Стелларлун

Пожалуйста, пусть это будет Киф, умоляла она. Пожалуйста, пусть это не будет какой-нибудь сварливый богатый человек, который будет очень зол из-за того, что его разбудили.

Ей пришлось постучать во второй раз, прежде чем к ним медленно приблизились шаги, и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы выглянул знакомый светловолосый парень.

Его льдисто-голубые глаза были сонными, но они расширились, когда сфокусировались на Софи, и мгновение он просто смотрел на нее.

Затем его губы скривились в ухмылке, и он прошептал:

— Фостер?

Это было все, в чем нуждалась Софи.

Она прыгнула вперед и крепко обняла Кифа.

Глава 37

— Эм… не то чтобы я не рад тебя видеть, Фостер, — сказал Киф, — но… как ты меня нашла? Все в порядке? И еще: мне становится трудно дышать.

— Извини! — пробормотала Софи, осознав, как сильно сжала его. Она опустила руки и отшатнулась, стараясь не думать о том, какими красными, вероятно, стали ее щеки.

— Не нужно извиняться, — ответил Киф, но слегка кашлянул, когда включил свет, и отступил в сторону, чтобы пропустить ее дальше в комнату, которая оказалась намного больше, чем она себе представляла. Казалось, что в ней даже было несколько спален. — У меня возникло чувство, что ты собираешься задушить меня, если я когда-нибудь снова увижу тебя.

«Если» в шутке полностью заглушило любое головокружение, которое Софи испытывала.

Она отвернулась, теребя свой промокший плащ.

— Ты действительно не планировал возвращаться, не так ли?

Киф возился со своей синей фланелевой пижамой, которая выглядела так отчетливо по-человечески.

— Я думал, что объяснил. Я не хочу оставаться в стороне… просто для меня небезопасно находиться в Затерянных городах, между моей мамой и… всем остальным.

— Но, похоже, теперь ты можешь говорить, не отдавая команд… так что это серьезный прогресс, — сказал Декс позади них.

Софи подпрыгнула.

Она забыла, что Декс и Там были с ней.

— Это не такой большой прогресс, как ты думаешь, — пробормотал Киф, пиная ковер своей мягкой гостиничной туфлей. — Плюс, есть еще все остальные вещи, понимаешь?

— Я понимаю, — сказала ему Софи, ожидая, пока он встретится с ней взглядом, прежде чем добавить: — Все.

Киф с трудом сглотнул.

— Декс сказал тебе?

— Она догадалась о многом, — пояснил Декс. — И я больше никому не рассказывал.

Все взгляды обратились к Таму.

Он пожал плечами.

— Я очень хорошо умею не знать. Не стесняйтесь держать все свои секреты при себе.

— Договорились! — сказал ему Киф, прежде чем повернуться обратно к Дексу. — Эм… кстати, как поживает твоя семья?

— Вроде также, — признал Декс, взглянув на Тама.

Там кивнул и отошел к окнам в дальнем конце комнаты, в то время как Декс понизил голос и сказал Кифу:

— Ты знаешь, что случившееся не твоя вина, верно? У меня было много времени, чтобы подумать об этом, и я понял… ты ничего не изменил. Все именно так, как и должно было быть всегда.

— Да, но…

— Нет, — прервал Декс. — Здесь нет никаких «но». Я не говорю, что тебе все еще не нужно учиться контролировать эту способность… и чем меньше людей знает об этом, тем лучше. Но я также не думаю, что тебе нужно прятаться.

— Особенно с учетом того, что ты уже добился огромного прогресса в контроле своих голосовых способностей, — добавила Софи. — Если ты можешь делать это, уверена, ты можешь контролировать и остальные.

Киф провел рукой по волосам, которые и оставались растрепанными после сна, но почему-то это только делало его еще более очаровательным.

— Это просто… трудно сказать, действительно ли я контролирую всю эту командную штуку, или мне только кажется, что я контролирую, потому что…

— Потому что что? — надавила Софи, когда он не закончил.

— Не знаю. Может быть, мой мозг инстинктивно понимает, что контролировать людей было бы кошмаром. Клянусь, чем дольше я здесь, тем меньше смысла в их мире. Знаете ли вы, что у них есть еда под названием «пузыри и скрипы» (прим. пер. bubble and squeak (англ.) — блюдо из капусты, картофеля, а иногда и мяса, которые жарили вместе) — и в ней нет пузырьков и уж точно нет скрипа? И даже не рассказывай мне о том, как они украшают. — Он обвел руками номер. — Что это за цветы? Вазы с ними. Картины с их изображением. Их резные изображения. Даже подушки, занавески и стеганые одеяла с их принтом. Я думаю, что люди, возможно, больше помешаны на цветах, чем эльфы на блестках.

Софи могла сказать, что он менял тему, чтобы избежать ответа на ее вопрос, но она оставила это в покое… на данный момент.

— Большинство мест так не украшены, — сказала она ему. — Что напомнило мне… э… э… как ты смог позволить себе оставаться здесь?

Киф ухмыльнулся.

— Технически, дорогая мамочка платит за это. Перед отъездом я совершил налет на ее шкатулку с драгоценностями в Кэндлшейде, и то, что я взял, оказалось стоящим кучу человеческих денег.

На самом деле это был блестящий план… и то, о чем Софи никогда бы не подумала. Очевидно, ей нужно было больше доверять навыкам Кифа по выживанию среди людей.

Но…

— Как ты узнал, где все продать? — спросила она, представляя, как Киф пытается договориться с владельцем грязного ломбарда, а затем уходит с огромной пачкой наличных в кармане, практически умоляя, чтобы его ограбили. — И разве отели не требуют какого-то удостоверения личности, прежде чем зарегистрируют в номере… особенно в таком номере, как этот?

— Было много проб и ошибок, — признался Киф. — Мне потребовалось несколько дней практически безостановочных прыжков со скоростью света, чтобы найти грань в Следопыте, которая привела меня в Лондон. А потом я просто немного побродил вокруг, пытаясь понять, как все работает… и понял, что все дело в том, кого ты знаешь. Задавай правильные вопросы, заводи правильных друзей…

— Друзей? — прервала его Софи. — У тебя здесь есть друзья?

Она не была удивлена, учитывая, каким умным и забавным был Киф, и часть ее была рада, что ему не пришлось провести все эти недели в одиночестве.

Но мысль о том, что он поселился здесь и нашел группу людей, с которыми можно пообщаться, определенно задела ее.

— Давай просто скажем, что мне немного помогли, и оставим все как есть, хорошо? — спросил Киф, и в выражении его лица было что-то почти умоляющее. — Обещаю, когда-нибудь я расскажу все о своих приключениях в Стране Людей, включая особенно удивительный анекдот с участием гигантского паука и ужасной пасты под названием Веджимайт (прим пер. Vegemite (англ.) — спрэд, густая паста темно-коричневого цвета на основе дрожжевого экстракта, национальное блюдо Австралии.). Но прямо сейчас, думаю, я был очень терпелив, ожидая, когда ты скажешь мне, почему вы все здесь… насквозь мокрые, посреди ночи… и как вы нашли меня, когда я проделал действительно хорошую работу, оставаясь скрытым. Я также хотел бы знать, как вам удалось бросить Гигантора ради этого маленького приключения, так как предполагаю, что это была довольно эпическая борьба.

— Это действительно долгая история, — сказала ему Софи.

— Ну, тогда, думаю, хорошо, что в моей комнате есть все эти стулья! — Он указал на гостиную, которая выглядела так, словно там собиралась группа принцесс на полдник. — Внимание: они не так удобны, как должны быть. Ничего особенного, честно говоря. Чего бы я только не отдал за кровать, застеленную гномами. И, может быть, кусочек меллоумелт. О, и несколько бутылок Молодости! Человеческая вода ужасна. Не могу решить, что это на вкус — ноги или грязные камни. Должны ли мы в какой-то момент провести дегустацию и проголосовать? У меня есть куча бутылок.

— На самом деле, что нам следует сделать, так это избавиться от твоего маячка, — сказал Там, подходя ближе.

Киф отшатнулся, как будто его ударили.

— Эм… у меня есть маячок? Как? И что еще более важно, от кого? Также: пожалуйста, скажи мне, что для избавления от этого не потребуется расплавлять мою кожу!

— Без расплавления кожи, — пообещала Софи. — Но Там прав… мы должны начать работать над этим немедленно. Есть какие-нибудь идеи, что тебе понадобится, Там? Должен ли он лечь, или сесть, или…

— Эй, парень с челкой, что сейчас будет делать? — вмешался Киф. — Потому что в последний раз, когда он применил ко мне один из своих маленьких трюков с Тенями, я вроде как оказался почти мертвым и проснулся с кучей новых причудливых способностей… и я не виню тебя за это, — сказал он Таму. — Я сказал тебе сделать это, помнишь? Но это не значит, что я готов повторить процесс.

— Понимаю, — сказал Там. — Но это будет по-другому. Я не посылаю в тебя никакого потока теней… я просто вытягиваю немного.

— Дааааааааааа, видишь… на самом деле это звучит ничуть не лучше, — отметил Киф.

Объяснение всей этой истории с «пульсацией» тоже не очень помогло. Даже когда Декс показал Кифу специальный Шар-шпион — приспособление для передачи информации, которое он сделал, — а затем пошутил о том, что в следующий раз ему нужно убедиться, что он предупредит их о погоде, чтобы они не промокли.

— Итак… вы говорите мне, что Финтан заставил Умбру украсить мою еду жуткими тенями и перенести их в мое сердце, а затем моя мама украла его специальный Шар-шпион, так что теперь она может найти меня в любое время, когда захочет, и появиться у моей двери, как и вы все? — уточнил Киф, когда они закончили.

— Ну, ей пришлось бы ждать одиннадцатого часа, но… да, — признал Декс.

В смехе Кифа были очень острые грани.

— Знаешь, иногда я думаю: «Конечно, я обнаружил все те запутанные способы, которыми моя мама и ее жуткие маленькие приспешники манипулировали моей жизнью». Но НЕТ! Всегда есть еще один забавный сюрприз, который только и ждет, чтобы его обнаружили! Кто-нибудь хочет угадать, что это будет в следующий раз? Может быть, в моих глазных яблоках спрятаны световые лучи, которые позволяют ей видеть все, что вижу я! Или, может быть, Технопат из Невидимок сделал какое-то крошечное подслушивающее устройство, которое спрятано в одном из моих зубов! Думаешь, они могут слышать наш разговор прямо сейчас?

— Сомневаюсь в этом, — сказал Декс. — Зубы были бы ужасным местом для сокрытия подслушивающего устройства… тебе пришлось бы слышать каждый раз, когда кто-то жует или… — Его голос затих. — Извини, ты имел в виду это гипотетически, не так ли?

— Печально, — сказал Киф, — что мы, вероятно, должны относиться к этим идеям как к возможностям. Я имею в виду, что в моем сердце спрятана штука, отслеживающая теневую рябь!

— Ненадолго, — пообещала Софи, пытаясь придумать, что бы она могла добавить, чтобы хоть как-то смягчить удар. Но не было хорошего способа сказать: «Прости, что твоя мама и ее злая организация продолжают использовать и мучить тебя снова и снова».

Киф вздохнул и снова запустил руку в волосы.

— Ну что ж… думаю, чем скорее мы от этого избавимся, тем лучше.

— Э-э, что ты делаешь? — спросил Там, когда Киф начал расстегивать свою пижаму.

— Ты сказал, что это у меня в груди, верно? — напомнил ему Киф.

— Да, но если я уже веду теневой поток через кожу, кости и мышцы, я также могу протянуть его через небольшой кусочек ткани, — возразил Там.

Киф опустил руки по швам.

— Полагаю, это обоснованное замечание. Итак… мне следует сесть? Лечь? Потанцуем немного?

— Сесть было бы разумно, — решил Там.

— Нервничать — это нормально, — сказала Софи Кифу, размышляя, должна ли она взять его за руку… или сесть на диван рядом с ним.

Она не была уверена, как он истолкует эти жесты… или как она хотела, чтобы он их истолковал.

Находиться рядом с ним было гораздо более неловко теперь, когда она чувствовала все это.

Не помогло и то, что Киф ни разу не упомянул о ее эмоциональном смятении. Ни шутки, ни приподнятой брови… и не было никакого способа, чтобы он не чувствовал того, что чувствовала она. Она была почти уверена, что все в комнате слышали, как громко бьется ее сердце… возможно, даже весь отель.

Так почему же Киф игнорировал это?

Софи знала, что слишком много обо всем думает, но как она могла не думать? Ее мозг прекрасно осознавал, что всего несколько недель назад Киф написал ей записку, в которой говорилось, что она ему нравится, а затем исчез, планируя никогда больше ее не видеть. И теперь они были лицом к лицу, и ни один из них не осознавал всех изменений между ними, и это было странно, сбивало с толку и…

— Ты с нами, Фостер? — сказал Киф, наклонив голову, чтобы изучить ее. — Там только что спросил, не хочешь ли ты усилить его.

— Ой! Извини. — Она попыталась спрятаться за своими мокрыми волосами, когда сказала Таму: — Все, что ты считаешь лучшим.

— Возможно, это хорошая идея, — предположил Там. — Поскольку я на самом деле не уверен, что делаю.

— Просто чтобы ты знал, я абсолютно спокоен, — сообщил ему Киф.

— Будет быстро, — пообещал Там. — Наверное.

— Секунду, — сказала Софи, когда Там потянулся к ее руке.

Она закрыла глаза и сделала медленный вдох, нащупывая нерв, спрятанный глубоко в ее груди, и позволяя своей воле скользить по нему вниз.

Щелчок.

— У тебя неплохо получается, — отметил Киф, когда включился ее усилитель. — Может быть, ты сможешь научить меня некоторым своим трюкам по контролю способностей.

— Конечно, но только если ты хочешь, — добавила она, стараясь, чтобы ее голос не звучал слишком нетерпеливо. Она даже пожала плечами… а потом закатила глаза.

— Готов? — спросила она Тама, пытаясь сосредоточиться.

Он кивнул, и она взяла его за руку, позволяя искрам своей энергии течь через кончики пальцев к его коже.

— Вау, — выдохнул Там. — Я и забыл, насколько это напряженно.

