Вспомнить забытое. Тайна военного лагеря. Книга 1

ГЛАВА 12

В среду вместо утреннего гонга академии кампус разбудили торжественные звуки гимна — так начался главный праздник на Миите. И пока все собирались на фестиваль-парад, с которого начинались праздничные мероприятия, я собиралась в лагерь… В основном, морально, так как брать с собой особо ничего нельзя. Я была в предвкушении, я не знала, что конкретно меня ждет, но то, что я представляла в своем воображении, должно было мне более чем понравиться.

Эдди заехал за мной к девяти часам утра, и мы отправились к лагерной базе на его джиу.

— Ну, теперь ты мне расскажешь, куда именно мы едем?

— Нет, — ответил брат с хитрой ухмылкой, — но тебе понравится.

— А Йенс уже будет там?

— Да, Йенс отправился туда еще вчера вечером. Он же в директориате с прошлого года. Мастер канджу-дэ не может быть простым преподавателем. А я в этом году еще и наставник, — похвастался Эд.

— Ого, поздравляю, — ответила я. Я знаю, как Эдди хотел стать наставником хотя бы для одного курсанта, но у него не было времени, чтобы тренировать кого-то, поэтому я спросила. — Как так получилось? У тебя ведь даже нет времени, чтоб заниматься со мной…

— А я с ним не занимался. Он нашел меня и сказал, что ему требуется наставник для того, чтобы попасть в лагерь. Готовился он с мастером Каеном. Я связался с Каеном, и расспросил про парня. Говорит, что тот сможет и на высший ранг претендовать. Но Каен в лагере не работает, так что парню нужен я.

Эдди, похоже, был действительно очень рад. Теперь он сможет не только проводить массовые уроки, но и передавать кому-то конкретному свои знания и опыт, которых у Эда в избытке.

Ему пришлось научиться хорошо драться. Когда мы прибыли на Герехтайт, Эду было четырнадцать. Мы были здесь чужими, и брату пришлось кулаками отстаивать наше право на жизнь на этой планете. В этом возрасте подростки особенно жестоки, и если я лет до семи просто терпела довольно недружелюбные взгляды, то Эду было гораздо сложнее, да еще и чужой язык пришлось экстренно учить. Хорошо еще наш отец-военный уделял много внимания физической подготовке сына… Кроме того, Эд постоянно переживал, что меня кто-то обидит. Так продолжалось лет пять, потом герехтайцы смирились с присутствием на их территории инопланетян, но продолжали иногда на нас поглядывать, узнав, что мы с Ренхена. Когда открыли космограницы все успокоилось окончательно, жители Столна уже принимали нас как своих, и только иногородние посматривали как на диковинных зверюшек, но

недоброжелательности не выказывали. Только любопытство.

А мы тем временем подъезжали к лесополосе, и я узнала местность. Где-то здесь должен быть ресторан, в котором мы с Йенсом ужинали не так давно… И точно. Строения показались из-за деревьев, и я мечтательно улыбнулась.

— Здесь очень вкусно готовят… — сообщила я.

— Когда ты успела побывать в Тайне? — искренне удивился Эддон.

А вот я не удивилась, что Эдди знает это место. Надо же ему куда-то водить своих многочисленных подружек…

— Йенс привозил меня сюда, чтобы рассказать…ну, ты понимаешь…

Эд только кивнул, подтверждая мои слова, затем включил радио. Шла передача, в которой слушали и обсуждали музыку прошедшего десятилетия. Эд хотел переключить, но я попросила оставить.

