Темный Шквал

Глава 10

— Кто-нибудь знает, где Аудроне и Киаран? — спросил Тартас за завтраком, отодвигая от себя грязную тарелку. — Проспали, что ли?

— Их на ужине не было, — подсказала Око, ковыряясь вилкой в протеине.

— Как и тебя, — добавила Жасмин, отпивая кофе.

Тартас посмотрел на всех остальных, сверлящих его злыми взглядами, и коснулся заушника, чтобы вызвать по внутренней связи Киарана.

Его абонент не ответил.

— Странно, — задумался Тартас. — Ладно, пешком до каюты Аудроне прогуляюсь.

— Уверен, что капитан в ее каюте? — спросил Дон.

— Ему на капитана наплевать, — хмыкнул Шори. — Там Киаран или нет, только безопасность Аудроне волнует нашего равнерийца.

Тартас на этот выпад никак не ответил. Молча допил паршивый кофе, убрал посуду и отправился на экскурсию по «Анвайзеру».

Его остановили в коридоре на полпути к каюте Аудроне.

— Что вы здесь делаете? — спросил офицер с погонами капитана первого ранга.

— Следую к каюте Аудроне Мэль, — ответил Тартас, отдав честь старшему по званию.

— Возвращайтесь к себе, капитан-лейтенант, — офицер указал рукой за спину Тартаса. — Ваша каюта в той стороне.

— Могу я узнать причину, по которой мне нельзя увидеться с Аудроне Мэль? — вежливо спросил Тартас.

— Не можете.

— А Капитана Рурка я могу навестить? — продолжал прощупывать почву Тартас.

— Нет, — ответил офицер.

Тартас снова отдал честь и послушно побрел назад.

«Анвайзер» адмирала Мэль — это настоящая тюрьма, в которую все они угодили. Тартас и Аудроне не единожды бывали здесь и успели привыкнуть к местным порядкам, а точнее, к тому, что любую просьбу здесь стоит воспринимать, как прямой приказ, и выполнять неукоснительно.

Вильям после того, как его достали из бассейна, сразу же попросился покинуть медблок под личную ответственность. К сожалению, такая ответственность для его лечащего врача оказалась пустым звуком. Вильяма вежливо попросили вернуться в постель и до особого распоряжения ее не покидать.

— Это похоже на какое-то «заключение», — Вильям показал пальцами кавычки.

— Желаете ослушаться приказа адмирала Мэль? — спросил его лечащий врач.

— Никак нет, — покачал головой Вильям. — Подскажите, кто-нибудь из моей команды приходил повидать меня?

— Капитан Рурк, но его не пустили.

— А офицер Тартас Онью? Он не заглядывал?

— Нет, — бросил на прощание врач и удалился.

Вильяма эта новость обескуражила. Пока он еще находился в бассейне, врач четко ему сказал, что все члены команды Киарана живы и находятся на корабле. Вильям отдельно спросил про Тартаса, указав на свое лицо и намекая на надписи на нем. Врач прекрасно понял, кого он имел в виду, и ответил, что капитан-лейтенанту Тартасу Онье обработали рану на плече и отпустили из медблока. Вильям готов был расплакаться от облегчения, услышав это. На секунду он даже засомневался, что происходящее реально, и ущипнул себя за бедро, чтобы проверить, не спит ли. К счастью, он не спал. Но если Тартас действительно жив, тогда почему до сих пор не заглянул к Вильяму?

К вечеру (хотя, какой может быть вечер в Космосе) Вильям уже крутился на кровати, как луитанский уж на сковородке. У него возникло четкое ощущение, что про него забыли. Как будто Вильям умер и на судьбу его бездыханного тела всем стало наплевать.

Когда дверь открылась и в палату вошла Жасмин, Вильям оживился.

— Неплохо выглядишь! — заулыбалась она неискренне, даже вымученно.

— Обещали завтра выписать, — он похлопал по кровати, приглашая Жасмин присесть.

Она тут же обняла Вильяма и заняла предложенное место.

— Я рада, что с тобой все в порядке. Ты всю дорогу до этого «Анвайзера» без сознания был, и нам пришлось изрядно попотеть, чтобы тебя сюда доставить.

— Где Тартас? — задал прямой вопрос Вильям. — С ним все в порядке? Как он выжил?

Жасмин тут же смутилась, и Вильяма это напрягло.

— Не знаю, как, но он не только выжил, но и встретил нас на этом корабле, — ответила она. — Однако сейчас он начал вести себя несколько странно.

