Адский спорт

ДЕСМОНД БЭГЛИ

АДСКИЙ СПОРТ

Линдхардт и Рингхоф

1

Трудно сказать, когда началось это дело. По крайней мере, это было не с Беном Хардином, а, возможно, когда Джомо Кеньятта поручил делегации Кении в ООН возглавить попытку исключить Южную Африку из всемирной организации. Это было 25 октября 1975 года, и, вероятно, вскоре после этой даты южноафриканцы почувствовали, что им нужно что-то с этим делать.

Сам Макс Стаффорд приурочил свое участие к тому дню, когда он вернулся в лондонский офис после очень сосредоточенной и напряженной поездки по Европе – Парижу, Франкфурту, Гамбургу, Амстердаму и Милану. Три года назад он смирился с самим собой, что, поскольку его клиенты были транснациональными, он тоже был вынужден стать транснациональным. Было непросто открыть континентальные офисы и добавить к названию компании «A/S» на разных языках: Stafford Securitas Consultants Ltd., SA, GmbH и т. д. Теперь он бдительно вел разведку через Атлантику в надежде, что ему удастся добавить в список и американскую «Инк.».

Он остановился в приемной. "Является ли г-н. Эллис здесь?

Секретарь Джойс ответил: «Я видел его пять минут назад. Вам понравилась поездка?

— Да, но это утомительно, — он положил небольшой пакет ей на стол. »Их любимые духи из Парижа – Шанель лучшие. Я сейчас нахожусь на Mr. Офис Эллиса.

«О, спасибо, мистер. Стаффорд.

Джек Эллис был менеджером британской части компании. Он был молод, но эффективен и содержал вещи в идеальном порядке. Стаффорд дал ему должность руководителя после того, как решил основать филиалы на континенте. Поставить такого молодого человека на высшую должность, где ему пришлось бы вести переговоры с несколькими старшими и эгоцентричными директорами и председателями, было рискованно, но это сработало, и Стаффорд ни на мгновение не пожалел о своем решении.

Двое мужчин некоторое время говорили о путешествии. Затем Эллис посмотрел на часы. «Я жду Бернштейна каждую минуту. Вы читали отчеты?

«Не подробно». Приняв решение о расширении, Стаффорд сделал решительный шаг и поручил независимой фирме провести всемирное исследование возможностей. Это было дорого, но он думал, что в долгосрочной перспективе это окупится. Однако он предпочитал иметь дело с людьми, а не с бумагами, и делал упор на оценку человека по написанному им тексту. «Мы с Бернштейном обсудим проблемы в разрешимой форме».

Через два часа он был удовлетворен. Бернштейн, будучи американцем, был умен и обладал твердыми суждениями, твердо стоял обеими ногами на земле и не любил абстрактных спекуляций. Стаффорд думал, что может доверять письменным отчетам Бернштейна.

Бернштейн отложил материалы дела. «Что касается Австралазии. Теперь мы приходим в Африку. Он принял другое прикрытие. «Здесь политическая нестабильность является доминирующей чертой».

«Придерживайтесь англоязычных стран», — сказал Стаффорд. «Мы не готовы войти в ориентированную на Францию Африку – пока».

Бернштейн кивнул. «Речь идет о бывших британских колониях. Конечно, Южная Африка, безусловно, самая важная». Трое мужчин обсуждали Южную Африку в течение пятнадцати минут, и Бернштейн сделал ряд интересных предложений, прежде чем продолжить: «Затем мы переходим к Зимбабве, где только что появилось чернокожее правительство. Никто не знает, в каком направлении пойдет развитие страны, и я не советую этого делать. обязательство. Танзания исключена – практически банкрот, никакой частной инициативы. То же самое относится и к Уганде. С Кенией дело обстоит иначе».

- Как? - спросил Эллис.

Бернштейн быстро просмотрел файлы. «В стране смешанная экономика, очень похожая на британскую. Правительство умеренное, а коррупция менее распространена, чем в других странах Африки. Банки западного мира высоко оценивают Кению, и в страну вкладывают много денег на строительство инфраструктуры – например, на модернизацию дорожной системы. Но конкуренция есть, потому что Securicor уже зарекомендовала себя в стране».

Securicor была крупнейшим конкурентом Стаффорда в Великобритании. «Я могу с этим жить», — сказал он с улыбкой, но добавил с более серьезным выражением лица: «Но действительно ли Кения стабильна? А как насчет истории с Мау-Мау, произошедшей несколько лет назад?

«На самом деле это было очень давно, — ответил Бернштейн, — это было, когда там были британцы. Более того, во многих местах существует неправильное представление о том, чем на самом деле было восстание Мау-Мау. В западной прессе это было раскручено как восстание против британцев, и даже чернокожие кенийцы изменили учебники истории, потому что они хотят рассматривать этот период как эпоху, в которой они избавились от британских угнетателей. Но это факт, что за семь лет восстания Мау-Мау было убито всего 38 белых. Если это было восстание против британцев, оно было крайне неэффективным».

«Правда?» — сказал Эллис. — Тогда о чем же речь?

«Все знали, что британцы собираются отказаться от правления над Кенией», — ответил Бернштейн. «Новые ветры дули против Империи, и Мау-Мау представляло собой частную борьбу между черными кенийцами, в основном на племенной основе, за то, чтобы выяснить, кто будет у власти, когда британцы исчезнут. Многим чернокожим это стоило жизни, а белые погибли главным образом потому, что им не повезло оказаться между воюющими сторонами в неподходящий момент. Когда все закончилось, британцы знали, кто будет править. Джомо Кеньятта был умен, имел серьезное образование и, более того, все необходимые качества, чтобы быть руководителем страны, включая, конечно, самую важную».

«Правда?» — спросил Эллис.

«Он сидел в британской тюрьме», — сказал Бернштейн с почти незаметной улыбкой. «Он оказался на удивление умеренным. Он не сошел с ума, как некоторые другие африканские лидеры. Он призвал белых оставаться в стране, потому что знал, что ему нужны их навыки, и наладил там торговлю. Некоторое время назад было много разговоров о том, что будет, когда он умрет. Многие ожидали новой гражданской войны в стиле Мау-Мау, но переходный период прошел организованно и демократично, и президентом стал Мой. Многое делается для того, чтобы положить конец вражде между племенами, и я бы пришел к выводу, что Кения — стабильная страна. В этом отчете содержится все, что имеет отношение к стране». Бернштейн отложил листы в сторону.

«Хорошо», сказал Стаффорд. "Также?"

«Теперь мы приезжаем в Нигерию».

Разговор продолжался еще час. Затем Стаффорд объявил перерыв в заседании. «К сожалению, у меня назначен обед». Он с видимым отвращением посмотрел на толстую стопку отчетов на столе. «Чтобы справиться с этим, потребуется некоторое время, но я ценю вашу помощь, мистер. Бернштейн – это было для нас чрезвычайно ценно».

«Наконец, вы должны снова обратиться ко мне, если что-нибудь вызовет сомнения», — сказал Бернштейн.

«Я думаю, нам следует пока игнорировать Африку», — задумчиво сказал Стаффорд. «Я хочу обосноваться в Соединенных Штатах, а затем, возможно, в Австралии, но я собираюсь пообедать с южноафриканцем, и он может передумать».

***

Стаффорд должен был пообедать с Аликс и Дирком Хендриксом. Он познакомился с Аликс несколькими годами ранее, когда ее звали Аарвик. фамилия, как дочь матери-англичанки и отца-норвежца, павших на войне. Затем Стаффорду было поручено провести важное расследование, в рамках которого он отправился в Северную Африку, вернувшись домой с огнестрельным ранением в плечо и значительным состоянием Аликс Арвик. В то время он только что развелся и подумывал о женитьбе на Аликс, но между ними не было той искры, и он не предпринял никаких действий. Однако они остались хорошими друзьями.

Затем она вышла замуж за Дирка Хендрикса. Стаффорду мало что оставалось для человека, чье поверхностное обаяние не внушало доверия, и он подозревал, что Хендрикс женился на Аликс из-за денег. Не было никаких признаков того, что сам Хендрикс имел какой-либо существенный доход, но Стаффорд был достаточно честен, чтобы признать себе, что его антипатия к этому человеку могла иметь и другие мотивы. Аликс была беременна.

За обедом она пожаловалась, что слишком мало видит Стаффорда. «Ты вообще-то внезапно исчез из моей жизни».

«Человек должен работать», — небрежно ответил Стаффорд, не скрывая от себя, что замечание было адресовано и Дирку Хендриксу. «Я путешествовал по Европе и заработал состояние для нескольких авиакомпаний».

«Значит, вы все еще расширяетесь?»

«Пока у людей есть секреты, которые они хотят защитить, для таких людей, как я, есть работа. Сейчас я подумываю об открытии филиала в США, и сегодня утром мне рекомендовали сделать то же самое в Южной Африке. Что ты об этом думаешь, Дирк?

«В Южной Африке много секретов, так что идея вполне хороша», — улыбаясь, ответил Хендрикс.

Стаффорд покачал головой. «Я решил полностью держаться подальше от Африки. В других частях света есть чем заняться, и черный континент меня не привлекает».

В недалеком будущем он с горечью будет вспоминать это замечание.

OceanofPDF.com

2

Бен Хардин, находящийся в пяти тысячах миль отсюда, ничего не знал о Максе Стаффорде и не думал о Кении. Он совершенно не осознавал, что во многих отношениях он был поставлен в центральное положение. Правда, он был в Кении в 1974 году, но на другой работе и совсем по другой связи. Тем не менее, он, сам того не ведая, оказался ключом, открывшим дверь, открывающую всю столовую.

Это был один из тех удушающих жарких июльских дней, когда Нью-Йорк сияет. Хардин нашел время, чтобы посетить свой любимый бар и выпить пару хороших ледяных лагеров Heineken, а когда он вернулся в офис, Джек Ричардсон за соседним столом сказал: «Гуннарссон спрашивал о тебе».

"Так? Чего он хотел?

