СССР: вернуться в детство 3

26. КУРЫ, СВИНКИ И ТЕХНИЧЕСКИЕ СЛОЖНОСТИ…

НАСЫЩЕННО!

В общем, вы поняли, что жизнь у нас в эти дни происходила насыщенная, да? Тут тебе и Феденька, и стайки в курятнике под новых поселенцев подготовить, а кое-где разгородить, и садить надо… Нынче у нас навозу было — ну просто завались! Мы щедро раздали всей родне, и всё равно вдоль забора высилось несколько длиннющих гряд. Стометровая делянка цуккини — каково, а? Я не очень представляла, куда дену все эти тонны кабачков. В крайнем случае, тупо брошу в компост. Круговорот кабачков в природе. Но навоз надо было как-то превращать в перегной, а чтобы он просто лежал и вонял — вообще не вариант.

Немного тревожило меня, что при нашей технологии грядкоустройства нужно много травы, именно зелёной измельчённой. Косить да рубить — упаришься же. Где газонокосилку взять? А что они были, я точно знала. Кино, помнится, какое-то было с Куравлёвым, где он как раз работал подстригальщиком футбольного поля. А я сейчас на любой агрегат бы согласилась, лишь бы он косил. Куда кидаться?

— Да попроси Павла Евгеньевича, — сходу посоветовал Вовка, услыхав про мои терзания. — Этот, по-моему, может достать хоть автограф папы Римского.

Я про себя подумала, что Павел Евгеньевич, конечно, акула пера и мастер пиара своего времени, но из всего нашего списка только коз и нашёл — хотя, грех жаловаться, без него мы бы ни в жисть наших альпийцев не заполучили.

Плохо, что установить связь с редакцией «Восточки», находясь на даче, не представлялось никакой возможности. Поэтому Женя, упревший вместе с нами на посадке всяких кустов, получил перед отъездом домой пионерское поручение: дозвониться до «Восточно-Сибирской правды», выцепить Павла Евгеньевича и задать ему конкретный вопрос про газонокосилку. И вообще, может он к нам приедет, у меня тут в блокнотике вопросы поднакопились, глядишь — поможет порешать…

ПТИЧЬЕ НОВОСЕЛЬЕ

28 мая 1985.

На вторник у нас был оговорён выезд в лабораторию птицеводства. С утра примчался Женя, привёз кой-какие продукты, выстиранные вещи, грязное, наоборот, забрал — потому что реально проще туда-сюда стаскать пару кулей, чем развозить эпопею с «Сибирью», это уж если совсем край — и нас с Вовкой тоже забрал. А Наташка осталась с Иркой на даче, потому как на обратном пути мы хотели ящики с курочками прямо в салон поставить, чтобы контролировать — вдруг да они помирать начнут массово. Я, конечно, не очень представляла, что буду в этом случае делать, но возможность присматривать за процессом хоть как-то меня успокаивала.

Мы забрались в машину. По дороге туда было свободно, ящики куриные в верхний багажник упаковали. Вот назад поедем как табор, да.

— Позвонил я этому журналисту, — сказал через плечо Женя. — Обещал он заехать завтра-послезавтра.

— Ну, класс, — закивала я, — оперативненько.

— Или у него опять темы кончились, — скептически отозвался Вовка.

Кстати, про девчонок.

— Слушай, — я придвинулась к Вовке поближе и заговорила потише, — давай Тане с Иркой за отличную работу велики купим? А то мелкие на Наташкином вдвоём катаются, одна едет, другая бежит. А потом наоборот.

— А что, хорошая мысль, — одобрил Вова, — Евгеньича дождёмся, и можно съездить.

Ехать сегодня пришлось не особо долго — практически, снова к ИСХИ. В лаборатории нас ждали. Я ревниво оглядела отобранное для нас пополнение. Понятное дело, что самую элиту оставляют себе, но и среди нашего нового стада ни одного хромого/косого/болящего в глаза не кидалось. Бодрые, подрощенные птички. Естественно, в полтора-два месяца курьи дети стоили гораздо дороже, чем только что вылупившиеся суточные, зато моро́ки насколько меньше, да и формируем мы уже семьи, фактичекски.

Загорских лососёвых взяли пятнадцать штук, да к ним одного петю. Говорят, справляется, и даже до восемнадцати курочек можно к одному подселять.

