Второе дыхание

26

Все, кто отличился при задержании вооруженного бандита, обнаруженного в пограничной зоне и оказавшего наряду сопротивление, в том числе и лесник Диджюлис, были представлены к награждению медалью «За отличие в охране государственной границы». Каждый воспринял это известие с удовлетворением. Одному Кочетову не принесло оно радости. Гибель Баргута затмила все, что происходило вокруг. Как только выдавалась свободная минута, он покидал заставу и направлялся к месту, где похоронил овчарку. Небольшой холмик на опушке леса – вот и все, что осталось от нее. На глаза наворачивались слезы, но вернуть собаку было уже невозможно.

– Андрей, – наконец решился на откровенный разговор с ним Кравцов. – Я все понимаю. Понимаю, что на душе у тебя кошки скребут, понимаю, что не к месту сейчас любые советы, но ты – солдат, защитник границы. Нужно найти в себе силы стать таким, каким ты был раньше.

Андрей молчал. Он как будто пребывал в другом мире.

Неизвестно как долго бы продолжалась его хандра, если бы на заставу не заехал начальник отрядной службы собак и не привез с собой немецкую овчарку. Черная, как смоль, Багира почти год обитала в отрядном питомнике. Со слов офицера, она была обучена приемам общей дрессировки, мастерски находила аппорты, уверенно «читала» следы учебных нарушителей. Одним словом, была готова к несению службы на границе.

– Немного еще с ней поработать, и будет толк, – сказал майор, передавая собаку Зотову.

Антонов в это время еще находился в госпитале, поэтому исполнявший его обязанности Зотов подписал необходимые бумаги, и с этого самого момента Багира была поставлена на заставское довольствие.

Уже сменили табличку на вольере, когда-то принадлежавшем Баргуту, уже Багира разгуливала по цементному дворику, как полноправная его хозяйка, а Кочетов никак не мог смириться, что теперь у него другая собака.

Кравцов, наблюдая с какой неохотой Андрей наполняет ведро едой для Багиры, не выдержал и в сердцах произнес:

– Ну, знаешь, всякому терпению приходит конец. Переводись в другое отделение. Хотя бы к Будникову – у него техника, жрать ей носить не нужно, я готов с ним переговорить. А на твое место подберем кого-нибудь другого.

Андрей поставил на землю ведро с собачей похлебкой, резко повернулся и произнес:

– Повтори, что ты сказал.

– Я сказал, что не буду больше принуждать тебя делать то, что тебе делать не по душе.

– А ты считаешь, что работа с собакой не мое дело? Да как ты мог до такого додуматься?

– Всем своим поведением в последнее время ты к этому меня подталкивал.

Сказав это, Виктор быстрым шагом направился к заставе. Андрей же, взяв ведро, подошел к вольере Багиры. Увидев хозяина, овчарка забегала по дворику, заскулила, как когда-то при виде Андрея радостно приветствовал его Баргут. Андрей поймал своим взглядом взгляд ее влажных темно-коричневых глаз – в них читалась надежда на то, что он не бросит ее, что будет заботиться, кормить, обучать – и он неожиданно произнес:

– Не беспокойся, Багира, я никуда не собираюсь уходить. Просто не могу забыть Баргута… Но я постараюсь, чтобы это не мешало нашей службе. Я чувствую, что мы «сработаемся».