Острова, залитые солнцем

ПРЕДИСЛОВИЕ

Андаманские и Никобарские острова — наименее знакомый широкому читателю район Южной Азии[1]. Как справедливо отмечает автор книги, даже в самой Индии, в состав которой входят Андаманы и Никобары, мало что известно неспециалистам об этом архипелаге в Индийском океане. Это объясняется как местоположением островов, их относительной изолированностью от материковых районов Южной Азии, так и тем, что до недавнего времени английская колониальная администрация ограничивала доступ на Андаманы и Никобары путешественникам и исследователям.

Вся литература об Андаманских и Никобарских островах, учтенная в известном библиографическом справочнике по Южной Азии, составленном Э. фон Фюрер-Хаймендорф, насчитывает сто названий[2]. В основном — это статьи и заметки по этнографии, антропологии и лингвистике, опубликованные в специализированных периодических изданиях, официальные отчеты, разделы в географических справочниках, энциклопедиях, материалах индийских переписей населения 1901–1961 годов и т. п., — словом, литература, практически недоступная читающей публике. К тому же общие географические описания островов были изданы еще в XIX — начале XX в., а наиболее полное монографическое исследование по этнографии коренного населения Андаман, принадлежащее перу известного английского этнографа и антрополога Радклифф-Брауна, вышло в начале 20-х годов[3]. Поэтому до недавнего времени основным источником доступной информации о современном положении на Андаманах и Никобарах служили краткие справочники, выпущенные индийской администрацией. Следовательно, предлагаемая вниманию читателя книга индийского журналиста, путешественника и охотника Суреша Вайдьи заполняет серьезный пробел в популярной географической литературе.

Андаманы, состоящие из четырех больших и двухсот мелких островов и островков, и Никобары, образованные девятнадцатью островами и островками, представляют как бы один большой архипелаг, вытянувшийся в меридиональном направлении и отделяющий Бенгальский залив от Андаманского моря. Острова — вершины одного из подводных хребтов Индийского океана.

Этнический состав населения обеих островных групп свидетельствует о том, что они были заселены выходцами с юга Юго-Восточной Азии еще в глубокой древности. На Западе упоминания об Андаманских островах встречаются в сочинениях ранних арабских географов (IX–X вв.), а также у итальянцев Марко Поло (XII в.) и Никколо Конти (XV в.). Само название островов европейские географы и путешественники заимствовали у Марко Поло («Онгаман») и у арабских географов, в сочинениях которых архипелаг носил название «Ангаманаин». Некоторые исследователи считают последний термин искаженным малайским «Хандуман» — от Хануман, имени обожествленной обезьяны индуистского пантеона. Происхождение названия другого архипелага — Никобары, сведения о которых имеются еще у Птолемея, не установлено. В Юго-Восточной Азии известно и иное название Никобарских островов — «Санбалан», то есть «Девять островов».

Известия об этих островных группах проникли в Европу еще в средневековье. Тем не менее они были открыты европейцами (пиратами, а также обосновавшимися на Никобарских островах миссионерами) лишь в XVII в.

Первыми были захвачены Никобарские острова. В 1757 году они были присоединены к владениям голландской Ост-Индской компании. Однако голландцы сохраняли прочный контроль лишь до 1768 г. В последующий период острова превратились в один из важнейших опорных пунктов пиратов, как малайских, так и английских, действовавших в Индийском океане и морях, омывающих Юго-Восточную Азию. До середины XIX в. голландцы предпринимали несколько попыток, наталкивавшихся на сопротивление англичан, восстановить свой суверенитет над Никобарскими островами. Наконец в 1869 году Англия официально заявила, что берет острова под свое покровительство в борьбе против пиратов, а в 1872 году Никобары были окончательно присоединены к английским владениям в Индии.

Андаманские острова обследовала в 1789–1790 годах экспедиция А. Блэра, и они стали частью владений английской Ост-Индской компании. В 1791–1796 годах здесь существовало небольшое английское поселение, которое было затем заброшено вплоть до середины XIX в. В 30-е и 40-е годы XIX в. острова посетили две экспедиции, но только после Индийского народного восстания 1857–1859 годов английские колониальные власти приняли решение начать «освоение» островов, превратив их в место каторги и ссылки участников национально-освободительного движения (впервые тюрьма на Андаманских островах была создана еще в 1789 году). В 1858 году здесь была основана ссыльно-каторжная тюрьма для политических и уголовных преступников. Сотни и тысячи активных борцов за освобождение Индии от колониального гнета погибли на андаманской каторге. В истории Андаман 1872 год отмечен самоотверженным поступком одного каторжника, по происхождению патана из Северо-Западной Пограничной провинции, который ударом ножа убил вице-короля Мэйо (1869–1872) во время его посещения каторжной тюрьмы.

