Злые улицы 2

Глава 2

— Ну и что делать будем? — спросил Джо.

Я напряжённо думал. Куча оборудования для печати фальшивых денег — это шанс. Причем такой, какой выпадает всего один раз в жизни. Если сделать это по-умному, то можно нехило приподняться, как в иерархии семьи, так и по бабкам.

Что нам для этого нужно? Во-первых, помещение. Такое, с каким нас никто не свяжет. Во-вторых, кто-то, кто будет работать за этим оборудованием. Тот, кто знает технологию, может достать расходники и прочее. Третье — канал сбыта. Его мы найти точно не сможем, за этим придётся обращаться к Генри Бруни. Он-то знает всех дельцов в городе, и уверен, что подберёт кого-нибудь, кто возьмётся продавать фальшивые деньги. Правда, ему придётся заслать долю, и немаленькую. Зато уже он будет отстегивать откат боссу, мы тут не причём.

Еще бухгалтер, который будет отмывать наш доход. А ещё лучше, собственное дело, совместное с Джо. Такое, чтобы можно было легко мухлевать с доходами, проводя через них грязные бабки. А вот эту мысль нужно отложить на полочку, если у нас все получится, то придётся этим заняться.

Ну и напоследок, надо найти и успокоить того, кто печатал тут деньги до нас. Для душевного спокойствия.

И что нам нужно для этого сделать? Во-первых, нужно вывезти оборудование. А во-вторых, допросить старика на предмет информации о том, кто будет тут работать. С этого и начнем.

Упустить такой шанс — непростительная глупость.

— Джо, — сказал я. — Иди к телефону автомату, и вызвони кого-нибудь. Моих или твоих. В крайнем случае, если никто не возьмёт трубку, позвони Генри. Нужен грузовик, и машина, что-нибудь неприметное, но с большим багажником.

— Вывозить будем? — спросил он.

— Точно, — кивнул я. — Это надо вывезти, причем, срочно. У тебя есть место, где можно спрятать груз?

— Есть пара складов в порту, арендованы на левых людей. На случай, если возьмем что-то, и надо будет срочно спрятать.

А запасливый у меня напарник, ничего не скажешь. У меня-то такого нет. Да и не думал я, что нам придется воровать грузы, разве что по наводке Генри, а уж тот о складах сам позаботится. Но повезло, ничего не скажешь.

Джо отпер дверь, и вышел из парикмахерской, я закрылся, подошёл к так и лежавшему на полу барберу. Что он там, живой, или сдох? Нет, даже в сознании, глазами лупает, грозно зыркает. Это мы ещё поправим.

— Будешь говорить? — спросил я.

Он не ответил. Тогда я подхватил старика за ворот рубашки, протащил через зал, и посадил на кресло. На лице у него по-прежнему были полосы от бритвенного лезвия, но умереть он от этого не мог. Это ведь все-таки видеоигра, а НПС гораздо более живучи, чем обычные люди.

— Спрашиваю только один раз, — сказал я. — Если по-хорошему. Кто привез сюда это оборудование? Кто собирался наладить производство фальшивых денег в моем районе?

Он только повернулся. Тогда я достал пистолет, взвел курок, и приставил ствол ему ко лбу.

— Не хочешь — не надо, — сказал я. — Мы все заберем, а тебя убьем, ты нам все равно не нужен. Еще и платить отказываешься. Придет на твое место кто-нибудь другой, посговорчивее. Короче говоря, от твоей смерти я только выиграю.

Показатель красноречия скакнул на единицу, но это все равно не помогло. Разработчики выставили этому НПС какой-то абсолютно запредельный уровень упрямости.

— Ну вот чего тебе молчать?

— Все равно ведь убьёшь, — прошамкал он. — Я знаю, что это ты забрал пресс, значит, могу об этом рассказать. И тогда тебе конец.

— Убью, — кивнул я. — Но умереть можно по-разному. Можно легко и быстро, а есть вариант загибаться долго и нехорошо. Выбор за тобой.

В ответ он только выругался на итальянском. Я понял, что это за язык, но, что именно он сказал, не понял. Языки — это тоже навык, и чтобы получить внутриигровой переводчик, нужно отыгрывать учебу несколько недель, и заплатить за это деньги. Причем, уровней языка есть несколько, и от них зависит репутация персонажа у носителей.

Я спустил курок, который сухо щелкнул. Патрона в стволе я не носил, да и мочить его из своего пистолета не собирался. Этот был легальный, для самообороны. На случай, если на меня кто-нибудь нападет. Лицензия, правда, получена не совсем честным путем, зато настоящая. Ни один коп до нее не докопается.

