Ад на земле. Книга I (СИ)

Глава 17

— Я ведь говорила, что это будет весело, — рассмеялась Ава, когда мы выбежали из кинотеатра. Я была согласна; фильм, на который мы пошли, поднял мне настроение, и я даже на секунду забыла о том, что дома мне влетит от брата, за то, что я оставила его наедине с Ясмин. Я озвучила свои опасения, и Ава, со смехом предположила:

— Ты уверена, что он не боится женщин? Возможно, у него гинофобия?

Ава захохотала, и потащила меня по тротуару, вдоль кинотеатра, и светящихся окон витрин. Дыхание вырывалось паром, мои распущенные волосы, то и дело кололи мне щеки, но я чувствовала себя хорошо.

Асфальт сверкал в свете ночных фонарей, словно был соткан из мириадов осколков звезд, и Ава все время поскальзывалась, при этом безумно хохоча.

— По-моему, тебя веселит неудача свидания, — проворчала я, запыхавшись, когда мы свернули за угол.

— Шутишь? — буркнула она. — Я как никто другой хочу, чтобы твой брат нашел девушку. Даже просто из любопытства, чтобы посмотреть, как он будет себя вести.

— Тогда нужно было остаться, и наладить обстановку.

— Аура, им может помочь только Купидон, — резонно заметила Ава, останавливаясь у кафе «Шерри» куда мы держали путь, и спотыкаясь о ступеньку. — Да что же это такое! Там Экейн.

Я вытаращила глаза, спустилась по лесенке, и посмотрела в узкое окно справа. Экейн действительно был там: стоял посреди зала в окружении людей, но он явно пришел не есть пончики. Он был чем-то обеспокоен.

— Пойдем в другое место? — предложила я. Мне вовсе не хотелось встретиться с ним после нашего последнего разговора.

— Да, — с готовностью кивнула Ава. — Мы еще не готовы противостоять его чарам.

Мы с ней, хихикая, и обмениваясь шутками, бросились по тротуару, пугая прохожих. В эти минуты я ощущала необъяснимую легкость, которой не было уже очень давно. Где-то на задворках сознания, я понимала, что это скоро закончится, и я вернусь в реальность, но хотелось подольше насладиться моментом.

— Знаешь, что было бы сейчас очень кстати? — спросила подруга, когда мы остановились у лавки с хот-догами. Пока она делала заказ, я наблюдала за падающими снежинками. В такие моменты остро ощущается то, что старый год уходит, освобождая путь новому.

— Что? У тебя снова безумная идея? — догадалась я, обхватывая себя руками.

— Когда ты называешь мои идеи безумными, это звучит довольно оскорбительно, — проворчала Ава, и парень, протягивающий ей два хот-дога, еле заметно улыбнулся.

— Приятного аппетита.

— И вам, — невпопад брякнула она, бросившись ко мне. Я улыбнулась парню с хот-догами, он явно был без ума, от этой рыжей бестии. Мы пошли по тротуару, в сторону кинотеатра, к парковке, на которой стояла машина Авы.

— Еще есть масса времени, думаю, мы могли бы заглянуть в клуб Дрейка, брата Кристины. Очень любопытно, что он за парень, — заискивающе покосилась на меня Ава, откусывая хот-дог.

Видимо мое лицо перекосилось, потому что Ава заныла:

— Аура, ну прошу, ну ради меня. Я хочу познакомиться с братом Кристины.

— Но…

— Я сделаю все, что ты захочешь! — выпалила она. Мы уже остановились у машины, и она выжидающе смотрела на меня, щенячьими глазами. Я сдалась:

— Ну, хорошо. Я пойду с тобой, если только ты не станешь втягивать меня в неприятности.

— Какие неприятности, Аура, — легкомысленно протянула подруга, прыгая за руль, и я села рядом, физически ощущая, как мой запал снижается на несколько градусов. — Мы всего лишь на пол часика заглянем.

— Ладно, поехали, — решила я, пристегиваясь. — Может, это и не такая плохая идея.

