Принцип крекера

АНТИГУА. День второй

Капитан Глеб проснулся раньше солнца. Разница часовых поясов давала о себе знать с положительной стороны, так что к тому времени, когда проехала по прибрежному утреннему шоссе первая машина и океан посветлел под пронзительными солнечными лучами, план действий Глеба на ближайший день был уже полностью готов.

Прежнюю и так приятно вызывающую доверие административную девушку Мишель он внизу уже не застал. У стойки регистрации его встретила по-сибирски крепкая негритянская дамочка. Впрочем, улыбалась она не хуже своей вчерашней напарницы.

— Как мне удобней доехать до города?

Улыбка и глаза милой Либби немного смутили Глеба.

— Я могу вызвать для вас такси. А завтрак вам готовить?

Пришлось согласиться и на первое ее предложение, и на второе.

Пока одна из ресторанных работниц распоряжалась судьбой его завтрака на кухне, Глеб еще раз решился посмотреть свою электронную почту. Пусто. С некоторой долей упрямства Глеб Никитин продублировал отправку письма на Валеркин мейл.

— Ты знаешь, где обычно Билл Гейтс ставит свою яхту?

Кучерявый немолодой таксист, который прибыл к нему по вызову, с первого же взгляда не показался Глебу сильно смышленым. Сначала он долго не мог понять, куда его клиенту нужно ехать, потом, вспотев в продолжительных раздумьях, стеснительно не решался назвать сумму, в которую Глебу обошлась бы эта прибрежная экспедиция.

…Они уже минут двадцать катили по узкой лесной дороге, изредка выскакивая на высокие береговые откосы.

— Билл Гейтс, капиталист компьютерный… Знаешь такого?

Таксист никак не мог отказаться от знакомства со знаменитым человеком и довольно кивнул головой.

— А в какой гавани он ставит свою яхту, когда приплывает на остров?

На этот раз абориген крепко задумался.

План Глеба Никитина состоял в том, чтобы за один, ну, максимум за два дня объехать крохотный остров, методично расспрашивая его обитателей, и найти в конце концов Валеркин «Зенит». Это был первый пункт его стратегической программы. Дальше должно было стать немного проще.

Карта боевых действий была разложена у Глеба на коленях.

— Так-с, еще раз пройдемся по теме. Где тут у вас ставят большие яхты самые богатые люди?

Глеб явно не имел в виду Валерку, но требовалось вызвать поток конструктивного сознания у таксиста. Не отрываясь от руля, тот отреагировал мгновенно и ткнул пальцем в карту.

— Вот. В Карлиш-Бэй.

— Гони туда, милок! То есть по-вашему — гоу, гоу!

Охрана шикарного яхт-клуба несколько смутилась, увидав незнакомца, но стоило только таксисту прошептать им из-под ладошки, что богатый белый пассажир ищет какого-то Билла Гейтса, как сразу же ворота парадиза распахнулись, и старший охранник жестом послал худенького чернявого мальчишку бежать впереди машины, подробно показывая путь к красивым причалам и обращая внимание почетного посетителя на остальные прелести их уютного заведения.

Было и смешно, и грустно. Не по Валеркиным рабоче-крестьянским средствам была такая роскошная стоянка, а внезапное обнаружение здесь хорошего парня Гейтса не входило пока в оперативные планы капитана Глеба.

Он вежливо проехался на своем персональном таксомоторе по всем дорожкам яхт-клуба, согласился даже посмотреть местное поле для гольфа и приватные особнячки на холмах.

На выезде Глеб с искренним огорчением махнул охраннику и грозно посмотрел на своего притихшего водителя.

— Где еще могут стоять богатые яхты? Включай быстрей свою кудрявую замечательную голову! Ну!

— Господин Гейтс и здесь держит свою яхту, и в другом месте, если осенью…

— Где?!

…Прощенный таксист счастливо и непринужденно болтал. Он тыкал пальцем в открытые окна автомобиля, занятно рассказывал Глебу про антигуанские ананасовые плантации и банановые посадки, мимо которых они безвозмездно проносились.

Кучерявый покосился на телефон, который Глеб не выпускал из вспотевшей руки.

— Ждешь важного звонка?

Глеб Никитин действительно ждал очень важного звонка.

«Почему ничего нет?! Да любой идиот уже сто раз смог бы прочитать мое письмо и позвонить! Или здесь даже ненормальные соображают гораздо медленнее, чем на материке?»

На дорогах им часто попадались пешеходы: крестьяне в темных, иногда совсем черных рабочих брюках и в резиновых сапогах, беззаботно попирающие ногами сухую, беспорядочно скошенную траву на обочинах. На каждой пешеходной голове в обязательном порядке красовалась пластмассовая рабочая каска или разноцветная вязаная шапочка растамана. Немного портили впечатления, получаемые от лихой и свободной езды, растерянные европейцы на арендованных машинах. Любой красный номер на встречном автомобиле, начинавшийся с «R», с первых же минут их путешествия вызывал у Глеба некоторое смятение. Непривычное для многих туристов левостороннее движение явно не добавляло безопасности на холмистых и узких островных дорогах. За рулем арендованных машин находились почти всегда женщины, даже если туристы ехали вдвоем или втроем. Мужчины предпочитали утомленно восседать у окон с фотоаппаратом или с видеокамерой в руках.