Пушкинских — и того больше, на одного петушка аж двадцать пять девок, очень уж у них мужики активные.

А вот кохинхинов — всего четыре на одного. Вестимо, петухи этой породы не гонятся за рекордами. Были кохи, кстати, крупнее и старше прочих — младший научный сотрудник Лариса, которая рассказывала нам про всякие породы, сказала, что третьего июня им стукнет уже по три месяца.

Таскать транспортировочные ящики, закрытые с одной стороны металлической сеткой, досталось мужикам, а мне, как всегда — караулить машину и переживать, как мы доедем…

Возможно, это глупо и не имеет особенного практического смысла, но я радовалась. Скоро наш птичий двор станет реально разноцветным! А то сплошь белые леггорны и белые цесарки (пусть самочки, как оказалось, со слегка отличающимся пером на спинке, типа тоже белым, чуть другого оттенка, но один хрен).

Да, пока перо у новых курей было, так скажем, подростковое, но я предвкушала, какими красавцами станут они совсем-совсем скоро. Пушкинские — нарядными чёрно-пёстрыми. Загорские — как положено по названию, лососёвыми (хотя я бы скорее назвала их похожими на топлёное молоко с более тёмными, уходящими в средне-коричневый, подпалинами). Петухи у них тоже красивые были, по силуэту — прям классический петушок, с выразительным хвостом, с крупным гребешком, сами чёрные, с зеленоватым отливом, спина и грива серебристо-белые…

Ну, а про кохинхинов вы уже слышали. О-о-очень красивая птица, прям царская. Меня посадили на переднее сиденье и вручили ящик с ними, а Вова сел на заднее и сказал, что будет контролировать остальных. Ехали мы со скоростью престарелой черепахи, чтоб меньше трясло и колыхало, но за полчаса, так или иначе, добрались.

Гордые потомки динозавров заселились в свободные секции птичника, максимально далеко от проживающих у нас белоснежек — всё же, карантин. Лаборатория произвела на меня благоприятное впечатление, но… бережёного Бог бережёт.

Вова представил новую скотоптицу охраннику (в лице Роба) и сурово сказал:

— Свои! Сторожи!

Роб обнюхал непривычных жильцов сквозь сетку и посмотрел на Вовку, мол: понятное дело, будем сторожить. Робу скоро должен исполниться год, и он практически дорос до своих взрослых габаритов, дальше осталось только матереть. Пока ещё сохранялась подростковая нескладность и переизбыток движений, но скоро и это пройдёт.

В толстой книге по собаководству мы нашли несколько пород, на которые он был похож. Беда в том, что он походил на все их сразу. При этом парень вырос изрядно здоровым (сказалось, должно быть, усиленное питание) и при желании мог бы спокойно положить морду на стол, что стоя, что сидя — если бы допускал, что такое поведение будет одобрено хозяином. А хозяина признавал только одного — Вовку, хотя со всеми нами обходился весьма дружелюбно, особенно выделяя меня и бабушку (ну как же, основные кормилицы).

На этом события вторника ещё не закончились. Вечером к нам зашли мужики из бригады шабашников, которые в прошлом году нам все хозяйственные постройки ставили. Я их как раз в конце мая и ждала. Забились на дом, тот что будет стоять на наших с бабушкой шести сотках, но рассчитан вроде как на юннатов — так, чтоб полностью, под ключ — и обустройство площадки для отдыха. Дом выходил изрядно больше отведённых на семью восьмидесяти метров, но официально мы с бабушкой были как бы две разные семьи, так что в этом плане все разрешительные документы у нас были в порядке. А вот площадку я хотела большую, чтобы посидеть на ней — хоть в жару, хоть в прохладу — приятно было. И лавочки, и качели, и специальное место посередине под костёр, казан и мангал. Столько мяса вокруг ходит, что ж мы, шашлыков, что ли, не пожарим?

Смета, на основании опыта прошлогоднего строительства, была составлена подробнейшая. С работой на круг вышло двенадцать пятьсот. Я отложила эти денежки, рассчиталась с ветеринаршей, Рашидкой и тётей Валей и поняла, что в кошельке у меня осталось двести десять рублей с мелочью.

Ну, что ж, на велосипеды хватит.