— В чем странность? — насторожился Вильям.

— Сам завтра увидишь.

— Говори, как есть, пока я не ушел отсюда в самоволку разбираться, что с ним не так.

— Не хочу я в ваши отношения лезть, Вильям. Завтра поговоришь с ним и сам все поймешь, — настаивала Жасмин.

— Он с кем-то закрутил на этом корабле, пока я здесь прозябаю? — усмехнулся Вильям.

— Я не знаю, — ответила Жасмин и погладила его по волосам. — Но не удивлюсь, если так и есть, — тихо добавила она.

Вильям похолодел. Он ведь выпалил это предположение в шутку, чтобы обстановку разрядить, а вышло, что угодил в точку. Стало больно, как будто его предали и не удосужились при этом официально разорвать отношения. Вильям мог предположить подобное, потому что в прошлом неоднократно сам поступал так же с другими. Но все равно ему не верилось в этот бред. Ведь Тартас — не Вильям. Он не склонен прыгать по чужим койкам, нигде особо не задерживаясь. Да и вообще: с Тартасом у них не простой перепихон. Это отношения. Настоящие. Искренние. Или Вильям сам придумал себе эту искренность?

— Если он мне изменяет, я ему яйца вырву, — прошептал он и отвернулся.

— Мне очень жаль, Вильям, — «подбодрила» Жасмин.

— Он мне изменяет?! — выпалил Вильям, резко повернув голову.

— Нет же! Я не знаю! — тут же исправилась она. — Но ведет он себя странно.

— Наверняка на этом корабле ему кто-нибудь очередные сплетни про меня поведал, и Тартас в это дерьмо поверил!

— Ты ищешь оправдания его поведению, — справедливо заметила Жасмин. — Это неправильно. Тартас должен оправдываться перед тобой, а не наоборот. Но если честно, это не все новости, — Жасмин понизила тон.

— Выкладывай, — Вильям приготовился слушать.

— Тебя Киаран или Аудроне не навещали? — шепотом произнесла она.

— Нет, — насторожился Вильям. — А что случилось?

— Аудроне выписали отсюда еще вчера, — начала объяснять Жасмин. — Мы видели ее и Киарана в столовой в обед. Но со вчерашнего вечера ни Киаран, ни она не появляются.

— Так навестите их сами, — пожал плечами Вильям. — В чем проблема?

— Нам не разрешают гулять по кораблю, — Жасмин покосилась на камеру видеонаблюдения под потолком. — Офицеры сразу же загоняют нас в каюты, где мы считаем часы до момента встречи в столовой. Дон и Шори пытались пробраться в хвост корабля. Там поселили Киарана. Но их остановили по пути туда и попросили уйти.

— Звучит все это странно, конечно, — подытожил Вильям. — А что по этому поводу говорит Тартас?

— Он молчит! — едва ли не воскликнула Жасмин, но тут же прикусила язык. — Как будто знает, что происходит, но держит язык за зубами, — она понизила тон. — И еще кое-что…

— Что?

— Аудроне два дня пробыла в регенерационном бассейне. И ее вчера достали. Но она о-очень сильно похудела. Килограммов на десять точно!

Вильям поморщился.

— За два дня? В регенерационном бассейне? Что за бред?!

— И я о том же! — Жасмин вцепилась в руку Вильяма. — Это же ненормально! А Киаран и Тартас сделали вид, что ничего особенного не произошло.

— Значит, так было нужно, — Вильям погладил Жасмин по руке. — Не переживай, скоро мы прибудем на Луиту и выясним, куда запропастились Аудроне с Киараном. Но если честно, я думаю, они уединились в каюте, подальше от всех. А еду им приносят «в номер».

— И поэтому абонент Киарана по внутренней связи на звонки не отвечает? — Жасмин смотрела на Вильяма с осознанием того, что тот несет бред. — Меня не нужно успокаивать, дорогой, — она заботливо погладила его по плечу, — а тебе не стоит строить иллюзий. Все плохо. И раньше был не сахар, но с появлением Аудроне и ее дружка в нашей команде неприятных сюрпризов стало гораздо больше.

Жасмин встала и подошла к двери.

— Ладно, Вильям. Утомила я тебя своими разговорами, а тебе необходимо отдыхать и восстанавливаться.

— Рад был тебя увидеть, — Вильям искренне и тепло ей улыбнулся.

Жасмин тяжело вздохнула и ушла.

