264

Глава 16

Те офицеры, у кого уже сложились хорошие отношения с Андреем намекали ему, что через несколько дней прибудет Шари со своими людьми, чтобы арестовать Борисова, на что тот лишь пожимал плечами: во-первых, что он мог бы с этим сделать, во-вторых, сейчас он был больше занят разгадкой того, почему самолёты над Грецией и Италией были уничтожены практически мгновенно, а здесь их никто не трогает уже более недели. Если у генерального штаба и имелись какие-то данные по этому поводу, то с Андреем ими никто не делился. В общем и без дополнительной пищи для размышлений, он уже не мог остановиться думать о том, как можно взломать оборону Союзов Центральной Европы.

Действительно, спустя ещё трое суток во временный пункт проживания, в котором размещался Андрей с людьми своего отряда, в сопровождении охраны ворвался Шари. Он без каких-либо прелюдий сообщил о том, что из-за нарушения приказа, использования военной техники и снарядов в своих личных целях, Борисов и все кто участвовал в уничтожении двух заводов на территории Дойтеров, будут арестованы и отправлены сначала в суд, а потом в тюрьму, сроки им определит правосудие Южных Королевств. Борисов в это время сидел на своей койке с весьма безучастным видом, уперев подбородок в ладонь, а локоть в колено.

— Ты же не знаешь как продвинуться дальше, — спокойно начал пилот Кальмара, — не бесись из-за пары заводов, возможно их уничтожение и даёт нам безопасность сейчас, вдруг их дроны пока не могут преодолевать большие расстояния, вдруг прямо сейчас они их свозят с других мест и нас атакуют уже завтра, а то и сегодня, такая возможность есть?

— Нет, такой возможности нет, мы наблюдаем постоянно за всеми передвижениями.

— Вы уже наблюдали, а тысячи самолётов как не бывало, — Андрей не ехидничал, если судить по выражению его лица, но слова очевидно колкие, — как и тысячи пилотов, а пилоты которые действовали по-моему плану — целые.

— Тебе есть, что предложить? — как будто через силу спросил Шари.

— Конечно, но никто из тех кого вы собрались арестовать не должен быть арестован никогда, по крайней мере за это преступление, — последнее слово Андрей пальцами взял в кавычки, — тогда я поделюсь с генералами и тобой соображениями.

— Мы же можем твои соображения вынуть когда захотим, ты забыл?

— Это наверное ты забыл, что вы способны извлечь знания, а тут знаний нет, только догадки, конечно можете попробовать, но вам нужны ещё месяцы для раскодировки, а мне кажется, что этих месяцев у вас нет.

— Зато у нас есть план.

— Ты сам прекрасно понимаешь, что если первыми запустишь хоть всю существующую авиацию, её уничтожат так же как в Италии. Пехоту на неподготовленные места тоже страшно вводить, поэтому ты и говоришь со мной, поэтому зачем весь этот цирк? Сделай сегодня же какой-нибудь документ, что все люди, которых из-за меня вы собирались арестовать не будут преследоваться и в ту же минуту я расскажу свои соображения.

— Подготовьте, что он просит, — приказал Шари человеку из группы мужчин сопровождавших его, — но ещё одна подобная выходка и больше мы не будем разговаривать, как минимум ты отправишься в тюрьму или будешь казнён, в зависимости от ущерба.

— Так точно, — как-то карикатурно, не вставая со своей койки, ответил Борисов.

Когда наступил день для того, чтобы пилот Кальмара изложил свои замыслы, генералы, конечно же, не собрались на линии фронта, просто бывшего российского лётчика выдернули глубоко в тыл, куда он добрался на вертолёте примерно за пять часов, в гористой местности, посреди бывшей Турции его ожидало командование почти всех родов войск, министры, Шари и Залия. После скучных официальных частей Андрей начал излагать то, что не мог доказать, но был почти уверен.

— Я думаю, что у них под почвой есть сеть тоннелей, и ей пронизаны абсолютно все территории принадлежащие Дойтерам, их системы ПВО очень мобильные, но мне кажется у них хромает дальность поражения, потому что если бы было иначе, то нас бы уничтожили в Славии в первый же день. На тех видео, что мне удалось посмотреть, я заметил, что все самолёты были поражены одинаково: что-то небольшое било в батарейный отсек, от чего самолёт сразу же взрывался, понятно, что времени на исправление конструкции сейчас нет, но предлагаю следующее. Извините, я забыл, кто отвечает за производство?

— Я, — седой полный мужчина поднял руку.

— Мы можем как можно скорее прямо сегодня, начать производство муляжей самолётов? Нужно не менее тысячи штук и чтобы они летали, естественно.

— В принципе это возможно, если не выпускать больше ничего.