Старик дернулся, но когда понял, что выстрела не последовало, только вздернул лицо. Тогда я дёрнул затвор, на этот раз досылая патрон.

В дверь постучали. Я подошёл к ней, выглянул наружу, и увидел Джо. Он уже успел вернуться, видимо, позвонил всем, кому надо.

— Все четверо сейчас приедут, — сказал он. — Грузовик будет, у негров есть сейчас на продажу «Студебеккер». Тачку тоже найдут. Правда, расходы им придется компенсировать.

— Компенсируем, — ответил я, и аккуратно, придерживая пальцем, приспустил курок «Кольта». Убрал его в кобуру подмышкой. — Это не проблема.

Я достал сигареты, и закурил прямо в помещении. Дым поднимался вверх, где его разгоняли лопасти вентилятора. Нам тут еще долго сидеть, только надо бы сперва упаковать барбера, чтобы не сбежал, или не наделал каких-нибудь глупостей.

Я встал, взял со столика электрическую машинку для стрижки, и откромсал от нее провод. Проделал то же самое со второй, и крепко накрепко связал старика. Засунул ему в рот какую-то ветошь, взял со стола барберские ножницы, с интересом посмотрел на них. Острые.

— Останешься тут, — сказал я. — Проследи за тем, чтобы все погрузили. Да, парикмахерский хлам тоже заберите, разворошите тут все, чтобы походило на обычное ограбление. Потом встретимся там же, где сегодня утром, и будем думать, что делать дальше.

— Ладно, — Джо почесал голову. — Но кому придёт в голову грабить парикмахерскую?

— Не знаю, фанаты Эдварда Руки-Ножницы? — ответил я. — Если понадобится, ограбим еще несколько парикмахерских, пусть легавые ищут связь. Главное, чтобы о печатном прессе ничего не узнал никто. Иначе нас прямо завтра же и закопают.

— Понял, — кивнул мой напарник и уставился в потолок.

— Загоним это барахло неграм, — сказал я. — Им все равно, что покупать. Хоть какие-то копейки, но выручим.

— А смеяться не будут, с того, что члены Организации какую-то парикмахерскую ограбили?

— Скажем, что долг за крышу взяли, — ответил я. — Да и сам подумай, кто над нами теперь будет смеяться? Мы же мафиози.

Когда ждешь, время всегда тянется медленно. Сигарета постепенно догорела, и я затушил ее о зеркало. Стены и пол тут были деревянные, пожар нам, конечно, не грозил, но привычки из реальной жизни при мне.

— Как тебе Лили? — спросил Джо.

— Лили? — спросил я.

— Ну да, — ответил он. — Телка из кабаре Большого Томми. С родинкой на жопе. Ты же ее трахал?

— Трахал, — кивнул я. — А то ты ее не трахал. Она же шлюха, они на то и предназначены.

— И как тебе?

— С огоньком, — вздохнул я. — Другие, бывает, как рыбы снулые, а эта ничего.

В последнее время в нашей жизни появилось много женщин. Как НПС-проституток, так и игроков. Спать с нами стало считаться престижным, мы ведь все-таки солдаты мафии. У нас водились деньги на дорогие подарки, с нами могли пустить в абсолютно любое заведение, и на любое мероприятие. Хоть на прием в мэрии. Это открывало девчонкам перспективы.

Но мне это надоело. Честно говоря, статус будто бы сделал меня серьезнее, причем, не только в игре, но и в реальной жизни. А может быть, я просто повзрослел. Я закончил институт, но на работу не пошел, а стал фулл-тайм игроком в Злые Улицы. И денег с этого получал гораздо больше, чем если бы трудился каким-нибудь помощником адвоката.

И теперь мне хотелось найти девушку. Не одноразовую пассию, как раньше, а нормальную, постоянную хорошую девушку. Может быть, завести семью.

Саня говорил, что я попросту поскучнел. Но мне так не казалось. Жизнь на месте не стоит, все вокруг стремительно меняется. Так почему мы должны оставаться прежними.

— Дай хоть радио включу, — сказал Джо, встал с кресла, подошёл к деревянному приемнику, стоявшему на столике, и принялся крутить ручки.

Скоро помещение наполнилось звуками музыки, старых записей, слегка хрипящих. Голоса давно мертвых певцов, акустические инструменты, иногда целые оркестры.

Я закурил еще одну, а потом еще. В игре можно дымить сколько угодно, никакого вреда это тебе не нанесет. Тем более, что в реальной жизни я старательно пытался бросить эту пагубную привычку. Покупал спреи, таблетки. Не помогало. Может быть, именно потому, что я привык курить в виртуале.

