101 биография русских знаменитостей, которых не было никогда

Для иностранцев Россия ассоциируется с медведем, матрешкой, а после прошедшего в Москве «Евровидения-2009», наверное, еще и с Жар-птицей. Организаторы международного песенного конкурса худо-бедно попытались донести до международной аудитории значение еще и этого фольклорного образа, прекрасной птицы счастья, открывающей человеку чудо из чудес. Этот фольклорный символ призывает искать Жар-птицу внутри человека.

Таинственная, большую часть года заметенная снегами Россия населена дикими зверями, огромными медведями и злыми волками. Примерно такое представление о стране создавала антисоветская и антироссийская пропаганда. Символом России стал русский медведь, образ, который имел негативный оттенок. На самом деле, интерпретация медведя как символа только России не совсем верна, поскольку его изображение является и символом, к примеру, Берлинского кинофестиваля «Берлинале» и гербом швейцарской столицы — города Берн. Не говоря уже о том, что, по одной из версий, название города Москвы также переводится, как «большая медведица». Медведь — это символ мощи, иначе бы его не использовали в названии европейских городов. Но в сознании большинства он все равно считается русским.

Хорошо ответил иностранцам о самом известном символе России Сергей Бодров-старший. В его фильме главный герой одновременно человек и медведь, готовый разорвать любого, кто обидит его любимую девушку. Медведь еще и символ натуральности русских людей. Русского Ивана можно назвать символом силы и сексуальности, а мастера Левшу — символом одаренности и патриотизма. Царь-батюшка символизирует поиск русской душой справедливости в правлении на земле, а матрешка — поиска смыслов за сокрытием философской пустоты мироздания. Эти символы лишены пафосной лжи и воспринимаются, как живые.

Жар-птица

Жар-птица — один из самых знаменитых персонажей русских сказок. Перья Жар-птицы обладают способностью светить и своим блеском поражают зрение человека.

За Жар-птицей отправляются сказочные добры молодцы, и к тому, кто овладеет хоть одним ее пером, приходит великое счастье.

Жар-птица живет в тридевятом царстве, тридесятом государстве, в прекрасном саду, окружающем терем Царь-девицы (или у Кощея Бессмертного в пещерах каменных среди других сокровищ, которые он охраняет). В саду растут золотые яблоки, возвращающие молодость старикам. Днем Жар-птица сидит в золотой клетке и напевает Царь-девице райские песни. Когда Жар-птица поет, из ее клюва сыплется жемчуг. «Ночью летает Жар-птица по саду, вся как жар горит; полетит куда-нибудь — все вокруг осветится разом. Одному ее перу цена побольше целого царства будет, а самой Жар-птице и вовсе цены нет».

Добыча Жар-птицы сопряжена с большими трудностями и составляет одну из главных задач, которые задает в сказке царь (отец) сыновьям. По сюжету сказки добыть Жар-птицу удается лишь доброму младшему сыну.

В мифологии Жар-птицу часто сопоставляют со средневековыми, очень популярными и в русской, и в западноевропейской литературе рассказами о птице Феникс, которая способна возрождаться из пепла. Молодильные яблоки, в свою очередь, можно сопоставить с плодами гранатового дерева, излюбленного лакомства Феникса.

Славянский миф о Жар-птице описывает ее как огненную птицу величиной с павлина. Перья Жар-птицы светят голубым светом, а подмышки излучают малиновое свечение. Об оперение птицы можно легко ожечься. Выпавшее перо еще долгое время сохраняет свойства оперения Жар-птицы, то есть светится и излучает тепло. В конце концов, когда жар иссякнет, перо становится золотым.

В лесах Жар-птица стережет цветок папоротника.

Среди множества национальных символов России Жар-птице принадлежит особое место. Эта птица олицетворяет сказку вообще и счастье как таковое, является символом извечных народных чаяний о счастье. Проще говоря, Жар-птица — это то чудо из чудес, та самая заветная мечта, награда, счастье, которого стремится добиться в своей жизни каждый человек. Кроме того, Жар-птица — это прекрасный подарок-символ, который предметно олицетворяет посыл — «осуществление всех желаний, даже тех, которые порой кажутся несбыточными».