— Шари, вы должны разрешить это сделать, потому что моя задумка в следующем: мы запускаем максимально дешевые болванки по всей ширине фронта, но в первую очередь на от Балтийского моря на запад и север, основным образом в Финляндию, максимально массово, желательно чтобы они забрались как можно дальше. Далее со спутников, а если получится, то и с дронов установить места откуда у них вылазят эти пикапы с ракетами, ну то есть выходы из тоннелей. После того как будем знать их ходы на поверхность, предлагаю отбомбриться там тактическим ядерным оружием, чтобы просто физически завалить эти дырки и ничего из них не могло появиться по крайней мере в ближайшее время.

— Я разрешаю, но что дальше?

— Дальше мы разрежем, как и планировалось их страну двумя ударами, и попытаемся провернуть такие трюки столько раз сколько получится, самое главное: подготовьте флот для Сакари и его людей, он без проблем дойдёт до севера Великой Славии и там должен быть безопасно перевезён в ФинКорп, у него вроде около двадцати тысяч людей, вполне очевидно о его передвижении будут знать, поэтому от него надо оттянуть максимальное количество сопротивления, как? Думаю часть сил стоит отправить в балтийскую часть земель Дойтеров, ну там где раньше была Литва, Латвия, вы понимаете.

— Хорошо, с таким я согласен.

Андрей кивнул и продолжил:

— После того как мы перерубим им всю логистику между югом и севером, по сути отделим центр от севера и юга, главным образом надо отсечь Скандинавию от поддержки с юга, пока в Финкорпе будет закрепляться Сакари, мы будем наносить значительный урон всем производствам до которых дотянемся, пока они не начнут контратаку, я не верю, что они так легко дадут себя победить, после этого, как и было придумано ранее — отступаем на свои подготовленные позиции оказывая максимальное сопротивление, чтобы они не бросили нас преследовать на своих границах. Параллельно надо знать, где Дойтеры, мне кажется, если не взять их лично, то они смогут продолжать воевать очень долго, а у вас, в отличие от них, запасы техники ограничены, и ваше отступление ещё сильнее сократит эти запасы.

— Кроме уничтожение промышленности, всё одобрено, значит перемещаемся на север, чтобы разделить их страну по сути даже на три части, люди Сакари готовятся к десантированию а разведка пусть в первую очередь занимается поисками Дойтеров, спасибо за службу, Андрей, только я заметил, что ты говоришь “ваша” армия и тому подобное, не ваша, а наша. Ты ведь тоже её часть и очень значимая.

Борисов промолчал, просто глядя на Шари, немного раздражала эта игра в вежливость. Правитель Южных Королевств, не стал дожидаться какой либо реакции и продолжил:

— Также хочу сообщить вам, что назначаю Залию куратором новых земель, она будет заниматься всеми вопросами населения, пропаганды и вообще различных гуманитарных проблем, сегодня же вылетает на фронт, будет находиться примерно на севере, так как именно там у нас сейчас будет наибольшая работа с гражданскими.

— Не забывайте, Шари, и о нашей основной части плана, мы должны нанести значительный урон, а потом отступать, чтобы заманить воска Дойтеров к себе, только лишь Сакари продолжит находиться здесь. Поэтому я и говорю об атаке по всей возможной ширине фронта, — Андрей пытался прояснить хотя бы для себя о чём именно они договорились.

— Конечно, я это тоже имею ввиду.

Таким образом было подготовлено два удара в наиболее узких местах земель Дойтеров. На севере должна была отрезаться от основной части государства Скандинавия, а на юге — всё что ниже Нюрнберга и Штутгарта. Чтобы наделать болванок-самолётов не понадобилось много времени, всего лишь через несколько дней приборы внешне очень напоминающие авиацию Южных Королевств, взлетев у Турецких берегов понеслись по трём направлениям, выбранным для атаки, к удаче Борисова, если это можно так назвать, зафиксированы множества выходов на поверхность из сети тоннелей, в этот же день по ним были нанесены удары тактическим ядерным оружием, что позволило пробраться на территорию Союзов Центральной Европы уже настоящей авиации и пехоте Южных Королевств.

Иногда могло показаться, что отступление будет лишним, Залия начала организовывать работу с населением на захваченных территориях, Андрей, совместно с нейросетью, готовил оборону и медленно истощающее противника отступление, одновременно люди Сакари перебрасывались в Финкорп. Вроде бы получалось сделать это скрытно, так как в критические места всегда совершались бомбёжки отвлекающие внимание на себя, чтобы никто не замечал этой массы людей в пару десятков тысяч человек, которая пребывая партиями в несколько человек мгновенно рассеивалась в городах просто сливаясь с местными жителями.