Вильям несколько минут лежал в кровати и обдумывал услышанное. Затем он встал. Двери в медблоке можно было заблокировать в любом положении, и Вильям собирался оставить свою немного приоткрытой, чтобы слышать, о чем разговаривают между собой местные сотрудники.

Он подошел к консоли управления дверным замком и открыл настройки управления блокировками. Оставил свободными три сантиметра до полного закрытия и вернулся в кровать. Эти три сантиметра невооруженным взглядом не заметишь, особенно издалека. А звуки из соседнего помещения, где установлены многочисленные медицинские приборы и рабочие стационарные компьютеры, Вильям услышит. Зря никто не додумался запаролить настройки на дверях в медблоке этого корабля. Наверное, если Вильям попадется на своем трюке, они однозначно это сделают.

За целый день Вильям ничего особенного не услышал. Зато узнал, что у его врача есть невеста, которая ждет того на Луите. А еще есть любовница, которая не знает о невесте и тоже ждет на Луите. Врач сначала навестит любовницу, а потом сошлется на срочный вызов и поедет к невесте. И таким образом он рассчитывает переспать с обеими за одни сутки. Вильям от омерзения даже скривился. Все-таки подобная надменность говорила о том, что у этого человека с принципами дела обстоят очень плохо.

Наслушавшись пошлых шуточек на тему взаимоотношений, Вильям был рад тому, что врачи, наконец-то, разошлись. Повисла тишина. Все предрасполагало ко сну, кроме гнетущего душевного состояния. Его мысли постоянно возвращались к Тартасу и словам Жасмин. Радость от осознания, что любимый человек жив, сменилась опасением за будущее. Если Тартас начал себя так странно вести, на то должны быть причины. И Вильям очень надеялся, что они не окажутся слишком вескими для разрыва отношений.

Как провалился в сон, он не помнил. Но проснулся от громких криков, которые раздавались за дверями. Вильям тихо встал и подошел поближе, пытаясь подсмотреть в щелочку и понять, что там творится.

«Ввели миорелаксанты, — долетали до него обрывки фраз. — Судороги прекратились. — Температура растет. — Уже отправили за ним? — Только не на моей смене!»

Спустя минуту Вильям увидел Тартаса. Он пробежал мимо его палаты и зашел в другое помещение. «Реанимационный зал», — подумал Вильям, вспоминая план-схему медблока на «Анвайзере».

— Что значит у него нет амортира?! — закричал кто-то. — Где я его ему достану?!

— У Льюиса на складе! Разбуди его! — заголосил другой.

Судя по беготне, амортир Тартасу нашли и принесли. Повисла тишина, которая прерывалась, когда в помещение кто-то входил и выходил. Вильям узнал звуки. Ту же «песню» Тартас исполнял, когда у Аудроне поднялась температура.

Вильям понял, что плохо стало, скорее всего, именно ей. И это еще больше встревожило его. Он присел на пол у почти закрытой двери и продолжил слушать. Долго сидел. Спина успела затечь. Наконец, снова беготня. Вильям опять начал подглядывать. Кого-то на пневмощите перевезли в другую палату. Лица пациента он не увидел, но запомнил ноги. Женские ноги, слишком худые с грубыми «узлами» голеностопных суставов. А потом Вильям увидел Тартаса. Он вышел из реанимационного зала, остановился и повернулся лицом к Вильяму. Смотрел и не двигался. Вильям не выдержал и хлопнул ладонью по датчику открытия двери.

Так и замерли. Тартас стоял напротив Вильяма и просто продолжал смотреть, а Вильям сжал губы, испытывая при этом бешеную злость.

— Закрой дверь и вернись в постель, — наконец, произнес Тартас. — И помалкивай о том, что увидел.

— А зайти ты не хочешь? — силясь не сорваться и не нагрубить, спросил Вильям.

Тартас подошел к двери и остановился всего в шаге от Вильяма. Его взгляд был жестким, а на щеках играли желваки, как будто он тоже пытался не наговорить лишнего.

— Нет, не хочу, — наконец, произнес он и хлопнул по датчику закрытия ладонью.

Между Вильям и Тартасом осталась одинокая щель в три сантиметра, через которую они продолжали смотреть друг на друга.

— Между нами все кончено, Вильям, — тихо, но четко проговорил Тартас. — И впредь держись от меня подальше.

— Ты охренел? — воскликнул пораженный Вильям.

