40к способов подохнуть. Том 6

Глава 214

— И ДА НАЧНЁТСЯ БОЙ!!! — взревел комментатор и доведённая до безумия толпа взревела, когда на арене появился Потрошитель.

Такое прозвище мне дали как в насмешку из-за принадлежности моей к ман’кей, так и из признания к особому стилю искусства, что неслось на острие меча. Не слишком броско, не слишком элегантно, но и не слишком просто. Ведь свои навыки я подтвердил в ужаснейших боях и среди поверженных мной был как космодесантник, так и другие друкхари, пусть и толпа об этом не знала.

— Они любят нас, — прошептал Мордред, пока я стоял и купался в лучах мимолётной славы.

— Дурак, они с радостью бы смотрели как ты кричишь в агонии, — жёстко ответил Алор.

— Да-а-а… но… всё же любят… по-друкхарски…

И оба из них были правы, как и я стоя под взором двух десятков тысяч зрителей чувствовал нечто похожее на величие. Я был лучшим из всех и поэтому стоял здесь. Лучшим не потому что так решил Элатикс, Иликус или даже эта толпа, а потому что я доказал это в бою, растоптав души и жизни всех своих врагов. У владельца арены даже начала заканчиваться фантазия, в том числе поэтому это и привело к тому, что сегодня бой будет… очень особенным, для всех, в том числе для меня.

— ВЫПУСКАЙТЕ ВСЕХ!!! — проревел комментатор, как только выждал паузу для прелюдии и тут же открылись решётки, а затем начали подниматься другие платформы.

В одно мгновение на арену начали вываливать сотни рабов. Это были целые армии, что тут же начинали безумный бой, максимальной похожий на войну. Никакой чести, никакой доблести, здесь ксеносы сражались рядом со слабыми людьми и гигантские орки разрывали на части зверолюдов. Лютая мясорубка, в центре которой оказался я и моя массовка.

— Будем держать высоту? — спросил меня один из рабов и одного моего взгляда было достаточно для ответа.

После чего я тут же помчался с холма вниз, прямо в эту гущу, попутно размахивая над головой невероятно длинным кнутом. Лучшие из лучших не избегают боя, истинный гнев и чистую ненависть в моей душе должны увидеть зрители перед тем как подло будет подано главное блюдо.

И на полной скорости, всё ещё мчась вниз с холма, где медлили другие гладиаторы, я совершил прыжок и пируэт словно гимнаст. Всё моё тело стало единым с разумом, я чувствовал его настолько хорошо, что удивлялся даже Алор, а тот был космодесантником. Ловкость моя была запредельной, как и сила оказалась на ином уровне благодаря генетической доработке и уникальной броне с экзоскелетом.

Подобно листу стал клинок моего меча и со свистом он разрезал воздух, а затем не сбавив скорости разрубил голову орка. Да, не отрубил, а именно разрубил на две половинки, по горизонтальной оси на уровне носа. Ведь остриё клинка было невероятно острым и для него кости ксеносов были подобно маслу, при активации энергетического режима.

А ещё до приземления вновь щёлкнул мой кнут и дугой пронёсся вокруг меня, оставляя электрические всполохи, которые вызывали самые жутки эмоции врагов и заставляли даже орков отступать. Лишь здоровенный мега-ноб держал здесь ответ за весь свой вид и демонстрировал абсолютное бесстрашие, в которое он сам верил неистово и рьяно. Но пронёсся и его топор над моей головой, а я ловко нанёс удар прямо в пах и с жуткой раной мега-ноб упал на колени, пытаясь словить свои кишки.

До головы удар я не довёл, но грудная клетка также была разрублена и сквозь неё начало вываливаться в том числе сердце. Даже мега-ноб с такими ранами выжить не мог, а я уже влился в бой, неся смерть всему словно какой-то шут смерти из трупы арлекинов. Что возможно было не так уж и далеко от правды, ведь чем-то мой костюм напоминал заклятых врагов друкхари. Хотя точно я сказать не мог.

Каждый щелчок кнута закреплял условный рефлекс и заставлял моих врагов вздрагивать, каждый взмах моего меча уже парализовывал их, взывая к древним инстинктам внутри этих животных. И постепенно весь мой начал превращаться в жуткую жатву. Некоторые впадали в ступор, кто-то падал на колени и бросал оружие и словно сама смерть я шёл через них, обагривая кровью сильнейших каждого слабака.