— Фостер оказывает такое влияние на людей, — сказал Киф с ухмылкой, от которой Софи захотелось крикнуть: «Серьезно, что это значит?»

Вместо этого она наблюдала, как Там закрыл глаза и вытянул другую руку.

Его губы шевелились, шепча слова слишком тихо, чтобы кто-либо из них мог их понять, и его темные брови сошлись вместе, когда он сжал пальцы, как будто хватался за невидимую веревку.

— Ладно. Думаю, что знаю, как освободить тьму. Ты можешь почувствовать небольшое натяжение, — предупредил Там, взмахнув рукой в странном порядке, а затем отдернул руку назад, как будто играл в перетягивание каната.

Киф дернулся вперед и испуганно застонал, когда крошечный сгусток тьмы вырвался из его груди и завис в нескольких футах перед ним.

— Немного грустно, что это даже не входит в пятерку моих самых странных переживаний, — пробормотал он, щурясь на темное облако.

— Больно? — спросила Софи, когда он потянулся, чтобы потереть грудь.

Киф покачал головой.

— Больше нет. Но этот рывок был похож на пинок под ребра.

— Извини, — сказал ему Там. — Я беспокоился, что если буду двигаться медленно, это затянет боль.

— Вероятно, так бы и было, — признал Киф. — Все хорошо… спасибо тебе за… ага. Не могу придумать не странного способа сказать: «Спасибо, что вытащил эту чумовую штуку с пульсационным трекером из моего сердца».

Там ухмыльнулся.

— Не за что.

— Уверен, что у тебя все получилось? — Софи пришлось спросить, когда она мысленно выключила усилитель.

Там кивнул и подозвал поток теней поближе, позволив ему зависнуть над его ладонями.

— Что ты собираешься с этим делать? — спросил Декс.

— Понятия не имею, — признался Там. — Вероятно, он испарится, если я ослаблю хватку, но есть шанс, что Умбра сделала с ним что-то, что сделает его громоздким.

— Оооо… я знаю! — Киф вскочил и помчался к мусорному ведру, вернувшись с пустой бутылкой из-под воды. — Замани его туда. Затем это отправится на переработку, и если трекер каким-то образом все еще работает, это может привести мою маму к большой куче мусора.

— Подходит, — сказал Там, забирая у него бутылку и наполняя ее облачком тьмы, прежде чем закрыть крышку.

Киф позвонил на стойку регистрации и закопал бутылку на дно мусорного ведра, прежде чем оставить его в холле для уборки.

— Тааак, — сказал он, плюхаясь обратно на диван, как только со всем этим разобрались. — Означает ли это, что ты готова рассказать остальное? И не хмурь брови в замешательстве, Фостер. Ты рассказала мне о трекере, но пропустила, как вы наткнулись на кучу очень специфической информации о ряби, одиннадцати часах и измененных Шарах-шпионах. Так что выкладывай… что происходит? Чем сейчас занимается моя дорогая мамочка?

— Честно говоря, мы не уверены, — сказала ему Софи и подумала, не оставить ли это так.

Но после всего, через что он прошел, Киф заслуживал реального ответа.

Поэтому она опустилась в кресло напротив и рассказала о воспоминаниях, которые они нашли в тайнике Кенрика. И Элизиане. И всех тупиках, в которые заходили. И хотя Софи знала, что это будет жестоко для него, она рассказала о воспоминании, которое восстановил его отец, и о возможности третьего шага в Стелларлун. Она подумала, что ему может понадобиться этот контекст, когда рассказала ему об встрече с Триксом и Весперой и о союзе, который Невидимки хотели создать теперь, когда Гизела больше не была частью их ордена.

Киф притих, когда она закончила.

И очень бледен.

При нормальных условиях Софи заключила бы его в крепкие объятия.

Но ничто в этой ситуации не было нормальным.

Так что она осталась там, где была.

Киф встал, пересек комнату, остановившись перед ее стулом.

У нее пересохло во рту, когда он наклонился ближе, и на секунду показалось, что он собирается взять ее за руки. Но в последний момент он повернулся, положив ладони ей на плечи… что было бы более интимно, если бы его пальцы не издали хлюпающий звук, когда коснулись ее промокшей накидки.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не согласилась на этот ужасный план, — пробормотал он. — Я знаю, что ты королева огромного риска, но…

— Я не согласилась, — ответила Софи, стараясь не думать о том факте, что Киф был достаточно близко, и она могла видеть крошечные крапинки темно-синего в его льдисто-голубых радужках. — Мы собираемся найти Элизиан самостоятельно.

Киф кивнул и отступил на шаг, отчего Софи стало намного легче дышать, когда она объяснила, что делал Уайли, пытаясь найти звездный камень, и как она была убеждена, что они смогут видеть сквозь иллюзии. И Декс вмешался, сказав, что у него есть планы на устройство для разделения лучей света.

Когда они закончили, воцарилась гораздо более плотная, тяжелая тишина, пока Киф наблюдал, как дождь стекает по одному из окон.

— Мы будем осторожны, — заверила его Софи. — И как только мы получим этот источник энергии…

Киф развернулся к ней лицом, выражение его лица стало серьезным.

— Ты должна уничтожить его, Софи! Я серьезно. Мне нужно, чтобы ты выслушала меня в этом вопросе. Если ты действительно найдешь Элизиан и отследишь эти особые светящиеся камни… или что бы это ни было, ты должна уничтожить их. В противном случае все придут за тобой. Совет. Невидимки. Моя мама. Кто знает… может быть, другие виды даже примут участие в этом действии. Похоже, тролли определенно так сделают. И нет никакого способа, которым ты сможешь защитить его. Поэтому ты должна уничтожить его. В противном случае ты подвергнешь себя, и всех, кто тебе небезразличен, большей опасности, чем они когда-либо подвергались раньше. И сила, вероятно, все равно окажется не в тех руках.

— Нет, этого не произойдет, — возразила Софи. — Я спрячу…

— И они начнут причинять боль людям, которых ты любишь, пока ты не скажешь им, где сила, — настаивал он, придвигаясь ближе и снова беря ее за плечи. — Ты знаешь, что я прав.

Софи покачала головой.

Она заставила себя посмотреть в его слишком красивые глаза, задаваясь вопросом, мог ли он почувствовать, как быстро забилось ее сердце, когда она сказала ему:

— Дело в том… тебе это может понадобиться.

Ее не волновало, что последний шаг в Стелларлуне может быть сделан для того, чтобы сломить Кифа.

Должен был быть способ использовать силу, чтобы исправить все, с чем он боролся.

Улыбка Кифа стала идеальным сочетанием прекрасного и разрушительного, когда он сказал ей:

— У меня было предчувствие, что ты собираешься это сказать. И я ценю это… ты даже не представляешь, как сильно. Никто никогда не пытался заботиться обо мне так, как ты, и… — Он начал говорить что-то еще, затем передумал, сделав глубокий вдох, прежде чем добавить: — Но это больше, чем я, Софи. И это больше, чем ты. Это больше, чем все. Поэтому мне нужно, чтобы ты пообещала, что, если ты приблизишься к этому источнику энергии, ты сделаешь все возможное, чтобы уничтожить его.

Она могла сказать, что он не собирался так просто это оставить.

— Прекрасно, — ответила Софи, выпрямляясь. — Обещаю.

Киф вздохнул, но его губы также изогнулись в решительной улыбке.

— Очевидно, ты все еще не усвоила, что не можешь лгать Эмпату. Так что, думаю, это оставляет мне только один другой вариант.

— Подожди… куда ты идешь? — спросила она, когда он направился к одной из спален люкса.

— Забрать мои вещи, — крикнул он через плечо. — Я иду с вами.

Глава 38

— Добро пожаловать домой! — поприветствовала Эделайн, когда залитые лунным светом пастбища Хейвенфилда медленно превратились в призрачный фокус. — Я подумала, что подожду снаружи, чтобы приглядеть за нашей новой семьей гремлинов, которые, похоже, полны решимости демонтировать свой вольер. Плюс, я подумала, что должна предупредить тебя, что Сандор и Грэйди наверху, в твоей комнате, обсуждают несколько очень креативных способов наказать тебя за побег без телохранителя. Я получила сообщение от своей сестры, в котором объяснялось, что Кеслер собирался привести нашего разъяренного гоблина домой, и с тех пор здесь было много ворчания и топанья ногами. Возможно, ты захочешь подумать о том, чтобы извиниться. И Декс: тебе, наверное, стоит отправиться в Римшир, чтобы встретиться лицом к лицу с гневом Ловиз и… подожди… это не Декс?

— Нет, Декс уже ушел домой, — крикнула Софи в ответ.

Она не могла сказать, где находится Эделайн… ее глаза все еще привыкали к темноте после времени, проведенного в ярко освещенном лондонском номере.

Но Эделайн, должно быть, могла видеть их гораздо яснее, потому что ее следующей догадкой был не Там… хотя она знала, что Там тоже был с Софи.

— Киф? Это ты?

— Э-э… да, — пробормотал Киф, теребя ремешок большой спортивной сумки, которую он упаковал перед отъездом из отеля. Он также сменил пижаму, но по какой-то причине надел человеческие джинсы и синюю толстовку на молнии. — Сюрприз?

Софи, честно говоря, понятия не имела, как родители отреагируют на то, что она появилась посреди ночи со сбежавшим мальчиком, нарушив кучу правил, чтобы найти его.

Но Эделайн, очевидно, все это не волновало.

Она подбежала и заключила Кифа в крепкие объятия.

— Я так рада, что ты вернулся… мы здесь по тебе скучали!

Голос Кифа звучал немного сдавленно, когда он спросил:

— Да?

— Конечно! — Эделайн откинулась назад, чтобы изучить его тем же взглядом, который всегда заставлял Софи чувствовать, что Эделайн пытается заглянуть ей в душу. — Как у тебя дела? И прежде чем ты ответишь, я хочу, чтобы ты знал, что тебе не обязательно говорить мне то, чего ты не хочешь, или испытывать какое-либо давление. На самом деле, тебе вообще не нужно говорить, если это все еще является для тебя проблемой. Я просто хочу, чтобы ты знал, что я здесь, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? И я всегда рада выслушать, если у тебя что-то на уме.

— Хм. — Киф пару раз прочистил горло, но его голос все еще был хриплым, когда он добавил: — Так вот что такое мама. Приятно знать.

Эделайн обняла его еще крепче, пока Киф, наконец, не стал поддразнивать ее за то, что ему трудно дышать.

— Вы с Фостер должны устроить соревнование в удушающих объятиях, — сказал он, когда Эделайн ослабила хватку. — Трудно сказать, кто победил бы, хотя Фостер чуть не сбила меня с ног.

— Неужели?

Софи отказывалась смотреть на свою приемную мать.

Ее сердце и желудок уже были в центре какого-то соревнования по переворачиванию, и она знала, что, увидев глупую ухмылку Эделайн, будет только хуже.

Но она украдкой взглянула на Кифа и…

Ничего.

Никакой ухмылки.

Никакого блеска в глазах.

Не раздувал воздух, как будто пытался сдержать ее эмоциональную бурю.

Во всяком случае, он выглядел… смущенным.

Это серьезно не имело никакого смысла.

Если не…

Пытался ли он пощадить ее чувства, притворяясь, что ничего не замечает?

Изменилось ли что-то с тех пор, как он оставил ей ту записку?

— Могу я предложить тебе что-нибудь поесть? — спросила Эделайн, пока Софи боролась с желанием выкопать яму и похоронить себя. — Я испекла немного меллоумелт сегодня утром и…

— ДА, ПОЖАЛУЙСТА! — перебил Киф. — Я возьму столько меллоумелт, сколько смогу достать!

— И несколько бутылок Молодости, верно? — сказала Софи, заставляя себя улыбнуться.

Киф подскочил.

— БЫЛО БЫ ПОТРЯСАЮЩЕ!

Он едва не прослезился, когда Эделайн щелкнула пальцами и у его ног появился поднос, полный стеклянных бутылок, вместе с целой кастрюлей мелломелт. И испустил долгий, счастливый вздох, когда схватил одну из бутылок Молодости и залпом выпил.

— Вау, это даже лучше, чем я помнил. Вот и все, я больше никогда не уйду.

— О, правда? — спросила Софи, стараясь, чтобы ее тон был дразнящим и небрежным.

Но она умирала от желания узнать, что задумал Киф.

Перед тем, как они покинули Лондон, он не дал понять, была ли эта поездка его способом вернуться домой навсегда, или он просто вернулся до тех пор, пока над ними больше не нависнет история с Элизианским наступление ночи и выравниванием звезд.

И тогда он тоже не дал ей ответа.

Он просто пожал плечами и откусил огромный кусок меллоумелт, издав какой-то неразборчивый стон.

Эделайн рассмеялась, но улыбка исчезла, когда ее взгляд переместился на Софи.

— Ты в порядке?

— Да, — пообещала Софи. — Это просто… действительно долгий день.

— Так и есть, — согласилась Эделайн, и нотка усталости в ее тоне заставила Софи понять, насколько, должно быть, тревожились ее родители.

В конце концов, она ушла тем утром, чтобы встретиться с Невидимками, а затем, много часов спустя, появилась с Тамом, схватила свой Шар-шпион и пробормотала какую-то отговорку о том, что Дексу нужно помочь им что-то протестировать, прежде чем снова уйти. Следующее, что узнали Грэйди и Эделайн, это то, что она сбежала в Запретный город без своего телохранителя. И с тех пор они ждали, когда она вернется домой.

— Прости, если я вас побеспокоила, — тихо сказала Софи. — И прошу прощения за то, что бросила Сандора. Я просто…

— Все в порядке, — прервала ее Эделайн, заправляя волосы Софи за ухо. — Уверена, что Грэйди и Сандор поворчали бы гораздо больше, если бы услышали, как я это говорю, но… думаю, что на данный момент ты прошла через достаточно, чтобы, если решишь оставить своего телохранителя, потому что это кажется более безопасным шагом… я доверяю тебе. Конечно, я все равно буду волноваться, но… это просто часть маминой жизни. И я также хотела бы получить обновленную информацию, поскольку очевидно, что произошло много чего.

Софи нахмурилась.

— Сандор не рассказал тебе о нашей встрече с Триксом?