В дверь снова постучали. Я достал пистолет, снова взвел курок, и двинулся ко входу. Выглянул наружу, увидел машину, грузовик, и лицо Антонио. Открыл дверь, запустил всез четверых внутрь.

— Мы приехали, мистер Бонпансьеро, — сказал Тони. — Грузовик, машина, все, как вы просили. За него, правда, негры совсем от души ломанули, семь сотен взяли. А ведь в угоне, просто номера перевешены с другого.

Семь сотен для моих подручных сумма большая, но не критичная. Плачу я им более чем щедро. Даже больше, чем Генри нам до войны. Правда ему-то мы все равно будем по гроб жизнь обязаны, если б не мафиозо, то не бывать нам в Организации, так и остались бы шестерками.

Я достал кошелек, отсчитал десять сотенных купюр, и протянул их своему подручному. Как их делить, они разберутся сами.

— Тони, ты поедешь со мной, — сказал я. — Остальные остаются с Джо. Загрузите все, что здесь есть в грузовик, оставьте только мебель. Переворошите все, пусть кажется, будто это место ограбили. А потом поедете, куда он скажет. Всем ясно?

— Ясно, мистер Бонпансьеро, — ответил один из подручных Джо.

Остальные только покивали.

Я выглянул наружу, осмотрелся. Людей на улице практически не было, только какой-то забулдыга, пошатываясь, шагал прочь от нас. Хорошо, что эта парикмахерская не находилась на главной улице. Впрочем, вряд ли тогда кто-то стал бы размещать тут пресс для печати фальшивых денег.

— Хватаем этого, и в багажник, — сказал я.

Мы подскочили к бешено вращавшему глазами барберу, подхватили его под локти, и выволокли на улицу. Дотащили до тачки, Тони открыл багажник, действительно оказавшийся большим, и мы загрузили старика внутрь. Мой подручный захлопнул дверцу, мы обошли машину, уселись внутрь. Я на пассажирское сидение, мне не солидно водить машину самому, когда есть кто-то, кто может это сделать вместо меня.

— Куда, мистер Бонпансьеро? — спросил он.

— В «Джунгли», — ответил я. Так переименовали боксерский зал, который мы отбили у семьи Тотти год назад. — Поехали туда.

Днем «Джунгли» стояли пустыми, весь движ там начинался часов после шести вечера. Сейчас если кто и есть, то они не будут против покинуть зал на пару часов.

Скоро мы приехали к залу. Я приказал Тони оставаться в машине, а сам вышел наружу. Из багажника были слышны звуки ударов, очевидно, барберу не очень нравилось то, что с ним происходит, но ничьего внимания привлечь по дороге ему и не удалось. И то хорошо, меньше денег потратим на деньги полицейским.

Спустившись вниз по лестнице, я вошел в зал. Здесь, как обычно, пахло потом, кровью и резиной перчаток и груш. Как я и думал, здесь не было никого кроме Эрла, управляющего, и негритенка, который тут убирался.

Эрл был в нашей семье за «двигателя», а что забавно, до этого он занимал аналогичную позицию в организации, которую возглавлял дон Тотти. Конечно, он не был настоящим членом семьи, но все были в курсе, что он работает с нами, поэтому для обычных смертных он считался неприкасаемым. Мы с ним сдружились, а вот с Джо отношения у него как-то не пошли. Наверное потому что в свое время он его пытал.

Из приемника играла негромкая музыка. Да, хорошо, что радио здесь почти везде, и совсем славно, что pochta.ru раскошелилась на лицензии оригинальных песен пятидесятых и сороковых.

— Закрывай клуб, Эрл, — сказал я. — У нас есть дело.

— За пару часов управимся? — спросил ирландец. — У нас бой сегодня в шесть вечера, народа придет. Кстати, ты как, будешь? Могу посоветовать, на кого ставить, если ты понимаешь, о чем я.

— Нет, сегодня мне не до того, — покачал я головой. — Важные дела. Ну, так что, закроешь зал?

— Как будто у меня есть выбор, — вздохнул он. — Мне-то здесь остаться можно?

— Не, — снова качнул я головой. — Покуришь где-нибудь часа с полтора. Сходи в дайнер, поешь. Но мы быстро управимся. Правда, после этого убраться придется. Сделаешь же?

— Сделаю, — кивнул он. — Вижу, дело серьезное?

— Серьезнее некуда. Ладно, иди, и паренька с собой уводи. Только ключи мне оставь.