Тартас подошел к консоли управления дверью с другой стороны и снял блокировку на закрытие. Три сантиметра щели исчезли. Вильям, переполняемый злостью, снова хлопнул по датчику открытия, но дверь не сдвинулась с места. Еще раз ударил. Ничего. Подошел к консоли, чтобы разобраться, в чем дело, и понял, что Тартас заблокировал дверь. Вильям хотел войти в настройки и снять ограничения, но «любимый» отключил доступ к системе из палаты. Он его запер! Как пленника! Как психически больного!

— Открой!!! — прокричал Вильям и со всей силы ударил ногой по проклятой двери. — Хочешь послать меня на хер, имей смелость объясниться нормально, а не бубнить себе под нос! Или на это кишка тонка?! Боишься не устоять и опять в койку мою залечь?! Не выйдет, слышишь?! И секса у тебя такого больше в жизни не будет! Понял?! Пресный трах — это все, что тебя ждет после меня!

Вильям в последний раз ударил ногой по двери и прижался к ней лбом. Слезы текли из глаз и падали на пол. Его бросили. Да еще как бросили! Без объяснений. Без сожалений. И без слов о том, что кому-то очень жаль. Точно так же в прошлой жизни бросал он сам. И теперь, похоже, его накрыло то самое возмездие, о котором так любило распинаться оцифрованное сознание Инага в любой из своих обителей.

Вильям не знал, что Тартас стоит с другой стороны двери, точно так же прижимаясь к ней лбом и жмурясь, чтобы подавить непрошеные слезы. Он никогда не позволял себе так грубо с кем-то расставаться. Внутри болело и жгло, и очень хотелось открыть дверь и броситься к Вильяму, умоляя его простить его и принять обратно. И плевать на последствия. Плевать на все, ведь вокруг царит хаос, и разобраться в нем Тартасу уже не под силу.

Только что он спас Аудроне, но сам не понимал, почему ее состояние так резко и внезапно ухудшилось. А еще он понятия не имел, куда запропастился Киаран. Адмирал Мэль не удосужилась поставить Тартаса в известность о происходящем, следовательно, она перестала ему доверять. Доживет ли он до свадьбы Аудроне и Киарана? Большой вопрос. Возможно, он и до Луиты живым не долетит.

«Я люблю тебя, Вильям», — мысленно произнес Тартас и выпрямился. Поморгал, чтобы осушить слезы, развернулся и ушел.

Аудроне пришла в себя и закашлялась. Горло саднило, а грудь болела.

— С возвращением, — поприветствовал ее доктор Брос, стоящий рядом с кроватью.

— Что случилось? — Аудроне начала оглядываться по сторонам.

— Вы едва не попрощались с нами, — констатировал врач. — Но сейчас ваши дела обстоят намного лучше.

Аудроне начала вспоминать, в какой момент потеряла цепь событий. Она задремала в каюте. И Киаран звал ее на ужин. Пожалуй, на этом все.

— Где капитан Рурк? — спросила Аудроне, пытаясь присесть в кровати.

— Без понятия, — ответил доктор Брос. — Я сообщу адмиралу, что вы пришли в себя.

Аудроне поняла, что Брос без разрешения матери ни слова ей не скажет. Стало тревожно за Киарана. Она щелкнула пальцами и нахмурилась. Варианты возможных событий плыли перед глазами, и сконцентрироваться на них стало очень тяжело. С каких пор ее дар начал слабеть? И почему она не в состоянии сделать ни одного расчета? Как будто это слишком тяжело, напряженно, а мысли рассеяны и собрать их в кучу никак не получается.

— Что со мной? — Аудроне повернула голову к врачу. — Почему я здесь?

— Вы пережили разгерметизацию в условиях полета в гиперпространстве. Знаете, скольких людей я лечил после такого воздействия?

— Скольких? — нахмурилась Аудроне.

— Ни одного, — ответил врач, пристально глядя на Аудроне. — Обычно все умирают на месте. А вам повезло остаться в живых.

Аудроне тяжело вздохнула. Кажется, она кое-что поняла.

— Хотите сказать, что я выжила только потому, что мой организм немного отличается от других?

— Я не знаю, Аудроне, почему вы выжили, когда ваше тело должно было пережить глубокие структурные повреждения на уровне клеток, — признался Брос. — Я списываю это на результат воздействия сингулярности и событий, которые последовали за этим.

— Парадокс спас мне жизнь? — Аудроне едва не рассмеялась.

— Парадокс, что вы опять выжили, — Брос задумчиво потер подбородок.