Но участь тех, кто пал на колени была ещё ужаснее, чем судьба продолжающих давать отпор.

— Н-Е-Е-Е-Т!!! — закричал один из рабов, когда отряд моей массовки догнал меня и пронзая его руки трезубцами они начали поднимать раба над полем боя.

Один за другим сдавшиеся с безмолвным ужасом смотрели на саму неотвратимость, а после пополняли хор мучений. Плач и рыдания смешивались в ужасной мелодии и аккомпанементом для них становились звуки боли и воющие бессилие тех, кто просто не мог победить меня. У них не было даже теоретического шанса из-за моей брони и моего оружия, что в результате рождало путь от гнева до смирения, предавая происходящему новый привкус. Привкус мучений и терзаний, но ещё не абсолютного зла.

Всё это было лишь прелюдией и подготовкой толпы к лицезрению истинного величия возрождённой арены после годов стагнации и самоповторов.

— УБИВАЙТЕ, РЕЖЬТЕ, НАСЛАЖДАЙТЕСЬ!!! — кричал комментатор и голос его внушал идеи в разум слабовольных ман’кай, врезаясь в мозг словно непреодолимый приказ.

И словно животные все гладиаторы рефлекторно показывали результат долгих тренировок, которые сделали из животных. Все были такими, все кроме меня, что опять выделило меня и создало интригу. Ведь толпа видела огромную силу и мастерство, но не покорность. Это нарушало порядки Комморры и именно это станет ещё одним кирпичиком к возвышению Элатикса, который становился всё сильнее и даже… словно моложе? Это величие и триумф, всё шло по его плану и больше других он наслаждался происходящим.

— Прошу… — плюяясь кровью тянул ко мне свои руки поверженный святой, который собственными руками выцарапал лик Бога-Императора на своей груди. — Умоляю…

Он стоял на коленях и молился, словно бы забыл, что мы не в храме. Каждое его движение сопровождалось ещё большим хлюпаньем, ведь меч в его груди никуда не исчез. Но продолжал попытки заслужить прощение, будто бы видел во мне своего спасителя. Но это было исключено, ведь за всё это время моя душа превратилась в лабиринт с множеством стен. В самой глубине были скрыты и отголоски, а ещё более глубоко находилось то, что вложил в меня Бог-Император, заблокировав даже мою собственную память. Вероятно нечто такое и Тзинч провернул, просто пока что скрывал. А может и нет. Бог его знает…

И с рывком я вырвал клинок, разорвав грудную клетку и ударом ноги снеся голову праведника, который выдал всё что мог и в последние минуты осознал, что попал в руки самого дьявола и ничего кроме страданий не познает его душа. Отчаяние то имело дурное послевкусие, правда даже хлебнув его я понял, что мой метод поглощения чужих эмоций был… даже не бесполезен, а вредил мне.

Я пытался пропускать эти эмоции через себя, думая что как-то там моя душа преобразует энергию сама, но на деле я лишь мешал этими эмоциями себе и тратил ещё больше сил на внутреннюю борьбу. Друкхари так не делали и такой мой подход не имел смысла. Надо пробовать что-то другое, пусть это уже девятьсот девяносто восьмая попытка. Рано или поздно получится.

— И вот он, абсолютный победитель! — воскликнул комменатор.

Окинув хмурым взором всю арену я действительно обнаружил лишь груды тел и торчащие из земли копья, на которые были нанизаны рабы. Все были мертвы, абсолютно все и стоял на ногах только я. Сам того не заметил, как прелюдия подошла к концу. Скольких я убил в этот раз? По меньшей мере две стони и это за сколько? Прошло ли хотя бы пол часа? Вряд ли…

— Элегантный, сильный, стойкий и волевой! Посмотрите как вздымается его грудь, как из ноздрей идёт пар! Он словно само воплощение войны, хоть и по мерка ман’кей! Ха-ха-ха! Как думаете, сможет ли он вас ещё удивить⁈

И в этот момент толпа замолчала. Все зрители разом стихли, ведь они знали ответ. Все на этой арене уже знали, что случится прямо сейчас. А некоторые вовсе знали об этом ещё в тот момент, как я попал на этот песок. Та надзирательница видела моё будущее прямо в глазах, ведь через неё прошли десятки тысяч таких как я. Сама Комморра видела триллионы таких историй за всё своё существование и даже Элатикс рассчитывал на это, хоть и продумывал запасные варианты.