Ирландец, молча, бросил мне связку ключей, и вышел из клуба. Негритенок покинул здание вместе с ним. Я выждал с минуту, вышел на улицу, убедился, что в переулке никого нет, и подошел к машине.

— Вылезай, — сказал я, похлопав по крыше. — Хватаем его и тащим внутрь. Давай.

Тони выбрался из тачки, вместе мы открыли багажник, и достали из него барбера, после чего затащили его в клуб. И повесили на крюк для груши, под самым потолком, за провод, стягивающий его руки.

Я подошел к двери, и закрыл ее на ключ. Потом двинул к приемнику, сделал его погромче. По радио передавали «Ром и Кока-Колу» Сестер Эндрюс.

— Хорошая песня, — сказал я, повернувшись лицом к барберу. — Очень люблю ее. Знаешь, даже не хочется делать то, что придется под нее. Ну что, подождем, пока она доиграет? Или что?

Старик ничего не ответил, хотя мы уже освободили его рот от кляпа. Демонстрировал гордость? Когда не работает красноречие, помогают пытки. Да, придется прибегнуть к этому. А потом убить его. Ну и хрен с ним.

Я чувствовал себя странно. С одной стороны, это просто НПС, кусок кода, кучка полигонов, на которые натянуты текстуры. Но с другой… У него, конечно, нет души, но дергаться и извиваться от боли он будет точно так же, как настоящий человек. Вот тебе и запредельный уровень насилия в современных играх. Интересно, как на это отреагировали бы борцы с жестокостью?

А ещё я должен быть жёстким. Я солдат мафии, член Организации, хозяин этого района, который стрижет овец и охраняет его от волков. И должен добиваться своих целей.

К тому же это ответственность. В моем районе собрались печатать фальшивые деньги. К кому пойдут легавые, как не ко мне? То-то и оно.

— Давай, Тони, — сказал я. — Надевай перчатки.

— Вы уверены, босс? — спросил он.

— Я не босс, — покачал я. — Ты знаешь, что наш дон — мистер Гвидичи. И не дай Бог мне когда-нибудь дорасти до капо или дона. Да, я уверен. Это необходимо.

Мой подручный подошел к перчаткам, валявшимся на ринге, натянул их, вернулся ко мне и встал напротив старого барбера.

— Я спрашиваю в последний раз, — сказал я. — Кто разместил печатный пресс в твоей парикмахерской? Пойми, мне совершенно не хочется тебя пытать, но это мой район. И если он спалится, то копы нагрянут именно ко мне. К тому же дон будет не доволен.

— Этот район принадлежит дону Тотти, — сквозь зубы ответил он.

— Дона Тотти уже год как нет. А мы до сих пор расхлебываем его дерьмо. Слушай, если ты скажешь все добром, мы не станем тебя бить, а наоборот отпустим. Посидишь пару дней взаперти, пока мы не разберёмся с фальшивомонетчиками. Я тебе даже денег дам, чтобы хватило новое дело открыть в другом районе. Если это вопрос цены, то сколько тебе нужно? Две тысячи долларов? Три?

Это большие деньги по меркам Злых улиц, да и в реальном мире тоже. Можно машину купить, а уж на то, чтобы открыть парикмахерскую за глаза хватит. Но ведь не согласится, паскуда. Может быть, мне уважения в районе не хватает? Или просто разрабы сделали упрямство основной чертой его характера?

— Мою верность не купить за деньги, — проговорил он.

— Тогда протянешь ноги, старый дурак, — разочарованно выдохнул я. — Тони, приступай.

Антонио в отличие от меня по классу был не мошенником, а громилой. И несмотря на то, что аватар он себя выбрал худой и высокий, драться, очевидно, умел. С резким выдохом он впечатал кулак в грудь старого барбера, и тут же добавил в живот. А потом провел двойку по всем правилам поединка.

Вот тебе и благородное искусство английских джентльменов. Только мы не англичане.

Урона боксёрские перчатки почти не наносили, а вот боль — да. Старик задергался, то ли пытаясь подтянуться на руках, чтобы помешать моему подручному мордовать его, то ли просто от боли. Тони продолжил избивать его, а я отошел к приёмнику, и принялся крутить ручку. Новостей слушать мне не хотелось совершенно.

Сперва старик кричал и вздрагивал, потом начал жалобно хныкать. Удары становились все сильнее, Тони, распаляясь, бил все чаще. Я закрыл глаза, но перед внутренним взором все еще стоял вид избиваемого старика.

Впрочем, Антонио еще хуже, он после сегодняшнего напьется. Причём, не в игре, а в реальной жизни. Но если уж он хочет стать солдатом, то ему придется выполнять мои приказы.

