Второе дыхание

10

На заставе – банный день. У всех – приподнятое настроение. Пограничники получают у старшины чистое белье и мыло. Те, кто в наряде, сделают это по возвращении на заставу. По очереди и в баньку ходят солдаты. Так уж заведено на границе – все делать поэтапно, исходя из интересов службы.

– Баня готова, товарищ капитан, – доложил старшина заставы прапорщик Чернов.

– Что ж, пойдем, погреемся.

Взяв приготовленный женой пакет с чистым бельем, Антонов направился к выходу. Старшина последовал за ним. Зотов остался в канцелярии – он был сегодня дежурным офицером и обязан был находиться в подразделении.

Пройдя мимо наблюдательной вышки, Антонов и Чернов свернули к питомнику – за ним виднелась заставская банька, над крышей которой трубой вился сизый дымок. Посаженные по краям аллеи березы шелестели листвой, асфальтовая дорожка была аккуратно вычищена, кустарник – коротко подстрижен. Чувствовались хозяйские, заботливые руки старшины. Определенно, повезло Антонову со старшиной. Как и Антонов, он во всем стремился к порядку. И попариться был тоже любитель.

Баня, когда ее начинаешь регулярно посещать, постепенно открывает свои неоспоримые достоинства. Нехитрая на первый взгляд процедура, а с какой благодарностью к ней относишься, когда войдешь во вкус. Именно такая метаморфоза и происходила с прибывающими на заставу молодыми солдатами. В большинстве своем они привыкли к ванной. А тут бери веник, тазик с водой, дуй в парилку… Но проходило несколько месяцев, и уже невозможно было переубедить новобранцев, что может быть что-то приятнее банного жара.

«В баню идешь не просто помыться, в баню идешь, прежде всего, погреться». Этот лозунг висел при входе в предбанник и служил напоминанием, что тепло нужно уметь не только создать, но и поддерживать в процессе помывки.

Печку старались топить березовыми поленьями – жарко горят и не дают искр. Кончались березовые, тогда в ход шла осина.

Непременным правилом на заставе считалось: попарившись, хорошо проветри баню, чтобы дерево не начало гнить. Новичку запрещалось сразу забираться на полок. В первый раз его испытывали на жаропрочность внизу. В парную – только с покрытой головой. Для этого в предбаннике всегда были в наличии фетровые колпаки.

Перед тем как войти в парное отделение, как и везде, готовили веники. Если они были свежими, то задача упрощалась. Такой веник лишь слегка споласкивался. Другое дело – сухой веник. С ним нужно было немного повозиться. Сначала тоже помыть, ополоснуть. Затем положить в таз с теплой водой.

– Иногда веник запаривают сразу в крутом кипятке и… допускают ошибку, – поучал Чернов молодых солдат. – В этом деле нужна постепенность, даже деликатность, чтобы не опадали листья. Вначале нужно подержать веник в теплой воде, затем добавьте в таз горячей. Сверху накройте таз другим тазом – устройте для веника своего рода баню. Пусть, как следует, распарится, станет шелковистым, «выдаст» наружу лесной дух.

Были у старшины и другие секреты, которыми он охотно делился с пограничниками и требовал соблюдения всех своих наставлений. Чернов был большим любителем применения во время помывки различных лекарственных растений, считая, что от этого получается отличный оздоровительный эффект. У него всегда находились под рукой настойки эвкалипта, мяты, цветков липы, чабреца, душицы, ромашки и других растений. Старшина рекомендовал пограничникам пользоваться ими, но строго следил за тем, чтобы их не лили прямо на камни, считая, что так запах навсегда «впечатается» в стены, и пахнуть в баньке будет раз от разу все хуже и хуже. Под ароматизаторы отводилась керамическая миска с горячей водой, в нее наливали настойку и отодвигали подальше от печи.

…Антонов и Чернов вошли в небольшой предбанник. Здесь все дышало свежестью. Вагонка, которой были оббиты потолок и стены, – без единого сучка, пропитана желтой морилкой. Полки и лавки вдоль стен, как будто только что привезены из магазина.

Начальник заставы и старшина разделись, зашли в моечную и, постояв под душем, насухо вытерлись махровыми полотенцами. Надели фетровые колпаки, взяли простыни, распаренные веники и – в парилку. Печь-каменка уже раскалилась докрасна. Постояв немного внизу, полезли на среднюю полку.

Чернов зачерпнул кружкой из кадушки воды и полил камни. Парная наполнилась духовитым жаром.

Антонов перебрался на верхнюю полку и, расстелив простыню, лег на нее. Чернов взял в каждую руку по венику и, не торопясь, стал, словно веерами, опахивать ими его с боков. Едва прикасаясь к телу, проходил по ногам, спине, рукам. Веники плавно передвигались вдоль тела – от ног до головы и обратно. Шуршали – один по левому боку, второй по правому, затем по бедрам, пока не доходили до пяток. А потом снова от пяток до головы, от головы до пяток.

Антонов, лежащий на полке, ощущал приятный горячий ветерок.

Стало жарче – Чернов сделал паузу, поднял веники вверх, затем опустил их, но уже на плечи, туловище и снова прошелся ими по ногам. Затем – вдоль тела, потряс ими над лежащим в приятной дреме Антоновым. Заметив на его спине засверкавшие капельки пота, стал действовать энергичнее. Прошелся веником по спине, размазывая проступивший пот. Потом снова, как веерами, опахнул тело – энергично, легко.

Парил Чернов всегда сноровисто и со вкусом, чем и славился не только в комендатуре, но и во всем пограничном отряде. Не зря начальник отряда часто приезжал на заставу Антонова париться. Ну а если проверка какая – то вез с собой всех проверяющих.

От беспощадного жара занимало дух. Весь порозовевший, Антонов неподвижно лежал на верхней полке. Поддали еще пару, отдышались, присели на горячее дерево.

– Пора выходить.

Вышли в моечную и сразу под душ. Теплая струя сменялась прохладной, а та, в свою очередь, – холодной. Прекрасная закалка. Обмотались сухими простынями, сели за стол, выпили зеленого чаю.

– Пойду, подменю Зотова, – подвел итог банной процедуре Антонов. – А ты побудь еще.

Начальник заставы оделся и вышел. Появился Зотов, на ходу снял куртку.

– Ну что, Дмитрий Васильевич, добавим жару?

– Я не прочь.

И вновь все повторилось по отработанной схеме. И снова старшина, как жонглер, орудовал вениками.

Закончил париться заместитель начальника. Не успел еще одеться, а в предбанник уже заглядывает сержант Кравцов.

– С легким паром, товарищ старший лейтенант! Личный состав запускать можно?

– Запускай.