Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора! (СИ)

Глава седьмая

Как и было сказано, в пять часов вечера все профессора собрались на педсовет. На их лицах можно было прочесть и недоумение, и недовольство, и толику страха. Профессор Като положила локти на стол и сказала:

– И чего это ректору опять неймется? У нас была напряженная неделя, неужели мы не можем просто отдохнуть в пятничный вечер?

Арнольд Ригар усмехнулся.

– Покой? Мирита, разве наш новый ректор и покой вещи совместимые? Мне почему-то кажется, что нет.

Грамидрон Бумфлыщрадбдыщ недовольно поморщился.

– У меня вообще-то был назначен на это время психотерапевт! – возмущенно сказал он.

Послышались смешки.

– Да, как-то лорд Самитрэн очень не осмотрительно отправил на съедение ведьмам, – хрюкнула в кулак преподаватель зельеварения.

Стихийник сделал надменное лицо.

– Между прочим, я считаю, что вся его задумка сущий бред. Ведьмы совершенно не способны к стихийной магии, – сказал он с оттенком пренебрежения.

Ведьма-преподавательница фыркнула.

– Конечно, идите попробуйте самое простенькое зельице сварить, я посмотрю, как вы запоете. А насчет ректора... что ж не нам судить. Мы работники подневольные.

Дран Трион – узконаправленный специалист по воздушным потокам – сказал:

– Да, но, по-моему, ректор, и правда, чудит.

Такую разумную мысль преподавательский коллектив оспаривать не стал, но и одобрять тоже. Чревато... Кто знает, что от этих амортов следует ожидать.

Тут дверь распахнулась, явив Даринера мин Самитрэна.

– Добрый вечер, коллеги, – кивнул он и сел во главе стола.

Послышались приветствия.

– Итак, рассказывайте, – сказал аморт и оглядел всех внимательным взглядом.

– Чего рассказывать? – удивилась Мирита Като.

– Как настроение, как студенты, как идут занятия – все рассказывайте, – усмехнулся он и откинулся на стуле.

Разноцветные глаза остановились на стихийнике.

– Допустим, вы, профессор Бумфлыщрадбдыщ. Как с ведьмочками?

Преподаватель снова поморщился.

– Как, как – да никак! Ваши ведьмы только и способны, что на метлах летать, да супы и зелья варить!

– Попрошу не оскорблять! – тут же подала голос профессор Като, которой совершенно не понравились, брошенные Грамидроном слова, ведь они относились и к ней.

– Простите, – скрипнул зубами тот. – Я лишь хочу сказать, что это была не очень хорошая затея, поставить ведьмам мои лекции и практические занятия!

Даринер мин Самитрэн очень внимательно его выслушал и кивнул.

– Мы еще вернемся к этому вопросу на общем сборе вместе с ведьмами. Профессор Рабар, – ректор обратился к молчащему до этого гоблину, – как у вас с ведьмами?

– Также, – мрачно ответил он. – Только и могут, что бегать и визжать. Ни одного приема еще не выучили. Чуть что сразу: «Ой, как больно!», «Ой, я порезалась!», «Ой, я упала!», «Ой, я испачкалась!» – передразнил гоблин студенток противным голосом. – Тьфу! Слушать противно!

Ректор снова кивнул. На его лице не отразились ни досада, ни разочарование, лишь неприкрытый интерес.

– Позвольте, профессор, но каким же приемам вы их пытались научить? – проявил он любопытство.

– Обычным, каким всех учил. Основы боя драду, техника обороны по крисше, владение мечом, – перечислил он.

Ректор положил локти на стол и скрестил пальцы рук.

– А вам не кажется, профессор, что для необученных девушек, которые о бое знали только понаслышке, которым в голову вбивали то, то они сражаться, и не обязаны, за них это должны делать другие, ваши уроки несколько сложноваты?

Гоблин стал задумчиво тереть затылок.