— Подведем итог, — предложила Аудроне. — Вы не знаете, почему я до сих пор жива и что творится с моим телом. И еще одна плохая новость для меня — это отсутствие прогноза для моего состояния. Я права? — она криво улыбнулась.

— Именно это я и озвучил вашей матери, — Брос отвернулся.

Аудроне поджала губы, предчувствуя, что о самом главном доктор пока молчит.

— Сколько осталось? — внезапно вырвалось из нее.

Она посмотрела на врача с абсолютным понимаем того, что сейчас он ей солжет.

— Я думал, вы подскажете, сколько осталось мне? — Брос попытался пошутить, и даже усмехнулся, чтобы показать веселость, но Аудроне фальшь почувствовала буквально кожей.

— Я до свадьбы доживу? — конкретизировала она вопрос. — Правду говорите. Вы же в курсе, что я не из слабонервных. Истерик закатывать не буду. Обещаю.

— У меня нет ответа, — покачал головой Брос. — Сегодня ночью я позвал на помощь Тартаса Онью. Вы осведомлены о моем отношении к шаманам и их способностям. К таким методам помощи пациентам я прибегаю только в тех случаях, когда не вижу перспективы помочь традиционными способами. Офицер Онью сотворил чудо. Ваши показатели стабилизировались. Но они ненормальные. И сколько у вас есть времени до развития очередного приступа вашей неизвестной болезни, я не знаю.

— А с такими результатами анализов вообще живут? — решила уточнить Аудроне.

— Да, — кивнул Брос.

— Но недолго, — закончила его мысль Аудроне.

Врач промолчал.

— Ладно, доктор Брос. Давайте заключим с вами небольшое соглашение. Вы, безусловно, сообщите эти неутешительные новости моей матери.

— Уже, — перебил он.

— Но ничего не скажете капитану Рурку, — добавила Аудроне.

— И не собирался, — Брос сложил руки на груди.

— Вы такой милый, когда изображаете участие, — Аудроне подмигнула ему.

— Не благодарите, — ответил Брос и тяжело вздохнул.

— Капитан Рурк? — адмирал Мэль вошла в каюту Киарана, где его удерживали взаперти. — У меня для вас прекрасные новости! Аудроне пришла в себя и ждет вашего визита.

Киаран встал с кровати, на которой сидел, и обхватил пальцами кольцо ошейника.

— Мне в таком виде к ней идти?

— Нет, что вы, — махнула рукой Сюзанна. — Это уродство с вас снимут. И надеюсь, досадный инцидент с вашим неподчинением моему прямому приказу останется между нами. Как и тот факт, что Аудроне почувствовала себя плохо.

— Кома теперь так называется? — Киаран прищурился. — «Плохо себя почувствовала»?

— Хотите до свадьбы взаперти сидеть? — повысила тон Сюзанна. — Могу устроить!

— Никак нет, мэм, — Киаран показал офицерскую выправку и отдал ей честь.

— Так-то лучше, — кивнула адмирал. — Что сказать своей команде, которая весьма встревожена вашим внезапным исчезновением, придумаете сами. Главное, острые углы обойдите, а не то мне придется отдать приказ их зашлифовать.

— Так точно, мэм, — ответил Киаран.

— Надо же! А вы, кажется, присмирели, капитан Рурк? — засмеялась адмирал. — Может, мне стоит почаще вас запирать?

— Я усвоил урок, мэм. Повторять его не стоит.

— Это я буду решать сама, — адмирал закрыла дверь в каюту, оставив охрану Киарана в коридоре.

Она сделала шаг к нему навстречу и толкнула рукой в грудь, заставляя Киарана сесть на кровать. Он повиновался.

Глядя на него сверху вниз, Сюзанна начала расстегивать пуговицы на кителе.

— Сначала дело сделай, а потом отправишься в медблок, — произнесла она.

— Нет, мэм! — громко ответил он, кривя губы в отвращении.

Рука Сюзанны застыла на очередной пуговице.

— Желаешь просидеть взаперти до свадьбы? — она вопросительно вскинула бровь.

— Просижу, если придется.

— Ну что за нрав! — Сюзанна взмахнула руками.

— Дженерийский, — подсказал Киаран.

Сюзанна скривила лицо и начала быстро застегивать китель. Приведя себя в порядок, она, как ни в чем ни бывало, открыла дверь и покинула каюту.

