет жить в комфорте, и хозяин потом сможет привлечь новых жильцов благодаря уже имеющейся мебели.

Во-вторых, аристократ строил далекоидущие планы на эти помещения. Да, когда-то он отсюда уедет, это точно. Но к тому дню Ланс уже наладит производство этиамариев в Орта Миос. Сделает здесь небольшую самодостаточную школу, которая будет приносить доход. Так что в любом случае придётся либо арендовать что-то, либо выкупать.

О своих планах аристократ уже рассказал владельцу, который этому только рад. Что может быть лучше, чем клиент-маг, который будет снимать твою недвижимость долгие десятилетия? Заложить прочный фундамент хотелось и в Саросе перед отъездом, но один вспыльчивый тип помешал. Но в этот раз всё получится.

В перспективе имеются планы и вовсе выкупить эти помещения полностью, а затем ещё и соседнее жильё для объединения в один большой участок по массовому производству этиамариев. Но это всё чуть позже. Пока что ни одной партии рабов изготовлено ещё не было, так что о расширении говорить рановато. Хотя тренировки начнутся уже сегодня днём, но без личного участия Ланса.

Никаких проблем у Гнарга быть не должно. Опасаться какого-то бунта тоже не стоит, мало того, что защитные руны стоят по всему периметру, так ещё и чемпион арены ростом в два метра и ещё двадцать сантиметров сверху. А все купленные рабы являются поголовно простыми смертными. Чёрный орк в случае чего буквально просто им черепа одними пальцами всмятку превратит.

К тому же при массовой подготовке используются несколько иные методы. Это Ланс, опытный ментор, разбирающийся в психологии и читающий эмоциональный портрет собеседника по его тени в Кихарисе может действовать тонко и аккуратно, но только при обучении сильно ограниченного количества обязательно перспективных рабов.

Готовить же простых смертны и вкладывать в них столько сил просто невыгодно и долго. Куда проще использоваться методы по старинке и объяснять всё на понятном всем языке, на языке боли и силы. А если не получится… дешевле заменить раба. Хотя замена может понадобиться уж в очень редких случаях, когда попадаются кадры не боящиеся смерти. Но и такие долго не сопротивляются. Не боишься смерти — хорошо, молодец. Только если ты прибыль приносить не будешь, тебя убьют.

К чему упираться? Иди на арене выступи, перед смертью хоть почувствуешь адреналин, а если выиграешь, так последние дни ещё проведёшь, кушая тёплую и вкусную пищу, деля ложе с прекрасными женщинами. Да, в конце вероятно всё равно умрёшь, но может быть случится чудо и получишь свободу. И даже если свободным не станешь, то можно же ещё пожить. А всё живое в этом мире очень сильно цепляется за возможность подышать чуть подольше, даже если придётся сесть в клетку и надеть поводок.

В любом случае выбор в пользу смерти делают очень немногие, которых по неизвестным причинам к себе не забрал Свободный для нового вторжения.

— Я готова, — наконец-то в туннель вышла и Ада в своём парадном виде: всё тот же наряд, который был прикуплен ещё для банкета в Саросе.

В ответ на слова рабыни аристократ лишь кивнул и направился по лабиринту из туннелей. Узкие проходы, магазины вытесанные прямо в горной породе, ужасно низкие потолки и тусклый свет кристаллов. Местным жилось в этих муравейниках вполне комфортно.

А вот Лансу Орта Миос никогда особо не нравился. Особенно вот эти подземные кластеры. Ничего невидно, кромешный мрак, а ещё воздух… дыхание здесь то и дело сбивается от какого-то странного смрада. Трудно даже сказать в чём дело, вроде и крематории довольно далеко, фильтры там стоят, вентиляция хорошая, но всё равно дышать тяжело.