— Чтобы Кэмерон не волновался, позвони, и скажи ему, что мы никуда не исчезли, а просто поехали в клуб, к брату Кристины. Он ведь знаком с Кристиной?

— Я забыла телефон в своей кофте. Позвоню из клуба.

Мы добрались до цели в невероятно кратчайшие сроки, но это, наверное, потому, что сегодняшним вечером было катастрофически мало машин, и даже ни один светофор не остановил нам дорогу. Я все думала, как же попаду в клуб, потому что наличных у меня с собой не было, да и у Авы, подозреваю, тоже, потому что мы неосмотрительно не взяли вещи из дома, а те деньги, что мы нашли в машине Авы, мы уже потратили на кинотеатр и хот-доги. Ава сказала, что нас пропустят внутрь, если мы скажем, что мы друзья Дрейка; я же подозреваю, что он мало того, что не помнит меня, так еще и решит, что мы какие-нибудь сумасшедшие. Но поэтому поводу я, как, оказалось, зря переживала, — Дрейк стоял перед входом, и разговаривал с двумя девушками, в похожих пальто. Какова вероятность того, что я могу встретить сестер-француженок даже тогда, когда незапланированно попадаю в ночной клуб? Как выяснилось, очень высока.

Дрейк заметил нас, и помахал. Сестры обернулись, и я краем глаза заметила злую улыбочку Авы, она помахала им, и обратила внимание на Дрейка, стремительно приближающегося к нам.

— Аура Рид! — воскликнул он, заключая меня в объятия. Я запомнила, что Дрейк очень любит прикосновения, еще с того раза, когда Кристина нас познакомила. Он избавился от пирсинга в брови, и уложил волосы иначе. — Я не ожидал, что ты придешь ко мне в гости!

— А я не ожидала, что ты меня запомнишь, — улыбнулась я, отстраняясь на безопасное расстояние.

— Как я мог забыть такую милую леди? — задал он риторический вопрос. — А кто твоя подруга, эта рыжая красавица?

— Привет, — Ава пожала Дрейку руку. — Я Ава, рада познакомиться.

— Ава, — повторил Дрейк, кривовато усмехаясь. — Милое имя. Ты похожа на девушку, которая умеет добиваться поставленной цели. Я люблю таких людей.

Дрейк пригласил нас в свой кабинет в клубе, и когда мы проходили мимо сестер француженок, могу поклясться, что они пытались сделать мне подножку.

— У тебя ведь там есть телефон? Хочу позвонить брату.

— Да, есть, — кивнул Дрейк. Мы вошли через черный вход, чтобы не проходить мимо огромной очереди, и охраны, и оказались у каменной лестницы, ведущей наверх. Дрейк повел нас на свет, скрывающийся за дверью, ведущей в коридор, ведущий в свою очередь к еще нескольким дверям. Он открыл ближайшую из них и провел нас внутрь.

Музыки здесь не было слышно, наверное, стены звуконепроницаемые.

— О. — Пораженно выдохнула я, потому что вместо ожидаемого мною кабинета, здесь было что-то среднее между бедламом сумасшедшего гения, и мастерской художника.

— Ой. — Ава наступила на тюбик голубой краски, и немного выдавила на пол.

— Не страшно, — улыбнулся Дрейк, — присаживайтесь, где видите свободное место, — сказал он, и вышел через свежеокрашенную дверь, напротив нас.

— Это будет проблематично, — пробормотала Ава, осторожно становясь в середине комнаты, и осматриваясь. Я села на краешек кресла, у огромного мольберта, на котором была изображена красивая девушка, в плаще. Любопытно.

Дрейк вошел в комнату с подносом, и я у него смущенно спросила:

— Скажи, ты ведь не прячешь в той комнате обнаженных девушек? — Я вспомнила о том, как Кристина говорила, что ее брат любит рисовать натурщиц. Ава обернулась, сдерживая улыбку.