Почти бесплатный экскурсовод продолжал разглагольствовать, иногда забывая про руль и тормоза.

— Вот у нас на Антигуа независимость — это да! А у Доминиканы и на прочих островах нет настоящей независимости, нет! Мы в этом году юбилей отмечали — двадцать пять лет нашей независимости было!

Грузные банановые гроздья чуть ли не вываливались из высокой густой зелени на дорогу. Стволы некоторых растений, наиболее стремящиеся упасть на проезжую часть, были подстрахованы кольями, упертыми в край асфальта. Маленькие карикатурные кактусы подбоченивались из придорожных канав кривыми стеблями, от которых в разные стороны торчали руки-лепешки. Кактусятам не хватало только забавных глаз на головастых вершинках.

— А бананы какие у нас вкусные! Остановиться?

— Вперед!

— Это наша новая католическая школа, остановимся? Нет? Ну, хорошо, хорошо, едем дальше…

Ученики и ученицы многочисленных школ, которые встречались им по пути, отличались расцветкой обязательной униформы. Каждое учебное заведение держало свой особый фасон. Юные чернокожие школьницы носили либо черную юбку с сиреневой рубашкой, либо темно-серую юбку с белой рубашкой, некоторые школы позволяли своим воспитанницам щеголять даже в фиолетовых и клетчатых юбках. Курчавые пацаны кучками топали по обочинам дороги в светлых рубашках и светлых, разных оттенков, брюках. Лидеры отдельных компаний, не спеша бредущих после занятий домой, решались вольно подвернуть обе, а то и вовсе только одну брючину. Странным было видеть, что в такую жару у всех мальчишек на ногах были не очевидные легкие штиблеты, а толстые черные кроссовки на массивных подошвах.

Над ровными кустарниками ананасовых плантаций летали мелкие, размером с лесного голубя, белые цапли с яркими желтыми клювиками. Со стороны океана несколько раз возникали классические серо-черные особи и каждый раз пугали таксиста своим неслышным и неожиданным пикированием над полотном шоссе.

— А какие ананасы на Антигуа сочные! Может, купишь?

— А это — романская церковь…

Часто мелькали, выскакивая из роскошной зелени, крохотные деревушки. Черный люд по обочинам населенных дорог повсеместно курил на домашних крылечках, жарил мясо в приспособлениях, сделанных из располовиненных газовых баллонов, и пытался продавать проезжим ракушки, кокосы и крохотные ананасики.

— А это что такое? Военные башни?

Удивительное зрелище заставило капитана Глеба даже привстать. На двух ближних холмах внезапно возникли в перспективе крутого поворота странные каменные сооружения. После безмятежных картин песчаных пляжей и фруктовых насаждений, которые Глебу уже достаточно за этот суматошный день поднадоели, булыжные стены колоссов вызывали смутную тревогу. Похожие на перевернутые гигантские ведра высотой с трехэтажный дом, массивные серые башни тяжело давили на легкие лесистые верхушки зеленых холмов.

— Это? — таксист вопросительно ткнул пальцем в таинственные стены. — Это старые мельницы для размола сахарного тростника. На самом верху у каждой были раньше деревянные помещения и крылья. Давно уже они стоят здесь без хозяина. Ветер на нашем острове всегда был и с океана, и с моря, вот и работали эти ветряки, пока люди в Америке разные станки и машины не придумали. Таких мельниц у нас на Антигуа штук десять всего осталось, остальные на камни разрушили…

— Да ты вот туда лучше смотри, на тот берег бухты, там больница Эрика Клэптона, — кучерявый водила обернулся к Глебу. — Знаешь про такого? Музыкант… Вот он и построил здесь, на Антигуа, клинику для своих друзей — наркоманов и алкоголиков. Туда нам не проехать — никого не пускают.

Глеб мельком попытался взглянуть на красные крыши лечебницы, но тут еще одна бескрылая мельница, так странно похожая на сторожевую кавказскую башню, возникла на близком лесном горизонте, выступив из-за рощицы высоких и стройных пальмовых стволов…

— И девушки у нас очень красивые. Даже «Мисс Мира» в девяносто пятом, нет, в девяносто третьем году была почти что наша — с Ямайки!

Голубовато-зеленый простор гавани Джолли-Харбор пустовал.

С высоты очередного холма Глеб подробно осмотрел причалы, дальний берег, пару береговых стоянок. Одна желтая однокорпусная яхта стояла на берегу, два желто-синих катамарана качались на воде совсем близко от полосы песка. И ни одной трехкорпусной посудины… Ни большой, ни маленькой. Ни желтой, ни розовой, ни серо-буро-малиновой в крапинку.

