Виртуальный муж

Глава 20

– Уже декабрь… Снега сколько намело… Скоро Новый год, может, останетесь, встретим его вместе?

Женя Жукова в который раз пыталась отговорить Земцову уезжать из Саратова до Нового года. Они сидели в приемной и ждали звонка Шубина, он должен был сообщить им точное время прилета самолета из Москвы, на котором летели мама Юли вместе с внучкой Машей. Рейс задерживали из-за погодных условий. Юля сильно нервничала по этому поводу и никак не могла взять себя в руки.

– Вот видишь, и мама твоя с дочкой прилетают… Подумай сама, суд могут отложить на день, на два… Не думаю, что на месяц, но все равно… Куда вы спешите? Если бы у твоего Крымова были где-то там, – она махнула рукой в сторону окна, подразумевая тот необъятный мир, в котором обитал Крымов, человек, ведущий странную жизнь, предполагающую постоянные перелеты и путешествия, – важные дела, то он не стал бы заниматься ремонтом своего дома… А то посмотри, обложился журналами, пригласил дизайнера, развил такую кипучую деятельность… Это правда, что он хочет построить оранжерею?

– Женя, поверь, мне сейчас не до Крымова и тем более не до оранжереи… Неблагоприятные метеоусловия – вот что меня волнует сейчас больше всего на свете. Уж лучше бы они вернулись домой, позвонили бы и сказали, что никуда не полетят… Но у моей мамы… характер… Она ничего не боится, решительная женщина… Вот хочется ей увидеть нашу семью в сборе – хоть провалиться! Думаю, она не верит мне, что у нас с Женькой все нормально, думает, что его здесь нет, что он в Европе, вот и хочет меня уличить в обмане, пристыдить… Она сама мне сказала недавно по телефону, что Крымов представляется ей как виртуальный муж, с которым я переписываюсь и общаюсь исключительно по Интернету. Не могу сказать, что она его недолюбливает, нет, он с самого начала произвел на нее ошеломляющее впечатление, но ей меня в какой-то мере жалко. Ну не может она поверить, что такой мужчина, как Крымов, может составить счастье ее единственной дочери. Так что, скорее всего, так оно и будет…

– Что именно?

– Что мы останемся здесь все и встретим Новый год. Но ведь и у Крымова характер непредсказуемый. Скажет, к примеру, что надо возвращаться в Париж, что он хочет показать любимой теще нашу недавно отремонтированную парижскую квартиру, и заберет нас с собой… Как начнут они меня с мамой уговаривать… Не знаю, не могу пока ничего обещать. К тому же я сильно волнуюсь из-за суда.

– Но здесь-то уж точно ничего нельзя поделать. Психолого-психиатрическая экспертиза лишь подтвердила, что Погодин в момент преступления был совершенно здоров и отдавал отчет в своих действиях. Никаких смягчающих обстоятельств… Быть может, как говорит Игорь, ему дадут не двадцать лет, а девятнадцать, но и это немалый срок. И что тут поделаешь?

– Лиду жалко, она так переживает. Как вышла из больницы, взяла отпуск за свой счет и ни разу не вышла из дома. Совсем раскисла. Когда я видела ее в последний раз, она сказала мне, что сама во всем виновата, что вместо того, чтобы строить отношения со своим мужем, находить какие-то компромиссы, она вступила в связь с Юдановым… Она уверена, что именно этот факт и спровоцировал Андрея…

– Да при чем здесь она? И на что его спровоцировали? Ведь он так и не признался в причине, толкнувшей его на убийство Британа.

– Понятия не имею. Но ее постоянно гложет чувство вины. Что касается убийства… Статья пятьдесят первая Конституции гласит: «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого…» Думаю, эта фраза не раз прозвучит в зале суда, когда обстановка будет раскалена до предела и судья неоднократно будет задавать ему один и тот же вопрос: за что вы убили своего лучшего друга? И – я голову даю на отсечение! – никто и никогда так и не услышит ответа.

– Но почему?

– Да потому что его нет…

Женя зачем-то достала из шкафа стакан и принялась вытирать его салфеткой. При этом она старалась не глядеть на Земцову.