— А ты предпочитаешь, чтобы там были парни? — Дрейк аккуратно поставил поднос с чашками чая, и вазочкой с конфетами на столик, заваленный эскизами, и поднял на меня глаза. Он рассмеялся с моего выражения лица, и сказал: — Расслабься, Аура, я никого не прячу в той комнате. Вижу, из-за Кристины у тебя сложилось неправильное мнение обо мне.

— Так значит, ты не рисуешь голых женщин? — вмешалась Ава, присаживаясь на табуретку, заляпанную желтой и голубой краской. Перед этим она проверила, не свежая ли она. Дрейк рассмеялся:

— Ты очень похожа на Кристину.

Я выразительно посмотрела на подругу.

— Да, спасибо. Ну, так ты рисуешь женщин? — она никак не могла оставить эту тему в покое.

— А почему бы и нет? — спросил Дрейк, пожимая плечами, и присаживаясь прямо на пол, скрестив ноги. — Но они не обнаженные, если тебя это интересует.

— Да, я интересуюсь живописью, — мигом отозвалась подруга. Я бросила на нее взгляд. Понимаю, что я многое не помню, но об этом слышу впервые. Это все немного напоминало интервью.

— Рад это слышать. Попробуй чай, — посоветовал Дрейк, явно желая сменить тему, или же он испугался напора моей подруги. Как оказалось, я была не права. — Этот сорт я привез из Японии.

— Японии? — недоверчиво спросила я. Вот это новость. Кристина и словом не обмолвилась о том, что ее брат был в Японии; хотя она ведь не очень любит обсуждать свою семью.

— Да. Мы с Кристиной были там год назад. По-настоящему приятная страна.

— Кристина никогда не упоминала об этом, — сказала я, хмурясь, и почему то, ощущая себя неловко.

— Да… — пробормотал Дрейк, хмурясь. — Она не очень любит…упоминать об этом.

— Хм… — ответила я. Наступила неловкая пауза. Тут я вспомнила про Кэмерона, и то, что он, наверное, сходит с ума. — Помнишь, про телефон…

— Да-да, — спохватился Дрейк. — Он в той тайной комнате. — Он указал на ту дверь, из которой перед этим вышел. — Если не увидишь его сразу, можешь спросить у одной из трех обнаженных моделей, которых я там прячу, — саркастично улыбнулся Дрейк. Я встала на ноги, со словами:

— Вообще-то, по словам твоей сестры, их должно быть не меньше пяти.

Это была самая обычная кухня, но довольно маленькая, чтобы в ней могло поместиться сразу несколько человек. Телефон был прикреплен к стене у холодильника, и я набрала домашний номер. После первого гудка, в трубке раздались панические выкрики:

— Кэмерон?!

— Э-э… — протянула я. — Ясмин? Это Аура. Где мой брат?

— АУРА! — заголосила девушка в трубку, со слезами в голосе. — АУРА, ГДЕ ТЫ?! ГДЕ?!

— Ясмин, что случилось? Где Кэмерон?

В телефоне что-то шуршало, и щелкало.

— Он отправился на твои поиски.

— Что он сделал? — не поверила я.

— Аура. — Ясмин всерьез была расстроена, и плакала мне в трубку. — Кэмерон очень, очень разозлился. Он забеспокоился, когда ты ушла, и отправился тебя искать. Он даже звонил в полицию!

— Зачем? — испугалась я.

— Я не знаю. Он решил, что с тобой может что-то случиться.

Грузовик подпрыгивал на кочках, и я вместе с ним, постукивая зубами. В кабине было холодно, темно, и пахло козами. Я сидела на соломе, обхватив ноги руками, пытаясь сжаться, чтобы холод не сильно проникал внутрь меня.

Даже куртка, которую я нашла вчера в мусорном баке, не спасала от холода. Я уткнулась носом в колени. Что мне теперь делать? Я не могу вечно прятаться в этом грузовике, ведь когда-нибудь он остановится, и водитель обнаружит меня, в окровавленной одежде, в старом пуховике, на три размера больше меня самой, и мне придется уйти. Мне хотелось спрятаться от всего мира, но это, к сожалению, было невозможно.

Слезы безысходности застилали глаза.

