Приграничная история

Глава 17

Следующий день я встретила, как полагается, рано утром. Долго вертелась перед зеркалом в новых нарядах и осталась довольна всеми покупками. Все они, как на подбор, были насыщенных, но спокойных и благородных цветов, с кокетливыми кружевами, глубокими декольте и простыми силуэтами. Ничего лишнего, все строго, изысканно и самую капельку игриво. Облачившись в одно из своих самых простых новых платьев, я в приподнятом настроении спустилась вниз.

Оказалось, что Рэмиан уже отбыл на работу, и завтракала я в одиночестве. Госпожа Смолл вновь осведомилась об ужине, и я решила повторить свой вчерашний заказ. Все равно ужинать сегодня я буду со Стэни, так что стоит подумать о полковнике.

Этот субботний день я решила полностью посвятить себе. Предупредив экономку о том, что ушла прогуляться, я отправилась в увлекательное путешествие по столичным ателье, пополняя свой гардероб новыми нарядами. Без внимания не остался и салон красоты. Давно я так не позволяла себе расслабляться, но как же мне было хорошо. На целый день я выбросила из головы все и всех и просто плыла по течению, наслаждаясь простыми вещами.

Вернувшись к ближе к вечеру со всеми покупками и с отличным настроением, я обнаружила, что полковника еще нет. Надо же, только вернулся из командировки и снова пропадает на работе. Мне даже стало его жаль, но потом я принялась готовиться к ужину с однокурсником, со всей страстью отдаваясь сборам. Через два часа, ровно в половину седьмого я была готова и, бросив удовлетворенный взгляд в зеркало, спустилась вниз.

Стэни выбрал для нашего ужина один из самых престижных ресторанов столицы, и я с интересом вертела головой по сторонам, пока метрдотель вел меня к заказанному однокурсником столику. Небольшой, богато и со вкусом обставленный зал, практически все столики заняты.

— Здравствуй, Лия, — поприветствовал меня лорд де Барк и помог снять плащ, передав его стоящему неподалеку лакею. — Замечательно выглядишь.

Польщенная комплиментом, я кивнула и присела за столик. Мы быстро сделали заказ услужливому официанту и в ожидании ужина с удовольствием окунулись в воспоминания бурной юности.

— Ну и как ты оказался в Службе Безопасности? — отсмеявшись очередной шутке, дала я волю своему любопытству, перескочив с прошлого на настоящее.

— Не захотел применять свой дар на провинившихся в поместье слугах и дурочке-жене, которую мне старательно подсовывали родители.

— Не пожалел?

— Нет. Иногда, конечно, тяжело, но всегда интересно. Тут нужен именно я, специалист по менталистике, а не мой титул, понимаешь? — я кивнула. Конечно же, понимаю! Титул и личные заслуги — разные вещи. — Родители были в бешенстве, но смирились. А ты как здесь оказалась?

— Свидетель по одному делу, которое ведет полковник, — не желая вдаваться в болезненные для меня подробности, ответила я.

Мы отвлеклись на принесенный ужин и к разговору вернулись через какое-то время.

— Позволь спросить, какие отношения тебя связывают с полковником?

Я повертела в руке бокал с вином и сделала небольшой глоток, обдумывая ответ.

— Рабочие.

— Ой ли, — прищурившись, засмеялся Стэни, — мне показалось, что он меня убьет дважды: когда я назвал тебя малышкой Лией и когда пригласил на ужин.

— Да? Не заметила ничего такого, — да, вру самым наглым образом, но Стэни это знать не следует. Однако он, похоже, не слишком-то мне и поверил, продолжив размышлять вслух:

— А среди безопасников утром прошел слух, будто полковник привел к дом какую-то женщину, чего с ним ранее никогда не случалось…

— Понятия не имею, о чем ты, — безмятежно отозвалась я, напрочь игнорируя его намеки, и поспешила перевести тему. — Как остальные наши? Я ни о ком ничего не слышала с момента выпуска.

Стэни не стал настаивать, и остаток вечера я провела, знакомясь с судьбами своих однокурсников. Многие, как и я, осели в Приграничье, некоторые служили целителями у богатейших аристократов, только сам Стэнли работал в столице.