Территории-то взяты, но не ключевые города, так как Андрей считает, что нет смысла сейчас ради этого терять людей и технику, количество которой сильно ограничено, а вскоре и случаются первые ответные меры Дойтеров. Дроны, количество которых исчислялось миллионами, налетали словно саранча из древних писаний на расположения войск Южных Королевств. То как это выглядело могло завораживать, будто какая-то сила, разделялась на потоки, а потом соединялась в единый кулак, там где это было нужно. Больше всего проблем они доставляли пехоте, да и самолётам не всегда удавалось уходить от чёрных туч летающего пластика.

Чтобы им, маленьким жужжащим самоубийцам, не было так просто и в какой-то степени скучно, Андрей в обход приказа Шари, снова обманом сообщил, что высшее командование приказало уничтожать заводы, в очередной раз правитель Южных Королевств был вне себя от ярости, но пока ещё терпел выходки своего подданного, потому что опыт подсказывал, что его соображалка принесёт больше пользы чем вреда.

Тем временем по всем направлениям, кроме финского, армию Южных Королевств выдавили за пределы Союзов Центральной Европы, однако на этом преследование не завершалось, помимо летающих дронов, их атаковали наземные роботы, некоторые из них передвигались на колёсах, какие-то напоминали животных, чем давали себя подпустить поближе и нанести урон.

Андрей всё ещё был в тех частях, которые пока оставались на территории Дойтеров, скоро он узнал, что и Залия оставалась здесь. Узнал он это потому что постепенно обрастал связями и друзьями, многие люди ценили его за стремление сохранить жизни своих подчинённых, все замечали очевидное: где нет заводов, там армия Южных Королевств, всегда целее. Шари запрещает трогать промышленность, Андрей уничтожает её при первой же возможности, так как ответственность он берёт на себя, то многие за это были ему благодарны. Вот и сейчас один из полковников авиации, у которого родной брат служит в разведке сообщил ему, что где-то в районе северной границы земель Дойтеров, при отступлении, была похищена Залия.

Немного Борисова это всё-таки выбило из колеи, он пропустил атаку, которую в полной концентрации не мог не предугадать, но, на следующий день он уже знал, где именно держат Залию, и что за этим похищением стоит сам Шари. Никто даже не намекал Андрею зачем это было сделано, он сам решил, что такое пришлось провернуть за тем, чтобы потом героически спасти свою сестру, которая слишком часто стала летать в расположение Борисова, в котором кстати ничего кроме разговоров не происходило, а то что у Андрея всё больше и больше замирает сердце от вида этой женщины, современные технологии пока не научились распознавать.

Этой же ночью пилот Кальмара сел в вертолёт и в гордом одиночестве только лишь прихватив с собой автомат отправился в место, о котором ему доложили друзья, он рассматривал вариант с ловушкой, что ему и скормили подобное, чтобы его там убить без лишних глаз, но сильно по этому поводу не переживал, так как всё таки война сделала своё дело и он опять погрузился в пучину серости, которая отключает помимо страхов и остальные чувства. Да и нет никаких проблем хлопнуть его прямо здесь, без подобных спектаклей. Лишь образ этой темноглазой высокой девушки вносил краски в казавшееся Борисову абсолютно бессмысленное существование, по сути, не отличимое от смерти.

Всего лишь несколько часов и Андрей высадился вдали от заброшенной деревушки. Старые домики в один этаж пустовали так же давно, как и пара домов на четыре квартиры в два этажа. Похитители не особенно скрывались, Андрей подумал, что это и не удивительно, так как всё похищение от и до постановочное, при освобождении тут должны были, видимо, пострелять в воздух да спасти прекрасную принцессу. Однако в эту стройную конструкцию вмешался элемент, которого тут вообще не должно было быть ни по каким расчётам.

Местонахождение Залии выдавал единственный источник света в этом когда-то населённом пункте, ласково льющий своё освещение из подвала многоквартирного дома. Борисов снял с предохранителя свой автомат и тихонько до конца открыл старую дверь, которая и так немного телепалась на ветру. Ночь стояла на удивление ветренная поэтому удары и поскрипывания двери никого не удивляли. Андрея предупреждали, что Залию охраняет около десяти человек, будет трудно убить сразу всех, если они решат оказать какое-то сопротивление.

Вот он уже стоит в самом подвале, очень тусклый свет горит только в самом конце коридора, из-за угла которого доносится гогот и женские крики, очевидно кому принадлежащие, однако Борисов не теряет концентрации и идёт пытаясь открыть каждую дверь на своём пути — все закрыты. В конце концов он оказывается перед той за которой точно держат Залию. Андрей не сильно толкает обшитый чем-то подобным на кожзам фанерный щит, он поддаётся, тут не закрыто, а человеческие голоса стали совсем громкими. Борисов даже различает некоторые слова, переводящие наушнки ещё не настроились, но очевидно, что здесь находятся какие-то славяне. Поняв, что вариант у него только один Борисов со всей силы ударяет ногой по двери, она отлетает и ударяется о стену, чем заставляет обернуться всех присутствующих на вход в помещение. А со входа для Андрея открылась следующая картина: пятеро человек, двое держат Залию за руки, двое за ноги и один уже стоит без штанов, при этом трусы и Залии на ней, а брюки стянуты до колен, майка порвана, но лифчик на месте. Залия пыхтит и как будто не узнает Борисова, всё ещё продолжает брыкаться, волосы её растрёпаны и от пота прилипли к покрасневшему лицу. Как-то само из Андрея вырвалось:

— Клопы блять.