— Рассказал, но я хочу знать все подробности. — При последних словах она подняла брови и быстро наклонила голову в сторону Кифа.

Софи подавила стон.

— Не сегодня, — добавила Эделайн, временно снимая ее с крючка. — Уверена, что ты готова рухнуть в постель.

— Да, — призналась Софи, и ей вдруг пришло в голову, что она понятия не имела, где Киф планировал спать.

— Ты… возвращаешься к Элвину? — спросила она.

Киф замолчал на полуслове.

— Ха. Я не думал об этом. Я определенно не могу сейчас справиться с Дорогим папочкой на Берегах Утешения, но, наверное, было бы странно появляться у Элвина так поздно. Плюс, Ро, вероятно, устроила там какую-то сложную камеру пыток.

— На самом деле, Ро покинула Затерянные города несколько недель назад, — сказала ему Эделайн.

Киф выпрямился во весь рост.

— Это было из-за меня?

— Нет… она была полна решимости остаться здесь, чтобы придумать лучший способ наказать тебя, — заверила его Софи. — Она даже оставалась со мной некоторое время.

Он фыркнул.

— Держу пари, это была интересная маленькая ночная вечеринка.

— Как бы да. Но затем мистер Форкл попросил Ро предупредить короля Димитара, потому что дошли слухи, что Кадфаэль и другие мятежные огры планируют какое-то восстание. И сначала Ро не хотела идти, потому что она не думала, что это реальная угроза. Но мистер Форкл уговорил ее… и она решила, что если уйдет, то попытается разыскать Кадфаэля, чтобы расспросить о Невидимках. Ее нет уже пару недель. И не знаю, когда Ро вернется.

— Она ушла одна? — спросил Киф. — Или Ро и Бо отправились в романтическое приключение, которое нужно добавить к их эпической балладе?

Софи рассмеялась.

— Бо все еще здесь… пока. Посмотрим, как долго это продлится. Он охранял Мерцание, но Совет, вероятно, собирается дать ей немного больше свободы после того, как она назначила встречу с Триксом. О, и, кстати, ее настоящее имя Рейни.

Киф моргнул.

— Похоже, я многое пропустил.

— Да. Произошли некоторые перемены, пока тебя не было.

— Да… я заметил.

— Что это значит? — вырвалось у Софи, прежде чем смогла остановиться.

Казалось, что он, возможно, наконец-то ощутит новые чувства, которые должен воспринять от нее.

Но, возможно, ей это просто показалось, потому что его голос звучал довольно искренне, когда Киф ответил:

— Ничего. До меня только что дошло, что я официально свободен от телохранителей!

— Это ненадолго, — предупредила Софи, когда он исполнил очаровательный маленький счастливый танец. — Ро дала мне пакетик с бактериями и заставила пообещать намазать ими мою кожу, как только ты появишься, чтобы она знала, что нужно поторопиться вернуться.

— О, но… мы оба знаем, что ты не хочешь этого делать, верно, Фостер? Я имею в виду… это бактерии огров!

— Это так. Но если я этого не сделаю, мне придется иметь дело с разъяренной огрской принцессой, когда она узнает, что я нарушила обещание… а у меня в спальне уже есть разъяренный воин-гоблин.

— Тьфу. Полагаю, это справедливое замечание. — Киф вздохнул. — Оооо, как насчет того, чтобы бросить их обоих и отправиться обратно в Лондон! У меня все еще полно наличных… и я продолжаю слышать, что мне нужно попробовать что-то под названием «баноффи пай» (прим. пер. banoffee pie — банановый пирог). Понятия не имею, что такое баноффи, но я всегда люблю десерты! И мы можем забрать остальные бутылки Молодости, чтобы нам не пришлось пить их мерзкую воду, и…

— Как бы забавно ни звучало это маленькое приключение, — вмешалась Эделайн, — я почти уверена, что у отца Софи случится срыв, если она снова исчезнет.

— Да, и у нас осталось всего десять дней, чтобы найти Элизиан, — напомнила ему Софи, хотя план побега из Лондона звучал довольно круто… не то, чтобы она на самом деле думала, что он серьезно относится к этому. — Или уже девять?

Она взглянула на небо, задаваясь вопросом, сможет ли она определить это по звездам.

Киф проследил за ее взглядом.

— Лаааааадно. Думаю, мы можем попробовать быть ответственными… и, вау, я не знал, что ты вооружена, — сказал он, когда Софи вынула Надежду из ножен, чтобы добраться до золотой упаковки Линкиллозы, спрятанной под ней.

— Я тоже, — заметила Эделайн.

— Ой. Да. Ро подумала, что мне было бы полезно начать быть более подготовленной, поэтому она дала мне один из своих кинжалов. И Флори сделала мне кобуру, и…

Она остановила себя, прежде чем упомянуть, что дала кинжалу имя.

Кифу было бы слишком весело с этим знанием.

С другой стороны, возможно, это помогло бы немного ослабить неловкость, если бы они начали шутить еще немного.

Или это будет казаться болезненно вынужденным?

— Так как же эта штука работает? — спросила Эделайн, когда Софи лезвием Надежды разрезала пакет.

— Предполагается, что это заставит те же бактерии на коже Ро изменить цвет, чтобы он соответствовал цвету, который они приобретут на моей. — Она посыпала линкиллозой нижнюю сторону левого запястья и подавила смешок. — Прости. Ро предупреждала меня, что это будет щекотно.

И даже в лунном свете она могла видеть, как на ее коже образуется пурпурно-синяя отметина.

— Это не синяк, — пообещала она, заметив, как нахмурилась Эделайн. — Совсем не больно. Но если Ро не появится быстро, мне, возможно, придется надеть браслет или что-то в этом роде, чтобы скрыть это.

— О, уверен, она примчится обратно так быстро, как только сможет, вооруженная всевозможными забавными новыми микробами, чтобы мучить меня… и я даже не могу винить ее. — Киф залпом выпил еще одну бутылку Молодости. — Думаю, я должен попытаться максимально использовать свои последние несколько часов свободы… не то чтобы мне некуда было идти или что-то делать.

— Ты можешь остаться здесь, — предложила Эделайн. — В комнате Джоли все убрано… я могла бы попросить гномов устроить тебя там.

— Гномья кровать действительно звучит потрясающе. Но… — Киф украдкой взглянул на Софи. — Не уверен, что для меня хорошая идея быть запертым в доме с Грэйди и Гигантором, когда они оба в режиме ярости.

— О, не будут ли их эмоции слишком сильно воздействовать на твои чувства? — спросила Эделайн. — Я также могла бы устроить тебя снаружи под деревом Панакес. Софи всегда так делала.

— Помню. — Киф улыбнулся на секунду, прежде чем перевести взгляд на свои ноги. — Я не знаю. Думаю, мне, возможно, нужно будет найти место, с которым не было бы связано никаких воспоминаний. Знаю, это, наверное, звучит странно, но… теперь все так изменилось. Это вроде как помогает оказаться в каком-то новом месте. Где-то, где я не думаю о том, как это было раньше, если в этом есть смысл.

— Это так, — сказала ему Эделайн. — И надеюсь, ты знаешь, что нет правильного или неправильного способа переварить то, через что ты прошел, Киф… то, через что ты все еще проходишь. Если что-то помогает, ты должен доверять этому инстинкту.

— Да, — согласилась Софи, даже если маленькая, грустная часть ее задавалась вопросом, означает ли это, что он не планирует оставаться в Затерянных городах.

Не поэтому ли он решил надеть человеческую одежду?

— Если ты ищешь новых впечатлений, — сказала Флори, выходя из тени, — могу я предложить остаться в Роще? Здесь много пустых деревьев, всегда готовых принять посетителей, и одно из них особенно известно своими яркими мелодиями. Я верю, что оно сотворит чудеса, прояснив твою голову.

— Э-э… конечно. Я собираюсь устроить гномью ночевку, — сказал ей Киф.

Флори сверкнула зеленозубой улыбкой.

— Я приготовлю постель.

— И я позволю вам двоим пожелать друг другу спокойной ночи, — добавила Эделайн, одарив каждого из них широкой глупой улыбкой, прежде чем повернуться и убежать. — Не торопитесь!

Софи испытывала искушение догнать ее и поколотить.

Вместо этого она стояла там, шаркая мокрыми ногами, пытаясь придумать, как нарушить неловкое молчание.

— Должен сказать… — наконец начал Киф, когда доел последний кусочек меллоумелт. — Я определенно не думал, что мой день пройдет так.

— Я тоже. — И на всякий случай, если он расстроился из-за этого, она добавила: — Тебе не обязательно было возвращаться со мной.

— Нет, обязательно.

Было что-то странное в его голосе — болезненная нотка в каждом слове.

Софи отвела взгляд.

— Нет, не обязательно. Я могу за себя постоять…

— Я знаю, что ты можешь, Фостер. Как ты думаешь, почему я здесь? Я нисколько не сомневаюсь, что ты собираешься найти Элизиан, разрушить эти иллюзии и собрать большую старую сумку с этими могущественными камнями, думая, что сможешь использовать их, чтобы спасти меня. Но… так дело не пойдет. Я знаю, что Черному Лебедю пришлось перезагрузить твои способности…

— Дважды.

— Верно. Но помни: проект Мунларк был разработан суперумной командой, в которую входили Калла, Форкл, Ливви и кто знает, сколько других. Стелларлун — творение моей мамы, и… все, что она готовит, — это гигантский беспорядок.

Сердце Софи сжалось от грубости в его голосе.

— Ты не такой уж плохой, Киф.

— Поверь мне, я такой.

— Ты не такой. Тебе уже становится немного лучше… посмотри, как легко мы сейчас разговариваем. Несколько недель назад ты не смог бы этого сделать!

Он покачал головой.

— Это не значит того, что ты думаешь.

— Тогда что это значит?

— Это значит… Я не знаю.

— Я почти уверена, что знаешь, и ты просто не хочешь мне говорить.

— Может быть. — Он отвернулся, проводя руками по волосам. — Фух, я думал, что все будет совсем не так, если я когда-нибудь увижу тебя снова.

Снова было это «если».

Но на этот раз это казалось немного менее определенным.

Что придало ей смелости спросить:

— Как, по-твоему, все должно было происходить?

— Ну что ж… я полагал, что будет много унижений… с моей стороны, конечно. А потом, когда это не сработает, я переключусь на подкуп.

— Подкуп?

— Ага. У меня даже был готов мой первый подарок.

В лунном свете было трудно сказать, но Софи была почти уверена, что его щеки покраснели, когда он расстегнул молнию на своей сумке и вытащил…

…крошечного плюшевого эльфа.

Если бы Софи была мультяшной, ее глаза превратились бы в гигантские сердца.

У эльфа были заостренные ушки, милая маленькая шляпка и закрученные туфельки с маленькими колокольчиками на носках!

— Знаю, это глупо, — сказал Киф, совершенно неправильно истолковав ее взрыв хихиканья, — но я также знаю, что ты любишь плюшевых животных. И, я имею в виду,… посмотри на его маленькое эльфийское личико!

Он потряс полосатые ноги эльфа, заставив его немного потанцевать.

Софи захихикала сильнее.

— Серьезно, это идеально! Мне нравится!

Она просто не могла сказать, должна ли она была протянуть руку и взять его.

Киф на самом деле ничего не предлагал.

Он также, казалось, не заметил, что ее настроение кричало: «ПОЧЕМУ БЫ ТЕБЕ НЕ ОБНЯТЬ МЕНЯ ПРЯМО СЕЙЧАС?»

Или, может быть, так оно и было, потому что он пробормотал:

— О, хорошо, хорошо… тогда это твое, — и как бы наполовину вручил, наполовину бросил ей крошечного эльфа. — Рад, что я захватил его с собой. Я почти этого не сделал, на случай… В любом случае, мне, наверное, стоит, э-э, пойти поискать Флори. Увидимся завтра, Фостер!

Она моргнула, и он исчез, практически побежав прочь по пастбищам.

И она не была уверена, как долго стояла там, уставившись на крошечного эльфа, желая, чтобы он мог рассказать ей, что только что произошло, или что она сделала не так, чтобы превратить такой невероятный момент во что-то, что казалось таким пустым.

К сожалению, у его крошечного улыбающегося рта не было никаких ответов.

Поэтому она крепко обняла свою новую мягкую игрушку и медленно вошла внутрь, готовясь к допросу гоблинов.

Но Эделайн, должно быть, убедила Сандора отложить лекцию на утро. Когда она добралась туда, ее комната была блаженно пуста… на кровати ее ждали подносы с меллоумелт и ягодным соком.

Софи подумывала о том, чтобы забаррикадировать дверь и прятаться в другом пуховом коконе так долго, как только сможет. Возможно, она даже перечитает письмо Кифа несколько тысяч раз, пытаясь решить, не поняла ли она его неправильно… или ему показалось, что он сожалеет о том, что сказал.

Вместо этого она положила подарок Кифа на прикроватную тумбочку и сосредоточилась на подготовке ко сну.

Душ всегда помогал прочистить голову, поэтому Софи попыталась представить, как все самые большие тревоги и неуверенность смываются, когда она стоит под разноцветными струями воды. И, возможно, это сработало, потому что ее мозг был намного спокойнее, когда Софи переоделась в свою любимую пижаму с аликорном и откинулась на подушки, чтобы обнять Эллу.

Правда заключалась в том, что ей не нужно было знать, что значил крошечный эльф, или почему Киф сбежал после того, как дал его ей. Дело в том, что он думал о ней… даже когда не был уверен, вернется ли когда-нибудь.

И он вернулся… по крайней мере, на данный момент.

Также было очевидно, что он все еще имел дело с кучей важных дел, так что ему не нужно было, чтобы она еще больше давила на него множеством вопросов.

Он терпеливо сидел рядом, пока она разбиралась в своих чувствах к Фитцу.

Может быть, сейчас ей нужно дать Кифу немного времени.

И, возможно, это к лучшему, поскольку у нее было множество огромных проблем, которые не давали ей скучать.

Девять дней, чтобы найти звездный камень.

Девять дней, чтобы убедить Кифа позволить ей сохранить немного силы.

Девять дней, чтобы, наконец, опередить своих врагов.

Глава 39

КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА!