Стрелки часов подползли к десяти вечера, и я засобиралась. Вряд ли, конечно, он ляжет так рано спать, но мешать ему не хотелось. Не слушая моих возражений, Стэнли заплатил по счету и пошел меня провожать.

— Так вот кто та женщина, — хитро протянул однокурсник, доведя меня до дома полковника.

Я мысленно застонала: какой же надо быть непроходимой дурой, чтобы забыть об этом?

— Ты же не станешь, болтать, правда, Стэни? Вряд ли Рэмиану понравится, что его личную жизнь обсуждают, — голосом выделила я имя Нортона.

— Я буду нем, как рыба, Лия! — пообещал лорд де Барк и неверяще покачал головой. — Надо же, кто попался на крючок!

Под моим тяжелым взглядом он демонстративно замолчал и, поцеловав на прощание меня в щеку, удалился.

Входная дверь была не заперта, как будто меня ждали, но на первом этаже свет не горел нигде, кроме кабинета полковника. Я слишком устала, чтобы с ним разговаривать, поэтому старалась не привлечь его внимание. Тихонько прокравшись по холлу, я начала подниматься к себе.

Очевидно, что либо Нортон обладает идеальным слухом, либо я произвожу слишком много шума, потому что дверь кабинета открылась и на пороге проявился силуэт полковника.

— Не составишь мне компанию, Лия? У меня есть бутылочка превосходного вина.

— Боюсь, что индирское вино мне противопоказано, — попыталась отшутиться.

— Не беда, у меня есть другое. Выберешь сама.

Отказываться было невежливо после всего, что полковник сделал для меня, и я прошла в уже знакомый кабинет. Дверь за моей спиной тихо затворилась, огородив нас с полковником от остального мира.

Я аккуратно сняла плащ и, не зная, куда его деть, повернулась к Рэмиану.

Он стоял, сложив руки на груди, и жадно смотрел на меня, не скрывая своего чисто мужского интереса.

— Ты прекрасно выглядишь, — хрипло сказал он так, что я вспыхнула от смущения.

Новое платье с целомудренным вырезом-лодочкой длинными узкими рукавами было простым, если бы не его ярко-красный цвет. Именно этим оно привлекло мое внимание: так не похоже на мои последние унылые тряпки. В нем я чувствовала себя удивительно легко и раскованно одновременно, и мужские комплименты приятно грели мое женское самолюбие.

— Спасибо, мне уже говорили.

— Стэнли?

— Да.

Губы полковника сжались в тонкую ниточку.

— Как прошел твой день? — спросила я, усаживаясь на знакомый диван.

— На работе, — коротко ответил он и придвинул к диванчику маленький столик, который я не заметила. Оказывается, моего прихода точно ждали: на столике я обнаружила два высоких бокала, бутылку вина и нарезанные фрукты.

— Устал?

— Я ждал тебя!

Мы начали говорить одновременно и так же одновременно замолчали. Рэмиан молча сел рядом и подал мне бокал.

— Очень устал, — тихо признался он, и я заметила залегшие под его глазами тени.

— Тогда давай пропустим по бокальчику, и ты пойдешь отдыхать, — сочувственно предложила я.

— Просто побудь со мной немного, ладно? — и взгляд такой, что отказать невозможно.

— Хорошо, — сдалась я и, отсалютовав ему своим бокалом, сделала первый глоток.

Замерла, ощутив знакомый ярко-кислый вкус индирского вина. Полковник пристально следил за мной из-под ресниц, отставив в сторону свой пустой бокал. И когда только успел?

— Я не могу пойти завтра с тобой в театр, — с сожалением признался он. — Ближайшие недели я буду очень-очень занят.

Признаться, я даже обрадовалась. Он будет редко бывать дома, мы не сможем видеться слишком часто, и я получу возможность разобраться в непонятных мне самой чувствах, будимых этим мужчиной.

— Это связано с делом Керса, так? — помолчав, решилась я.

— Да. Ковен негодует, глава Службы Безопасности требует спешить, чтобы как можно скорее отдать дело в суд, — не стал ничего скрывать от меня Рэмиан

Удивительно, но после того, как Стэнли обнаружил и снял с меня внушения, я иначе взглянула на все это. Прошлого не вернуть и не изменить, так что не стоит изводить себя тяжелыми думами. Вкус жизни оказался потрясающе сладким, и я не намерена оплакивать разбившуюся на осколки реальность. Разбилось к счастью!