Загрустил даже разговорчивый таксист.

— В отель?

— Поехали.

Небольшой одноэтажный поселок вокруг гавани долгие годы строился явно в расчете на многочисленную яхтенную публику. Справа от дороги мелькнул магазин навигационных принадлежностей, на углу прояснилась небольшая вывеска парусной мастерской. После того как они проехали один не очень перпендикулярный перекресток, на соседних домах запестрели таблички «Заправка газовых баллонов», «Прокат катеров», заблестели металлические банки с краской на витрине… «Яхтенное агентство Джой. Снабжение провизией. Набор экипажей. Почта».

— Стой, мусульманин!

В сложных ситуациях Глеб Никитин всегда верил чувствам. Своим — особенно.

— Все, приехали. Я остаюсь здесь. А ты поговори с друзьями-таксистами, если кто найдет моего друга или что-то узнает про его желтую яхту, тот получит премию. Я дам за такую информацию хорошие деньги. Понял? У него еще зуб стальной вот здесь, впереди. Если что — звони мне в отель.

Успевший за эти полдня стать для Глеба почти родным и близким чернокожий водила не спешил расставаться с приятным пассажиром. Высунув язык, он старательно нацарапал на листке бумаги: «Jackson Тх 130, tl. 567 34 65».

— Я всегда стою в Сент-Джонсе на площади, у церкви Святого Семейства. Ты же из Европы прилетел, да? Россия? Это в Германии? Москва, Кремль? Нет, не понимаю…

— Сибирь. Сай-би-риа! Знаешь, где медведи большие живут, у-у-у?! — Капитан Глеб сделал предельно зверскую рожу.

Островитянин захохотал, сверкая роскошными белыми зубами, и демонстративно поежился.

— Там, где всегда чертовски холодно?! Вот теперь я понял, где твоя Россия! Тогда тебе нужно сильно греться на нашем солнце, много загорать! Если захочешь — еще куда-нибудь погулять съездим! А приятеля своего ты скоро обязательно увидишь — клянусь океаном!

За дальним столом, скромно расположившимся в тени прохладной веранды небольшого светлого домика, шушукались две юные негритяночки.

— Привет! У меня вопрос по яхте…

Навстречу Глебу с готовностью вскочила одна из них — бойкая особа в красных шортиках.

— Про яхту? Но мы ничего не знаем, у нас услуги только по дайвингу! Может, вам напрокат оборудование нужно — ласты, маска? А если про яхты — то это там!

Капитан Глеб повернулся и посмотрел «туда», где за легкой перегородкой сидела у компьютера невысокая женщина.

Яхтенное агентство, ради услуг которого Глеб так решительно расстался с таксистом, располагалось в одной просторной комнате. Несколько застекленных и забитых бумагами книжных шкафов, стол с телефоном, морские навигационные карты на стенах, коробки с книгами на полу и множество разноцветных конвертов на полочке у входа составляли весь интерьер конторы.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Вы Джой?

Белая женщина подошла почти вплотную к Глебу и внимательно посмотрела на него снизу вверх.

Нежно-кремовый полотняной брючный костюм, открытая, навыпуск, блузка с короткими рукавами. Светлые волнистые волосы успокоены сверху резной металлической полоской. Лицо не обожжено загаром, тонкие черты, золоченая оправа легких очков. Лет?

«Не очень, не очень много…»

— Я ищу своего русского друга. Он должен быть здесь, на острове. Он не встретил меня с самолета и не отвечает на звонки. Я тоже русский. Мой друг живет на Антигуа на желтой лодке «Зенит», это небольшая гоночная яхта. Вот все, что я знаю. Больше ничего.

Хозяйка агентства внезапно немного смутилась, но потом решительно взглянула прямо в глаза капитана Глеба.

— Ваш друг — Валери́? А почему вы его ищете? Вы из русской полиции?

— Нет, я здесь в частном порядке. По какой причине вы считаете, что моим другом может интересоваться русский закон?

— Вся полиция острова разыскивает Валери́ уже пять дней…

— Я прилетел из Лондона на Антигуа вчера. Два дня назад мне в Россию прислали странное письмо, в котором говорится, что с ним что-то случилось. Больше никаких подробностей. Кто прислал письмо на мой компьютер, я не знаю.

Джой гневно отшатнулась от него.

— Послушайте, зачем вы пытаетесь меня обмануть?! Думаете, что я поверю в вашу глупую историю? Случайное электронное сообщение стало причиной того, что вы помчались просто так, за тысячи миль, через океан, к своему знакомому, который даже вам и не звонит, и сам не отвечает на ваши звонки? Не нужно так неинтересно лгать, сэр!

Глеб Никитин презрительно взглянул на дамочку.

— Я и не прошу вас всему этому верить. Просто если вы что-то знаете о моем друге, расскажите мне. Что с ним произошло, где он сейчас?

— Полиция государства Антигуа тоже очень хочет знать, где он…

Глеб первым сообразил, что они с рассерженной Джой фыркают друг на друга, как два весенних ежика. И улыбнулся.