А дальше пять точных выстрелов пробили головы неудавшимся заговорщикам, Андрей хватает Залию, ложит себе на плечо, так как сейчас нет времени на то, чтобы она пришла в себя, они начинают убегать, Залия тоже будто бежит комично шевеля ногами. После того как Борисов с соправительницей Южных Королевств покинули подвал, он заприметил, что за ними погоня, но никто не стреляет, видимо у них нет оружия, а зачем оно здесь, ведь армия Южных Королевств отступила, никто не нападёт, разве что придут люди с которыми уже всё оговорено. Однако даже безоружным незнакомцам Андрей не даёт подойти к себе близко, стреляет в одного, ещё четыре теперь уже убегают, но их их настигают автоматные пули. Борисов больше не управляет собой, действует без мыслей, так происходит всегда, когда он разозлится больше определённого уровня, очень редко он может затормозить себя. Они садятся в вертолёт, где Залия сквозь слёзы наконец-то натягивает на себя штаны, они оба молчат, лететь несколько часов.

Через весьма продолжительное время Андрей заговорил первым:

— Мне кажется ты теперь нигде не будешь в безопасности, пока не дашь своему брату, то что он от тебя хочет. Единственный вариант: сбежать в Россию, ты не какая-то обычная баба, которой нужны будут визы, разрешения, что у вас там ещё есть, найди способ и отправляйся туда.

— Я не понимаю, — виновато, первый раз в жизни смотрела на него Залия.

Борисов понял, что у неё нет наушников. Он хотел было объяснить как-нибудь ещё, но боковым зрением отвлёкся на два вертолёта, которые летели в далеке в противоположную для направления Андрея сторону, и подумал о том, что это возможно летит “спасиение” Залии и если бы он пересёкся с ними, то не выжил бы точно.

Когда они прибыли в расположение, Борисов быстро завёл её к себе и дал ей один из множества своих наушников, у него их здесь было не менее десятка, он повторил ей тоже самое, что сказал в вертолёте. Залия кивнула, обняла его и поцеловала в щёку. Лицо её сейчас было очень серьёзным. Тьма, которая окутывала его разум как будто рассеялась на этот миг, он в прямом смысле не понимал, что происходит и не знал, что ему делать дальше. Правда дальше выбирать не пришлось, к ним ввалились Шари и его люди.

— Что вы оба делали на территориях с которых мы отступили? — начал Шари, который тяжело дышал и глазами сверлил в первую очередь пилота Кальмара.

— Ты не знаешь, что мы там делали? — спросил страшно спокойно, но при этом как-то издевательски Андрей.

— Думаю, что передавали какие-то данные, потому что ты как маленькая вечно ноющая девочка на меня обиделся, что я тебя не отпустил вовремя к маме домой, и решил работать через славян с нашими врагами.

— Во-первых какой маме, во-вторых, какие, нахер, славяне? Ты сам понимаешь, что ты несёшь?

— В любом случае, ты будешь казнён, по подозрению в шпионаже, а ты, — он перевёл взгляд на Залию, — будешь постоянно под моим надзором, всегда в поле моего зрения, поняла?

— Меня там чуть не изнасиловали, и теперь ты говоришь такое, будто я сама туда хотела, — очень зло, как будто не своим голосом говорила Залия.

— Никто бы там тебя не изнасиловал.

— Откуда ты знаешь? — подловила брата, и возможно из-за стресса, сама это осознала не сразу, она.

На что Шари только покачал головой, мол это вопрос настолько глупый, что даже отвечать на него как-то неловко.

— Выведете женщину, — командует правитель Южных Королевств, всё ещё глядя на сестру.

Конечно же Залию вытаскивают из помещения, а Андрея начинают избивать, после очередного удара по голове, у него, что называется выключается свет, приходит в себя он уже в каком-то помещении сильно напоминающем изолятор. Пространства примерно шесть квадратных метров, вместо кровати прямоугольный выступ торчащий из стены, шатающийся пластиковый столик под единственным тусклым источником света горящим под потолком строго напротив двери. К лицу больно даже прикоснуться, да и ко всему остальному тоже, уходит несколько минут, для того чтобы Андрей вспоминл последние события, которые привели его сюда.