И я не ошиблась. Играли песни нашего с Эддоном счастливого времени. Он уже учился в академии, я — в школе. Мы жили вместе, и каждый вечер в нашей маленькой квартирке в Старде играли эти песни. Всю оставшуюся дорогу мы с братом подпевали известным исполнителям и смеялись от того, что катастрофически не попадали в ноты. В итоге, полтора часа в пути пролетели незаметно, и мы подъехали к высоченному забору посреди леса. Здесь уже было припарковано огромное количество джиу, вокруг сновали толпы людей! В основном, парни, но были и девушки. Видимо, это все — будущие курсанты военного лагеря…

Эд остановил свой аппарат, и мы вышли на воздух. Великий, какой же здесь воздух! Судя по тому, что мы ехали через лес примерно тридцать минут, лагерь был окружен деревьями как минимум на двадцать километров. Настоящая глушь, сплошной кислород, а из живых существ поблизости только дорны, авархи и их потенциальная добыча — корольи и кабаны. Ну, и огромное количество птиц, конечно, которые на рассвете и закате Хеллерстена украшают своими причудливыми мелодиями и звонкими переливами весь могучий лес. Эдди был прав — мне здесь нравится.

Я смотрела по сторонам с дурацкой улыбкой и просто не могла поверить, что это произошло! Что я здесь, стою перед воротами в загадочный военный лагерь, вот я делаю шаг к нему и все еще не могу поверить… а улыбка становится все глупее и глупее.

— Эй, девочка, — я случайно задела плечом какого-то огромного парня, идущего мне навстречу, — смотри куда идешь.

— Простите, — ответила я, продолжая смотреть только на долгожданный вход, к которому я приближалась.

— М-да, — не отстал от меня обиженный курсант, — похоже, в этом году всех подряд брали. Кто твой наставник, детка? На что он рассчитывает?

Я продолжила игнорировать возмущенного парня, Эдди, который все это время разговаривал с каким-то, видимо, старым знакомым, догнал меня и спросил:

— Ник, что у тебя уже случилось?

Я промолчала. Тогда Эддон обернулся к парню, который застыл на месте и смотрел на нас с каким-то страхом и удивлением.

— Курсант Кайори, вы что-то хотели?

Похоже, Эдди знает этого нервно-неуравновешенного…а я только сейчас его рассмотрела. Парень просто огромный! Высокий, широкий, страшный, не в смысле некрасивый, так-то на лицо даже очень ничего, а вот взгляд какой-то устрашающий. Такой громила регнеровскую гору грязи покорил бы одним шагом. А громила тем временем перестал таращиться на нас с Эдом и ответил:

— Нет, кенен Вейс. Точнее да. Разрешите спросить?

— Разрешаю, курсант.

— Эта…девушка…Вы ее наставник? — делая паузы между словами, спросил курсант.

— Нет, Кайори. Еще вопросы?

— Нет, кенен.

— Свободен, — скомандовал Эдди, и, с облегчением выдохнув, Кайори удалился. А я спросила:

— Кенен?

— А Йенс тебе не рассказывал?

— Нет.

— Это, скажем так, звание. Промежуточное между преподавателем и мастером, — ошарашил меня брат.

— Охренеть, Эдди! — крикнула я.

— Ника, не ругайся, — возмутился Эд.

— И когда ты получил это звание?

— В прошлом году. Когда Йенс защитил мастера.

— Почему ты мне не сказал?

— А что говорить… было бы, чем гордиться, — Эддон скромно пожал своими широкими плечами. — Получу мастера — расскажу.

— Вот уж спасибо, — съехидничала я. — Эд, это же большое достижение! Ты — не военный. Ты — техник! Техник с высоким военным званием! Это же потрясающе! И много в лагере кененов среди преподавателей? И как мне отличить кенена от преподавателя или от мастера? Будет некрасиво, если я кого-то случайно понижу в звании…

— Это просто. На протяжении всей смены на преподавателях будет форма. У курсантов форма голубая, у преподавателей — зеленая, у кененов (их всего семь, включая меня) — серая, у мастеров (их четыре) — синяя, и у Йенса — черная.

— Потому что он единственный мастер канджу-дэ?

— Именно.

— А почему он тогда тут не главный?