В «высоком искусстве» с Жар-птицей можно познакомиться в одноименном балете И. Стравинского (это одно из его ранних произведений). Стравинский признавался: «„Жар-птица“ привлекла меня не сюжетом. Как все балеты на сказочные темы, он требовал описательной музыки того рода, которую я не люблю сочинять… менее всего я мог примириться с предположением, что моя музыка является подражанием Римскому-Корсакову, в особенности потому, что в то время я особенно бунтовал против Римского». Премьера балета состоялась в Париже на сцене Гранд-опера 25 июня 1910 года. На премьеру спектакля, который прошел с большим успехом, собралось высшее артистическое общество (писатели М. Пруст, Ж. Жироду и др.) а сам начинающий композитор был представлен «высшему свету».

Как и матрешка, Жар-птица выпускается в виде подарочных сувениров, игрушки, правда, менее известной. Жар-птиц делают из металла, дерева, соломы, бересты, синтетических материалов. Игрушку-символ дарят тому, кому не хватает немного волшебства для осуществления всех желаний.

Матрешка

Название игрушки «Матрешка» происходит от слова «матрена» (лат. «matrona» — знатная дама, мать семейства). Это традиционная деревянная игрушка в виде расписной куклы, внутри которой находятся шесть или больше подобных ей кукол меньшего размера, чаще цилиндрической формы. Руки просто нарисованы. Обычно изображают женщину в сарафане, хотя внутри может быть и мужчина (например, сказочный персонаж или популярный политический деятель). Самой маленькой фигурой, которая уже не раскладывается, является ребенок. Матрешка — это один из самых популярных сувениров для иностранных туристов в России.

Историю матрешки принято отсчитывать от 1890-х годов, когда в Московскую игрушечную мастерскую Мамонтова «Детское воспитание» его супруга привезла из Японии фигурку старика мудреца Фукурума, послужившую прообразом современной матрешки. Фигурка старика была разъемной — в нее были вложены еще четыре фигурки известных учеников мудреца.

Создателями первой собственно матрешки, то есть по форме и содержанию русской игрушки, считаются Василий Петрович Звездочкин и Сергей Васильевич Малютин. Звездочкин тогда работал в мастерской Мамонтова. Он обучился вытачивать подобные по форме фигуры, которые вкладывались одна в другую, а художник Сергей Малютин, будущий академик живописи, расписал их под девочек и мальчиков.

Первой матрешкой была простонародная городская девушка в сарафане, переднике, платочке с петухом. Первая матрешка состояла из восьми фигур, или, как говорят профессионалы-«матрешечники», была восьмиместной. Изображения девочек чередовались с изображениями мальчиков. Последняя игрушка представляла собой спеленатого младенца и была раскрашена гуашью. Эта первая матрешка сейчас находится в Музее игрушки в Сергиевом Посаде.

В конце XIX–XX веках в среде русской художественной интеллигенции не только начали всерьез заниматься коллекционированием произведений народного искусства, но и пытались творчески осмыслить богатейший опыт национальных художественных традиций. Интенсивно создавались художественные мастерские, кружки изобразительного искусства. В моду стремительно входили разнообразные предметы быта и игрушки в русском стиле. Как полагают, мода на «все русское» в начале XX века появилась во многом благодаря «русским сезонам» С. П. Дягилева в Париже.

Когда в 1900-х годах мастерская «Детское воспитание» закрылась, производство матрешек не прекратилось. Полюбившуюся в разных социальных слоях русского общества игрушку стали выпускать в Сергиевом Посаде, что в 70 км севернее Москвы, в учебно-показательной мастерской. Вообще Сергиев Посад к 1900-м годам уже несколько столетий славился мастерами деревянной игрушки. Город даже стали называть «игрушечной столицей» России. Еще в XV веке при Троице-Сергиевом монастыре существовали специальные мастерские, в которых монахи занимались объемной и рельефной резьбой по дереву.

Массовое производство матрешек в Сергиевом Посаде началось после всемирной выставки в Париже 1900 года и после успешного дебюта матрешки в Европе. Популярности матрешки способствовали и ежегодные ярмарки в Лейпциге, а с 1909 года ежегодный Берлинский базар кустарных изделий. «Русское общество пароходства и торговли» создало передвижную выставку матрешки и познакомило с новым русским промыслом Грецию, Турцию и Ближний Восток.

