Пиромант. Том 4

Глава 6

Я не только из-за сложных символов напросился пойти с дедом, честно. Что собирается делать архимаг с разбушевавшимся магживотными понятия не имел, но точно знал, что это будет эпично. Ну или как минимум забавно.

Странным было то, что мы не поднялись наверх в холл, чтобы выйти в лес, а вернулись в уже знакомую мне комнату с телепортационной дверью.

— У меня несколько таких точек, — пояснил дед на мой немой вопрос. — Нарушители находятся как раз рядом с выходом из этой.

— А почему у тебя пелена чёрная? — сразу же решил поинтересоваться я, ведь у Тайритрона это был сквозной проход в иное место.

— Облегчённая версия, — кратко ответил он и я взял его за протянутую ладонь, после чего мы вошли внутрь.

То, что предстало перед моим взором, мягко говоря повергло в шок. Недалеко от двери стоял Мэйн в потрёпаной одежде и держал совсем ещё медвежонка за шкирку перед собой. В данный момент парень выражал искреннее удивление глазами навыкате, смотря на меня и на дедушку. Да, масаку он так и не снял. А вот медведь выглядел не важно, местами выдранный мех, местами обожжённый, весь в мелком мусоре из лесной подстилке, ещё и скулил жалобно.

— Помогите, — пискнул он и я начал смеяться.

— Что здесь происходит⁈ — злобно крикнул архимаг. — Отпусти его немедленно!

— Это… мой… со мной, — говорил я сквозь смех и дёргал мага за рукав.

— Ты его знаешь? — я усердно закивал.

Эльф аккуратно опустил медвежонка на землю и тот мигом дал дёру, скрывшись с глаз.

— Ваше высочество, рад, что с вами всё в порядке, — сказал Мэйн. — Полагаю, вы Адмир Илласандоран. Для меня честь познакомиться с вами.

Парень максимально низко поклонился.

— Хотел бы сказать то же самое, — недовольным тоном ответил ему дедушка, — но не могу. Ты, юноша, повёл себя максимально некорректно, напав на местных обитателей. Сам ведь магживотное, неужели нельзя было обойтись без бессмысленного насилия?

— Вот не ожидал, Мэйн, — сказал я, наконец. — Неужели ты и правда так переживал за меня?

— Даже если он и беспокоился, такое поведение верх бескультурности. Я требую извинений!

— Прошу простить меня, — парень чуть ли не раком согнулся в поклоне, да так и замер.

— Хорошо, — недовольно пробурчал дед. — Пойдёмте пить чай.

Мы втроём вернулись в дом, молча миновали коридор и вошли в холл. Центральный стол оказался накрыт: на нём стояли блюдца с печеньем, а также чайный сервиз на хозяина и всех его гостей. Неужели Адмир Старший имеет прислугу в виде элементалей как и Тайритрон? Что-то слишком многое было схоже у него с дедушкой: похожий дом, слуги, даже манера вести себя непринуждённо, на грани не гостеприимства. Когда как обычно напускная вежливость и доброжелательность в обществе была нормой поведения.

— А где Этриан? — начал я вертеть головой.

— На улице. Я уже послал за ним, — ответил дед, присаживаясь, после чего посмотрел на Мэйна: — Садись, юноша.

— Спасибо за приглашение, но я постою.

— Ты это из-за лица? — дедушка положил указательные пальцы к уголкам своих губ и потянул в стороны.

— Он очень стесняется этого, — ответил я за парня. — Хотя по мне, глупо это.

— Тебя не смущает его уродство? — хмыкнул дедушка.

— Никакое это не уродство, а особенность, — нахмурился я. В этот момент в комнату вошёл Этриан и посмотрел на Мэйналивейна с явным недовольством. — И вообще, мне даже нравится.

— Впервые вижу настолько толерантного эльфа, — улыбнулся дедушка. — Садись за стол и снимай свой шарф. В помещении так ходить не культурно.

— Думаю, это плохая идея, — парень отвёл взгляд.