Песнопение Силвени разбудило Софи гораздо раньше, чем она хотела. И не было абсолютно никакого способа игнорировать это… особенно после того, как в разговор вмешались тихие голоса Винна и Луны.

КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА!

Я ЗНАЮ! она попыталась связаться со всеми сразу. Я ВЕРНУЛА ЕГО ОБРАТНО!

КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА! КИФ ДОМА!

Софи, наконец, откинула одеяло, зная, что единственный способ утихомирить хаос — это отправиться на пастбища для воссоединения, которого требовали аликорны.

Но сначала она могла бы потратить немного больше времени на подготовку.

Софи даже попросила Вертину проверить, как собрала переднюю часть волос в пару свободных завитков и нанесла самую малость подводки для глаз.

Может быть, это было глупо, но прошлой ночью она чувствовала себя слишком похожей на мокрого снежного человека и хотела чувствовать себя немного увереннее этим утром.

И она должна была признать… она выглядела довольно потрясающе.

— Куда-то идешь? — спросил Сандор, преграждая ей путь, когда она открыла дверь своей спальни. — Вижу, ты в школьной форме, но это может быть уловкой.

— Это не так, — заверила его Софи. — Я направляюсь на пастбища, потому что Силвени и близнецы зовут меня, а потом… Я собираюсь в Ложносвет.

Она много раз рассуждала о том, плоха ли идея сидеть на утомительных школьных занятиях, когда у них такие сжатые сроки. Но это был самый простой способ связаться с ее друзьями — и магнатом Лето — и убедиться, что она знает, над чем они работают.

Плюс… у нее было чувство, что Кифу, возможно, понадобится немного пространства… и поход в Ложносвет дал ей возможность добиться этого, не создавая впечатления, что она его избегает.

— Есть ли что-нибудь, что ты хотела бы мне сказать? — спросил Сандор, все еще стоя у нее на пути.

Софи кивнула, и ее губы скривились, когда она заметила царапины и синяки на его руках и груди… вероятно, от того, что Трикс ударил Сандора ветрами.

— Прости, что оставила тебя вчера в доме Декса.

— Да? Или ты сделала бы это снова?

— А не может быть и того, и другого? — Она вздохнула, когда он пристально посмотрел на нее. — Брось, Сандор, ты должен знать, что по мере того, как все это становится все масштабнее и страшнее, будут времена, когда мне придется делать все самой. Ты не всегда сможешь защитить меня.

— Моя работа — защищать тебя!

— Знаю. И у тебя это потрясающе получается! Серьезно! Я бы не выжила без тебя. И я знаю, что ты каждый день идешь на огромные жертвы ради меня. — Она указала на особенно большую царапину, идущую вдоль его подбородка.

— Но? — подсказал он.

— Но… я не могу быть лидером, если мне приходится все время выполнять приказы моего телохранителя. Иногда я должна быть в состоянии решать сама.

Она ожидала, что он будет спорить.

Вместо этого он опустил свою здоровенную гоблинскую голову.

— Полагаю, что у тебя может быть точка зрения… но только небольшая, которая влияет на ограниченное количество решений. Великие лидеры окружают себя теми, кто мудрее, сильнее и опытнее их… и максимально полагаются на их суждения!

— И я действительно полагаюсь на тебя, — пообещала Софи. — Я даже приму любое наказание, которое вы с Грэйди запланировали для меня. Просто… может быть, тоже попробуешь доверять мне? Хотя бы иногда?

Он выпрямился еще выше.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Спасибо. И я постараюсь больше не бросать тебя с тройняшками, — сказала она, сдерживая улыбку, вспомнив выражение его глаз, когда пол впервые стал скользким.

— Забавно, что ты упомянула об этом, поскольку твой отец решил, что мы с Ловиз заслуживаем выходного дня… и ваши семьи тоже, — сказал ей Сандор. — Итак, он записал тебя и Декса на день няни для тройняшек… только вас двоих. Хотя Там может присоединиться к вам. И я понимаю, что в данный момент вы заняты, так что это произойдет не сразу. Но определенно произойдет. Думай об этом как о шансе для тебя доказать, насколько хорошо ты справляешься со всем без моей защиты.

Его ухмылка была такой радостной, что Софи невольно рассмеялась.

— Хорошо сыграно, — сказала девушка, когда он, наконец, отступил в сторону, чтобы дать ей пройти. Но она не удержалась и добавила: — Может быть, ты сможешь использовать свой выходной, чтобы наконец надеть те серебристые брюки, о которых я так много слышала, и пригласить Гризель на танцы.

Сандор пробормотал что-то о глупых пари, следуя за ней вниз по лестнице.

Голова Софи все еще была забита множеством песнопений, поэтому она сразу же отправилась на пастбище, чтобы выследить требовательных аликорнов.

— Ты рано встала, — крикнула Эделайн из вольера гремлинов, загон теперь был почти разорван на части — всего несколько шатких прутьев с несколькими крошечными пушистыми существами, карабкающимися по ним. — Возможно, тебе не терпится кого-то увидеть?

Софи закатила глаза.

— Да, Силвени, Винн и Луна не перестают звать меня. Я собиралась предложить тебе помощь, прежде чем отправлюсь на их пастбище… но не после этого комментария!

Эделайн рассмеялась.

— Думаю, хорошо, что Грэйди вернется с минуты на минуту с новыми строительными материалами… и, возможно, с каким-нибудь успокоительным от этих пушистых ужасов. — Она подхватила двух гремлинов и бросила их обратно в то, что осталось от их вольера. — На случай, если интересно: гремлины — одни из моих наименее любимых существ, которых нужно реабилитировать.

— Держу пари, — сказала Софи. — Ну что ж… если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

— Определенно! Развлекайся! И помни, я все еще хочу подробностей!

Софи развела руками самым драматичным из возможных способов.

— Ты смешная!

— Я люблю тебя! — вот и все, что сказала Эделайн.

Остаток прогулки Софи провела, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы и напоминая себе, что она дает Кифу время и пространство. Но ее сердцебиение все еще ощущалось как скачущие копыта аликорна, когда она обнаружила, что Винн и Луна катаются по траве в середине какой-то борьбы: малыши-аликорны против Кифа.

Сделай глубокий вдох, сказала она себе. Веди себя нормально.

— О-о-о, это так мило! — сказала она, смеясь, когда Киф резко выпрямился, положив голову на крыло аликорна. — Я говорила о Винне и Луне.

Киф ухмыльнулся.

— Ну, конечно.

Это было хорошо.

Она могла это сделать.

Ей просто нужно было немного подразнить его.

Делать это беззаботно.

И ей нужно было очень постараться, чтобы не думать о том, как хорошо Кифу все еще удавалось выглядеть, несмотря на то, что его брюки и туника были покрыты грязью и кусочками травы.

Также было очень приятно видеть его снова в одежде эльфов.

Это заставило ее задуматься, думал ли он о том, чтобы остаться, в конце концов.

Она чуть не спросила его об этом, но… он смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

— Все в порядке? — спросила Софи, одергивая жилет, чтобы убедиться, что тот не застегнут криво или что-то в этом роде.

Он прочистил горло.

— Да. Я просто… не знал, что Ложносвет снова открыт.

— О. Да. — Она завозилась с накидкой. — Совет пытается поднять моральный дух, делая вид, что все нормально. Тебе бы это не понравилось. Они продлили уроки до трех часов, чтобы наверстать все потерянное время.

— Уф, да, определенно не жаль, что я это пропустил.

Но… это звучало так, как будто он жалел.

— Хорошо спалось? — спросила она, переходя на более безопасную тему. — Рад снова оказаться в гномьей постели?

— Безусловно, — согласился он. — Хотя думаю, что песни дерева навевали мне действительно странные сны. Я был диким цветком, покачивающимся на ветру, позволяющим ветру танцевать сквозь мои лепестки…

— Твои лепестки? — Софи пришлось прервать его.

— Да, как я уже сказал… странные сны. А потом эти маленькие монстры разбудили меня, — сказал он, пытаясь выпутаться из всех дергающихся ног. — Пусть тебя не обманывают их большие блестящие глаза. Они продолжают хватать меня и бить головой… и не спрашивай как, но они нашли способ заполнить мой разум передачами. Это жестоко. Это то, что происходит в твоей голове, когда ты рядом с ними? Как у тебя постоянно не болит голова? И они продолжают говорить мне — очень громко, — что мне нужно за что-то извиниться.

По сигналу Винн и Луна разразились: ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ!

— Видишь? — сказал Киф, пригибаясь, прежде чем одно из крыльев Луны ударило его по лицу. — Это так громко! И они не скажут мне, почему злятся… я полагаю, ты не знаешь?

Силвени выбрала этот момент, чтобы упасть с неба, приземлившись прямо перед ними.

Киф, спотыкаясь, поднялся на ноги, вытряхивая траву из волос.

— Эй, Блестящая Задница! Ты скучала по мне?

КИФ! КИФ! КИФ!

— Вау… теперь я и тебя слышу! — Он взглянул на Софи. — Думаешь, это как-то связано со всей этой штукой со Стелларлун?

— Возможно… но также может быть, что они придумали трюк для передачи нетелепатам. Нужно посылать свои мысли с гораздо большей силой… и гораздо большим объемом.

КИФ! КИФ! КИФ!

Киф потер голову.

— Возможно, так и есть.

Он сделал шаг ближе, протягивая руку, чтобы погладить Силвени по носу, но она открыла рот и чавкнула.

Киф отдернул руку как раз вовремя.

— Ого, а это для чего было?

ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ!

Киф сильнее потер виски.

— Ты тоже, да?

Винн и Луна присоединились, бегая кругами вокруг него.

ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ! ИЗВИНИСЬ!

— Хорошо… — сказал Киф, поворачиваясь к Софи. — Я серьезно понятия не имею, что я сделал.

Силвени вмешалась прежде, чем Софи успела ответить.

ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ? ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ? ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ?

— После того, как ты ушел, я попросила их попробовать связаться с тобой, — объяснила Софи, — хотя я знала, что это маловероятно, поскольку ты не телепат. Просто… казалось, что у них было больше шансов привлечь внимание, если бы они могли понять, как с тобой связаться. Итак, они звали тебя каждый день — в течение нескольких недель — желая убедиться, что с тобой все в порядке.

— О. — Киф отвел взгляд. — Я… не понимал, что это происходит каждый день.

Что означало, конечно, что он, должно быть, слышал, по крайней мере, некоторые сообщения аликорнов… и, вероятно, передачи Софи.

Внезапно Софи захотелось присоединиться к Силвени, когда та повторила:

ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ? ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ? ЗАЧЕМ ИГНОРИРОВАТЬ?

— Ну что ж… похоже, они хотят извинений, — сказала она. — И это могло бы помочь, если бы ты ответил им.

Киф вздохнул.

— Да, наверное.

Он не отрывал глаза от земли, из-за чего было невозможно понять, с кем он разговаривал, когда сказал:

— Мне действительно жаль. Я не хотел никого игнорировать. Я просто… не знал, что еще делать. Покидать Затерянные города было действительно самым трудным делом, которое я когда-либо делал, и каждый раз, когда я позволял себе думать о том, что оставил позади, мне хотелось схватить свои вещи и переместиться обратно домой. Поэтому я попытался отрешиться от всего и притвориться, что этого не существует. Я знал, что веду себя как придурок, но… Я не знал, как еще пережить это.

ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! Винн и Луна передали сообщение, бросившись к Кифу и снова сбив его с ног.

Мозг Софи, тем временем, был гораздо больше сосредоточен на части этого объяснения «смириться с этим».

Может быть, поэтому он не упомянул о записке, которую оставил в ее комнате?

Неужели он провел последние несколько недель, преодолевая то, что чувствовал, и теперь не знал, как сказать ей?

— Ты в порядке, Фостер? — спросил Киф, нахмурившись, изучая ее.

Силвени спасла ее от необходимости отвечать, прогнав Винн и Луну, чтобы они больше не могли насмехаться над Кифом. Затем она подошла к тому месту, где Киф сидел на примятой траве, и уткнулась носом в его щеку.

— Ну что ж… по крайней мере, Блестящая Задница прощает меня, — пробормотал Киф.

— Я уверена, что Винн и Луна тоже простят тебя, — пообещала Софи.

Она все еще слышала какое-то слабое ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! на расстоянии… но была почти уверена, что дерзким аликорнам просто понравилось это слово.

— Я… не о том беспокоюсь, — тихо сказал Киф.

— Ой. — Софи скрестила руки на груди, пытаясь придумать, что бы такое сказать, чтобы не втянуть их в слишком запутанный разговор. Она не была уверена, что ее сердце было готово к этому. — Я не сержусь на тебя, Киф. Просто… многое нужно переварить. Тебя не было. Теперь ты вернулся. И…

Он кивнул, как будто знал, к чему она клонит с остальной частью этого предложения, хотя она, честно говоря, понятия не имела.

— Извини, — сказал он, вырывая травинки и отбрасывая их в сторону. — Раньше у меня это получалось лучше. Но я больше не знаю, как разговаривать с людьми.

— Верно. — Софи ненавидела себя за то, что не понимала, насколько легкомысленной была. — Прости. Это из-за всей этой истории с голосовыми командами?

Он накрошил еще травы.

— Это только часть дела.

— А что за остальная часть? — Когда он замолчал, она попыталась угадать. — Это как-то связано с тем, что случилось с Рексом?

Он закрыл глаза.

— К сожалению, это совсем другой кошмар. Я продолжаю чувствовать, что не должен прикасаться к чьей-либо коже — или позволять им прикасаться к моей — теперь, когда я здесь, на случай, если это вызовет что-то в них или скажет мне, что они будут бездарными. Я даже не знаю, так ли работает эта способность… я был так ошеломлен, когда Рекс, Бекс и Лекс хватали меня во время тех экспериментов, что не знаю, касались ли они моей одежды или чего-то еще. Но… твоя сила подключена к прикосновению, так что это кажется довольно логичным. Вот почему я схватил тебя за локоть, когда мы прыгнули сюда, и я продолжаю носить длинные рукава и плотную ткань… и я знаю, что, вероятно, мне также следует надеть перчатки, но… перчатки так чешутся. Я серьезно не понимаю, как ты носила их так долго. Плюс, надевая их, я представляю, как моя мама показывает на них и кричит: «Я выиграла! Я изменила его!»