– Правильно говорит Игорь – ты что-то от нас скрываешь…

– Глупости. Просто я представляю себе это двойное убийство вовсе не таким, каким его видит вся общественность города. Уже сколько статей было написано на эту тему? И все похожи между собой. Словно они переписывались одна с другой с добавлением каких-то несущественных деталей. Схема – проста до абсурда. Жили-были две пары: Британ и Погодины. Жены и мужья дружили между собой, все было чудесно. Семья Британ – показательная во всех смыслах: красавица-жена, двое очаровательных крошек-детей и милый, обаятельный, как Пьер Безухов, Лева Британ. Семья Погодиных – с проблемой: у них нет детей. Спрашивается, за что Андрей мог убить Леву? Может, причина убийства связана каким-то образом с Лидой Погодиной и ее бесплодием? Во всяком случае, такая версия тоже проглядывалась… Предположим, Лева прежде был любовником Лиды, она сделала от него аборт, и теперь она бесплодна, ее семья разваливается на глазах, она завела себе любовника… Но все равно за это не убивают.

– А ты помнишь, как досталось Борису Стужину? Он чуть не поплатился за то, что в день убийства переспал со своей невестой, Зориной. У него и алиби не было… И если бы Погодин не признался в убийствах, Стужина бы арестовали, глядишь, и посадили бы…

– Зорина… Глупая смерть, не правда ли? – и Юля невольно улыбнулась. – Свидетельница…

Женя не могла не уловить эту ироничную интонацию, но и настаивать на том, чтобы Земцова поделилась с ней своими мыслями по поводу погибшей Зориной, не стала. Она вообще в последнее время решила для себя, что, общаясь с Земцовой, человеком непредсказуемым, непростым и закрытым, надо руководствоваться лишь рассудком, но никак не эмоциями. Не хочет Земцова делиться с ней своими мыслями – не надо. Придет время, она сама позвонит ей и что-нибудь расскажет. Но чем больше проходило времени после ареста Погодина, тем все более странно вела себя в отношении Лиды и Наташи Земцова. Она словно чего-то ждала. Чувствовалось, что и Крымов устал от этой чрезмерной загадочности жены – он вообще отстранился от дела, в которое, как показалось Жене, он толком и не успел вникнуть; занялся вот ремонтом и перепланировкой своего загородного дома. Значит, пусть все идет, как идет. Шубина тоже не было в городе – они с Чайкиным отправились в какую-то глухую волжскую деревеньку на зимнюю рыбалку. И вот уже несколько дней Земцова проводит в агентстве, в кабинете Шубина, что-то чертит там, рисует, кому-то звонит, время от времени прося Женю приготовить ей кофе с бутербродами. Теперь вот стало известно, что она ждет из Москвы приезда матери с дочкой.

– Женя, ау… Ты где это витаешь? У тебя сотовый надрывается…

Женя очнулась, схватила телефон:

– Да, слушаю… Игорь, это ты? Сидим вот тут с Юлей, ждем твоего звонка… Да? Понятно.

И почти в одно и то же время зазвучала мелодия мобильного Земцовой. Она так быстро взяла его в руку, что он чуть не выскользнул между пальцев – такой маленький, перламутровый, темно-синий.

– Да… Мама? – Лицо ее просияло, глаза распахнулись, взгляд остановился на Женином лице. – Отменили на сегодня вылет? Вот и хорошо… возвращайтесь с Машей домой. Все. С меня хватит, я тут чуть не поседела, пока дождалась твоего звонка. Зачем рисковать? Через пару-тройку дней погода нормализуется, небо прояснится, тогда и поедете. В крайнем случае, можно полететь не на самолете, а поехать на машине. Скажу Женьке, он сам за вами приедет. Он водитель отменный. Хотя на машине, зимой, тоже, конечно, опасно. А может, вы поедете поездом? В голову не пришло? Ну ты даешь, мамуля! Привыкла она на самолетах… А сколько их сейчас разбивается?! Все, значит, решено. Купи билет на ближайший день, СВ, на «девятку». Только обязательно позвони, чтобы мы вас встретили. Все, целую. Прямо гора с плеч…

Она отключила телефон, вытянулась в кресле и вздохнула с облегчением. Закрыла глаза.