«Он этого не говорил».

«Когда он поговорит со мной?»

"Быстрый! «Он звучал так, будто был злым», - сказал Ричардсон.

«Тогда мне лучше увидеться со старым ублюдком», — недовольно сказал Хардин.

«Где, черт возьми, ты был?» — спросил Гуннарссон, как только вошел Хардин.

«Встреча с контактным лицом по делу Майерсона», — лживо ответил Хардин, но за ухом написал, что должен внести «встречу» в досье Майерсона. Случилось так, что Гуннарссон проверил объяснение.

Гуннарссон строго посмотрел на него. Это был мужчина мощного телосложения с лицом, высеченным в камне. "Вы можете сделать это неважно, Бен, сейчас я возьму это дело у тебя, потому что у меня есть для тебя кое-что еще.

"Хорошо."

Гуннарссон толкнул через стол тонкую папку. «Давайте скажем прямо с самого начала: если вы раскроете это дело, вы получите бонус. Если не справишься, то это вне смены. Пришло время показать, на что ты способен».

Хардин встретил его взгляд. "Понял. Насколько важно это новое дело?

"Не имеют ни малейшего представления о. Адвокат в Англии хочет получить ответы. Вам нужно выяснить, что случилось с южноафриканцем по имени Адриан Хендрикс, приехавшим в США где-то в 1930-х годах. Узнайте о нем все, особенно если он женат и имеет детей. Тебе тоже придется их найти.

«Это будет нелегко», — сказал Хардин. «Кому я могу помочь?»

"Никто. Выставка одного человека . Если вы не сможете справиться с рутинной работой такого типа, я буду знать, что вы бесполезны для Gunnarsson Associates. Возьмите на себя задание с одного конца и узнайте, что случилось с мужчиной. И сделайте это самостоятельно. А если вы приехали из-за пределов Нью-Йорка, вам не следует обращаться в наши филиалы».

"Почему нет?"

«Потому что я так хочу, и это я решаю. Пошевеливайся. Уйди отсюда!

Хардин вернулся к своему столу с папкой и не сомневался, что ему предъявлен ультиматум. Неудивительно, что обложка ящика была тонкой, ведь в ней был всего один лист, и на нем не было написано ничего, кроме того, что сказал Гуннарссон. Даже там, где Хендрикс въехал в Соединенные Штаты!

Хардин глубоко вздохнул.

***

Бен Хардин желал, как он делал это тысячу с лишним раз. десять тысяч раз до этого он занимался другим бизнесом. Это то, что он говорил себе каждое утро, когда просыпался в обшарпанном номере мотеля, и совершенно автоматически добавлял: «Черт возьми, Гуннарссон», прежде чем зажечь первую сигарету за день, от которой он закашлялся. Те же мысли приходили ему в голову во время ежедневного стереотипного завтрака, и они появлялись каждый раз, когда он стучал в дверь, чтобы задать вопросы. Подобно французу, который никогда не думал ни о чем, кроме, мягко говоря, любви, Хардин не думал ни о чем, кроме своей жестокой судьбы, и это сделало его циничным и раздражительным человеком.

Сейчас он сидел в своей машине на улице Лос-Анджелеса, и лил такой дождь, что он не мог выбраться — он промокнет за считанные секунды, машину может смыть, и он может даже утонуть.

Пока он ждал, он думал о прошедших неделях. Первым и очевидным шагом было обращение в INS – органы, отвечающие за иммиграцию и натурализацию. Он обнаружил, что 1930-е годы были неурожайным десятилетием для иммигрантов: только 528 431 человеку посчастливилось получить вид на жительство в Соединенных Штатах. Чиновник, с которым он разговаривал, шеф Макдауэлл, сказал, что он, Хардин, может считать себя счастливчиком, потому что в 1920-е годы их число составляло более четырех миллионов. Хардин не был уверен, что может назвать себя счастливым.

«Южная Африка не относится к числу трудных стран», — сказал Макдауэлл. «Лишь немногие эмигрируют оттуда в Соединенные Штаты».

Проверка записей показала, что это было так, но никого по имени Адриан Хендрикс не было.

«Им нравится менять имена», — сказал Макдауэлл позже. «Иногда адаптируем написание к американскому правописанию. Здесь у нас есть человек по имени Адриан Хендрикс… — Он произнес это по буквам. «Может ли это быть он? Он прибыл через Новый Орлеан».

— Без сомнения, — сказал Хардин с облегчением.

Поиски к этому времени заняли две недели.

Дальнейшее расследование показало, что Хендриксу передали американское гражданство восемь лет спустя в Кларксвилле, штат Теннесси. Он женился здесь. На установление этих фактов ушло еще три недели и потребовалось проехать несколько тысяч километров.

Адриан Хендрикс женился на дочери оптового торговца зерном и кормами и, очевидно, был на пути к солидному положению в обществе, но после смерти тестя в 1950 году начал пропивать доходы от унаследованного бизнеса. и он умер от алкоголизма, но, тем не менее, первым успел родить сына Генри Хендрикса.

Хардин уныло посмотрел на свой блокнот. Его работу не облегчил тот факт, что теперь ему нужно было найти сына. Он сообщил об этом Гуннарссону, и ему строго приказали найти сына и прекратить жаловаться. После этого последовало несколько недель расследования, поскольку Генри Хендрикс рано бросил школу, но сочетание упорного труда, терпения и удачи привело Хардина в долину Сан-Фернандо в Калифорнии, где он в настоящее время застрял в своей машине.

Прошло почти четверть часа, прежде чем дождь прекратился, и он выбрался наружу. Он грязно выругался, погрузив ноги на дюжину дюймов в воду и перейдя улицу к аккуратной белой вилле. На крыльце он стряхнул воду с пальто и позвонил в колокольчик.

Дверь осторожно открылась – она была закрыта на цепочку – и в узком проеме показались глаз и нос. «Я ищу Генри Хендрикса», — сказал Хардин, открывая блокнот. «Я узнал, что он живет здесь».

«Никто с таким именем здесь не живет». Дверь начала закрываться.

«Но это Торндейл -стрит, 82?» — поспешил спросить Хардин.

«Да, но меня зовут Паркер. Здесь нет никакого Хендрикса.

«Как долго вы здесь живете, мистер? Паркер?

«Кто спрашивает?»

«Прошу прощения, сэр». Хардин достал визитку из бумажника и добрался до него через узкую щель. «Меня зовут Хардин».

Карта была взята двумя пальцами и исчезла. — «Гуннарссон Ассошиэйтс»? — сказал Паркер. — Вы частный детектив?

«Можно и так сказать», устало сказал Хардин.

«Что-то не так с этим Хендриксом?»

«Не то, чтобы я знал об этом, мистер. Паркер. Возможно, наоборот – для Хендрикса могут быть хорошие новости».

«Мы живем здесь всего восемь месяцев», - сказал Паркер.

— У кого ты купил дом?

«Мы только арендовали его. Владелица — пожилая женщина, живущая в Пасадене.

«И вы не знаете имени предыдущего арендатора?» Он не оставил адреса для пересылки почты?

«Нет, но, может быть, моя жена что-то знает. Именно она организовала аренду.

«Можно ли ее спросить?»

"Конечно. Один момент. Дверь закрылась. Хардин услышал голоса внутри дома, а немного позже дверь открылась, и из нее выглянула женщина. Он услышал, как она сказала: «Пит, сними цепь, мы не можем оставить человека в такую собачью погоду».

— Нельзя быть слишком осторожной, Милли…

"Сделай это все равно!"

Дверь закрылась, цепь отстегнулась, а затем дверь полностью открылась. «Войдите», — сказала госпожа. Паркер.

Хардин вошел. Паркер был плотным мужчиной с суровым лицом, но жена улыбнулась гостю. — И вы хотите услышать что-нибудь о Хендерсонах, мистер? Иметь свой?"

«Хендрикс, миссис. Паркер.

«Я точно думал, что это Хендерсон, но зашел в комнату и сел».

«Нет, спасибо, я мокрый и не хочу портить твою мебель. Более того, я не хочу отнимать ваше время. Я просто хочу знать, оставил ли бывший житель адрес, по которому можно переслать».

«Я думаю, там была записка — я просто зайду и посмотрю. после того, как в ящике.

Она вернулась через мгновение. «Я не могу его найти, но это тоже был всего лишь крошечный клочок бумаги. Ого, теперь я помню адрес, где-то рядом с бульваром Вентура, может быть, в Шерман-Оукс или Энсино.

Хардин неслышно вздохнул: бульвар Вентура имел длину сто миль. - Разве вы не дали ему записку в прошлый раз? Парк вдруг.

«Какой еще?» — спросил Хардин.

«Да, я думаю, что сделал, теперь, когда я думаю об этом. Красивый молодой человек. Он также просил Хендерсона.

«Хендрикс», — сказал Хардин. «Кто был этот молодой человек?»

«Я не удосужился спросить, — сказал Паркер, — но он был иностранцем, а не американцем. С забавным акцентом, которого я никогда раньше не слышал».

Хардин задал еще несколько вопросов, но ему больше ничего не ответили. «Может быть, я смогу узнать адрес владельца дома?» — спросил он тогда. «Она могла знать». Он получил адрес, а также адрес местного агента по недвижимости, который организовал аренду.

По его просьбе госпожа Также дайте ему адрес хорошего мотеля неподалеку. Он поблагодарил за информацию, попрощался и услышал, как дверь закрылась на цепочку. Снова пошел дождь. Он был мокрый и в плохом настроении, когда завел тележку.

***

Номер в мотеле был стандартным и сухим. Он снял мокрую одежду, повесил ее над ванной, критически осмотрел и решил, что ее следует почистить и погладить. Признает ли Гуннарссон эту статью в счете расходов? Потом он снял рубашку, повесил ее рядом с одеждой, прошел в комнату и сел за стол. Он открыл портфель, достал пачку бумаг, разложил их на столе и с отвращением посмотрел на них. Его плечи поникли, и он выглядел именно тем, кем был, неудачником: мужчина около 55 лет, живот-чемодан, ожирение, подавляющее его когда-то хорошо тренированное тело, нарушение работы мозга и выпадение волос из-за перхоти. Каждый раз, когда он смотрел на свою расческу, он чувствовал отвращение.