Маленькая суровая женщина все еще недоверчиво смотрела на него.

— Кто вам прислал письмо?

— Я не знаю. Подписано непонятно, похоже на название яхты. Вроде по-испански: море, солнце… Марисоль.

«Как славно она улыбается!»

Джой действительно немного растерялась и смотрела на него с очаровательно слабой улыбкой.

— Это действительно так, вы меня не обманываете?

— Вот распечатка, я захватил письмо с собой.

Джой медленно опустилась в кресло за своим столом.

— Приготовить вам кофе?

— Спасибо. Думаю, что мы займемся напитками немного позже.

Какие-то бумаги на столе показались ей лишними, и Джой переложила их в сторону. Щелкнула несколько раз кнопками клавиатуры компьютера, совсем невнимательно посмотрела на экран.

— Валери́ имеет большие неприятности… Его подругу нашли мертвой в бухте. Она была избита и брошена в воду около яхты. Не утонула лишь только потому, что запуталась одеждой в якорном канате «Зенита». Сам Валери́ исчез, и с того дня его никто не видел.

Глеб Никитин смотрел на тонкую горбинку носа Джой, на ее четко очерченные губы. Женщина продолжала тихо говорить, не поднимая глаз и не встречаясь с ним взглядом.

— Она была тоже русская. Валери́ привез Катю из России в прошлом году, об этом у нас все знали. Катя была очень… очень секси, все мужчины в деревушке на нее обращали внимание. Она много думала о больших деньгах, всегда спрашивала меня, сколько стоят яхты, в каком баре обычно встречаются богатые люди. У нее здесь было много… много друзей среди яхтсменов. Разумеется, кроме Валери́. Они иногда даже ссорились из-за этого.

Джой поморщилась.

— Полицейские говорят, что Катя тогда была пьяна.

— А кто послал мне письмо? Что это значит — Марисоль?

Самые нервные и неприятные мгновения их знакомства были уже позади. Щеки Джой слегка порозовели.

— Марисоль — чудесная девушка! Она француженка, темнокожая. Ее семья живет на острове уже давно, отец — владелец крупнейшей на Антигуа фирмы по ремонту и обслуживанию океанских яхт.

— Марисоль… — Джой снова посмотрела прямо в глаза Глеба. — Она, глупая, влюбилась в вашего друга совсем как в книжках. Нашла себе загадочного русского принца, твердила всем, что он самый Лучший… Впрочем, и он тоже иногда очень нежно разговаривал с Марисоль.

Джой грустно потрогала пальцами дужку очков. И почти сразу же спохватилась.

— Я позвоню сейчас Марисоль! Она будет рада увидеть вас здесь и заодно расскажет нам все про это письмо.

— Нам? Тогда одну минуту придется подождать. Мы еще недостаточно знакомы для приобретения совместных неприятностей.

Неожиданный посетитель был серьезен, но глаза его откровенно смеялись.

«Какие же у него смелые и голубые глаза…»

Джой с нетерпением ждала следующих слов.

— Меня звать Глеб Никитин.

Глеб выпрямился перед Джой в полный рост и церемонно наклонил голову.

— Теперь, когда все приличия соблюдены, я просто обязан пригласить вас, Джой, пообедать. Соглашайтесь, милая Джой, прошу вас! Иначе вы станете причиной моего голодного обморока. Я сегодня весь день питался только впечатлениями.

— Давайте немного подождем. Не надо так быстро… Дождемся Марисоль, я уверена — она будет очень сильно бежать сюда. А пока я займусь делами. Может, вы посмотрите книги?

…Библиотекой эту свалку разнообразных бумажных изделий назвать было нельзя. В больших картонных коробках на полу были рассованы сотни непохожих друг на друга книг. На обложках многих из них виднелись засохшие брызги соленой воды, пятна кетчупа и круглые отпечатки от кофейных чашек. Большие яхтенные журналы, инструкции и руководства по эксплуатации судового оборудования на разных языках и в различных переплетах были втиснуты в коробки вместе с романами о мушкетерах, отчетами об убийствах президентов и гангстеров вперемешку с грудастыми блондинками на обложках. Через некоторое время, покопавшись в развале, Глеб нашел там несколько стареньких детективов и на родном языке.

Жутко торопливо заверещал у веранды мотоциклетный двигатель, и быстро прохлопали по ступенькам агентства пластиковые сандалеты.

— Где он?

Что-то не очень громко ответила за шкафами посетительнице Джой.

— Глеб Никитин? Вы не подойдете к нам?

У стола, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стояла стройная худенькая мулатка. Она бросала взгляды то на Джой, то в сторону Глеба и нервно кусала ноготь маленького мизинца. На темной, бархатной коже ее лица выделялись резко очерченные пухлые губы. Две волны свободных волос накрывали прямые плечи девушки.

— Давайте знакомиться. Вы, наверное, и есть Марисоль? Это вы прислали мне письмо с информацией о моем друге?

