Абсолютный слух. Счастливчик Майки

Глава 9

Когда я проснулся в доме было тихо. Неужели Маша ушла? Я поднялся с постели и сразу ее увидел. Она сидела на стуле у письменного стола опираясь на стол локтем и смотрела на меня злыми глазами, причем не обиженными, а именно злыми. Мой пиджак валялся на полу.

— Что случилось? — спросил я встревоженно.

— Ты скотина, — спокойно сказала Маша, а потом закричала — какая же ты скотина!

— Да, что случилось — то, ты можешь толком сказать?

— Ты, меня спрашиваешь? Всю ночь шлялся с девками, пришел утром пьяный и после этого, ты меня спрашиваешь, что случилось?!

— Какие девки? Что за бред? Я же на твоих глазах спать лег, что изменилось — то?

— Маша сорвалась со стула, резко подскочила и шлепнула меня ладошкой по лбу, не то, чтобы больно, но очень обидно! Ко лбу что — то прилипло.

— Вот, что случилось!!! — Яростно крикнула Маша.

Я отлепил ото лба, как оказалось записку. «Если ты мне позвонишь, ты никогда не будешь об этом жалеть. Дженифер». Машинально прочитал я, был тут и номер телефона. «Еще не позвонил, а уже жалею». Это могла быть, только, записка из клуба от тех «Динамщиц».

— Ты, что? Уже шаришь по моим карманам? — Спросил я совсем не то, что хотел спросить.

— Я не шарила!!! — Возмутилась Маша — Она сама выпала! Когда я хотела повесить его на место!

Она подхватила мой пиджак с пола и потрясла им перед моим лицом. Оттуда выпала еще одна записка.

— Вот! — Яростно крикнула Маша — Значит я угадала, с двумя девками шлялся!

— Их, вообще — то, трое было, — ляпнул я не вовремя, видимо не до конца еще проснувшись — я имею в виду, что их было трое, когда они пере…

Мою щеку обожгла пощечина, неожиданно сильная для такой маленькой ладошки. «Мы, даже, еще не женаты, — подумал я растерянно — что же потом будет?».

— Может ты меня все — таки выслушаешь? А, то в таком запале, мы уже скоро перейдем к битью посуды, даже не успев пожениться!

— Пожениться?! — Задохнулась от возмущения Маша — Даже не мечтай! Я не собираюсь выходить за муж за такого изменника! Правильно девчонки говорили, все вы одинаковы! «Давай — ка почитаем, что тут пишут твои поклонницы», — сказала она со злой иронией, поднимая вторую записку с пола.

Маша бросила мой многострадальный пиджак на пол, села на стул и развернула записку:

— «Если ты со мной встретишься, я исполню все твои самые сокровенные желания! Твоя Нелли.» — С нарочитым придыханием процитировала Маша — Сейчас я позвоню этой стерве, скажу какие желания ей нужно выполнить в первую очередь!

Катастрофа ширилась, грозила выплеснуться из дома и затопить весь остров. Маша пошла к телефону и я пошел за ней напряженно думая, как можно уменьшить последствия.

Мне в голову пришла неожиданная мысль. Я метнулся назад в свою комнату, схватил вторую записку и устремился обратно к телефону. Маша уже набирала номер. Я положил вторую записку на тумбочку, сбросил ее звонок и сказал заговорщическим тоном:

— Скажешь ей, что ты подруга Дженифер, — я потыкал пальцем во вторую записку — не груби, иначе она не скажет тебе правду, поинтересуйся звонил я ей или нет. Они, передали мне записки в клубе, прямо на сцену. Маша задумалась, я помогал ей и это сбивало ее с толку. По опыту прошлой жизни я знал, что логика до женщин доходит с большими искажениями и сейчас, бесполезно убеждать Машу в своей невиновности, пусть сама дойдет до этой мысли. Маша снова закрутила диск телефона.

— Привет! Можно пригласить Нелли к телефону. Спасибо… Нелли я знакомая Дженифер, вы вчера были в клубе?.. Она говорила, что вы там передали записки одному парню на сцене… Да, да, именно черненький красавчик… (Маша прошлась по моему лицу бешеным взглядом) Не звонил еще… И кто это придумал?.. Слушай, мне просто любопытно, сколько тебе лет… Уже восемнадцать?.. Боюсь, огорчу тебя, старовата ты для него… Ему всего шестнадцать! К тому же, ему нравятся девушки помоложе… (Маша приосанилась) А вот знаю! Это мой парень! И ты, курица старая, звонка от него не дождешься!

Она бросила трубку, посмотрела на меня растерянно, но глаза ее опять загорелись решимостью, и она пододвинула к телефону вторую записку.

— Алло, можно к телефону Дженифер?.. А, это ты. Знакомая Нелли… Помнишь парня на сцене, черненького красавчика?.. Нелли говорила, что это ты все придумала… Зачем… а за тем, кошка драная, что я из — за тебя ударила своего парня!!!

Маша бросила трубку, отвернулась от меня, голова ее поникла и плечики начали подрагивать. Я подошел, повернул ее к себе, она уткнулась лицом мне в грудь, волосы ее щекотали мою обнаженную кожу и скоро я почувствовал, как по моей груди текут ее теплые слезы, оставляя после себя влажные, холодные дорожки.

— Майки, ты простишь меня? — спросила она, не поднимая головы.

— Конечно, котенок, я сам виноват, совсем забыл про эти проклятые записки.

— Майки, мне так больно…

— Это пройдет, все проходит и это пройдет.

Мы, так и стояли в коридоре, моей девочке было очень плохо, мне тоже было не очень хорошо.

Маша соорудила нам гнездышко из подушек, устроила меня в полу лежачем положении, забралась ко мне на колени и прижалась боком положив голову мне на плечо. Я гладил ее по спине и она, закрыв глаза прижималась все сильнее.

— Из — за этих дур, мы могли расстаться — сказала Маша, не раскрывая глаз.

— Нет, я же знал, что ни в чем не виноват…

Сумел бы тебя убедить…

— Майки, я тебя больше никогда не ударю, никогда в жизни! — Маша открыла глаза и поймала мой взгляд — Мне так больно было, лучше бы ты меня ударил!

— Я бы не смог… Просто бы не смог…

— А, я, смогла…

— Ты девушка, девушки бывают импульсивны. Маша, я есть хочу!

— Как, же я могла забыть?! Майки, когда ты ел в последний раз?

— У вас дома.

— Это же больше суток! Майки, так нельзя! Совсем, за своим здоровьем не следишь!