— Ладно, вау, это много слов, — сказала Софи, садясь на траву рядом с ним. — Я могу сказать, что твой разум лихорадочно работает… и понимаю почему. Но… сделай глубокий вдох. — Она подождала, пока он пару раз вдохнет и выдохнет, прежде чем сказала: — Она не выиграла, Киф. Я понимаю, почему это может быть так, но ты должен бороться с этим страхом, потому что ты все еще остаешься собой. Я серьезно. Она сделала тебя более могущественным… но это не меняет того, кто ты есть. Ты хороший человек, который никогда бы не попытался причинить кому-либо боль…

— Возможно, у меня больше не будет выбора.

— Думаю, у тебя больше контроля, чем ты думаешь. Хочешь выяснить?

— Э-э… как?

— Просто согласись со мной в этом. Ты хочешь иметь возможность запускать способности?

— Да, нетрудное решение.

— Хорошо, — сказала Софи. — Сосредоточься на этом, когда я кое-что попробую.

Она придвинулась ближе, удерживая его пристальный взгляд, когда протянула руку и медленно положила ее поверх его руки, убедившись, что ее пальцы прижались к его коже.

Киф не пошевелился.

Она не была уверена, дышит ли он.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросила она… и тут же поняла, как это прозвучало. — Есть какие-нибудь признаки того, что у меня вот-вот разовьется новая способность? — уточнила она. — Ничего страшного, если это так. У меня уже есть пять… одной больше, одной меньше…

Киф фыркнул от смеха и закрыл глаза.

— Ну что ж… Мне неприятно огорчать тебя, Фостер, но я ничего не чувствую… никаких новых способностей, — поправил он, становясь ярко-красным. — Но… это может просто означать, что ты закончила проявляться.

— Может быть. Но… я не знаю. Форкл сказал кое-что, из-за чего кажется, что есть еще какие-то вещи, которые еще не включились. Так что, возможно, причина, по которой ты ничего этого не чувствуешь, заключается в том, что ты решил этого не делать. Или это может быть потому, что мы не знаем, как работает твоя способность. Или, может быть, то, что случилось с Рексом, Бекс и Лексом, было простым совпадением и не имело к тебе никакого отношения. Твои способности слишком новы, чтобы мы могли их знать. И ты никогда не поймешь этого, если будешь слишком бояться их проверять. Тебе просто нужно убедить себя, что ты все контролируешь, когда пробуешь.

— Но я не контролирую ситуацию. Ты просто так думаешь, потому что я не даю тебе никаких жутких команд.

— Это огромная победа! Ты прошел путь от того, что едва мог сказать несколько слов до целых разговоров.

— Да, но это не одно и то же. Я уже почти не знаю, как разговаривать с людьми. Это намного сложнее, если не можешь их прочитать.

— Что ты имеешь в виду?

Он закрыл лицо свободной рукой… и Софи подавила желание прижать его к себе.

Вместо этого она решила попробовать метод укрощения динозавра Эделайн и просто тихо сидела, ожидая.

Конечно же, после нескольких мучительных минут он сказал ей:

— Причина, по которой я не отдаю команды прямо сейчас, заключается в том, что… я чувствую себя немного… онемевшим.

Онемевшим.

Это слово взорвалось в мозгу Софи, вызвав целую лавину беспокойств.

— Ты имеешь в виду, как… то, что ты мне сказал, может случиться с эмпатами? — прошептала она.

— Не так уж плохо. По крайней мере, пока нет… но я не знаю, к этому ли я направляюсь. Меня так захлестнули эмоции, что я попытался найти способ отключить эмпатию, как ты это делаешь со своими друзьями. Но ничего не помогало. И это стало настолько ошеломляющим, что мне пришлось просто отключиться от всего, и… теперь я в основном чувствую эту, как бы плоскую, тупую боль. Я имею в виду, очевидно, у меня бывают моменты, когда мои эмоции все еще берут верх, или я получаю от кого-то что-то немного более сильное, — он бросил быстрый взгляд на то место, где ее рука все еще лежала на его руке, — но большую часть времени это похоже на то, что мой мозг не знает, что делать со всем, что я чувствую. И я продолжаю говорить неправильные вещи или ставлю все в неловкое положение, потому что я больше не знаю, как читать людей, и это самая раздражающая вещь на свете, и… как я уже сказал… я в полном беспорядке.

— С тобой все в порядке, — сказала ему Софи, надеясь, что он не почувствует ее облегчения.

Она знала, что он был напуган и боролся… и она не хотела преуменьшать это.

Но она также не могла остановить свой мозг от крика: «МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ЕЩЕ НЕ ЗАБЫЛ МЕНЯ».

— Тебе просто нужно больше времени, — сказала она ему. — И больше тренировок.

— Софи права, — сказал Грэйди позади них, заставляя их обоих отдернуть руки и вскочить.

Даже Силвени заржала и взмыла в небо.

Грэйди кашлянул.

— Простите. Я не хотел напугать. И также не хотел подслушивать. На самом деле, я уже повернулся, чтобы уйти, но уловил ровно столько — не пытаясь подслушивать, конечно — и… дело в том, Киф, что то, что ты испытываешь, на самом деле звучит довольно нормально. Сильные способности могут взять верх, если не управлять ими должным образом. Мы с Софи говорили об этом раньше, когда она боролась со своим причинением… и я столкнулся с тем же самым с моим гипнозом. Я дошел до того, что мне даже не нужно было решать, отдавать ли команду… слова просто лились из меня, как вторая натура. Но это не означало, что я был сломлен и никогда больше не мог говорить. Это означало, что мне нужно было лучше управлять своей силой.

— Но я пытался…

— Конечно, пытался, — прервал Грэйди. — Но ты также проснулся со сколькими новыми способностями одновременно? И сколько недель прошло с тех пор, как это случилось? Дай себе время. И дай себе разрешение бороться. И окажи себе некоторую помощь. Нам всем нужно много тренироваться, чтобы управлять этими способностями.

— Да, но… ни у кого нет таких способностей, как у меня, — напомнил ему Киф.

— Это не обязательно должно быть точное совпадение, — сказал ему Грэйди. — Просто кто-то, кто понимает толчок и притяжение, которые приходят с огромной силой. Я был бы рад поработать с тобой, если хочешь.

— Правда? — спросил Киф, с трудом сглотнув, прежде чем добавить: — Ты поможешь мне?

— Конечно, Киф. Ты в этом не один.

— Подожди, что происходит? — спросила Софи, пытаясь переварить внезапную перемену. — Вы двое собираетесь… тренироваться вместе?

Киф поднял бровь.

— Что? Ты думаешь, я не смогу немного побыть один на один с Грэйдинатором?

— Думаю, тот факт, что ты называешь его Грэйдинатором, отчасти подтверждает мою точку зрения, — возразила Софи.

Грэйди рассмеялся.

— Признаю, это не мое любимое прозвище. Но все в порядке. Если я могу приручать мастодонтов и велоцирапторов, я почти уверен, что смогу работать с Кифом по несколько часов каждый день, пока ты будешь в Ложносвете. И если я мог обуздать свой гипноз, я, безусловно, мог бы помочь ему лучше контролировать свою эмпатию… и любые другие способности, с которыми он борется.

— Не уверен, как я отношусь к некоторым из этих сравнений, — отметил Киф, — но… я перепробовал все остальное, что пришло мне в голову на данный момент. Так что я готов попробовать, если ты готов.

— Звучит как план, — сказал ему Грэйди. — Просто позволь мне помочь Эделайн с ситуацией с гремлинами, а потом я найду тебя… и разве ты не должна идти на занятия? — спросил он Софи.

— Я… вроде как должна.

Грэйди снова рассмеялся.

— Расслабься, малышка. Что самое худшее, что может случиться?

Софи могла придумать много вещей, которые могли бы пойти совсем не так с этим планом.

Особенно когда Киф спросил:

— Должны ли мы называть себя Команда Грэйдиф или Команда Кифрэйди? Или, может быть, Команда Крэйди?

— С нами все будет в порядке, — сказал ей Грэйди. — Иди в школу. Учись.

— Не делай ничего такого, чего бы я не сделал! — добавил Киф, когда Софи неохотно повернулась, чтобы направиться к Прыжок-Мастеру.

Может быть, ей показалось, но она могла поклясться, что он добавил себе под нос:

— Я буду скучать по тебе.

Глава 40

— Хорошо… ты не забаррикадировался ни в одном из вольеров для животных, — сказала Софи, когда вернулась из Ложносвета и обнаружила Кифа, сидящего в тени дерева Панакес Каллы. — Так, может быть, тренировка с Грэйди прошла не так плохо, как я боялась?

Киф фыркнул.

— Очень забавно.

— Что? Я серьезно! Я почти ожидала, что приду домой и обнаружу, что Грэйди загипнотизировал тебя, заставляя странно танцевать, потому что ты продолжал пытаться убедить его называть тебя сэром Ухмылкиным и, честно говоря, я была бы не прочь увидеть это.

— Вау, кто-то сегодня полон шуток, — отметил Киф.

— Это плохо? — спросила Софи.

— Вовсе нет. Ты просто кажешься… я не знаю. — Он наклонил голову, изучая ее. — Ты какая-то другая…

— Я часто это слышу, — сказала ему Софи, что было правдой.

Но.

Был шанс, что эмпатия Кифа наконец-то начала проявляться в чем-то гораздо более сложном и потенциально смущающем, чем ее недавнее мастерство в язвительном возвращении.

Особенно с учетом того, что он сидел там с цветами Панакес, рассыпанными по его идеально взъерошенным волосам, и стопкой журналов и цветных карандашей на коленях, как будто играл роль вычурного сердцееда в человеческом подростковом ромкоме… и ее сердце определенно было фанатом.

Она просто не была уверена, что с этим делать.

Софи не хотела бомбардировать его своими новообретенными чувствами.

Но и просто выключить их она тоже не могла.

Итак, варианты?

Прятаться и избегать его?

Это казалось неправильным.

Надо найти способ быть его другом и хотеть поцеловать… хотя мысли о поцелуе определенно не улучшали ситуацию.

— Ты там в порядке, Фостер? — спросил Киф. — Ты выглядишь так, словно хочешь выдернуть все свои ресницы.

— Да? — Она заставила себя сесть рядом с ним, но оставила немного места для «друга», надеясь, сделать это менее странным. — Я просто… интересовалась, как прошло обучение. Думаешь, помогает?

Киф прислонил голову к широкому стволу Панакеса.

— Не знаю. Все, что Грэйди заставлял меня пробовать, я уже делал… и ничего не добился. Но… это был только первый урок. Надеюсь, он просто закладывал основу, и завтра мы будем ее развивать.

— Знает ли он обо всех вещах, которые ты можешь делать… или мог бы сделать? — спросила она. — Потому что это может изменить его подход… хотя я определенно пойму, если ты не захочешь ему говорить.

— Я дал ему пару подсказок, на всякий случай, если это поможет процессу. Но… Грэйди — эмиссар. Я не хочу заставлять его скрывать что-то от Совета.

— Он бы сделал это… и я говорю это не для того, чтобы оказать на тебя давление. Я просто хочу убедиться, что ты знаешь, что он сохранит твои секреты, если ты решишь довериться ему.

— Знаю, — тихо сказал Киф, поворачиваясь, чтобы посмотреть на пастбища. — Но я устал усложнять всем жизнь.

— Ты не такой! Нет… не качай головой. Я права насчет этого. Жизнь сложна, но это потому, что мы оказались в эпицентре огромного восстания. Ты должен перестать винить себя в вещах, которые полностью вышли из-под твоего контроля, хорошо?

— Да. Наверное.

— Вау, не мог бы ты казаться менее вдохновленным моей блестящей напутственной речью? — спросила она.

— Я имею в виду… могу попробовать. — Он ссутулился, склонил голову набок и жалобно застонал. — Как тебе?

Она игриво толкнула его, и, когда он улыбнулся, это было похоже на огромную победу.

— В любом случае, — сказал он, садясь обратно. — Как в Ложносвете? Узнала что-нибудь важное?

Софи вздохнула.

— Не совсем. Мои уроки были огромной тратой времени, что неудивительно. Но я надеялась, что, по крайней мере, получу какие-то новости, когда Магнат Лето вызвал меня к себе в офис. К сожалению, все, что он хотел сделать, это прочитать мне лекцию о том, что мне лучше не планировать ничего опасного, не сказав ему…

— Итак, ты солгала Лето-Форкленатору, — прервал Киф.

— Я не лгала. Он прекрасно знает, что я ищу Элизиан… и мы не планируем ничего опасного. Мы планируем… короткий визит.

— Угу. Продолжай говорить себе это.

— Так и есть! И ни у кого не было никаких других новостей за обедом. Марука подтвердила, что Уайли попросил Прентиса и Тиергана вместе поискать в его воспоминаниях, но пока они ничего не нашли. И Марелла сказала, что она собирается попробовать упомянуть шестую ненанесенную на карту звезду Финтану, чтобы посмотреть, не вытянет ли это из него какую-нибудь информацию, но она не увидит его снова до своей следующей тренировки. Декс работает над устройством, разрушающим иллюзии, но я думаю, что прямо сейчас это в основном просто вызывает у всех головокружение. И Биана, Фитц, Там, Линн и Стина вызвались помочь Оралье обыскать библиотеку Кенрика в поисках того другого кристалла, о котором я рассказывала, но я на самом деле не ожидаю, что они что-нибудь найдут, потому что это никогда не бывает так просто, понимаешь? Дженси пытался сказать мне: «Не волнуйся, все получится… так всегда бывает», но очевидно, что мне нужно придумать план получше…

— Ты имеешь в виду, что нам нужно придумать план получше, — вмешался Киф. — Это не все на твоей совести.

Обычно она бы возразила, что он и так уже достаточно натерпелся, но…

Ей нравилось слышать, как он слишком часто произносит слово «мы».

На самом деле, она не могла поверить, как быстро ее разум смог смириться с этой идеей и позволить ей прижиться.

Это все еще было страшно.

Все еще сложно.

И это может быть даже нереальной возможностью.

Но если это было так… Ей действительно начинала нравиться мысль о команде Фостер-Киф.