Киаран заглянул в палату к Аудроне и, заметив на себе ее взгляд, с облегчением выдохнул. Она не ничуть не изменилась с позавчерашнего дня. Ясные зеленые глаза казались центром притяжения на исхудавшем лице, а ключицы, проглядывающие в вороте ночной рубашке, все так же торчали.

Киаран подошел к ее кровати, наклонился и обнял. Он молчал. И Аудроне тоже. Киаран отстранился, заглянул в ее лицо. Погладил щеки с выступающими скулами и провел большим пальцем по высохшим губам.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец, произнес он.

Аудроне вымученно улыбнулась и пожала плечами.

— Все хорошо.

— Опять врешь, — констатировал Киаран.

— Если только чуть-чуть.

Киаран прижался губами к ее лбу и застыл. Он понимал, что все далеко не в порядке. Врач сказал, что возникли некие побочные эффекты на препараты, которыми Аудроне лечили, чему Киаран, конечно же, не поверил. Проникнуть бы мысли Аудроне и покопаться с них хорошенько, но сейчас этого делать нельзя. Да и вряд ли позже она позволит ему бродить по своему сознанию без последствий.

— «Мама» тебя заперла? — прошептала Аудроне.

Киаран усмехнулся и присел рядом на кровать.

— Все-то ты знаешь, — ответил он.

— Уверена, что ты проявил упрямство, которого следовало избегать, — заявила Аудроне и погладила его по руке.

— Я не хочу это сейчас обсуждать, — он опустил глаза в пол.

— После прибытия на Луиту тебе придется распрощаться с дженерийской гордостью и сыграть роль баловня судьбы, которому повезло меня соблазнить, — продолжала говорить Аудроне, как будто не слышала его просьбы. — Я верю, что ты справишься с этим, но, зная тебя и твой характер, рискну предположить, что дастся тебе это очень тяжело.

— Полагаешь, что я не смогу дать отпор горстке напыщенных болванов, для которых я — пустое место? — он перевел вопросительный взгляд на ее лицо.

— В том-то и проблема, Киаран, что им нельзя давать отпор, — она сжала его пальцы. — С этой толпой нужно слиться и стать таким же безликим, как и они.

— Тогда они меня размажут и вытрут ноги напоследок, — уверенно ответил он.

Аудроне осуждающе покачала головой.

— Последнее слово все равно останется за тобой, Киаран.

Она заморгала и устало закрыла глаза. Пальцы ослабли и отпустили руку Киарана. Он погладил их и снова поцеловал Аудроне в лоб.

— Спи. Я буду рядом, — произнес тихо, наблюдая за тем, как она начинает посапывать.

Как и обещали, Вильяма выписали с самого утра и проводили к выделенной ему каюте. Вручили браслет и сообщили, что время завтрака для его команды истекает через тридцать минут.

Вильям, долго не думая, отправился в столовую. Оказавшись в помещении, он замер, глядя на остальных членов команды. Все они подняли головы и уставились на него. Все, кроме Тартаса, который спокойно продолжал есть протеин.

— Вильям! — воскликнула Жасмин и встала.

Она подошла, обняла его и похлопала по спине.

— Я так рада, что тебя, наконец, выпустили!

— Что сегодня в меню на завтрак? — попытался пошутить он.

— Протеин! — развела руками Око и рассмеялась. — Я рада, что ты снова в строю!

— Мы все рады, — добавил Дон и перевел взгляд на молчаливого Тартаса, лицо которого особого восторга не выражало.

Вильям отстранился от Жасмин и пошел за своей порцией еды. Пока наливал кофе в кружку, мимо него прошел Тартас, сдал посуду в автомат приемки и, ничего не говоря, покинул столовую.

— Вот говнюк! — прошипела Око и бросила приборы в тарелку. — Хоть бы вид сделал, что ему не все равно!

— Око, — Дон отрицательно покачал головой, призывая ее к молчанию.

— Ты как, друг? — Шори встал, подошел к Вильяму и похлопал его по плечу. — Все в порядке?

— Не обо мне сейчас стоит переживать, — он забрал порцию протеина и переместился за стол. — Кто-нибудь видел Киарана?

— Нет, — ответил Дон.

— Ясно, — задумчиво произнес Вильям. — Завтра мы на Луиту прибудем. — По крайней мере, так мне сказал врач. Возможно, до высадки нам удастся с ним встретится.

— Ты в личный кабинет свой заглядывал? — поинтересовался Шори, возвращаясь за стол.

— Пока нет, — нахмурился Вильям, поправляя сетевой браслет на запястье.