— Потому что не хочет. У него и так забот хватает…

— Это точно, — грустно подтвердила я, а мы, наконец, вошли в ворота.

Великий, сколько же тут курсантов? Тысяча?

— Эд, — решила я уточнить, — а сколько обычно курсантов прибывает?

— В прошлом году было полторы тысячи… В этом должно быть чуть больше.

— А преподавателей?

— Пятьдесят три.

— И всего семь кененов? И ты один из них? Нет, Эдди, дорогой…ты определенно зажал проставу. Как разберемся с похитителями — с тебя праздник!

— Договорились, — Эд улыбнулся, а мы подошли к деревянному одноэтажному зданию, на входной двери которого висела табличка с надписью «директориат», — пошли.

Эдди распахнул дверь, и пропустил меня вперед.

Здесь тоже народу хватало. Вдоль длинной стены стояли столы, за которыми сидели, судя по всему, курсанты, так как на них была голубая форма. Возле каждого стола собралась очередь в среднем из четырех человек. Эд остановился, осмотрелся, и, потянув меня за рукав, скомандовал:

— Туда, — Эд кивнул головой в сторону крайнего правого стола.

Мы встали в очередь, надо признать, двигалась она очень быстро. Курсанты помечали что-то в своих журналах и выдавали какие-то ленты разных цветов: белые, желтые, зеленые и красные.

— Эд, что это за ленты? — спросила я у брата.

— Принадлежность к рангу. Изначально выдается лента, цвет которой соответствует заявленному рангу наставником курсанта. Желтая — низший ранг, зеленая — средний, красная — высший ранг. Ленту привязывают на предплечье рабочей руки. Ты привяжешь на правую руку красную ленту.

— А белая что означает?

— Белая — для новичков. Они обычно ни на что не претендуют, негласно этот ранг называется ознакомительным. Те, кто приехал в лагерь в первый раз пробуют свои силы, чтобы в следующем году претендовать на ранг.

Меня в жар бросило.

— Я же первый раз…и сразу красную ленту?

— Твой наставник — Регнер. Ни у кого и сомнений не возникнет.

А тем временем подошла наша с Эдом очередь. Парень, сидящий за столом перед нами, поднял взгляд, увидев Эда, вскочил и коротко склонил голову в приветствии.

— Мира на Миите, кенен Вейс.

— Мира на Миите, Шейн, присаживайся. Шейн улыбнулся профессору, сел на свое место и спросил:

— Ваша?

— Регнера.

И в помещении повисла тишина, а взгляды абсолютно всех курсантов буквально прилипли ко мне. Я, кажется, покраснела и, смущенно, опустила взгляд на журнал, который лежал перед Шейном. Там были написаны фамилии, напротив — какие-то цифры.

Через пару секунд процесс раздачи лент возобновился, и Шейн, протянув мне красную ленту, сообщил:

— Курсантка Вейс, добро пожаловать в военный лагерь. Ваш код — 579, - при этом Шейн, не стесняясь, меня разглядывал и говорил не торопясь, видимо, давая себе больше времени на изучение моего тела. Особенно долго его взгляд задержался на моих руках. Не знаю, что необычное он там хотел найти…стальные мышцы, или, может когти…Тем не менее, когда его взгляд поднялся к моему лицу, он улыбнулся и продолжил:

— Казарма 26, форму и снаряжение получите на пятом складе. Мира на Миите, курсант Вейс.

— Мира на Мииге, — тихо ответила я, и Эдди потащил меня к выходу.

— Дальше сама. Тебе направо. Склады вот там, — Эдди указал рукой в сторону длинных металлических построек, — казармы высшего ранга — там, — снова показал рукой направление. — Кнопка, постарайся сегодня хорошо провести время и как следует отдохнуть. Завтра будет очень тяжелый день. До скорого, — Эд поцеловал меня в макушку и ушел, оставив одну. А я напомнила себе, что это вообще-то была моя мечта, и потопала искать пятый склад.