2008_40 (588)

Э.В. ЛИМОНОВ — ДА СПАСИБО ВАШЕМУ ДОМУ…

Уважаемые коллеги! За прошедшие 3,5 месяца Национальная Ассамблея не сделала ничего конкретного (если не считать пустых организационных заседаний). Даже обсуждение войны в Южной Осетии пройдет более чем через месяц после ее начала (кстати, дата неизвестна до сих пор) — когда все люди, имевшие желание поделиться соответствующей информацией и суждениями, давно сделали это на разнообразных круглых столах.

Ссылки на «лето» вызывают недоумение, так как работающие люди редко имеют отпуск более 3 недель.

Исходная идея НА (ради которой я и пошел в нее, несмотря на катастрофический опыт "Другой России", хотя, послушав нехорошие предчувствия, и рядовым депутатом) — выработка и распространение коротких агитационных законопроектов, неприемлемых для правящей клептократии и потому имеющих мощное пропагандистское воздействие — полностью забыта за бюрократической суетой.

В то же время, насколько могу судить по дискуссиям, огромное влияние в НА имеют не поддающиеся корректировке взгляды, по которым граждан России (например, в Южной Осетии) можно убивать только потому, что Путин плох. Я не могу пожелать их носителям, чтобы с ними поступили сообразно их убеждениям, но не испытываю к ним ничего, кроме отвращения и брезгливости. С ними можно было бы быть в одном сообществе ради полезного дела (в конце концов, мне приходилось жать руки самым разным мерзавцам), — но зачем якшаться с ними в отсутствие этого дела?

В своем ЖЖ и в ЖЖ-сообществе НА я задал вопрос о смысле ее существования в данных обстоятельствах. Помимо традиционных для столь интеллектуального сообщества ответов в стиле "сам дурак" и "ответь лучше на мой вопрос о смысле жизни" я получил следующие ответы:

1. "НА позволяет людям диаметрально противоположных идеологий учиться жить вместе". Этот ответ оставляет за скобками вопрос о смысле совместного выживания. Если речь идет о простом общении, то все известные мне члены сообщества — люди вполне терпимые (даже совершенно безумный в Интернет-пространстве Ю. Падалко в жизни производит приятнейшее впечатление), а, кроме того, с подобной задачей лучше справляются многочисленные психологические курсы. Если же речь идет о борьбе за некие общие идеалы (например, искоренение коррупции), то как раз такая деятельность новыми бюрократами забыта напрочь, а без нее сосуществование с носителями иной идеологии означает частичный отказ от самих себя, в отсутствие общего дела совершенно неоправданный.

2. НА дает источники для веселья и заработка журналистам (в основном, правда, иностранным), но я, увы, не иностранный журналист, и этот пункт ко мне не относится.

3. "Надо не задавать глупые вопросы, а делать дело". Однако о характере этого дела до сих пор неизвестно ничего внятного, а обратная связь отсутствует (достаточно указать, что свои вопросы я адресовал также руководству НА на указанный для обратной связи адрес info@nationalassembly.ru, — и они были единственными, кто не дал никакого ответа).

4. "Депутат НА все же чуть больше, чем один человек», — возможно, но в моем случае как раз, напротив, чуть меньше, ибо поддержки никакой, интересам к совместным мероприятиям никаких (достаточно указать, что на одно из собраний пришло аж 4 % его потенциальных участников), а истерики депутатов НА по поводу того, что я не смею-де высказывать свое мнение и делать свое дело, потому что мы, мол, "одно сообщество", довольно ощутимы. (Кстати, это сопровождается еще и чудесными угрозами обвинить меня в том, что я продался Кремлю, если я буду продолжать свою деятельность, под огнем которых я впервые пожалел, что не являюсь психиатром и вынужден судить об этих бесценных проявлениях судорог человеческого сознания как дилетант.)

Таким образом, смысл существования НА утрачен (точно так же и по тем же причинам, по которым был ранее утрачен смысл других объединительных инициатив — Комитета-2008, «Гражданского конгресса», ОГФ, «Другой России»), а членство в ней не имеет смысла (по крайней мере, для меня — я знаю ряд людей, для которых оно необходимо как социально, так и политически, не говоря уже о психологии).

Принося извинения за слишком длинное письмо, в связи с изложенным сообщаю Вам о своем выходе из состава НА в связи с ее бессмысленностью и об уходе из ЖЖ-сообщества НА.

Желаю успеха депутатам НА, известное мне большинство которых являются хорошими и симпатичными людьми, и не зову никого следовать моему примеру (так как для многих, повторюсь, членство в НА, пока, необходимо).

С уважением и уверенностью в сотрудничестве в более конструктивных проектах, Делягин

В прошедшую субботу в ЖЖ-коммьюнити Национальной Ассамблеи появилось заявление о выходе Михаила Делягина из состава НА. Заявление отстало от моей горькой констатации нерабочего состояния Национальной Ассамблеи всего на несколько дней.

Я один из тех, кому членство в НА необходимо, поскольку я и мои сторонники, если станем выступать в одиночестве, тотчас будем осуждены за создание и участие в экстремистском сообществе. Более того, я автор самой идеи Национальной Ассамблеи. Несмотря на все это, я вынужден согласиться с Делягиным: в нынешнем своем виде Национальная Ассамблея бессмысленна. "Бюрократическая суета" в ней достигла такого уровня, что, ничего еще не совершив, нынешний состав НА планирует организацию «выборов» в новый состав НА, то есть собирается воспроизводить бессмысленность.

Около полутора десятка совещаний, проведенных за первые сто дней (то есть как раз делягинские 3,5 месяца) существования НА, те первые сто дней, по которым, собственно, узнается новый начальник, новый правитель, новая организация; эти дни были истрачены на процессуальные решения, то есть на забюрокрачивание Ассамблеи. К сожалению, у моих товарищей проявилась любовь к педантическому буквоедству, так что составление текстов превращалось в жаркую борьбу. В ходе совместных совещаний выяснился упрямый, иррациональный догматизм, переходящий в фанатизм, некоторых либералов и нескольких "левых".

Да и черт бы с ними, с догматиками, если бы Национальная Ассамблея действовала: выходила на улицы, проводила акции хотя бы среднего масштаба по важнейшим вопросам жизни страны. Но не вышли ни разу. По результатам своей деятельности НА уступает "Другой России" по всем показателям. Это шаг назад, регресс.

Между тем собраны со всей России около семисот депутатов. Между тем это самое представительное политическое собрание оппозиции за последний десяток лет. Между тем, может быть, в единственную заслугу Национальной Ассамблее можно поставить наличие в ее рядах, выражаясь по-библейски, "всякой твари по паре" — от оголтелых коммунистов до оголтелых либералов. Между тем рядовые депутаты НА рискнули каждый своим именем, репутацией, жизнью, наконец, смело подставили себя и свои семьи под возможный огонь. Что касается моих сторонников, то наших депутатов НА задерживают, перезадерживают, арестовывают и переарестовывают…

Возникает вопрос: хотели ли большинство депутатов прийти в НА, чтобы тихими мышами передавать друг другу документы через сайт Ассамблеи? Или они хотели реальной политической борьбы, чтобы прийти к реальным политическим победам? Я полагаю, что подавляющее большинство депутатов НА хотели реальной политической борьбы. Так кто виноват, что НА не стала авангардом борьбы за освобождение страны от диктатуры Путина и его группы? Кто навязал Национальной Ассамблее ее нынешний курс на безволие?