«Ерунда какая, бывало и по четверо суток не ел, не лезло ничего с похмелья». Мы покинули наше уютное гнездышко и направились на кухню. Маша носилась по кухне, между холодильником, столом и плитой, а я с удовольствием наблюдал за ее стройной фигуркой. Осиная талия, попка очень красивой формы, миниатюрная, но думаю года через два, с этим будет все в порядке. «Пусть пашет, ей это сейчас на пользу, подумаешь разок по морде получил, так от красивой девочки же, а не от какого ни будь пьяного урода, великое дело, зубы целые и чего она так переживает?». Я шлепнул Машу по попке, когда она пробегала мимо меня выкинув мусор, она стрельнула на меня глазами и улыбнулась, первый раз после ссоры. «Ну, вот, жизнь налаживается!».

— Маша, давай завтра на озеро съездим?

— Ой! Мне купальник надо купить, у меня есть купальник, но он какой — то детский, его мама покупала.

— Думаешь, найдем для тебя взрослый купальник? — Я с сомнением посмотрел на ее аккуратную попку обтянутую джинсовой юбочкой.

— Найдем конечно! Детский купальник от взрослого, только ценой отличается!

— А размером, разве не отличается?

— Майки, да любые размеры есть в продаже! Говорю же, только ценой! Надо ко мне домой заехать, деньги взять у мамы.

— Ну, вообще — то, сегодня я при деньгах, так, что мы за ценой не постоим! И будешь ты у нас, упакована по высшему разряду!

Купальник оказался стилизован под американский флаг. Почему Маша остановила свой выбор на американской символике было не понятно, по мне так, серп и молот на ее попе смотрелся бы не хуже. Я напрасно раскатал губу, рассчитывая полюбоваться на Машу в купальнике, в примерочной кабинке. Мерить купальники не давали и теперь, я пристраивал нижнюю часть купальника к нужному месту поверх ее юбочки. Маша норовила взглянуть назад через плечо и сводила на нет мои усилия.

— Маша, не вертись! Настройку сбиваешь!

— Да, что там настраивать? Просто приложи и посмотри сходится или не сходится!

— Да вроде сходится, немного внатяг будет, но, по — моему, так должно и быть.

Мы стояли у самого прилавка, где были разложены разнообразные купальники, мимо нас прошло три девушки и все, как одна, посмотрели на меня с насмешкой, типа: «Еще один придурок, попал под каблук».

Но я не обратил внимания, Маша не каждому доверит такое дело, с двенадцати лет претендента выбирала! С нижней частью было покончено, и мы перешли к верхней. Маша пошла к зеркалу и теперь пристраивала верхнюю часть купальника к своей груди. Лифчика под майкой не было и все было очень наглядно.

— Тебе не кажется, что он великоват? — Спросила Маша поворачиваясь с боку на бок.

— Бери на вырост! У тебя, сейчас, все быстро растет, не покупать же купальники каждый месяц!

Купальник стоил тридцать восемь баксов, существенная часть моего костюма по цене, но я не скорбел, женские шмотки всегда обходятся мужику очень дорого, притерпелся уже в прошлой жизни.

— Нет, пожалуй, все нормально, — подытожила Маша — берем!

Я расплатился в кассе, Маше упаковали купальник, забросили его в фирменный пакетик, и мы вышли на улицу. Покупка подняла настроение Маши до высшей отметки, и она весело поглядывала на меня слегка улыбаясь. Мы дошли до машины, я открыл Маше дверь, она признательно взглянула на меня и с довольным видом устроилась на месте пассажира.

Мы расположились на траве, я расстелил одеяло, кинул на него пару банок с апельсиновым соком и сделал приглашающий жест для своей девушки. Маша присела на одеяло вытянув длинные ноги и посмотрела на озеро, до воды было метров шестьдесят, а ближе был уже песок, на который почему — то, на машине никто не заезжал. Моя машина стояла рядышком и это меня устраивало. Я обещал Маше, что выходные мы проведем вместе и был намерен сдержать слово. Правда вчерашний день вышел каким — то скомканным, проснулся в середине дня, да еще эта ссора, но день сегодняшний обещал быть чудесным. Сегодня народу было много, нет пляж был почти свободен, молодежные компании располагались на траве и было их много. Воскресный день. Мы сидели лицом к озеру, а за нашими спинами в мерах двадцати начинался лесной массив. Я окинул взглядом фигурку моей девушки, под ярким солнечным светом, без малейших следов макияжа и все равно красивая до изумления. Ноги и руки уже тронуты солнцем, отличаются легким бронзовым загаром, а вот там куда солнце не добралось, кожа белая, как алебастр. «Вот, за, что мне так повезло? Ведь было за мной много всякого, и срок я себе заработал и не один, другое дело, что не нашли».

— У тебя такая белая кожа… Так и видится череда благородных предков, портреты в золоченых рамах.

Маша посмотрела на меня с удивлением.

— Ты, почти угадал — сказала она — благородные предки есть, а вот титула больше нет.

— Как, это может быть?!

— Мой прадед, Виктор Воронцов имел титул князя, погиб на Первой Мировой, мой дед князь Александр Воронцов, воевал на гражданской войне в России, был трижды ранен, но ему повезло, сумел эмигрировать во Францию после проигранной войны.

Теперь, он князь несуществующей страны. Если бы не революция, моя мама унаследовала бы титул княгини Воронцовой.

— Так, ты, княжна?! — Обалдело сказал я — Даже не знаю, что сказать… Теперь, тебя даже не шлепнешь!

— Майки! Ну какая я княжна? Я, между прочим, в Америке родилась, стопроцентная американка! В Америке титулов нет! Маша вынула заколки, собрала свои волосы в толстый жгут, перекинула их вперед и стала заплетать косу, с руку толщиной. Она ловко свернула косу кольцами на затылке, закрепила ее заколками и сказала:

— Пойдем искупаемся, а то уже жарко становится.

— Подожди, надо, что — то с машиной придумать.

Я забрался в машину, вынул деньги из бумажника, взял с собой три сотни на всякий случай, спрятал их в карман джинсов, все вещи мы оставили в салоне, закрыл машину, положил ключи в бумажник, потом сел на одеяло и осмотрелся. Ближайшие компании были заняты своими делами, одна, затеялась играть в пляжный волейбол, другая, одни парни, играла в карты попивая пиво. Я раскрыл швейцарский нож, прихваченный из кармана джинсов, откинул одеяло и стал подрезать участок грунта, приготовил тайник спрятав туда бумажник с ключами прикрыл его одеялом. Закрыл нож и спрятал его под одеяло с другой стороны. Потом мы взялись за руки и пошли к воде. Маша щеголяла в новом купальнике, а я разыскал в вещах моего предшественника спортивные трусы, от обычных они почти ничем не отличались, материал чуток поплотнее, да три синих полоски по бокам.