Так долго сражался великий воин, никто не мог сломить его и одним за другим пали его враги. Он нёс им страдания и муки, но что заставит его испытать те же чувства? Какими они будут? Ведь чем сложнее достать плод, тем же он вкуснее? Не так ли? И хоть запретного толпа эта получить не могла, будучи нищими и жалкими, то лицезреть падение того, кто поднялся выше других… это им и позволит увидеть владелец арены.

— Не может быть, — лишь один бедный Лео продолжал отрицать неизбежность, про которую ему рассказывали месяцами.

Хотя в этот раз он уже не буянил, просто молча поник, но взгляда не отвёл. На арену вышли пять зверей, что напоминали быков. Прямо к их спинам были привязаны цепями его родные, те кто смог дожить до этого момента. Одним за другим они приходили в сознание только сейчас. Никто из них не знал, что засыпая на приятно пахнущей перине они вдруг проснутся на провонявшей кровью и отчаянием арене.

Крик этот ударил куда сильнее, чем я ожидал. Но благо на подобное мной всегда делалась поправка и оборона души возводилась куда прочнее с расчётом не на ожидание, а на то что их обязательно превзойдут.

— Мы закончим это быстро, — положив руку на плечо Лео, произнёс Алор. — Скоро ад закончится и для них, и для тебя.

И все звери тут же помчались ко мне. Я же стоял словно вкопанный и слушал как хрустят кости родных Лео. Спины тварей извивались и одним за другим ломались позвонки, но крики мучений затихали не сразу, ведь накачали их тела до предела какой-то наркотой. Они будут находиться в сознании до самых критических повреждений. Впрочем, один из голосов умолк ещё до того, как начался бой: видимо сломалась шея.

— Берите контроль, я понаблюдаю со стороны, — произнёс я и тут же ситуацию взял в свои руки Мордред.

Медленно моё тело упало на колено, разрядившийся кнут был брошен, сломанный в горячке боя меч тоже. Но оружия вокруг хватало и вот асинхронно правая рука сжалась на рукояти коротко меча, что лучше всего напоминал гладиус. А левая сомкнулась на копье, что было привычнее Юртену.

А затем тело пошло вперёд, к одному из монстров. Походка изменилась, взгляд стал иным, словно безумец оказался на месте Потрошителя и эта перемена пришлась по вкусу толпе. Они не понимали что это такое и в чём причины, но… это было что-то новенькое для этой арены.

Взмах меча и со вскрытой глоткой передние конечности монстра заломались, после чего он зарылся тушей в землю и полетел дальше, за мою спину. Кувырком он перевернулся с грохотом последний раз издало хруст истерзанное тело, в котором навеки потухла жизнь.

Стремительный удар копья пробил голову следующей твари, на спине которой уже был труп, привязанный слишком плотно в области шеи, что вызвало потерю сознания от удушения почти в начале. А затем уже и смерть наступила из-за перелома шейных позвонков.

Быстро и без слёз, с рождающийся вокруг пустотой падали эти жуткие быки, а последний решил взять меня на таран. Но Мордред в этот раз решил даже не уворачиваться. Я приказал ему сработать максимально аккуратно, из-за чего пришлось пойти на некоторый риск. Точный удар копья пробил в лоб и ноги начали пропахивать землю. Сразу же и меч оказался вонзён в шею, после чего фонтан крови ударил на серый песок, ведь даже после смерти мозга сердце твари продолжало биться словно бешеное.