Вначале оргкомитет НА, около 30 человек. Случилось это 17 мая, в день первой сессии НА, в перерыв. Тогда на меня и Сергея Аксенова, только что предложивших Ассамблее проголосовать за предложенный нами жесткий курс конфронтации с режимом: мы предлагали объявить Государственную Думу недействительной, а себя, нас, Ассамблею — действительными депутатами народа; так вот, на меня с Аксеновым ополчились все члены оргкомитета. (Оргкомитету оставалось, кстати, жить несколько часов.) Случилось это в комнате отдыха VIP. Кто были эти люди? Не станем переходить на личности, Члены оргкомитета вошли в состав Совета Ассамблеи.

В тот день, парой часов ранее, я выступил с речью, в которой предложил в качестве стратегии НА избрать теорию конфликтов. Предложил создать в регионах советы Национальной Ассамблеи. "В регионах и в двух столицах Советы НА будут энергично проводить серийные, как серии боксерских ударов, акции ненасильственного неповиновения и сопротивления… Акции под одним и тем же лозунгом: "Требуем свободных выборов с участием всех политических сил!". Конфликты будут учащаться. Ритм их нарастать. Советы Национальной Ассамблеи должны будут взбурлить регионы, вывести из спячки тех, кто спал, разбудить надежды тех, кто потерял надежды. В конце концов конфликты (подчеркиваю, ненасильственные) должны будут привести к полномасштабной моральной конфронтации с властью. Народ будет наблюдать эту конфронтацию и понимать, что самоотверженная оппозиция выглядит выигрышнее. Народ будет вынужден сделать выбор. В этой атмосфере повышения цен, бесстыдного выставления напоказ богатств богатыми, в атмосфере чудовищной коррупции я не сомневаюсь в выборе народа. Не так важно, будет ли он с нами физически, важно, чтобы морально он был на нашей стороне. Поэтому мы должны работать, создавать в регионах множество вьетнамов неповиновения, конфликтов и привести конфликты к конфронтации. Другого выхода из ситуации, когда власть узурпирована, я не вижу. У нас нет дивизий, чтобы противостоять дивизиям группы Путина. Раз нет дивизий, мы должны создавать конфликты. Везде, где можем, и так часто, как можно, а лучше еще чаще, чем можно".

Я вынужденно процитировал себя только для того, чтобы подчеркнуть: я и мои сторонники ничего «страшного» не предлагали. Кстати говоря, удивительно, но моя речь была единственной, в которой прозвучали возможные тактика и стратегия. Но нам тогда зажали рот, и из опасения остаться одним перед машиной подавления государства мы вынуждены были подчиниться подавляющему большинству… но, внимание! — не Ассамблеи, а Оргкомитета — менее чем тридцати "нотаблей".

И вот в начале сентября я вынужден констатировать: Ассамблею постиг упадок сил.

Вопрос к Совету Ассамблеи: не хотят они или не умеют излечить Ассамблею, принять новый курс?

Я бы хотел думать, что они хотят, но не умеют. Действительное же положение вещей, видимо, где-то посередине. Кое-кто побаивается физического противостояния с властью, кое-кто искренне считает, что социальные изменения можно произвести с помощью пересылки компьютерных текстов. А еще все они (или почти все) искренне верят, что народ не готов к политическим изменениям, понимая эту коллизию так, что народ должен выйти на улицы и сам же для себя произвести эти изменения.

Эта иррациональная вера в народ — творец своей политической судьбы абсолютно противоречит историческим фактам. Все революционные по своим масштабам изменения в новое время совершали политические организации (исключение составляет Французская революция 1789 года — тогда еще не было политических партий, но их роли играли группы заинтересованных в крушении монархии сословий).

Надо менять курс. Семьсот депутатов НА ждут, когда руководство Ассамблеи выведет Ассамблею из больного упадка. По сути дела куда более насущны для судьбы страны дебаты о курсе Национальной Ассамблеи, нежели дебаты о судьбе Южной Осетии, к тому же запоздалые, как правильно заметил Делягин. Эдуард Лимонов

Ю.И. МУХИН — НЕТ КНУТЫ В РУКИ!

Теперь болтовня бывшего товарища по Национальной Ассамблее (после его измены присяге не знаю даже как его и назвать) Делягина не стоит и чернил, которыми о нем пишешь, но товарищ Лимонов уделил ему незаслуженное внимание, посему начать придется все же с Делягина.

Под впечатлением текстов его и Лимонова мне вспомнился старинный анекдот. В конце лекции по матанализу в аудитории вдруг раздался вопль:

— Идея! Идея!!

— Какая идея? — заинтересовался профессор.

С заднего ряда вскочил заспанный студент.

— И де я нахожусь??

И Делягин, и Лимонов своими выступлениями прежде всего напомнили мне этого студента. У меня к ним вопрос: вы что — только что проснулись?

Что касается Делягина, то этот доктор экономических наук приблудился к НА из интеллигентствующей московской тусовки, в которой принято не думать, а болтать, посему в его поступке нет ничего удивительного. Этот инфантил на первой сессии Национальной Ассамблеи выше всех задирал руку, голосуя за политическую декларацию и за персональный состав Совета НА. А ведь именно в Декларации указан исчерпывающий список всех шести целей Ассамблеи, причем, среди этих шести целей нет той, из-за неисполнения которой отчалил из НА Делягин: "Исходная идея НА… — выработка и распространение коротких агитационных законопроектов, неприемлемых для правящей клептократии…". Доктор, а вы где, в каком документе Ассамблеи прочли про ту чушь, которую вы считаете целью или исходной идеей Ассамблеи? Прежде чем считать эту чушь исходной идеей, задайтесь вопросом "И де я находился?", когда голосовал за Декларацию.

Ну, хорошо, вы, доктор, считаете, что НА обязана вырабатывать короткие агитационные законопроекты. Почему — нет? Ну, и сколько за эти 100 дней таких проектов выработал доктор экономических наук и директор Института глобализации Делягин? Я посмотрел на сайте НА — целых хрен целых и ноль десятых. Что случилось, доктор? Весь пар в свисток уходил?

Только-только на Ассамблее Делягин проголосовал за указанное в Декларации начало борьбы с правящим незаконным режимом — за "роспуск всех нелегитимно сформированных органов власти, включая Государственную Думу", и тут же, через 9 дней, доктор вывешивает на сайте Ассамблеи призыв ("Левая фракция Национальной Ассамблеи должна стать голосом России") начать борьбу с какой-то уже, надо думать, легитимной бюрократией: "Смысл существования Национальной Ассамблеи, как было многократно проговорено и в ходе ее подготовки, и на ней самой, и после завершения ее работы, в настойчивом, упорном и жестком выдвижении к правящей бюрократии требований, которые предъявляет к ней современное российское общество". После чего широким жестом пригласил: "Поэтому я призываю Левую фракцию НА выступить в качестве организатора и, отчасти, модератора процесса всенародной выработки требований российского общества к правящей бюрократии".

Послышался громкий топот — это левая фракция и российское общество помчались вырабатывать требования к правящей бюрократии и, надо думать, быстро выработали, и этими требованиями правящую бюрократию таки победили, поскольку месяц спустя Делягин начал уже бороться не на жизнь, а насмерть, теперь уже с клептократией: "Клептократ не может защищать интересы страны, потому что он вор, и наши стратегические конкуренты крепко держат его "за карман" — за счета и недвижимость за границей. И разоблачать надо не те редкие случаи, когда он вдруг почему-то защищает эти интересы, а ту массовую и повседневную практику, когда он их предает". Делягин и клептократию победил бы, да вот, оказывается, бездельный Совет Ассамблеи не захотел заняться выработкой неприемлемых клептократии агитационных законопроектов.

