Злые улицы 2

Глава 17

Дон посмотрел на содержимое сумки, а потом на нас. Снова на сумку, и снова на нас. В третий раз бросил взгляд на наркотики, а потом задержал его конкретно на мне.

— Откуда? — спросил он.

— Забрали у двух парней, что торговали этой дрянью в моем районе, — ответил я. — Здесь дури на тридцать тысяч долларов, если по оптовой цене. А если по розничной…

— Откуда ты знаешь о ценах на наркотики, Томми? — спросил дон Гвидичи.

— А я спросил, — ответил я. — У негров спросил. Они ведь торгуют наркотой. Теперь вы верите, что мы не нарушили правила, дон?

— Верю, — дон захлопнул чемодан, после чего махнул рукой Генри. — Убери эту дрянь с моих глаз долой. Разберись с ней. Не знаю. Выброси в океан. Сожги. Главное, чтобы она не оказалась на улице.

— Принято, дон, — кивнул Генри, подошёл и взял чемодан.

— Кто? — спросил босс нашей семьи.

— Джонни Ломбардо, — ответил я. — Тот же самый, кто рассказал вам о том, якобы это я организовал налет на ирландцев.

— А это был не ты? — задал следующий вопрос дон.

— Нет, — я покачал головой. — Он позвал меня на небольшую халтурку. Нам с Джо нужны были деньги на клуб, и я согласился. Он говорил, что ему нужны деньги для какого-то дела. Вот оно, это дело, в чемодане. Причем, он специально не торговал у себя в районе, чтобы не вызвать подозрений. Дождался начала войны и стал барыжить в наших, пользуясь тем, что нам не до того.

— Хорошо, — кивнул дон Гвидичи, хотя ничего хорошего в этой ситуации, очевидно, не наблюдалось. — Уберите его. Только так, чтобы он понял, за что его убрали. А потом избавьтесь от тела. Район… Поделите между собой. Сами решите, как.

— Спасибо, дон, — кивнул я. — Мы вас не подведём.

— Себя не подведите, — довольно резко ответил босс. — По краю же прошлись. В следующий раз, думайте, прежде чем делать. Особенно, если учесть, в какое время мы живем. Свободны.

— Пошли, — сказал Генри, и двинулся на выход.

Мы покинули кабинет вместе с ним. В «Сицилии» по прежнему шел ремонт, поэтому штаб-квартиру нашей семьи было решено перенести в другой ресторан. А еще тут теперь постоянно дежурили боевики с автоматами, а прикормленные копы крутились поблизости. Если русские снова сунутся, им не поздоровится. Это в прошлый раз они смогли выскочить буквально на одной наглости, но в этот раз не прокатит.

Генри подошел к телефону, который был в коридоре, набрал номер.

— Это квартира, на которой залег Ломбардо. Тебе надо вызвать его, Томми.

— А он приедет? — спросил Джо.

В присутствии дона мой друг не проронил ни слова. Наверное, затаил злобу за то, что нас похитили и вывезли за город. Не исключено, что и так. Но ничего, отойдет. Куда денется.

— Когда тебя вызывают, не остается ничего другого, кроме как приехать, — ответил наш капо. — Если сбежишь, с тобой больше никто и никогда не будет вести дел. А с учетом тяжести обвинений, дон Гвидичи будет вынужден открыть на него охоту. Так что тебе придётся быть убедительным.

— Хорошо, — кивнул я, взял трубку.

Гудки скоро закончились, кто-то взял трубку. Послышался сонный голос, в хозяине которого я, тем не менее, без труда узнал Джонни.

— Да? — спросил он.

— Алло, это Томми, — ответил я. — Приезжай в наш клуб. Нужно поговорить.

— О чем поговорить? — не понял Ломбардо.

— О небольшой халтурке, которую мы провернули недавно, — ответил я. — Ты сказал, что инициатором этой затеи был я. Дон требует долю. Будет справедливо, если мы вложимся в это вместе.

— Я на нуле, — тут же ответил Джонни. — Все деньги пустил в дело. Расплатись с ним сам, я тебе потом верну.

— Ты прикалываешься? — добавив в голос злобы, спросил я. — Где я тебе сейчас достану восемь штук? У меня тоже все в деле. Приезжай, будем думать, где искать деньги.

— Хорошо, — ответил он. — Через полчаса тебя устроит?

