Юнги

17

Строительство землянок закончилось, и юнги перебрались в них из палаток.

В своей палатке Лупало заставлял товарищей ходить для него на озеро за водой, чистить его ботинки, добывать на раскурку газет. Ослушаться Лупало боялись – побьет. А бил Лупало умело. Не то чтобы нос расквасит или синяк поставит. Нет. А так, что и следов не оставит. После этого юнга побоится следующий раз ослушаться.

Лупало и в землянке вел себя по-прежнему. Петушка сделал своим ординарцем. Что Лупало Петушку скажет, то он и сделает.

– Жорка, – сказал как-то Лупало Жоре Челнокову, который рассматривал только что полученный учебник по двигателям. – Сходи за дровишками.

– Сходи сам. Что ты за командир?

Лупало поднялся с кровати:

– Я не командир. А раз говорю сходи, значит, сходи и принеси.

– Не пойду.

– Не пойдешь? Хорошо.

Лупало вышел из землянки.

– Петушок! – позвал он Агишина, занятого чисткой Лупаловых ботинок. – Иди сюда.

Они переговорили о чем-то, и Лупало вернулся в землянку.

Двое юнгов играли в шашки. Лупало подсел к ним, посмотрел и сказал, обращаясь к Толе Носову, который только что выиграл партию:

– Давай, Толька, играть в щелчки.

– Как это в щелчки?

– А просто. Кто проиграет, тому щелчки.

– Да, с тобой только и играть…

– А что со мной? Я проиграю. Вот увидишь, проиграю. Ты здорово играешь. Сколько сухарей у тебя останется, столько и щелчков мне дашь.

Толя, действительно, играл в шашки хорошо и в шашечных турнирах всегда выходил победителем. Но играть с Лупало он боялся. Если такому верзиле проиграешь, он таких всыплет!…

– Давай без щелчков, – предложил Толя.

– Без щелчков неинтересно. Да ты что, боишься проиграть мне?

– Вовсе не боюсь.

– А вот давай, давай…

Лупало начал расставлять шашки. Толя был честолюбив и решил во что бы то ни стало выиграть у Лупало. Неплохо всыпать несколько щелчков этому нахалу.

Первую партию Лупало проиграл. У Толи на доске остались четыре простые шашки и дамка.

– Ну вот, – сказал Лупало, – я же знал, что ты выиграешь. Сыпь мне свои орехи.

Он подставил голову.

Толя дал Лупало девять щелчков.

– Давай, Толька, лупи меня, раз ты такой сильный, – сказал Лупало и снова взялся за шашки.

Толя хотел отказаться играть другую партию. Честолюбие его было удовлетворено. Но Лупало сказал, что Носов должен сыграть с ним еще одну партию, иначе с его стороны будет нечестно.

Начали играть. Теперь Лупало играл по-другому. Очень скоро одна его шашка пробралась в дамки. Толина же шашка прочно засела в правом углу на половине доски противника. Толя уже не мог играть как следует. Он смотрел на сильные с широкими толстыми ногтями пальцы Лупало, когда тот передвигал шашки, и мысленно подсчитывал вероятное количество щелчков, которые влепит ему Лупало.

– Так. Подсчитаем, – сказал Лупало выиграв партию. – Так… десять. Да за две дамки по пяти – тоже десять. И два сухарика. Всего двадцать два щелчка. Подставляй лоб, Толик.

– Ну, уж и лоб, – сказал Толя и покраснел. – Я тебя щелкал в голову.

– Хорошо. Я спорить не буду. В голову так в голову. Все равно подставляй ты мне. Не за то мать сына ругает, что играет, а за то, что отыгрывается.

А я отыгрался. Давай…

Лупало щелкал здорово. Он бил с размаху, так, что у Носова звенела голова. После каждого щелчка Толя все глубже вбирал ее в плечи, пытался закрываться руками, но Лупало кричал:

– Убери руки!… Четыре… пять… шесть… Терпи, казак, атаманом будешь. Восемь… терпи… девять… десять…

Толя совсем сполз вниз, и голова его была у самого края стола.

Лупало пожалел его:

– Ладно, хватит пока. Дюжина останется за тобой. Это вроде американки будет. Попрошу что – исполнишь. А не исполнишь – получишь остальную дюжину. Давай еще сыграем. Ты тоже можешь отыграться. Тогда квиты будем.

Но Толя играть отказался, решив, что лучше пока побыть у Лупало в долгу. Он тер пальцами голову и с боязнью посматривал на довольного противника.

В это время Петушок затеял возню с Жорой Челноковым. Наверное, полез драться. Но Жора сильнее Петушка, и тот заплакал.

– Ты чего обижаешь его? – вмешался Лупало. – Я вот тебе покажу, как обижать маленьких…

Лупало повалил Челнокова на койку и загнул ему такие крутые салазки, что у того спина чуть не сломалась.

– Но, Жорка! – Кричал Лупало, усаживаясь на загнутые Жорины ноги. – Но! Не хотел пойти за дровами, поезжай за ними на собственных санках! Поехали!

Издевательств Лупало над товарищами Гурь-ка не мог стерпеть. Он схватил железный прут, что лежал у печки и служил вместо кочерги, подскочил к смеющемуся наезднику и, замахнувшись, сказал:

– Слазь!

– А тебе чего надо? – спросил Лупало, строго посмотрел на Гурьку.

– Слезай, говорю, а то врежу!

Лупало отпустил Челнокова и встал перед Гурькой.

– Тебе чего надо? – снова спросил он, чуточку сузив свои рыжие глаза, в которых светился злой огонек.

– Такой дылда, а обижаешь слабее себя.

– А ты что? Сильнее меня?

– Не сильнее, а не боюсь. А будешь драться…

Лупало выхватил у Гурьки прут:

– А вот посмотрим…

Швырнул прут в сторону и схватил Гурьку за грудь.

В это время в землянку вошел Митя Коробков и сказал:

– Отставить, Лупало.

– Ладно, – сказал Лупало и отошел к своей койке. – Как аукнется, так и откликнется.