ПАВЕЛ ЕВГЕНЬЕВИЧ С ОЧЕРЕДНЫМ ВИЗИТОМ

29 мая, среда

Несмотря на разразившийся с ночи дождь, москвич Павла Евгеньича подкатил к нам в десять утра — аккурат за фургоном заборщика молока. Журналист — кто бы сомневался — сразу бросился снимать процесс, что вызывало у меня даже некоторую досаду.

— Павел Евгеньич, ну скажите честно — неужели это кому-то интересно? Фотографировать нас тут…

Он, весьма довольный, закрыл крышечкой глазок фотоаппарата:

— И напрасно, вы, Оленька так говорите! — с некоторых пор товарищ корреспондент почему-то называл нас с Вовой, а при случае и всех остальных «юннатов», исключительно на вы. — Вы не представляете, сколько писем с разнообразными вопросами я получаю еженедельно!

— Два? — скептически спросил принимающий пустые бидоны Вова.

— Десятки! И поток растёт! Люди интересуются, просят продолжения вашей… э-э-э… истории.

Вот, что значит: народу сериалов не хватает! Хоть бы про колхозников что-нибудь сняли, так ведь не догадаются…

— Надо же! Тогда вам надо обязательно написать про наших новых курочек.

— Из инкубатора вывели?

— Нет, купили на сельскохозяйственной ярмарке, три породы.

— Покажете?

— Через заборчик. Карантин у них. Но вы всё увидите.

Мы прошлись в птичник, оттуда — в дом. Павел Евгеньич хвалил выложенные бетонной плиткой, а кое-где — торцевыми спилами бруса дорожки, благодаря которым можно было не наматывать на обувь по три килограмма влажной земли. Пока ходили, дождь почти кончился, сели, как полагается, чаю попить.

Из-за двери будущей Федькиной комнаты, в которой пока не было ничего, кроме обширного топчана на пять одинарных матрасов, доносился смех Ирки с Наташкой.

— Гости у вас? — кивнул на ту комнату Пал Евгеньич.

— Это младшие наши, — объяснил Вова, — тоже помогают.

— М-м, а как?

— Сено кроликам подкладывают, яички из гнёзд в птичнике собирают, с козами гуляют. Сегодня сыро, так они дома сидят, дуря́т.

— Понятно, понятно… Уф-ф…

Мне надоело смотреть, как он откровенно мнётся.

— Давайте уже начнём с плохой новости, Пал Евгеньич, что мы, правда, как дети малые.

— Да не такая уж она и плохая… Но… Одним словом, с газонокосилкой не выходит…

— Каменный цветок? — усмехнулась я.

— Мда… — журналист был явно расстроен. — Видите ли, косилок много, и которые цельную траву срезают, и измельчающие, под силос, но все они рассчитаны на использование на полях, под трактор.

— Не наш формат, короче, — подытожил Вова.

— Н-да. На весь город есть одна мотокоса, бензиновая, газоны в центре города выкашивать купили — так дворники отказываются её брать! Говорят, руки выворачивает, будь здоров. Проше и быстрее литовкой…

— Ну, а что делать — будем литовкой, — развёл руками Вова. — Какие тут варианты?

Я, честно говоря, за перипетиями синематографа не следила вовсе, и была не уверена: вышел уже фильм с участием Леонида Куравлёва, где он играл алкоголика, подружившегося с мальчиком, который мечтает об индейцах, или нет. Что за машинки возили они там с детьми по стадиону? Я ХЗ. Вроде, дети толкали агрегаты без усилий. Но вот был ли там травосборник — что-то я не припомню… А, кстати, по поводу полевых косилок с измельчителем — надо будет с нашими друзьями-семейниками поговорить, глядишь, и прикупим у них пару телег. А себе можно немножко и литовкой подкосить, помнится, дядьки тоже помочь горели в прошлом году. Косы только надо…

— Оль, ну ты чего? — толкнул меня под локоть Вовка. — Да накошу я тебе травы, не расстраивайся!

— А-а, нет… Я задумалась просто.

— Зато, — бодро переключился в позитивный режим Пал Евгеньич, — у меня есть для вас прекрасные новости!

— Та-а-ак? — сказали мы с Вовой хором.

— Прошлой осенью к нам в Иркутск приезжала делегация из Социалистической Республики Вьетнам, и, во время поездки на Байкал — сами понимаете, на ракете* это довольно долго, да и погода в сентябре не позволяет долго стоять на палубе, ветер там и прочее… Так вот, я рассказал о вашем юннатском начинании, о желании разводить вот эти восточные породы.

