Русское подполье. Пути и судьбы социал-христианского движения

УРОКИ ИСТОРИИ (Послесловие)

Современники, историки, публицисты по-разному оценивали и оценивают роль и значение ВСХСОН в антикоммунистическом движении и истории России.

И по сей день некоторые специалисты автоматически причисляют социал-христиан к диссидентскому движению. Или, напротив, справедливо желая отличить христиан-подпольщиков от легально действовавших правозащитников и системных патриотов, именуют членов ВСХСОН «революционерами». Иногда можно встретить и сравнения социал-христиан с участниками декабрьского восстания 1825 года, на что исследователей, падких на эпатажные уподобления и исторические параллели провоцирует некоторая внешняя схожесть отдельных событий и судеб. Впрочем, от соблазна сравнения членов ВСХСОН с декабристами не удержался даже и такой серьёзный исследователь, как профессор Джон Дэнлоп290.

Но сами социал-христиане решительно опротестовали навешиваемые на них ярлыки диссидентства, революционности и декабризма291. Ведь все эти движения и методы далеки от социал-христианства. Идеи декабристов и российских революционеров были принесены из Западной Европы и навеяны духом Великой французской революции, масонства или марксизма, в то время как идеи ВСХСОН созрели и вырвались изнутри загнанной в подполье и катакомбы православной, национальной России.

И декабристы, и революционеры действовали оружием против законной российской власти. Социал-христиане - словом против беззаконной антироссийской...

«Сравнение нас с революционерами для нас обидно, ибо мы не являемся, слава Богу, таковыми и хорошо, что мы на них не похожи. У революционеров есть пафос разрушения и ненависти,

у нас не было ни того, ни другого - мы созидали независимую русскую силу на тот случай, если «революционеры» снова захотят пройтись по России террором»,292 - утверждает Владимир Ивойлов.

Хотя вооружённая борьба и признана в Программе ВСХСОН единственным возможным путём устранения преступной диктатуры - за отсутствием при тоталитаризме путей легальных - от самой этой идеи до её реального воплощения было ещё далеко, как в силу технической неготовности подпольщиков, так и в силу политической неготовности в тот исторический момент всей страны. Но именно решительный моральный настрой на грядущую вооруженную схватку и ставили в вину социал-христианам их «доброжелательные» критики из либерального диссидентского лагеря - в чём таковые невольно оказались солидарны с политическим руководством и юстицией СССР-РФ.

В 1977 году известные правозащитники Виктор Некипелов и Татьяна Ходорович даже бросили социал-христианам упрёк в том, что идеи вооруженной борьбы с коммунизмом... несовместимы с христианством. «Обращение к оружию, - заявили правозащитники, - насилие, кровь, пусть даже в мыслях, - это победа идеологии антихриста над христианской душой. Именно это и случилось с И. Огурцовым и его единомышленниками, которые искренне веря, что служат Христу, освятив насилие, оказали фактически услугу антихристу... Нет, мы не можем, не имеем права оправдать их решения. Но точно так же - не можем, не имеем права - его не понять»293.

Здесь надо заметить, что спор о допустимости обнажения меча христианином и о праве народа на сопротивление угнетателям имел давнюю историю. Вспомним, например, полемику на эту тему, развернувшуюся накануне и во время освободительной Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. между Ф.М. Достоевским и «общечеловеками»*52.

«Уж лучше раз извлечь меч, чем страдать без срока... Не всегда надо проповедовать один только мир, и не в мире одном, во что бы то ни стало, спасение, а иногда и в войне оно есть...» - ответил тогда классик литературы своим оппонентам.

Аналогичный ответ на эти вопросы можно найти и в западноевропейской христианской традиции, в частности, в трудах Фомы Аквинского. И даже такой общепризнанный и последовательный апостол Ненасилия, как Махатма Ганди указывал: «Там, где нет другого выбора, кроме выбора между малодушием и силой, я буду советовать выбирать силу... Я лучше тысячу раз прибегну к силе, чем отдам на растерзание хоть одно племя...»

