13-й отдел НКВД. Книга 3

Глава 15

Честно говоря, никак не ожидал, что девчонка выстрелит. Серьезно. Поэтому немного, конечно, прибалдел от той скорости, с которой развивались события. А ещё больше, от направления этих событий. Из-за Лизонькиного состояния податливой покорности, которое имело место быть последнее время, забыл, какой там в реальности характер. Что она вполне может пальнуть в человека, если ей кажется в данную минуту это правильным. Причем, не сомневаясь. В плане бабки-демона блондиночка сейчас точно не сомневалась.

Отдача достаточно сильно ударила Лизоньку по плечу. Всё-таки к оружию она непривычная. Девчонка ругнулась, но винтовку не бросила. Только поправила приклад на своем плече. Естественно, промахнуться при том, как мы стояли по отношению друг к другу, не смог бы даже слепой. А у Лизы точно с глазами все нормально.

По сути, Наталья Никаноровна просто была идеальной, максимально доступной для выстрела целью. И, естественно, девчонка в нее попала. Ровно чуть выше сердца. Ближе к ключице. Даже интересно, это она конкретно в жизненно важные органы целилась, но промахнулась, или наугад. Напрягало то, что своего выстрела Лизонька совсем не испугалась. То есть это не было случайностью или на эмоциях. Девчонка не вспылила, она целенаправленно имела желание убивать. И в данном случае, убивать не кого-то, а одну конкретную бабку. Я бы тоже не против совершить столь приятный сердцу поступок, вот только в отличие от девчонки знаю, что это невозможно и даже, в некоторой мере, опасно.

— Эй! — Я сделал ещё несколько шагов в сторону блондиночки. Все это, конечно, чудно, но оружие надо забрать. — Милая, отдай папочке винтовку. Не бабская это игрушка. Прости… То есть не женская…

Хоть бы бровью повела. Продолжала упорно пялиться на бабку-демона, будто взглядом можно испепелить потустороннее существо. Хотя, надо признать, там и правда было на что посмотреть.

Пуля вошла в тело Натальи Никаноровны, как родная. Бабуля только дернулась в момент, когда ее ранило, по инерции поддаваясь силе удара. Комплекция-то у нее — килограмм пятьдесят если наберётся и то хорошо. Но тут же снова выпрямилась, со своей привычной насмешкой глядя на девчонку. И все. То есть, ни стона, ни вздоха, ни хотя бы дежурного «ой». Да ей вообще было по хрену на пулю. Так, ерунда. Комарик пролетел. Вот так выглядела в данную минуту бабка-демон.

— Иван, не вмешивайся! Это — наш разговор. Девочка, видишь, давно его вынашивала. Думала. С самой Москвы. Воспоминания, так понимаю, стали приходить кусками. Обрывочно. Наверное, увидела в моем сознании присутствие чужой сущности. Да, Лизок? Вспомнила, как твою жизнь проклятый демон держал. Да? Исчадие ада. Дрянь и мерзость. Но была не уверена, что это — правда. Сомневалась, видимо. Так, да. Оно все верно. Когда ты, как последняя идиотка, кинулась Ваньку грудью закрывать, тебя Марта и прибила. Пришлось подселить кое-кого из моих… М-м-м… назовем его коллегой. Чтоб твоя душа за что-то держалась, пока до Москвы доберёмся. А точнее, он ее держал. Так что, все правильно ты вспомнила. Ну? Дальше что? Ещё раз, может? — Наталья Никаноровна говорила вроде с нами обоими, но смотрела только на Лизу. Прямо взгляда с девчонки не сводила, при этом буквально фонтанируя в разные стороны переполнявшей ее злостью.

— Да идите вы в жопу со своими разговорами! Я не собираюсь наблюдать это безумие. Лиза! Отдай оружие! Быстро! Ей по хрену хоть винтовка, хоть пушка, хоть бомба прямо в зубы.

Но блондиночка, как и бабка-демон, на меня вообще не обращала внимание. Ее губы побелели, а глаза блестели, словно стеганула высокая температура. Выражаясь художественным языком, девчонку лихорадило. И это тоже однозначно было не от приступа вселенской любви. Состояние обеих женщин было идентичным. Как бы в волосы друг другу не вцепились. Хотя, с трудом могу представить Никаноровну в этом бабском поединке.

— Что застыла то? — бабуля развела руки в стороны. — Стреляй! Ну!