— Как прошел ужин?

— Хорошо. Оказывается, из наших однокурсников только Стэни работает в столице, остальные служат в Пограничье, — сделала я еще один глоток.

— Почему он назвал тебя малышкой Лией?

— Почему ты был так груб с ним?

— Он мой подчиненный, я не обязан с ним церемониться, даже если он лорд, — отрезал Нортон и тут же настойчиво повторил свой вопрос.

— Потому что я была на курсе самой маленькой девушкой, меня так все звали, — ответила я, в душе потешаясь над столь открытой ревностью Рэмиана. — Я хочу спросить кое-что. Пообещай ответить честно!

— Обещаю, — глядя мне в глаза, просто сказал он.

— У тебя не будет проблем из-за меня?

— О чем ты? — искренне удивился полковник.

— Ну, как же? Я свидетель по делу Керса, живу у тебя. Может, твое начальство будет думать, что ты меня специально выгораживаешь. Не хотелось бы тебя подставлять.

— Забудь об этом, — твердо ответил он и сам не удержался от вопроса. — Как тебе вообще такое в голову могло прийти?

— Стэни натолкнул меня на эту мысль, — при упоминании имени лорда де Барка полковник ожидаемо скривился. — За ужином он поделился со мной гуляющими по вашим рядам слухами о женщине, поселившейся в твоем доме. Я сложила два и два, потому и спрашиваю.

— Узнаю, кто рассказал, мало не покажется, — угрожающе произнес Нортон. — Еще раз говорю тебе: не бери в голову.

— Хорошо, — легко согласилась я и допила вино.

— Ты будешь еще встречаться с лордом де Барком? — в свою очередь поинтересовался он, аккуратно наполняя наши бокалы вновь.

— Наверное. Не сидеть же мне в четырех стенах, пока ты будешь пропадать на работе. А ты уверен, что при таком давлении и спешке дело Керса не будет окончено раньше? — сказала и спряталась за бокалом вина, делая вид, что не замечаю перекошенного от злости лица полковника.

— Все может быть, — неопределенно высказался он и залпом допил свое вино.

Понятно, все понятно: полковник не хочет, чтобы я виделась со своим однокурсником и не хочет, чтобы я быстро уехала из столицы. Он определенно меня ревнует. Знать бы только, насколько сильны его чувства? Коварное индирское вино будоражило мою кровь, потому что я реагировала на близость сидящего рядом мужчины, остро чувствуя его присутствие каждой клеточкой.

Нет, не могу больше выносить это напряженное молчание, которое можно разрезать ножом. Я поставила пустой бокал на столик и уже встала, чтобы уйти, но мне не дали. Пока я сомневалась, Нортон решительно потянул меня на себя, заставляя неловко сесть обратно. Не дав мне опомниться, он накрыл мои губы своими. Это был пьянящий поцелуй, яркий и страстный, как вино, которое мы пили.

Я сдалась сразу — так, как не учат сдаваться леди ни в одном дамском пособии, но моя капитуляция была сладкой. Рэмиан целовал нежно и мягко, и я возвращала ему каждый поцелуй, не жадничая. Я совершенно потеряла голову, потому что как еще объяснить тот факт, что я совсем не противилась, когда, ненадолго прервав очередной поцелуй, он пересадил меня к себе на колени.

Полковник сводил меня с ума своей нежностью, легонько целуя щеки, прикрытые глаза, нос, снова губы. Я отпустила на волю всю страсть, что копилась во мне годами, и пересела на коленях полковника так, чтобы оказаться к нему лицом.

О да, так определенно удобнее. Я глажу его плечи и подставляю шею ищущим губам. Поцелуям нет конца, и я давно сбилась со счета. Не хочу ни о чем думать, ничего просчитывать, ничего решать. Прямо сейчас я плавлюсь от ласк полковника и таю в его руках, забывая обо всем.

Рэмиан тяжело дышит и, на миг отстранившись, заглядывает в мои глаза. Что он там хочет увидеть?

— Лия, — хрипло шепчет он, но я не хочу слов и накрываю его губы своей ладошкой, заставляя замолчать. Он повинуется и горячо целует мою ладонь, затем запястье, постепенно поднимаясь все выше по ставшей внезапно такой чувствительной руке. Его поцелуи обжигают даже сквозь платье, и я плавлюсь, плавлюсь.