— Догоняй меня! — Крикнула Маша и помчалась по водной кромке, из — под ее ног летели брызги сверкая в солнечных лучах. Я дал ей фору, потом припустил за ней, она частенько оглядывалась, посматривая на меня озорными глазами, расстояние сокращалось, потом я ухватил ее за талию, и мы закончили бег плечом к плечу.

— Ты, быстро бегаешь! — Сказала Маша уважительно — На моем курсе, меня никто не мог догнать! Ты, обещал научить меня плавать! — Вспомнила Маша и потащила меня в воду.

Я придерживал ее за интересные места, а она добросовестно вспенивала воду руками и ногами.

— Майки! — Сказала Маша укоризненно — Ты, не учишь меня плавать! Ты, просто щупаешь меня!

— Ну, прости! Просто, не смог удержаться! — Раскаялся я. Действительно, увлекся немного. Как тут удержишься? В моих руках княжна!

— Ну, что у меня получается?

— Пока не очень. Голову слишком высоко держишь. Давай, попробуем по — другому! Попробуй плыть на спине, руками не работай, только ногами!

Я придерживал Машу, опять же, за интересное место и под лопатками. Она бешено заработала ногами.

— Маша, не надо так сильно! Надо легко и непринужденно, не вспенивай воду, а отталкивайся от нее.

И вдруг, Маша поплыла, я пошел рядом с ней продираясь сквозь воду, она посмотрела на меня не верящим взглядом.

— Я плыву? — Удивленным голосом спросила она.

— Плывешь, — подтвердил я — хорошо плывешь!

Маша проплыла метров двадцать, встала на ноги и бросилась мне на шею.

— У меня получилось! — С восторгом воскликнула Маша.

Моя гибкая девочка подтянулась, обхватила мою талию ногами и ее лицо оказалось выше моего.

Наши губы встретились, после поцелуя Маша сказала:

— Хорошо! Так хорошо, что даже страшно! Вдруг, что — нибудь случится?

— Старайся о плохом не думать, иногда человек может притянуть к себе неприятности своими мыслями.

— Я и не думаю о плохом, мне просто страшно иногда бывает, без всякой причины!

Мы постепенно перемещались к берегу и когда вышли на более мелкое место, я подхватил Машку на руки и подкинул ее вверх. Пусть ее покинут дурные мысли. Я подкинул ее несколько раз. Княжна Мэри влетала метра на три над уровнем озера, сверкала своей звездно — полосатой попкой и визжала так, что в радиусе ста метров, все смотрели в нашу сторону.

Давно заметил, что на природе, возле воды, голод наступает просто зверский! Маша тоже проголодалась и, мы решили ехать в кафе «Орхидея». Маша переодевалась прямо в машине, а я стоял снаружи, карауля свою девушку от нескромных взглядов. Справилась она с этим быстро, и мы поехали в кафе. Здесь, уже звучала музыка, время подходило к двум часам, но музыканты уже были на месте, видимо по случаю выходного дня. Мы заняли столик для двоих и не успели сделать заказ, как к нам подошла Кристина.

— Мэри! — Обрадованно сказала она — А, я, пришла одна и никого знакомого. Представляешь? Можно мне с вами?

— Конечно, Кристи, — Сказала Маша — Майки, ты, ведь не против?

Конечно, я бы предпочел побыть со своей девушкой наедине, но несмотря на бурную молодость, правила хорошего тона были мне свойственны.

— Конечно, — сказал я — в хорошей компании будет веселее, только давайте за другой столик перейдем. Здесь тесновато будет.

Мы перешли за столик на четверых, появилась официантка и приняла у нас заказы. Маша заказала филе ягненка запеченное в какой — то там соли, а Кристи карпаччо из говядины в каком — то там соусе. Я не стал привередничать, заказал проверенный стейк с картофелем «фри». Девушки не были вегетарианками и меня это только порадовало, не люблю людей с детства замороченных какой — нибудь идеей.

— Я со своим парнем рассталась, — сказала Кристи — даже удивительно, как я раньше не видела какой он эгоист! Думает только о себе и своих желаниях!

— Парень был из нашей школы? — спросила Маша — Я его знаю?

— Знаешь, наверное, это Пол Робертс, квотербек нашей футбольной команды.

— Видела его, — вспомнила Маша — ничего особенного, разве, что квотербек.

Официантка принесла наш заказ, и я занялся своим стейком, хороший кусок мяса, это как раз то, что мне сейчас нужно. Маша, как и положено княжне, кушала с достоинством благородной дворянки, а Кристи комплексами была не отягощена и уплетала за обе щеки.

Я раньше всех расправился со своей порцией и стал листать меню, прикидывая, что бы еще закинуть на кишку. Яблочный пирог с кофе, пожалуй, подойдет. Девушки тоже расправились со своими блюдами и Маша помахав рукой подозвала официантку. Мы заказали то, что каждому было нужно и она ушла выполнять наш заказ.

— Кристи, вон твой бывший идет — сказала Маша.

Я повернулся и посмотрел. Высокий, светлый шатен со слегка вьющимися волосами, плотная фигура, не красавец, но и не урод. Мы с Машей сидели рядышком, через угол стола, напротив меня сидела Кристи и парень сел рядом с ней. Он ничего не говорил, только посматривал на Кристи глазами побитой собаки.

— Майки, пойдем потанцуем, — сказала Маша — пусть они поговорят.

— Пойдем — сказал я.

Я уже понял, что Кристи простит парня, немного помучает, покрутит яйца и простит, незлая она девушка. Музыканты играли медленную композицию, Машка плотненько ко мне прижалась, я ее обнял, и мы закружились в медленном танце.

— Майки! Подними ладони повыше, — насмешливо сказала Маша — танцующих мало и это всем видно.

— Пусть смотрят, — сказал я — зато никто не подумает, что мы с тобой брат и сестра.

Маша расхохоталась, откинув голову.

— Это и так за милю видно, — отсмеялась она — мы с тобой разные, как день и ночь.

— Это хорошо, говорят, противоположности хорошо уживаются вместе.

— Майки, ты тогда сказал, что мы скоро начнем бить посуду не успев поженится.

— Я помню.

— А, я, сказала, что никогда не выйду за тебя за муж.

— И это помню.

— Майки, это не правда, я выйду за тебя!

— Прямо, камень с души! — Сказал я растеряно — И когда же это случится?

— Как, только закончу школу, так сразу и выйду!