– Вы должны плавно вводить их в ваш мир, а не отталкивать от него, нагружая сложными техниками боя.

Дальше он посмотрел на преподавателя по истории магии.

– Я надеюсь, у вас занятия идут нормально? – спросил аморт.

Профессор Димрэн под пристальным взглядом ректора несколько замялся, но все же ответил:

– Относительно, лорд Самитрэн, относительно нормально.

– Чем же вы недовольны? – спросил его глава академии.

Разноцветный взгляд был направлен прямо в глаза преподавателю. Камир Димрэн даже на секунду испугался этого взгляда.

– Они просто относятся к моему предмету несколько пренебрежительно, обосновывая это тем, что им это не нужно, особенно бунтует тридцать третья группа второго курса, во главе с Арамирой Ваир. Девушка говорит, что не понимает и половины из того, что написано в учебнике! Нет, это ж надо!

Преподавателю очень хорошо помнился тот день. Как только началась пара, он осмотрел ведьмочек и вызвал к доске какую-то малявку. Староста группы проводила девушку покровительственным взглядом, а затем вперила свое карие очи в него. Ведьмочка у доски не смогла связать и двух слов. Он стал подталкивать ее, наводить на мысль, но та, все равно была не в силах отвечать, лишь умоляюще смотрела на свою старосту. Наконец, он разозлился и велел ведьмочке идти на место, сказав, что ставит ей «два». И ничего не предвещало беды, как вдруг эта ненормальная староста вскочила, схватила учебник и с самым грозным видом пошла к нему. Затем с грохотом опустила перед ним книгу и начала говорить. От её речи он выпал в осадок! По всему выходило, что он, ОН, заслуженный преподаватель, доктор наук, не может поставить «неуд» этой девушке, потому что это новая дисциплина, учебники не рассчитаны на ведьмочек, и по ним совершенно невозможно учиться. И если он хочет, что бы они отвечали на его парах, то он должен объяснять им все понятным языком. При этом свои слова она очень убедительно доказывала статьями из Учебного Кодекса. В конце концов, она заговорила его настолько, что он поставил той двоечнице пять! Пять!

Профессор до сих пор пребывал в шоке от этого монолога, да той девчонке надо на юридический! Она там самого ярого преступника, который на глазах у всего честного народа убил двадцать человек и поизмывался над трупами, оправдает! Да еще ему и компенсацию выделят! Он пересказал историю, надеясь найти сочувствия у коллег, но они почему-то засмеялись.

– Да, Мира может, – хохотнул профессор Ригар.

В него тут же вперился грозный взгляд ректора.

– Будьте любезны, не «Мира», а «студентка Ваир», вы не на пикнике, а в стенах академии, соблюдайте субординацию!

«То-то ты ее соблюдал, когда с Мирой целовался!» – подумал Арнольд, но промолчал.

Обсудив еще несколько организационных моментов, преподаватели поднялись и пошли в парадный зал, в котором их должны уже были ждать ведьмочки.

***

Я пришла в зал без пяти минут шесть. Тут же нашла глазами свою группу и направилась к ней.

– Привет, Мира, – поздоровались они.

– На ужин уже сходили? – поинтересовалась я.

Они кивнули.

– Молодцы! – похвалила я их и погладила свой урчащий живот.

Я уснула и совершенно про все забыла. Ладно, хоть Аля в бок толкнула, а то бы и на собрание это опоздала бы. Они сочувственно на меня посмотрели, а я вздохнула. Эх-х-х, бедный мой животик, ему еще бурчать и бурчать.

Я осмотрела зал, кругом виднелись только остроконечные шляпы ни намека на преподавателей или белобрысика. Сложила руки на груди.

– Змеечки, есть соображения насчет того, по какому поводу нас вообще тут собрали? – спросила я.

– Может, сейчас ректор скажет, что низлагает себя с должности ректора? – предложила Дреала, оглядывая свои ноготки.