Но хоть цель прогулки находится на верхних ярусах. Тут по крайне мере весь потолок в магических кристаллах, которые за счёт количества дают куда больше света. Хотя всё равно уровень освещения здесь даже так не сравнится с тем же ночным светом звёзд, которые светят особенно ярко при отсутствии облаков.

— Ага, нам определенно точно сюда, — после недолгой остановки и осмотра окружения произнёс Ланс: даже с магическим зрением ориентироваться в этих пещерах весьма проблематично.

Благо имелся очень хороший ориентир, который и удалось довольно быстро обнаружить. Гигантские сталактит и сталагмит, соединённые в одно здание в форме песочных часов. Внушительно сооружение сильно выделялось, и все граждане в Орта Миос знали кому оно принадлежит.

— Лансемалион Бальмуар, — на входе аристократа встречали два высоких стража в чёрных доспехах, каждая деталь которых выражала исключительную грубость и резкость, казалось, о них можно порезаться только от одного взгляда. — Я пришёл на встречу с госпожой Киране Нар’Авид прекрасной представительницы истока Дкал’Алинтар.

Сначала показалось, что стражам глубоко плевать на пришедшего человека. Они продолжали всё также неподвижно стоять и смотреть исключительно вперёд, пока их руки лежали на рукоятях личных парных мечей, способных вырваться из ножен и сразу же убить нарушителя границ в одно мгновение, которое пролетит быстрее удара сердца.

— Господин Бальмуар, — внезапно произнёс один стражей, после чего повернул голову к гостю. — Вас уже ждут.

Как только охрана получила ментальную отмашку от наблюдателя, то сразу же отворились и могучие двери. Эти песочные часы являлись домом для всего истока Дкал’Алинтар. И размеры этого здания действительно ужасали, а уж сколько помещений они в себя вмещали…

Отстройкой этого места занималось множество родов, главы или хотя бы представителей которых обязательно здесь жили на постоянной основе. Ведь важно понимать, что исток Дкал’Алинтар это не просто какой-то один большой род, это буквально целый народ тёмных эльфов, в котором Нар’Авиды являлись лишь одной из многих семей.

— Вот сюда, пожалуйста, — услужливо произнёс раб, лишний раз поклоняясь гостю. — Госпожа Киране скоро к вам подойдёт.

Комната, в которую привели гостя, оказалась довольно просторной. Хотя вот мебель и декорации выглядели довольно… примитивно. Почти всё каменное. Хотя важно понимать, что камень камню рознь. И местные декорации очевидно изготовлены из дорогих пород, к тому же всё украшено строгими орнаментами из в том числе драгоценных камней и металлов. По местным меркам здесь было довольно роскошно, да и выглядело недурно. Но ничего деревянного не было, окон тоже не видно, следовательно и занавесок. Ковры и скатерти тоже отсутствовали.

Да и в принципе обилия мелких деталей Ланс подметить не мог, здесь явно царствовал минимализм, столь свойственный местным жителям. Гости же с непривычки путали подобное с бедной пустотой. Где все эти гобелены, статуи, витрины с артефактами и просто какие-нибудь портреты? Где стоячие латы и оружие на стенах на каждые два метра? А подвесные люстры весом в сотни и даже тысячи килограмм? Здесь же просто какой-то кристалл малахитового оттенка в потолок вдолбили. Свой шарм у этого всего, конечно, есть, но в гостях у Дхинарела Нар’Авида Лансу нравилось куда больше.

— Госпожа Киране не спешит, — очень верно заметила Ада, смирно стоящая рядом с хозяином.

А ведь страж сказал, что гостя уже ждут. И вряд ли он врал. Скорее дело в чём-то совершенно в другом. Это аристократу очень не нравилось, но приходилось покорно ждать. Некоторые лариосы очень любят показывать свою власть. Поэтому вполне вероятно, что достопочтенная госпожа Киране специально заставляет гостя ждать, чтобы тем самым показать своё положение. Правда порой очнеь трудно провести грань между «подчеркнуть статус» и «намеренно унизить гостя».

