8 марта, зараза!

Эпилог

В дом нас с Ариночкой Гектор заносит на руках. Я прижимаю доченьку к груди, а муж бережно держит нас обеих. И светится при этом так, что аж зажмуриться хочется, как от яркого солнца. Ему идёт быть счастливым.

Я тоже счастлива. Окончательно, бесповоротно, абсолютно.

Гостиная — вся в цветах: белоснежные, кремовые, нежно-розовые букеты из роз, орхидей, лилий и других цветов, которым я и названия не знаю, украшают комнату. Наполняя её нежным тонким ароматом.

Это — подарок от дизайнера Филиппа Крубье. Как и детская для Арины. Она великолепна. Комната маленькой принцессы. В лавандово-мятных тонах. Гектор присылал мне фото.

На шестом месяце нас с Аришкой положили на сохранение — была угроза преждевременных родов. Мне не хотелось бросать Гектора сейчас, когда мы только-только научились подбирать ключики друг к другу и искать консенсус. Но разве Гектор будет слушать мои возражения? Врач сказал — значит, надо сгрести меня в охапку и отвезти в лучший в крае перинатальный центр.

За это время дом превратился в уютный домашний рай. Нам всем здесь будет хорошо.

Гектор бережно опускает меня с дочкой в кресло, а сам садится рядом, на поручень, как бы обнимая, защищая, склоняясь над нами.

— Девочки мои любимые, — говорит он, прерывающимся от восторга голосом. Арина смотрит на него умненькими глазками. Они — не серые, как у биологического отца, а серо-зелёные, как у Гектора. Природа решила немного поиграть с цветом.

Малышка совершенно прелестна, и мы оба — и Гектор и я — заворожены ею. Нежно целуя меня и невесомо-осторожно касаясь лобика дочери, он встаёт.

— Алла, у меня есть для тебя подарок.

Заинтриговано смотрю на него.

Гектор протягивает мне плоский прямоугольный предмет, завёрнутый в крафтовую бумагу под старинную книгу и перевязанную бечёвкой. Смотрится изыскано. Тяжёленькое.

— Возьми её, — Гектор забирает малышку. И где только научился так правильно держать? Хотя чего я хочу от отличника и ботана. Он всё делает только на пять с плюсом.

Гектор смотрит на дочурку так, что плакать хочется от этого взгляда — столько в нём нежности, восторга, абсолютной любви.

Повезло нам с тобой, малышка, с папочкой.

Улыбаюсь, с трудом отвожу взгляд от прелестной картины единения отца и дочери (я уже знаю, кого Арина в нашей семье будет любить сильнее) и начинаю распечатывать подарок.

Это книга! Моя! Сборник рецептов с моими фото и заметками, теми, что я показывала Гектору ещё до родов. Так вот зачем он как-то попросил меня скинуть ему всю информацию на почту!

Провожу пальцами по тиснёным бронзовым буквам: «Восхитительный торт: оригинальная кулинария Аллы Асхадовой»

Гектор, покачивая Арину, бросает на меня заинтересованный взгляд.

— Я снова принял решение за тебя, — говорит он, кивая на фолиант в моих руках. — Лишил тебя права выбора.

Произносит всё это с лёгкой иронией, будто спрашивая: «Не злишься?»

Нет, милый, не злюсь. Я счастлива, что ты есть у меня, мой нереальный.

Самый лучший на земле мужчина с именем героя из древних греческих легенд.

А права? Разве право любить и быть любимой — не главное в этом мире?

В свой билль о правах я вписываю именно его.

КОНЕЦ