*Ракета — имеется в виду

водный транспорт.

Я нервозно завозилась — да неужели?.. Вовка наоборот — чуть пригнулся, облокотившись о стол, прям аллегория настороженности.

— И вьетнамские товарищи не забыли о моей просьбе! Несколько месяцев шли согласования, оформление ветеринарных документов, карантинные мероприятия… — Пал Евгеньич взял МХАТовскую паузу. — Пятого июня они прибудут на Иркутский вокзал в девятнадцать тридцать!

Да! Да, да, да! Теперь я знаю, кто будет есть все эти тонны кабачков!!!

Я запищала так громко, что в большую комнату разом выглянули Ирка с Наташкой, бабушка, а за ней Федька, Лёнька и Димка (ну, потому что декрет у Даши закончился, очередь в ясли с первого сентября, а жить-то как-то надо — вот, бабушка и водилась скопом со всеми).

— И сколько там кого? — уточнил Вова.

— М-м-м, сейчас точно скажу, — Пал Евгеньич достал из кармана ветровки блокнот, полистал: — Ага… Должно быть двенадцать курочек и шесть свинок. На счёт пола я, к сожалению…

— Ясно, — я совершила пару забегов вокруг стола и немножко успокоилась. — Будем надеяться, что товарищи вьетнамцы не лоханулись, и там хотя бы один мужик! За это надо выпить! — журналист вытаращил на меня глаза, и я спросила: — Против лимонада, я надеюсь, вы ничего не имеете?

Мы выпили лимонада из красивых хрустальных бокальчиков и принялись объяснять родне, отчего такая радость.

— С доставкой помощь нужна? — уточнил журналист.

Мы переглянулись и решили, что, наверное, на тележке приедем. Павел Евгеньевич тут же засобирался, дела-дела — и тут Вова спросил:

— А вы не могли бы нас до города подбросить? — и показал мне бровями на Ирку — дескать, собирались же велик купить?

— Могу, отчего бы нет, — радушно согласился журналист, — сейчас, только бардак маленько приберу, а то там накидано у меня…

— Куда по дождю-то собрались? — расстроилась бабушка.

— Да вы что, баб Рая, посмотрите-ка в окно! — тоном сетевого продавца воскликнул Вова. — Тучи разошлись, солнышко выглянуло. Возвращаться будем — уже всё подсохнет.

Наташка с Иркой хотели надуться, что всё самое интересное опять без них, но Вова пообещал им сюрприз… Зря он, конечно, это сделал. До самого отъезда трещали в два голоса, как сороки — а что, да какой… Ой-й-й.

Поехали мы, и тут я вспомнила!

— Павел Евгеньевич! А я же совсем по другому поводу вас увидеть хотела!

— А в чём дело?

И пока мы ехали до центра, я изложила свои переживания:

— Понимаете, Пал Евгеньич, стадо коз растёт, и если с пополнением женского пола мы пока худо-бедно справляемся, то в мужской части стада наступает определённый избыток. Продать их можно, но мне бы не хотелось, чтобы кто-то купил высокопородных животных тупо на мясо — ведь изначально государство за них валюту платило! — в этом месте моей горячей проповеди журналист подобрался и сурово кивнул. — Эти животные для нашей страны уникальны! Как минимум, можно улучшить генофонд местных беспородных коз, покрывая их альпийскими производителями.

— Можно, в принципе, в паре с козой продавать, — потёр подбородок Вова. — Посмотреть в этом вашем плане воспроизводства, которые выбывают из программы. В других хозяйствах они вполне будут годные.

— Только кто их возьмёт? — пригорюнилась я. Эта мысль, реально, угнетала меня довольно давно. — Крестьянские хозяйства — они, в основном, коров держат. Дачники, в массе, сезонно наезжают, это тоже не годится. Да и дороже альпийцы раза в полтора-два, чем беспородные. В общем, куда ни кинь…

— Да уж, картина сложная, — согласился Павел Евгеньич. — Вот что, молодёжь, я информацию принял, буду с ней работать. Глядишь, найдём вашим безрогим ответственных хозяев.

СЛЕДУЮЩИЙ ТОМ стартует 21.12.2023 в 17.45 по МСК!

22.03.2023

05.09.23

06.12.23