Последовал короткий подтверждающий кивок.

— А что вы еще знаете про Валеру? Где он?

Девушка странно молчала, не решаясь ничего произнести. На помощь ей пришла Джой.

— Марисоль знает то же самое, что и другие. Не больше.

— А зачем в письме вы упоминали наркотики? Там еще были и другие непонятные выражения…

Марисоль искренне встревожилась.

— Про какие наркотики? Я об этом ничего не знаю.

Джой протянула девушке письмо. Та быстро пробежала взглядом по строчкам и виновато улыбнулась.

— Это я вспомнила некоторые русские слова, которым меня когда-то учил Валера, и на всякий случай тоже вставила их в текст. А что, я неправильно их написала?

По-отечески мудро улыбаясь девушке, капитан Глеб совершенно неслышно для окружающих называл себя… И еще…

— Предлагаю разобраться во всем не спеша.

Глеб шагал от книжных полок до выхода на террасу и обратно.

— Никто не знает, где сейчас Валера. Это первое. Его телефон не отвечает, но аппарат работает, вернее, работал еще два дня назад. Я пробовал звонить ему из России.

— И я звонила Валере! Он же всегда хорошо помнил мой номер и даже в свой телефон его записал…. Если бы он мог услышать мой звонок, то обязательно бы ответил!

Сделав вид, что он всегда бывает чрезвычайно рад, когда его перебивают хорошенькие девушки, Глеб Никитин терпеливо продолжил.

— Третье. По каким-то причинам Валера и его телефон находятся в разных местах. Так что, я думаю, если бы Валера, имея свои соображения, вздумал прятаться от полиции, то телефон ему был бы сейчас крайне нужен. Узнать у кого-то из близких людей, как его дела, что известно о нем властям; попросить вашей дружеской помощи… Он бы с телефоном просто так не расстался.

Джой предостерегающе подняла ладошку к губам. Глеб обернулся. В дверях стоял высокий бородатый мужчина в мятых шортах.

— Мой баллон готов?

— Какой твой, Диего? Синий?

— Нет, вот этот, смешной.

Бородач выбрал из нескольких стоявших перед дверью небольших газовых баллонов серебристый, с грубо нарисованными черепом и костями, и подмигнул Глебу.

— Чтобы не перепутали.

Им пришлось немного помолчать и дождаться, пока шаги яхтсмена затихнут на каменной дорожке.

— А почему ты решила послать письмо именно мне?

Марисоль опять засмущалась.

— Валера всегда пользовался моим компьютером. Он часто бывал у нас, в доме моих родителей. Он давно уже дружит с моим отцом, иногда работает на него. Я помогала Валере разбираться с его бумагами, со счетами, справками для иммиграционной службы; ну, и в других случаях. Мы познакомились на вечеринке, на бот-шоу в Инглиш-Харбор год назад. Он всегда рассказывал мне, как жил в России, как проводил иногда там, на большой реке, свой отпуск. Показывал фотографии, где темный старый лес и много-много снега! Еще мне нравились электронные письма, которые Валера просил меня отсылать своим друзьям. Он сам сообщил мне пароль своего почтового ящика в Интернете. Когда все это произошло… Когда это случилось и никто… никто не мог его найти и помочь ему…

Марисоль опустила голову и всхлипнула.

— Я решила послать сообщения по трем адресам, по которым Валера чаще всего отправлял свои письма. На всякий случай. Одно из них — вам, Глеб.

— Хорошо. С этим все ясно. Хотя с логикой, милая девушка, у вас тут не очень. Просили помочь, а почему же тогда не встретили меня в аэропорту? Ведь я послал письмо на Валерин адрес, что вылетаю на Антигуа. Дата прилета и рейс тоже были указаны. А?

Все девушки смущаются одинаково. Природная смуглость не помешала Марисоль сильно покраснеть.

— Я больше не смотрела его электронную почту.

— Почему же?

Джой прикусила губу, наблюдая за Марисоль.

— Потому что не верила, что кто-нибудь из друзей сможет Валере помочь…

— Вы мне нравитесь все больше и больше, но шансов разумно объяснить ваши поступки становится все меньше.

Серьезный тон Глеба Никитина уже не мог и дальше обманывать Джой. Они одновременно заговорщицки переглянулись, наблюдая за расстроенной девушкой.

— Ну что, коллеги, предлагаю немедленно приступить к поискам нашего Валерия.

— А что мы можем сделать, если вся полиция острова ищет его уже четыре дня?

— Для начала, Марисоль, вы покажете мне, где стоит «Зенит», и мы попробуем немного посмотреть на место происшествия…

— На яхту заходить нельзя! — Марисоль взволнованно повернулась к Глебу. — Я уже узнавала: полиция запретила всем даже подплывать к «Зениту». Говорят, что через день или два его отбуксируют к причалу, и тогда можно будет зайти внутрь.

— У нас нет времени. Я уверен, что на яхте и сейчас могут оставаться такие следы или информация, на которые полицейские просто не обратили внимания, а нам они очень пригодятся.