— Да. Скажешь управляющему, чтобы проводил тебя в кабинет. Я тебя там встречу.

Я положил трубку, посмотрел по очереди на Генри, Джо. Они ничего не слышали.

— Должен приехать, — без особой уверенности ответил я.

— Что он сказал про деньги? — спросил Джо.

— Что у него их, конечно же, нет, — пожал я плечами. — Еще бы, если в твоём квартале такая же партия, то он потратил тысяч шестьдесят. Поднять должен был, правда, не меньше ста пятидесяти, минус расходы… Да уж. Тут и самому задуматься немудрено.

— Груз у нас, — понизив голос, сказал Джо. — Можем взять у меня в квартале ещё минимум столько же. Скинем неграм за полцены. По десять штук на брата.

— Рот закрой, — жестко сказал Генри. — Иначе дождешься, что тебя тоже вызовут. Нарушать правила можно, в определенных пределах. Но не в первый год, когда ты в семье. И не с наркотой. А это мы сожжем. Я лично это сделаю.

— Да я ж прикалываюсь, — ухмыльнулся Джо.

И вот хрен знает, на самом ли деле прикалывался, или просто решил разрядить обстановку. В жадности он никогда не был замечен, но хорошо разбогатеть, причем очень быстро…

— Поехали, — сказал я. — Иначе на встречу с Джонни опоздаем.

Я сидел за столом и листал очередную порцию отчетов от нашего бухгалтера. Блин, идея заиметь свой клуб оказалась с одной стороны неплохой, потому что мы могли без посредников отмывать деньги, полученные с продажи фальшака жидам. Но с другой… Какой же это оказался геморрой.

Ладно хоть большую часть делал НПС. Я не бухгалтер, я юрист по образованию. Кстати, мог бы сойти за консильери, если бы мой диплом каким-то образом котировался бы на «Злых улицах».

Джо стоял чуть в стороне от входа с пистолетом в руках. Мы оба ждали. Я рассчитывал на то, что Джонни приедет не один, поэтому наши парни были в полной боевой готовности снаружи. Делали вид, будто смотрят представление, но при этом готовы действовать. Вот такие вот дела.

Из-за двери послышались шаги, а через несколько секунд она распахнулась. Джонни не утруждал себя банальными приличиями по типу стука. Не заметив Джо, он сразу прошел к столу и уселся напротив меня.

— Денег у меня нет, — без обиняков заявил он. — Но есть идеи, как их достать. Готов слушать?

Ствол пистолета, прижатый к затылку, оказался для него сюрпризом. Вот так вот бывает, когда теряешь осторожность, и не обращаешь внимания на то, что происходит вокруг.

— Зачем ты сказал дону о том, что это я придумал тему с ирландцами? — начал я издалека.

— Я… Я запаниковал, Томми, — прозаикался он. Вся уверенность слетела с него, словно позолота с дешевых. — У меня и так не лучшая репутация в семье. А дон тебя любит, как сына, ты ведь ему жизнь спас. Видишь, он не тебе ничего не сделал, только попросил долю.

Я вспомнил, как сегодня утром копал себе могилу под внимательным и чутким взглядом дона. Да уж, он действительно меня любит.

— Положи пушку на стол, Джонни, — сказал Джо, заметив, что рука солдата мафии медленно ползет к воротнику. — И нож тоже. Не заставляй себя обыскивать.

Ладонь Джонни резко дернулась к колену, но он все-таки взял себя в руки. Вытащил пистолет, положил его стол. Катнул ко мне и выкидной нож. Красивый, с посеребренной рукоятью. Когда-то и у меня был такой.

Я взял его оружие и отложил в сторону. Так будет лучше для всех.

— Ну а теперь расскажи мне о другом, Джонни, — сказал я. — Расскажи, кто надоумил тебя торговать наркотой в наших кварталах. Кто продал ее тебе.

На лице солдата мафии появилось выражение ужаса, он медленно поднял руки перед собой.

— Я не знаю о чем ты, Томми, — сказал он.

— Внизу идёт представление, — сказал Джо. — Играет музыка, девчонки танцуют. Люди пьют и веселятся. Выстрела никто не услышит. Проблема будет только одна, моему другу потом придется отмывать свой кабинет.

— Ты будешь делать это вместе со мной, — сказал ее. — Еще чего удумал.