— Очень плохая, — подтвердил Этриан и я пнул его по ноге под столом, — Ай! За что?

— Неужели всё настолько ужасно? — удивился Адмир Старший. — Хорошо, тогда просто посиди с нами.

Не сразу, но Мэйн занял свободное место.

— Признаюсь, такие как ты — редкость, — архимаг обращался к магзверю. — За всю жизнь видел лишь четверых.

Похоже, эта информация взволновала парня, так как он вздрогнул.

— Вы знали подобных мне?

— Было дело, — кивнул дедушка, а я заметил пиалу с вареньем и тут же потянулся к ней. — Слишком много факторов должно сойтись. Как правило, трагических случайностей. Думаю, каждому понятно, что ребёнку в лесу не место.

Этриан развесил уши, внемля словам архимага. Он ведь считал Мэйналивейна эльфом, пусть и странным.

— Я вижу, — продолжал дед, — у тебя есть хозяин, и это не мой внук. Надеюсь, ты обрёл его уже в сознательном возрасте.

— Не совсем так, я служу вашему внуку, но его имя Ларгос Даэрин. Вырос же я свободным от общества, вернулся лишь когда мне перевалило за двадцать лет. Правда, не по своей воле.

— Вижу, для тебя тема сложная, не будем же об этом.

Мэйн сразу же выдохнул. Пусть я был увлечён поглощением варения, не мог не заметить его напряжённости.

— Тебе очень повезло, мальчик мой, — дедушка смотрел на меня, — такой юный, а уже имеешь верных друзей. Очень ценный дар.

— Если бы, — мне сразу стало как-то грустно, так что отодвинул пиалу от себя. — Они лишь мои слуги. Только в Рэе я уверен.

Повисла неловкая пауза.

— Не слишком ли ты строг к себе и окружающим?

— Строг? — хмыкнул я. — О чём ты, дедушка? Просто, не хочу тешить себя иллюзиями из стеклянных замков. Когда они бьются… такого и врагу не пожелаешь. Но что это мы о грустном? Ты лучше скажи, что на тебя нашло при нашей первой встрече?

— Ох, мне так неловко, — добродушно засмеялся маг. — Я спросонья не сразу понял, что нахожусь дома под защитой. Видишь ли, время от времени ко мне приходят демоны со своими не особо заманчивыми предложениями. Самые храбрые чуют силу и тянутся к ней в попытке подчинить своей воле. Не всегда явно, конечно. Они дают соблазны, давят на эльфийские слабости. К сожалению, в конечном итоге некоторые сдаются, другие же не выносят и сами уходят из жизни. Не лучшая тема для разговоров за чашечкой чая, — вяло улыбнулся он. — Лучше расскажи о себе. Как живёшь? Какие планы?

— Да ничего особенного, — пожал я плечами, — этой осенью поступаю в в магшколу…

Мы просидели за чаем около часа, после чего гостей маг отправил прохлаждаться, а со мной спустился в подвал: предстояло наконец увидеть «сокровище».

Оказалось, уже прошло сорок восемь лет, как дед проводил испытания. Прошлый глава и нынешний решили об этом не распространяться. Они просто запечатали участок леса как опасный и посылали туда своих эльфов в надежде усилить свой клан. Сам Тиаранон Илласандоран уже несколько раз пытался прорваться в святая святых ещё будучи подростком, как и его двоюродный брат Алмер.

С тех пор прошло много времени, Тиаранон стал главой клана, а после смерти Элайдес вообще перестал принимать во всём этом участие лично. В итоге они пошли на мировую и лес стал чем-то вроде заповедника, больше никто не пытался зачистить его. Сам дядя действительно приходил навестить старика раз в месяц, для него существовал свой отдельный «путь». Мастер Элерис также пытался пройти испытание пару раз.

И всё ради чего? Библиотеки. Коллекция самых важных и нужных книг по личному мнению архимага Илласандоран. Ну и помимо этого его личные наработки — они находились в отдельной комнате. Признаться, я ожидал большего. А где сокровищница с убервафлями артефактми?