— Мы все получили приказ об увольнительных, — пояснила Жасмин. — Полагаю, ты тоже.

Вильям не стал откладывать проверку. Активировал браслет и вошел в личный кабинет, привязанный к его постоянным позывным. Приказ об увольнительной висел в списке «к ознакомлению».

— На целых три месяца? — удивился Вильям. — Вот это щедрость!

— Да, с завтрашнего дня мы, вроде как, в отпуске, — Око отодвинула от себя пустую тарелку.

— Чем займемся на Луите в первый день увольнительной? — Шори переглянулся с остальными.

— Напьемся, — кивнул Дон.

— В стельку, — добавила Жасмин.

— Домой не собираетесь слетать, пока есть такая возможность? — спросил Вильям.

Дон, Жасмин, Око и Шори переглянулись.

— Пока не ясно, что с Киараном, мы останемся в столице, — подытожила Око.

Остальные кивнули.

— Тогда стоит озаботится арендой жилья, — Вильям взял кружку с кофе в руки. — В Вентероне с этим вечные проблемы.

После завтрака Вильям вернулся в каюту и сел на кровать. Он пустым взглядом уставился в иллюминатор по правую руку от него, отгоняя травящие душу мысли о предательстве Тартаса. Неужели равнериец все это время только использовал его? Или дело в чем-то другом? Почему такие резкие перемены? Он получил приказ «окучить» другого смазливого офицера, чтобы попытаться выведать у него секреты?

От чего ограждал его Тартас, когда так усердно не позволял ему ляпнуть лишнего? И может ли быть такое, что и сейчас, дистанцируясь, Тартас снова защищает интересы Вильяма?

Он ведь считал, что о предательстве все уже известно. Попав на допрос на «Гархаидере», Вильям был уверен, что сейчас его начнут «раскалывать» и попросят выдать имя связного из «Зари». Но ничего подобного не произошло. У него лишь спросили, где он был, когда остальные встречались в баре «Луита» на «Ониксе», и, получив ответ, что Вильям остался в своей каюте на корабле, быстро успокоились. А потом внезапная попытка спасти его руку срочной операцией.

Вильям не сомневался, что и Аудроне, и Тартас прекрасно знают, что он агент «Зари». Но кто еще в курсе? Или все это ловкая манипуляция, чтобы подобраться к самой верхушке управления «Зари» и вычислить ее лидера?

В дверь позвонили, и он вздрогнул. На голограмме у порога высветилась фигура Киарана. Вильям встал и разблокировал замок, пропуская друга в каюту.

— Рад, что с тобой все в порядке, — Киаран скромно кивнул, а Вильям обнял его.

Друг выглядел, мягко скажем, не очень. Как будто сам провел четверо суток в медблоке, причем лечение было не совсем успешным.

— Ты где пропадаешь? — спросил Вильям, оставляя плечи Киарана в покое. — Остальные на взводе. Нам ведь ничего не говорят.

— Мы с Аудроне сидим в каюте целыми днями и едим там же, — фальшиво усмехнулся Киаран.

— Ясно.

Вильям вранье раскусил и понял, что правды друг не скажет. Он указал на одинокую кровать в узкой каюте, куда Киаран мог присесть.

— Как видишь, апартаменты у меня не очень, — заметил Вильям.

— Перебьешься, — хмыкнул Киаран.

— Эй, я вообще-то жалуюсь!

— Да понял я! Просто, есть серьезный разговор, — Киаран присел на кровать.

— Я весь внимание, — Вильям остался стоять.

— Не буду ходить вокруг да около. Вопрос такой: ты согласен стать свидетелем брачных обетов с моей стороны? — Киаран вопросительно посмотрел на него.

Вильям нахмурился и немного смутился.

— Киаран, твое предложение — честь для меня, — прямо заявил он. — Но должен отметить, что моя репутация не сыграет тебе на руку. Не лучше ли найти более, — Вильям огляделся, подбирая слово, — представительного свидетеля обетов? Уверен, Сюзанна Мэль захочет видеть рядом с алтарем в Обители Инага кого-нибудь со стерильно чистой репутацией.

— Я согласовал этот вопрос с адмиралом Мэль, Вильям, — отрезал Киаран. — Она не против твоей кандидатуры свидетеля.

— Вот как, — окончательно стушевался Вильям. — Тогда… Да, конечно! Почту за честь!

— Отлично, — Киаран встал и на этот раз сам обнял Вильяма.