Уже в первое десятилетие XX века появились серии матрешек, изображающих древнерусских витязей и бояр, Степана Разина. В честь столетия Отечественной войны в 1912 году были изготовлены «Кутузов» и «Наполеон» с их штабами. Широко использовались литературные произведения русских классиков: «Сказка о царе Салтане», «Сказка о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина, «Конек-Горбунок» П. П. Ершова, басни И. А. Крылова, произведения Н. В. Гоголя. По эскизам художников-профессионалов создавались и оригинальные этнографические образы, которые достоверно отражали характерные черты и детали традиционней одежды народов Крайнего Севера и других регионов.

Матрешки изготавливают сейчас в мастерских, расположенных в самых разных уголках России. Технология производства игрушки однотипна. Первой на свет появляется самая маленькая матрешка, которая не открывается, затем — нижняя часть (донце) для следующей. Первые матрешки были шести- и восьмиместными.

В последние годы появились 35-местные и даже 70-местные матрешки. На выставке в Токио демонстрировалась семидесятиместная метровая матрешка. Верхняя часть второй матрешки не просушивается, а сразу одевается на донце, по этой причине части матрешки плотно прилегают друг к другу и хорошо держатся.

Когда тело игрушки готово, его шкурят и грунтуют, а в завершение — расписывают. Первоначально карандашом наносится основа рисунка, иногда контуры рисунка выжигают и почти всегда тонируют акварелью.

Матрешки разных мастеров отличаются пропорциями токарной формы, росписью, которая ориентирована на демонстрацию особенностей национальной женской одежды, характерным цветом и деталями костюма.

В России имеется несколько музеев матрешки — в Москве, Нижнем Новгороде и в городе Калязине Тверской области.

Левша

Русский мастер, способный подковать блоху, родившийся, по легенде, то ли в Туле, то ли на Ижме, то ли в Сестрорецке благодаря русскому писателю Николаю Лескову, который написал повесть «Левша», опубликованную впервые в 1881 году, стал известен всей России.

Его литературная биография — это, по большому счету, грустная история гибели превосходных талантливых мастеров России, способных не только подковать блоху, но и быть верными и преданными своей родине, желая служить ей всеми силами.

В сюжете произведения смешаны выдуманные и реальные исторические события. Действие повести начинается приблизительно в 1815 году, когда русский император Александр I во время своего европейского турне посетил Англию, где, в числе прочих диковинок, ему продемонстрировали крошечную стальную блоху, которая могла танцевать. Император приобрел блоху и привез ее домой в Петербург.

Спустя несколько лет после смерти Александра I и восшествия на престол Николая I блоху нашли среди вещей покойного государя и долго не могли понять в чем ее смысл. Атаман Платов, который сопровождал Александра I в поездке по Европе, объяснил, что это образец искусства английских механиков, но тут же заметил, что русские мастера свое депо знают не хуже.

Государь Николай Павлович, который был уверен в превосходстве русских, поручил Платову осуществить дипломатическую поездку на Дон и заодно посетить проездом заводы в Туле. Среди местных умельцев можно было найти тех, кто мог бы достойно ответить на вызов англичан. Будучи в Туле, Платов вызвал троих самых известных местных оружейников во главе с мастеровым по кличке «Левша», показал им блоху и попросил придумать нечто такое, что превзошло бы замысел англичан.

Возвращаясь с Дона, Платов снова заглянул в Тулу, где троица продолжала работать над заказом. Забрав Левшу, как показалось атаману, с неоконченной работой, он отправился прямиком в Петербург. В столице, под большим увеличением микроскопа выяснилось, что туляки превзошли англичан, подковав блоху на все ноги крошечными подковами. Государь и весь двор были восхищены, Левша получил награду. Через некоторое время история стала известна англичанам, и они пригласили Левшу посетить свою страну.

В Англии Левше продемонстрировали местные заводы, организацию работы и предложили остаться в Европе, но он отказался. На обратном пути в Россию Левша простудился и, уже будучи в Петербурге, скончался, не получив медицинскую помощь. Когда раздевали больного, его ненароком ударили о парапет, от этого он и умер.