Вскоре после первой мировой войны тюремный режим был изменен и с 1926 года остров Южный Андаман, где в городе Порт-Блэре была расположена каторжная тюрьма, превратился в место поселения для ссыльных, приговоренных к пожизненному заключению.

С этого времени усилилась колонизация островов ссыльными поселенцами, которым было разрешено вступать в браки с женщинами-каторжанками, а также выписывать жен из полуостровной Индии. (Характерно, что в 1901 году на Андаманах насчитывалось 15158 мужчин и 2980 женщин, а в 1941 году — соответственно 14872 и 6444).

Колонизация островов была отмечена также открытием в 1868 году метеостанции, а в 1883 — созданием лесничества.

В 1941 году на Андаманах было всего 6165 ссыльно-каторжан, в том числе 1207 поселенцев.

Расширение «контактов» ссыльных поселенцев с местным населением привело к быстрому сокращению численности аборигенов, которые оказались оттесненными в наименее удобные для жизни части острова, истреблялись колонистами, умирали из-за распространившихся среди андаманцев венерических заболеваний. Если в 1921 году еще сохранялось 786 андаманцев, то в 1931 году их насчитывалось 460, а в 1961 году всего 23 человека.

В марте 1941 года острова были захвачены японцами, которые удерживали их до конца второй мировой войны. В период японской оккупации каторжная тюрьма была ликвидирована, а ее узники смешались с жившими на острове ссыльными поселенцами. В ходе военных действий, а также вследствие репрессий японских властей, о которых нам рассказывает автор предлагаемой читателю книги, население Андаманских островов сократилось с 21 тысячи до 16 тысяч человек.

После окончания второй мировой войны и прекращения в октябре 1945 года японской оккупации Андаманские острова вместе с соседними Никобарскими вошли в 1947 году в состав независимой Индии как одна из восьми территорий центрального подчинения. Они управляются верховным комиссаром, который подотчетен центральной исполнительной власти, представленной специальным отделом Министерства внутренних дел Индии. (От Андаманских и Никобарских островов избирается один депутат в Народную палату индийского парламента.)

В судьбе Андаманских островов произошли серьезные изменения: каторга, так и не восстановленная английской администрацией в 1945–1947 годах, была официально закрыта. Однако ссыльная тюрьма продолжает функционировать и поныне. Это обстоятельство, а также «дурная слава» Андаманских островов, получивших в народе название «Черные воды», объясняет, почему индийская администрация в Дели, как это следует из книги С. Вайдьи, видимо, не стимулирует поездки туристов в этот далекий уголок Республики.

К тому же обстановка на Андаманах осложнена нерешенностью социально-политической проблемы, доставшейся индийской администрации от периода английского колониального господства, — проблемы аборигенного населения.

Андаманцы образуют группу племен, обычно разделяемых этнографами на две ветви — северную (или собственно андаманцы) и южную (племена онгхи или онге, джарвы или джарава). Племена до сих пор стоят на низших ступенях родо-племенного общества, занимаются рыбной ловлей, охотой и собирательством. Основной социальный организм у андаманцев — большой род, межродовые племенные связи выражены весьма слабо. Не все племена даже имеют своих вождей.

Антропологически андаманцы относятся к группе пигмеев, большой экваториальной (негро-австралоидной) расе, а этнически образуют особую группу. Племенные диалекты изучены крайне слабо, что в значительной мере объясняется почти полным отсутствием связен андаманцев с внешним миром.

С. Вайдья весьма осторожно затрагивает «больную проблему Андаман» — проблему взаимоотношений коренного племенного населения и индийских и бирманских поселенцев на островах, но она все время всплывает на страницах его книги.

Суреш Вайдья с большим тактом раскрывает перед нами те трудности, с которыми приходится сталкиваться правительству Индии при решении проблемы племен на Андаманах и Никобарах. Он глубоко прав, полагая, что «приобщение к цивилизации» таких племен, как онгхи, должно проводиться весьма осторожно.

Колонизация островов индийцами и бирманцами, бывшими каторжниками, ссыльными поселенцами и полицейскими чиновниками, вытеснившими андаманцев из лучших, наиболее пригодных для жизни районов в болотистые джунгли, вызвала враждебность племени джарвов к поселенцам, о которой рассказывали Вайдье его спутники по путешествию — местные чиновники, полицейские и поселенцы.