– Женя, во сколько завтра суд?

– В десять, ты уже спрашивала.

– Гупель не звонил? Не приедет?

– Нет, это я звонила им в Германию, но я же тебе уже все рассказала… Трубку взяла Валентина, а когда услышала, над кем будет суд, расхохоталась…

– Смешно ей, значит, да?

– Она «проехалась» по гонорару, который «от чистого сердца» отстегнул нам Макс, и сказала, что нормальные дела так не делаются, что Погодин никого не убивал, а мы – не умеем работать…

– Симпатична мне эта Котова, вот что я тебе скажу… В ней есть что-то настоящее. Буду в Германии, непременно позвоню ей или проведаю. Мне нравятся такие вот яркие, цельные натуры. Уверена, что она уже нашла себе подружку… Хотя какое, собственно, это имеет значение? Знаешь, не могу вспомнить, когда я еще так нервничала…

– А чего ты так переживаешь?

– Так завтра же суд! Который час?

– Половина десятого. Между прочим, сегодня воскресенье… Ты не знаешь, зачем мы сюда пришли?

– Я-то как раз и знаю. Сейчас, говоришь, половина десятого. Завтра – суд в десять. Значит, осталось всего полчаса до суда.

Женя покачала головой.

– Может, примешь успокоительное? У меня есть микстура «Кватор».

– Нам пора… – Земцова резко встала, взяла телефонную трубку и набрала номер: – Виктор Львович? Да, это я. Готовы? Вот и отлично. Может, мы и совершаем ошибку, но инициатива в любом случае принадлежала не нам. Не мы добывали ключи, не мы договаривались изначально. Главное, чтобы сработала техника. Уверена, что через несколько минут Женя будет там. Вы, надеюсь, никому ничего не рассказали? Вот и отлично. Нам нельзя рисковать. Я уже объясняла… Значит, до встречи.

Она положила трубку, достала сигарету и закурила.

– Запирай агентство, поехали…

– Куда?

– Сейчас увидишь…

…Корниловская машина была уже припаркована рядом с домом Земцовой. Увидев старый шубинский «Мерседес», плавно въезжающий во двор дома, Корнилов вышел и поприветствовал Женю с Юлей.

– Игорек рыбку ловит?

– Ловит. Жаль, что он уехал, но мы ему потом все покажем… – сказала Юля и подбадривающе подмигнула Жене. – Я еще ничего не успела рассказать Жене… Но, думаю, она поймет все с первых минут…

Женя была заинтригована предельно. Но предпочла не задавать никаких вопросов, а молча следовать за Земцовой и Корниловым.

Поднялись в квартиру, разделись, Юля поставила греться чайник, потом почти бегом бросилась к компьютеру и принялась настраивать микрофон, колонки, все проверять…

– Женя, Виктор Львович, садитесь поудобнее… Виктор Львович, вы прихватили диктофон? Всякое может случиться… Хотя я веду запись… Господи, хоть бы все получилось…

Она произвела на компьютере несколько операций, пощелкала клавишами, и на экране внезапно возникло незнакомое Жене помещение. Звук был включен на полную мощность.

– Запись идет в прямом эфире, – объяснила Юля, знаком показывая, чтобы Женя смотрела на экран. – Смотри и слушай внимательно. Думаю, что теперь-то мы всему найдем объяснение…

– Но я не понимаю… Что это за помещение?

– Присмотрись повнимательнее…

– Какой-то зал… Но не театр. Постой… Уж не хочешь ли ты сказать, что это…

– Да, ты все правильно поняла. Это зал заседания областного суда. Сегодня воскресенье. Суд закрыт. Но кое-кто приложил максимум усилий, чтобы попасть сегодня в этот зал. Тсс… Смотри…

– Вы установили там камеру?

– Да… Видишь?