Когда-то он возлагал большие надежды. Он сдал хороший экзамен на преподавателя-предметника по языкам в Университете Иллинойса и был польщен, когда «рекрутер» связался с ним. Хотя форма была сдержанной, его не обманули, потому что в университете ходили слухи о «рекрутах», и все знали, для кого их набирают. Он попался на лестное предложение и положительно отреагировал на призыв к своему патриотизму, поскольку холодная война была в самом разгаре, и все знали, что красные — враги.

Они взяли его к себе, научили стрелять из различных пистолетов и вести рукопашный бой, осторожно обращаться с мокрыми товарами и напоить других пьяными. Его научили секретным почтовым ящикам, кодам, средствам связи и многим другим странным вещам. Пройдя эту обширную подготовку, он стал постоянным сотрудником ЦРУ, но ему сразу же сказали, что он совершенно невежественен и, по сути, является неполноценным человеком.

Однако в последующие годы он набрался опыта. Он работал в Австралии, Англии, Германии и Восточной Африке, а нередко и в США, что ему казалось странным, поскольку родина официально была прерогативой ФБР и закрыта для ЦРУ, но он подчинялся приказам и делал то, что ему говорили. и в один прекрасный день обнаружил, что более половины его работ было в Соединенных Штатах.

Но затем случился Уотергейт, и это стало для ЦРУ катастрофой. Дело доходило до ожесточенных противостояний, когда высшие чиновники защищались от политиков, один босс следовал за другим - и каждый из них заявлял, что теперь порядок непременно должен быть восстановлен. Как и ожидалось, покатились головы, и Хардинс был среди них.

Он был глубоко потрясен тем, что случилось с ЦРУ – и с ним самим. По его мнению, он был верным слугой своей страны, а теперь она вдруг указала ему на дверь! Он был в отчаянии, и именно в этой ситуации, которую он хорошо знал по своей работе, с ним связался Гуннарссон. Они договорились встретиться в баре Вашингтона, где можно было купить пиво практически из любой страны мира. Он прибыл слишком рано и использовал время ожидания, чтобы освежиться вином Carlsberg, вкус которого он приобрел во всем мире.

После того, как двое мужчин обсудили плачевное положение дел в мире в целом и в ЦРУ в частности, Гуннарссон спросил, что Хардин намерен делать дальше.

Хардин пожал плечами. «Трудно сказать – у меня обширная подготовка и опыт работы в разведывательной службе, но не так много квалификации, которая имеет значение в гражданской жизни».

«Это слишком пессимистичная оценка», — сказал Гуннарссон. «Мы с Флетчером рассматриваем возможность открытия филиала в Нью-Йорке».

«И что это будет делать?»

«Та же отрасль, но в гражданском виде. Большие компании ничем не отличаются от наций. Некоторые международные компании даже больше, чем некоторые страны, и у всех есть секреты, которые нужно защищать и которые нужно найти! У этой отрасли огромный потенциал, но мы должны действовать быстро, прежде чем кто-то из других, уволенных из ЦРУ, додумается до такой же замечательной идеи. Если мы будем ждать слишком долго, конкуренция будет жесткой, а если эта уотергейтская ерунда будет продолжаться достаточно долго, уволенные люди из ближайшего окружения станут настоящей чумой».

— Так ты хочешь привлечь меня?

"Да. Я собираю команду избранных людей, и ты должен стать ее частью, если пожелаешь.

«Звучит хорошо», — сказал Хардин.

«Проблема заключается в том, что вам нужны деньги, чтобы начать бизнес», — сказал Гуннарссон. «Сколько вы можете внести?»

У Хардина были странные отношения с деньгами. Он старался изо всех сил, но всегда что-то шло не так, что и стало одной из причин распада его брака. Ежеквартальные взносы жене серьезно обременяли его финансы.

«Ни цента», — ответил он. «У меня вообще нет денег. Аннет получит чек во вторник, и я понятия не имею, откуда я возьму деньги.

«Неужели все так плохо?» Гуннарссон выглядел разочарованным.

«Хуже – мне придется позаботиться о том, чтобы я нашел работу и успокоил Аннет. Я не думаю ни о чем другом».

«Жаль, Бен, я надеялся, что ты присоединишься к нашей команде. То же самое касается и Флетчера — прошло всего несколько дней с тех пор, как он говорил о том, как умело вы исправили его заикание в Дар-эс-Саламе. — Он на мгновение задумался. «Хорошо, у тебя нет денег, но, возможно, мы сможем что-нибудь придумать. Это будет не так выгодно для вас, как если бы вы вошли в качестве компаньона, но даст вам больше, чем вы сможете получить где-либо еще. Вы нам нужны, потому что мы думаем, что вы опытны и знаете отрасль».

Итак, что-то нашлось, и Хардина устроили в Gunnarsson & Fletcher Inc. не партнером, а клерком с приличной зарплатой. Поначалу он был рад, но со временем дела пошли не так. Гуннарссон становился все более диктаторским, и так называемая компания развалилась. Флетчер был вытеснен, а Gunnarsson & Fletcher Inc. стала Gunnarsson Associates. Гуннарссон был жестким начальником и не оставлял ни у кого сомнений по этому поводу.

Хардин потерял динамизм и инициативу. Больше не движимый патриотизмом, он становился все более неудовлетворенным своей работой, которая, по его мнению, имела столь же низкую цель, как увеличение дивидендов по акциям и ужесточение позиций генеральных директоров. И он был напуган, потому что большая часть работы была совершенно незаконной.

Он выполнил несколько заданий, и Гуннарссон струсил, после чего Хардину пришлось обнаружить, что его понизили в должности с полевого агента до того, что он получал лишь небольшую работу, которая никого особо не волновала. Как, например, дело Хендрикса.

Теперь он лежал на спине в мотеле, выпуская сигаретный дым в потолок. Он был рад, что у него появилась хорошая перспектива найти этого Хендрикса с полученной в результате премией и возможностью выплачивать ежеквартальный взнос Аннет. С другой стороны, нужно было что-то делать , и поэтому он сел на кровати, взял трубку и позвонил хозяйке дома Паркеров.

"Миссис. Белый, — прозвучало в телефоне.

«Добрый вечер, госпожа. Уайт, меня зовут Хардин, и я представляю компанию Gunnarsson Associates в Нью-Йорке. Насколько я понимаю, у вас есть вилла в Северном Голливуде.

»Несколько вилл в Северном Голливуде. О каком из них ты думаешь?

"Торндейл-стрит, 82, арендовано г-ном. Паркер.

«Дом мой, но его снимает госпожа . Паркер.

"Очень хорошо. Но, прошу прощения за причинение вам неудобств, я должен заявить, что меня не интересуют Паркеры, а только бывший арендатор по имени Хендрикс, Генри Хендрикс.

«Ну, он!» В миссис Келли внезапно появилась резкость. Голос Уайта. «Какова ваша сфера деятельности, мистер? Иметь свой?"

«Я следователь крупной частной разведывательной компании».

«Проще говоря, частный детектив. Очень интересно. Что вам нужно от этого человека?

«На самом деле, я не знаю, госпожа. Белый. Это всего лишь моя работа — найти человека, о котором идет речь, а к тому, что произойдет потом, я не имею никакого отношения».

«Хм, я очень надеюсь, что молодой человек, о котором ты говоришь, получит по носу», — сказала она, и ее голос внезапно стал горьким. «Он фактически разрушил эту виллу, и возмещение ущерба, нанесенного им и его знакомыми, обошлось мне в 3500 долларов».

«Мне больно это слышать», — сказал Хардин, передавая голос кольцо искренности. "Как прошло?"

«Мужчина арендовал виллу и, конечно же, обязался соблюдать все условия договора. Я не знал, что он был лидером группы или как там вы это называете - молодые люди с грязными босыми ногами и лентами на лбу. В доме до сих пор воняет марихуаной. И оставили столько грязи и навоза, что глазам своим не поверишь».

— Когда они уехали?

«Они не ушли — их выгнали», — сказала госпожа. Белый. «Мне пришлось позвонить в полицию».

«Как давно это было?»

«Дюжина месяцев».

«Вы знаете что-нибудь о том, куда направилась группа?»

«Понятия не имею, и меня это тоже не волнует. Это была куча навозных свиней».

«И Хендрикс был лидером?»

«Он заплатил за аренду, но я не думаю, что он был менеджером. Я думаю, они использовали его как прикрытие, потому что он был наименее грязным. Лидером был человек, которого они звали Бигги, очень высокий и широкий, как дверь сарая».

— Ты не знаешь его фамилии?

«Нет, только остальные называли его Бигги. Длинные светлые волосы. Навозная грязь. Повязка на голову. Лохматая густая борода. Ходил, застегнув рубашку до живота. Ужасный! А на шее у него было что-то странное – что-то вроде креста с рисунком наверху, на цепочке».

«В группе были женщины?»

"Конечно. Непослушная девчонка, хотя они меня никогда не беспокоили. Но на маленькой вилле их было так много, что, должно быть, они спали по ночам слоями. Между ними определенно не было девственницы, и, вероятно, они тоже не были женаты.

«Возможно, они правы», — сказал Хардин, просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

«И они устраивали оргии с наркотиками, и что я знаю. Рад, что избавился от них! У них были ароматические палочки и странные маленькие статуэтки!»

«Большое спасибо, госпожа. Белый, ты дал мне чрезвычайно ценное помощь."

«Надеюсь, вам удастся запереть банду там, где ей место».

«Я всего лишь частный сыщик, миссис Кейнс. Уайт, но если я обнаружу намек на что-либо криминальное, я немедленно передам информацию в соответствующий орган государственной власти. Спасибо за помощь."