Похоже, выхода из этой ситуации нет. Я не знаю, как оказалась в том злачном районе, вся в чужой крови. Но больше всего меня мучил вопрос: чья все-таки эта кровь.

Я не могла допустить мысли, что это они. Что на мне кровь моих родителей, но что, если да? Это не может быть обычным совпадением. Поэтому, я не могу пойти в полицию. Что бы они мне не сказали, это не утешит меня. Больше меня ничто не может утешить.

Мои размышления, и самоистязание прервал звук, донесшийся из моего живота, и сосущее ощущение голода. Я ничего не ела с тех пор, как очнулась в том месте. Уже три дня я ничего не ела и не пила. Я уже три дня не могу сомкнуть глаз; все, что мне остается, это прятаться, там, где нет большого скопления людей. Я не могу позволить, чтобы меня узнали.

Сколько времени я уже прячусь в этом грузовике? Наверное, около двенадцати часов. Когда я залезла в темную кабину, я думала, что смогу найти что-нибудь съестное, но здесь были лишь козы, и солома.

Я почувствовала, как грузовик тормозит, и замерла. По моим рукам тут же поползли мурашки, и я в панике стала оглядываться. Что теперь мне делать? Этот человек может открыть кабину, и тогда меня увидят. Нашарив на полу клетку с животным, я переместилась за нее, надеясь, что грузовик, сейчас вновь тронется с места, ведь неизвестно, где мы сейчас находимся, вдруг в каком-нибудь оживленном месте. Тогда меня точно схватят.

Я сжалась в комок, молясь, чтобы машина вновь поехала, но этого не произошло.

Я с замиранием сердца услышала, как дверцы скрипнули на петлях, и открылись.

На секунду я обрадовалась тому, что на улице была ночь, но зря, как оказалось: потому, что у противоположной стены появился круг света от фонарика. Он стал медленно ползти по стене, на солому, и на клетки с животными с грязной шерстью, где пряталась я.

— Что за… — услышала я недоверчивый голос мужчины, и грузовик покачнулся, когда он запрыгнул внутрь.

Я затаила дыхание, боясь выдать себя, и прикрыла голову руками, мечтая стать незаметной.

— Кто здесь?! — заорал он, и я сквозь прикрытые в страхе глаза, увидела свет, падающий на меня.

— Я… — забормотала я, поднимая голову. Мужчина испуганно заорал, увидев мое лицо, и стал размахивать фонариком. — Пожалуйста…

— ТЫ КТО? УБИЙРАЙСЯ ОТСЮДА!

— Но… — я сложила руки в молитвенном жесте.

— ВОН! ВОН! — Мужчина пнул меня по ноге, и я вскрикнула, отползая на четвереньках, в сторону двери. Мужчина стал подталкивать меня ногой, и, в конце концов, выпихнул меня на дорогу. Я больно ударилась коленями, и побежала по асфальту вперед.

Мне мерещилось, будто бы мужчина гонится за мной, но через минуту, за которую я не сильно убежала, потому что от слабости, еле передвигала ногами, я услышала шум двигателя, и обернулась. Машина уехала, и я осталась одна на дороге, уходящей далеко вперед и назад, вдаль. Вокруг меня темной стеной возвышается лес, уходящий в низину, с обеих сторон.

И вокруг ни души.

Отчаяние стало охватывать меня все сильнее, и сильнее, с каждой секундой. Теперь мне некуда идти. Я очень устала, я голодна и хочу спать. Но идти некуда. Я даже не могу просто идти вперед, ведь меня может заметить еще кто-нибудь, и тогда явно решат, что я убийца. Я немного отстранилась в лес, в темноту, надеясь, что таким образом стану менее заметной.

Не знаю, обитают ли в этой местности волки, или какие-нибудь хищные животные, но страха перед ними я не чувствую.

В лесу было слишком темно.