Но главные осуждённые по делу ВСХСОН - И.В. Огурцов и М.Ю. Садо - не имели возможности ответить на обвинение, брошенное им правозащитниками: оба ещё находились в заточении. Ответ правозащитникам дал видный деятель Русской Православной Церкви Заграницей, выдающийся богослов, епископ Венский и Австрийский Нафанаил (1906-1985). В обстоятельной статье «О сопротивлении злу», специально посвящённой этому вопросу, владыка Нафанаил отметил, что в рассуждениях Некипелова и Ходорович чувствуется веяние идеи Льва Толстого о непротивлении злу силой - идеи, которую любили приписывать христианству либерально-прогрессивные круги.

«Между тем, - писал епископ, - Церковь Христова никогда не стояла на такой позиции...

Настолько беззаконна, настолько враждебна добру советская власть, что сопротивление ей вплоть до вооружённого восстания вполне допустимо и оправданно для христианства, так как эта власть не лучше власти Юлиана Отступника, и, конечно, много хуже - и Ахмата и Фоки. Она являет по определению преподобного Иосифа Волоколамского*53, «злейшее всех: неверие и хулу», следовательно, по тому же определению, она - «не Божий слуга, но диавола».

Потому никак нельзя бросать руководителям и сотрудникам ВСХСОН упрёка в их стремлении вооруженной рукой бороться с коммунистической властью... Идея восстания совершенно законна с христианской церковной точки зрения... Да поможет Господь всем участникам ВСХСОН и их последователям...»294

* * *

Сегодня, спустя десятилетия после основания Всероссийского Социал-Христианского Союза Освобождения Народа, можно в полной мере оценить его деятельность и значение.

Социал-христианам не суждено было свергнуть тоталитарный режим и освободить свой народ... Несмотря на большие жертвы, понесённые организацией, внешняя сторона её деятельности выглядела скромно: за все три года работы - с февраля 1964-го по февраль 1967-го - члены ВСХСОН не провели ни одной демонстративной «громкой» акции: да и не должно быть таких акций на стадии формирования подпольной организации... И тем не менее эти люди, в самое бездуховное время восставшие духом за Веру и свободу своего Отечества, совершили подлинный гражданский подвиг.

«Для политической борьбы, - писал один из участников антикоммунистического движения А.С. Казанцев (1908-1963), - необходимы законность и политическая свобода, для революционной - хотя бы полусвобода. В СССР нет ни того, ни другого. Вся страна живёт в атмосфере концентрационного лагеря, а в лагерях и тюрьмах тоталитарных режимов восстаний, как правило, не бывает. И если мы всё-таки в оправдание нашего народа можем назвать целый ряд активных антисоветских выступлений, так это результат проявления сверхчеловеческих сил»295.

Конечно, при несопоставимости возможностей горстки подпольщиков и многомиллионной коммунистической машины было бы наивно говорить о какой бы то ни было физической опасности, грозящей в тот момент тоталитарной системе со стороны ВСХСОН. Социал-христиане сумели создать крупнейшую для своего времени подпольную организацию в СССР, но массового подполья не смогли создать даже они. Да и возможно ли его организовать в таких условиях за три года? История, увы, не знает примеров существования массовых оппозиционных организаций при жёстком тоталитаризме. Но в периоды, когда здание диктатуры начинает давать трещину, даже небольшие, но сплочённые организации, вооружённые востребованной народом идеей, способны становиться во главе широкого народного движения.