– Ага, и конечно, он решил сообщить нам первым эту радостную новость! А остальные пусть узнают по слухам! – хмыкнула я.

– Ну, тогда, что эксперимент отменяется, – не унывала она.

Я прищурилась.

– Есть у меня подозрение, что как раз таки наоборот! – протянула я.

Тут двери распахнулись и вошли преподы во главе с ректором. Аморт окинул нас разноцветным взглядом и сказал:

– Добрый вечер, ведьмы. Прошу садиться, – и он махнул куда-то влево.

Мы массово посмотрели в том же направлении и к своему немаленькому шоку увидели там многоярусные ряды кресел. Я еще секунду хлопала глазами и размышляла над тем, откуда они там взялись, а потом скомандовав: «Побежали!», рванула занимать лучшие места.

За нами тут же сиганули остальные, минут через десять относительный порядок был установлен, и мы замерли, глядя на сцену, где стоял ректор.

Может он решил устроить поощрительный концерт, и сейчас споет или станцует? Или исполнит пьесу? Театр одного актера... Но нет...

– Итак, все вы знаете, что МАКИС участвует в эксперименте, однако возможно не все понимают сути этого эксперимента, – спокойный, уверенный голос ректора разносился по всему залу. – Я собрал вас здесь, что бы все объяснить и заинтересовать вас. Очевидно, это нужно было сделать в самом начале.

Ага, твой прокол!

– Все знают, что ведьмы владеют магией, но никто никогда не интересовался природой этой магии. Несколько лет назад в наших исследовательских институтах стартовал проект, в ходе которого было выяснено, что источник ведьминской магии лежит в них самих.

Мы потрясенно молчали. Этого не может быть! Источник не может располагаться внутри живого существа – это аксиома! Стихийники берут энергию и магию из родной стихии, некроманты заряжаются на кладбищах, целители – это те же маги земли только с более низким даром, но что бы черпать энергию изнутри!

– Не смотрите на меня так, это правда. Наши ученые не просто так, стали исследовать эту область, ведь мы, аморты, тоже сами генерируем магию.

И снова пораженная тишина.

– Врете! – услышала я откуда-то сверху.

Даринер мин Самитрэн усмехнулся.

– Нет.

И тут из его груди, стала появляться нити фиолетовой и голубой магии, переплетенные между собой, они растекались по телу, опутывая ректора будто паутиной.

Послышалось дружное аханье, и вот мы, открыв рот, смотрим на это чудо природы.

А ректор продолжил нас удивлять, он вытянул руку и на ней появился маленький смерч, на другой руке огонек, затем он взмахнул кистью и, ломая пол, из земли стало прорастать дерево, а затем в другой руке у него появился шар воды.

– Так как моя магия не привязана ни к одной стихии, я могу управлять ими всеми. Естественно для этого нужна концентрация, которой можно добиться с помощью медитации. А вы эту дисциплину так неосмотрительно пропускаете.

Я пыталась поднять свою челюсть с пола. Аморт на наших глазах творил невозможное. Моему удивлению не было предела. И вдруг кто-то сказал:

– Это все, конечно, замечательно. Однако с чего вы взяли, что ваши ученые не ошиблись, и мы, ведьмы, действительно можем тоже, что и вы? – голос был полон недоверия и я бы даже сказала, снисходительности.

И только через несколько секунд, когда взгляды скрестились на мне, поняла, что спрашивала я.

– Студентка Ваир, вы как всегда в рядах бунтующих, – усмехнулся он, прекратив показательное выступление. – Ну, хорошо, идите сюда.

Мои глаза расширились. Никуда я не пойду! Я это вообще по глупости сказала! И вообще говорила не я, а мой язык, мы с ним поссорились!

– Что же вы? Не стесняйтесь. Идите ко мне, – позвал он очень ласково, а в его глазах плясали смешинки.

Со стороны нашей ведьминской братии послышался мечтательный вздох. Я, пыхтя, как ежик, встала и направилась к этому невыносимому белохвостику! Когда подошла, он кивнул.