— Что ты такое? — снова повторила блондиночка. Ну, хоть палить перестала, и то хорошо.

И кстати… Очень правильно Лизонька задаёт вопросы. Не «кто»? А «что»? Вот только методы дознания у нее специфические. Естественно, за бабку-демона я не волновался совсем. Хотя, после первого, и надеюсь, единственного выстрела напрягся. Просто пока ещё при мне никто не пытался убить ни Наталью Никаноровну, ни Белиала. Хрен его знает, как они на это отреагируют. А вот за блондиночку душа заболела. Если сейчас бабуля распсихуется, ей ничего не стоит открутить девчонке голову. И я этому никак, вообще никак не смогу помешать. Вот в чем дело. Нет у меня в наличие средств борьбы с демонами. К тому же, исходя из нашего с Натальей Никаноровной общения, склоняюсь к мысли, что их и нет, этих способов, как таковых. Церковь ей по фигу, святая вода тоже, со светлой стороной там вообще мутная история у них. Хрен поймёшь, кто против кого и есть ли вообще это противостояние. Тем более, уверен, те немногочисленные фокусы, которые я уже видел со стороны бабули — ерунда по сравнению с тем, что она реально может продемонстрировать.

— А ты думала, милочка, твоя сила, она откуда? От бога? От природы-матушки? Как тебе Феня рассказывала? А? Вот это типа древнее наследие русского народа… бла-бла-бла… Да щас! Очнись. Ничего не даётся просто так. Никогда! И да, бабка твоя померла давно. Ещё в лагере. Перед тем, как ее разыскал Тихонов. Это был ее срок. Я только взял тело, потому что оно мне подходило. И потому что нужна была ты. Княгиня Долгорукова умерла сама. Сама! Ясно? И нечего мне тут теперь битву добра со злом устраивать. Ты не добро. Поняла? Нет в тебе ни черта светлого. Одна только тьма. Иначе никогда в жизни я бы тебя из Калинина в Москву не довез. Ни один демон в тебе бы и секунду не прожил бы.

— Ещё раз спрашиваю, что ты такое? — Лизонька оружие опускать не спешила и по-прежнему держала Наталью Никаноровну на прицеле. — Почему говоришь о себе, будто ты — мужчина?

— Ой, ну не смеши! Убери эту пукалку. Очевидно ведь, она не причинит мне никакого ущерба, — бабка-демон, не спеша, двумя пальцами залезла в крохотную дырочку, оставленную пулей, расширяя ее, а потом, как ни в чем ни бывало, поковырявшись, вытащила ту самую пулю наружу. Крови, что примечательно, не было вообще ни капли. — Только тело мне испортила… Психованная… Хочешь поговорить? Хорошо. Поговорим. Скажу то, что могу сказать. Но угрожать больше никогда мне не смей. Больше ничего подобного у тебя не выйдет. Гарантирую.

Девчонка, надо отдать должное, всегда неплохо соображала. И сейчас тоже. Она медленно опустила винтовку, но взгляд от бабули не отрывала.

— Ты… Ты — дьявол?

Я нервно хохотнул. Прямо смех меня разобрал. Вот это Лизонька замахнулась. Мыслит глобально.

— Нет, — сказал я, планируя снова вмешаться в их беседу и объяснить девчонке, что по чем.

— Да. — Сказала Наталья Никаноровна, и я охренел.

— В смысле «да»?! — тут уж меня накрыло. Что за бред опять происходит? — Не смешно, Наталья Никаноровна! Вообще не смешно. Говорите ей правду!

— Так и говорю же. Правду, — бабка-демон одернула пиджак своего костюма, поправила жабо, а потом шляпку. Ридикюль все так же висел на локте. Он вообще, мне кажется, прирос уже к старухе.

— Какую, на фиг, правду? Она Вас дьяволом назвала, а Вы соглашаетесь! — я в два шага оказался рядом с Натальей Никаноровной, испытывая сильное желание взять ее за плечи и со всей силы тряхнуть. Но, что вполне логично, ибо чувство самосохранения никто не отменял, делать этого не стал. Ее тряхнешь. Потом задолбаешься сам трястись.

— Ну? Угадала девка сразу. Не то, что ты, Иван, как дурачок. Тыкался, тыкался по углам и все мимо. Лепил мне какого-то Бегемота. Вообще… А что не чёрта? Или… Ну, не знаю… Вон, какого-нибудь упыря.