Киф кашлянул, и неловкое напряжение в его позе заставило приготовиться к какому-то ужасающему разговору типа: «Хорошо, нам нужно поговорить о том, что происходит с твоими эмоциями».

Но все, что он сказал, было:

— Итак… все знают, что я вернулся?

— Ага! Это Декс рассказал им, так как я опоздала на обед благодаря Магнату Лето. Но у них все еще был миллион вопросов о том, где ты прятался и что делал все эти недели. Не волнуйся, я им мало что рассказала, — добавила она, когда его плечи еще больше опустились, — в основном потому, что ты мне ничего толком не сказал. Имею в виду, я, очевидно, могу догадаться, почему ты решил вернуться в Лондон… хотя это, вероятно, было не самым безопасным решением, если ты пытался оставаться незамеченным.

— Знаю. — Киф крепче сжал свои заметки. — Я сказал себе, что вернусь всего на один день… просто чтобы еще немного прогуляться и посмотреть, не вспомнил ли я что-нибудь.

— Об Итане Бенедикте Райте II?

Киф поморщился, услышав это имя.

— Да. И ты можешь придержать свою речь. Я знаю, что был всего лишь ребенком, когда это случилось. Я знаю, что следовал инструкциям мамы. Я знаю, что все, что сделал, это доставил запечатанный конверт… во всяком случае, это все, что могу вспомнить. Но это не меняет того факта, что я принес письмо от моей мамы парню, которого она пыталась завербовать для чего-то, и вскоре после этого он — и его десятилетняя дочь — оказались мертвы. Я даже нашел их могилы, так что это не может быть недоразумением.

Он взял свой серебряный дневник и пролистал до прекрасно сделанного им детального рисунка двух маленьких надгробий, покоящихся бок о бок на захламленном кладбище.

Их эпиграфы были короткими и простыми:

Итан Бенедикт Райт II

Любимый Отец

Элеонора Оливия Райт

Любимая дочь

— Я принес им цветы, — пробормотал он, указывая на букеты ярко-синих незабудок, которые он нарисовал под именами. — Думаю, так делают некоторые люди, когда посещают могилы. В этом нет особого смысла, так как тогда цветы тоже завянут и умрут, так что это кажется еще более удручающим. Но…

— Вероятно, за этим кроется какая-то странная символика, но думаю, что большинство людей делают это, потому что так могилы выглядят немного менее мрачно, — объяснила Софи. — И я уверена, что любые другие посетители будут действительно рады увидеть их.

— За исключением того, что у них не будет других посетителей. Садовник сказал мне, что я был первым за все эти годы. Что, вероятно, имеет смысл. Моя мама не стала бы нападать на кого-то, у кого много друзей или семья. Она хотела бы кого-то, кто мог бы исчезнуть, и никто бы этого не заметил.

— Ну что ж… мы заметили, — заверила его Софи. — И когда-нибудь мы позаботимся о том, чтобы она заплатила за то, что сделала.

— Да? Я обошел буквально каждую улицу во всем Лондоне, пытаясь найти зеленую дверь, к которой принес это письмо. Но кто-то, должно быть, покрасил ее в другой цвет. И ничто не вызвало никаких воспоминаний. Даже когда я отправился на то место, где они умерли.

Он перевернул страницу, показывая рисунок довольно простого здания из красного кирпича, в котором размещалась Британская библиотека… и он нарисовал один из красных двухэтажных автобусов на улице снаружи, прямо там, где Итан и Элеонора были сбиты и погибли в результате того, что человеческие власти сочли «несчастным случаем».

— Разве это не принесло хотя бы небольшое облегчение? — Софи должна была спросить. — Знаю, что твоя мама была действительно хороша в том, чтобы портить твои воспоминания, но… похоже, ты бы что-то почувствовал на месте катастрофы, если бы был там, когда это произошло, или имел к этому какое-то отношение.

Мистер Форкл нашел доказательства того, что мама Кифа находилась в Лондоне той ночью, и у нее определенно было достаточно времени, чтобы убить их. Но Киф продолжал беспокоиться, что она могла вовлечь и его.

— Наверное. Не знаю. — Он захлопнул дневник. — Я просто должен знать, чего моя мама хотела от этого парня, из-за чего стоило убить его… и его дочь. Но я не смог найти ни одной зацепки.

— Ну что ж… Я не знаю, станет ли от того, что скажу тебе, лучше или хуже, — тихо сказала Софи, — но… у тебя есть рисунок символа, который был на письме твоей мамы?

— Конечно. — Он перевернул несколько страниц назад, чтобы увидеть идеальное изображение золотой печати конверта с двенадцатиконечной звездой, окруженной двумя полумесяцами разного размера, вдавленными в воск.

Софи указала на каждую метку и объяснила, что Веспера рассказала ей о связи со Стелларлун.

Киф закрыл глаза.

— Так что… это действительно моя вина.

— Как? Ты не просил быть частью чего-либо из этого!

— Да, но это не меняет того факта… что я есть!

На самом деле так оно и было.

Но она могла сказать, что он не был готов принять это.

— Мне не следовало тебе говорить? — спросила она, когда дневник выскользнул у него из рук.

Он смахнул его с колен… вместе с другими журналами, отправив их кувырком по усыпанной цветами траве.

Киф также бросил несколько своих цветных карандашей.

— Нет, все хорошо, — сказал он ей. — Мне нужны такого рода напоминания… особенно с тех пор, как я сидел здесь, жалея себя, потому что никто из моих друзей не захотел зайти и повидаться со мной. Как будто кто-то хотел бы…

— Подожди, — перебила Софи, схватив его за обе руки, прежде чем он смог бросить еще какие-нибудь художественные принадлежности. — Никто не заходил из-за меня, Киф. Они этого хотели. Но я не была уверена, будешь ли ты все еще тренироваться с Грэйди, или тебя это уничтожит, или ты будешь готов находиться рядом с таким количеством людей. Поэтому я сказала им, чтобы они позволили мне сначала посоветоваться с тобой, посмотреть, сколько ты сможешь выдержать, а потом мы решим, кто может навестить тебя завтра. Мне жаль, если это было неправильно. Хочешь, я свяжусь со всеми и скажу, чтобы они направлялись сюда?

Он покачал головой.

— Нет, ты, наверное, права. Мне лучше побыть одному.

— Ты не один.

Она чуть не добавила: «Я здесь», но это казалось действительно очевидным.

И, возможно, это также было не то, чего он хотел.

— Прости, — сказала она вместо этого, подползая, чтобы собрать его тетради. — Я, наверное, неправильно со всем этим справляюсь. Хочешь, я позову Фитца? Знаю, он бы сразу примчался.

— Да, чтобы увидеть тебя, — пробормотал он.

— Нет, чтобы увидеть тебя. Ты его лучший друг, и… — Ее голос затих, когда она заметила, что ее лицо смотрит на нее со страницы раскрытого блокнота, и ей потребовалась секунда, чтобы распознать воспоминание.

Это был день, когда она начала обучение связям Когнатов и сидела с Фитцем в одном из домиков на дереве Аллюветера. У каждого из них на коленях были черные блокноты, когда они выполняли упражнение на доверие, и теперь она поняла, почему Киф любил дразнить их тем, что они «смотрят друг другу в глаза».

Выражения их лиц были напряженными.

Но гораздо больше интересовало то, как Киф нарисовал ее.

Волосы были слегка растрепаны, а туника немного кривовата, и она сутулилась, и ее человеческая мама говорила, что позвоночник превратится в извилистый крендель, если она не поработает над улучшением осанки.

Но в основном она была похожа на себя.

Немного неловкая.

Очень нервничающая.

Определенно не идеальная.

И… ей вроде как нравилось это.

— О, эм, спасибо, — сказал Киф, забирая у нее дневник. — Думаю, мне не стоит разбрасывать вещи.

Он захлопнул журнал, и Софи заметила, что у него зеленая обложка… это был не просто случайный цвет.

Однажды он сказал ей, что все свои важные воспоминания заносит в серебряный дневник, а все счастливые — в коричневый. Был также золотой дневник, который он не объяснил. Но его зеленый дневник был для…

Точная фраза, которую он использовал, была «тяжелая штука».

Так почему же первый урок Когнатов был именно там?

Софи уже собиралась спросить, когда мозг напомнил ей, что Ро произнесла это так, будто Кифу она какое-то время нравилась.

А Фитц был лучшим другом Кифа.

И ее влюбленность в Фитца была довольно болезненно очевидна.

И обучение Когнатов значительно сблизило их друг с другом.

— Ты в порядке, Фостер? — спросил Киф. — Это было просто, эм…

— Фитцфи, — сказала она.

Он был тем, кто первым начал называть их так.

Она думала, что он просто подкалывает, потому что обучение Когнатов заставляло их делиться всеми своими секретами. Но, возможно, именно так он пытался приучить себя думать о них, держать свои собственные чувства в узде.

Или, может быть, она придавала этому слишком большое значение.

В любом случае, она, казалось, не могла удержаться от того, чтобы не выпалить:

— Ты же знаешь, что мы расстались, верно?

Киф моргнул.

— Эм. Да. Я кое-что помню об этом…

Казалось, он ждал, что она добавит к своей маленькой неожиданной смене темы.

Но, к сожалению, все, что у нее было:

— Да… хорошо… мы это сделали.

Он кашлянул.

— Мне жаль. Уверен, что это было тяжело, но не волнуйся, Фостер. Как только у тебя не будет так много людей, которые все время пытаются тебя убить, ты почувствуешь себя более готовой к свиданиям, и тогда вы двое вернетесь ко всем этим краснениям, и держаниям за руки, и…

— Нет, не думаю, что вернемся, — вмешалась она, прекрасно понимая, что с каждой секундой делает разговор все хуже. — Я имею в виду, он сказал мне, что все еще хочет, чтобы мы вернулись, но… это странно. Я всегда думала… если там есть чувства, это сработает. Я никогда не думала, что можно чего-то хотеть и все равно не добиться, чтобы это было правильно. Как… Я знала, что это будет нелегко… особенно со всей этой ужасной историей с подбором пары. Но я также никогда не думала, что это будет так тяжело, понимаешь?

— Да? Трудно сказать, так как я еще по-настоящему не пробовал все эти отношения.

— Да, почему? — спросила Софи, надеясь, что он поймет, что она только что пинком широко распахнула перед ним дверь.

Это был идеальный момент, чтобы сказать ей: «Я ждал тебя».

Она даже приняла бы, если бы «я ждал подходящего момента».

Вместо этого он отвернулся, крепче сжимая свой блокнот, и сказал:

— Я не знаю.

— Ты… чего-то ждешь? — подсказала она, давая ему еще один шанс.

Его щеки порозовели, он облизнул губы, и она подумала: «ВОТ и ВСЕ».

Но он покачал головой.

— Думаю… иногда мне кажется, что я должен подождать, пока закончится вся эта ужасная игра, в которую продолжает играть моя мама. В противном случае это просто дало бы ей еще один способ причинить мне боль или попытаться контролировать меня. Еще одну вещь, которую она, возможно, могла бы забрать.

— О, — пробормотала Софи. — Да… это… имеет большой смысл.

Это действительно было так.

Но почему-то ей также казалось, что стадо мохнатых мамонтов только что пронеслось через ее грудь.

Может быть, потому, что он все еще не смотрел на нее.

Плюс…

Он мог бы попросить ее подождать его.

Но он этого не сделал.

Она даже постояла там еще несколько вдохов, просто на случай, если он наберется смелости.

— Хорошо, — наконец сказала Софи. — Извини. Не знаю, как мы затронули эту тему, но я должна позволить тебе вернуться к рисованию воспоминаний. И мне нужно, эм… пойти потренироваться с Надеждой… я имею в виду моим кинжалом. Это… да…

— Ты назвала свой кинжал Надеждой?

— Вроде того. Это долгая история. И мне, вероятно, также следует нанести еще один слой линкиллозы на запястье, так как кажется немного странным, что Ро все еще не здесь, и, возможно, я сделала что-то не так, когда наносила это…

— Эй, — прервал Киф, подходя ближе. — Ты в порядке? Твой голос стал действительно писклявым.

— Ага. Все хорошо.

Он мог бы уличить ее во лжи.

Но он этого не сделал.

— Хорошо, — сказала она, хлопая в ладоши. Резкий звук казался концом. — Счастливого рисования. Если я тебе понадоблюсь, я буду… колоть всякие штуки.

Она повернулась и убежала прежде, чем он успел ответить.

Глава 41

— Софи? — позвала Эделайн, заглядывая в спальню Софи. — Разве тебе не пора собираться в школу?

— Возможно, — признала Софи.

Но она осталась там, где была, что в данный момент означало лежать на спине посреди кровати и смотреть на свисающие хрустальные звезды, сомневаясь в своем месте во Вселенной.

Девушка уже провела большую часть предыдущей ночи, свернувшись калачиком в пуховом коконе с Эллой.

Она также пропустила ужин, а затем совершила набег на кухню в поисках выпечки и конфет посреди ночи.

Софи даже достала свой старый айпод и включила смесь злых и грустных песен и подпевала злым текстам.

Так что она использовала практически все возможные клише для описания неурядиц в отношениях.

Все, что оставалось, — это дуться.

Но она не могла долго дуться.

Не тогда, когда до обратного отсчета Стелларлун оставалось всего восемь дней.

Кроме того, она прекрасно понимала, что пропустить школу означало бы провести день в Хейвенфилде. И шансы столкнуться с Кифом и признать какую-либо часть их последнего унизительного разговора были достаточно велики, чтобы заставить ее захотеть добежать до Прыжок-Мастера и попытаться убедить Магната Лето, что он должен продлить их уроки, чтобы охватить все часы бодрствования.

И еще… это был день тренировки способностей, и поход в школу означал бы три часа общения один на один с Фитцем в этой темной маленькой комнате телепатии, пытаясь избежать необходимости делиться какими-либо из недавних воспоминаний. А с ее удачей, он, вероятно, решит, что сегодня был тот день, когда им нужно было продвинуться вперед с третьим шагом их Когнатской Инквизиции.

Так что, возможно, лучшим вариантом было схватить Игги и телепортироваться на какой-нибудь крошечный необитаемый остров и построить симпатичную маленькую травяную хижину, чтобы спрятаться. Ей всегда нравилось есть свежие кокосы.