Музыканты закончили играть медленную вещь и сразу заиграли песню повеселее. Машка лукаво на меня посмотрела и начала танцевать шаффл. Музыка действительно подходила, и я принял ее вызов. Маша танцевала очень ловко и зрелищно. «Неужели дома тренировалась?». Длинные ноги, короткая юбка и вот — все парни в зале смотрят на нее! Я тоже постарался не ударить в грязь лицом, но где уж мне, в моих потертых джинсах! Кроме нас танцевало всего две пары и теперь они тоже зрители, причем парни смотрят на Машку открыв рот. «Женюсь! Черт возьми! Дураком буду, если не женюсь!». Машка вертелась, как юла, мелькала стройными ножками, и я только укреплялся в своих серьезных намерениях. Музыка закончилась и те, кто был близко захлопали, разумеется не мне! Хлопали даже музыканты! Маша картинно раскланялась и мы пошли к нашему столику. Парень, очевидно, был уже прощен, даже допущен к еде и теперь наворачивал спагетти на вилку.

Мы расселись на своих местах.

— Вы классно танцевали! — Воскликнула Кристи — И опять новый танец! Этот танец Майкл придумал?

— Нет, — небрежно ответила Маша — это из уличных танцев.

— Как интересно люди живут, — вдохнула Кристи — ходят по улицам, танцы собирают, а ты не вылезаешь из своего стадиона!

Она обвиняющим перстом потыкала в парня. Тот судорожным движением кадыка проглотил порцию спагетти и начал наворачивать на вилку следующую порцию.

— Представься хотя бы, — продолжала воспитывать парня Кристи — новые же люди, а ты последний подошел!

— Пол — сказал парень хмуро и затолкал в рот очередную порцию.

— Майкл, — сказал я — просто Майкл.

Кофе был уже не горячий, но меня это не смутило, ерунда какая! Пирог был пышным, сочетание вкуса яблочного пирога и кофе было просто восхитительным! Маша, тоже, пила кофе с какими — то вафельными трубочками. Я заглотил последний кусочек пирога и спросил Машу:

— Мороженное будем заказывать?

— Давай закажем. Кристи! Только сейчас вспомнила! Майки будет выступать в клубе «Лагуна»! Он, уже выступал там один раз! И теперь, ему дали постоянную работу!

— И, ты, только сейчас об этом говоришь?! — Воскликнула Кристи — Мы уже целый час тут сидим! А тут такие новости! Свой человек в клубе будет! Майкл, ты, как— нибудь, сможешь провести нас в клуб?

— Я сам, пока, по списку прохожу в составе группы, плохой из меня проводник.

— Ничего, ничего, — Сказала Кристи — со временем, станешь там своим, познакомишься с охраной, а потом и мы к тебе придем. Как там внутри?

— Нормально внутри, да я и был — то, только на сцене. В зале не был. Так, что обещать ничего не могу.

Подошла официантка, собрала посуду, и мы заказали мороженное. Вскоре она нам принесла заказ.

— Майкл, расскажи анекдот — попросила Кристина.

— Запросто! — Сказал я — Шестилетний мальчик проснулся по малой необходимости, сходил куда ему хотелось и услышал, что родители в своей спальне о чем — то говорят. Было раннее утро и родители решили заняться любовью. Мальчик заглянул к ним и застал самое начало. Отскочил от двери, волосы дыбом, глаза по ложке, тихонечко прошел в свою комнату, сел на постель и говорит потрясенным голосом: «И эти люди, запрещают мне ковыряться в носу!!!». Кристи согнулась от хохота и ударилась лбом о столешницу. Пол хрюкнул и из его носа, немалая часть мороженного, вернулась обратно в вазочку с этим продуктом, ладно хоть порция была его, а не чужая. Маша откинулась на спинку стула и хохотала дрыгая ногами, сверкнув трусиками, она съехала под стол. Я попытался извлечь ее оттуда, но она отбивалась и невнятно говорила сквозь смех, что она еще не готова.

К чему она не готова я так и не понял, а когда спустя пару минут, мне все — таки удалось вернуть ее на место она от пояснений уклонилась.

— Больше никогда не проси его рассказывать анекдоты! — Сказала Маша Кристине, когда все успокоились — Все могло несчастным случаем закончится! И все опять расхохотались. Девочки все еще хихикали время от времени, когда мы с Полом рассчитывались с официанткой. Он за себя и Кристи, а я за себя и Машу. Мы вышли из кафе, попрощались и разошлись по своим машинам.

— Куда поедем? — Спросил я Машу трогаясь с места.

— К тебе конечно, нам только к ужину надо домой попасть. Обед мы пропустили, поужинаем у нас, а то мама скажет: «Совсем от дома отбились!».

Я выложил перед потрясенным Крисом двенадцать текстов. Десять просто хороших песен и два шедевра шоу — бизнеса. Кроме песни «Я все еще люблю тебя», я вспомнил еще одну улетную вещь: «Разрушительный шар». Вот, только, было не ясно, потянет Джени эту вещь или не сможет, динамика просто сумасшедшая! Я вытягивал, но под мужского исполнителя, эта песня не годилась совсем. Но так, или иначе, регистрировать песню все равно нужно, и мы взялись за дело. Мы работали с девяти утра, до девяти вечера и Крис торжественно вручил мне нотные записи, когда на улице уже было темно.

— Завтра, с утра, отправляй заявки, а я утром начну собирать парней. До конца недели, должны успеть закончить репетиции. В субботу выступление в клубе, изменим программу так, чтобы все новые песни сыграть на субботнем выступлении. Тогда, после конкурса мы полностью будем готовы к работе! Должен сказать, если бы не ты, у нас ничего бы не получилось!

— Завязывай, если бы не ты, я бы до сих пор блуждал в потемках.

— Ты, молод, — вздохнул Крис — а мне уже двадцать четыре. Последний шанс!

— Тоже мне старик — хмыкнул я.

Вспомнил себя в его возрасте, раздолбай был ужасный, работал только для того, чтобы было на что погулять и все друзья такие же. И только двое из них, умерли своей смертью. Если можно считать своей, сметь одного в онкологическом диспансере, а другого уснувшего теплым сентябрьским вечерком на сырой земле, разбудили заморозки и хоть пришел он домой на своих ногах, забрала у него жизнь сырая земля, сгорел за два месяца. А, Крис, тут втирает, о своей бездарно растраченной жизни!

— Четверть века еще не разменял, а настроение уже похоронное, — подколол я его — подожди еще, найдешь себе цыпочку, прямо со школьного стульчика, женишься и сегодняшние проблемы покажутся тебе сущей мелочью.