— Вы… О-о-о… Не надо упырей! Я не хочу этого знать! Ясно? Более чем хватает вас. И Белиала. Не хочу знать, что существует ещё какая-то хрень! — меня переполняли эмоции, а в первую очередь настоящее бешенство. Вообще черти что выходит. Ладно демоны. Ладно! Хрен с ним! Пусть! Но дьявол? Увольте!

— Так. Успокоились! Ещё один припадочный, — Наталья Никаноровна переложила ридикюль в другую руку. — Ну, и дьявол. Что такого? Дьявол. Люцифер. Сатана. Что больше нравится?

— Да как так-то?! Вы же… — я руками очертил силуэт бабули. — Вы, блин, — старуха! Ну, хорошо, пусть демон. Я смирился с их существованием и все такое. Но дьявол?! Где огонь? Где копыта, там, например?! Рога где?!

— Иван… — Наталья Никаноровна подняла иронично одну бровь. — Что тебе дались эти рога?! Прямо мания какая-то. Ты сходи к хорошему мозгоправу. Это ненормально, ей-богу, такая потребность в рогах. Может, у тебя глубокая травма из детства?

— Вот! — я пальцем почти ткнул Наталье Никаноровне прямо в лицо. — Вы сейчас бога упомянули! Как это?

— Ты знал… — Голос Лизы прозвучал неожиданно и очень тихо, но я сразу услышал. Честно говоря, лучше бы она накричала. В нем, в ее голосе, была огромная, болезненная обида. Девчонка медленно присела, положила винтовку на землю, поднялась и, не поворачиваясь, все так же стоя лицом ко мне и бабке-демону, сделала шаг назад.

— Черт… Лиза… — Я понятия не имел, что говорить в такой ситуации. По сути, реакция девчонки понятна. Она отталкивается от того факта, что имея с ней близкие отношения, имея определенную связь, я, как и сама Наталья Никаноровна, можно сказать, врал. Скрывал от блондиночки настоящую суть княгини Долгоруковой. Не епте мать! Я и сам не знал. Дьявол?! Да бред. Бред! Не может этого быть! Издевается опять Наталья Никаноровна. Сто процентов, просто издевается.

— Ты знал. И молчал… — Лиза покачала головой, будто удивляясь этому факту, а потом снова сделала несколько шагов назад, пятясь от нас с бабкой-демоном.

— Так. Все! Хватит тут разыгрывать драму с трагедией. Значит, ты, — бабуля указала на девчонку. — Замерла. Стоишь и слушаешь. Сама хотела знать, вот получай. Тебе же невтерпеж! Достали вы, людишки, своими эмоциональными всплесками. Гормональными фейерверками. Суетитесь, бегаете, выясняете. Пускает вперёд свои обиды. Каждый уважающий себя демон, довел бы дело до конца, получил бы свою выгоду, а потом, втихаря, грохнул бы врага, то есть меня, устроив красивую подставу. А вам, вот это, медом не корми, дай пострадать. Чтоб одна бежала в туманную даль. Второй за ней со слезами на глазах. Вернусь, я все прошу… И подобная лабуда.

Девчонка хотела уйти, но явно не могла больше сделать ни шага. Ее напряженное лицо и закушенная нижняя губа, однозначно говорили о том, что она очень старается. Однако, Наталья Никаноровна, похоже, ее как-то держала на месте.

— Ты! — бабка-демон снова указала рукой, но теперь на меня. — Тоже прекращаешь эту истерику. Да, я именно тот, кем меня назвала Лизка. Все. Приняли информацию, успокоились и забыли. Это не играет для вас большой роли. Мне нужна была книга. Потому что ситуация начала выходить из-под контроля. Впервые за очень долгое время. Я ее получил. Теперь надо книгу положить в надёжное место. Сделать это предстоит именно вам. Соответственно, несложно догадаться, что вы оба мне тоже были нужны. Только по этой причине я няньчусь с вами. В любом другом случае…

Наталья Никаноровна замолчала, но при этом небо начало очень быстро темнеть. На улице и без того уже были сумерки, однако впервые в своей жизни я видел, как черные, грозовые тучи со скоростью, которой у них никак быть не должно, стягиваются в одно место. Причем центр этого места был ровно над нами. Буквально секунда, и между нашей троицей прямо в землю натурально ударила молния, а совсем рядом громыхнул гром. Вот такое, казалось бы, незатейливое природное явление. Молния. Но, ешкин кот… Она била прицельно. Это совершенно точно. Целенаправленно. Несложно догадаться, кто именно устроил данный локальный погодный катаклизм. Естественно, следом, ливанул дождь. Похоже, даже дьявол не в силах изменить законы и раз была гроза, то держите, вам товарищи — освежающий душ.