Эделайн забралась на кровать и уютно устроилась рядом с девушкой.

— Если ты пытаешься приручить динозавра, чтобы я заговорила, — предупредила Софи, — на этот раз это не сработает.

— Справедливо, — сказала ей Эделайн. — Но на самом деле я пыталась решить, не кажешься ли ты в данный момент слишком отвлеченной для того, что я действительно пришла сюда обсудить. Мне пришла в голову мысль о способности Фокусника Гизелы прошлой ночью и…

— Ты выяснила, как она планирует использовать эту способность против нас? — спросила Софи, садясь так быстро, что у нее сильно закружилась голова.

— К сожалению, мое осознание не так захватывающе, как ты думаешь. Но все равно казалось, что этим стоит поделиться. Ты готова?

— Абсолютно!

Было облегчением думать о реальной проблеме жизни или смерти, а не о драме, которая, казалось, приведет к концу света.

Эделайн потянулась к ее руке и переплела их пальцы.

— Ладно. Помнишь, когда мистер Форкл привез меня в Аллюветере, чтобы я помогла тебе спрятать тайник Кенрика там, где никто не сможет до него добраться?

— Ты имеешь в виду, до того, как Киф вычислил мою фразу-безопасности и сымитировал мой голос, чтобы украсть его? — спросила Софи.

— Это было определенно неожиданно, — призналась Эделайн. — И это не одно из моих любимых решений, которые он принял. Но да… и пусть это не заставляет тебя сомневаться в безопасности пустоты. Возможность спрятать жизненно важные предметы в этом пространстве — бесценное преимущество для любого Фокусника.

Софи втянула в себя воздух.

— Так ты думаешь, леди Гизела что-то там прячет?

— Не понимаю, почему бы нет. Это намного безопаснее, чем любой физический склад… особенно учитывая ваш недавний пожар и захват Весперой Невидимок. Единственное ограничение — это количество предметов, которые наш разум может отслеживать. Учитывая отсутствие у Гизелы формальной подготовки, я бы поспорила, что она могла хранить только небольшую горсть.

— Ты можешь найти их и украсть?

— У меня было предчувствие, что ты собираешься спросить об этом. И, к сожалению, нет. Для меня пустота — это безграничная паутина невидимых нитей энергии. Я могу потянуть за эти нити, чтобы перенести вещи туда и обратно по мере необходимости. Или я могу запутать в нитях что-нибудь и оставить это спрятанным в темноте. Но я не чувствую ничего, кроме этих нитей.

— Не могла бы ты сказать, потянула ли ты за одну из них и что-то в ней застряло? — спросила Софи.

— Возможно… хотя за все свои годы я никогда не испытывала ничего подобного. Но это, вероятно, потому, что существует бесконечное количество потоков.

— Ладно… хорошо… а как насчет меня? — спросила Софи. — Моя телепортация позволяет мне физически входить в пустоту. Так не могла бы я покопаться, когда буду там?

— Я понятия не имею. Но… ты когда-нибудь чувствовала что-нибудь осязаемое, когда была там? Или даже заметила нити?

— Нет, — призналась Софи. — Это просто бесконечное море пустой черноты. Но я также никогда по-настоящему не пыталась чувствовать себя рядом с чем-то. Я всегда сосредоточена на том, куда иду, и пытаюсь убедиться, что пустота снова разверзнется, чтобы выпустить меня. Так что, если бы я огляделась, я могла бы что-нибудь найти.

— Полагаю, это возможно. Но… как ты сказала… пустота бесконечна. Так что твои шансы найти какие бы то ни было крошечные предметы, спрятанные Гизелой, были бы гораздо менее вероятны, чем случайное прочесывание всего океана в надежде найти конкретную раковину.

— Согласна. — Софи откинулась на подушки. — Итак… тогда это не принесет нам большой пользы.

— Я бы так не сказала. Пустота имеет определенные ограничения в отношении того, что там может храниться, а что нет, поэтому, если мы немного подумаем о том, что Гизела могла бы спрятать в этой пустоте, это могло бы помочь нам по-новому взглянуть на ее план.

— Может быть, — сказала Софи, стараясь, чтобы ее голос не звучал плаксиво.

Она знала, что Эделайн изо всех сил старается помочь во всем разобраться.

И действительно, казалось важным знать, что Гизела, возможно, прячет что-то в пустоте.

Она просто хотела, чтобы у них действительно был способ найти это.

— Подожди, а как насчет фраз-безопасности Гизелы? — спросила она, выпрямляясь. — Если бы мы могли угадать, что это такое, и кто-то подражал ее голосу, когда произносил их, разве им не нужно было бы просто щелкнуть пальцами и таа-дааа? Точно так же, как Киф украл у меня тайник Кенрика?

— Это зависит от того, достаточно ли искусна Гизела в фокусах, чтобы знать, как привязать к своим предметам фразы-безопасности, — предупредила Эделайн. — Но если она знает… это может сработать. Тебе следует поговорить с Кифом… узнать, есть ли у него какие-либо мысли о том, какими могли бы быть ее фразы. Он же хорошо подражает своей матери?

— Он… — медленно произнесла Софи, проводя пальцем по одной из оборок на своем одеяле. — Но, э-э… как ты думаешь, ты могла бы рассказать ему об этом? Просто у меня еще не было возможности сказать, что его мама — Фокусник, нужно было обсудить так много других вещей, и я не хотела срывать разговор. Так что уверена, что у него будет пятьдесят тысяч вопросов по этому поводу… и тогда он захочет сразу же начать тестировать все фразы, а… мне нужно подготовиться к Ложносвету.

— Ты предпочла бы пойти в школу, чем работать над этим? — спросила Эделайн, протягивая руку, чтобы проверить лоб Софи, как будто подозревала, что у нее может быть жар.

Софи отстранилась, закатив глаза.

— Эй, я никогда не знаю, когда Магнат Лето может вызвать меня в свой офис с новостями!

— Верно. — Эделайн заправила волосы Софи за ухо. — Но это также может подождать, пока ты не вернешься. Уверена, что Киф все равно будет тренироваться все утро с Грэйди.

— Да, думаю… но… ты объяснишь это намного лучше, чем я. Я не Фокусник, знаешь ли? Так что, вероятно, все же лучше, если ты будешь тем, кто поговорит с ним.

Эделайн медленно кивнула.

— Если это то, что ты хочешь.

— Да. — Софи вздернула подбородок и проскользнула мимо нее, нуждаясь в том, чтобы уйти от испытующего взгляда Эделайн. — Мне, наверное, стоит одеться, иначе я опоздаю.

— Конечно. — Эделайн встала, чтобы уйти. Но на полпути к двери она обернулась и сказала Софи: — Хорошо, я должна спросить одну вещь, прежде чем уйду, и тогда, обещаю, что не буду вмешиваться… и я также обещаю, что вопрос не будет таким уж неловким.

Софи и представить себе не могла, как это может быть правдой.

Но на самом деле Эделайн не оставляла ей выбора, поэтому девушка скрестила руки на груди и сказала:

— Хорошо.

Эделайн шагнула ближе, положив руки на плечи Софи, как будто хотела удержать ее на месте на случай, если она собирается убежать.

— Что бы ни произошло между тобой и Кифом вчера… а я знаю, что что-то произошло, так что нет смысла пытаться это отрицать… ты собираешься поговорить с ним? И я имею в виду, действительно поговорить с ним и сказать, что ты чувствуешь?

Софи высвободилась.

— Я не…

— Да, ты хочешь, — настаивала Эделайн.

— Ты даже не знаешь, что я собиралась сказать!

Эделайн улыбнулась.

— Почти уверена, что могу догадаться. И я понимаю инстинкт скрывать подобные чувства… иногда даже от самих себя. Но… я знаю, что они там. И не только в тебе.

Она указала на нового плюшевого эльфа Софи в качестве доказательства… и Софи могла поклясться, что его маленькая улыбка стала немного самодовольной.

— Я определенно не пытаюсь указывать тебе, что делать или кого выбирать, или каким-то образом оказывать на тебя давление, — заверила ее Эделайн. — И также знаю, что то, что я прошу тебя сделать, нелегко. Открытый разговор о чувствах с кем-то может быть действительно пугающим. Особенно, когда они еще и твои друзья. Это естественно… бояться получить травму или разрушить все хорошее, что у вас уже есть. И я не могу гарантировать, что этого не произойдет. Но, — она снова потянулась к рукам Софи, — все равно очень важно провести этот разговор. Потому что слишком легко прийти к неправильному выводу. Так что просто… поговори с ним, хорошо? Я не говорю прямо сейчас. Но и не позволяй этому продолжаться слишком долго. И я знаю, ты собираешься сказать мне, что у тебя происходят все эти грандиозные события, и тебе нужно сосредоточиться на них, но… это важно. Я могу сказать, что Киф важен для тебя. Так что просто… делай то, что ты всегда делаешь, когда готовишься к какой-нибудь эпической схватке с Невидимками.

— Ты сравниваешь это с битвой? — Софи должна была спросить.

— Почему нет? Иногда отношения кажутся такими. Так что подними свои щиты, если нужно. Но пусть это не останавливает тебя от стремительного броска в неизвестность. Будь смелой. Будь храброй. Будь честной. И будь собой. Ты Софи Фостер. Я знаю, ты можешь это сделать!

Глава 42

— Я могу это сделать, — сказала себе Софи, приказывая ногам нести ее вперед.

Если она не начнет двигаться, то будет выглядеть как жуткий сталкер, прячущийся за вольером с птеродактилями, чтобы шпионить за Кифом.

Он все еще тренировался с Грэйди, когда Софи вернулась домой из Ложносвета, поэтому она поднялась наверх и принялась расхаживать по своей комнате, пытаясь придумать, что собирается сказать.

Но теперь Софи подготовила свою речь. А Киф сидел в полном одиночестве рядом с пастбищем Верди, рисуя новые воспоминания. И Сандор отправился проверять патрули, давая ей немного уединения без гоблинов.

У нее закончились оправдания.

Я могу это сделать. Я могу это сделать. Я могу это сделать.

И она должна это сделать… потому что Эделайн права.

Если она не поговорит с Кифом, все эти невысказанные слова превратятся в гигантского, уродливого монстра правды, который в конечном итоге сожрет их дружбу и выплюнет ее обратно одинокими, разбитыми кусочками.

Киф слишком много значил для нее, чтобы позволить этому случиться.

Даже если она была почти уверена, что ее вот-вот отвергнут.

И после этой не слишком бодрой речи ее ноги отказались двигаться.

Это нелепо, сказала она себе, добавляя мысленный обратный отсчет.

Три.

Два.

Один.

Она едва успела сделать шаг, как Силвени спикировала с неба и приземлилась рядом с Кифом, хлопая крыльями и топая копытами, издавая радостное ржание и…

Софи никак не могла закончить разговор под непрерывный хор КИФ! КИФ! КИФ! наводняющий ее мозг.

Ей придется найти другое время.

Следующее утро казалось многообещающим. Софи все равно почти не спала, поэтому встала пораньше и взяла тарелку ягодных завитков, решив, что сможет притвориться, что зашла в Рощу, чтобы принести ему завтрак, а затем медленно перейти к более страшным темам.

Но Киф уже проснулся и расхаживал под раскачивающимися ветвями дерева Панакес. И когда Софи направилась к нему, она услышала, как он щелкает пальцами и говорит зловещие вещи жутким голосом своей мамы:

— Звезда восходит только с Наступлением Ночи!

— Стелларлун — мое наследие!

— У тебя была бы королева!

Ничто не появилось из пустоты… но Киф, казалось, был полон решимости разобраться в этом.

И когда он попробовал особенно горькое «Я уничтожу своего сына!» Софи знала, что сейчас определенно неподходящее время для приятной долгой беседы о своих чувствах.

Киф выглядел немного менее мрачным, когда она проверила его после школы в тот день, но он также спросил ее, не кажется ли ей странным, что Ро до сих пор не появилась. И Софи на самом деле начинала немного беспокоиться по этому поводу… хотя знала, что вполне могло случиться так, что Ро была так близка к тому, чтобы устроить Кадфаэлю засаду, что решила не уходить. Казалось, что они должны, по крайней мере, попытаться проверить ее… и к тому времени, когда они нанесли свежий слой Линкиллозы на запястье Софи и попросили Грэйди узнать, может ли он получить последние новости от короля Димитара, казалось, что разумнее подождать еще один день для всего этого интенсивного эмоционального материала.

Но Софи проспала следующее утро.

И Киф допоздна тренировался с Грэйди в ту ночь… время давно прошло, когда Софи легла спать.

Так что он все еще спал, когда она ушла в Ложносвет на следующий день.

Все это заставило Софи задуматься, не пытается ли Вселенная помешать им.

Может быть, так оно и было, потому что ее друзья выбрали тот день, чтобы, наконец, нанести Кифу визит.

Киф замолчал, когда группа только прибыла. И он держался в стороне, в основном не высовываясь… пока Декс не спросил его о человеческой пище.

Затем Киф заставил всех смеяться историям об ужасе бобов на тостах и сырном чуде валлийского раритета. И как он искал повсюду неуловимые Дин-Донги, о которых слышал, и когда ему наконец удалось откусить восхитительный кусочек, он… не был уверен, что сливочная сердцевина действительно считается съедобной.

Это напомнило Софи о ее первых днях в Затерянных городах… до того, как там было наследие, шрамы и слишком много врагов. И она жалела, что не может остановить время и позволить им всем по-настоящему насладиться моментом, потому что какая-то крошечная, дерганая часть ее мозга продолжала беспокоиться, что это последний раз, когда они все собираются вместе вот так.

Она надеялась, что ошибалась.

Но у них оставалось всего пять дней по временной шкале Весперы.

И она не могла избавиться от ощущения, что Элизиан собирается все изменить.

При условии, что им удастся добраться туда вовремя.

Единственной помехой в тот вечер была их сессия быстрого обновления, которая в очередной раз привела к большому количеству пустяков.

Софи знала, как сильно все старались. Но если что-то не изменится, этого будет недостаточно.

И она ненавидела то, как мало она на самом деле вносила.

Казалось, все, что она делала, это проверяла проекты других людей… и тратила дни на то, чтобы переживать из-за своих глупых чувств.