Но с этим ничего не поделаешь. Остаётся лишь смиренно сидеть. К слову, подушек здесь тоже не было, так что приходилось ютиться на холодном каменном диване, так что стоящей Аде в каком-то смысле можно даже позавидовать.

Но вот наконец-то раздался громкий стук каблуков. Затем двери распахнули двое рабов, обе девушки, при чём весьма молодые. Вполне возможно они родились здесь, в Эдеме. Некоторым рабовладельцам разрешалось разводить своих рабов. Правда имелся ряд строгих правил и нюансов. Так, например, рабам представителей людей и зверолюдов размножаться как правило не давали за уж очень редким исключением. Потому что этих рабов и так было навалом. Хотя нужно опять же чётко понимать, в Эдеме всё можно купить. Большинство не разводит человеков и зверолюдей, потому что это невыгодно.

Однако многие лариосы сводят своих любимых рабов подобно тому, как в других мирах смертные разводят породистых питомцев. Так что если какому-то рабовладельцу понравилась смертная девушка, но вот незадача, она не маг и скоро потеряет красоту, то не беда. Её красота будет жить в её же детях.

Ну а кто-то выкупал просто редкие виды смертных, вроде драконоидов, которых заставлял спариваться, чтобы продать их детей. Но также стоит подметить один важный момент, с такими редкими видами обходились вовсе не как со скотом. Потому что задачей является вырастить раба для продажи, а для этого нужно создать лучшие условия для размножения. То есть поместить двух драконоидов в свинарник и кормить их трупами сородичей не получится. Так что такие рабы жили в действительно золотых клетках, за их здоровьем следили лучшего всего, как и за их психологическим состоянием. Кроме того, их потомков начинали обучать с раннего возраста, что позволяло создать товар наилучшего качества, ведь эти рабы в отличии от попаданцев не знают иной жизни, они уже рождаются в кандалах и цепях.

И как раз эти две молодые девушки наверняка стоили прилично и лучше любой мебели говорили о статусе своей госпожи, которая уже уселась напротив своего гостя.

Киране являлась родной сестрой Дхинарела, при чём была ещё и старше, и куда влиятельнее, и даже выше на пять сантиметров, чем её брат. Рост её составлял почти два метра, изящные скулы, довольно узкое, как и у большинства эльфов, лицо. Разумеется, заострённые уши, прижатые к черепу, что добавляло элегантности. Белые волосы красиво уложены, позади собраны в хвост, на виски опускаются шелковистые локоны, лоб открытый. Глаза, того же оттенка, как и у Дхинарела, прямо красная радужка. Кожа отчётливо серая.

Наряд госпожи Киране как нельзя лучше подчёркивал её строгий и хищный взгляд. Чёрное платье имело довольно дерзкий дизайн, плечи полностью открыты, глубокий вырез на скромной груди не стеснённой бюстгалтером, полностью открытые бёдра, на которых виднелись тёмно-фиолетовые чулки.

Сестра Дхинарела явно не стеснялась демонстрировать своё идеальное тело. А ещё в этом явно имелся стратегический замысел, ведь даже богатые и влиятельные лариосы порой предпочитают думать чем угодно, но не головой. Подобное опять может показаться странным, ведь в Эдеме так много борделей, где так много самых разных шлюх на любой вкус. Но самый вкусный плод — запретный, а самая сладкая победа та, что была выкована в отчаянном и неравном сражении. Так что у представительниц прекрасного пола свободных граждан в Эдеме всегда хватало ухажёров, которые спали и мечтали о получении исключительной и неповторимой ночи. А шлюхе каждый может заплатить.

Но на Ланса подобные фокусы не действовали, а вот чему он восхитился, так это тому, как госпожа Киране уселась на свой каменный диван. Со стороны её поза казалось настолько удобной, будто под ней находился не холодный камень, а невиданной мягкости подушки, нежнее которых только лапки выдр.