— И что, прям совсем никто не мог пройти твои испытания? Они же не настолько сложные! — удивлялся я, блуждая между рядами книг. В частности том отделе, где находилось всё по пиромантии. Светлячок деда летал над нами.

— Они миролюбивые в первую очередь. Но хоть кто-нибудь стал слушать магживотное или духа, как считаешь? — горько улыбнулся Адмир Старший и покачал головой. — Увы, эльфы полны ненависти ко всему паранормальному. Они не понимают основ: будь добрее и мир ответит тем же.

— И всё же, столько лет. Не верится, — я достал одну из книг и начал листать.

— Несколько эльфов действительно пытались взаимодействовать с назначенными мной экзаменаторами, да только… — он разочарованно покачал головой, — терпения не хватило.

— В смысле? — я удивлённо посмотрел на него.

— Это ты смекалистый оказался, что почти весь путь тебя провёл тот медведь, — он тихо засмеялся. — Я даже предвидеть не мог такой уловки! Вообще-то экзаменаторов и загадок очень много, и это не считая безвредных замедляющих ловушек. Никому не хватило терпения дойти до заветной поляны, те единицы, что умели общаться, в итоге разворачивались и больше не возвращались.

— Жестокий ты, — засмеялся я и внутренне поблагодарил Кореллона, что действительно не пришлось отгадывать сто одну детскую загадку. Тоже бы психанул и бросил всё.

В моих руках находилась книга по огенной аниматике, так что повернулся к деду и жалобно посмотрел:

— Можно забрать с собой?

Тот добродушно рассмеялся и взял фолиант из моих рук.

— Все книги в этой библиотеке теперь принадлежат тебе. Хм, а не рановато ли тебе читать такое?

— Я уже владею основами, — поспешил заверить деда и сел на пол, чтобы нарисовать на каменной плите символы и создать таким образом прозрачный шарик. Снова поднялся, гордо демонстрируя его. — Могу с огнём и электричеством ещё, но кинетика безопаснее. И вообще, я гений пиро!

— Ну раз гений, — смеялся дедушка, — бери всё, что можешь унести.

Ох, зря он это сказал. Скорчив пакостливую рожу, я выбрал пять книг и закрыл глаза, прыгнув в глубокую медитацию. Когда поднял веки, архимаг выглядел озадаченно.

— Ты куда их дел? Выглядело так, будто во внутренний мир погрузил, но разве это возможно без глубокой медитации?

— Всё верно, дедушка, — кивнул я. — Освоил эту технику и однажды смогу легко убирать и извлекать магические объекты.

— То есть, ты уже знаешь, что обычные вещи там уничтожаются со временем?

Я кивнул.

— Выходит, ты уже разработал свою магическую технику? В курсе, что теперь ведь можешь сдать экзамен на клоафа?

— Не преувеличивай, — отмахнулся я. — Я сильный и умный, но не настолько. Мне ещё многому учиться.

— Похвальное рвение, — закивал он. — Всем бы такой настрой.

— Дело в мотивации. Мастер Тайритрон сказал, что начнёт обучать меня только когда перешагну порог флаоса. Так что мне некогда прохлаждаться!

— Надо же, серьёзное требование, — заметил Адмир Старший. — Но он определённо уверен в твоих способностях, раз на всё время подготовки приставил одного из младших богов. Это великая честь. Я бы очень хотел познакомиться с ним.

— На самом деле, — я отвёл взгляд, — Тайритрон очень специфичная личность. У меня язык не повернётся назвать его добрым хорошим эльфом. К тому же, он ксилтарец.

— Что ж, это многое объясняет. Но он ведь не обижал тебя?

— Нет, конечно, — слукавил я. — Если смотреть поверхностно, то только помогал и в целом хорошо относился. Но порой он очень жесток в достижении своих целей. Иногда я испытываю ужас по отношению к нему и искренне побаиваюсь за свою жизнь.