Холодный воздух превратился в тысячи осколков, и жаждал впитаться в мои хрупкие кости, скрипящие от каждого шага. Проникал под куртку, висящую на мне до колен; через мои кроссовки, вверх по телу, когда я шла по земле вглубь леса. От осеннего ветра, дорожки от слез на щеках, замерзли. Глаза уже давно свыклись с темнотой, и я стала различать очертания деревьев, и кустарников. Насаждения по-прежнему находились друг от друга на приличном расстоянии, так что становилось ясно, что я не сильно отошла от главной дороги.

Мне хотелось просто остановиться, и упасть на землю, зарыться в опавшую листву, и уснуть. Уснуть навсегда. Усталость и сон стали одолевать меня все сильнее, и я стала чаще спотыкаться. Мне казалось, что, если я еще раз споткнусь, у меня больше не будет сил встать на ноги. Мне уже все равно, что произойдет со мной, потому что я уверена, худшее, что могло случиться, уже произошло.

Я остановилась, осматриваясь. Вокруг — мгла, в некоторых местах чуть серая, в иных, черная. Негде даже присесть. Я сделала еще несколько шагов, двигаясь в темноту, и игнорируя усталость и отчаяние, и увидела поваленное дерево. Я приблизилась, и облегченно села на него.

Как холодно.

И хочется есть.

Не могу ни о чем думать, кроме еды.

Интересно, я могла бы поймать какое-нибудь маленькое животное, чтобы съесть его? Например, мышь или белку. Судорожно поежилась, представив, как вгрызаюсь в тело беззащитного животного, как кровь капает по подбородку.

Я склонила голову, чувствуя, как слипаются глаза.

В голове до сих пор стоял образ мыши, которую я могла бы съесть. Может, это не такая уж и плохая идея?

…Уже второй раз за сегодня я испуганно напряглась, и вся сжалась, потому что услышала какие-то голоса. Они быстро исчезли, поэтому я решила, что мне померещилось, но неожиданно голоса стали ближе, и я смогла различить их.

Я раздосадовано сползла со своего нового «убежища», и пригнулась к земле за широким стволом дерева. Где-то глубоко в сознании мне стало жаль себя, но я сосредоточилась на голосах, и жалость быстро отступила.

— Эй, ну вы полные придурки! — услышала я мужской голос совсем рядом с собой, и еще сильнее прижала ноги к груди.

— Сам придурок! Это ты забыл в машине зажигалку и фонарики.

— Зачем нам фонарики, у нас ведь есть свет от костра, — вмешалась девушка с испуганным голосом. Перспектива находиться без света ее явно пугала, но бродить по лесу было еще страшнее.

— А если нашу палатку кто-нибудь утащит? — спросила другая девушка, более бодрым голосом.

— Кто утащит? — спросил саркастичным тоном тот парень, который ранее обозвал всех придурками. — Если ты боишься, Жанна Д'Арк, можешь вернуться, и посторожить ее.

— Нет уж, спасибо. — Эта небольшая группа людей продолжила свой путь, обмениваясь колкостями, и поддевая друг друга.

Для меня их разговор кое-что означал. То, что их палатка, в которой возможно нашлось бы что-нибудь полезное для меня, осталась без присмотра. Не теряя ни минуты, я выбралась из своего укрытия, и бросилась бежать с такой скоростью, на которую, думала, уже не способна, в ту сторону, из которой вышли эти незнакомцы.

Сердце в моей груди стало таким огромным, когда я увидела впереди свет от костра, что стало больно. Я затормозила на маленьком участке, на котором не было деревьев. Здесь было три палатки, и все они были пусты. С колотящимся от волнения сердцем, я забралась в одну из них, и стала рыться в походном рюкзаке. Из рюкзака я выудила шерстяной свитер, с горлом, и тут же нацепила его на себя. Задрожав от холода, я стала рыться в другом мешке, в котором нашла съедобные припасы. Я взяла все, что смогла унести: батончики мюсли, одну бутылку воды, немного хлеба, и пару консервов — больше я взять не могла, ведь им тоже нужно что-то есть. Поразмыслив несколько секунд, я взяла шоколадный батончик с орехами, и с аппетитом вгрызлась в него. Затем, на четвереньках, выползла из палатки, прижимая к груди еду, встала, и обернулась.