— Достаточно, — сказал я, повернувшись, подошел к старику, и спросил у него. — Теперь ты готов говорить?

Тот только выругался на итальянском. И тогда я кивком предложил Тони продолжить.

Он колотил его словно боксерскую грушу в зале. Наконец, после очередного удара, старик тишо прошептал:

— Хватит. Я все скажу.

— Я тебя внимательно слушаю, — проговорил я.

— Это Альберто Галиери. Один из солдат семьи Тотти. Я не знаю, где он достал пресс, но раньше он владел этим районом. Однажды ночью он пришел ко мне домой, и сказал, что ему нужна помощь. Я согласился. Ему нужны деньги, мне нужны деньги. У меня внуки, мне нужно оплатить им учёбу, чтобы они не горбатились, как я.

Это было плохо. Комиссия запретила нам трогать бывших солдат Тотти, они были неприкосновенны. Да и дон Гвидичи не пойдет против нее, не одобрит его ликвидацию.

Ну и что теперь делать? О прессе не должен знать никто кроме моего капо. Если какой-то левый мафиозо будет в курсе, это поставит под удар все дело.

Я закрыл глаза и глубоко вдохнул.

Убийство мимо дона? В принципе это возможно провернуть тихо, главное, чтобы его не нашли, а это мы вполне можем устроить. Лос-Анджелес находится на берегу океана, в котором можно скрыть все, что угодно.

Но все было бы гораздо сложнее, если бы Альберте был игроком, как Бруни.

Это вообще удивительно, что Генри стал солдатом, представляю, через какой ад ему пришлось пройти. Обычно для игроков оставляют роль шестерок, а все высшие чины занимают НПС. Нам с Джо просто охренительно повезло, можно сказать, что мы запрыгнули в этот поезд на бегу, и ничего себе не сломали при этом. Вот так вот.

Но нет, это обыкновенный НПС. Так что мы можем это сделать.

Однако нас за это по головам не погладят. А еще придется проворачивать это дело самим, не привлекая лишних людей. Никто не должен об этом знать. Нужно предупредить Антонио, чтобы не трепался.

— Снимаем его, — сказал я.

Тони стащил с рук перчатки, и бросил их на пол, после чего мы подхватили старого барбера, и стащили его на пол. Я помог ему сесть.

— Вот видишь? — сказал я, присаживаясь на корточки. — Все закончилось. Да, было больно, но ты ведь сам виноват.

Я встал, и принялся обходить старика, который тупо смотрел в одну точку перед собой. Похоже, что он был в глубоком шоке.

Я вытащил из кармана пианинную струну, к которой были приделаны две ручки. Самое то, чтобы тихо задушить кого-нибудь. Правда, не знаю, сколько мне придётся дать на лапу офицеру, который спалит меня с этой штукой.

Я накинул удавку на шею барбера, уперся коленом ему в спину, и, что было сил, потянул на себя.

Он захрипел, стал дергаться, а потом вдруг затих. Хорошо, что мы в комьютерной игре, где нет неаппетитных подробностей, иначе он бы еще и обделался перед смертью.

— Тони, ты понимаешь, что об этом никому нельзя говорить? — спросил я у своего подручного. — Вообще никому. Даже Робу.

— Понимаю, мистер Бонпансьеро, — кивнул он. — Никто ничего от меня не услышит.

— Это хорошо, — кивнул я, свернул удавку, и убрал обратно в карман. — Это очень хорошо.

— Тогда дождёшься Эрла, и проверишь, чтобы он сделал все, как надо, — сказал я. — Мне плевать, что именно он сделает, но труп должен исчезнуть. А пока..

Я вынул бумажник, отсчитал пять стодолларовых купюр, протянул ему.

— Благодарю, мистер Бонпансьеро.

— Не пропадай, — сказал я. — Вы с Робом можете понадобиться в любое время. Как ты уже должен понять, мы начинаем новое дело, и тогда денег хватит всем. Сейчас мирное время, возможностей продвинуться наверх не так много. Набора в Организацию тоже не будет еще долго. Но денег заработать можно уже сейчас. Ты меня понимаешь?

— Да, — снова кивнул он.

— От машины, в которой мы его везли, избавься. Это лишний след. А нам нельзя оставлять следов. Мы должны быть осторожны. А теперь мне пора.

Я повернулся к выходу. Джо уже должен был доехать до склада со всем тем барахлом, и сейчас наверняка говорит остальным соучастникам то же самое. Ну и конечно устанавливает график дежурств, нанимает НПС. Такое имущество нельзя оставлять без охраны.

Значит, надо ехать на место встречи.