Я отнимаю свою руку и тянусь к его губам сама. Рэмиан крепко обнимает меня, и я чувствую себя надежно закрытой от всего мира. Объятия ослабевают. Руки полковника начинают мягко поглаживать мою спину и замирают в районе первой пуговички.

Раз — она легонько расстегнулась. Руки замерли, словно ожидая протеста, но его не будет. На главной башне крепости вывешен белый флаг — как ты мог не заметить?

Пуговицы быстро закончились, и полковник коснулся обнаженной кожи. Я уткнулась в его шею, пряча свои подернутые поволокой глаза.

— Лия, посмотри на меня, пожалуйста, — с мольбой попросил он, и я подчинилась.

Он смотрит так, словно хочет заглянуть в самую душу.

— Это — да?

Вместо ответа я целую его горячо и страстно, вырывая первый стон у казавшегося невозмутимым полковника.

— Зачем ты напоил меня этим вином, Рэм? — прерываю я затянувшийся поцелуй, упиваясь собственной властью над этим мужчиной.

— Я же говорил: прошлый раз мне понравился, — счастливо смеется он и, неожиданно подхватывая меня под бедра, встает.

— Куда? — не понимаю я, почему поцелуи кончились и зачем мы уходим, но по инерции обнимаю его ногами за талию.

— В спальню, дорогая, — прочистив горло, отвечает он и, перехватив меня поудобней, идет прочь.

Тридцать две ступеньки на лестнице — непозволительно долго. Нортону не терпится тоже, и он пинком открывает дверь в свою спальню. Не давая мне времени оглядеться по сторонам, ставит меня на пол, прямо перед широкой кроватью.

Я призывно улыбаюсь, глядя ему прямо в глаза, и освобождаю руки из шелкового плена. Платье держится на талии. Рэм судорожно вздыхает и, резко подавшись вперед, аккуратно разрывает его по шву. Я остаюсь в одном белье и чулках — туфли потерялись по дороге сюда. Еще один умопомрачительный поцелуй, и я оказываюсь лежащей на кровати. Рэм начинает быстро раздеваться.

Я наблюдаю за ним из-под ресниц. Он волнуется, как мальчишка, и пуговицы плохо ему поддаются. Раз — и, не церемонясь с рубашкой, он разрывает ее пополам. Пуговицы катятся по полу. Он берется за пряжку ремня, и неожиданно резкий звук колокола раздается в полумраке спальни.

Рэм разочарованно стонет и виновато смотрит на меня.

— Это амулет связи. Работа.

— Ответь.

Полковник проворачивает камень, и раздается знакомый голос:

— Рэм, это срочно! У нас тут чрезвычайное происшествие. Код опасности ноль-один, — скороговоркой выкладывает Штондт и отключается, не дожидаясь ответа.

— Я должен идти, — с сожалением говорит полковник, гася амулет.

— Я понимаю.

— Ты не никуда не уйдешь? Дождешься меня? — я скатываюсь с кровати и подхожу к нему, по пути подхватывая лежащее на полу платье.

— Конечно.

Рэмиан притягивает меня к себе и дарит сумасшедший поцелуй. Я мягко освобождаюсь из его объятий и делаю шаг в сторону двери.

— Иди, а то тебя заждутся, — улыбаюсь на прощание и спешу к себе.

За спиной остается тихий и довольный смех Нортона.

Я переодеваюсь в ночную сорочку и ложусь на кровать. Внизу хлопнула дверь: пока я была в ванной, полковник собрался и ушел. Мне удивительно спокойно и легко, как бывает после принятия трудного решения. Мой выбор сделан, и отступать я не намерена.

Вино, безусловно, коварное, но не настолько, чтобы я потеряла рассудок.

Нортон, конечно, обладает даром внушения, но только не магического характера.

Почему я так уверена? Потому что сегодня обзавелась защитным амулетом и теперь точно знаю: никаких запрещенных приемов он не использует.

Он просто мне нравится. Ни разу он не дал повода в себе усомниться. Мы взрослые люди. Почему нет?

Утомленная длинным днем я уснула почти сразу, жалея только об одном: Рэма не было рядом.