— О боже, — произнесла невысокая девушка, с детским, наивным личиком, старше меня на пару лет. Должно быть ей восемнадцать, или девятнадцать.

Я испуганно выронила из рук припасы, и бросилась бежать, потому что понимала, что сейчас история повторится как в тот раз, с тем мужчиной из грузовика. Эта девушка погонится за мной, и станет меня бить.

Меня кто-то свалил с ног, и придавил к земле.

— Адриан, осторожно, ты хочешь ее убить?! — заорала та девушка, с наивным личиком. — Слезь с нее, болван!

— Она украла нашу еду! — донесся голос у меня над головой.

— Пожалуйста, не бейте меня! — прошептала я, начиная плакать. В нос и рот забилась земля. — Я не хотела брать вашу еду! Пожалуйста, не бейте меня! — последние слова потерялись в моем плаче. Я почувствовала, как тяжесть на моей спине ослабла, и на четвереньках отползла от этих двоих, одной рукой вытирая слезы. Из моего носа потекло что-то теплое. Кровь.

— Господи, что с тобой произошло? — с состраданием прошептала девушка, наклоняясь ко мне, но я непроизвольно шарахнулась, и девушка выпрямилась: — Прости, я не хотела тебя пугать.

— Это, наверное, Скотт решил приколоться над нами. — Подал голос тот парень, который свалил меня. На вид ему было лет двадцать, совсем взрослый. Его мускулы выпирали из-под шерстяного спортивного костюма.

— Ты такой идиот, — посетовала девушка, убирая назад светлые, как у ангела волосы. Она снова опустилась ко мне, и на этот раз я не стала вести себя как дикарка.

— Как тебя зовут? — спросила девушка.

— Я не знаю, — охрипшим от слез голосом солгала я.

— Как ты здесь оказалась? — влез парень, по имени Адриан. Судя по всему, он все еще считал, что я — всего лишь розыгрыш, чтобы напугать его с подругой.

— Я…не знаю, — повторила я, спиной ощущая холод, идущий от земли.

— Что с тобой произошло? — с болью в голосе, осторожно спросила девушка-ангел, приседая на корточки, когда поняла, что я ее не боюсь. Она протянула мне руку. — Не бойся, мы не будем тебя бить.

Я поверила ей, и осторожно взяла ее ладонь.

— Господи, твои руки… — прошептала она, подняв меня на ноги. — И твое лицо… что с тобой случилось?

— Анжела, давай, отведем ее в палатку, — предложил Адриан, так, словно хотел поскорее отделаться от меня.

— Нет! — мое сердце заколотилось, — я не могу здесь оставаться!

— О чем ты говоришь? — проворчал парень. — Тебе нужна помощь. И, к тому же, ты украла нашу еду.

Я почувствовала неладное.

— Но, ведь вы сказали, что не станете меня бить. — Я попятилась.

— Стоп, стоп, стоп, — прервал меня парень. — Я что, похож на того, кто бьет девушек?

— Адриан, уймись, — сказала Анжела, и выразительно посмотрела на друга. — Уйди, ты пугаешь девочку.

— Как скажешь, я и сам собирался это сделать, — проворчал парень, и ушел к себе в палатку.

— Не обращай на него внимания, — посоветовала Анжела, приобнимая меня за плечи, и, ведя в сторону той палатки, в которой я только что была. На земле до сих пор валялась еда, которую я выронила. — Когда Адриан сказал, что ты украла нашу еду, он имел в виду, что если ты голодна, то обязательно должна поесть.

— Я не могу… — Почему-то я чувствовала себя неловко, словно не заслужила такой доброты со стороны незнакомого мне человека.

— Все ты можешь, — не стала слушать девушка, усаживая меня в палатке на спальный мешок. — Как тебя зовут?

— Я… — Я собиралась сказать ей свое имя, которое обнаружила на водительском удостоверении, но тут я вспомнила, что за мной гналась пожилая женщина, и вопила, что я убийца. — Я не знаю, кто я. Я ничего не помню.