Поскольку я член Света, то мне стало стыдно — ведь это я "не сделал ничего конкретного". Особенно, конечно, мне стало стыдно, что я не сделал ничего конкретного на фоне труженика Делягина, который уже и нелегитимный режим в России сменил на бюрократический, а бюрократический режим сменил на клептократию, а теперь добивает проклятую клептократию контрольными законопроектами в голову. Посмотрел список Совета, чтобы узнать, кому еще стыдно стало, — ба! А под номером 12 в списке Совета стоит доктор Делягин! Доктор, так как конкретно фамилия того мудака, который, по вашим словам, за 3,5 месяца в Национальной Ассамблее "не сделал ничего конкретного"? Того самого, который за 3,5 месяца сумел выработать единственную полезную для Ассамблеи мысль — покинуть ее? Полезную потому, что с уходом кипучего бездельника Делягина интеллектуальный и моральный потенциал НА существенно увеличится.

Ну, да ладно, нет смысла, да и неприятно много говорить об этом попрыгунчике, а вот Эдуард Вениаминович Лимонов счел нужным оросить остывающие следы Делягина скупой мужской слезой и гневным "доколе?" некоему руководству Ассамблеи, то есть, опять-таки мне. Мне, поскольку, повторю, раз я согласился быть членом Совета Ассамблеи, то это я мудак во всех случаях, когда есть поводы возмущаться управлением НА.

К сожалению, повод возмущаться есть.

Действительно, за все это время на решение депутатов Ассамблеи не поставлен ни один вопрос. И если бы обвинял меня в бездеятельности рядовой депутат Ассамблеи, то мне пришлось бы оправдываться тем, что управлять коллективом в 700 человек, находящихся во всех концах России, даже если ты платишь им зарплату, уже было бы неимоверно трудно. Управлять таким же коллективом, но не обязанным работать за деньги, еще труднее. А управлять 700 добровольцами, являющимися политическими противниками, в мире пока еще никто не пробовал. Надо Совету дать время найти способы, как это сделать?

Понимаю, что три месяца — это все же большой срок и для новой работы, но не Лимонову меня упрекать!

Начну с детской непосредственности Лимонова и моей благодарности за нее.

Депутаты в Хартии поклялись добиться "восстановления в России суверенитета и власти народа", а лимоновцы, оказывается, смотрят на Ассамблею всего лишь, как Ленин на Швейцарию, — как на временное укрытие от террора режима: "Я один из тех, кому членство в НА необходимо, поскольку я и мои сторонники, если станем выступать в одиночестве, тотчас будем осуждены за создание и участие в экстремистском сообществе…из опасения остаться одним перед машиной подавления государства мы вынуждены были подчиниться подавляющему большинству". То есть, как только режим успокаивающе похлопает Лимонова по спине и Лимонов перестанет бояться остаться один перед машиной подавления государства, то Национальная Ассамблея станет ему не нужна, как и Делягину, так что ли?

Жаль, конечно, что Лимонов смотрит на остальных депутатов Ассамблеи, как на лохов, которых сам бог дал развести и кинуть. Жаль, конечно, что мы, остальные депутаты, собрались в Ассамблею потому, что "нас призывает наша совесть и моральный долг перед Родиной", а Лимонов всего лишь спрятался за нашими спинами, потому что ему страшно "в этом мире большом". Жаль, что он, оказывается, не по призыву совести, а из страха подписал Хартию, а теперь с перепугу голосует против своих убеждений. Как ему не посочувствовать — там его режим насилует, тут — нотабли.

Однако, ни его, ни его сторонников никто не ущемлял ни в каких правах, в том числе в праве руководить Ассамблеей, как члену Президиума. Никто не ущемлял его в праве запустить Ассамблею в работу не через три месяца, а через три дня. Я, как член Совета, конечно, мудак, но в своем мудаческом звании я младше Лимонова, и ему пора бы проснуться и вспомнить, что он, как член Президиума, за бездеятельность Ассамблеи отвечает больше меня и гораздо больше остальных депутатов Ассамблеи.

Да, и я не могу не согласиться с Эдуардом Вениаминовичем в целом ряде вопросов. В частности, в том, что "нынешний состав НА планирует организацию «выборов» в новый состав НА, то есть собирается воспроизводить бессмысленность", — это маразм! Не меньший маразм и то, что "первые сто дней, по которым, собственно, узнается новый начальник, новый правитель, новая организация; эти дни были истрачены на процессуальные решения, то есть на забюрокрачивание Ассамблеи". Это так!

Но у каждого маразма есть автор, а нам авторов узнать легко, поскольку полное право определять приоритеты работы дано председателям комитетов и комиссий Ассамблеи. Нам нужно просто поинтересоваться, кто руководит комитетом, затеявшим бессмысленные выборы, и кто забюрократил Ассамблею регламентом.

Председатель комитета по организации выборов — Аксенов Сергей Александрович, один из вождей нацболов-лимоновцев, работающий в Ассамблее под личным и чутким руководством Эдуарда Лимонова. Председатель мандатно-регламентной комиссии — Аверин Александр Александрович, один из вождей нацболов-лимоновцев, работающий в Ассамблее под личным и чутким руководством Эдуарда Лимонова. Под ржание лимоновцев и из-за их протеста Совет на последнем заседании отклонил мое предложение начать подготовку выборов в Госдуму, но зато, руководствуясь народной мудростью "чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало", Совет создал новую бюрократическую структуру — подкомитет по прямому действию. Создал Совет эту структуру по предложению Лимонова.

Эдуард Вениаминович, если нацболы посадили себе на шею вождей, способных только забюрократить работу и довести ее до бессмысленности, то почему в ваших глазах мудаками являются и те депутаты Ассамблеи, которые не имеют никакого отношения к выборам вождей нацболами? Эдуард Вениаминович, может, сначала надо проснуться и придти в сознание, а потом критиковать?

Стратегическая шизофрения

Теперь еще по одному вопросу, в котором я когда-то поддержал нацболов, но это такой вопрос, что мне было стыдно о нем вспоминать. Однако, раз Лимонов сам, да еще и с гордостью рассказал о том, как 30 нотаблей заставили Лимонова отказаться от героической резолюции объявить депутатов Ассамблеи депутатами народа, то я просто обязан дополнить его рассказ подробностями. Действительно, все «нотабли» были возмущены этой выдвинутой Аксеновым резолюцией, наиболее точно пытался растолковать Лимонову ситуацию С. Ковалев. Он говорил, что это классическая шизофрения — объявить депутатов Госдумы незаконными потому, что их народ избирал с нарушениями закона, а себя, которых народ никак не избирал, назвать законными депутатами. Но я тогда не только поддержал Лимонова, а и развил его идею — я предложил объявить себя не депутатами народа, а сразу господом богом, чтобы Ассамблея с подачи нацболов выглядела идиотами не на 100, а сразу на 500 %.

Тогда нацболы сняли эту свою идиотскую резолюцию.

Я об этом инциденте, в котором остальные депутаты старались спасти репутацию самих нацболов, молчал, поскольку думал, что Лимонов нас понял. Но, оказывается, он всего лишь из страха отказался от этой резолюции, а на самом деле считает ее правильной.

Понимаете, Эдуард Вениаминович, пионер — он, безусловно, всем ребятам пример, а пионервожатый для пионеров — большой авторитет! И мы понимаем, Эдуард Вениаминович, что вы безусловный авторитет для нацболов. Но мы уже вышли из пионерского возраста, чтобы руководствоваться восторженной шизофренией, как бы ни нравилась вам шизофрения, как революционный метод. Мы, конечно, виноваты перед вами, что не впали в детство, но что поделать — этим-то Ассамблея и хороша.