Джарвы на Южном Андамане фактически загнаны в резервацию, окруженную полицейскими постами. Это вряд ли способствует установлению мира между коренным и пришлым населением острова. Тем более что в период независимости колонизация Андаманских островов значительно расширилась. Еще в 1948 году на острове расселили первые 138 семей беженцев из Восточного Пакистана, а с 1952 года колонизация островов была объявлена официальной политикой. С 1951 по 1961 год население островов удвоилось. Если за указанное десятилетие численность коренного населения увеличилась лишь на 9,3 % (за счет никобарцев), то пришлого (индийцев, бирманцев и др.) — на 105,2 %.

В 1961 году все племена на Андаманских островах насчитывали немногим более 600 человек (в 1901 году было более 2000).

Коренное население Никобарских островов, численность которого составляла в 1961 году 14 тысяч человек, антропологически и этнически относится к мон-кхмерской группе народностей Индо-Китая. Экономическая и социальная организация у никобарцев так же, как и общий уровень культуры, значительно выше, чем у аборигенов Андаманских островов. Исключение составляет небольшое племя шомпенов, живущее в лесах внутренней части острова Большой Никобар (в 1961 году — около ста человек).

Основу социальной организации никобарцев составляет сельская община с сохранившимися родовыми связями.

В отличие от племен Андаманских островов у никобарцев наблюдается определенное имущественное неравенство и начальная классовая дифференциация.

Главное занятие никобарцев — свиноводство, земледелие (в основном выращивание кокосовой пальмы), а также некоторые виды ремесел, в частности гончарное производство на островке Чаура.

Политика колониальной администрации в отношении населения Никобарских островов была несколько иной, чем на Андаманах. Еще в годы первой мировой войны была резко ограничена деятельность на Никобарах китайских и малайских торговцев — скупщиков кокосовых орехов, которые путем ростовщических операций сумели закабалить коренное население островов. Скупка орехов была объявлена государственной монополией. В годы независимости была сделана довольно удачная попытка охватить никобарцев — производителей кокосов сетью сбытовых кооперативов.

Среди никобарцев до настоящего времени весьма сильно влияние миссионеров, которые зачастую играют важную роль в делах местной политики. В 1961 году 28,3 % всего населения Андаманских и Никобарских островов принадлежали к христианской общине.

Иммигранты на Андаманских островах в основном заняты в сельском хозяйстве и на лесоразработках. В Порт-Блэре построен один из крупнейших в Азии лесопильных заводов.

Следует, правда, отметить, что С. Вайдья рисует несколько идиллическую картину жизни фермеров — поселенцев на Андаманах. Даду Лал, хозяйство которого он посетил, за услуги, оказанные колониальной администрации, был поставлен в привилегированное положение. Расчистка джунглей и освоение новых земель в условиях муссонного климата (дожди продолжаются почти восемь месяцев) требуют немалых усилий.

Мы надеемся, что читатель с интересом войдет в новый для него мир «Островов, залитых солнцем», в которые постепенно превращаются «Черные воды» — Андаманы. В этом — главная идея книги.

Действительно, за годы независимости, были предприняты определенные усилия по улучшению системы здравоохранения и начального образования на островах, ликвидированы малярийные очаги, ведутся лесоразработки, стимулируются различные ремесла, земледелие и скотоводство.

Местные планы развития финансируются из центрального бюджета. Специальные ассигнования предусмотрены на улучшение положения племенного населения: 100 тысяч рупий во второй пятилетке (1955/56 —1960/61) и 650 тысяч — в третьей (1961/62 —1965/66).

В своей книге С. Вайдья, посетивший острова в конце 50-х годов, старался правдиво показать старое и новое, достижения и трудности островитян. И нам кажется, что ему это в основном удалось. Превосходны также описания природы этого уголка тропиков. Удача автора во многом объясняется тем, что Суреш Вайдья — опытный журналист.

Маратх по происхождению, он родился в городе Бомбее в 1910 году и в течение многих лет был одним из ведущих корреспондентов ряда крупных индийских и европейских газет. С. Вайдья — автор нескольких книг, одна из которых «Впереди джунгли» уже переведена на русский язык и вышла в свет в 1967 году.

Надеемся, что новая встреча советского читателя с Сурешем Вайдьей доставит большое удовольствие советскому читателю.