ВСХСОН оказался опасен для тоталитарного режима не силой оружия и не численностью, а самим фактом своего возникновения и существования, теми идеями, которые он провозгласил. Коммунистические вожди поняли и оценили эту опасность: максимальная секретность «дела», чудовищные приговоры, вынесенные руководителям организации, и последовавшая за арестами социал-христиан всесоюзная негласная борьба с «русизмом» - продемонстрировали всю серьёзность, с какой в ЦК КПСС и КГБ отнеслись к ВСХСОН. Об этой серьёзности свидетельствуют и изменения, спешно внесённые после раскрытия патриотического подполья в организационную структуру органов госбезопасности, идеологическую и «воспитательную» работу партии.

Время показало и моральную правоту, и безошибочность оценок, и дальновидность стратегического замысла социал-христиан. Их несомненной заслугой стали теоретические разработки, сформулированные в Программе ВСХСОН и других документах, написанных подпольщиками.

В отличие от многих оппозиционных организаций и движений середины XX - первых десятилетий XXI веков, ВСХСОН верно определил главную стратегическую цель страны. Эта цель - не модернизация коммунистической системы и не копирование капитализма. Социал-христиане показали, что после падения КПСС у России есть свой путь развития, который позволит преодолеть тяжкие последствия коммунизма и избежать негативных сторон капитализма. Этот третий путь - социальная христианизация государства. Идя к этой цели и имея ясное представление о природе и перспективах развития коммунистического режима, ВСХСОН избрал верную стратегию борьбы, сосредоточив свои усилия на долгосрочной работе.

Нельзя не признать и правильности выбранных социал-христианами приоритетов в тактике: подготовка организационного ядра и программных документов будущего легального национального движения, создание кадров Гражданской гвардии, стремление установить связь с Белой эмиграцией и поиски выходов на патриотическую оппозицию в Армии...

Генеральная установка социал-христиан, казавшаяся в середине 1960-х столь невероятной, была верна: тоталитарный коммунизм окончательно зашёл в тупик, сгнил и рухнул под тяжестью собственных преступлений и несостоятельности.

* * *

В отличие от стран Восточной Европы, в СССР процесс освобождения от тоталитаризма и его наследия пошёл гораздо медленнее и несравнимо труднее. Отчасти это объясняется тем, что ни одна из восточноевропейских стран не испытала, как Россия, столь длительного периода красной диктатуры, да и политические репрессии в Восточной Европе не имели такого чудовищного размаха.

В «поздних» соцстранах частично сохранялись отдельные досоветские исторические институты - как, например, католическая церковь, некоторые самодеятельные общественные организации, профессиональные союзы; существовали элементы рыночной экономики, а в ряде секторов экономики - частная собственность. Но главное - в той или иной степени сохранялся ведущий слой нации - национальная интеллигенция, «средний класс», который там коммунисты до конца уничтожить не успели, ведь Восточная Европа избежала геноцида, осуществлённого большевиками в России в межвоенные десятилетия.

Эти обстоятельства стали предпосылками для относительно безболезненного и быстрого выхода из коммунистического тупика. И тем не менее местная партийная бюрократия в Восточной Европе во многих случаях сумела, сменив вывески, сохранить за собой политические и финансовые «командные высоты» - рудименты социализма и до сих пор время от времени сотрясают бывших «союзников по соцлагерю»...

В России же не сохранилось ничего... За семь десятилетий советской глобализации и геноцида был физически истреблён или изгнан за границу весь ведущий слой нации, не сохранилось независимой церкви и каких-либо социальных институтов Исторической России, не осталось никаких элементов гражданского общества - свободных общественных организаций, профсоюзов... Всё это было уничтожено и подменено управляемыми КПСС и КГБ квазиструктурами. Народ целенаправленно отделили даже от исторической памяти. Поэтому слом тоталитарной системы в Советском Союзе не мог походить на чешский, польский и другие варианты и оказался совсем не «бархатным»...

В результате победы в начале 1990-х годов ревизионистской группировки КПСС-КГБ изменились формы существования старого «класса всесильных монополистов»*54, но его криминальное, антинациональное содержание осталась прежним. Характеристика его природы, данная И.В. Огурцовым в начале 1960-х, увы, отнюдь не потеряла своей актуальности.