— И всё же, ты называешь его учителем и хочешь однажды стать полноценным учеником?

— Да.

— Значит, не так уж он и плох. К тому же, дал тебе приличный заряд мотивации. Теперь и я заинтригован, — засмеялся он. — И даже немного завидую.

— А разве не значит, что раз твоё наследие получил я, то должен стать преемником?

— Я надеялся на это, когда устраивал испытания. Но правда в том, что ты… слишком слаб. Не думал, что кто-то ниже флаоса сможет справиться с заданиями. Всё же, духи коварны и любят пить энергию, истощая своих жертв. В идеале ждал магистра, которому не хватало бы несколько шагов до архимага. Но даже так я осознавал, что не было бы никакой гарантии, что он не упёрся бы в потолок возможностей. Не пойми меня неправильно, дорогой мой внук, но ты лишь адепт. Вероятность того, что однажды сможешь стать архимагом, крайне мала. А учитывая твоё прошлое — она стремится к нулю.

— Эй, вообще-то обидно, — меня такая прямота неприятно удивила.

— Ты можешь поделиться библиотекой с Илласандоран. Нет, не так. Я прошу тебя сделать это. По поводу наработок — найди достойного, кто сможет ими воспользоваться. Пока ты юн и слаб, я позабочусь о наследии, потом же тебе самому придётся стать хранителем. Умоляю, найди способ передать эти знания, не дай им сгинуть.

Это повторяется. В меня не верят. Вот он стоит передо мной, добрый дедушка, и говорит такие жестокие слова. Будто я рыбка в аквариуме, на которую можно только любоваться, а проку ноль.

— Я гений, — сглотнув обиду, решил возразить. — Разве этот факт не повышает шансы достигнуть большего?

— Правда может быть жестока, некоторым лучше жить в неведении, — повторил он мои слова и стало не по себе. — Но ты особенный, как и твоя мама.

Он протянул руку и погладил меня по щеке. Тактильность эльфов всегда раздражала, но его ладони настолько мягкие и тёплые… Почему они такие?

— Она хотела жить в мире, — продолжал мужчина, — ты стремишься к истине, раз способен дружить с собственным хранителем. Потому я не хочу врать тебе и надеюсь, что несмотря на юношеский максимализм, ты сможешь принять мои слова. Я повидал много гениев за свою долгую жизнь, и далеко не все они смогли обрести силу. Да что там силу, — он вздохнул и убрал руку от моего лица. — Мы часто возлагаем на детей цель по достижению собственных несбывшихся мечт, а если они ещё и способные, то планка становится выше. Под гнётом чужих ожиданий многие сгубили себя, умерев молодыми. Иные же не оправдали надежд родных и предпочли отдалиться от них. Я, например, никогда не считался гением, как и большинство архимагов. Медленно и постепенно, долгим и упорным трудом мы смогли достичь таких вершин. Начинали многие, но остались единицы. Время течёт, никто уже не помнит нашей юности, наивно полагая, что мы с рождения выделялись. История помнит тех, кто смог чего-то достичь, к сожалению, а тысячи других хороших эльфов остаются цифрами в амбарных книгах, если вообще остаются.

— Ошибка выжившего, — вспомнил я. — Мы слушаем рассказы тех, кто смог пережить успех, когда истории ошибок подавляющего большинства остаются в забвении.

Наобщался со стариками, сам говорить стал замудрёно. Но с дедушкой хотелось именно так. Возможно, чтобы казаться взрослее в его глазах? Почему я вообще об этом думаю?

— Ты прав, дорогой мой внук. В моём сердце, — он приложил руку к груди, — осталось много хороших эльфов, чьи имена сгинули в веках и никому даже не интересно узнать об их существовании. Я стар, очень стар. И чем ближе смерть, тем ярче понимание того, что просто обязан что-то изменить. Ты ведь даже не знаешь, о чём я, — его печальные глаза запали мне в душу, сам же старик покачал головой в отрицании.

— Так расскажи, дедушка.