Женя увидела в кадре Крымова. Спокойной, если не сказать вальяжной, походкой он подошел к стулу, стоящему посреди зала судебного заседания и совершил довольно странный жест: он словно смахнул со стула пылинки. Затем посмотрел куда-то в сторону, и тут же послышался высокий женский голос. Сначала звук был смазанный, пространственный, но вот в кадре появилась девушка (на ней было черное платье, голову ее покрывала маленькая газовая черная косынка), и звук стал отчетливее (Корнилов тотчас включил свой диктофон и сам ближе придвинулся к монитору):

– Я вот пришла сюда и только сейчас поняла, что не смогу ничего говорить…

Это была Наташа Британ. Женя присвистнула. Корнилов хмыкнул. Представление началось.

– Давайте начнем с того, что вы сами, Наташа, были инициатором нашей сегодняшней беседы.

– И вы называете это беседой? – она повернула к нему голову и как-то неловко, словно инстинктивно, потянулась к нему, желая одного – чтобы он обнял ее, прижал к себе и успокоил. – Мне трудно сейчас…

– Но в зале никого нет. Только вы и я. Вы сами хотели порепетировать то, что собираетесь произнести завтра в этом зале суда…

– Нет-нет, вы не так сказали… Я еще не решилась. К тому же вы и сами не знаете, о чем я собираюсь говорить. Я попросила вас, чтобы вы были моим представителем в суде именно на тот случай, если нервы мои не выдержат и я признаюсь в том, что совершила. Но ведь вы пока ничего не знаете… Да, вы можете только догадываться, так как вы прозорливы и у вас хорошая интуиция… Я, конечно же, навела справки, хотя и прежде слыхала о вас лишь самое хорошее. Но вот что я думаю по этому поводу: а не поздновато ли я спохватилась? Не поздно ли будет завтра встать здесь посреди зала и во всем признаться? Ведь машина уже запущена… что, если мне никто не поверит? Что, если Андрея не отпустят?

– Я не могу пока тоже ничего вам обещать, потому как не представляю, что именно вы собираетесь сказать суду.

– Именно сейчас я пригласила вас как эксперта, чтобы вы, выслушав меня, решили, окажется ли действенным мой поступок и отпустят ли Андрея после того, как я во всем признаюсь… Ну и еще, конечно, меня интересует, как долго я пробуду в тюрьме. Ведь у меня маленькие дети…

– Тогда соберитесь и начинайте. Представьте, что перед вами полный зал ваших друзей и знакомых, которые пришли на суд ради одного: понять, за что же Андрей Погодин убил вашего мужа, послушать его последнее слово и узнать, как он будет за это наказан. Вам встать лучше вот сюда, по центру, чтобы завтра вы уже знали, как себя вести и куда подойти… Хотя сейчас вы можете сесть вот на этот стул, может, вам так будет легче?

– Нет-нет… Я лучше стоя. Так удобнее… Пусть меня все увидят… Тогда я начинаю… – Она посмотрела прямо в камеру, как если бы была опытной актрисой и знала, что ее снимают. – Я сразу после десятого класса решила поступить на театральный факультет консерватории. Меня уже просмотрели и прослушали, я знала, что поступлю, что выучусь и у меня будут роли… Да я вообще не представляла себе другой профессии… Но встретила Леву, влюбилась в него без памяти и поняла, что готова жить ради него. Я буду кратка, хорошо? – Она посмотрела на Крымова, сидящего почти напротив нее, но таким образом, чтобы не загораживать камеру. – Понимаю, у меня сейчас опухшие глаза, я некрасива… Но можете мне поверить, я бы хорошо смотрелась на сцене, я бы многое смогла… Но сейчас речь не об этом. Больше того, я даже не уверена, что мои родители согласились с моим решением стать актрисой… Значит, так. Когда я встретилась с Левой, у него были две продуктовые палатки на Сенном рынке. К тому времени умер мой отец, мама тяжело заболела и оказалась в психиатрической клинике… Незадолго до своей смерти отец унаследовал от своего родного брата, который жил в Москве, две квартиры и бизнес. Отец тоже оставил завещание… на мое имя. Я не хочу сказать, что Лева женился на мне из корыстных побуждений, нет, поскольку у него самого был маленький бизнес… Да он и не знал о том, что у меня есть деньги… Но, поверьте, мне было приятно рассказать ему обо всем этом в канун нашей свадьбы. Нас с Левой связывали сильные чувства, мы любили друг друга, это была страсть, нежность, обожание, назовите как угодно… После свадьбы мы поехали в Москву, продали там одну квартиру, продали бизнес, а это, поверьте, были немалые деньги, и вернулись сюда. У Левы по материнской линии были хорошие связи в местном правительстве, и он очень умело ими воспользовался, выкупая самые доходные места на проспекте Кирова, на Московской, возле Крытого рынка, на Вольской… Если бы он арендовал, то толку большого не было бы, возможно, он и разорился бы… Таким вот образом и появилась сеть магазинов «Калина» Левы Британа. Мы купили квартиру, потом родились дети… Вы знаете, что мы считались прекрасной парой, думаю, что так оно и было на самом деле… Затем жизнь наша немного изменилась, и связано это было с Левиной занятостью. Я понимала это рассудком, но мне его так не хватало, я первое время много плакала, сидя дома… У меня одно время было две няни… Другая женщина бы на моем месте не растерялась… Вы понимаете, о чем я…