«Истинная природа этого класса, - записано в Программе ВСХСОН, - всё более обнаруживается для всех, ему уже нечем прикрыть свой эгоизм, у него нет целей, которые могли бы оправдать его господство. Его единственная цель - сохранить свою собственность и свою власть любой ценой. Этот класс духовно мёртв... он никого и никуда не способен вести... Положение этого класса, его самочувствие и его поведение очень сходно с положением и психологией оккупантов»296.

Из всех возможных путей выхода из тоталитаризма страна была направлена по наихудшему: стремительный бросок в «капитализм», предпринятый под руководством партноменклатуры и КГБ в судорогах тоталитарного режима, вместо освобождения и возрождения обрушил на народы бывшего Советского Союза продолжение потерь и страданий.

Красный капитализм - столь же беззаконная, антихристианская, антинациональная, антидемократическая система, как и породивший её коммунистический тоталитаризм. Эта система зиждется на безудержной распродаже сырьевых богатств страны (в первую очередь - нефти и газа), силовом и административном подавлении всякой оппозиции, а также на тотальном обмане населения, против которого правящей элитой развёрнута полномасштабная информационно-психологическая война.

В идеологическом плане современный красный капитализм характеризуется «демократической» или «патриотической» демагогией в сочетании с многочисленными сохраняемыми рудиментами большевизма. Правильнее будет сказать, что у постсоветской «элиты» вообще нет сколько-нибудь устойчивой идеологии, а есть лишь идеологическое прикрытие, предназначенное помогать удерживать власть в конкретный текущий момент. Это идеологическое прикрытие она научилась менять по мере дискредитации предыдущего. Те, кто позавчера были марксистами-ленинцами, вчера - «демократами», сегодня «православными патриотами», а завтра, возможно, объявят себя и «монархистами» - суть всё та же старая стая потрошителей России, «осадок большевизма»...

Наконец, в социальном плане красный капитализм характеризуется резким расслоением общества - как это было и в Советском Союзе - на два класса: паразитический класс клептократии и полунищее бесправное «население». При этом правящая элита страны представляет собой не что иное, как смесь вчерашней партбюрократии, коммунистических спецслужб, их назначенцев, подросшей поросли и слившегося со всеми ними криминалитета. Подлинный же средний класс - как и в СССР - отсутствует... А ведь воссоздание среднего класса (не только в материальном смысле) социал-христиане считали одним из важнейших условий возрождения страны.

«Средний класс определяется не столько уровнем своих доходов, - говорит И.В. Огурцов, - сколько той незаменимой для нации и государства социальной ролью, которую он выполняет... Подлинный средний класс противоречит интересам правящей олигархии, и она всячески противится его созданию, подменяя искусственно подкармливаемыми и выращиваемыми криминализированными прослойками...

Если страна сумеет выжить в борьбе, то в ней неизбежен процесс складывания и консолидации среднего класса... Он неизбежно сформируется путём общенациональной реституции, которая вернёт народу собственность, экспроприированную у него дважды: коммунистической бюрократией в 1917 году и её наследниками в наше время. Общеимперская реституция, в свою очередь, открывает путь к воссоединению нации и мирной реинтеграции страны...»

* * *

И всё-таки Всероссийский Социал-Христианский Союз Освобождения Народа - это не только пример гражданского подвига в сером безвременье советской эпохи, не просто звено в цепи антикоммунистического движения. В истории освободительной борьбы он занимает место особое. Дело даже не в том, что в 1960-е годы ВСХСОН символизировал собой начало нового этапа сопротивления и оказал определённое влияние на развитие общественно-политической мысли.

Значение ВСХСОН сегодня определяется, прежде всего, тем, что многие идеи, сформулированные социал-христианами, ничуть не утратили своей актуальности. Вечные христианские ценности и опирающиеся на них исторические традиции Российского Государства, органически развитые в Программе Социал-Христианского Союза, могут стать тем ключом, который откроет путь к подлинному возрождению России.