— Так значит вот как выглядит рекомендуемый моим братцем этириданос, — губы эльфийки искривились, а в голосе и намёка на дружелюбность не присутствовало. — И как там мой родственничек поживает?

— Прославляет великий исток Дкал’Алинтар и уважаемый род Нар’Авидов всеми силами, неустанно работая над продвижением своей арены во славу семьи, — мягко и спокойно, полностью игнорируя странный тон своей собеседницы, отвечал Бальмуар. — Он и о вас рассказывал. Особенно много внимания уделялось вашему стратегическому таланту. Такого восхищения в голосе господина Дхинарела я никогда не слышал. Не боюсь сказать, что вы для него кумир и пример для подражания!

— Вот как… — уж очень странно усмехнулась Киране, кажется, в её голосе даже промелькнуло отвращение. — Может у моего братика появился клон? Хотя, вероятно, он просто тронулся головой. Иначе я не могу объяснить ваши слова и его дерзкое прошение, чтобы я лично встретилась с каким-то человеком так ещё и катилием. Мне же заняться больше нечем. Наверняка он таким образом решил унизить меня в глазах всего Дкал’Алинтар в очередной раз. Показать своё превосходство, поглумиться и посмеяться за моей спиной. Вот всё это куда больше похоже на моего братца. Уж не знаю какие он там слова подобрал, чтобы уговорить нашего отца… Конечно, главе семьи я отказать не могу. Да и вообще, он же твой младший брат, ну помоги ему ещё разок. Впрочем, свою задачу я уже выполнила. Не так ли?

— Я так понимаю, встреча закончена? — всё также, не снимая своей максимально дружелюбной маски, спросил Ланс, попутно пытаясь понять: это он переборщил с лестью или же изначально у этой встречи имелся только один исход.

— Никогда в жизни на моей арене не будет товара какого-то клоуна-этириданоса, который от раба далеко не ушёл. Ладно уж, могу понять моего проблемного братца, он всегда любил меня бесить и вообще был не таким как все. Но чем думали конкретно вы? Как у вас наглости хватило соглашаться на подобную встречу… — Киране старалась держаться, но губы у неё сузились и побледнели. — Мой отец заставил меня удовлетворить просьбу моего брата. Это я и сделала. А теперь прошу вас уйти. Езжайте обратно в свою сароскую помойку к Дхинарелу и ведите дела с ним, а как чего-то добьётесь… Впрочем, там уже и видно будет. Всё, не мозольте мне глаза.

— До встречи, — всё тем же неизменным тоном ответил Ланс, поднимаясь на ноги: рабы уже тоже стояли над душой, да и всё мироздание намекало гостю на то, что ему пора уходить.

Уже выйдя в главный холл дома Дкал’Алинтар, аристократ замер и некоторое время уделил исключительно размышлениям. С задумчивым и слегка опешившим видом он стоял на месте уже более десяти минут. Рабы же смиренно стояли рядом и ждали, не смея подгонять гостя.

В процессе раздумий Ланс пришёл к некоторым выводам. Например, к тому, что Дхинарел явно много чего не договаривал. Киране его мягко сказать недолюбливала, вполне вероятно из-за упоминания его имени диалог пошёл по наихудшему сценарию. Быть может, если бы аристократ имел в распоряжении этот факт, то удалось бы сгладить этот ужасно острый и весьма болезный угол. Хотя скорее всего исход бы не поменялся. Нехорошо получилось… Теперь придётся искать место на других аренах, а это в свою очередь означает простой активов.

— О чём печалитесь, мой человеческий друг? — внезапно к Лансу подошёл тёмный эльф.

В главном холле много кто ходил, однако этот тип появился действительно неожиданно. Аристократ не почувствовал на себе его взгляда, не видел в тенях Кихариса намерения и целей этого смертного, только шаги слышал, но даже на них внимания почему-то по началу не обратил, будто кто-то этому помешал.