— Как это…ничего не помнишь? — в серых глазах Анжелы я увидела испуг. — Совсем ничего?

— Да.

Помню только адрес своего дома, и имя.

С тех пор, как я обнаружила себя в переулке, никаких воспоминаний не прибавилось. К удивлению, я помнила другие вещи, например, как говорить, ходить, есть…

— Как ты попала в этот лес? — осторожно спросила Анжела, хмурясь. Было понятно, что она боится своими расспросами спугнуть меня, но любопытство велико.

— Я…я пряталась в грузовике одного мужчины. Он не знал, что я там…до этого момента.

— Он тебя выгнал?! — недоверчиво воскликнула Анжела, и я кивнула. Я чувствовала, что мне все труднее и труднее открывать глаза, и держать голову ясной. Но я не могу расслабляться, я должна уйти.

Анжела, немного помолчав, сказала:

— Думаю, мы должны вызвать скорую помощь для тебя. Ты не должна ходить одна по лесу.

Я сглотнула. Я не могу это сделать. Меня могут посадить в тюрьму! Но самое страшное не это. Самое страшное, это знать, что я действительно виновна. Пока я прячусь, я не знаю правды, но как только я попаду в руки людей, способных докопаться до истины, я все узнаю.

Анжела провела холодной рукой по моим грязным волосам, и вышла, сказав, что отправилась за телефоном.

В моей голове пульсировала кровь, придавая решимости.

Пошатываясь от усталости, я вышла из палатки, сделала несколько осторожных шагов, прислушиваясь, нет ли где Адриана поблизости, — мне не хотелось снова быть поваленной на землю.

С каждым шагом я понимала, что отвергаю единственную возможность быть живой, но пути назад нет, мне остается лишь двигаться вперед, подальше от всего этого.

Совсем скоро свет от костра остался позади, и вокруг меня образовались лишь тяжелые сгустки мрака. Во мне по-прежнему не было страха, лишь плохое предчувствие. Я ощущала, что я здесь не одна, что кто-то наблюдает за мной.

Я подняла глаза к небу, и несколько секунд посмотрела на луну, чтобы успокоиться. Здесь никого нет, сказала я сама себе.

Никого нет.

Лишь я одна.

Позади меня что-то пронеслось с огромной скоростью. Это что-то было быстрым словно ветер. Я резко обернулась, но конечно не могла никого увидеть в темноте, однако это что-то по-прежнему было там.

Я бросилась бежать.

Из моего рта не вырвалось ни звука, пока я спотыкалась о лежащие ветки, и камни, скрывающиеся в темноте, мчась только вперед, и представляя, как это чудовище схватит меня.

Я зацепилась за ветку и взвизгнула, но быстро успокоилась, сообразив, что это не монстр, гнавшийся за мной. Никого здесь не было. Я была по-прежнему одна, наедине со страхами, и собственными галлюцинациями.

Это все нереально.

Что, если и я тоже нереальна?

Я прислонилась к дереву, и сползла на сырую землю. Я так устала бежать, непонятно от чего, что теперь мне не хватало дыхания. Глаза застилали слезы отчаяния, и собственной ничтожности, перед окружающим миром. Во рту до сих пор был слабый привкус шоколадного батончика, и мне хотелось пить.

Нужно успокоиться, и решить, что делать дальше.

Сейчас не время отчаиваться, ведь из каждой ситуации я смогу найти выход. Я это чувствую. Я прислонила голову, в капюшоне к дереву, и закрыла глаза. Тело остыло и теперь, вверх по ногам, к голове, поднимался холод. Моя голова уже через минуту стала такой тяжелой, словно весила не меньше тонны. Тишина стала оглушающей, превратившись в фон, для моих беспокойных, но таких долгожданных снов. Однако, долго наслаждаться покоем мне не повезло. Казалось, что я только что закрыла глаза, а когда вновь открыла увидела вот что: серое утро, подернутое дымкой тумана; рассвет коснулся верхушек деревьев, упирающихся в небо, проник струйками серости в землю, окружая меня. Я смогла прийти в себя, и разглядеть, где нахожусь.