Он ободряюще похлопал его по спине и отстранился.

— А кто будет свидетелем обетов со стороны Аудроне? — на всякий случай поинтересовался Вильям.

— Тартас, — ответил Киаран.

— Логично. Мы все получили увольнительные с завтрашнего дня, — обронил он. — Хотели отметить с ребятами это событие.

— Я не смогу, — покачал головой Киаран. — Жаль, что придется нарушить нашу традицию, но…

— Все нормально. С твоего позволения я поделюсь новостями с остальными?

— Конечно. Я сейчас загляну к Око. Хочу с ней парой слов перекинуться.

— На обеде тебя не будет? — тут же спросил Вильям.

— Нет. Мы с Аудроне едим в каюте.

— Понятно. Ну тогда до встречи на Луите! — Вильям улыбнулся. — Мы с ребятами решили не покидать Вентерон до вашей с Аудроне свадьбы. Так что будем относительно неподалеку.

— Да, любая увольнительная может быть прервана в самый неподходящий момент, — Киаран пристально смотрел на Вильяма, явно намекая, что расслабляться во время отпуска никому не стоит.

— Твоя команда на твоей стороне, — кивнул Вильям. — Не забывай об этом.

Киаран ничего не ответил. Бегло осмотрев каюту еще раз, он сказал, нечто, вроде «еще неплохо устроился», и поспешил уйти.

Пообщавшись с Око и попросив ее все время быть начеку, Киаран вернулся в медблок к Аудроне. В палате он застал Сюзанну Мэль, которая что-то шипела в лицо Аудроне. Что именно, Киаран не разобрал, но, заметив его появление, адмирал тут же встала и приветливо улыбнулась.

— Капитан Рурк, рада видеть вас снова! Аудроне сказала, что завтрак вам понравился!

— Благодарю, мэм, за участие. Все было очень вкусно, — сдержанно ответил Киаран, припоминая, как неожиданно вместе с завтраком Аудроне в палату принесли и порцию протеина для него самого.

— Еду вам будут приносить сюда, раз вы не желаете ни на минуту, — на этом она сделала акцент, — покидать мою дочь.

— Да, мэм, доктор Брос сообщил мне эту новость, — Киаран перевел взгляд на стул, который врач притащил сюда специально для него.

Очевидно, что на этом же стуле Киарану предстояло сегодня спать.

— Я попросила Тартаса вечером заглянуть к тебе, — Сюзанна повернулась лицом к Аудроне. — Пусть споет тебе колыбельную перед сном, чтобы ты быстрее восстанавливалась.

— Как скажешь, мама, — прищурилась Аудроне.

— Что ж, я и без того задержалась, — Сюзанна обогнула Киарана и специально протянула руку, мимоходом коснувшись его плеча. — Не скучайте тут без меня, капитан Рурк, — выдала адмирал и быстро ретировалась.

Киаран перевел напряженный взгляд на Аудроне.

— Не обращай внимания, — она отвернулась. — «Мама» проверяет на прочность мои нервы.

— Зачем Тартасу петь тебе песни перед сном? — Киаран подошел к ней и сел на кровать. — Доктор Брос уже не справляется побочными эффектами от препаратов?

— Брось, — отмахнулась она. — Это перестраховка.

— Пусть Тартас хоть сутки напролет тут музыку создает. Лишь бы тебе это пошло на пользу.

— Ты поговорил с Вильямом? — сменила тему Аудроне.

— Да. Он согласился, — пожал плечами Киаран.

Аудроне только кинула в ответ и щелкнула пальцами.

— Какие будут прогнозы? — Киаран погладил змею на ее запястье.

— Ничего особенного. Завтра прибудем на Луиту, и ты узнаешь, где я живу.

Он наклонился и провел носом по ее щеке. Аудроне от ласки закрыла глаза и мечтательно улыбнулась.

— Буду ночами бегать к тебе в комнату и сматываться поутру, — прошептал Киаран.

Он еще несколько минут водил носом по ее щеке, пока не заметил, что Аудроне уснула. Тревога за ее состояние с каждым часом только усиливалась. Что-то было не так. Киаран не сомневался, что сама Аудроне об этом знает. И Тартас в курсе. И Сюзанна Мэль. И, естественно, доктор Брос, который лечит Аудроне непонятно от чего. Только все молчат, не оглашая правду. А когда правда становится секретом, это наводит на мысли, что она слишком страшна и опасна для того, чтобы ее разглашать.