Хардин снова лег на кровать. Ароматические палочки и причудливые статуэтки! Крест с рисунком выше, вероятно, был египетским скипетром. Он покачал головой. Удивительно, что придумала сегодня молодежь!

Он спросил себя, кто еще может искать Хендрикса, а затем закрыл глаза.

OceanofPDF.com

3

На следующее утро Хардин выпил кофе в маленьком ресторане мотеля, приготовил машину и оплатил счет. Погода была сверкающе ясной, и можно было ясно видеть горы Сан-Габриэль, хотя до них было более пятидесяти километров. Он сел за руль и завел машину. Он не особо суетился по поводу знаменитого климата здесь, на Западном побережье - вся территория вокруг Лос-Анджелеса была загрязнена автомобильными и промышленными выхлопами, не говоря уже о том, что так называемый разлом Сан-Андреас мог прорваться в любой момент. и обрушить весь пирс во время гигантских землетрясений. Геологи предсказали это давным-давно. Этот ад должен жить здесь!

Хардин решил поговорить с лос-анджелесским филиалом Gunnarsson Associates. Его тут же показали начальнику Чарли Уэйнрайту, который принял его любезно и поинтересовался, что он делает на этих берегах.

«У вас хороший контакт с полицией здесь, на Лаве?» — спросил Хардин.

«Это зависит от того, для чего он будет использоваться».

Хардин решил не говорить о Хендриксе. «Я ищу человека по имени Бигги. Член группы хиппи. Около десяти месяцев назад его выгнала полиция с виллы в Северном Голливуде.

«И о чем речь?»

«Я хочу заполучить этого Бигги».

«Это не составит труда исправить», — Уэйнрайт на мгновение задумался. «Но это может занять некоторое время».

«Надеюсь, не слишком долго». "И делай сделай мне одолжение, Чарли, ты меня не видел, и я здесь не был. Гуннарссон будет вести это дело очень осторожно».

— Как ты справляешься с этим старым дерьмом?

«О, это разлив», ответил Хардин.

***

Через два часа он сидел в столовой напротив мэрии и ждал человека из криминальной полиции. Он уже собирался заказать еще чашку кофе, когда к его столу подошел высокий, худощавый мужчина в форме и спросил: «Вы ищете Олафа Гамсуна?» Также называется Бигги. Огромный скандинав.

— Именно, — Хардин сжал кулак. «Меня зовут Бен Хардин. Кофе?"

Полицейский кивнул, и Хардин указал на официантку.

«Джек Сойер», — сказал полицейский. — Что тебе нужно от Бигги?

«Ничего, но он подрался с человеком по имени Генри Хендрикс, с которым я хотел бы поговорить».

"Хендрикс - около 27 лет, среднего роста, небольшой шрам над левой бровью?"

«Должно быть, это он».

— И что ты от него хочешь?

«Только узнай, сын ли он своего отца, а затем отправляйся домой в Нью-Йорк».

«Кому интересно знать?»

«По словам моего начальника, это британский адвокат, больше я ничего не знаю. Гуннарссон мне не доверяет.

«Они были в ЦРУ, не так ли?»

«Да, но не позволяй этому причинить мне боль», — сказал Хардин, вынуждая себя улыбнуться.

— Я проигнорирую это, а также тот факт, что у вас нет лицензии на проведение расследований в Калифорнии, но я должен кое-что сделать Чарли Уэйнрайту, и именно поэтому я здесь. Вы, люди из ЦРУ, мне никогда не нравились, но я все равно должен вам сказать. где вы найдете Бигги - но с условием, что вы не оставите никаких следов, потому что тогда вы поранитесь. Конечно, с нами в полиции.

"Спасибо -"

«Банда находится в Плайя-дель-Рей, а если нет, попробуйте Санта-Монику у Бристольского пирса, где она тусуется в баре под названием Берни».

Хардин записал несколько строк в свой блокнот. «Наказаны ли Хендрикс и Гамсун?»

«Гамсун получил несколько месяцев за употребление гашиша, но при нем было всего дюжина граммов, так что ничего страшного из этого не вышло. На Хендриксе ничего нет, по крайней мере здесь.

«Меня интересует кое-что», — сказал Хардин, убирая блокнот в карман. «Когда вы выгнали этот коллектив из дома в Северном Голливуде, вы обнаружили некоторые странные вещи. Статуи какого-то любопытного типа.

«Это была всего лишь ее мадам, миссис. Уайт, который отнесся к этому так серьезно. В этой истории нет мяса. Молодые люди, видимо, только что попробовали свои силы в изготовлении керамики, надеясь заработать немного денег уличной торговлей. Именно печь нанесла наибольший ущерб дому, когда взорвалась».

— И больше ничего нет?

"Неа . У молодых людей не было особого смысла делать подобные вещи. В них нет ничего плохого. Они курят травку, но таких очень много. Они всего лишь хиппи, не имеющие средств к существованию, и это пока не является противозаконным».

Что-то внезапно пришло в голову Хардину. «Бигги все еще носит египетскую свастику на шее?»

«Понятия не имею, что это такое».

Хардин нарисовал на бумажной скатерти свастику.

"Хорошо, что? Да, есть, я просто не знал, что это так называется. Вероятно, он сделан из золота и, вероятно, стоит много денег. Но только очень крутой парень сможет оторвать его от Бигги.

***

Хардин провел два дня в Плайя-дель-Рей, но безрезультатно, и поехал по побережью в Санта-Монику. Он нашел «Берни» и выпил чашку кофе. Там воняло прогорклым маслом, и этот мусор вряд ли выдержал бы визит медицинской полиции. А еще кофе был паршивый, а на чашке была помада.

Официантка на допросе заявила, что знала Бигги, но некоторое время его не видела. Она не знала никого по имени Хендрикс.

Хардин оставил кофе и ушел.

В течение двух дней он рыскал по побережью Санта-Моники, задавая всевозможные вопросы, но ничего из этого не добился. Бигги был широко известен, но его никто не видел. Хендрикс был менее известен, и его тоже никто не видел. Хардин проклял Гуннарссона.

Вечером второго дня он снова зашел к Берни. Молодая девушка подошла и села за его стол. «Ты ищешь Бигги?» — спросила она.

«Да», — ответил он, с отвращением глядя на ее длинные растрепанные волосы.

«Ему это не нравится».

«Меня это глубоко ранит».

— Но он хочет поговорить с тобой.

"Где и когда?"

«Сегодня вечером – в восемь часов. На старом складе на 27-й улице в Карлайле.

— Послушай, — сказал Хардин. «Меня не интересует Бигги, но у него есть приятель по имени Хендрикс. Хэнк Хендрикс. Ты его знаешь?"

"Конечно."

«Он тот, с кем я хочу поговорить. Пусть он придет на склад. Бигги меня бесит.

«Ладно, я оставлю это».

***

Хардин прибыл на место встречи на час раньше, чем было договорено. Заброшенный склад располагался в трущобах, которые явно пришлось снести, чтобы освободить место для современных построек. Склад был грязный и в полном запустении. Он нашел незапертую дверь и вошел. Он быстро понял, что в доме нет людей, вернулся к своей повозке и сел курить сигареты.

Бигги и Хендрикс прибыли примерно через полчаса. Бигги не ошибся; он был похож на борца-тяжеловеса, и на его обнаженной груди можно было увидеть золотой блеск. Идущий рядом с ним Хендрикс был не самым маленьким, но выглядел рядом с ним карликом. Они вошли на склад. Хардин подождал несколько минут, прежде чем выйти и последовать за ним.

На складе он нашел Бигги сидящим на ящике. Хендрикса там не было. Бигги встал, когда Хардин приблизился. «Меня зовут Бен Хардин, а вы Олаф Гамсун, не так ли?»

«Наверное, возможно».

— Где Хендрикс?

«Ты сутенер?»

«Не груби!»

«Я не имел в виду ничего плохого. Чего ты хочешь от Хэнка?

«Если он хочет, чтобы вы знали, он, вероятно, вам расскажет. Где он?"

"Позади. Но тебе придется поговорить со мной.

«Ноль!» — категорически сказал Хардин.

«Итак, послушай: я терпеть не могу таких парней, как ты, которые расспрашивают людей обо мне. Все, с кем я сейчас разговариваю, думают, что меня разыскивает полиция. И это в ущерб моей хорошей репутации. Ты следишь?»

«Вас не составит труда найти».

«Я не прячусь», сказал Бигги. «Но ты и твой иностранный друг меня раздражаешь».

«У меня нет иностранных друзей».

"Так? Как получается, что он еще и бегает и задает вопросы?»

«Откуда вы знаете, что он иностранец?» — спросил Хардин.

«Его акцент, дурак».

«Говори со мной как следует, маленький Бигги. Может быть, это британский акцент?

«Никс – это настоящий иностранный акцент. Может быть, немец.

— Так ты с ним разговаривал?

«Да, у Берни».

«Чего он хотел?»

"Так же, как и ты. Поговори с Хэнком.

«Как он выглядит?»

«Большой хлеб, кресс-салат, солдатского типа. Шрам на щеке.

"Какую сторону?"

"Левый."

"Сколько лет?"

» 35 – может быть, 40. Не больше. Так вы на самом деле не знаете этого человека?

«Нет, он ерошит мои перья, и ты тоже. Я просто хочу поговорить с Хендриксом. Возьмите его.

«Я думаю, у тебя плохой слух. Разве ты не слышал, что ты разговариваешь со мной? Бигги внезапно принял угрожающую позу.

«Я не груб с тобой, Бигги, и вообще не собираюсь драться».

«Но я!» Бигги прыгнул вперед.

Это был странный матч. Хардин был злым и злым, раздражающим Гуннарссона, страдающим и грустным из-за бесконечных поездок и недовольным своими личными неудачами, и он выплеснул все это на Бигги. У него было несколько преимуществ – в том числе и то, что Бигги так и не научился драться, ведь кто будет настолько глуп, чтобы вступить в бой с таким гигантом! Это будет Хардин, получивший образование у горстки лучших специалистов страны. Несмотря на свой возраст и полноту, он по-прежнему хорошо знал слабые и уязвимые места противника и безжалостно использовал свои знания. Лишь силой воли он удержался от последнего удара, который мог бы убить гиганта.

