24 часа

9

Доктор Джеймс Макдилл с супругой сидели напротив специального агента Билла Чалмерза – рыжеватого мужчины чуть за тридцать, с мягким доброжелательным лицом. Приближалась полночь, а галстук агента Чалмерза был повязан безупречно аккуратным узлом. Через несколько минут после памятного разговора с Маргарет Макдилл связался с дежурным Джексонского отделения ФБР, и по результатам телефонного разговора была назначена встреча.

Вообще-то доктор собирался в ФБР один, но Маргарет не желала оставаться дома. Чалмерз встретил их в фойе и провел на этаж, где располагалась штаб-квартира Федерального бюро. В общем зале было темно и пусто: совсем как казарма, озаренная голубоватым светом компьютерных экранов. Специальный агент проводил посетителей в кабинет босса. "Фрэнк Цвик" – было написано на именной табличке.

Джексонское отделение ФБР имело подмоченную репутацию и славилось предвзятым отношением к национальным меньшинствам. Сам Джон Эдгар Гувер основал его летом 1967 года, когда гражданские права нарушались сплошь и рядом.

– Я понял далеко не все из того, что вы рассказали по телефону, – заявил Чалмерз, устраиваясь за столом Цвика. – Не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?

– Давайте! – отозвался Макдилл.

– Речь пойдет о похищении с целью выкупа и мошенничестве с использованием электронных средств коммуникации?

– Насчет первого – точно «да», насчет второго – наверное, тоже.

– И это случилось год назад?

– Да, плюс-минус несколько дней, во время ежегодной медицинской конференции, которая сейчас проходит в Билокси.

Поджав губы, Чалмерз смотрел в окно на старое, озаренное холодным неоном здание холдинговой группы "Стэндард лайф". После секундного колебания он заглянул известному кардиохирургу в лицо.

– Доктор, извините, что спрашиваю, но почему вы не заявляли о похищении целый год?

По дороге из дома Макдилл несколько раз репетировал свой ответ.

– Они пригрозили вернуться и убить нашего сына. В качестве выкупа мы заплатили сто семьдесят пять тысяч долларов. Для меня это не такие большие деньги, особенно когда речь идет о жизни Питера.

– Но вы же сами сказали: похитители дали понять, что это случится снова?

– Верно.

– Так вы, наверное, с первого дня боялись, что подобная трагедия произойдет с другой семьей и другим ребенком?

Кардиохирург опустил голову.

– Так оно и было. Неприглядная правда в том, что я слабее, чем хочу себе казаться. Мог повернуть время вспять…

– Меня изнасиловали, – тихо сказала Маргарет.

Макдилл рот раскрыл от удивления, а агент Чалмерз откинулся на спинку кресла, будто для него ситуация наоборот прояснялась.

– Понятно, – протянул он. – Не могли бы вы остановиться на этом поподробнее?

Доктор обнял жену за плечи:

– Маргарет, ты не обязана…

Она отмахнулась, а потом сжала подлокотники кресла так, что пальцы побелели, всем своим видом показывая: она решила сказать правду, чего бы это ни стоило. Стараясь не встречаться глазами ни с мужем, ни с агентом, она заговорила:

– Это я не позволяла Джеймсу заявлять в полицию. Видите ли… Я осталась наедине с человеком, который руководил всей операцией, а ребенка держали в другом месте. От меня зависели судьбы сына и мужа. Тот мужчина… постоянно созванивался со своими сообщниками. Одно его слово – и Питера или Джеймса убили бы. Мне очень доходчиво это объяснили и угрозами склонили к сексу.

Макдилл попытался утешить жену, но она отшатнулась и стала рассказывать дальше:

– К очень грязному, болезненному сексу… Я все боялась, что об этом каким-то образом узнают мои знакомые. Сейчас понимаю свою ошибку, хотя… – Она рвалась вперед, будто решивший дойти до финишной черты марафонец. – Изнасилование… плюс угроза вернуться и убить Питера… Разве можно рисковать жизнью сына? Но с тех пор, как случилось… это, ни о чем другом я и думать не могу. День и ночь терзаюсь, с мужем не сплю…

Кардиохирург взял тонкую полупрозрачную руку жены и крепко пожал. На этот раз она не отстранилась.

Агент Чалмерз постучал по столу ручкой. С каждой минутой история казалась ему все более правдоподобной.

– На самом деле нам было бы проще обо всем забыть, – признался Макдилл. – Притвориться, будто ничего не произошло… Но ведь произошло, еще как произошло!