Эдуард Вениаминович должен понять и остальных депутатов — в здравом уме пользоваться шизофреническими идеями сложновато. Вот, к примеру, в восьмом абзаце этой небольшой статьи Лимонов призывает депутатов Ассамблеи бросить все и срочно записаться во вьетнамцы неповиновения для того, чтобы перетянуть народ на нашу сторону: "Народ будет наблюдать эту конфронтацию, и понимать, что самоотверженная оппозиция выглядит выигрышнее. Народ будет вынужден сделать выбор", — уверяет нас специалист, который в плане этого неповиновения организовал посадку в тюрьмы 146 членов своей партии и, безусловно, должен знать, насколько из-за этого неповиновения в глазах народа выигрышнее смотрятся нацболы, нежели, скажем, смирная КПРФ. Казалось бы, по Лимонову, народ — это все, ради народа можно внедрить в партии лозунг: "Нацбол должен сидеть в тюрьме!". Убедил меня Лимонов, что главное — это народ!

Однако тут же, в этой же короткой статье, в тринадцатом абзаце Лимонов уже учит: "Эта иррациональная вера в «народ — творец своей политической судьбы абсолютно противоречит историческим фактам. Все революционные по своим масштабам изменения в новое время совершали политические организации". Блин, так куда бедному крестьянину податься: во вьетнамцы неповиновения, чтобы привлечь на нашу сторону народ, или нахрен нам этот народ, а вместе с народом и "ненасильственные конфликты" ради привлечения его внимания?

Незадолго до войны с Грузией Лимонов в безусловно правильной статье "Необходимо сказать все правды" говорит о том, насколько опасно политику принимать решения на основе пропагандистской лжи прессы:

"…агентство Hill and Knowlton спровоцировало вторжение американских войск в Кувейт и Ирак. Агентство создало якобы документальный репортаж из кувейтского роддома, где главными действующими лицами, кроме визжащих якобы от ужаса детей, были кувейтская медсестра и доктор акушер-гинеколог. Фильм был показан вечером основными телеканалами накануне слушаний в Сенате, где обсуждалась возможность посыла американских войск в Ирак. Выслушав крики младенцев с телеэкрана, сенаторы проголосовали послать войска. Впоследствии немецкая телекомпания докопалась до правды. Hill and Knowlton сняли «репортаж» в Лондоне, в роли медсестры снималась дочь кувейтского посла, в роли доктора-акушера некий доктор-дантист.

…Когда плохо осведомленные, но эмоциональные донельзя некоторые наши отечественные правозащитники ополчаются против плененного Караджича, хочу пожелать им, также как и некоторым журналистам, мудрости и знания предмета. Советую молчать о тех странах, о тех протагонистах далеких событий, о которых Вы не знаете, не имеете достоверной информации. Молчание — высшая мудрость".

Что тут возразишь — классика! Но возникает вопрос, а сам Лимонов понимает, о чем он написал? Ведь теперь он попрекает Ассамблею за то, что она не прокукарекала свое мнение о войне с Грузией, как только война началась, — не поставила Национальная Ассамблея себе в пример придурков Конгресса США в деле с Ираком.

Выступая на слушаниях по итогам войны с Грузией 11 сентября, Эдуард Вениаминович не забыл напомнить слушателям о себе: "Следует понимать, что я не правозащитник, а политик-практик, политик общероссийского калибра". И всем своим калибром вновь обрушился на коллег неразумных с поучениями: "Искусство быть политиком включает в себя и искусство молчания, когда это необходимо для общего блага. Жаль, что немногие у нас этим искусством владеют". А начал он свой доклад с гордого сообщения: "Я высказался относительно нападения Грузии на Южную Осетию еще 8 августа". У меня вопрос — а почему не промолчал? Почему не воспользовался высшей мудростью, которой так навязчиво всех пытаешься учить? И что теперь бедному крестьянину делать от такой мудрой шизофрении — молчать до получения надежной информации, как учит крупнокалиберный Лимонов, или кукарекать при получении первой же брехни от СМИ, как поступает сам Лимонов?

Требуя от Ассамблеи записаться во вьетнамцы неповиновения, Лимонов заявляет: "Другого выхода из ситуации, когда власть узурпирована, я не вижу". Но если не видишь, то почему бы не помолчать и не послушать тех, кто видит?

"Кстати говоря, удивительно, но моя речь была единственной, в которой прозвучали возможные тактика и стратегия", — искренне удивляется Эдуард Вениаминович очередному припадку своей мудрости.

Тут, конечно, виноваты Каспаров и Шенин, поскольку они сидели в президиуме на сессии Ассамблеи рядом с Лимоновым и могли бы его будить, когда выступали другие депутаты. Впрочем, Лимонов сидел с открытыми глазами, поэтому тут, скорее, его привычка не слушать, о чем говорят другие, мало того, не слушать и о чем он сам говорит. Ведь это бла-бла-бла про "вьетнамы неповиновения" он повторяет уже сто дней, считая это бла-бла-бла стратегией и тактикой. На первый взгляд, прямо дедушка Хо Ши Мин, но попробуйте по этому лимоновскому бла-бла-бла что-нибудь сделать.

Что конкретно депутатам НА нужно предпринять для организации этих "вьетнамов неповиновения"? Может, всем купить соломенные вьетнамские шляпы?

Как конкретно ненасильственно не повиноваться власти? Хоть что-то предложил бы, стратег и тактик! Скажем, предложил бы не повиноваться правилам дорожного движения, исполнения которых требует власть. Повесят все депутаты НА на грудь таблички "Требуем свободных выборов с участием всех политических сил!" и будут сигать поперек проезжей части на красный свет. Нацболы и левые перед «меринами» и «хаммерами», а либералы будут ждать «запорожцев» и «Оку». Лепота! Так ведь за сто дней даже такого не предложил!

А теперь вот Лимонов почувствовал упадок сил. Отчего? Где силы-то поистратил?

Поскольку об этом Лимонов молчит, то я скажу.

Национально-патриотическая часть Ассамблеи предложила Ассамблее взять под свою эгиду уже учрежденный Московский антифашистский трибунал, цель которого, рассмотреть дела тех уродов из числа государственных и судейских служащих, которые вводят в России фашистские порядки, в том числе и сажают в тюрьмы рядовых лимоновцев. Трибунал будет признавать таких негодяев виновными в пособничестве фашизму и поэтому, кстати, Трибунал не только явился бы органом защиты Ассамблеи, но и смог бы вызывать то, о чем на словах хлопочет Лимонов, — ненасильственные конфликты с властью. Предложение не прошло, несмотря на поддержку Каспарова. И если либералов, голосовавших против, еще можно понять, поскольку у них есть свой проект Трибунала, то как понять Лимонова, который безапелляционно выступил против, не имея ничего подобного за душой? Ведь проект Антифашистского Трибунала не прошел именно из-за этой позиции нацболов! Эдуард Вениаминович может объяснить рядовым нацболам, почему оставляет их без дополнительной и эффективной защиты?

В любом случае, на противодействие этому реальному проекту Лимонов потратил много сил и ему есть от чего почувствовать их упадок.

Между тем, уже почти год в России имеется то, что называется "революционной ситуацией", — ситуация, когда имеется большое и легко объяснимое сомнение в праве Кремля управлять Россией. Сегодня ситуация — как и в начале 1917 года, когда либералы сумели вызвать такие же глубокие сомнения в праве Николая II управлять Россией, а потом заставили его отречься от престола. Чтобы понять революционность сегодняшней ситуации, нужно всмотреться в то, что Кремль, даже при помощи прикормленных СМИ, уже не в состоянии продлить свою власть не только путем выборов без подтасовки результатов, но и выборов согласно требованиям Конституции. Уже этого для победы над Кремлем достаточно, но у Кремля еще и хватило ума при подготовке войны с Грузией начисто проигнорировать народ России. Что еще надо для отделения Кремля от народа России, от государственного аппарата, от олигархов, от поддержки извне?