Он почувствовал пульс своего бессознательного противника и вздохнул с облегчением, когда почувствовал, что он сильно бьется. Затем он выпрямился и увидел Хендрикса, наблюдавшего за ним.

«Черт возьми!» — сказал Хендрикс, почти широко раскрыв глаза. «Я никогда не думал, что ты сможешь его победить».

«На этой работе у меня было столько дерьма, и я не собирался ждать от него уловок», — сказал Хардин. Он наклонился и разорвал цепь с крестом над ней. «Стример сказал мне, что это невозможно, но можно». Он бросил крест рядом с Бигги. «А теперь позвольте нам поговорить вдвоем».

- О чем? - уклончиво спросил Хендрикс.

«Начни с того, как звали твоего отца».

«Кому, черт возьми, интересно это знать?» — удивился Хендрикс.

— Придумай название, — нетерпеливо сказал Хардин.

«Хендрикс. Адриан Хендрикс.

— Где родился?

«Где-то в Южной Африке. Он мертв."

Хардин кивнул. Так это был настоящий Хендрикс. "Братья и сестры? Твоя мать жива?

"Нет. Что все это значит?

«Понятия не имею, — сказал Хардин, — но человек из Нью-Йорка по имени Гуннарссон хочет знать».

"Почему?"

«Потому что британский адвокат хочет знать. Возможно, вы собираетесь что-то унаследовать. Хочешь поехать со мной в Нью-Йорк и все выяснить?

Хендрикс задумался об этом. «Я действительно этого не знаю. Меня не очень интересуют восточные штаты».

«Я заплачу столько, сколько это стоит».

Бигги пошевелился и застонал, а Хендрикс посмотрел на него сверху вниз. «С ним, вероятно, теперь будет трудно жить», - сказал он. «Он не хочет встречаться с кем-то, кто видел, как его так избили. Я думаю, что для нас с ним будет хорошей идеей расстаться на время».

«Хорошо», сказал Хардин. — Есть ли что-нибудь, что ты хотел бы принести?

«Ничего страшного, но, наверное, разумнее будет взять с собой немного одежды».

«Я пойду с тобой и помогу собрать вещи», — сказал Хардин, добавив с некоторой твердостью: «Мне пришлось потратить немало времени на поиски тебя, и теперь я не хочу рисковать, что ты ускользнешь у меня из рук. Хорошо?"

"Хорошо."

OceanofPDF.com

4

Хендрикс объяснил Хардину, где он живет, и по пути Хардин подумал о другом человеке, который искал Хендрикса. Или другие мужчины, поскольку человек, которого описал Бигги, вряд ли был идентичен «красивому молодому человеку», миссис Кейнс. О чем говорил Паркер. Итак, мужчин было двое, а может быть, и больше.

- Бигги говорил о том, что тебя просил кто-то еще? - спросил Хардин. «Возможно, немец».

"Ага . Он рассказал мне об этом и думал, что вы работаете вместе, но хотел убедиться раньше… Хендрикс вдруг замолчал.

«Перед чем?»

«Бигги подумал, что на этом деле можно будет заработать немного денег», — ответил Хендрикс с коротким смешком. «Если вы и иностранец были вместе, делать было нечего, а если нет, то он решил, что это хорошая афера».

— Значит, продать тебя тому, кто предложит самую высокую цену? — спросил Хардин. — Что ты на это сказал?

«Бигги достаточно хорош. Он просто стоял там, потеряв коробку. Мы все так делаем».

"Все?"

— Да… банда вздохнула. «Нам стало плохо с тех пор, как нас выгнали в долине Сан-Фернандо».

«Когда ты взорвал миссис Дом Уайта в воздухе?

Хендрикс пронзительно посмотрел на Хардина. «Они хорошо понюхали, не так ли?» Казалось, ему это не понравилось. «Но это был не весь мир. Лишь немного сажи на стенах и несколько разбитых окон».

Хардин вернулся к своей главной проблеме. «Вы когда-нибудь видели его иностранцем?»

"Нет. Бигги договорился о встрече сегодня вечером, если будет возможность заключить сделку. Вот почему он так с тобой связался.

«Где бы это было?»

«Понятия не имею, мы вообще не зашли так далеко. Его мгновенно уложили. — Он указал. «Мы живем здесь».

Хардин остановил машину перед полуразрушенным домом. «Я пойду с тобой.» На маленькой лестнице они встретили девушку, которая организовала встречу с Бигги. Она посмотрела на Хардина с изумлением, и он подумал, что выражение ее глаз выдавало испуг, граничащий с тревогой.

«Где Бигги?» — спросила она Хендрикса.

"Он идет. Ему… э-э… нужно было кое-что исправить», — сказал Хендрикс. «Пойдем, Хардин, нам лучше сделать это побыстрее».

«Сколько вас в банде?» — спросил Хардин, когда они поднимались по лестнице.

"Меняется. Сейчас нас шестеро, но теперь уже двенадцать. Хендрикс открыл дверь в комнату. «Наверное, я потороплюсь».

Все прошло на удивление быстро. Хендрикс был кочевником, и у него было всего несколько вещей, и все они могли поместиться в один из знакомых алюминиевых рюкзаков. «Вы уверены, что в этом есть деньги, мистер? Иметь свой?"

«Понятия не имею, — честно ответил Хардин, — но другой причины я придумать не могу».

«Они говорили о британском адвокате, но я там никого не знаю и никогда не был за пределами США. Но когда вы платите за мою поездку, я должен исходить из того, что где-то у меня есть прибыль».

Хендрикс взял в руки свою сумку и вместе с Хардином спустился по лестнице, где вновь появилась девушка с длинными взлохмаченными волосами. «Когда придет Бигги?» — спросила она.

«Он ничего об этом не говорил», — пренебрежительно ответил Хендрикс.

- Ты куда-нибудь собираешься? - спросила она, взглянув на его вещи.

«Больше ничего. Прямо в... Мексику, мистер. Хардин и я. Мы собираемся забрать часть в Тихуане».

Она понимающе кивнула. «Осторожно, таможенники в последнее время здесь очень пригодились. Что это такое? Гашиш или кокаин?

«Кокаин», — сказал он. «Давай, господин. Хардин, — Хендрикс выдавил улыбку, когда они вошли. «Нет необходимости сообщать миру, куда мы идем».

«Это правда, как было сказано». Он включил зажигание, и когда он отпустил ручник, что-то пролетело мимо его носа, как пчела. Хендрикс резко вскрикнул, и Хардин посмотрел на него. Молодой человек прижал руку к плечу, между его пальцев текла кровь.

Хардин и раньше подвергался обстрелу. Он нажал на газ с такой яростью, что за машиной остался запах горелой резины, и на максимальной скорости завернул первый поворот. Только тогда он посмотрел в зеркало заднего вида на предмет возможных преследователей. Смотреть было не на что, и он соответственно сбавил скорость до разрешенной скорости.

«Это была рука сатаны!» — сказал Хендрикс, в изумлении глядя на свою окровавленную руку. "Что случилось?"

«Вас ужалила пчела из пистолета с глушителем. Больно?"

«Кто, черт возьми, будет заинтересован в том, чтобы меня застрелить?» — спросил Хендрикс, все еще полностью дезориентированный.

«Может быть, мужчина с немецким акцентом и шрамом на левой щеке. Возможно, вам повезло, что вы с Бигги не пришли на запланированную сегодня вечером встречу. Как вы?"

«Я ничего не чувствую в плече», — сказал Хендрикс.

«Боль приходит позже», — Хардин продолжал смотреть в зеркало заднего вида. Вроде все было нормально, но он проехал несколько минут, прежде чем сказал: «Нам придется вас доставить». Во время лечения. Можешь потерпеть еще немного?

«Я на это рассчитываю».

«В бардачке есть салфетка Клинекс. Сделайте компресс и приложите его к ране».

Хардин выехал на автостраду Санта-Моники, а оттуда на автостраду Сан-Диего, направляясь на север. Пока он ехал, в голове у него кипела мысль: кто произвел выстрел? И почему? И кому предназначался выстрел? «Я не знаю никого, кто был бы заинтересован в моем убийстве», - сказал он. — А что насчет тебя, Хэнк?

Хендрикс прижал компресс «Клинекс» к плечу под рубашкой. «То же самое», — ответил он.

«Ты сказал девушке, что мы собираемся в Тихуану забрать партию кокаина».

«Мне нужно было что-то сказать ей, чтобы снять Бигги с крючка».

«Она не выглядела удивленной. Вы часто это делали – я имею в виду: подбирали кокаин?

«Несколько раз, но в небольших количествах».

«Таким образом можно нажить врагов», — сказал Хардин. «Возможно, вы вошли в чужой домен. Большим мальчикам такие вещи не нравятся, и они их не забывают».

«Не может быть и речи», — сказал Хендрикс. «Последний раз я это делал больше года назад». — Во что, черт возьми, ты меня втягиваешь, Хардин?

«Я не буду тебя ни во что втягивать, но сделаю все возможное, чтобы тебя вытащить».

Затем они некоторое время молчали, и Хардин выехал на шоссе Вентура, направляясь на восток. «Куда мы идем?» — спросил Хендрикс.

«В мотель, но сначала мы хотим зайти в аптеку и купить бинты и лекарства».

«Черт побери, я пойду к врачу!»

«Мы позаботимся об этом после того, как вы укроетесь и немного отдохнете». Хардин не добавил, что о огнестрельных ранениях следует сообщать в полицию. Ему нужно было об этом подумать.

Он поехал в мотель на Риверсайд-Драйв, где останавливался раньше, и снял два номера. В комнате Хендрикса он осмотрел плечо и испытал облегчение от увиденного. Это была рана плоти, кость не была задета, но пуля не вышла с другой стороны. «Это не опасно», — сказал он Хендриксу. «Пуля малого калибра».