– Пока еще нет… – прокашлявшись, произнес Крымов. – Речь идет о любовнике?

– Хотя бы так… Но для меня существовал только один мужчина. Да, вот еще что. Мы дружили с Погодиными. Андрей Погодин – Левин друг, это тоже всем известно. Да только никто не знает, на чем строилась их дружба. Андрей питал ко мне чувства, думаю, что он питает их и до сих пор… И это мой крест, понимаете?

– Нет.

– И не поймете… – она даже зло махнула рукой в сторону своего собеседника. – При каждом удобном случае он домогался меня, умолял встретиться с ним, он был похож на сумасшедшего… И знаете, я никогда не придавала этому особого значения. Он не существовал для меня как мужчина. Я всегда любила только Леву. И вдруг я узнаю, что у моего мужа есть другая женщина… – голос Наташи задрожал.

– Женщина? Но как вы об этом узнали?

– Однажды он вернулся домой под утро, и от него пахло чужими духами… Понимаете, мы с Левой были очень близки, я слишком хорошо знала его запах… А тут – посторонний… Видимо, у меня обостренное обоняние…

– Вы сказали ему об этом?

– Нет, конечно, нет… Зачем устраивать скандал, да еще ночью, когда у меня нет никаких доказательств?! Вот тогда-то я и начала следить за ним. Я никого не нанимала, упаси боже… Я оставляла детей на попечение нянь, а сама отправлялась за ним на своей машине. И первое время мне не везло – он очень быстро отрывался от меня… Я же не могла следовать за ним по пятам, иначе бы он меня заметил…

– Вы все-таки выследили его?

– Да. Я увидела, как он входит в дом, где жила Зорина… Я видела эту женщину, понимаете? Это была его тайная любовница. Она была очень красивая, утонченная, спокойная, элегантная… У нее не было детей… Я, понятное дело, навела и о ней справки. Выяснила, что она недавно вернулась из Германии, где развелась с мужем-геем, что она богата… Именно этот факт и задел меня за живое. Если бы она была бедная, то у меня бы еще оставались какие-то сомнения по части их отношений… Я бы подумала, что дамочке просто не хватает денег, и она спит с моим мужем ради них. Но у нее было все, понимаете? И у него – тоже. Спрашивается, что их связывало, что заставляло его выкраивать время для встреч, для свиданий? Только страсть… Примерно такое же сильное чувство, какое испытывал ко мне Андрей. Глядя на Андрея, слушая его признания…

– Вы встречались с ним?

– Да, но лишь на вечеринках, куда он всегда приходил со своей женой, с Лидой, моей подругой… Он находил время, чтобы сказать мне на ухо самые пылкие и подчас бесстыдные слова… И я, слушая его, представляла на своем месте – Зорину, а на месте Андрея – Леву… И просто сгорала от ревности. Уже через месяц после того, как я узнала о связи моего мужа с этой стервой, я поняла, что жизнь моя сломана, что я никогда не смогу забыть это и тем более простить. Я страдала, а мой муж в это время обнимался с другой женщиной.