– И вы думаете, сейчас происходит снова?

– Угу.

– Могу я спросить почему?

Макдилл набрал в легкие побольше воздуха и собрался с мыслями.

– Признаюсь: серьезных доказательств у меня нет. Но женщина, что сторожила меня в отеле, сказала: это далеко не первая операция, и я склонен верить. По ее словам, в полицию никто не обращался… Немного разобравшись в тактике идейного вдохновителя этой банды, второму утверждению я тоже верю. Мы же целый год молчали. Тот, кто придумал этот чертов план – Джо или как его там, – настоящий психопат. Ради денег он похищает детей, а в качестве дополнительного бонуса насилует женщин. Уже несколько раз все проходило без сучка без задоринки, так зачем останавливаться?

Бросив ручку, Чалмерз принялся разглядывать свои ладони. Макдиллу показалось, он не может решить: стоит ли привлекать все силы ФБР сейчас же, посреди ночи, или ограничиться более консервативными действиями.

– Миссис Макдилл, вы провели с тем мужчиной довольно много времени. Как вам кажется, он назвал свое настоящее имя?

Маргарет начала плакать. Макдилл и Чалмерз терпеливо ждали.

– Думаю, Джо – его настоящее имя. Представляясь мне, он испытывал какую-то извращенную гордость. Полную безнаказанность. Мол, может делать что хочет, – все равно в полицию не сообщим… По крайней мере я так считаю.

– А он случайно не обмолвился, откуда родом? Из какого штата, например?

– Нет.

– Джо не говорил, других детей они тоже в Миссисипи похищали?

– Не говорил, но думаю, что да.

– А как по-вашему, откуда он?

– С Юга, – без колебаний ответила Маргарет, – точно с Юга. Насчет Миссисипи не уверена: выговор у него… довольно жесткий. Будто родился на Юге, а потом долго жил в другом месте. Или наоборот: родился в другой части страны, а потом на Юг переехал. Я хоть понятно объясняю?

– Вполне, – кивнул Чалмерз. – А вы, доктор? Женщина, что была с вами, о себе не рассказывала? Может, о семье что-нибудь?

– Толком ничего. Казалось, происходящее ее пугает, и все-таки она твердо решила идти до конца. Похоже, они с Джо женаты. Не то чтобы женщина сама об этом доложила, я определил скорее по тону, каким она о нем рассказывала.

– Сколько ей лет?

– Двадцать – двадцать пять.

– Правда?

– Довольно привлекательная особа. – Доктор виновато взглянул на жену. – На похитительницу совершенно не похожа. Скорее молодая жена преуспевающего доктора или даже модель. Фигура – хоть сейчас на подиум.

Агент Чалмерз повернулся к миссис Макдилл:

– А Джо, главарь, сколько ему лет?

– Около пятидесяти.

– Описать его сможете?

– Пожалуй.

– А на фотографии узнать?

– Тоже да.

– А как насчет особых примет?

Маргарет закрыла лицо руками.

– У него татуировка на плече. Орел, ненесенный довольно грубо.

– На какой руке, помните?

– На левой. Точно на левой.

– А девушку узнаете? – Агент повернулся к Макдиллу.

– Стопроцентно узнаю! Если нужно, полечу в Билокси и весь отель переверну.

– Боюсь, это не самый действенный способ. Девушка уже наверняка в номере, а не в конференц-зале. Нельзя ведь обыскать весь отель в поисках человека, которого, возможно, там и нет!

– Даже если речь идет о похищении?

– В "Бо риваж" тысяча восемьсот номеров. Ни один судья не даст ордер, чтобы обыскать их все. По крайней мере пока не появятся доказательства.

– А если бы туда бомбу заложили?

– Что?

– Вы же ФБР! Можно сказать: в казино заложили бомбу, тогда администрация всех гостей эвакуирует. Я, стоя неподалеку, буду смотреть, как их выводят через главный вход, а вы на камеру заснимете.

Во взгляде Чалмерза читались удивление и уважение.

– Доктор, вы толкаете меня на преступление!

– Отчаянная ситуация требует отчаянных мер, – пожал плечами Макдилл.

– Увы, ФБР такое не позволяется. Для начала просмотрим фотоархив полицейского управления Джексона, затем Национального центра криминальной информации. – Облизнув губы, агент неуверенно посмотрел в сторону.

Непостижимым образом кардиохирургу удалось перевести заданный на языке жестов вопрос.

– Нет, – решительно произнес он.

– Что "нет"?