«У меня такое чувство, будто меня лягнула лошадь», — криво сказал Хендрикс.

Перевязывая рану, Хардин задавался вопросом, что может означать маленький калибр. Либо выстрел произвел любитель, либо профессиональный киллер, который точно знал, куда попадет его выстрел.

Он закончил одеваться. «У меня в багажнике есть бутылка», - сказал он. «Думаю, нам обоим нужен маленький».

Он принес виски, взял из автомата в коридоре стакан с кубиками льда и налил. Затем он пошел в свою комнату. «Оставайся здесь», — сказал он ранее. "Сохранять спокойствие. Я приеду прямо сейчас. Он хотел поговорить с Гуннарссоном.

«Мне некуда идти», — сказал Хендрикс, слегка скуля.

***

Гуннарссон был резок по телефону. «Быстрее, Бен, я занят».

«Я нашел молодого Хендрикса. К сожалению, кто-то только что застрелил его».

«Сатана – когда?»

«Меньше часа назад. Сразу после того, как я его нашел.

"Состояние?"

«Хорошо, но снаряд в нем. Это всего лишь 6 миллиметров, но ему следует обратиться к врачу».

— Он может пойти?

«По крайней мере примерно».

«Кто знает об этом?» — спросил Гуннарссон после небольшой паузы.

«Ты, я, Хендрикс и человек, который стрелял».

— И кто, черт возьми, это был?

"Не имеют ни малейшего представления о. Еще один ищет Хендрикса – я несколько раз пересекал его пути. Иностранец – возможно, немец. Хардин сделал глоток виски. «И вообще, что такого с этим Хендриксом? Есть ли что-то, что мне следует знать, но ты мне не сказал? Мне бы этого не хотелось.

«Бен, я так же кругл на полу, как и ты», — сказал Гуннарссон. «Но послушайте: врача нет. Доставьте этого человека в Нью-Йорк как можно скорее. Летать. У меня здесь готов доктор.

— А что насчет моей машины?

«Вы получите это снова», — успокаивающе сказал Гуннарссон. «Нам, вероятно, придется оплатить доставку».

Хардину эта идея не понравилась. Машину доверили бы какому-нибудь панку, который ехал слишком быстро и перегрузил двигатель, и, скорее всего, она разбилась бы. — Хорошо, — неохотно сказал он, — но я лечу не из Лос-Анджелеса. Я считаю, что Хендрикса ищут больше людей, и в аэропорту могут быть скауты. Я подъезжаю к Сан-Франциско и лечу оттуда. Человек будет у вас послезавтра.

«Очень разумно, Бен», — сказал Гуннарссон и повесил трубку.

***

Рано утром следующего дня они отправились в Сан-Франциско. Было более 500 километров, но Хардин быстро преодолел шоссе №5, игнорируя, как и все остальные, ограничение скорости в 90 км.

Хендрикс выглядел нормально, но травмированное плечо регулярно болело. Он жаловался, что ему не оказали медицинскую помощь, но аплодировал i, когда Хардин объяснил, что это было равносильно вмешательству полиции в дело. Ни Хендрикс, ни Хардин не заинтересовались предупреждением Сойера.

Естественно, Хендриксу также хотелось знать, зачем он едет в Нью-Йорк. «Не спрашивай меня, Хэнк, потому что я понятия не имею», — ответил Хардин. «Я делаю только то, что говорит большой человек». Его раздражало то, что он ничего не знает, и когда они остановились в кафетерии, чтобы выпить кофе с выпечкой, ему стало немного жаль. Хотя он знал ответ, он сказал: «Может быть, твой отец оставил себе состояние?»

«Не может быть и речи», — сказал Хендрикс. «Он умер много лет назад, когда я был мальчиком. К тому же мама говорила, что он ленивый кусок дерьма.

— И ее тоже нет в живых?

"Нет."

«У вас есть родственники – дяди, например?»

«Единственный двоюродный брат в Англии. Он написал мне, когда я учился в старшей школе, и сказал, что хочет приехать в США и увидеться со мной. Он так и не пришёл, но писал несколько раз, но это было очень давно. Должно быть, он потерял меня из виду. Я много путешествовал.

"Как его зовут?"

«Довольно странно — то же самое, что и я, но пишется по-другому. Дирк Хендрикс, но кс вместо х».

«Ваш отец писал свое имя точно так же, когда был в Южной Африке», — сказал Хардин. — У тебя есть адрес твоего кузена?

«Я просто знаю, что это где-то в Лондоне. Я это записал, но оно потерялось. Они знают, каково это, когда ты так много путешествуешь».

«Конечно», сказал Хардин. «Может быть, он умер и оставил тебе что-то. Или, может быть, он просто ищет тебя.

Хендрикс потянулся к его плечу. «По крайней мере, это данность, что кто-то так делает», - сказал он.

***

Так получилось, что Хардин увидел Гуннарссона раньше, чем ожидалось. Хардин и Хендрикс взяли такси из аэропорта прямо в Gunnarsson Associates. Гуннарссон сел за стол и без предисловий спросил: «Этот парень с вами?»

«Он сидит в приемной. И ему необходимо немедленно пройти лечение. Ему больно».

Гуннарссон резко рассмеялся. «У меня есть кое-что, что может справиться с его болью. Ты уверен, что это именно он?

«Вся информация верна».

— Ты абсолютно уверен?

"Да. Но вы, конечно, сами разберетесь с ним в этом вопросе.

«Думаю, да», — сказал Гуннарссон, рисуя каракули на листе бумаги. — У него есть дети?

«По крайней мере, он не признал никаких потомков — он не женат». Хардин был удивлен, что Гуннарссон не попросил его присесть.

«А потом расскажи мне, как застрелили Хендрикса», — сказал Гуннарссон.

Хардин все подробно объяснил и закончил словами: «Думаю, я заслужил этот бонус. Дело здесь в конце концов стало неприятным».

«Какой бонус?»

Хардин непонимающе посмотрел на него. «Ты сказал, что я получу премию, если найду Хендрикса».

Гуннарссон не предпочитал мину. «Я ничего об этом не помню».

«Это была рука сатаны», тихо сказал Хардин. «Моя память тоже не так уж плоха».

«Почему я должен предлагать вам бонус?» — спросил Гуннарссон. «Вы прекрасно знаете, что за последние несколько лет от вас не было особой пользы. Некоторые прямо предлагали мне избавиться от этого, хм, мертвого груза – вы им надоели.

«Кто это сказал?» — спросил Хардин.

«Ты не можешь позволить себе спрашивать».

Хардин дрожал от раздражения. Он не помнил, чтобы когда-нибудь был в такой ярости. «Чем старше ты становишься, тем большим куском дерьма ты становишься, Гуннарссон», — язвительно сказал он.

«Мне не нужно это выяснять», — Гуннарссон положил обе руки на стол. "Ты уволен! Когда вы освободите свой стол, у кассира будут наготове причитающиеся вам деньги. И убирайтесь к черту из моего офиса!» Он взял трубку, и Хардин вышел как слепой, услышав насмешливый смех босса и захлопнув за собой дверь.

***

Хардин спустился на лифте в вестибюль и пересек улицу к ирландскому бару, где со временем он провел больше времени, чем было полезно для его печени и кошелька. Он сел на табурет и сказал без лишних слов: «Двойной Катти Сарк».

За виски он размышлял о своей судьбе. К черту Гуннарссона! Хардин никогда не имел привычки жаловаться на несправедливость жизни; по его мнению, жизнь была такой, какой ты ее сделал. Однако теперь он считал, что Гуннарссон поступил не только несправедливо, но и открыто мстительно. Выгнали, уволили, после нескольких минут разговора – потрясающе!

Он смотрел в будущее с мрачным выражением лица. Что мог сделать 55-летний мужчина без особых навыков? Зарекомендовать себя как частный детектив? Вероятно, он умер от голода еще до того, как пришли посетители! Скорее всего, он станет охранником банка и потеряет равновесие из-за того, что весь день стоит на ногах...

И его машина, о боже! До него было пять тысяч километров. Он знал, что если он вернется к Гуннарссону и напомнит ему об обещании отправить его обратно в Нью-Йорк, тот просто рассмеяется и вышвырнет его.

Он заказал дубль и прокрутил в уме события последних нескольких недель. Гуннарссон обещал ему гарантию бонус, если он раскроет дело Хендрикса, и почему он нарушил свое обещание? Не было никаких признаков того, что Gunnarsson Associates испытывает финансовые трудности – за последний год деньги буквально текли рекой. Должна была быть очень конкретная причина!

Если подумать, дело Хендрикса было странным с самого начала. Не в стиле компании было отправлять одного человека по Соединенным Штатам в одиночку – в конце концов, у нее были филиалы во многих крупных городах. Почему же тогда Гуннарссон выбрал такой образ действий? И скорость, с которой он выстрелил в Хардина, была совершенно неестественной. Гуннарссон намеренно спровоцировал конфликт, чтобы вывести Хардина из себя. Любой начальник имеет право уволить человека, который называет его куском дерьма.

В сознании Хардина начали зарождаться смутные подозрения.

Его размышления были прерваны рукой на плече и голосом: «Эй, Бен, я думал, ты на западном побережье».

Хардин повернул голову и увидел, что это Джек Ричардсон. — Я тоже, — сказал он сварливо. — Но откуда ты это узнал?

«Сегодня утром я говорил с Лос-Анджелесом. Уэйнрайт сказал, что ты был там. Что ты хочешь выпить?"

«Спасибо, Катти Сарк». Значит, Уэйнрайт все равно не смог держать рот на замке. Ричардсон управлял архивом Gunnarsson Associates; все файлы были внесены в банк данных, и Ричардсон точно знал, какие кнопки нажимать. Хардин посмотрел на него с большим интересом. «Джек, ты слышал, как кто-нибудь из коллег нападал на меня? Например, жаловаться на то, как я выполнял свою работу?»