— Пуля в затылок вынесет твое лицо. Опознание будут проводить по отпечаткам. А ведь твои пальцы есть в базе, Джонни, мы знаем, ты сидел в тюрьме. Поэтому нам придется отрубить тебе руки прежде чем похоронить.

— И выбить все зубы, — сказал я. — Если ты, конечно, не расскажешь нам все открыто и честно.

— Почему мы, Джонни? — спросил мой друг и напарник. — Почему наши районы? Ты мог начать торговать в любом из кварталов Маленькой Италии. Но ты выбрал именно наши.

— Я думал, — проговорил он. — Я думал, что вы согласитесь войти в долю. Вы ведь недавно в семье, и согласились провернуть это дело с ирландцами. Тогда почему бы не…

— Не стать торговцами ядом? — перебил его я. — Мы что, похожи на дураков? На посвящении дон сказал нам не связываться с наркотиками. Он не единожды повторял это после. Ты думаешь, мы будем нарушать правила?

— Да все нарушают правила, — сказал Джонни. Судя по выражению его лица, он почувствовал себя гораздо увереннее. — Сильнее других банд нас сделают только бабки, Томми. На них мы сможем нанять себе сколько угодно головорезов. Они принесут нам этот город на блюдечке. Альфонсо Пацци это понимает. Наш дон — нет.

— То есть это Пацци надоумил тебя торговать наркотой? — спросил я.

— Ну, — протянул Джонни. Похоже, что он понял, что проговорился. — Пацци хочет отменить запрет на торговлю наркотиками. А еще он хочет забрать порт себе, чтобы гнать через него дурь из Юго-Восточной Азии. Сейчас на восточном побережье они торгуют героином из Турции. Если же им получится захватить еще и эту точку… Никто не сможет им противостоять.

— Ты серьезно думаешь, что другие доны старой школы просто закроют на это глаза?

— Эта кучка старых пердунов ничего не сможет ему сделать, — сказал Ломбардо. — Комиссия в кармане у Пацци. Он давно мог бы объявить себя боссом всех боссов, и никто бы не смог бы сказать ему поперек и слова. Но он хочет, чтобы они дошли до нее сами.

— Это ты сдал Пацци то, что мы собираемся забрать у русских груз? — спросил Джо.

— Да, — кивнул Джонни. — Мне нужно было проявить себя. Я рассказал им об этом.

— Ты крыса, Ломбардо, — сказал Джо. — Крыса и гнида. Из-за тебя нас всех могли положить.

— Они не стали бы никого убивать, — покачал головой Джонни. — Это было одно из условий. Им не нужна война между семьями, иначе Гвидичи легко выбьют их из города. А им нужен Дом-Анджелес, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул я. — Наркотики они тебе поставили?

— Да, — кивнул Ломбардо. — Они. Хотели прощупать рынок. Я должен был отдать им треть от прибыли. Короче, мне остались бы гроши.

— Ага, жалкие сорок штук зелени, — согласился мой напарник. — Мелочь, любой нищий за день больше собирает.

— Ты не понимаешь, как я рисковал! — вскрикнул Джонни. — Я должен был получить больше.

— Ты жадный ублюдок, Ломбардо, — сказал я. — Ты дерешь с бизнесов в своем районе половину прибыли. Никто не позволяет себе такого. И вот ты пошел на риск, чтобы заработать еще больше. И проиграл.

— Ты, — вдруг задохнулся он. — Ты не посмеешь меня тронуть. Я — член Организации. Член Организации. Никто не имеет права поднимать на меня руку.

— Дон в курсе, Джонни, — сказал я. — Это он-то и дал приказ на твою ликвидацию. Так что, уж извини.

— Стой, Томми, — выставил перед собой руки Ломбардо. — Я заплачу тебе. У меня есть деньги. Много денег. Только не убивайте меня. Дайте мне просто уехать.

— Пятнадцать минут назад ты говорил, что у тебя нет ни гроша, — напомнил я ему, чуть улыбнувшись. — Уже забыл об этом?

— Я соврал, — ответил он. — Томми, ну серьёзно. Я дам вам сто штук зелени, а вы меня отпустите. А еще лучше, прикопаете кого-нибудь другого вместо меня. Я больше никогда не покажусь на людях, никто из других Семей никогда меня не увидит.

Я встал со своего места, подошёл к окну и медленно закрыл штору. А потом двинул прямо к Джонни.

Даже если бы я не чувствовал, что все, что он говорит — это наглая ложь, я бы все равно никогда не нарушил слово, данное дону.

