Глава 25

Пхеньян походил на город-призрак, раскинувшийся под небосводом, усыпанным звездами Серебряной Реки – именно так, на восточный манер, Римо привык называть Млечный Путь.

Танковая колонна въехала в город. Римо с Чиуном примостились на круглой башне ведущего «Т-67».

Широкие улицы были пустынны. По краям возвышались необитаемые серые громады жилых домов и административных зданий. Все это строилось с целью продемонстрировать жителям Пхеньяна, что Северная Корея – развитая страна, способная конкурировать с Западом. Однако содержать эти дворцы было уже не на что.

Высунувшийся из башни командир танка с гордостью показал огромный каменный факел, который призван был символизировать идею чучхэ – корейской самостоятельности. Римо шумно зевнул.

Затем командир показал им семидесятифутовую бронзовую статую Ким Ир Сена. Римо презрительно фыркнул.

Когда они проезжали мимо 105-этажной гостиницы «Рюй-йонг», командир снова не удержался и начал расхваливать здание.

– Это самое большое сооружение во всей Азии, – сказал он. – Здесь три тысячи номеров. Один только спортивный комплекс обошелся в полтора миллиарда долларов.

Римо скептическим взглядом окинул огромную, в форме пирамиды, гостиницу и проронил:

– А почему ее перекосило? Так было задумано?

Командир танка побагровел.

– Я слышал, – подхватил Чиун, – что гостиница стала необитаемой ровно через два года. Проект оказался настолько порочным, что там даже лифты не работают. Это верно?

– Ничего подобного я не слышал, – буркнул их гид и остаток пути не произнес ни слова.

– Что ты знаешь о Ким Чен Ире? – по-английски спросил Римо у Чиуна.

– Говорят, он еще более жестокий и безжалостный, чем его отец.

– Жаль.

– Наоборот, это хорошо. Конечно, если на него работаешь. Только на Западе в руководителе ценят доброту и отзывчивость.

Они сошли с танка напротив мрачной громады Дворца Народов на берегу реки Тэдонган. От входа отделилась группа вооруженных автоматами Калашникова охранников во главе с сержантом, который потребовал, чтобы мастер Синанджу доказал, что это именно он, прежде чем ему позволят предстать перед светлейшим Кормчим.

Мастер Синанджу приблизился к сержанту и показал ему палец с желтым, похожим на слоновую кость ногтем. Зрачки у сержанта поползли к переносице.

Ноготь вонзился ему в надбровную дугу, произведя звук, от которого кровь стыла в жилах. Сержант волчком завертелся на одном месте. Верхушка его черепа оказалась аккуратно срезана – так разделывают кокосовые орехи.

Чудовищный ноготь-убийца подцепил макушку, и она выстрелила вверх, подобно пробке от шампанского. Затем от удара сандалией на босу ногу верхушка черепа покатилась прочь; начальник дворцовой стражи уже в агонии инстинктивно дернулся за ней и в следующий миг бездыханный распластался на мостовой.

Остальные, удовлетворившись доказательством подлинности мастера Синанджу, подобострастно расступились.

– Вам еще повезло, что вы не попросили меня, – бросил им Римо на корейском. – Я бы вам показал Клинья Смерти.

Кабина лифта оказалась настолько просторной, что в ней можно было танцевать кадриль; наверх они взлетели с ошеломляющей скоростью – Римо уже решил, что их собираются вывести на околоземную орбиту.

Их встретил сам Ким Чен Ир. Смотрелся он ослепительно в серебристом скафандре автогонщика и очках, какие бывают у летчиков. Тем не менее создавалось впечатление, что этого приземистого, тучного коротышку вырастили в ящике. Пальцы его смахивали на жирных желтых червей, а одутловатое лицо было начисто лишено каких-либо ярких физиогномических особенностей.

– Очень рад видеть тебя, добрый мастер, – улыбаясь, произнес он. – Мой отец часто говорил о тебе.

Чиун приветствовал его едва заметным кивком.

– Как его здоровье? – спросил он.

– Отец при смерти. У него на шее вырос зоб размером с кулак. – Чен горько усмехнулся. – Весьма подходящая внешность для фильмов ужасов.

Чиун нахмурился. То, что он слышал о Чене, никак не вязалось со словами последнего.

– Мне понятна твоя грусть, – сказал Ким Чен Ир, заметив недоброе выражение в глазах мастера. – Отец рассказывал мне, как он лично возглавлял победоносные войска в легендарной битве при Синанджу.

– Отец тебе рассказывал? – удивился Чиун.

– Много раз.

– Значит, твой отец многократный лжец.

Ким Чен Ир недоуменно заморгал.

– Водится за ним такое, водится, – сухо согласился он и, заметив Римо, добавил: – Я вижу, ты привез с собой раба из Америки. У меня самого есть несколько японцев, которых я похитил в разных странах. Особенно хороши гейши.

Чиун поднял руки и хлопнул в ладоши. По залу словно прогремел раскат грома.