Ричардсон выглядел удивленным. « Мне никто ничего не сказал . Ничего, кроме обычного: всегда есть несколько ссорящихся, и это ты знаешь не хуже меня.

«Это правда, как и было сказано». Хардин сделал большой глоток. его стакан. «Гуннарссон уволил меня сегодня утром».

"Не может быть?"

"Ага. Это заняло у него всего несколько минут.

«В чем была причина?»

«Помимо прочего, я назвал его куском дерьма».

«Я должен был увидеть его лицо», сказал Ричардсон. «Неудивительно, что он тебя уволил».

«Я не думаю, что это было причиной», — сказал Хардин. "Я думаю, дело было в чем-то другом. Можешь оказать мне услугу?»

«В принципе, мне бы хотелось, но это зависит от того, о чем речь. Не проси денег, у меня их нет».

«Это так распространено», — сочувственно сказал Хардин. «Что ж, я хотел бы попросить вас узнать на своем дорогом автомате через дорогу имя британского адвоката, который начал дело Хендрикса, и его адрес».

Ричардсон выглядел встревоженным. "Гуннарссон очень спокойно отнесся к делу Хендрикса - он говорит, что занимается им лично. Я пока не получил никакой информации об этом».

Хардин нашел это интересным. «Но содержание оригинального письма из Англии должно быть в банке данных».

«Думаю, да», — сказал Ричардсон, но без радости. «Но вы знаете, как Гуннарссон смотрит на проблему секретности. Компьютер регистрирует каждый запрос во всех случаях и ежедневно читает журнал».

«Он не может прочитать все, потому что тогда он не сможет круглосуточно ничего заказывать».

«Я признаю, что в основном это выборка, — сказал Ричардсон, — но когда он лично занимается делом Хендрикса, есть все признаки того, что он собирается взять пробу прямо здесь. Я не смею рисковать, Бен. Я действительно не хочу, чтобы меня уволили».

— Черт возьми, чувак, — смиренно сказал Хардин. «Вы настолько хорошо знаете компьютерную систему, что легко можете гарантировать, что запрос не будет зарегистрирован. В конце концов, вы сами написали основные программы».

«Что вас интересует в этой истории?»

"Не имеют ни малейшего представления о. Я должен предположить еще кое-что. По воде я могу сказать, что где-то что-то не так. Но я могу вам сказать, что Гуннарссон не принимает дело Хендрикса на свой счет. Я сделал это и решил проблему. Тогда меня уволят. Я хочу узнать, почему меня уволили».

«Хорошо, Бен, я посмотрю, что можно сделать», — сказал Ричардсон. «Но никому ни слова не говори — ты должен гарантировать мне, что ты молчишь как могила».

«С кем мне поговорить? Когда я смогу получить информацию?

«Завтра посмотрю, что можно сделать. Давайте встретимся здесь в двенадцать часов.

— Хорошо, — сказал Хардин, осушая стакан. «Я заплачу здесь. А потом я поднимусь и уберу свой стол, как хороший мальчик. — Он кивнул бармену. «Бог знает, что Гуннарссон думает о моих деньгах на ожидание?»

OceanofPDF.com

5

Идея Гуннарссона об ожидании денег разозлила Хардина еще больше, если это возможно. Он хотел пожаловаться, но не смог пройти мимо сварливой мадам, охранявшей вход в кабинет этого человека, и не смог дозвониться по телефону. Замок Гуннарссона был неприступен.

Но на следующий день Ричардсон предоставил запрошенную информацию. Он протянул Хардину конверт и сказал: «Конечно, ты никогда не должен говорить ни слова о том, где ты его взял».

— Хорошо, — Хардин открыл конверт и достал лист бумаги. «Это не машинная распечатка с компьютера».

«Можете поклясться, что это не так», — сказал Ричардсон. «Такую стенограмму невозможно скрыть, и Гуннарссон сразу понял бы, что виноват я. Здесь написано то, что вам нужно?

Хардин быстро прочел текст. Лондонское агентство расследований и информации Peacemore, Willis & Franks обратилось к Gunnarsson Associates с просьбой найти всех живых родственников Яна-Виллема Хендриккса и прислать уведомление о результате. Считалось, что Хендриккс женился в Южной Африке и имел двух сыновей, один из которых, вероятно, эмигрировал в Соединенные Штаты в 1930-х годах. Там же был адрес и номер телефона адвоката на острове Джерси.

Текст не сообщил Хардину ничего такого, чего он еще не знал, за исключением странного написания имени. Да, было еще кое-что: Peacemore, Willis & Franks была британским отделением Gunnarsson Associates, которое не было широко известно. Это означало, что Гуннарссон был замешан в деле с самого начала. каким бы ни было «дело». «Спасибо, Джек, выпить стоит».

Хардин был в ярости из-за Гуннарссона, но и он был в ярости. Он переехал из своей красивой квартиры в комнату в пансионе в Бронксе. Поездка на поезде и автобусе до Манхэттена стоила дороже, но все же обходилась дешевле. Он телеграфировал в Сан-Франциско инструкции продать фургон и перевести сумму. Он не рассчитывал получить за это много, но деньги ему были нужны, а в Нью-Йорке машина была ненужной роскошью.

Он тщательно поддерживал свои связи с офисом Gunnarsson Associates, в основном через Джека Ричардсона, но он также пригласил пару женщин-секретарей на дешевый обед и осторожно пытался выведать у них, что Гуннарссон делал в деле Хэнка Хендрикса. Из этого ничего не вышло, но хуже всего было то, что Хендрикс исчез.

«Возможно, Гуннарссон отправил его в Англию», — сказал однажды Ричардсон.

«Вы легко можете это выяснить, потому что в билете на самолет должен быть ваучер расхода. Сделайте мне одолжение, выяснив это.

— Черт побери! — поспешно сказал Ричардсон. «Из-за тебя меня уволят». Но он проверил и не обнаружил никаких записей о трансатлантических перелетах с момента прибытия Хендрикса в Нью-Йорк. По своей инициативе он запросил путевки на лечение ран Хендрикса, но и это было отрицательно. Он был Хардином, хорошим другом.

Хардин, вероятно, сдался бы, если бы не несчастный случай со свиньей. Прошел почти месяц, и ему стало ясно, что теперь ему нужно устроиться на постоянную работу. Он отложил деньги на следующий чек Аннет, но его собственные резервы быстро таяли.

Затем пришла телеграмма от Аннеты:

» СЕГОДНЯ УТРОМ ПОЖЕНИЛСЯ. ТЕПЕРЬ НАЗВАН МИССИС. КРУГ. ПОЖЕЛАЙ МНЕ УДАЧИ. АННЕТ . «

«Слава Богу!» — сказал он Ричардсону. «Теперь кто-то другой может ее обеспечить». Кому мог задаться вопросом этот незнакомец, Крейсс? быть? Ну, неважно — решающим было то, что теперь сундуки снова были высоки, а сердце его наполнилось восторгом. «Теперь я могу это сделать», — сказал он.

«Что делать?» — спросил Ричардсон.

«Я лечу в Англию».

«Ты сумасшедший!» — заявил Ричардсон. — Бен, ты ничего не получишь от этой маниакальной озабоченности этим делом. Чего бы вы смогли добиться в Англии?

«Я не знаю», ответил Хардин. «Но я узнаю, когда приеду туда. Я уже много лет не был в отпуске.

Прежде чем отправиться в Англию, он прилетел в Вашингтон, где возобновил знакомства с некоторыми из своих старых коллег по ЦРУ и получил несколько британских адресов. Он посетил посольство Великобритании, но мало что узнал о Джерси.

«На острове есть самоуправление, — ответили они, — и люди там поступают по-своему». Они хотят знать о завещании?

"Да."

«Это будет нелегко – эй, у меня есть идея». Секретарь посольства набрал номер по телефону. «Пирсон здесь», сказал он. «Марк, ты из Джерси, не так ли? Да, я, наверное, это имел в виду. Не будете ли вы так любезны зайти ко мне на минутку? Пирсон повесил трубку. «Марк ле Тиссье определенно знает».

И Марк сделал. «Завещания хранятся в «Греффе» , так называется центральный реестр таких документов. Там вы можете получить фотокопию.

«Мне просто нужно пойти и попросить об этом?»

«Нет-нет, это не обязательно. Отправьте письмо начальству. Пойдем в библиотеку и найдем его адрес. Le greffier — его официальный титул.

Хардин вернулся в Нью-Йорк, написал в Джерси и указал до востребования: American Express, Лондон, в качестве обратного адреса. Через несколько дней он улетел в Лондон, и в самый день его отъезда сгорел ночлежный дом в Бронксе, который ему только достался. узнать гораздо позже. Но это могло быть совпадением. В Бронксе часто горят целые кварталы домов.

***

Работая в Gunnarsson Associates, Хардин научился путешествовать с очень небольшим багажом. Он привел себя в порядок в самолете перед приземлением в Хитроу рано утром и быстро прошел паспортный контроль и таможню, пока остальные пассажиры ждали свои сумки. Он сел на местный поезд до Лондона и поселился в дешевом отеле недалеко от вокзала Виктория. Отсюда он отправился под солнечным светом через церковь Св. Джеймс-Парк и забрал почту в American Express. Он был в хорошем настроении. Возможно, работа у Гуннарссона постепенно превратилась в однообразное занятие, так что ему действительно повезло, что его уволили! У него было праздничное настроение, хорошее настроение, хотя денег у него осталось немного.

Прошло много лет с тех пор, как он был в Лондоне, и он купил в киоске карту города. Затем он пошел в паб, чтобы прочитать письмо. Конверт был толстый, на нем были марки Джерси. Он заказал кварту пива, сел за столик в углу и открыл конверт.

Текст завещания занял семь страниц. Ян-Виллем Хендрик завещал своему врачу 10 000 фунтов стерлингов в знак благодарности за то, что он так долго поддерживал его жизнь, а его дворецкий и экономка г-н Хендрикс завещал ему 10 тысяч фунтов стерлингов. и госпожа. Адамсу, 20 000 фунтов стерлингов и различные суммы от 1 000 до 4 000 фунтов другим служебным духам, которых, очевидно, было несколько.