А спешил он в Россию, чтобы донести выведанный у англичан, как ему казалось, очень важный секрет. Секрет заключался в том, что нельзя ружья изнутри кирпичом чистить — от этого они не будут стрелять. В своих последних словах умирающий Левша обращается к царю; «…у англичан ружья кирпичом не чистят. Пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся». Только русским вельможам это было не важно. Ружья в России в те времена действительно чистили толченым кирпичом, и начальство требовало, чтобы стволы сверкали изнутри. А внутри была резьба, и солдаты ее уничтожали от избытка усердия.

Левша проявляет большой патриотизм. В Англии он завидует ученикам мастера, которых не бьют. Но все равно рвется в Россию. Как сказал про Левшу англичанин: «У него хоть и шуба овечкина, да душа человечкина».

Повесть «Левша» — гимн русским умельцам и мастеровым, каких на свете редко кто встречал, гимн их честности и любви к родине. А сам Левша со своим патриотизмом и любовью к родине, которая чаще губит таких, как он, пренебрежением, стал символом чистой и доброй России, живущей в простых людях русской глубинки, способных и блоху подковать, и о государстве позаботиться. Только часто не замечают их стремлений, и способностей не ценят. В этом грусть писателя о великой и талантливой России, которая гибнет незамеченной.

По повести Лескова в 1964 году на киностудии «Союзмультфильм» режиссером Владимиром Данилевичем был снят мультфильм, который сделал Левшу еще более популярным.

Русский Иван

Русский Иван, можно сказать, образ собирательный. Имя Ивана ассоциируется для иностранцев со всеми русскими. Если верить советским фильмам про Великую Отечественную войну, для немцев все русские были Иваны. Кстати, для русских все немцы ассоциировались с Гансами, что в принципе то же самое, что и Иван, только по-немецки. Это же имя у поляков и аутентичных белорусов звучало как Ян. У чехов имя Ян имеет форму Гонза или Гонзик, что почти то же самое, что и Ганс. В Сербии Ивана назвали Йован, а в еврейском мире — Йоханан. В Грузии это имя звучит как Вано, в Англии — Джон, во Франции — Жан, в Испании — Хуан, в Финляндии — Юханн, а в Латвии — Янис. Итальянец Джованни — это тоже Иван.

Таким образом, Иван — имя, широко распространенное у разных народов. И, возможно, в Германии сказочного Ганса с какой-нибудь уткой тоже можно было назвать символом Германии. Но, наверное, такого все-таки нет. Имя Иван больше ассоциируется с русскостью и Россией, с широтой русской души и просторами русского мира от Петербурга до Владивостока. Брендовость имени Иван всплыла и в не так давно изданной гротескной книге Владимира Жириновского «Иван, запахни свою душу». Там также Иван выступает как образ собирательный, за которым кроется душевная чистота, простота и искренность русского человека, его физическая и зажатая современными обстоятельствами жизни духовная мощь. В этом имени и немного простоватый Иван-дурак, и огромных размеров Иван-силач, способный в один миг побороть вражескую рать. Он же в произведении Владимира Войновича «Приключения солдата Ивана Чонкина» выступает в роли аляповатого русского «Швейка», а в кинофильме «Иван Васильевич меняет профессию» — русского царя Ивана Грозного. Вот такой вот разноликий Иван.

В фильме «Альпийская баллада» по произведению Василия Быкова советский Иван, белорус, ценой собственной жизни спасает итальянскую девушку, бежавшую с ним из плена. Это Иван, в простоте которого всплывают лучшие человеческие качества, способность пожертвовать своей жизнью ради жизни другого, высшая жертвенность и благородство. Иван из фильма «Судьба человека» по рассказу Михаила Шолохова, плечистый и грузный, на глазах у немецкого офицера отчаянно выпивает чарку водки без закуски, отстраивает новую жизнь на развалинах старого разрушенного фашистами дома и целой страны. Иван — русский солдат, держащий на своих мужественных руках маленькую немецкую девочку и освобождающий Европу.

Ванька — сын полка, который наравне со взрослыми борется против фашизма. И это же имя дано русской игрушке. Ванька-встанька символизирует собой живучесть русского духа. Его ударили, повалили, а он снова поднялся, встал и, победив силу земного притяжения, продолжил жизнь. Во многих произведениях литературы и искусства русские Иваны — это те, кто способен давать жизнь. За рубежом Ивана воспринимают еще и как сексуальный символ России.