– Довольно болтовни!

– Да-да, я вызвал тебя по делу.

– Мы пришли сюда тоже не просто так, – отрезал мастер Синанджу.

– Э-э?

– Разбитая американская субмарина лежит на дне залива, неподалеку от моей деревни.

– Мне ничего об этом не известно, – сказал Ким Чен Ир.

– Он лжет, – по-корейски заметил Римо.

– Я знаю, – холодно проронил Чиун и снова обратился к молодому Киму: – Только уважение к твоему великому отцу не позволяет мне вырвать твои кишки, нечестивец. Тебе отлично известно, что подводная лодка переправляла золото, которое предназначалось Синанджу, и что золото исчезло.

– Так это было твое золото! – Глаза Ким Чен Ира округлились.

– Ага! Наконец-то тайное становится явным, – буркнул Римо.

– Проклятие! – вырвалось у Чена. – Я никогда не умел плести интриги. Слушай, если я все расскажу, ты окажешь мне одну услугу?

– Если ты все расскажешь, – ответил Чиун, – мой белый сын оставит на месте твои вонючие кишки.

– Справедливо, – кивнул Чен. – Мне только что сообщили, что вы двое находитесь в городе. Тот же человек дал понять, кто захватил золото.

– Говори!

– Капитан Йоканг Сако со сторожевого корабля «Са-И-Гу». Это он.

– Кто отдал такое распоряжение?

– Он действовал на свой страх и риск. Заключил с кем-то сделку.

– Имя этого человека.

Ким Чен Ир поджал губы:

– Он называет себя «Товарищ».

Римо подался вперед, всем своим видом выражая негодование:

– Придумай что-нибудь получше! В этой дыре каждая собака называет себя товарищем.

– Я не знаю его имени, – залепетал Чен. – Слышал только голос. Какой-то крупный махинатор. Я проворачивал с ним кое-какие дела.

– Почему он передал тебе эту информацию? – спросил Чиун.

– Йоканг обманул его, и он хочет, чтобы я вернул ему золото.

– В обмен на что?

– Я пообещал найти золото в обмен на сообщение о том, что мне можно снова прибегнуть к услугам мастера Синанджу, поскольку тот порвал свой контракт с американцами.

– Это тебе пообещал пресловутый Товарищ? – удивился Чиун.

– Да.

Римо и Чиун обменялись многозначительными взглядами.

– Кто-то слишком хорошо осведомлен о наших делах, – заключил Римо.

– Да. Даже чересчур.

– Уверяю, это не я, – напомнил о себе Ким Ир Чен. – Я очень рассчитываю на тебя, мастер Синанджу. Мне нужен телохранитель.

– Я отказываюсь работать на этого... – Тут Римо ввернул грязное ругательство.

Ким Чен Ир удивленно вскинул брови:

– Наверное, какой-то термин из гольфа. Но при чем тут я?

– Гольф тут ни при чем, – отозвался Римо. – Это слово означает десять фунтов дерьма, которое затолкали в мешок, рассчитанный всего на пять.

На лице Чена появилось уязвленное выражение:

– Знаешь, ты напоминаешь мне мою мать.

– Сколько золота ты можешь предложить, сын Кима? – спросил Чиун.

Ким Чен Ир схватился за первый попавшийся под руку телефон.

– Как насчет пропавшего груза? Я могу отдать приказ, чтобы «Са-И-Гу» вернулся в порт. Я ведь пока еще верховный главнокомандующий.

– Ты сделаешь это, чтобы сохранить свою бесценную жизнь, – промолвил мастер Синанджу.

– Вот и договорились, – сказал Чен. – Теперь по поводу твоего контракта. Тебе не кажется, что мастеру Синанджу пришло время снова поработать на благо Кореи? Достаточно тебе заигрывать с Западом.

– Чиун, об этом не может быть и речи, – вмешался Римо.

– Я подумаю, – сверкнул глазами Чиун.

– Вот и отлично! – выпалил сияющий Чен.

– Но только после того, как получу золото, – добавил Чиун.

– И после того, как оставшиеся в живых американские моряки вернутся домой, в Америку, – добавил Римо.

– Какие еще моряки? – всполошился Ким Чен Ир.

– Те, которых приютили в Синанджу.

Ким Чен Ир нахмурился и стал похож на кусок сырого теста.

– С моей стороны это был бы неверный шаг. Это равносильно признанию того, что мои военно-морские силы совершили акт агрессии. На это я пойти не могу.

– Можешь. И пойдешь! – рявкнул Римо.

– Ты не находишь, янки, что тебе следует сначала посоветоваться с твоим мастером, прежде чем угрожать его будущему работодателю?

Римо подался вперед и схватил Ким Чен Ира за глотку.

Тот обомлел.

– Предлагаю на выбор, – нарочито вежливым тоном произнес американец. – Что тебе показать – Клинья Смерти или Водоворот Синанджу?