— Я слишком беден, чтобы женится, — открестился Крис — а если разбогатею, у меня этих цыпочек будет сколько угодно!

— Если цыпочек будет много, то богатым ты останешься очень недолго — сказал я на прощание и уехал.

Опять завертелась нелегкая жизнь музыканта.

Правда, на этот раз, время нас сильно не поджимало, и мы ходили обедать в соседнее кафе. Репетировали по двенадцать часов в день и это было еще по — божески, в прошлый раз круче пришлось. Не обошлось без хот — догов и в этот раз. Ренди, видимо, чувствуя свой косяк при дележке денег, стал очень покладистым и взял на себя доставку хот — догов и гамбургеров. Все были еще при деньгах, так, что гоняли его частенько. Джени, тоже, стала очень приветлива со всеми, песню «Разрушительный шар» она не «тянула» и для магнитофонной записи ее пел я. Крис сказал, что петь эту песню некому, но музыканты все равно должны ее знать. Я принес другой текст на замену и таким образом у нас появился резервный хит, исполнять который было не кому. С Машей я виделся почти каждый день, поздним вечером, свидания наши были короткими, но она, пока, мирилась с моей занятостью. Я ее за язык не тянул, сама похвасталась Кристине, что я выступаю в клубе. Вот и терпит теперь. Мои авторские заявки, уже были на пути в Вашингтон и мне осталось, только дождаться ответных документов. Я помнил, что мне придется оплачивать счета разового сбора за каждую песню, но понятия не имел во что это выльется. Тридцать три песни, даже если по сто баксов за штуку, можно объявлять себя банкротом. Надеюсь, отец, войдет в положение и одолжит мне нужную сумму. По большому счету повезло мне, как всегда, парни оказались очень толковыми. Мы быстро осваивали новый репертуар. Крис становился все уверенней, из его глаз исчезла затаенная тоска, которую я частенько примечал раньше. В пятницу, вечером, Крис объявил о нашей готовности и отпустил нас на отдых. В субботу наше выступление начиналось в девять вечера, именно в это время в клубе начинался самый большой наплыв гостей.

К половине девятого, вся наша группа собралась у задней двери клуба, Джефф, приехал последним и из глаз Криса ушло беспокойное выражение. Видимо жизнь его не баловала, и он ожидал какой — нибудь подлянки, но сегодня обошлось без сюрпризов. Минут через десять дверь открылась, два охранника пересчитали нас по головам, мы назвали свои данные и нас пропустили внутрь, вручив ключи от нашей временной комнатушки. В два захода мы перетащили свои инструменты, ударную установку Роберта и устроились в комнате в ожидании, когда закончит выступление предыдущая группа. Крис развалился в кресле, прислушался к чужому исполнению и на его лицо наползла пренебрежительная ухмылка. Наш ритм — гитарист Джефф рассказывал какую — то байку, и я прислушался.

— …Сейчас — то про нее не слышно, а тогда ее имя было на слуху — Паола Вильсон! — Знаменитость! В общем начала она петь и микрофон сдох в середине песни.

Занавес закрыли, прибежал менеджер, послушал ее визг, ну и позвонил звукооператору по внутренней связи, а там здание старое, ему там бежать по всем этим закоулкам, чуть ли не пол мили. Ну она и попросила машиниста сцены, что бы он заменил ей микрофон. Улыбнулась ему, ну он и растаял. Работает не первый год и конечно знает, где стоит резервный микрофон. Ничего сложного в этом нет, сам знаешь, ну он ей и заменил, а неисправный убрал на место. Занавес открывают и она начинает петь сначала. Тут прибегает звукооператор, хватает неисправный микрофон, выходит на сцену и ставит неисправный микрофон рядом с исправным. Она поет и ничего сказать не может, менеджер уже ушел, потому, что проблема вроде как решена. Оператор конечно видит, что она поет, но мало ли, чем ее микрофон не устраивает, она натура тонкая, артистичная, а он простой звукооператор. Да и приказали же сменить! Заменил ей исправный микрофон на неисправный за пять секунд! Ставит микрофон перед ней и говорит: «Вы можете петь дальше!». Занавес открыт, она улыбаясь говорит: «Техник! Этот микрофон неисправен!». И стучит по нему пальцем. Звука нет. Звукооператор не верит и тоже стучит пальцем. Звука нет. Тогда он пожимает плечами и говорит: «Если и этот неисправен, тогда сегодня не ваш день, больше микрофонов у меня нет, надо звукорежиссера ждать, а где он сейчас я не знаю». Комната наполнилась хохотом музыкантов, тема близкая, всем смешно. Мне не смешно, я в Союзе видал вещи и похлеще. Когда рабочий сцены, которому пить было категорически нельзя, поскольку с мозгами у него не все было в порядке, все — таки выпил стакан водки и вышел на сцену, где пел хор патриотической песни, в присутствии обкомовского начальства, мне тоже было не смешно. А когда, он начал хватать хористок за сиськи, впору было плакать, поскольку пили мы вместе! И хотя он пришел в конце наших посиделок и лично я ему не наливал, под «раздачу» попали все! В нашу комнату заглянул менеджер зала.

— Эти закончили, — сказал он — сейчас они отключаются, проследите кто — нибудь, когда они закончат, начинайте подключаться, у вас меньше пятнадцати минут!

Крис пошел контролировать процесс, но тут же вернулся и сказал:

— В темпе! Все перетаскиваем на сцену, они нас задержали почти на пять минут!

Мы похватали свои инструменты и ломанулись на сцену. Вот всегда так, как ни старайся, какая — нибудь накладка произойдет!

Мы все — таки успели! Когда занавес начал открываться, мы уже стояли на своих местах. Менеджер зала представил нас гостям, и они поприветствовали нас гораздо живее, чем в прошлый раз.

Видимо слухи среди завсегдатаев уже разошлись. К микрофону вышел Крис:

— Мы счастливы видеть гостей клуба! Мы готовились к этой встрече всю неделю и у нас есть чем удивить, даже тех, кто уже слышал наше выступление. А сейчас, слушайте нашу новую песню: «Настал новый день!» (A New Day Has Come Celine Dion).