– Мы не хотим привлекать к расследованию Питера. Третий член группы – умственно отсталый. Он представился Хьюи и утверждал, что главарь – его двоюродный брат. Сына держал в лесу, в маленьком доме, часах в двух езды от Джексона, главаря звал Джои, что еще раз доказывает: имя настоящее. По словам мальчика, клички этому тормозу вряд ли по зубам. Дескать, Хьюи всю ночь деревяшку строгал. Пожалуй, это все, что рассказал бы Питер. Мы не хотим его впутывать.

– Может, хотя бы фотоархив просмотрит?

– Нет.

– Но, доктор…

– Попытаетесь привлечь сына – тотчас свяжусь с адвокатом и перестану с вами сотрудничать. Мы сегодня уже беседовали, и он настоятельно рекомендовал общаться с вами только в его присутствии. Я советом пренебрег, но если будете давить…

Чалмерз попытался возражать, однако быстро понял: доктор Макдилл не из тех, на кого действуют угрозы.

– Ну ладно… Тогда следующая остановка – полицейское управление Джексона. Ребята из отдела по расследованию убийств еще на местах, я там кое-кого знаю, нам помогут получить доступ к базе Национального центра криминальной информации. Вы как, готовы просмотреть чертову уйму фотографий?

– Мы готовы ко всему, кроме привлечения Питера, и чем скорее, тем лучше. Почти уверен: в эту самую минуту какая-то семья переживает ужасную трагедию.

Чалмерз кивнул:

– Судя по вашему рассказу, у нас есть еще несколько часов до того, как будет отослан выкуп. Придется поднять босса и кратко обрисовать ситуацию. Отошлем распоряжение во все банки побережья: пусть отслеживают переводы из Джексона. При поступлении любой подозрительной суммы коллеги из Нового Орлеана тотчас нам сообщат. А здесь, в городе, приведем в состояние боевой готовности специальный отряд, чтобы по первому же сигналу атаковать банк, куда для осуществления перевода придет мать похищенного ребенка в сопровождении главаря. Вариантов, если подумать, немало, так что…

– Стоп! – перебил доктор. – Вы кое-что упустили.

– Что? Заложника?

– Именно. Арестовав любого из троицы, вы рискуете нарушить график тридцатиминутных созвонов, и тот идиот в лесу убьет ребенка.

– Доктор, минуту назад вы предлагали пустить слух о готовящемся взрыве!

– Да, но ведь это лишь для того, чтобы подтвердить факт очередного похищения. К тому же у всех троих сотовые, их график воображаемый взрыв не нарушил бы.

– Так что мне делать с информацией, которую вы только что сообщили? Ничего?

– Ну, не знаю… Идти напролом, в лобовую атаку, точно нельзя: погибнут люди.

– Доктор, ФБР никогда не идет напролом. Мы могли бы следить за похитителями от банка на вертолете. Или поставить на машину пострадавшего жучок с глобальной системой позиционирования. Главарь и его молодая красавица обязательно должны где-то встретиться и поделить деньги. Возможно, это произойдет в том самом «Макдоналдсе», где вашей жене вернули Питера.

Нервная дрожь пробежала по телу доктора Макдилла.

– Агент Чалмерз, мой сын пережил похищение именно потому, что я не пытался обратиться в полицию. Сегодня мы с женой пришли сюда, чтобы другой семье не пришлось проходить подобные испытания. Но, судя по всему, это уже случилось, и, если вмешается ФБР, может погибнуть ребенок, который иначе остался бы жив. Пожалуйста, не надо рассуждать о "приемлемом риске". Я достаточно хорошо помню Вьетнам.

Чалмерз шумно выдохнул, таким образом выражая досаду и разочарование.

– По-вашему, ради сохранения жизни заложника мы должны отпустить похитителей с миром? Но в таком случае, если вы правильно поняли ту девушку, через год все случится снова. И рано или поздно "святая троица" допустит прокол. Или кто-то из родителей не выдержит напряжения, и их ребенок погибнет. Доктор, нужно положить конец этому ужасу!

Доктор Макдилл заломил руки. Подобные жесты он ненавидел, однако в тот момент не мог сдержаться.

– Да, понимаю… Просто… Все, абсолютно все ошибаются, и чем больше людей задействовано в операции, тем выше вероятность ошибки. Вы тут говорили о слежке через спутниковую систему, жучках, погоне на вертолетах…

– Доктор, мы агенты ФБР, – напомнил Чалмерз, – мы профессионалы…

– Не обижайтесь, – тяжело вздохнул Макдилл, – почему-то это не придает мне уверенности.