И я предложил на Совете начать подготовку к проведению выборов в Госдуму, объяснил, какие положения Конституции и законов дают нам возможность это сделать. Вдумайтесь, избрание Госдумы России Национальной Ассамблеей в ситуации, когда нынешние охотнорядцы считают Госдумой себя, — что может быть еще более "полномасштабной моральной конфронтацией с властью", тем, о мечтает Лимонов?

Будете ли вы удивлены, если узнаете, что против выборов в Госдуму выступили нацболы?

Причем, если вы сочтете, что нацболы — осмысленные враги Национальной Ассамблеи, то ошибетесь. Лимоновцы, наоборот, скорее всего являются наиболее чистой и искренней частью Ассамблеи, несмотря на их юношеский, часто глупый максимализм. Само собой, я не собираюсь подозревать в чем-то подлом ни Лимонова, ни других вождей нацболов.

Тут дело в другом, и медленность решений Совета — это вина не только нацболов.

Почти сто лет прошло, как физиолог И.П. Павлов пытался привлечь внимание русского интеллигента к дефектам интеллигентного ума. Академик, в частности, писал о таком недостатке: "Ставится на обсуждение тема, и сначала обыкновенно охотников говорить нет. Но вот выступает один голос, и после этого уже все хотят говорить, говорить без всякого толку, не подумав хорошенько о теме и не уяснив себе, осложнится ли этим решение вопроса или ускорится. Подаются бесконечные реплики, на которые тратится больше времени, чем на основной предмет, и наши разговоры растут, как снежный ком. И в конце концов, вместо решения получается запутывание вопроса". Павлов не объяснял, почему так, а я поясню.

У большинства депутатов Ассамблеи нет чувства ответственности за результаты нашей работы, поскольку не предусмотрено никакое наказание за провал нами этой блестящей идеи — идеи Национальной Ассамблеи. Отсюда интеллектуальная расхлябанность депутатов — они позволяют себе не готовиться к обсуждаемым темам, не повышать свою компетентность в важных вопросах, подлежащих обсуждению, собираются как на тусовку — вместо делового обсуждения вопроса высказывают то, что сиюминутная моча в голову стукнет, и считают это хорошо исполненным долгом. Прав Лимонов — многим бы на этих обсуждениях помолчать и этим продемонстрировать свою мудрость, но, увидав скопление народа, этим политикам всех калибров не терпится воспользоваться случаем и сказать хоть что-то — напомнить о себе. Вот в результате вместо решения вопроса и происходит его забалтывание. Этим грешны очень многие, но не лимоновцы, они-то как раз чаще молчат при обсуждении, но от этого не легче.

У них проблема в том, что нацболы крайне малокомпетентны в тех вопросах, которые как раз сейчас и нужно решать Национальной Ассамблее — для них эти вопросы в диковинку. Все знают, что это партия прямого действия, но как-то умалчивается, что это партия примитивного действия, действия без затей. Берешь яйцо и бросаешь в чиновника, потом садишься в тюрьму. Ни рядовые нацболы, ни их вожди даже не собираются обдумывать не только то, что они будут делать с Россией, если вдруг придут к власти, но и то, как им туда попасть.

Они вообще живут в нафталиновой пыли идей великих людей — от Ленина до Гитлера, от Че Гевары до Робеспьера (сейчас, кстати, Лимонов внедряет идею Мао Дзэдуна — "огонь по штабам!"). Их нимало не волнует, что эти великие люди в сегодняшней России действовали бы уже не так, как когда-то писали, действовали бы по нынешней обстановке, а не по тем своим мыслям из других миров и эпох, которыми руководствуются сегодня нацболы. Не помогает нацболам знание мудрых мыслей великих мертвецов в решении сложных вопросов сегодняшнего дня. Поэтому, как только в адрес НА следует мало-мальски сложное предложение, требующее знания, к примеру, основ нынешнего законодательства, нацболы со своей архаичной революционностью становятся беспомощными.

В качестве примера к этим словам расскажу о реакции Совета на мое предложение начать подготовку к выборам в Госдуму. Патриоты сходу поддержали, либералы — Каспаров, Осовцов и Шмидт — попросили текст моего предложения и время для детального ознакомления с ним, а нацболы… начали весело ржать! Причем, на них нельзя за это и обижаться. Осовцов — практик государственного строительства, Шмидт — известный юрист-адвокат, Каспаров прекрасно ориентируется в законах государственного устройства и, кстати, именно он первым обратил мое внимание на то, что начав войну с Грузией, Кремль не получил на нее разрешения Совета Федерации и теперь тщательно скрывает того, кто отдал приказ о начале боевых действий. То есть, это компетентные в государственном устройстве люди, которые меня сразу же поняли, но опыт потребовал от них самим взять законы и внимательно их прочесть, то есть, действительно изучить мое предложение.

Что же касается реакции нацболов, то представьте, что лет триста назад я в каком-нибудь глухом селе предложил бы защитить овин от удара молнии железным штырем на крыше, соединенным с железным листом в земле. Какова была бы реакция всех мудрецов этого села, которые точно знают, что для защиты от молнии нужно поставить свечку и помолиться пророку Илье? Конечно, все село над моим предложением весело бы ржало — почему бы ему и не поржать? И как на это село обижаться?

Смертельна ли эта некомпетентность? Имеется в виду, бесполезны ли нацболы в НА? Нет, конечно, это люди по всем параметрам — и интеллектуальным, и моральным — выше тех, кого нынче называют депутатами Госдумы. Но, став депутатами НА, они обязаны лично и как можно быстрее повысить уровень своей компетенции. А вот этого не видно, зато видно явное желание найти кого-то, кто бы за них думал. Пример с Лимоновым это показывает.

Что делает настоящий руководитель (политик), если не может решить проблему? Он ищет решение лично и всеми возможными способами от чтения книг до организации совещаний. А что делает бюрократ? Он создает учреждение, которое бы нашло решение этой проблемы и представило ему это решение на подпись (голосование). Лимонов предложил всем депутатам НА записаться во вьетнамцы и не повиноваться власти, но до сих пор сам не знает, как именно это сделать. Думал-думал и придумал создать еще одну бюрократическую структуру — подкомитет, который бы придумал за него, как ненасильственно неповиноваться. Все, как и ожидалось…

Лимонов предлагает устроить дебаты о курсе Национальной Ассамблеи. По сути этого предложения я двумя руками — за! Но вот только зачем эти дебаты Лимонову — для того чтобы действительно найти верный курс, или, проспав все выступления других депутатов, в очередной раз сообщить нам, что он политик крупного калибра, а в его партии отсидело в тюрьме 146 человек? И еще что-нибудь вроде срочной необходимости записаться во вьетнамцы не повиновения?

Очевидный вопрос — почему я так зло, как о враге, пишу о соратнике?

Потому что то, что делает Лимонов, в армии называется паникой и немедленно пресекается выстрелом в лоб, а в мирной жизни это называется кликушеством. Поясню.

Сегодня мало кто помнит, что «кликуша» — это не ругательство, а баба, больная кликушеством. Малая Советская энциклопедия говорит о кликушестве, что это "одно из проявлений истерии, выражавшееся в судорожных припадках с выкрикиваниями… К. страдали преимущественно женщины, что было связано с их бытовым и социальным угнетением. Раскрепощение женщины-крестьянки, коллективизация и связанное с ними поднятие культурного уровня населения, борьба с религиозным дурманом обусловили искоренение этого заболевания".