— Я сказал все предельно ясно и возвращаться к этой теме больше не собираюсь, — заявила бабка-демон. Хотя, уж и не знаю, как ее теперь называть. — Настоятельно рекомендую сосредоточиться на том, что нам предстоит.

При этом, вода лилась так, будто наверху, где-то там, в их небесной канцелярии, сорвало кран. Просто стеной. Нескончаемым потоком. Соответственно, стояли мы, я и Лиза, мокрые с ног до головы. Дождь стекал по волосам, по лицу, заливался под одежду. А вот Наталья Никаноровна, чтоб ей ещё раз пять сдохнуть, оставалась совершенно сухой. Нет, ливень попадал и на нее. Просто она не мокла. Вообще.

— Тебе не за что мне мстить. В любом случае вас бы «сдали». Тот самый мужик, чью жену пошла спасать Феня. Она ничего не смогла сделать, твоя воспитательница. У этой бабы вышел срок. Все. Остановить смерть ты никак не остановишь. Никто не остановит. А мужик, которому пыталась помочь ведьма, решил, что она и виновата в гибели его жены. Тип этот, едва Феня вышла из его дома, рванул в ближайший центр. И не явись в тот день Тихонов, за вами бы все равно пришли. Суть позже. Только убили бы всех. Сначала допрашивали бы, а потом убили. Скажи спасибо, что майор сделал все быстро и твоя любимая Феня не мучилась. Да и ты осталась жива. То, что произошло за это время, тоже послужило на пользу. По крайней мере твоей же земле. Те сведения, что ты принесла из Калинина, сильно помогли в подготовке контрнаступления, потому что знали, когда и откуда последует удар врага. Мацкевича вы тоже остановили. Чтоб понимала, скажу. Если бы Тихонов не нашел тебя, не нашел меня, то есть княгиню Долгорукову, и не создал свой отдел, Генрих Эдуардович убивал бы ещё. И поверь, не один раз. Какие претензии тогда, не пойму? Ко мне. Ну? Конкретно. Я не обязан был вам обоим представляться. Вообще. Сейчас — это жест моей доброй воли. Цените! Людишки… Что он в вас находит… Не пойму… Суетливые. Слабые.

Наталья Никаноровна очень выразительно сплюнула на землю, а потом резко сорвалась с места и быстрой походкой направилась в сторону села. Уже почти скрывшись за деревьями, она повернулась и посмотрела прямо на меня. Сейчас лицо бабки выглядело иначе. Оно было таким же, но другим. Как в самом начале нашего знакомства, когда я замечал эти внутренние метаморфозы. Челюсть стала тяжелее, лоб выше, нос крупнее. Сквозь старушечье лицо отчётливо проглядывался образ мужчины.

— У тебя, Иван, ночь, чтоб привыкнуть к оружию. Понял? Не трать время. Внизу, на луг, придут дикие собаки. Они шустрые, подвижные и очень сильно злые. Это я тебе гарантирую. Займись делом. Надоели вы своим нытьем и своими страданиями. А ты… — Никаноровна уставилась на Лизу. — Голову включи. Нужно восстановить твое состояние. Иначе сдохнешь, как бабка Долгорукова. Если родилась особенной, с даром, то и жить должна определенным образом. Тем более, скоро будем на месте. И если ты не вернёшь свои способности, то мандец вам обоим. А мне лично вы все вот тут уже.

Старуха провела себе ладонью по горлу. Потом развернулась и потопала к домам, маршируя так, что из-под каблуков ее туфель вылетали комья мокрой земли и грязи.

— Лиза… — Едва Наталья Никаноровна скрылась из вида, я попытался поговорить с девчонкой. Куда там! Она обожгла меня взглядом, а потом процедила сквозь сжатые зубы.

— Не подходи ко мне… Ненавижу тебя…

В итоге все ушли в дом, ну, так думаю, что в дом, а я остался под дождем, устроенным бабкой-демоном, с четким ощущением, если эта история, наконец, не завершиться, сто процентов сойду с ума.