Джой грациозно поднялась из-за стола и подошла к девушке.

— А ты не хочешь поговорить об этом с королем?

Марисоль просияла.

— Правда, правда! Давайте прямо сейчас поедем к королю Робу! Он старый, но очень умный! Он обязательно должен помочь нам, он что-нибудь обязательно посоветует!

Очень терпеливо, серьезно, но все-таки опять с улыбкой Джой пояснила Глебу.

— Нужно ехать. Марисоль — самое любимое существо для короля Роба на всем острове. Мне кажется, чтобы угодить ей, он иногда даже готов отказаться от титула.

Марисоль закружилась по всей веранде.

— Король, король, мой милый король!

— Сейчас самое время ехать, чтобы застать его, — точным движением Джой поправила наручные часики. — Король Роб всегда обедает в ресторанчике Фрешо в это время.

И, пристально поглядев на капитана Глеба, добавила:

— У короля проблемы с желудком, поэтому он старается соблюдать режим.

Прямо от ступенек террасы Марисоль стремительно вспрыгнула на свой желтый мотороллер и первой умчалась за поворот.

Не говоря друг другу ни слова, Глеб и Джой подошли к маленькому джипу, стоявшему в тенистом дворике агентства. Открытая, с квадратной блестящей решеткой радиатора пляжная машинка, казалось, обрадовалась прикосновению рук хозяйки и довольно заурчала.

Джой сама поняла, каких ответов именно сейчас ждет от нее Глеб.

— Король Роб — он самый настоящий, не сомневайся. Это никакое не прозвище. Независимое государство Антигуа и Барбуда управляется генерал-губернатором, но тесные административные связи с Британским Содружеством у нас еще остались. Вокруг большого Антигуа в океане есть еще несколько маленьких островов. Исторически так сложилось, что на одном из них все время назначается король. Ну, такой отдельный король, местный…

Даже горячий ветер, рвущийся навстречу автомобильчику, не мог заставить лицо Джой порозоветь больше обычного. Ровным голосом учительницы она продолжала свой рассказ.

— Остров Гаронда — это крошечная и практически необитаемая вулканическая скала. Не больше мили в длину. Там давно уже никто не живет. Даже сам Роб бывает там не очень часто. Он постоянно находится здесь, в деревушке, изредка летает в Европу. Королевство Гаронда — не очень хлопотное дело, а Роб очень хороший человек, его все на острове уважают.

Глеб Никитин слушал. И пристально смотрел на Джой.

…Даже если бы в ресторанчике не было Марисоль, Глеб сразу бы понял, что за столиком у распахнутого окна сидит король.

Высокий пожилой мужчина в распахнутой рубахе с легкой улыбкой смотрел на юную собеседницу, расположившуюся напротив него, и неспешно покуривал маленькую коричневую сигарету. Седому монарху было немного за семьдесят.

Заметив вошедших, Марисоль нетерпеливо замахала им рукой.

— Эй, эй! Сюда!

Через табачный дым и густые брови король Роб окинул капитана Глеба далеким и не очень внимательным взглядом.

— Привет. Девочка сказала мне, что ты прилетел выручать друга. Это так?

— Да. Именно так.

— Зачем тебе это? Ты ему чем-то обязан? Или он тебе много должен?

— Не угадал.

Слушая их разговор, Марисоль нервно наклонилась вперед, раскачиваясь на легком металлическом стуле. Джой, вежливо посматривая на мужчин, сидела ровно, положив ладони на край стола. Шумная компания в дальнем углу зала звенела большими стаканами.

— Ну неужели никто не будет сегодня пить со мной ром?

Сочный, хрипловатый голос заставил Глеба с любопытством взглянуть на подошедшую к их столику женщину.

Лицо Джой вспыхнуло.

Гостье было немного за сорок. Она явно знала, что ее тяжеловатая фигура с рельефным задом и очень объемной грудью иногда вызывает у кого-то неудобные вопросы. Может быть, именно поэтому все это изобилие в искусном беспорядке прикрывалось многочисленными юбками, парео, разноцветными платками и косынками.

Крупные руки женщины украшали десятки тонких серебряных браслетов.

— Ну, соглашайтесь же быстрее, слабаки!

Орлиный профиль, копна темных, с проседью, волос. Не очень трезвая улыбка открывала крупные красивые зубы.

Король привстал, молча поклонился женщине.

— Фрида, это наш гость. Друг Валери́.

Женщина с зорким любопытством взглянула на капитана Глеба.

— Что же такое важное Валера сделал в своей России, если разыскивать его сюда примчался такой славный мужчина?

Не в силах больше сдерживать себя, Марисоль почти выкрикнула.

— Давайте же быстрей искать Валеру! Мы все понимаем, что с ним произошло что-то неладное. Он же в опасности! Нужно собрать все сведения. Может, кто его в эти дни видел. Или накануне. Все знают, что местную полицию яхтсмены и туристы не очень любят. Некоторые люди могли полицейским ничего не сказать, ну, так просто, или Валеру не хотели подводить… А может, кто-то за эти четыре дня выходил в море, и полиция его не успела допросить, а?