Сегодня всё больше и больше людей начинают это понимать. Не случайно ведь в XXI веке программы и декларации многих политических лидеров, партий и движений - как стоящих у власти, так и находящихся в оппозиции - запестрили православной и патриотической риторикой, прямыми заимствованиями, плагиатом из идейного наследия Русского Белого движения и Программы ВСХСОН.

Национальные бело-сине-красные флаги, Георгиевские ленточки, претенциозные, подчёркнуто «патриотические» названия партий, движений и организаций, порою дословно повторяющие лозунги и наименования эпохи Белой борьбы 1917-1922 годов («Единая Россия», «Добровольческое движение» и т.п.), ссылки на П.А. Столыпина, И.А. Ильина, А.И. Солженицына в выступлениях «первых лиц» и чиновников всех уровней, намёки на симпатии к монархической форме правления, установка памятников героям Исторической России и Белым Воинам, показные стояния на молебнах и целования икон перед телевизионными камерами и т.д., и т.п. - всё это в последние годы успело превратиться в навязчивые атрибуты официальной пропаганды неосоветского режима.

Но это симулирование православности, показная псевдопатриотика в исполнении вчерашней партийно-чекистской олигархии и её молодой поросли отнюдь не свидетельствует об их духовно-нравственном и политическом перерождении, действительной приверженности к Православию, идеалам Белого движения. Напротив, даже и с формально-юридической стороны герои-белогвардейцы, как и руководители ВСХСОН, остались для Российской Федерации... врагами! Не лучшее ли это мерило для определения степени ложности постсоветского режима, сфальсифицированности его притязаний на историческое наследие?

Попытки сегодняшних большевицких преемников ухватиться за «православно-патриотическое» прикрытие - сродни сталинской тактике времён советско-германской войны, когда ВКП(б), оказавшись на грани военного поражения, была вынуждена отбросить непопулярные в народе революционно-интернационалистические лозунги и имитировать обращение к Православию, прикрыться именами Святого Князя Александра Невского, Минина, Пожарского, Ушакова, Суворова, Кутузова, Нахимова...

Разве не свидетельствуют эти пропагандистские метаморфозы о моральной победе идей Белого движения - ВСХСОН - «линии Солженицына»? И разве не обличают они лицемерия, безыдейности, неуверенности и страха нынешних преемников большевицкого режима? Ведь известно, что на протяжении всей советской истории партийная олигархия прибегала к патриотическим лозунгам только в самые критические для неё времена, когда теряла уверенность, что сможет удержать власть с помощью одного лишь полицейского террора.

Впрочем, о давней склонности кремлёвских диктаторов к историческому мародёрству и о несостоятельности их потуг прикрыться «патриотизмом» в своё время уже сказал Иван Александрович Ильин:

«Наивно допущение, что если человек что-нибудь говорит, то он и в самом деле думает то, что говорит; если обещает - то желает исполнить обещанное... если развивает “планы”, то сам относится к ним серьёзно... если выставляет себя “патриотом“;, то никак не может принадлежать к вражеской контрразведке... У каждого из нас есть своё прошлое, состоящее из поступков... Это прошлое отнюдь не подобно змеиной коже, периодически обновляющейся... За словами должны стоять общеизвестные дела; и судить надо не по речам, а по делам. Человек должен иметь нравственное право на те слова, которые он произносит. Священные слова не могут прикрыть грязных дел... Надо быть духовно слепым и глухим, чтобы верить в искренность наёмного агента...»297

Один из уроков затянувшейся на несколько десятилетий перестройки заключается в том, что для освобождения и возрождения страны нужна не смена названий, лозунгов и флагов. И даже не только лишь смена форм собственности. Измениться должна, прежде всего, не форма, а содержание. Применительно к политической жизни России это означает безусловную смену правящей элиты. Без выполнения этого условия были обречены на провал все попытки реформ в 1991-м, без этого они обречены на провал и в будущем.