Иван — это самое распространенное мужское русское имя. Раньше на Руси имена выбирали по месяцеслову (так назывались церковные календари). А имя Иван в церковных святцах встречается почти 170 раз, то есть практически через день. В старой русской деревне каждый пятый был Иваном. От данного имени образовано 104 производных, таких как Иванка, Иваня, Иванюха, Иванушка, Иваша, Ванюша, Ванята, Ива и другие. Такие изменения этого имени позволяли различать многочисленных Иванов. В некоторых обработках сказки встречается неофициальная форма имени Иван — Иванушка. Эта форма образована при помощи уменьшительно-ласкательного суффикса. Данная форма имени использована для того, чтобы отразить доброжелательное отношение народа к главному герою.

Между тем, имя Иван, несмотря на свою адаптированную русскость, зародилось изначально в древнееврейском языке. Еврейское Йоханан (Iohanan) в переводе означает «Бог смилостивился, Бог помиловал» или другими словами — «Милостивый Бог». К русским, как и к остальным народам, этот бог в имени Иван пошел через греков, принявших христианство, и римлян. Так что, ко всему это имя еще и символ христианской эпохи. Изначально более русскими можно было бы считать другие славянские имена, но так случилось, что именно это божественное имя, перекочевав на Русь, получило такое огромнее распространение, что стало неизменно ассоциироваться с Россией.

Царь-батюшка

Царь на Святой Руси — это помазанник Божий, священное лицо, представитель Бога на земле, самодержец, стоящий над всеми сословиями, издающий законы и следящий за их исполнением, вольный казнить и миловать своих подданных.

В России титул царя впервые принял Иван IV Грозный в 1547 году. С 1721 года русские цари стали официально называться императорами, но в народе титул «император» не прижился, и чаще всего по-прежнему все говорили «царь».

Народ видел в царе воплощение Родины и государства и добровольно передавал ему свою жизнь на общее благо. Народ оставлял за собой нравственную общественную свободу и вручал царю бремя государства. Царь в народном сознании — это не только должностное лицо, но и воплощение народного заступника, гарантия соблюдения традиционных устоев общества. Такое представление о царе впоследствии было во многом перенесено на генеральных секретарей КПСС, а затем — и на президентов демократической России. В живучести царепочитания политологи обнаруживают парадокс русской «ментальности», главную причину «вечной» «недодемократии», свалившуюся на русский народ едва ли не как кара Всевышнего.

Царь связан пределами народного понимания и мировоззрения, которое служит той границей, в пределах коей власть может и должна почитать себя свободной. Царь не вмешивается в дела крестьянской общины, регулируемые обычным крестьянским правом, воздерживается от вторжения в дела окраинных народов, если только они не приобретают угрожающий характер, и т. п.

«Русский народ, — писал К. А. Аксаков, — государствовать не хочет. Он хочет оставить для себя свою не политическую, свою внутреннюю общественную жизнь, свои обычаи, свой быт — жизнь мирную духа… Не ища свободы политической, он ищет свободы нравственной, свободы духа, свободы общественной — народной жизни внутри себя. Как единый, может быть, на земле народ христианский (в истинном смысле слова), он помнит слова Христа: воздайте кесарево кесареви, а Божие Богови, и другие слова Христа: Царство мое несть от мира сего; и потому, предоставив государству царство от мира сего, он, как народ христианский, избирает для себя иной путь — путь к внутренней свободе и духу, к царству Христову: Царство Божие внутри нас есть».

Идея самодержавной власти сложилась на Руси не сразу и имела своих противников, прежде всего, в лице удельных князей. В «Повести временных лет» монах Нестор отвергает единодержавство как неправедное и беззаконное, считая лучшим удельное династическое княжение: «кождо да держит отчину свою», центром единства Руси признавая только Церковь. Однако такой взгляд на благо Русской земли противоречил интересам ее целостности и единства. Митрополит Иларион стоит уже на точке зрения самодержавия как единственно возможной для сохранения целостности и мощи Русского государства. Самодержавие, считал он, может осуществить эту задачу, только опираясь на Православную Церковь. Таких же взглядов придерживается его современник Иаков Мних, считавший, что, чем мощнее единодержавие, тем сильнее и заступничество Бога.

Русские всегда относились к царю с чувством глубокого почитания, высшего уважения и любви. Для них он был воплощением Родины и Государства, символом России, неразделимо связанным с именем Бога. «Русский Бог — велик», — считал русский человек. «Русским Богом да русским Царем святорусская земля стоит, русский народ — царелюбивый».