— Печалюсь о несбывшихся надеждах выступить на арене госпожи Киране Нар’Авид из…

— Из великого истока Дкал’Алинтар. Сколько раз я слышал эту заезженную фразу в стенах этого общего дома, в котором тёмные эльфы из одного народа вынуждены скрывать свою неприязнь друг от друга. Представляю как сильно наших гостей утомляет её произносить, — с пониманием довольно добродушно произнёс неизвестный собеседник, который поспешил представиться: — Меня зовут Декар Шурво, уточнение с истоком можете не называть. Я не обижусь.

— Очень приятно, Лансемалион Бальмуар, этириаднос, а ещё кателий, если для вас статус что-то значит.

— Статус действительно что-то да значит. Однако меня интересуют больше навыки и умения, выгода и перспективы, кровь и смерть. Знаете, у меня тоже есть арены. Не такие популярные, как у моей импульсивной кузины Киране, но зато не в кредит и свои, — не передать словами сколь любезен был тон Декара, который всеми силами пытался расположить к себе собеседника, но от этого в нём чувствовалось ещё больше опасности.

— А вы очень скромный смертный. Ведь даже владеть одной самой малой ареной весьма престижно и достойно.

— Но всегда хочется большего, хочется подняться повыше. К сожаленью вершины уже оккупированы всякими надменными и едкими личностями, которые считают постыдным просто сидеть на одной трибуне с кателием. Даже если между ними сотни метров и отсутствует зрительный контакт. А это ваша рабыня? — Декар подошёл к Аде и начал пристально её изучать. — Какое крепкое физическое тело и какие задатки у её тени Кихариса… полуэльфийка, а стихия… не может быть… огонь? И вас, кателия, сюда с ней пустили?

— Да, я смог договориться.

— Наверное вы здесь мимолётным проездом?

— Не сказал бы. Да и документы оформлены на год вперёд.

— На целый год, — удивлённо произнёс Декар Шурво. — Знаете, у нас с огненными магами дефицит во всех планах. А всё из-за политики Орта Миос… даже такого слабого огненного мага порой могут просто не пустить в качестве раба для выступлений. Вам не кажется это странным?

— Не кажется. Эти правила придумали ради безопасности Орта Миос.

— Думаете нам что-то угрожает? — прищурившись спросил тёмный эльф.

— Думаю никому не под силу взять штурмом стены этого прекрасного города.

— Похвально и правильно вы выбираете слова, — ужасно любезно произнёс Декар, после чего до жути неестественно улыбнулся. — Как вы считаете, мы с можем найти общие точки соприкосновения?

— Считаю, что нужно хотя бы попробовать, господин Шурво.

Через мгновение двоюродный брат Дхинарела отправился с гостем уже в свои покои для делового разговора. В отличии от госпожи Киране он к своему родственнику относился с большим уважением. А ещё у него имелись свои арены, которые очевидно конкурировали с аренами наследницы Нар’Авид. Ужасно быстро он подсуетился, чтобы заполучить рекомендованного Дхинарелом этириданоса. Многие бы постыдились так поступить, ведь подобное считалось чем-то вроде поеданием объедков. Ведь Киране уже дала высокомерный отказ.

Но даже такой исход Ланса вполне устраивал. Только вот аристократа не покидало дурное предчувствие. Очень странно себя вёл этот господин Шурво, а его любезный голос…

Господин Бальмуар ещё только начинал учиться играть в большие игры и много чего не понимал, действуя скорее интуитивно. Но даже он сейчас мог с уверенностью в более чем девяносто процентов заявить — в голосе этого тёмного эльфа не было ни капли искренности, скорее уж океан безграничного желания воспользоваться кем-то ради собственной выгоды и перспектив.

Впрочем, для Эдема подобное вполне нормально. Здесь все друг другом хотят воспользоваться, все этому учатся, но не у всех в итоге получается.