Я кивнул Джо, и тот с размаха опустил рукоять пистолета на голову предателя.

Тот даже не вскрикнул, и отключился, а я уже достал из кармана удавку, обошел стул, оттеснив своего напарника, накинул петлю на шею Джонни.

— Держи его за руки и ноги, — сказал я. — Чтобы не дергался.

Мой друг обошел Ломбардо, встал прямо перед ним. Я резко развел руки в стороны, затягивая петлю на шее предателя. Он захрипел, задергался, но Джо уже бросился на него.

Полторы минуты, и передо мной высветилось сообщение о том, что я убил его. Впрочем, этого было мало. Нужно было еще и избавиться от трупа.

Впрочем, машина уже ждала нас у пожарной лестницы. А с подручными Ломбардо должны были разобраться наши. Их трупы можно не прятать, они никого не удивят. А вот тело Джонни может навести Пацци на дурные мысли. А этого стоит избегать как можно дольше.

Я встал, подошел к телефону и набрал номер квартиры, где обычно скрывался Генри. Выслушав с полминуты гудков, дождался ответа.

— Да? — спросил наш капо.

Дурацкая это привычка. Никогда нельзя отвечать этим словом на звонки с незнакомых номеров. Твой голос вполне может записываться, а если учесть, что у нас все давным давно на биометрии, то последствия могут быть очень даже печальными. Впрочем, по отношению к игре это неприменимо. Голоса у нас все равно не свои, а такие, как мы выставляем в настройках.

— Дело сделано, — ответил я.

— Мусор вынесли?

— Займемся.

— Хорошо. Я уведомлю дона. Молодцы, парни. Я рад, что в вас не ошибся.

Мы приехали на то самое место, где нас чуть не закопали. Это был заповедник на северо-востоке от города. Чуть поколесив по нему, мы даже нашли выкопанную нами могилу. Вытащили труп Ломбардо из багажники, притащили к краю, положили.

— Хочешь что-нибудь сказать? — спросил я.

— Крысой был, как крыса и подох, — ответил Джо. — Жаль, что нельзя оставить его в городе на всеобщее обозрение. Чтобы люди знали, как эти дела заканчиваются.

— Не, — я покачал головой. — Это лишнее.

У нас в багажнике было все, чтобы избавиться от улик. Первым делом я вытащил из него мясницкий топорик и несколькими резкими движениями отрубил мафиозо обе руки, которые замотал в тряпицу. Их нужно будет похоронить отдельно.

Джо же вытащил из кармана кастет, натянул его на руку, подошёл к трупу и шестью ударами превратил его в кровавое месиво. Этим он решил сразу две проблемы: никто не опознает его не только по лицу, но и по зубам. У полицейских еще не такая информация может быть, а от них люди Пацци по-любому узнают о произошедшем. А даже если и не от них, а опосредованно, через репортеров, которые наверняка напишут в газетах о том, что высокопоставленный член мафии был убит.

Я столкнул труп в яму и взялся за лопату. Куча земли ещё не успела осесть. Закапывать яму было гораздо проще, чем выкапывать. Даже в видеоигре это было тяжелым физическим трудом.

— Да уж, — сказал Джо, зачем-то поплевал на руки, и тоже присоединился ко мне. — Непростой сегодня день.

— Это уж точно, — кивнул я. — Слушай, а ты серьезно говорил о том, чтобы продать наркотики неграм?

— Нет, — ответил мой друг слишком поспешно и тут же исправился. — Ну, не знаю. Если бы вы согласились, то мы провернули бы это вместе. Но вы ведь отказались, и что мне делать. Пришлось обернуть все в шутку.

— Я понял, — кивнул я. — А если бы Пацци вышли на тебя с таким предложением, что бы ты делал?

— Да ничего. Но они и не вышли бы. Уверен, они присматривались к каждому из нас. А выбрали именно Джонни. Потому что он был очень жадной гнидой. А, возможно, что он и не сказал нам всю правду. Может быть, он изначально работал на них и докладывал обо всем, что творится в Семье?

— Хреново это, когда не можешь доверять своим братьям, — пожал я плечами и бросил очередную порцию земли на труп, который уже почти скрылся из виду под жесткими комьями.

— Ну друг другу-то мы можем доверять, — сказал Джо. — И Генри, наверное тоже.

— Да, пожалуй.