Ухмыляясь, Фрида посмотрела сначала на Джой, потом на короля Роба.

— У вас, гляжу, сильная игра здесь намечается. Мне уйти?

Король жестом приказал ей сесть за стол.

— А ты, капитан Глеб, что думаешь?

Первый раз в жизни Глеб на себе чувствовал, как хорошо настоящие короли разбираются в людях.

«Он поручает именно мне вести в бой наше маленькое войско. Три женщины и старик…»

Глеб немного дерзко для первого знакомства с монархом посмотрел в его светлые глаза.

«Впрочем, три влюбленные женщины и мудрый старик…»

— Предлагаю позволить Фриде угостить нас ромом.

Роб ответно сверкнул на него острым довольным взглядом и добавил:

— А моей девочке принесите колу…

Обсуждение планов поиска затягивалось.

Глеб Никитин знал, что такой случайный и неожиданный день их общего знакомства закончится безрезультатно. Эмоции не позволят им придумать сейчас ничего действительно стоящего, так что все самое важное и конструктивное может случиться только завтра. Он продолжал внимательно слушать горячие и нервные выкрики Марисоль, наблюдал за королем и не отводил нечаянных взглядов от прищуренных глаз Фриды…

Джой устало потерла ладонью лоб, приподняла очки.

— Может, мы утром продолжим наше совещание?

Ее неожиданно перебила Фрида. Мрачно оглядев всех, она гортанно почти крикнула:

— Вы же все знаете, что в полиции есть еще и эта чертова пила!

Глеб вопросительно посмотрел на короля. Джой перехватила его взгляд и, немного помедлив, решилась пояснить.

— Это главная сенсация местного телевидения и газет. При обыске яхты твоего друга полицейские нашли там пилу, ну, обыкновенную ножовку по металлу. На ней были волокна мяса и кровь… — Джой, словно извиняясь, положила ладонь на руку Глеба. — Это еще ничего не значит, пилу они отправили на экспертизу. Потребуется некоторое время, чтобы определить, что это такое, а пока журналисты вовсю кричат об убийце-маньяке, который орудует на нашем острове… Кое-кто намекает, что все это сделал Валери́… Парламент требует от премьер-министра срочно отыскать преступника. Через три недели на Антигуа начинается очередной яхтенный сезон. Обычно в это время огромное количество яхт из Европы переходит через океан для зимовки в Карибском море. Наша общественность озабочена тем, что если сейчас не поймать маньяка, то большие яхты будут стороной обходить остров! Бюджет Антигуа просто рухнет без денег богатых яхтсменов!

— Бред…

Не глядя ни на кого, Глеб добавил:

— Это я про пилу.

Нервное и растерянное молчание затягивалось. Король Роб затушил в пепельнице очередную сигаретку.

— Все. В каком отеле твои вещи?

— На севере, «Антигуа Бичкамбер».

— Далековато. Тебе бы лучше ночевать здесь…

Сладко и мелодично прозвенели серебряные браслеты. Фрида плавно потянулась почти докуренной сигаретой к пустому стакану.

— В моем доме на Голубином пляже сейчас есть одна свободная комната.

Джой опустила голову.

Король встал в полный рост, тщательно отряхнул рубашку.

— Извини, но нам с парнем нужно еще кое о чем поговорить. Мы с Глебом едем ко мне.

Обычно так радуются нечаянным удачам не строгие учительницы, а робкие, наивные старшеклассницы. Джой с облегчением подкинула вверх ключи от машины.

— А я сейчас привезу к Робу твою зубную щетку из отеля!

После ярких ресторанных огней ночное тропическое небо показалось ему каким-то глухим и низким. Марисоль, что-то шепнув Джой, подбежала к Глебу.

— И ты хороший, и Валера хороший…

Потом она ловко запрыгнула в джип, и там они вместе с Джой чему-то весело рассмеялись.

Со ступенек ресторанчика на хрусткий гравий стоянки сошла и по-хозяйски наклонилась к открытому окну королевского автомобиля Фрида.

— До завтра, красавчик. Не очень расстраивай старину Роба. Пока!

В полном молчании старик довел машину до поворота и свернул в густой пальмовый лес. Еще через пару минут фары осветили высокий металлический забор и табличку на нем: «Королевство Гаронда. Служебный вход». Король Роб сам просунул руку сквозь белую узорчатую решетку и открыл калитку.

— Проходи.

Путь в резиденцию освещал единственный фонарь на углу небольшого домика. Встречать Глеба с королем высыпало все местное население. Сначала под ноги Робу бросился полосатый кот, потом на тропинку перед ними выскочила из темных кустов небольшая черная собачка.

— Ну-ну, подождите, подождите немного…

Король взошел на террасу и показал капитану Глебу на открытую дверь дома.