И все же, даже когда мысленно ругала себя и клялась делать лучше, она обнаружила, что ее разум цепляется за слова, которые Эделайн однажды заставила ее повторить:

Я — личность.

Мне позволено уделять время себе.

Она действительно в это верила.

Ей просто нужно было покончить с этим разговором и не давать ему занимать так много места в ее голове.

Поэтому она заставила себя пообещать, что следующий день будет тем самым днем… несмотря ни на что.

Если бы ей пришлось вытаскивать Кифа с дерева, на котором он спал, или прогонять своих друзей и семью с помощью метательных звезд гоблинов… или забаррикадировать их двоих в комнате.

Это.

Все равно.

Произойдет.

Одеваясь тем утром, она даже надела свою любимую красную тунику с кружевными рукавами и из сверхмягкой ткани и побрызгала немного духами Панакес, которые Декс приготовил для нее в качестве подарка на промежуточные экзамены. И она практиковала свою речь до тех пор, пока при желании не смогла бы произнести ее задом наперед.

Но когда она спустилась на пастбища, Кифа нигде не было видно.

Единственная подсказка исходила от Винн и Луны, которые продолжали скандировать:

КИФ ЛЕТИ! КИФ ЛЕТИ! КИФ ЛЕТИ! за этим последовало ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК!

Софи не могла не улыбнуться такому сочетанию. Но она также пожалела, что никогда не помогала Силвени разобраться, как общаться без нее, потому что воспоминания Винн и Луны показали, как мама-аликорн позволила Кифу запрыгнуть ей на спину… а затем они ушли! Взлетая все выше и выше, Киф смеялся, ветер развевал его волосы… пока Силвени не сложила крылья и не упала в пустоту.

Все, что Софи могла сделать, это сесть под Панакесом и ждать.

И ждать.

И ждать.

Должно быть, в какой-то момент она задремала, потому что было темно, когда звук хлопающих крыльев заставил ее, спотыкаясь, подняться на ноги.

СОФИ! СОФИ! СОФИ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ!

— Все в порядке? — спросил Киф, спрыгивая со спины Силвени и направляясь к нему.

Софи кивнула, напоминая себе придерживаться честности.

— Да, я просто… ждала тебя… и начала думать, что ты не вернешься.

Киф теребил свой плащ.

— Прости. Я хотел посмотреть, что произойдет, если я попрошу Силвени полетать со мной в пустоте, пока я буду говорить голосом моей мамы. Я подумал, что, может быть, если мне удастся сказать хотя бы пару правильных слов, пока я там, то, что бы она ни прятала, обрушится на меня.

— Сработало?

— Не особенно. И на случай, если тебе интересно, пустота никогда не становится более захватывающей. Это просто тьма и еще больше тьмы… и о, эй, и еще больше тьмы! Я уверен, что малышу Тамми это понравилось бы, но, черт возьми, я рад снова увидеть цвет.

Его взгляд переместился на ярко-красный цвет ее туники… а затем Киф быстро отвел взгляд.

Софи почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

— Знаешь, ты мог бы взять меня с собой. Или, по крайней мере, оставить мне еще одну записку, сообщающую, куда ты пошел.

Они оба застыли.

Она еще не собиралась упоминать о его записке.

Это должно было прозвучать в конце ее речи.

Но, очевидно, она шла не по сценарию.

И, возможно, это было к лучшему, потому что теперь, когда он стоял перед ней, проводя рукой по своим растрепанным ветром волосам и покусывая нижнюю губу, ей не хотелось говорить большую часть того, что она планировала.

Она не хотела говорить о Фитце.

Или Великом Забвении Фостер.

Она хотела просто… оставаться в настоящем моменте.

Поэтому она спросила:

— Хочешь пойти прогуляться? — и вздохнула с облегчением, когда Киф согласился.

— Мы направляемся куда-то конкретно? — спросил он, когда она повела его на пастбище.

— Не совсем. Мне просто нужно двигаться. Я слишком долго торчу на одном месте.

— Мне знакомо это чувство. И если у тебя нет конкретного места на примете, тогда следуй за мной… я нашел самое крутое место прошлой ночью после тренировки с Грэйди.

Он повел ее в Рощу и указал, на каком из странных луковичных деревьев он пробовал спать. В его стиле были все эти крошечные светлячки внутри, покрывающие стены бликами голубого света.

— Потрясающе, — сказала ему Софи, даже если мысль о том, чтобы спать так близко к личинкам, также вызывала у нее сильный зуд кожи. И она раздумывала, не спросить ли, сколько еще он там пробудет, когда ее палец зацепился за край корня, и она упала вперед.

— Прости, — пробормотала она, врезавшись ему в спину и вцепившись в его плечи, как Софи-коала.

И она не могла не заметить, как хорошо от него пахло — ветром, соленым воздухом и чем-то немного цитрусовым.

— Ты в порядке? — спросил он, когда она не отпустила его. — Повредила лодыжку?

— Нет. Просто… э-э… пытаюсь сориентироваться.

— Помогает? — спросил Киф, беря ее за руку и меняя их положение так, что теперь они шли бок о бок… и она не могла ответить, потому что КИФ ДЕРЖАЛ ЕЕ ЗА РУКУ!!!!

Ей было все равно, что он просто пытался удержать ее от падения лицом вниз.

Она примет и это.

— Это так странно, — сказала она, в основном самой себе. — Я так привыкла к тому, что ты чувствуешь все, что чувствую я. Странно, что ты не дразнишь меня все это время.

— Расскажи мне об этом, — проворчал он.

— Прости… я не имела в виду…

— Все в порядке, Фостер. Я знаю, что ты имела в виду. И просто чтобы ты знала, я все еще могу уловить некоторые вещи… особенно от тебя. Почти уверен, что твои эмоции всегда будут сильнее, чем у всех остальных.

— Правда?

Она не смогла сдержать улыбки, когда он кивнул.

Было приятно знать, что она произвела немного большее впечатление.

— Я просто… хотел бы вернуться к тому, как это было раньше, — тихо сказал Киф. — Трудно не получать полной картины. Это заставляет меня не доверять тому, что я чувствую, если в этом есть смысл.

На самом деле так оно и было.

И несколько крошечных искорок надежды вспыхнули к жизни.

Но она все еще кружила вокруг темы.

Огибая края.

И это ни к чему их не привело бы.

Ей нужно было прыгнуть с головой вперед.

— Вперед, — сказал Киф, отодвигая занавес из виноградных лоз и выводя ее на небольшую поляну.

— О, вау, — выдохнула Софи, вытягивая шею, чтобы все это рассмотреть.

Сотни нежных виноградных лоз, покрытых прозрачными мерцающими цветами, вились взад и вперед между деревьями, создавая навес, похожий на мерцающее паутинное кружево. А земля была усеяна широкими плоскими поганками, светящимися зеленым, фиолетовым и синим, отчего казалось, что они попали в какую-то сказочную страну.

— Ты знала, что это место существует? — спросил Киф.

— Флори упоминала, но у меня не было возможности пойти поискать его. Она пыталась убедить Сандора привести Гризель сюда на свидание, раз уж тут так романтично.

Она поняла, как это прозвучало, в тот момент, когда слова слетели с ее губ… и то, как Киф замер, сказало ей, что он тоже уловил промах.

Но…

Разве это не было именно тем, о чем ей нужно было поговорить с ним?

Она крепче сжала его руку, говоря себе: «Я могу это сделать», закрыла глаза и сказала:

— Я рада, что мне удалось прийти сюда с тобой. Даже если это был своего рода несчастный случай.

Киф втянул в себя воздух… но ей нужно было сказать остальное, прежде чем она позволит ему говорить; иначе она никогда не справится с этим.

— Я знаю, ты сказал, что преодолел кучу вещей после того, как покинул Затерянные города, и я уверена, что это, вероятно, включает в себя то, что ты рассказал мне в своей записке. И я знаю, ты сказал, что не ищешь отношений прямо сейчас… и я это понимаю. Но… мне от этого немного грустно. В основном потому, что это означает, что я упустила свой шанс быть с этим действительно невероятным парнем, который заставляет меня смеяться и всегда находит способы быть рядом, когда он мне нужен. И это прекрасно. Это моя вина… и я не пытаюсь, типа… обвинить тебя в том, что я снова тебе нравлюсь. Я просто почувствовала, что ты должен знать, почему мне сейчас может быть немного неловко рядом с тобой. Я пытаюсь понять, как вернуться к тому, чтобы видеть в тебе только друга, и это нелегко, потому что я только начала понимать, как сильно ты мне небезразличен.

Она держала глаза зажмуренными, когда закончила, давая себе пару секунд, чтобы осознать тот факт, что она сделал это!

Она сказала правду!

И это было абсолютно ужасно.

Но также и такое облегчение.

Ее мозг почувствовал себя на тысячу фунтов легче… даже если ее желудок вроде как хотел подползти к горлу и…

— Софи?

Голос Кифа был едва слышен… и он звучал намного ближе.

Он снова произнес ее имя, прежде чем она набралась смелости открыть глаза и обнаружила, что он стоит прямо перед ней, уставившись на нее, как…

Не было слов, чтобы описать выражение его лица.

Но ее сердце, казалось, понимало… с каждым ударом оно растягивалось все больше, как будто хотело заполнить каждую ее частичку.

— Ты понимаешь, — выдохнул Киф, и его ледяные голубые глаза, казалось, замерцали, отражая мерцающий свет, — что если мы сделаем это… это может стать очень грязным делом.

Софи отвернулась, пнув ногой одну из светящихся поганок.

— Потому что я несопоставима?

— Нет… Совет может скормить свои списки соответствия горгодону, мне все равно. Но… я не лгал, когда сказал, что моя мама попытается использовать любого, кто мне дорог, чтобы причинить мне боль.

— Да, но я почти уверена, что уже возглавляю список целей твоей мамы, — напомнила ему Софи. — И я готова к этому.

Она похлопала по ножнам своего кинжала.

Киф поймал ее руку, прежде чем она вернулась, сжимая ее ладонь в своей.

— Этого может быть недостаточно, чтобы остановить ее.

— Возможно, и нет, — согласилась Софи. — Но я ее не боюсь. И я не собираюсь позволять ей контролировать мою жизнь. Так что, если она единственная причина…

— Я думаю, мы оба знаем, что это не так, — сказал Киф. Но он все равно подошел немного ближе… достаточно близко, чтобы она могла почувствовать его дыхание на своих щеках, когда он спросил: — Хочешь, я перечислю все сложности?

Софи покачала головой.

Она была почти уверена, что сможет угадать большинство из них.

И ей было все равно.

— Все, что меня волнует, это то, что ты чувствуешь, — прошептала она. — Если ты делаешь это только, — она подняла их сцепленные руки, — потому что ты не хочешь ранить мои чувства…

Он переплел их пальцы вместе и покачал головой.

— Поверь мне… это то, чего я хотел с того момента, как впервые увидел тебя, бродящую по залам посреди уроков, покрытую алхимической слизью. Я сразу понял, что только что встретил кого-то невероятно особенного… и каждая минута, проведенная с тобой с тех пор, доказывала, насколько это верно. Но действительно ли это то, чего ты хочешь? — Он сжал ее руку, и она почувствовала, как он слегка дрожит, когда он признался: — Я не могу сказать, что ты чувствуешь, и это серьезно пугает.

Разум Софи наполнился словами.

Обещания.

Признания.

Но почему-то им казалось, что их слишком много и в то же время недостаточно.

Поэтому она приподнялась на цыпочки и наклонилась вперед, встречаясь с ним глазами, когда накрыла свои губы его губами… осторожно, чтобы оставить крошечный кусочек пространства.

Шанс для него изменить свое мнение.

Киф сократил расстояние между ними.

И затем… все было новым.

Мягкое прикосновение его губ к ее губам.

То, как их дыхание, казалось, идеально совпадало, в то время как ее сердце и мозг кричали: НАКОНЕЦ-ТО!

Какая-то крошечная часть ее всегда задавалась вопросом, действительно ли поцелуи могут быть такими замечательными, как все утверждают.

Но целоваться с Кифом было так… сильно. Потрясающе.

Он был тем, кто, наконец, отстранился, откинувшись назад, чтобы изучить ее в мерцающем свете.

— Ты в порядке, верно? Никаких сожалений?

Она ухмыльнулась.

— Абсолютно никаких.

Его улыбка облегчения была самой милой, что Софи когда-либо видела, но она немного поблекла, когда он прислонился своим лбом к ее лбу.

— Я не хочу все испортить, — прошептал он. — Пожалуйста, не дай мне все испортить.

— Не дам, — пообещала она, приподнимая подбородок, чтобы украсть еще один быстрый поцелуй.

Но кто-то кашлянул, и Софи с Кифом практически отшатнулись друг от друга так далеко, как только могли.

Пожалуйста, не будь Грэйди, взмолилась Софи, спотыкаясь, направляясь на звук.

К счастью, это было не так.

Флори стояла там, сияя широкой улыбкой, когда сказала:

— Мне очень жаль прерывать. Но у вас посетитель, мисс Фостер. И я подумала, что вам, возможно, понадобится минутка, чтобы собраться с мыслями.

— Все в порядке? — спросила Софи, дергая себя за волосы и вытирая рот, удивляясь, как сильно кричало ее лицо: «Я ЦЕЛОВАЛАСЬ С КИФОМ».

— Думаю, что да, — сказал Флори. — Но они хотели найти тебя, и поскольку я знала, где ты, то подумала, что будет лучше, если я сама приду за тобой.

— Да. Хм. Спасибо, — сказала Софи, украдкой взглянув на Кифа, гадая, так ли он покраснел, как она себя чувствовала.

Он определенно выглядел ошеломленным.

Но его ухмылка вернулась довольно быстро.

Он даже послал ей воздушный поцелуй, и она не могла решить, хочет ли она рассмеяться или закатить глаза.

— Ты готова? — спросила Флори, и Софи в последний раз оглядела мерцающую поляну, внезапно забеспокоившись, что все перестанет казаться таким волшебным, как только они вернутся в реальность.

Но ее взгляд снова остановился на Кифе, и он прошептал:

— Я готов ко всему.

Софи тоже.

— Хорошо, — сказала Флори, жестом приглашая Софи следовать за ней, — потому что я не уверена, сколько еще мы должны заставлять их ждать.