Мы заиграли тихими аккордами постепенно наращивая силу звука и Джени запела. Очень красивая, спокойная композиция, подходящая для медленного танца. Вскоре танцевальная площадка заполнилась танцующими парочками. Джени справлялась неплохо, хотя конечно, до Селин Дион ей было далеко, но кто тут знает сейчас об этом? Для этого клуба, все звучит на вполне приличном уровне. Отзвучали последние аккорды композиции. И мы, как и было договорено, без паузы, напористо, заиграли вторую вещь. Народ уже собрался на площадке для танцев, зачем ему туда— сюда ходить? Собрались? Пусть танцуют! Я запел заводную вещь: «Типичное шоу Линдси», (Lindsey Shaw Typical) которую после некоторых колебаний сократил просто до: «Типичное шоу», теперь лишних вопросов не появится, а то в самой песне о Линдси нет ни слова. Песня заводная, народ энергично задвигался, прически девушек колыхались, стал слышен ритмичный, дробный перестук каблучков. Погасили верхний свет и в лучах прожекторов закрутился зеркальный шар. Это было встречено восторженным ревом, по стенам и прямо по толпе забегали яркие световые зайчики. В прошлый раз такого не было, или мы теперь приняты в штат? Песню пришлось переделать под мужское исполнение, это было совсем не сложно. На мой взгляд получилось даже лучше, чем в оригинале, уж больно самоуверенный персонаж описывался в этой песне. Мужское исполнение здесь было более к месту. И вот финальные аккорды и восторженный рев хорошо «оторвавшейся» толпы. Мы все смотрим на Криса, сейчас все решает он, Крис смотрит на беснующуюся толпу и кивает. Значит играем дальше! А, к микрофону, он выйдет в следующий раз. Энергичное вступление к песне: «Заставлю вас поверить», (Make Yoy Believe Lucy Hale) заглушает шум толпы и Джени поет песню о нас о музыкантах. Заводная вещь! Толпа, не успев остыть, снова уходит в «отрыв». С галереи спускается стайка элитной молодежи, чтобы принять участие в общем веселье, наблюдается редкое природное явление — слияние элиты с народом. Джени начала пританцовывать, в отличии от меня, у нее свободны руки, в которых она сейчас держит микрофон и получается у нее очень зажигательно! Софиты над сценой плавно гаснут до самого минимума, сцена погружается в сумрак. Прожектора освещающие зеркальный шар гаснут резко и неожиданно в толпу ударяют сверкающие вспышки светового стробоскопа.

Видимое действо разбивается на ряд отдельных, застывших изображений и некоторых танцующих, световые вспышки, выхватывают в весьма нелепых позах. По залу прокатывается смех. Я наблюдаю за Джени, фрагменты ее движений выхваченные короткими вспышками, тоже были весьма забавны. Кто — то решил, что хорошего нужно давать понемногу и после того, как песня закончилась в зале зажегся верхний свет. Софиты вспыхнули ярко, осветив нас на сцене и зал разразился восторженными криками. Крис вышел к микрофону и поднял руки, публика в зале постепенно успокоилась.

— Дамы и господа, леди и джентльмены, дорогие наши гости, — начал Крис — мы очень рады то, что Вам понравилось то что мы исполняли. Первая песня которую вы слышали называется: «Настал новый день» и исполняла ее для Вас, наша очаровательная солистка Джени Старк, звучала эта песня впервые, Вы первые кто ее услышал! Вторую песню Вы могли слышать на нашем первом выступление, но на всякий случай я напомню, что называется она: «Типичное шоу». Третья песня тоже звучала впервые и называется она: «Заставлю вас поверить». А сейчас наш солист Майкл Гордон, исполнит для Вас еще одну новую песню, которую Вы услышите первые, она называется: «Прикосновение за прикосновением»!!! Крис вернулся к своей «Ямахе», я отпустил гитару и теперь она свободно болталась у меня в районе пупка. А сейчас сюрприз! Я вытащил из внутреннего кармана шикарную губную гармошку. Немцы делали! Купил себе по случаю, не все же у Ренди одалживаться. Музыканты застыли в ожидании, и я заиграл вступление, потом запел держа гармошку в руках, она еще понадобится. Песня была очень откровенная, интимная можно сказать в припеве были строчки: «Иди ко мне под одеяло», и каждый раз, когда я их пел эти строки, разбитная девица, танцующая рядом со сценой, с сиськами размера этак шестого, энергично кивала мне головой, ты мол допой и я не заставлю себя ждать. Задница ее навевала мысли о корме тяжелого броненосца, и я от души надеялся, что она шутит. Как — то привык я к изящным формам Маши. Слава богу, все обошлось без последствий, девушка просто шутила. Я закончил петь, поклонился под шквал аплодисментов и с облегчением вытер пот со лба под насмешливым взглядом девицы. Крис вышел к микрофону и объявил следующую песню, которую должна была петь Джении. Мы заиграли вступление к песне: «Править этим городом» (Run This Town Lucy Hale) и Джени запела. Тут, тоже, пришлось поработать с текстом, причем основательно. По тексту, править городом должны были черные, пришлось внести коррективы и теперь городом будут править белые музыканты.

Как — то, не додумался тут народ до черных президентов. Не поймут. У песни был очень высокий темп и Джени пела немного сглатывая окончания слов, но с этим пришлось смириться, другой солистки у нас не было. Джени пела, народ лихо отплясывал, а я случайно посмотрев на верх, приметил знакомую лысину. На галерее, около ограждения, стоял Стив Браун собственной персоной. Это он, тогда, расстроил Криса, потребовав, что бы у нас была трехчасовая программа. Когда песня закончилась я отвлекся на объявление Криса, а когда снова посмотрел на верх Брауна уже не было. Крис объявил песню, которую я должен был петь, я заиграл вступление перебором струн и запел грустную песню: «За голубыми глазами». (Behind Blue Eyes Limp Bizkin) Песню о человеке, жизнь которого не удалась. Верхний свет в зале погас, остались гореть только небольшие светильники на стенах. Софиты над сценой медленно угасли до самого минимума и от дальней стены с галереи ударил прожектор, это было так неожиданно, что голос мой чуть не сбился. Я оказался в световом круге и перестал видеть зал. Надеюсь никто не заметил, как я вздрогнул, могли бы и предупредить, что сегодня светотехника будет активна. Я продолжил петь, ослепленный светом и это было не комфортно. Так я и закончил петь песню ничего не видя, с неприятным чувством беспомощности. Наконец в зале зажегся свет и прожектор погас. Кланяясь под аплодисменты, я злорадно подумал: «Теперь пусть Джени отдувается». Наша единственная девушка в группе оказалась везучей, никаких световых экспериментов над ней не ставили. Она пела песню «Камбоджа» (Cambodia Kim Wilde) в ровном свете софитов и допела ее без всяких эксцессов. Приняла свою долю аплодисментов и приветственных криков, потом Крис сменил ее у микрофона.