Я была в машине, на заднем сидении, между двух крепких мужчин в белой форме: в белых куртках, и таких же штанах. Моя голова лежала на плече парня, что был слева от меня.

Если бы я знала, что моя кратковременная потеря бдительности, приведет к тому, к чему привела, я бы никогда не остановилась под этим деревом, и не уснула.

— Что вы делаете? — спросила я резко выпрямляясь.

— Тэд, она проснулась, — сказал мужчина на переднем сидении, обращаясь к водителю, и обернулся ко мне. Этот мужчина был добрым на вид, и у него вокруг глаз собрались морщинки. — Девочка, как тебя зовут?

— Я не знаю.

— Что с тобой произошло, бедняжка? — мужчина с морщинками задал новый вопрос.

— Я не знаю.

Повисло молчание. Я раздумывала, как мне выпутаться из этой ситуации.

— Аксель, — мужчина с морщинками выразительно посмотрел на моего соседа слева, на чьем плече я спала, словно дал молчаливую команду.

— Да, — ответил парень, которого назвали Акселем. Он был милым на вид, с жесткими черными волосами, и живыми, блестящими глазами темно-серого цвета. Он посмотрел на меня, как раз в тот момент, когда я пялилась на него.

— Ничего не бойся. Мы узнаем, как тебя зовут. Мы все узнаем.

Мы все узнаем.

Именно этого я и боялась.

— Я хочу уйти.

Аксель нахмурился, и этого стал выглядеть совсем юным.

— Ты не можешь уйти, — с искренним сожалением сказал он, попытавшись улыбнуться. Я уставилась на него:

— Почему? — перевела взгляд на серую полосу дороги, с обеих сторон окруженную лесом. — Куда вы меня везете?

— В «Снейкпит».

— Что это? — с плохим предчувствием спросила я.

— Это психиатрическая лечебница.

Аксель отвел взгляд, а я стала задумчиво смотреть в окно на рассвет, разбавленный розовыми красками, и думать о том, что это может значить для меня.

Возможно, это было бы не так плохо — спрятаться от мира в таком месте; в месте, где я могла бы укрыться от чужих глаз и забыть о том, что могло случиться. О том, что я могла сделать.

Аксель взял меня за руку, приободряя, и еле слышно, прошептал:

— Все будет хорошо, не волнуйся.

Я очнулась, уже в палате. Я не сразу сумела открыть глаза, потому что веки казались свинцовыми, поэтому безнаказанно могла слушать разговор, доносившийся из-за закрытой двери.

— Ты не можешь туда войти. — Я сразу узнала спокойный голос Акселя.

— Да?! И кто мне помешает?! — услышала я другой, совершенно не знакомый мне голос. — Ты? Уйди с дороги!

— Ты не должен видеть ее такой.

— Заткнись. Она моя сестра, а не твоя. И, спешу тебе напомнить, что я не видел ее уже год! — Слова «уже год», второй, незнакомый парень зло выкрикнул. Затем, дверь распахнулась, и я с трудом разлепила глаза.

Надо мной склонился парень, которого я видела впервые в жизни: он был крепким, но худым; с выступающими скулами, и с растрепанными волосами. Под его глазами были мешки от усталости. Мне хотелось спросить кто он, но не могла разлепить губы.

— Аура, милая, что с тобой? — парень был безмерно встревожен, глядя мне в лицо своими испуганными глазами. Его ладонь осторожно опустилась на мою щеку.

— Кэмерон. — За его спиной возник Аксель, и предупреждающе положил ему руку на плечо. На скулах Кэмерона заиграли желваки, но он не оторвал от меня своего взгляда.

— Что с ней?

— Она ничего не помнит.

Я закрыла глаза.

Мне было все равно, что обсуждают эти двое, потому что их разговор явно меня не касался. Эти люди мне не знакомы. Мне все равно, о чем они думают, и что говорят — ко мне это не относится.