– Шляпу свою снимите.

Я подозрительно прищурилась.

– Зачем это?

– Надо, – уверил он меня, едва сдерживая смех.

И вот чего он надо мной, спрашивается, постоянно ржет?! Что я ему клоун, что ли какой?! Я нахмурилась, но все же сняла ведьминский атрибут.

– И куда мне ее девать?

Ректор забрал шляпу, а затем просто оставил ее висеть в воздухе. Ничего себе!

– Хорошо, а теперь встаньте ко мне спиной, раскиньте руки и расслабьтесь, – сказал он.

Выполнила его указание. С последним вышла проблемка, но я очень постаралась выкинуть из головы все ненужные мысли и успокоиться. Но тут, почувствовала, как к моей спине прижалось горячее тело, ладошки мягко обхватили другие руки, а в районе виска почувствовала дыхание, шевелящее волосы.

– Вы что делаете? – возмутилась я, тут же открыв глаза.

– Тише, сказано вам, расслабьтесь, – услышала я голос аморта.

Насупилась.

– Студентка Ваир.

Вздохнула и снова попыталась успокоиться. Но как это было трудно сделать, когда сзади к тебе прижимается горячее тело! И мысли в голову всякие лезут! И дыхание каким-то неравномерным становится!

– Вот так, умница, – похвалил меня он.

А затем... Почувствовала прохладу на спине, затем она стала медленно распространяться по рукам, затем по груди и... будто вошла внутрь меня. У меня перехватило дыхание. В груди стало расти напряжение, а потом будто что-то вырвалось наружу, принеся удовольствие, я выдохнула. Теперь, по-моему, телу шло что-то теплое, родное. Оно пошло к ногам достигло ступней и стало снова подниматься, растеклось в руки, вернулась к груди, опоясало ее и достигло шеи, а потом снова прохлада.

– Откройте глаза, – услышала я.

Выполнила указание и, посмотрев, на свою руку, замерла. Ее оплетали трехцветные нити, перекрученные между собой: фиолетовые, голубые и зеленые. Отметила, что и руку ректора, обвивали те же нити.

– Что это? – спросила я пораженно.

– Твоя магия, – услышала тихий смешок.

От шока даже не обратила внимания на то, что ректор перешел на «ты». Внутри поднималось что-то теплое, хорошее и хотелось рассмеяться. Но тут включилась голова, которой очень не понравилось, что я вся такая счастливая стою в объятиях ректора.

– Заканчивайте, – буркнула я.

Снова смешок.

– Ежик, – услышала я на грани слышимости.

Может, показалось? Тут волшебство кончилось, и ректор отступил на шаг.

– То, что вы видели, напрямую доказывает, что магия у ведьм есть, и она, также как и у амортов, находится внутри...

Я не слушала, схватила шляпу, натянула ее на голову и пошла к сидениям, по пути ловя на себе завистливые взгляды. Ну, ректор, мать его! Ну, удружил! Да сейчас меня эти милые создания, ведьмочками обзывающиеся, во главе с моей же группой живьем съедят.

Села на свое место.

– И как? – тут же набросились с вопросами эти змеюки.

– Плохо! – буркнула я.

– Ага, то-то ты такая довольная стояла, – как бы между прочим, заметила Юмия.

Я зыркнула на нее, и она притихла.

– Сказано вам плохо, значит, плохо! – припечатала я и откинулась на кресле.

Нет, а что? Я и не соврала. Мне сейчас, действительно, плохо! Уж очень волнуют эмоции, связанные с ректором! Приоткрыла один глаз и кинула взгляд на сцену, тут же столкнувшись с насмешливым взглядом Даринера мин Самитрэна. Скрипнула зубами. Нет, с этим надо что-то делать! Так, его женить! А себя... м-м-м... себе надо мужика найти! Точно! Только не сейчас! Сейчас низя-я-я!