Замечу, что в клиническую картину истерии входит "чрезвычайный эгоизм, наклонность к театральности, к преувеличению своих переживаний, симуляциям, крайний субъективизм, переоценка своей личности, крайняя внушаемость…".

Посмотрите с этой точки зрения на текст Лимонова: "Бедная я бедная нотабля крупного калибра, остальные нотабли меня, перепуганную режимом, не слушают и еще и насилуют!". Не похоже?

А с реальными бабами происходило следующее. Вот работает баба от зари до зари, ей трудно, но трудно всем, а этой вдруг становится себя так жалко, так жалко, и вот она уже в припадке: начинает биться о землю, голосить несусветное, проклинать свою жизнь, в целом стараясь привлечь к себе внимание и вызвать жалость.

Казалось бы, ну покричит и перестанет. Э, нет! Тяжесть кликушества была в том, что как только одна баба на селе закликушествовала, к ней немедленно начинают подключаться остальные, и вот уже все бабы села бьются в истерике и даже те, у кого доля далеко не такая горькая.

Вы же видите: закликушествовала баба Делягин и тут как тут и Лимонов.

То есть, хотя это заболевание и психическое, но оно заразное. Объяснять что-то кликушам и уговаривать их бесполезно — это больные.

А наши предки имели огромный жизненный опыт, скажем, они знали, что если лошадь на переправе вдруг почувствует упадок сил, то нужно немедленно хлестать ее кнутом, иначе она утонет! Поэтому, посмотрев, что официальная медицина с ее уговорами и успокоениями на кликуш не действует, русские крестьяне нашли доморощенный и очень простой способ. Как только какая баба начинала кликушествовать, муж, отец, братья хватали кнуты и начинали ее пороть. И кликуша под кнутами осознавала, что жизнь без кнутов в общем-то ничего — приемлемая и имеет даже свои плюсы. А товарки, уже готовые поддержать кликушу, увидев, что это болезнь излечима, и, главное, поняв, как выглядит лекарство, успокаивались, и болезнь у них затихала, не начавшись. Так что лечили кликуш именно таким способом, а не товарищескими уговорами. Как ни уговаривай, какие комитеты ему ни создавай, а эгоист с переоценкой собственных переживаний всё равно будет недоволен и повод для истерики найдет. И чем дольше медлить, тем больше кликуш будет присоединяться к товаркам.

Так что — заноет кто, что у Национальной Ассамблеи ничего не получится, что её недооценивают, — кнуты в руки!

Буду кликушествовать я — порите меня!

ПОМОЖЕМ ЛИМОНОВУ!

17 сентября прошло очередное заседание Бюро Национальной Ассамблеи и опять, на мой взгляд, с очень, мягко скажем, скромным результатом — Бюро снова не сумело выработать вопроса для решения всей Ассамблеей, и причина опять была в позиции Лимонова. Обсуждать с ним что-либо конструктивное очень трудно — в нем не чувствуется ответственности за судьбу того, что поставила себе целью Ассамблея, ответственности за судьбу самой Ассамблеи. Лимонову как бы «по барабану», что будет со стоящими перед нами целями, и он просто не слушает никаких доводов. Ему говорят про то, что в проекте решения речь идет о пренебрежении Кремлем народа России, а он повторяет и повторяет, что когда-то при царе Горохе нацболы приняли лозунг о Свободе Южной Осетии и Абхазии и поэтому никакого осуждения Кремля нацболы не допустят, чтобы не изменить своим принципам. Ты ему про Фому, а он тебе про Ерему…

В результате Бюро было вынуждено отдать проект решения по войне с Грузией на самовыдвижение, то есть, это решение будет поставлено на голосование после выдвижения его 20 депутатами.

Сам Лимонов поставил в повестку дня вопрос о стратегии и тактике Ассамблеи, говорил по этому вопросу долго, говорил «вообще», и говорил то, что остальные уже выучили наизусть. Во-первых, снова потребовал объявить депутатов Госдумы незаконными потому, что их народ избирал с нарушениями закона, а депутатов Ассамблеи, которых народ никак не избирал, назвать законными депутатами народа.

Во-вторых, опять мы выслушали длинные и уже донельзя нудные рассуждения о «тактике и стратегии Лимонова» — о создании множество «вьетнамов неповиновения», как завещал Лимонову Че Гевара, и как учит его теория конфликтов. Но Лимонов опять не предложил ничего конкретного. Более того, он уже убрал из своей риторики даже ту примитивную конкретику, о которой говорил раньше: «В двух столицах и в регионах советы Национальной Ассамблеи будут энергично проводить серийные, как серии боксерских ударов, акции ненасильственного неповиновения и сопротивления: марши, митинги, пикеты, забастовки», — видимо, поняв глупость предложения. Ну, какие забастовки будут проводить депутаты с целью неповиновения — в Ассамблее не работать? Тогда кому это будет неповиновение — властям или Ассамблее?

Однако появился и новый аспект — Лимонов обвинил остальных членов Совета в том, что он уже три месяца назад разработал стратегию, а Совет до сих пор не разработал план ее реализации.

Но начнем, все же, с первого требования — объявить себя депутатами. С позиции остальных депутатов, это предложение является дичайшим идиотизмом, что в деликатной форме было высказано Лимонову еще 17 мая, было высказано и теперь. Не помогло! Более того, налицо, как будто, припадок шизофрении. Лимонов уже надоел постоянным упоминанием, что как только Национальная Ассамблея объявит себя действительными депутатами народа, то всех депутатов Ассамблеи тут же арестуют. А как же тогда теория конфликтов и «восемьдесят семь вьетнамов, как говорил Че Гевара»? Как эти вьетнамы из тюрьмы создавать? Чего Лимонов действительно хочет?

Думаю, что тут все просто. Нужно учитывать, что Лимонов точно знает, что его решение не будет принято, то есть, ему на самом деле глубоко плевать на то, объявит Ассамблея себя депутатами народа или нет, — ему главное поставить свое предложение на голосование, более того, ему и надо, чтобы мы проголосовали против. После этого он будет делать себе пиар самого революционного революционера, которому в Ассамблее не дают развернуться трусливые либералы, левые и патриоты. Все будут в дерьме, а Лимонов — на коне в белом фраке! Других осмысленных мотивов поступков Лимонова я не вижу: Лимонов собирается использовать депутатов Ассамблеи во имя славы себя, любимого.

Полагаю, что долг депутатов Ассамблеи помочь Лимонову в этом — чем нам может помешать, в чьих-то наивных глазах он будет самым героическим революционером? Но прежде, чем предложить способ того, как помочь Лимонову, хочу отвлечься на сугубо теоретические вопросы подобных конфликтов.

В этом году у меня вышла книга «Законы власти и управления людьми», в которой я разбираю то, что и определено в названии. Я из этой книги приведу один пример решения конфликта, аналогичного тому, который создал Лимонов, но сначала несколько слов в общем. Все знают, что клин клином вышибают, но все ли понимают, что это означает человеческих отношениях?

Если вам нужно урезонить, скажем, идиота, то бесполезно делать это логикой или здравым смыслом. Идиот от этого будет чувствовать себя пупом земли и его разопрет от самомнения. На идиотизм полезно отвечать еще большим идиотизмом — это помогает. Не взывайте к совести наглеца — ему полезна еще большая наглость.

Теперь пример из упомянутой книги. Мне повезло работать в Северо-Восточном Казахстане под начальством директора «от бога» — Семена Ароновича Донского. Был такой случай.