«Нельзя быть земле русской без государя», — говорят народные пословицы. «Нельзя земле без Царя стоять, без Царя земля — вдова». «Грозно, страшно, а без Царя нельзя». «Светится одно солнце на небе, а Царь русский на земле». Все потому, что «без Бога свет не стоит, без Царя земля не правится». «Бог на небе, Царь на земле». «Один Бог, один государь». «Все во власти Божьей и Государевой».

В народном сознании крепко живет вера, что «народ — тело, царь — голова», что «государь — батька, земля — матка», что «царь города бережет», и даже, что «сердце царево в руке Божьей».

Царь — помазанник Божий, и потому все, что он делает — добро: «Кого милует Бог, того жалует Царь», «Виноватого Бог простит, а правого Царь пожалует». «За Богом молитва, за Царем служба не пропадет».

В народном сознании царь обладает всеми высшими характеристиками. «Где Царь, там и правда», — говорит русский человек («Всякая вещь перед Царем не утаится», «Царский глаз далече сягает», «Нет больше милосердия, как в сердце царевом» и т. д.).

Вообще слово «царь» выражает принцип высшего совершенства— «Царь-колокол», «Царь-пушка», «Царь-девица», «Царь-земля».

По мнению народа, если у царя и случается ошибка или неправда, виноват не он, а его окружение («Не от царей угнетение, а от любимцев царских», «Не Царь гнетет народ, а временщик», «Не Царь грешит, а думцы наводят»).

Почему же образ царя как народного защитника столь глубоко укоренился в сознании русского народа? Можно понять идеологические основания этого убеждения, имеющего истоки в византизме, глубоко усвоенном русскими, но в реальности это убеждение слишком часто не получало подтверждения. Крестьяне времен Ивана Грозного могли считать, будто царь казнит бояр из-за того, что те притесняют крестьян; да и позже крестьяне с удивительной настойчивостью истолковывали любые действия царя в свою пользу. Сравните эту ситуацию с массовыми репрессиями сталинского периода: Сталин — заступник народный, добрый и справедливый, а виноваты, мол, «бояре» на местах.

Можно предположить, что восприятие образа царя как заступника сложилось в сознании людей как способ психологической защиты в ответ на постоянный конфликт между народом и государством. Царь виделся народу как «свой» в стране «чужих», народная молва даже приписывала ему занятия хлебопашеством. И тогда вся государственная администрация оказывалась как бы «пятым колесом в телеге», «неверными и лукавыми царскими слугами», мешающими непосредственной связи царя и народа.

В народном сознании образ царя венчал сумму главных русских духовных ценностей. Многие века народное сознание рассматривало царя как связующее звено между Богом и Отечеством. Лозунг «За Бога, Царя и Отечество» выражал ядро русской национальной идеи, доступной любому русскому. Злодейское убийство царской семьи в 1918 году русские воспринимают как удар в сердце Святой Руси.

Русский медведь

Что касается российской символики, одним из самых острых вопросов был вопрос о том, какой из «животных» символов России — орел или медведь более русский. Например, предлагалось использовать в качестве гербовой фигуры не чуждого нам орла, а национально близкого медведя. Каковы же аргументы сторонников медведя? Медведь, утверждают они, нечто иное, как естественный символ, олицетворение характера России, ее истории и природы. И примерно так же ответят очень многие россияне, считающие, что медведь более ранний, а потому более «исконный» русский символ.

Этой же точки зрения, видимо, придерживались и создатели одноименного предвыборного блока. Предполагается, что огромный косолапый зверь близок и понятен избирателям, симпатизирующим лесному великану, уважающим и почитающим его.

Медведь — любимый герой сказок и легенд. В них он предстает как сильный, свирепый, страшный зверь.

С другой стороны, медведь не так уж и смел — во всяком случае, он уступает волку. Есть и поговорка: «Не дал Бог медведю волчьей смелости, а волку медвежьей силы!» Кроме того, медведь ленив («Силен медведь, да в болоте лежит») и вороват.

Сказочного медведя легко провести. Вспомним знакомое с детских лет: «Не садись на пенек, не ешь пирожок…» Словом, медведь — зверь добрый, сильный, но недалекий и неуклюжий.