— Это долгий разговор, пойдём.

Мы вернулись в центральную часть библиотеки, где находился стол и кресла. Адмир Старший знал толк в мебели, всё было очень удобным в использовании.

— Пути развития силы очень многообразны, — начал архимаг печальным голосом, будто это знание должно разочаровать меня. — Наша раса издревле практикует слияние магии, души и тела. Ме́сис и бáла, — назвал он академические названия основного и остальных ядер структуры, — предназначены как раз для этого. Как итог, мы очень сильны на фоне многих иных магов, но ограничены в чём-то, как и другие. Например, ни один эльф никогда не сможет практиковать астральную проекцию или клонирование. Так же наш путь после смерти сильно отличается от остальных. Ты, наверное, никогда не задумывался, почему мы не общаемся с мёртвыми предками, как те же орки или корибанты севера. Хотя, вряд ли тебе вообще хоть что-то ведомо об этих народах. У них культ предков, у корибантов мёртвые даже восседают в совете и помогают решать проблемы живых. Мир полон невообразимых вещей, — усмехнулся он на мой недоверчивый взгляд.

— Звучит очень странно, — согласился я. — И всё же, в чём такое глобальное отличие эльфов?

— У нас нет посмертия.

— В смысле? — не понял я.

— Сразу после смерти эльфы теряют свою идентификацию и становятся, грубо говоря, безмозглыми сущностями. Наши души как те же мелкие духи, похожие на насекомых. Будто рождаются заново, но уже с той стороны. Потому у нас нет рая, как у тех же людей. Нет общего пространства для умерших.

— Но как так? — поразился я.

— Правда бывает ужасной, способной привести в уныние. Признаюсь, мне боязно рассказывать тебе всё это.

— Но неужели ничего нельзя сделать? — не унимался я. — Неужели даже сильные маги исчезают? Я слышал, что среди спиритов ходит миф о том, что Кореллон когда-то был эльфом. Якобы именно поэтому он так благоволит нашему народу.

— Ты очень многое знаешь, я приятно удивлён, — улыбнулся Адмир Старший. — Но это просто невозможно. Я не могу вообразить ситуацию, при которой эльф мог бы стать таким богом.

— Но… — я осёкся, вспоминая давний разговор с Рэем. Он уверял, что смогу после смерти стать высшей сущностью. Хотя, он ведь долгое время жил среди людей. — А люди могут?

Дед кивнул.

— У них вообще не принято отождествлять тело и дух, развитие идёт совсем не похожим на нас способом. Но нужно быть сумасшедшим, чтобы пойти на такое. Обычно их раса предпочитает долгое блаженное существование в раю, либо мучается в самобичевании ада.

— Но у них есть рай и ад, почему у нас нет?

— Потому что мы разные. Чтобы уберечь свои души от незавидной участи, мы их консервируем.

— Это как?

— Маг может запечатать свою душу, и тогда при погребении она остаётся будто замороженной. Ты никогда не бывал в роще предков? — он с подозрением посмотрел на меня и стало стыдно. Адмир никогда не посещал могилу матери, я — тем более. По крайней мере, в памяти ничего такого не было.

— Отец, он никогда не водил меня. Самому же было страшно, — ответил я, смотря в пол.

— Не вини себя. Но если окажешься в роще предков, то сразу поймёшь это. Растущие там деревья впитывают замороженные души, отчего каменеют. Их сложно уничтожить, они могут существовать до конца света. Собственно, на это и надеются умирающие и те, кто их потом хоронит.

То, что рассказал дед, действительно было шокирующей информацией. Я просто не был готов к тому, что перестану существовать после смерти, особенно когда знал об Астрале.

— Ты хочешь поговорить с мамой? Она всё ещё там, спит в роще предков.

— Подожди, — опешил я. — То есть когда ты говорил, что приходил попрощаться с ней, то ты имел ввиду то, что действительно говорил с ней?

Дед пристально смотрел на меня с лёгкой улыбкой, после чего кивнул.