Донской в 1982 году приехал на наш ужасно плохо работающий завод и возглавил его. Решая проблемы завода, он быстро наступил в Москве на очень многие мозоли и кое-какому начальству в Москве стали грозить выговоры и снятия с должностей. Начальник нашего главка, спасая московское начальство, привез к нам на завод комиссию ученых. Привез для того, чтобы потом их выводами козырять: дескать, наука подтверждает, что плохая работа завода — это не вина главка и министерства, а результат плохой работы самих работников завода. Ученые день или два ходили по заводу, насобирали, само собой, миллион разных очевидных замечаний, после чего нас собрали в кабинете директора на оглашение научного вердикта.

Встал какой-то кандидат наук, по-моему из Харькова, и начал читать перечень замечаний, банальных до тошноты, о которых и на заводе все, разумеется, знали, и в цехах. А в то время проблема была в том, что цех подготовки шихты № 2 (ЦПШ-2) был не способен снабдить цеха № 1 и № 6 шихтой в плановом объеме. Ну, и «науку» понесло: там — то сломано, там — то не работает, там — прогулов много, там — рабочие на рабочих местах спят и т. д. и т. п. Дальше выводы: необеспеченность плавильных цехов шихтой объясняется низкой трудовой и технологической дисциплиной. И наглые рекомендации заводу: крепить трудовую и производственную дисциплину. (А то мы без тебя, ученого дурака, этого не знали?! Ты бы сказал, как ее укрепить, не имея к этому средств?) Докладчик с победным видом сел, чувствуя, как удачно он «перевел стрелки» с министерства на завод. Зашелестели своими бумагами остальные члены комиссии, в свою очередь готовые рассказать неизвестную нам новость про необходимость укрепления трудовой и производственной дисциплины. Но тут взял слово Донской.

Вообще-то, повторю, такие «разборы полетов» для нас не были в диковинку, и по опыту работы с прежним директором завода Топильским, который с помощью главка как раз и завалил работу завода, я предполагал, что от Донского последует что-то в духе Топильского. Топильский при таких разборках обычно тут же присоединял свое мнение к мнению комиссии и начальства и начинал говорить, что вот он тоже каждый день требует от начальников цехов крепить дисциплину, а они не крепят. Он требует и требует, а мы не крепим и не крепим! Ну, вот что ему, директору, такому же умному, как начальство и комиссия, с нами делать?!

Однако Донской, с одной стороны, покраснев, а это подсказывало, что он разозлился, с другой стороны, каким-то нарочито спокойным и ласковым тоном вдруг спрашивает докладчика.

— А сколько вы в Харькове получаете?

— 350 рублей, — замявшись и не понимая, к чему этот вопрос, ответил ученый.

— Переезжайте к нам, я вас назначу начальником ЦПШ-2, гарантирую заработок в два раза выше и трехкомнатную квартиру в течение месяца. Вы укрепите трудовую и технологическую дисциплину в этом цехе, а мы поучимся у вас, как это делать.

Предложение было исключительно наглым, поскольку сам Донской имел оклад 360 рублей, с казахским коэффициентом — 450. Более того, Донской на самом деле никогда бы не вверил 400 человек работников цеха болтуну.

Мы опешили от неожиданности, а у бедного ученого челюсть отпала, ведь предложение звучало абсолютно серьезно, и 700 рублей в месяц в СССР были такими деньгами, от которых не отказывался никто, тем более тот, кто зарабатывал 350. До ученого, надо сказать, мигом дошло, чем болтовня отличается от работы, — он начал юлить и объяснять, что не может принять это предложение. И тут Донской совершенно демонстративно поскучнел и выразил на лице крайнюю степень презрения: о чем говорить с болтуном, который за свои слова не отвечает? Перевел взгляд на очередного члена комиссии — что у вас?

Тот понял, что и ему после доклада последует предложение, от которого трудно отказаться, поэтому запихнул свои бумаги в папку и стал от себя невнятно мямлить, что положение очень сложное, что так сразу сказать нельзя, что надо думать и т. д. За ним в том же духе высказались и остальные — о крепеже дисциплины они боялись упоминать, а ввиду такого поведения членов комиссии и начальник главка вынужден был «спустить вопрос на тормозах».

Теперь от теории вернусь к нашим проблемам.

Бюро не смогло убедить Лимонова не позориться с постановкой этого дурацкого вопроса на голосование Ассамблеи и, кажется, предложение Лимонову ставить этот вопрос самовыдвижением, обрадовало лимоновцев. Я предлагаю существенно увеличить им эту радость. Лимонов хочет показать себя отчаянным революционером? Ну, и давайте поможем ему спеть эту песню безумству своей храбрости — жалко нам, что ли?

Поскольку Лимонов обвиняет Совет, что мы за столько месяцев не придумали, как реализовать его гениальную стратегию ненасильственного неповиновения власти, при которой народ, как ставит задачу Лимонов, «морально был бы на нашей стороне», то я, застыдившись, такой план придумал и ставлю его на голосование депутатам Ассамблеи. Вот этот план, и основан он на руководящих указаниях Э. Лимонова, на жалостливости русского народа и моральном сочувствии народа к пострадавшим, а также на необходимости достижения наивысшей эффективности нашей борьбы путем разделения нашего труда.

1. Поручить депутатам-сторонникам Э. Лимонова под личным руководством Э. Лимонова организовать по всей стране ненасильственное неподчинение установленным кремлевским режимом правилам дорожного движения, для чего:

— повесив на грудь табличку «Требуем свободных выборов с участием всех политических сил!», депутатам-лимоновцам надлежит сигать поперек проезжей части улиц с оживленным движением на красный свет;

— вызывать к месту акции журналистов, телевидение, широко оповещать о них немоторизованное население;

— внимательно следить за тем, как сильно расшатывается кремлевский режим от этого ненасильственного неподчинения ему;

— ненасильственно не подчиняться кремлевскому режиму до последнего депутата-лимоновца или до полного расшатывания кремлевского режима.

2. Поручить остальным депутатам Национальной Ассамблеи заняться осуществлением целей Ассамблеи, принятых в Декларации, кроме этого:

— собирать деньги для продуктовых передач депутатам-лимоновцам в больницы, тюрьмы и на возложение венков;

— заказать сочинение песни о безумстве храбрости депутатов-лимоновцев;

— вечно помнить безумство их храбрости.

Лимонов требует, чтобы Мухин стал идиотом, объявив себя депутатом народа, не имея для этого никаких оснований. А Мухин требует, чтобы Лимонов подтвердил свой идиотизм, сигая через улицу на красный свет. Паритет соблюден!

Этот план необходимо поставить на голосование депутатам Ассамблеи одновременно (в одном пакете) с предложением лимоновцев объявить депутатов Ассамблеи депутатами народа. Предложение лимоновцев, естественно, не пройдет, а вот мой план будет принят уже хотя бы потому, что за него проголосуют наши безумно храбрые лимоновцы, и мы за него проголосуем.

Для постановки этого моего предложения на голосование требуется поддержка 20 депутатов, но я хочу собрать больше голосов, поэтому прошу депутатов Ассамблеи сообщить оргкомиссии о поддержке следующего моего предложения:

«В случае, если депутаты-лимоновцы поставят на голосование вопрос об объявлении депутатов Национальной Ассамблеи народными депутатами, одновременно поставить на голосование и разработанный Ю. Мухиным план по осуществлению Национальной Ассамблеей стратегии и тактики Эдуарда Лимонова».

Ю.И. МУХИН

О СУББОТНИКАХ НАС ОКРУЖАЮТ, НО МЫ ПРОРВЕМСЯ

Столичные власти запретили на Пасху продавать алкогольные напитки около кладбищ по той причине, что милиционеры не справляются с объемом работы по поддержанию общественного порядка. Рынки, откуда на кладбища ходят бесплатные автобусы, будут закрыты по той же причине.