– Почему вы ничего не рассказали мужу?

– Зачем? Я хотела застать их вдвоем и посмотреть Леве в глаза. А он… он, знаете, продолжал делать вид, что в его жизни ничего не происходит, он продолжал разыгрывать из себя прекрасного, заботливого и любящего мужа и отца… У меня началась бессонница. Я думала только об одном: как сделать так, чтобы, застав их на месте преступления, не выглядеть униженной и раздавленной… Я не могла позволить им такую роскошь, чтобы они надо мной посмеялись… Это они должны были униженно смотреть мне в глаза и испытывать при этом жгучий стыд за свою ложь, за свою любовь…

– Вам не приходило в голову отпустить своего мужа?

Этот вопрос застал врасплох Земцову. Ей стало жарко от этого вопроса: уж не ей ли, жене, он его адресовал, прекрасно понимая, что их сейчас слышат и видят?

– Отпустить? Чтобы он женился на Зориной, и она прибрала к рукам «Калину»? Чтобы она родила ему детей? Но тогда кому же будут нужны мои дети? Кому? Ренату Мустафину?

– Он был вашим любовником?

– Ренат? Да что вы такое говорите… Это все была игра, сознаюсь, опасная игра, но лишь для отвода глаз – пусть все думают, что он – мой будущий муж… Чтобы никому и в голову не пришло, что все на самом деле по-другому…

– Вы выследили их?

– Да. Я узнала, что они начали встречаться в Трещихе, на какой-то даче. Я даже не знала, кому она принадлежит. Попыталась выяснить, уж не купил ли Лева эту дачу для встреч со своей любовницей, но так и не успела… Все открылось много позже… И что меня поражало, так это то, что в Трещиху эти ненормальные ездили на автобусе или такси, да, все-таки чаще всего на такси… Я похудела на пять килограммов, выслеживая их…

– Как вы думаете, почему он не ездил туда на своей машине?

– В целях предосторожности, – зло бросила она. – Это – единственная причина. У Левы дорогие иномарки, его машина бы примелькалась… Он страшно боялся разоблачения.

– Вы приехали в Трещиху, чтобы убить их?

– Нет, я приехала, чтобы застать их и испугать… Я не могла позволить, чтобы эта парочка насмехалась надо мной… Ведь их было двое, а я – одна, да еще и с маленькими детьми…

– Где вы взяли пистолет?

– Купила. Через Рената и купила.

– Он что-нибудь знал о ваших планах?

– Нет, конечно. Я объяснила ему, что мне нужен пистолет для самообороны.

– Он не поинтересовался, почему вы обратились с этой просьбой не к мужу, а к нему?

– Нет, думаю, он предположил, что я доверяю ему и даже…

– Этой просьбой вы пытались расположить его к себе и дали надежду?..

– Примерно. Ему нравилось, когда я обращалась к нему с какими-нибудь просьбами личного характера. Тогда, видимо, ему казалось, что он хотя бы в чем-то может заменить мне мужа.

– Вы приехали в Трещиху…

– Я приехала на своей машине, но оставила ее за деревней. К дому пробиралась через лесок, боялась, что не выдержу… У меня зубы стучали. Я вообще плохо помню тот день… Помню, что я вошла в дверь легко – они даже не удосужились запереть дом. Направилась в комнату, где была кровать. Открыла дверь и увидела их… Они были уже раздеты, но еще ничего не успели… Вот поэтому-то никому и в голову не пришло, что они любовники. У Зориной был жених, Борис Стужин. – Наташа скривила губы в усмешке и всхлипнула. – Невеста… Она не дура была, эта Зорина, понимала, что Лева никогда не бросит семью, и он бы не бросил. Продолжал бы обманывать меня, но не ушел бы сам. Никогда. Да только мне не надо такой семьи, где все строится на лжи… Все, нужно сделать перерыв, я больше не могу… давайте уйдем отсюда, пожалуйста…

Она бросилась к Крымову и разрыдалась у него на груди.

– Она не придет завтра в суд, – тихо сказал Корнилов, вздыхая. – Помяните мое слово…