— Осмотрись пока тут сам, а я покормлю ребят…

Пол просторной гостиной был выстлан крупной белой плиткой. Высокая крыша без потолка, стропила, зашитые узкими светлыми досками. С поперечных балок свисали две люстры, наполненные лампочками без плафонов. Глеб несколько раз пробовал по-разному щелкать выключателями, но все равно в каждой из люстр оставалось гореть только по одной исправной лампочке.

Под тремя большими окнами стояли три стола. Столешница одного из них, ближнего к двери, покоилась на стопке узорных шлакоблоков. Монитор черного компьютера немного покосился, но когда Глеб слегка поправил пузырек канцелярского клея, подпиравшего его правый угол, монитор стал выглядеть вполне пристойно. Все без исключения королевские столы были завалены бумагами, записными книжками, карандашами и кисточками. Ржавый гвоздик и веревочка держали на себе большое увеличительное стекло с медной ручкой. На стене топорщилась углами ритуальная маска, вырезанная из лопаточной кости какого-то большого животного.

Нижняя секция одного из столов была небрежно наполнена блоками желтых жестянок с сигаретами «CAFÉ CRÉME» в пластиковой упаковке. Деревянные полки, стоявшие прямо на полу, совместно несли на своих могучих спинах ржавый катерный винт, несколько старинных парусных канифас-блоков, черный мотоциклетный шлем, похожий на немецкую военную каску, книги, разноцветные пустые бутылки… Между ними стояли букетики незнакомых, давно высохших цветов.

Глеб наклонился над фотографиями на полке. В разных и по размеру, и по времени приобретения рамках были снимки одних и тех же мужчины и женщины, потом с ними были два мальчика и удивительно красивая девушка. И молодая женщина с гитарой.

В углу, на мотоциклетном аккумуляторе, дрожала маленькая изумрудная ящерка….

— Ты пробовал когда-нибудь есть авокадо с майонезом?

Король держал в руках половинки крупного зеленого плода, в каждой из которых торчала чайная ложка и белела горка холодного майонеза.

Очарованный неожиданным вкусом вареной картошки, Глеб наслаждался тишиной и точными вопросами хозяина. Они немного поговорили о Валерке; шаркая шлепанцами, король принес из кухни кофе.

— Ты авантюрист?

Даже не опасаясь расплескать кофе из чашки, которую он держал в руках, Глеб Никитин искренне расхохотался.

— Есть немного!

— А успехи?

— Когда банкует кто-то другой, я иногда уступаю. Но в моей игре меня никому не обыграть.

— Еще что-то хорошее про себя можешь сказать?

— Я добрый, но, думаю, особенного добра не сделал пока еще никому.

Потом, когда король Роб молча начал вытаскивать из шкафа чистые простыни и налаживать гостевую постель на старенькой кушетке, Глеб Никитин лихорадочно пытался припомнить, когда же он последний раз оказывался в таком идиотском положении…

— По одной коньяка. Ты же не против?

Очаровательного старикана было просто необходимо расцеловать, но капитан Глеб сдержался. Пришлось поговорить немного еще.

— Роб, а зачем ты оставил в ресторане с нами Фриду? Кто она такая?

Король посмотрел свою широкую рюмку на свет.

— Фрида Гарднер — дочь моего друга Родни Гарднера. Много лет назад именно он с братом организовывал здесь, на Антигуа, все эти знаменитые яхтенные регаты, парусные выставки, шоу. Родни был почетным гражданином острова, его все уважали… После него владелицей нескольких домов на холме и двух яхт-клубов осталась Фрида. Ее муж, техасский миллионер, несколько лет назад погиб в горах, в Европе, когда они с Фридой путешествовали в Альпах. Говорят, что его так и не нашли после того случая.

А Фрида осталась жить здесь, на земле своего отца. Я иногда встречаю ее в нашей деревушке или около яхтенной гавани. Обычно с ней много молодежи, итальянского вида мальчики, американки немного за тридцать. В последнее время Фрида чаще, чем обычно, бывает нетрезвой.

— Послушай, Роб, мне показалось, что она сильно переживает из-за Валеры? Почему?

— Ты же знаешь, какие кулаки и плечи у твоего русского друга? Когда он появился у нас на острове, Фрида тоже это быстро заметила… А когда в прошлом году Валера привез из России свою блондинку, Фрида без малого неделю рыдала у меня вот на этом самом диване. Из-за твоего лохматого разбойника она несколько дней подряд никуда не выходила, только плакала и пила ром…

— А Джой?

— Что Джой?

— Расскажи мне и про нее.

Король подошел к окну, посмотрел в теплую ветреную темноту джунглей. Потом отнес кофейные чашки на кухню, вернулся, шаркая и трудно откашливаясь. Подвинул ногой кошачью миску в угол и еще раз посмотрел в то же самое окно.

— Думаю, что скоро ты узнаешь о ней гораздо больше, чем знаю я. Она сама все тебе расскажет. Так что извини, приятель, я пошел спать…