Самая невероятная народная традиция — на Пасху выезжать всем семейством на кладбище и устраивать попойку на могиле родственника.

К церкви она не имеет никакого отношения. По правилам кладбище положено посещать на Радоницу — девятый день после Пасхи. Сама же Пасха, наоборот, праздник жизни. Иисус воскрес, смерти нет, она побеждена.

По церковному обычаю на Пасху надо не скорбеть, а радоваться. Не к мертвым ходить в гости, а к живым. Разговляться, христосоваться, яйца дарить и всем улыбаться, переполняясь счастьем.

Россияне, однако, идут именно на кладбища. Текут широкой рекой. Бесплатные автобусы забиты до отказа, на парковках не найти свободного места. С сумками и кульками, совками и цветками, котлетами и стаканами, героически преодолевая болезни и расстояния, православные стекаются к могилам свято чтить традицию.

Церковнослужители считают, что этот дикий обычай родился в советские времена. До революции люди на Пасху, как положено, ходили в храмы. Потом все храмы разрушили коммунисты. Но возле храмов остались погосты, и граждане тогда стали посещать их. Просто шли по привычке туда, где прежде стояла церковь.

Крепко бухать на Пасху они приучились позже — благодаря всенародному коммунистическому субботнику.

Субботник назначался на Светлое воскресенье — чтоб трудящиеся были заняты и не поддавались религиозному дурману.

Участники субботника подтягивались к месту проведения часам к десяти утра и до 12 ждали, когда им дадут объект. Старший бегал, узнавал, а остальные в это время потихоньку «разгонялись». К полудню определялся участок сквера для собирания мусора или находили бревно, которое следовало куда-то перетащить. К тому времени уже не все прибывшие могли принять участие в субботнике, и в процессе движения к объекту терялось процентов тридцать. Когда оставшиеся наконец собирались возле кучи, которую надо было субботить, они сразу посылали в магазин гонца, поскольку все принесенные из дому запасы к тому времени иссякали.

В два часа субботник завершался. Успешное окончание работы полагалось отметить. «Что мы, как не люди, пьем на мусорной куче, — говорили трудящиеся, исполненные чувством выполненного долга. — Пошли к трем вокзалам или на Белорусскую, там отличные пельменные. Встанем за стойку и догонимся по-нормальному».

В постсоветские времена субботники отменили, а религию, наоборот, разрешили. Живое творчество масс соединило два обычая — ходить на кладбище и бухать — в один. Противоестественный, но страшно живучий.

Церковь борется с ним, объясняя несостоятельность с точки зрения православных канонов. К борьбе подключились и столичные власти, запретив торговать на Пасху возле кладбища спиртным. Однако заранее можно сказать, что пьяных посетителей там меньше не станет.

Большинство российских мужиков — подкаблучники и бухальщики. Они никогда не откажутся от возможности бухнуть на законном основании, чтоб жена потом не жужжала и не портила концовку прекрасного дня.

Они просто возьмут с запасом. Чтоб точно хватило.

Тяжело будет тащить, конечно. Но ничего, дотащат. Прорвутся. Раз в году бывает светлый праздник Пасхи. Раз в году можно и потерпеть… Ю. Калинина, «МК+суббота и воскресенье», № 91, 2008 г.

КУМЕКАЙ!

Здравствуй, газета «МК» (я зову тебя «Эмкашка»). В статье про телеманьяков Минкин писал об одностороннем общении: тебе что-то врут с экрана, а ты не можешь уличить тут же вслух и прилюдно врущих негодяев, и они остаются как бы правыми. По этой причине я не смотрю всякие ток-шоу и прочие разговорные сборища — они слишком раздражают именно по невозможности уличения их во лжи. Но то же происходит и с газетой, в том числе твоей. Мое терпение лопнуло. В номере от 26 апреля 2008 г. «достала» Калинина своим лживым кумеканьем (стр.2). Она берется кумекать на тему, откуда взялся обычай посещать могилы предков на Пасху у глупого, упрямого и алкогольствующего русского народа. В своих измышлениях Калинина ссылается якобы на мнение церковнослужителей, считающих, что пить спиртное на могилах люди привыкли… на коммунистических субботниках!!! которые устраивались в день Пасхи!!!

Если бы Калинина покумекала, она бы сообразила, что Пасха всегда бывает только в воскресенье, а субботник потому и называется субботником, что проводится в субботу.

В советские времена, кумекающая Калинина, субботник устраивался в ближайшую субботу перед днем рождения Ленина, чему он и посвящался, нося название Ленинского коммунистического субботника. День рождения Ленина, в отличие от Рождества, которое отмечают 7.01, всегда 22 апреля. Пасха же «плавает», а Христос воскресает, как и рождается, дважды. У католиков он давно уже воскрес, а на день Кумеканья Калининой все еще пребывает в мертвецах.

Я родилась в 1955 году и со школьных лет участвовала в субботниках, которые никогда (даже с названием «воскресник») не проводились на Пасху.

Простой народ всегда отмечал Пасху, и власть не запрещала это делать, хотя и не пропагандировала этот праздник. Самое большее, что делалось, чтобы отвлечь молодежь от крестных ходов в пасхальную ночь, — это показ по телевизору концерта зарубежной эстрады. Это выглядело вполне невинно по сравнению с пошлостью, скабрезностью, царящими в дни поста на телевидении, театрах, газетах, особенно в «Эмкашке».

Сугубо лживо выглядит в кумеканьи Калининой описание вымышленного «пасхального субботника». Скорее, это правдивое описание современного мужского субботника. Об этом говорит фраза «догонимся по-нормальному». В советские времена такого выражения не существовало. Это я утверждаю как учитель русского языка.

Далее Калинина пишет, совсем «оборзев» от вранья, что «в постсоветские времена субботники отменили». А как же только что проведенные мужиковские субботники, длившиеся аж три субботы! Школьники и учителя просто выли от них.

Что касается обычая пить спиртное на кладбище, то он может быть связан с тем, что у нас на поминках пьют водку обязательно и ставят рюмку с ней около фото умершего, который как бы тоже ее выпивает магическим образом, а на кладбище люди как раз и поминают мертвецов.

Кроме того, покумекаем, Калинина, как еще можно объяснить посещение кладбищ на Пасху, не прибегая ко лжи и антисоветчине?

Воскресение Христа — это залог воскресения всех умерших, и люди в этот день идут на могилы родных с радостной надеждой на их воскресение и встречу в загробном мире умерших и ныне живущих. Эта надежда на посмертное вечное воссоединение и воскресение и есть самое радостное в Пасхе, и оно касается каждого верующего лично. Если бы воскрес только Христос, какая бы нам была от этого радость? Но его воскресение — это грядущее воскресение всех нас, а за это не грех и выпить, правда, Калинина? Покумекай.

Евгения ДАВЫДОВА,

бывшая учительница,

ныне домохозяйка

P.S. Самое печальное, что Калинина не столь уж невежественна, чтоб не знать разницы между советским Ленинским субботником и постсоветским «пасхально-мужиковским». Она сливает их в одно сознательно, т. е. врет с умыслом (по заказу) из-за денежек, на которые она ест, пьет и веселится. Покайся, Калинина, пока не поздно!

P.P.S. Кстати, пить, есть, пировать — править тризну на могилах (курганах) умерших — дохристианский обычай, и церковники ничего не могут с этим поделать. Они просто приспосабливаются к язычеству и присваивают его обычаи себе, как РФ присвоила себе победу Советского Союза в Великой Отечественной войне.