На Руси издревле были популярны медвежьи бои — схватка медведя с человеком. Вот историческое свидетельство — описание этого действа, сделанное английским посланником при дворе царя Федора Иоанновича Джильсом Флетчером: «Диких медведей, ловимых обычно в ямы или тенетами, держат в клетках. В назначенный день и час собирается двор и несметное количество людей пред феатром, где должно пройти поединку; сие место обведено глубоким рвом для безопасности зрителей и для того, чтобы ни зверь, ни охотник не могли уйти друг от друга. Там является смелый боец с рогатиною, и выпускают медведя, который, видя его, становится на дыбы, ревет и стремится к нему с отверстым зевом. Охотник недвижим: смотрит, метит — и сильным махом всаживает рогатину в зверя, а другой конец ее пригнетает к земле ногой. Уязвленный, яростный медведь лезет грудью на железо, орошает его своею кровию и пеной, ломит, грызет древко, и если одолеть не может, то, падая на бок, с последним глухим ревом издыхает. Народ, доселе безмолвный, оглашает площадь громкими восклицаниями живейшего удовольствия, и героя ведут к погребам царским пить за государево здравие…».

Ручной же медведь был неотъемлемой частью праздничного карнавального быта. Например, участники шутовских процессий царя Петра I ездили на живых ручных медведях. Около 1750 года императрица Елизавета запретила держать медведей в Петербурге и Москве («а кто к оному охотник, держали б в деревнях своих и по ночам бы не водили»), хотя на другие города запрет не распространялся.

Медведь на Руси — нечто вроде царя зверей, подобно льву в Африке или тигру в Индии, он — хозяин русского леса. А хозяина на Руси всегда уважали, и это уважение перенесли на медведя: «Хозяин в дому, что медведь в бору». — гласит пословица.

Расставание с медведем, выключение его из человеческого мира было длительным. Так, в «Войне и мире», где речь идет о событиях начала XIX века, еще упоминаются вскользь невинные шалости Долохова, Курагина и Пьера Безухова: поймали квартального, привязали его спина со спиной к медведю и пустили косолапого в Мойку. Медведь также кутит в компании: Пьер «ухватил медведя и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате…».

Одновременно с «расчеловечением» подданных народ «очеловечивает» зверя. Из уст в уста передавалось множество «медвежьих» историй, одну из которых пересказал Салтыков-Щедрин в «Пошехонской старине»: медведь одну бабу в берлогу увел и целую зиму ее держал.

Современный писатель Алексей Кожевников собрал в одной книге множество «медвежьих» историй. В книге о медведе он отзывается так: «Люди зря воюют с медведями. Надо, наоборот, дружить. Будет лучше и тем и другим. Приручили же, прикормили волка, сделали из него друга себе, собаку. А медведь смирней волка, его приручить легче. Волк постоянно живет на мясе. А медведь, как человек, ест все: грибы, ягоды, всякие коренья, овощи, на домашний скот нападает только по злой нужде. И пользы от медведя будет куда больше, чем от собаки, даже от лошади. Медведь может возить и в упряжке и верхом, таскать в лапах, по лестницам. Медведь многое может».

Квинтэссенция идиллических представлений о медведе — советские мультфильмы. В мультфильмах медведь почти всегда добрый и справедливый. Обычно он — верховный арбитр, глава лесной власти, поэтому не может иметь иного облика, кроме как только положительный.

В наши дни, когда все забыли, что где-то в лесной глуши еще существует дикий медведь, а знают медведей только по зоопарку, цирку, мультфильмам и сказкам, ему, медведю, чрезвычайно симпатизируют. Поэтому «медвежья» метафорика в политической сфере, скорее всего, актуальна и действенна. Эта метафорика есть не что иное, как отблеск мифа, как проекция архетипической народной памяти об архетилическом «идеальном» медведе.

Итак, изображение медведя в качестве символа и олицетворения России издавна используется россиянами, особенно широко в XX веке. Например, на Олимпийских играх в Москве символом Олимпиады стал Олимпийский Мишка, полная противоположность «страшного русского медведя».

Очень часто медведь как олицетворение России используется в западных странах, особенно в Великобритании. Однако за рубежом этот символ далеко не всегда имеет положительную окраску. Часто это сравнение подразумевает, что Россия — это «большая, неуклюжая и жестокая» страна.