В понимании же ВСХСОН смена политической элиты - отнюдь не проведение политических репрессий: методы большевиков и национал-социалистов всегда претили христианам. Речь идёт о необходимом, цивилизованном процессе люстрации - решительном отстранении от власти всей деструктивной элиты и её карательного аппарата, ограничении их в гражданских правах на переходный период. Заменить же старую, прогнившую, доставшуюся от тоталитаризма элиту, смогут только те, кто имеет на это нравственное право.

«Если сегодня, - говорит И.В. Огурцов, - после чудовищного геноцида, в России чудом ещё сохраняется необходимый для всякой страны процент пассионарных граждан, хотя бы и рассеянных повсюду, то именно они станут той страстно ожидаемой национальной элитой, которая сложится в жертвенной борьбе за социальное и национальное единство России...»

* * *

Могло ли развитие страны после падения КПСС пойти по другому пути? Мог ли выход из тоталитарного рабства быть для народов России не столь болезненным? Возможно ли было предотвратить перехват коммунистической номенклатурой освободительного процесса? И могли ли при благоприятных условиях осуществить это своими силами ВСХСОН и другие оппозиционные организации?

Многие политики и историки пытаются дать ответ на эти вопросы, но факт непреложен: слом коммунистической системы осуществился не в результате народного восстания, и был проведён не здоровыми силами изнутри общества, а руками порочных и эгоистичных партократии и КГБ. В этом была трагедия страны, и это не могло не привести к катастрофическим последствиям для её народов...

Не означает ли это, что подвиг ВСХСОН и многих тысяч других участников антикоммунистического сопротивления оказался напрасным?

Нет, подвиги не бывают напрасными.

Нужно помнить, что коммунистический тоталитаризм был вынужден прибегнуть к перестройке и рухнул отнюдь не оттого, что в один прекрасный миг прозрел и, осознав всю мерзость своего существования, решил добровольно отказаться от античеловеческих идей и преступной практики. Его крушение определилось многими причинами - экономическими, политическими, социальными и идеологическими. Но нельзя забывать, что одним из факторов, обусловивших это крушение, было народное сопротивление.

Белое движение - политическая эмиграция - народные повстанцы - Русская Православная Церковь Заграницей - Катакомбная Церковь - Русское Освободительное Движение - многочисленные герои-одиночки - подпольщики - диссиденты - антикоммунисты-неформалы... - без всей этой непрерывной цепи народного сопротивления, действий и жертв падение коммунистического тоталитаризма было бы невозможным. И в этой цепи имена социал-христиан занимают достойное место рядом с именами других героев и мучеников, поднявших знамя борьбы за освобождение народа.

Один из вождей Белого движения, генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин, писал о событиях 1917 года: «Если бы в этот трагический момент истории не нашлось среди русского народа людей, готовых восстать против безумия и преступлений советской власти и принести свою кровь и жизнь за разрушаемую Родину, - это был бы не народ, а навоз для удобрения беспредельных полей Старого Континента, обречённого на колонизацию пришельцев с Запада и Востока. К счастью, мы принадлежим к замученному, но Великому Русскому Народу».

Эти слова генерала Деникина в полной мере можно отнести и к Игорю Огурцову с его соратниками. Ведь если бы за всю хрущевско-брежневскую эпоху среди русского народа не нашлось людей, готовых восстать с оружием в руках за поруганные Веру и Отечество; если бы эти люди не были способны на гораздо большее, чем только «защищать советскую конституцию» или исповедовать трусливый и фарисейский системный «патриотизм»; если бы русские мыслители не дерзали идти дальше планов превращения своей страны в копию чужого несовершенства, чего стоил бы такой народ?..

Санкт-Петербург, февраль 2014 г.