— А теперь вы услышите еще одну новую песню! Я сам был потрясен, когда услышал ее впервые, она называется: «Я все еще люблю тебя»!!! (Still Loving You)

Я заиграл перебором и запел, придерживая голос поначалу. Потом голос мой окреп, и я запел эту потрясающую балладу в полную силу. Парочки, начавшие танцевать остановились и девушки потянулись ближе к сцене. Еще бы, по сюжету песни парень расстался со своей девушкой и горько жалеет об этом, раскаялся за свою глупость, готов на все, чтобы вернуть свою любовь! Женскому сердцу такое приятно. Девушки скопились перед сценой и ей богу я видел слезы на глазах у некоторых! Странное чувство овладело мной. Я пел и впервые чувствовал власть над теми, кто меня слушал. Какими глазами на меня смотрели девушки! Я «держал» зал, по крайней мере, женскую часть зала.

Это было приятно и я пел, выкладываясь по полной и они это чувствовали! На галерее гости подошли плотную к ограждению, и я опять заметил Стива Брауна. Он был не один, с ним был темноволосый мужчина и они внимательно слушали песню, иногда коротко обмениваясь несколькими словами. Я придавил педаль фузза и заиграл финальную часть песни. Не успели отзвучать последние аккорды, как зал наполнился восторженными криками! У сцены теснились девушки и тянули ко мне руки. Пригнувшись я прошелся по краю сцены и коснулся каждой протянутой руки, вызывая восторженный визг девушек. Мое сердце было уже занято, без Машки я свою жизнь уже не представлял, но все равно приятно! Восторг толпы, это признание моего успеха и пусть песня ворованная, пусть ее не я написал, но спел то я! Это тоже надо уметь, так завести народ! Да и проблемы обворованных меня не колышат, утрутся певцы капитализма! Эта страна мне вовсе не мать родная, она для моей родины много плохого сделала и еще больше сделает! Так, что пусть спасибо скажет, что я такой скромный, мне и нужно то, всего несколько миллионов! А потом еще посмотрим, сделаю установку и у врагов моей страны, пупок развяжется по всем счетам платить! Теперь я молод и силен, можно заглянуть в будущее, посмотрим, что там и возможно, будет понятно, что делать в первую очередь. Я встряхнул головой, отгоняя мысли пришедшие не ко времени. Зал неиствовал, Крис у микрофона напрасно поднимал руки в верх, народ успокаиваться не желал. Крис подошел ко мне.

— Что делать будем? — Спросил он растерянно.

— Надо еще раз спеть эту песню, — сказал я — может потом успокоятся?

Крис кивнул и пошел на свое место. Мы заиграли и при первых звуках моего голоса, в зале установилась тишина. Пропев эту песню еще раз, я сразу почти без паузы запел ремовский хит «Теряя рассудок». (Losing Му Religion R.E.M.) Не сразу, но народ начал танцевать, все вошло в свою привычную колею, а то могло быть по — разному, восторг фанатов, иногда, может закончится человеческими жертвами.

После выступления, когда мы отключали оборудование, ко мне подошел менеджер зала.

— С Вами хочет поговорить господин Браун — чопорно сказал он.

Я перехватил тревожный взгляд Криса.

— Со мной одним? — Удивленно спросил я.

— На счет других, распоряжений не было, — снизошел он до ответа — следуйте за мной.

— Крис! Позаботься о моей гитаре — попросил я и пошел за менеджером.

В кабинете Брауна оказался еще один человек, тот самый черноволосый, именно его я видел на галерее рядом с Брауном. Он сидел в кресле, которое стояло рядом со столом Брауна, а сам владелец кабинета восседал за своим монументальным столом.

— Присаживайтесь молодой человек, — сказал мистер Браун указав на кресло стоящее напротив стола.

Было странно, что меня вызвали одного, интерес к моей персоне был непонятен и это меня напрягало.

— Вот этот загадочный, молодой человек, — сказал Браун неизвестному — еще две недели назад, никто о нем ничего не знал. Зато теперь мы знаем, что он является автором множества отличных песен! Сколько всего песен Вы сочинили?

— Мистер, Браун, никакой тайны в этом нет, но хотелось бы знать с кем я говорю, Вас я знаю, а вашего гостя нет.

— Да, это досадная оплошность с нашей стороны, — насмешливо сказал Браун — но в том то и дело, что гость хочет остаться неизвестным. Я могу за него поручиться, в том смысле, что сделка будет честной.

— О какой сделке идет речь? — спросил я вконец сбитый с толку.

— Сначала один вопрос. — Сказал мистер Браун — Те песни, что прозвучали сегодня, они все зарегистрированы?

— Еще не все документы оформлены до конца, — осторожно высказался я — но мой приоритет уже бесспорен.

— Меня интересует песня, — впервые незнакомец подал голос — это должна быть очень хорошая песня для женщины исполнительницы, очень хорошая, а самое главное у этой песни не должно быть автора.

— Поясните вашу мысль, — сказал я растерянно — как — то я не представляю песню без автора.

— Все просто, — сказал незнакомец — я покупаю песню, автор остается неизвестным и забывает о том, что когда — то эту песню написал.

— Теперь я понял, — сказал я — Мистер Браун ваш знакомый, хотя бы приблизительно, представляет сколько это стоит? Сам, я, в это время лихорадочно думал, какую цену назначить и надеялся по реакции Брауна, понять верхние пределы сделки.

— Мой друг очень обеспеченный человек, — сказал Браун — не думаю, цена будет проблемой, скорее его заботит, чистота сделки и тщательное соблюдение оговоренных условий.

— Надеюсь Ваш друг понимает, что песню без автора публично исполнять нельзя. — Продолжал я доводить свою мысль до конца — На кого — то, эту песню, все равно придется оформить, а после оформления, все сторонние претензии станут бессмысленными. Я хочу сказать, что время коммерческой тайны, при желании, может быть очень недолгим.

— Это все понятно, — сказал незнакомец — хотелось бы узнать, располагаете ли вы нужным товаром?

Располагаю ли я нужным товаром? Да я самый подходящий продавец песен на всей Земле! Он просто везучий сукин сын! Вышел прямо на человека с мешком песен за плечами! С тех пор, как моя память прояснилась загадочным образом, я буквально набит песнями, как Винни Пух опилками!

— Нужный товар безусловно есть, я так понял, что это подарок для леди? В таком случае могу предложить несколько песен на выбор, для дамы очень важна сама возможность выбора.

Не исключено, что сам процесс выбора порадует даму больше, чем собственно покупка! — Сказал я чувствуя себя коммивояжером.

— Как мы это сделаем? — Спросил незнакомец.