– Пусть будет Водоворот, – задыхаясь, пролепетал Чен, лихорадочно соображая, к чему это может привести. Американские нравы давно привлекали его; он наделял ими отрицательных героев в своих операх.

– Отлично. Где тут туалет?

Чен ткнул большим пальцем в сторону. Внезапно земля ушла у него из-под ног, и он обнаружил, что его, держа за горло, несут к личной туалетной комнате. Ноги его болтались в воздухе, словно подвешенные на пружинках деревяшки.

– Мастер Синанджу! – сдавленно прокричал он. – Самое время призвать твоего белого раба к порядку.

Чиун сокрушенно всплеснул руками:

– Он белый, следовательно, неуправляемый.

– Проклятие! – выдохнул Ким Ир Чен.

Дверь, не выдержав могучего удара ногой, разлетелась в щепки, и в следующее мгновение Чен увидел, что стоит на карачках перед своим золотым унитазом. Крышка поднялась, и он заглянул внутрь, туда, где мерно покачивалась химически очищенная голубая вода.

– Что ты де...

Последовал всплеск – голова Ким Чен Ира погрузилась в воду. Он задержал дыхание. В ушах у него стоял нестерпимый звон. В них заливалась вода. В процедуре, пожалуй, было бы даже что-то пьянящее, если бы не острая нехватка кислорода. Белый сукин сын снова нажал на слив, и младший Ким стал хватать воду ртом.

Прошло еще несколько мгновений, и ему показалось, что голова вот-вот взорвется, но янки за волосы вытащил его наружу.

– Дыши глубже. Подышал? Теперь повторим.

С этими словами он снова погрузил Чена в сортир.

Светлейшему Кормчему трижды пришлось испытать на себе, что же это за штука такая – Водоворот Синанджу; наконец, когда голова его в третий раз очутилась над водой, ему позволили как следует отдышаться.

– Ты изменил свое решение? – поинтересовался Римо.

– Да, да! Я верну американцев целыми и невредимыми, принеся им официальные извинения. Только сделай мне одно одолжение.

– Какое?

– Сделай так, чтобы капитан Йоканг дорого заплатил за то беспокойство, которое он всем нам причинил.

– За это тебе даже платить не придется, – пообещал Римо.

* * *

Капитан Йоканг Сако поделил золото между членами команды, оставив большую часть себе. Затем извлек из сотового телефона батарейки, чтобы избавиться от домогательств мистического Товарища, претендовавшего на половину. Сторожевой корабль «Са-И-Ру» продолжал обычное дежурство, меж тем как его капитан обдумывал план дальнейших действий.

Более всего его привлекала идея бегства. Проблема заключалась лишь в том, куда бежать. Китай не годился. В Пекине золото непременно конфискуют, а его самого в кандалах отправят в Пхеньян. Ненавистные Японские острова привлекали его еще меньше. Что же касается Южной Кореи, то со всеми этими безумными разговорами о воссоединении кто знает, что произойдет через несколько лет – ведь если Ким Чен Ир покорит юг страны, ему, Йокангу Сако, не избежать виселицы.

Словом, капитан Йоканг все больше склонялся к мысли, что в его положении благоразумнее всего остаться на флоте. В конце концов теперь, когда у него в руках золото, он мог жить как король – только тихо, не привлекая излишнего внимания к своей персоне.

Правда, оставалась еще его команда. Далеко не на всех можно положиться. С другой стороны, что они могли сделать? Все они несли равную ответственность за незаконное нападение на иностранное судно – преступление, которое каралось смертью.

Разве что Пхеньян задним числом простит им эту авантюру?

Последнее соображение заставило капитана нахмуриться. Он прекрасно понимал, что просто так его не простят – непременно придется делиться. Йоканг прошел к себе в каюту и принялся благоговейно разглядывать сложенные там золотые слитки. Основная часть находилась в грузовом отсеке, под замком. Он вполне мог бы предложить половину власть предержащим. Смущало его только одно – а что, если они потребуют отдать все?

От этих размышлений его отвлек настойчивый стук в дверь.

– В чем дело? – раздраженно осведомился Йоканг.

– Радиограмма из штаба флота, капитан.

– Что им надо?

– Нам приказано вернуться в порт.

– На базу Пипа-гот мы должны прийти только через пять дней.

– Приказано зайти в Нампхо.

Нампхо! Йоканг лихорадочно соображал. Нампхо не был портом приписки «Са-И-Ру». Зато это был ближайший к столице порт, и располагался он в устье реки Тэдонган. Неужели в Пхеньяне узнали правду о гибели американской подводной лодки?

– Передай, что мы приняли их приказ, – сказал Йоканг. – И сообщи старшему помощнику, что мы уходим в Южную Корею.

– Но почему?

– Потому что Пхеньян каким-то образом узнал правду! – отрезал капитан Йоканг и закрыл каюту на ключ.

Выбора больше не было. Оставалось лишь попытаться спасти свою шкуру. Чему-чему, а этому капитан Йоканг за годы службы научился.

Загрузка...