При этом всём монстр этот был самым маленьким, как и в момент своей смерти не стал вытворять кульбитов, просто обмякнув и упав. А на спине его продолжало раздаваться тихое жалобное рыдание. Цепи были закреплены не очень плотно, во многом из-за этого жертва и выжила. Такое чудо, такая радость…

— Ты знаешь, что должен сделать Лео, — произнёс я, а другие отголоски подвинулись. — Хороший отец это в первую очередь хороший мужчина. Мужчина, Лео. Тот кто собственными руками спустит курок и застрелил даже собственно ребёнка, дабы он не попал в руки монстров, вроде этих друкхари. Ты не смог сделать этого тогда из-за чего вся твоя семья оказалась тут. Прошлого ты не исправишь, но… судьба дала тебе второй шанс. Сделай то, что должен.

Кто-то уже рождается таким, чёрствым и сухим, циничным и… если угодно сильным. Кто-то таким становится в первые двадцать лет жизни, когда эта самая жизнь покажет себя во всей своей красе. Кому-то везёт и они всегда останутся жить в розовом мирке с белыми облаками и ярким солнцем, даже не представляя, что где-то дети дохнут с голоду, потому что даже такая банальность как чистая вода — для львиной доли человечества является роскошью. Для них это всё существует лишь в книжках, в фильмах, где-то там далеко и… им насрать на это.

Лео во многом был таким же, но судьба бросила кости и оказалось, что жертвой друкхари станет именно он. Неподготовленный к подобному от слова совсем. Жизнь его была конечно тоже не сахар, всякого дерьма навидался, но… такого… что убить собственными руками своего ребёнка, зная что это будет лучшая участь, чем жизнь в определённом случаем будущем… нет, к такому мало кто подготовлен. Только повидавшие истинное дно, могут принять это быстро и не сломаться.

— Папа… — вдруг раздался тихий голос, над полем боя, где стихли уже предсмертные хрипы.

К этому моменту Лео готовился и его готовили очень долго, но боль была всё равно слишком сильной. И он не кричал, не выл, не умолял, ведь всё же давно смирился. Однако его душа продолжала падать всё ниже и ниже, к самому дну, которое в какой-то момент было достигнуто и треснуло.

— Всё будет хорошо, — тихо произнёс Лео, после чего обнял дочь и последний хруст, самый нежный и аккуратный раздался в этот момент.

В миг были разорваны шейные нервы и мгновенно наступила смерть. Самая безболезненная из всех, что существует. Ведь в момент хруста навсегда исчезла любая физическая боль. И лишь Лео остался на поле боя, пройдя точку дна и оказавшись в полной пустоте, где нет ничего.

И эта пустота начала распространяться по всему полю боя. Ни боли, ни гнева, ни радости… вообще ничего. И это ничего было куда опаснее, чем самые яркие эмоции. Ведь в этот момент Лео, когда собственными руками он убил свою дочь… он во многом умер, пусть и не в совсем привычном понимании.

— Превосходно, — вдруг произнёс Иликус и поднялся на ноги. — Вот оно, то что и требовалось.

— Требовалось? — немного взволовано спросил Элатикс, который не ожидал подобного и считал что опозорился, ведь эмоций… эмоций было так мало, где же адские мучения отца по дочери?

— Да, превосходно, друг мой, — повторил Иликус и впервые за всё время их «дружбы» он посмотрел не только в лицо, но и прямо в глаза своего «друга». — Этого мы и добивались. Падения того, кто поднимался так высоко и теперь… теперь будет спущен с небес на землю максимально жестоким образом.

Тогда же глаза Элатикса расширились и он вскочил, срывая с пояса кинжал, но куда быстрее оказалась личная рабыня Иликуса, которая была шедевром генной инженерии и профессиональной убийцей. Лёгким движением она перехватила руку и вот уже Элатикс смотрел куда-то вверх, откуда к нему тянулись другие шпили бескрайней Комморры.

Города, что воплощал собой саму идею Абсолютного Зла, которое в этот день и будет показано на арене. Показано с помощью Элатикса, который полз так высоко и творил сущее безумие, а теперь… теперь оказался в клетке с тем, кто его больше всего ненавидел. Именно здесь начиналось главное блюдо для арены.

И даже самые лучшие провидцы не могли предсказать того, что сделает измученный и опустошённый раб с тем, кто был виновен в уничтожении всего, что было ему дорого.

Эльдарка читает книжки. Знаете почему так много эльдарок? Потому что в восьмом томе будет такое… ну прямо такое… прямо жесть.