— Нет ничего проще, — сказал я уверенно — через пару дней встречаемся в этом кабинете, поскольку мистер Браун выступает гарантом чистоты сделки. Я принесу с собой магнитофонную запись с песнями, думаю там будет три — четыре хороших песни. Дама сама делает выбор, и я получаю деньги в обмен на нужную запись. Песни стоят немного по — разному, но вы можете ориентироваться на среднюю цифру, скажем в сто — сто двадцать тысяч долларов.

Я ляпнул сумму, взятую с потолка, мысленно постучал по дереву, на всякий случай и добавил со значением:

— Со своей стороны гарантирую, что никто этих песен не слышал. Никто! Ни один человек, согласитесь, что это тоже, чего — то стоит!

В кабинете наступила тишина. Неизвестный посмотрел на Брауна с сомнением и спросил, не стесняясь меня:

— Он в состоянии выполнить обещание? Не хотелось бы объяснятся потом Рэйчел!

— По моим сведениям, не смотря на молодость, — сказал Браун — он очень плодовитый автор, не думаю, что три или четыре песни станут для него проблемой. Да и насчет, коммерческой тайны, тоже можно верить, цену он назвал не маленькую, столько платят уже известным авторам. Не выгодно ему трепать языком.

Незнакомец повернулся ко мне и сказал веско:

— Встречаемся здесь, через три дня, запись принесешь с собой, насчет магнитофона… Я, думаю, хозяин позаботится? Мы к трем часам подойдем с Рэйчел? Это будет среда.

Он посмотрел на Стива Брауна и тот кивнул.

— Тогда я пошел, — сказал я — а то у меня много дел появилось, мистер Браун вы предупредите охрану о моем приходе в среду?

— Конечно, мистер Гордон — сказал Браун с легким сарказмом.

И я покинул кабинет.

— Что он от тебя хотел, — спросил Крис встревоженным голосом — тебя хотят перекупить для другой группы?

— Крис, нельзя так плохо думать о людях, мистер Браун показался мне человеком, которому можно доверять. Какая ему разница, кто победит в конкурсе? Все в порядке о делах группы речи не шло. Следующее выступление последнее, ты лучше за парнями присмотри, что бы никто не напился на радостях и не вляпался в неприятности, а лучше возглавь процесс.

— В каком смысле возглавить?

— Организуй вечеринку сам, что бы все были на виду!

— А вообще — то это неплохая мысль, это должно сплотить группу!

Вот и займись этим, имей в виду, я буду дома три дня, у меня личные дела. Муки творчества и все такое, не пытайся меня вытащить из дома. Я буду занят важным делом.

Нам открыли заднюю дверь, мы быстро перетаскали наше оборудование и инструменты и разъехались по домам. Я ехал и думал: «Песню «Мамин блюз» нужно попытаться толкнуть в первую очередь. Лично я рисковать бы не стал, в следующем году она уже будет исполнена и возможно какие — то фрагменты, уже записаны на бумаге, но мой клиент в авторитете, судя по всему, если зарегистрирует быстро, хрен свое отдаст. Там на скандал можно нарваться, но это даже на пользу пойдет для исполнительницы. Быстрее придет слава. Жалость какая, песню «В последний раз» толкнуть не получится, по — английски она совсем не звучит, хитом может и не стать. Да и испаночку жалко, кроме этой песни ничего больше не было у девочки. Это мне американцев не жалко, а испанцев жалко, тоже ведь полили кровушки за свою страну. С «Венерой» я уже опоздал, всего то на год, ну и бог ней. А, вот, песню «Стоп», можно использовать без всяких опасений. А, может пошутить? Песня «Теперь ты в армии» в исполнении девушки? Если использовать второй «причесанный» вариант, вполне может пойти, война ведь во Вьетнаме идет, удивление вызовет это точно. Впрочем, сама исполнительница будет выбирать. Можно еще, до кучи, песни «Как молитва» и «Остров счастья» у Мадонны позаимствовать, все равно не наш формат, ну и хватит пожалуй. Слишком хорошо, тоже не хорошо». Я добрался до дома к двенадцати часам, повесил костюм в шкаф и пошел на кухню. Жрать хотелось со страшной силой. Мудрить не стал, поджарил два стейка без гарнира и съел их с хлебом. Потом не удержался и сел записывать текст песни «Мамин блюз». Сначала записал текст под исполнителя мужчину и хотел переделать текст под исполнителя женщину, но оказалось, что у меня в памяти уже есть «женский» вариант. Записал и этот вариант, снял свою гитару со стены, целый час пел разные варианты этой песни. Даже удивительно, сколько вариантов приходит в голову. Спел песню по — русски, звучит не хуже английской версии. Неожиданно зазвонил телефон, только один человек на свете мог звонить мне ночью наплевав на приличия.

— Доброй ночи Маша, почему не спишь?

— Майки! Как ты узнал, что это я?

— У меня хорошо развита интуиция.

(Маша хихикнула)

— А, я, думала, думала и решила позвонит, узнать, как у тебя дела. Как у тебя дела?

— Все хорошо, выступили нормально, гости клуба чуть не разгромили зал от восторга!

— Очень рада за тебя. Майки, когда мы встретимся? Я соскучилась! Очень, очень!

— Завтра встретимся, я за тобой заеду, потом к Крису надо заскочить, потом ко мне поедем… Ты сейчас в трусиках и как всегда, без лифчика?

(Маша опять хихикнула)

— Ну, если пижаму не считать, то ты угадал.

Все спят, я тихонечко принесла телефон… В общем я в постели. Хочешь я разденусь?

— Не надо! Представить я все смогу, но потискать тебя по телефону… Это мне пока не по силам!

Я услышал тихий смех Маши и мне стало хорошо и радостно.

— Во сколько ты приедешь?

— Не знаю, мне нужно хорошо выспаться, да и тебе тоже, когда встану, я сам тебе перезвоню.

— Майки! Меня, все равно, мама разбудит к завтраку, давай лучше я тебе перезвоню?

— Перезвони, тогда нужно ложиться спать, до свидания княжна Мэри!

— Майки! Я не княжна, моя мама никогда не была княгиней! Лучше называй меня котенком, мне так больше нравится!

— Доброй ночи котенок!

— Доброй ночи Майки!

Я повесил трубку и пошел в свою комнату. В той жизни, пижаму я никогда не носил, да и в этой носить ее не собирался, плебей, что поделаешь. Забрался в постель и прежде чем уснуть, успел подумать о разном, последняя мысль была о том, что мне приятно, что у Машка все — таки княжна, титула нет, но благородная кровь никуда не делась, даже по ее внешности это видно..