Там были подробные инструкции по продаже его недвижимости, которой у него было немало: дом в Джерси, вилла на юге Франции, дом в Бельгии и целый остров в Карибском море. Суммы, полученные от этих продаж, продажи его движимого имущества и т. д., должны были быть добавлены к основной сумме имения. Хендриккс, очевидно, был человеком дальновидным, поскольку завещание было обновлено, он оценил рыночную стоимость имущества и заявил в процентном отношении, как должны были быть распределены деньги: 85 процентов Фонду Ола Нджорова в Кении, а 15 процентов должны были быть разделены поровну между его ныне живущими потомками. Исполнителем завещания был назначен Гарольд Фаррар из юридической фирмы Farrar, Windsor & Markham в Джерси . Хардин написал адрес и номер телефона, его рука слегка дрожала, когда он писал сумму основного долга.

Его оценили в сорок миллионов фунтов стерлингов!

***

Хардин заказал еще пинту и задумался о том, что нашел. Хэнк Хендрикс и Дирк Хендрикс – если он был еще жив – должны были разделить 6 миллионов фунтов стерлингов, то есть двенадцать миллионов долларов, если не было других наследников, а он не знал ни одного, если только у Дирка не было детей. Итак, Хэнк Хендрикс, этот скромный хиппи и торговец наркотиками, стал мультимиллионером! Надо признать, что кенийский фонд со странным названием получил большинство, но даже эти 15 процентов явно не были перцовыми орехами.

Хардин улыбнулся про себя. Неудивительно, что Гуннарссон так заинтересовался – старый негодяй был чрезвычайно сребролюбив и пошел на все, чтобы получить большой кусок пирога! Он изолировал Хендрикса, у которого не было шансов – Гуннарссону, вероятно, пришлось бы придумать какую-то хитрость, которая обеспечила бы ему кругленькую прибыль.

Каким был следующий шаг? Хардин подошел к телефонной будке и посмотрел на справочник, лежавший рядом с ней. Под буквой Х он нашел Хендрикса Д. среди пятнадцати человек с таким именем. Других вариантов имени Хендрикхх не было.

На карте он быстро нашел улицу и линию пригородного поезда, ведущую в нужном направлении. Затем он опорожнил свой стакан и ушел.

Выйдя из станции метро «Слоун-сквер», он сразу увидел, что находится в богатом квартале, соответствующем примерно до 57-й улицы в Ист-Сайде Манхэттена. Он нашел улицу, которую искал, а затем и дом. Таблица! Если бы Дирк Хендрикс жил таким образом, ему не понадобились бы несколько дополнительных миллионов.

Могло ли быть так, что Хэнк гостил у своего кузена в этом княжеском поместье? Хардин хотел увидеть его снова. Спасая ему жизнь и перевязывая раны, он почувствовал, что имеет какие-то права на молодого человека. Он поднялся по лестнице и позвонил.

Дверь открыла молодая женщина в униформе медсестры.

"Я хотел бы поговорить с г-ном. Хендрикс – Дирк Хендрикс.

Молодая женщина приняла подозрительное выражение. «Эм… я не думаю, что он здесь», сказала она. «Я новичок на этой должности и работаю здесь недавно».

— А как насчет Генри Хендрикса?

«Здесь нет никого с таким именем», - сказала она. "Я это точно знаю. Хотите поговорить с госпожой? Хендрикс? Она отдохнула, но теперь встала.

"Она больна? Я не хочу ее беспокоить.

Медсестра улыбнулась. «Нет, у нее только что родился ребенок, мистер…?»

«Меня зовут Бен Хардин. Простите».

«Пожалуйста, входите, господин. Иметь свой. Я хочу сказать госпоже. Хендрикс, что ты здесь.

Хардин ждал в большом вестибюле, явно носившем на себе печать богатства жителей. Медсестра вернулась и попросила его сопровождать ее вверх по широкой лестнице в комнату с большими окнами, выходящими в небольшой парк. «Этот джентльмен — г-н. Хардин, — сказала она, отстраняясь.

Миссис. Хендрикс была женщиной лет тридцати пяти, невысокой и смуглой, довольно симпатичной, но довольно заурядной внешности. «Мне жаль, что моего мужа здесь нет, мистер. Хардин, — любезно сказала она. «Вчера он уехал в Южную Африку. Ты его знаешь?'

«Не личное».

«Тогда вы, возможно, не знаете, что он южноафриканец. Будь таким приятно присесть.

Хардин сел в кресло. «Я хотел встретиться не с вашим мужем, — сказал он, — а с Генри Хендриксом».

— Генри? Она вопросительно посмотрела на него.

«Да, двоюродный брат вашего мужа».

«Я думаю, что ты ошибаешься. У моего мужа нет двоюродного брата.

— Возможно, вы его не знаете, мэм, — сказал Хардин, вежливо улыбаясь. «Он американец, и они никогда не встречались. По крайней мере, так мне сказал Генри. Там его зовут Хэнк, Хэнк Хендрикс, с «х» на последней букве.

"Да. Но я все равно думаю, что ты ошибаешься. Мой муж наверняка рассказал бы мне о нем».

— Значит, Хэнка здесь не было?

"Конечно, я ничего не могу сказать о том, кто мог приближаться к дому, пока я была в родильном доме - у меня только что родился сын".

«Поздравляю!»

«Спасибо, господин. Хардин. Она вернулась к реальности. «Но я должен принять как должное, что Дирк рассказал бы мне, если бы кузен внезапно появился из далекой страны».

«Да, конечно», — сказал Хардин, чувствуя себя неловко из-за ситуации. Если бы Хэнк приехал в Англию, он бы непременно обратился к Дирку — это имя было и в телефонной книге, и в справочнике. Где, черт возьми, Хэнк и что задумал Гуннарссон?

«Они выглядят обеспокоенными, мистер. Хардин, - сказала миссис. Хендрикс, любезно. "Могу ли я сделать что-то для тебя?"

— Ваш муж слышал от адвоката о завещании своего деда, миссис Кейнс? Хендрикс?

«Его дедушка?» — спросила она в изумлении. «Он умер много лет назад в Южной Африке. Я всегда на это рассчитывал. Дирк никогда о нем не говорил.

Хардин глубоко вздохнул. "Миссис. Хендрикс, мне нужно кое-что тебе сказать, и это может занять некоторое время. Ситуация такова...»

OceanofPDF.com

6

Макс Стаффорд собирался взять отпуск пораньше и пойти домой, когда зазвонил его телефон. Это была секретарша Джойс. "Миссис. Хендрикс говорит по телефону и хочет с вами поговорить.

"Все в порядке."

Нажмите. — Привет, Макс?

«Привет, Аликс. Как тебе подходит материнство?

"Отличный. Я хорошо провожу время. И спасибо за прекрасную крестильную чашку, которую ты отправил маленькому Максу. Он выпьет твою чашу в тот день, когда достигнет совершеннолетия».

«Сегодня 18 или 21? К тому времени от меня, вероятно, уже мало что останется.

Она смеялась. «Но я звоню не поэтому — в почте есть подходящее благодарственное письмо. Но мне нужен твой совет, Макс. Вчера появился американец по имени Хардин и рассказал любопытную историю о Дирке. Сейчас Дирка здесь нет — он в Южной Африке. Я пытался позвонить ему вчера вечером, но, видимо, он путешествует, и никто точно не знает, где он. Я хочу, чтобы вы поговорили с этим американцем, прежде чем он уйдет домой.

«О чем эта странная история?»

«Это немного сложно объяснить, и я, вероятно, отнесся бы к некоторым из них неправильно. Это сложно. Окажи мне услугу, дорогой Макс.

— У Дирка проблемы?

«Нет, совсем нет, возможно, наоборот. По мнению Хардина, он может что-то унаследовать, но происходит что-то загадочное».

«Как загадочно?»

«Понятия не имею», — ответила она. «На самом деле я не могу во всем этом разобраться».

«Когда он возвращается в Соединенные Штаты?»

«Завтра или послезавтра. Думаю, он не может себе позволить оставаться здесь. Она на мгновение заколебалась. «Мне бы очень хотелось услышать твой совет, Макс, ты всегда был таким мудрым. В последнее время ситуация стала напряженной, и Дирк фактически отстранился с тех пор, как я сказала ему, что беременна. Это меня обеспокоило. А теперь это.

«Этот Хардин не собирается вымогать у вас деньги, не так ли?»

"Это исключено. Можешь прийти на обед? Тогда я позабочусь о том, чтобы Хардин был здесь.

Стаффорд задумался об этом. Было много писем без ответа, а Джойс был строгим секретарем. Ну, может быть, это можно было сделать за час. «Хорошо, я буду с тобой в 12.30», — сказал он.

«Спасибо, Макс», — сердечно сказала она. «Я знал, что могу на тебя рассчитывать».

Стаффорд повесил трубку и начал размышлять. Затем он заметил Эллиса, стоящего перед столом. «Что-то не так?» — спросил руководитель английского отдела компании.

Стаффорд согласился. «Не совсем, но Аликс Хендрикс явно расстроена. Дирка не устраивает отцовство, потому что он уехал в Южную Африку и оставил Аликс с трехнедельным ребенком, что я считаю очень невнимательным. Теперь она связана с кем-то, кто может быть мошенником. Дирка здесь нет, и ей нужен мой совет.

«В последний раз, когда вы помогали Аликс, вы вернулись в офис с перевязанной рукой», — сказал Эллис. — Будь осторожен, Макс.

«Такая молния не бьет дважды», — сказал Стаффорд.

***

Стаффорд быстро понял, что проблему, которую поставил перед ним Аликс, невозможно решить за час. Хардин уже прибыл, тонковолосый, пузатый мужчина, по мнению Стаффорда, слегка сгорбленный. После того, как все трое восхитились крестником Стаффорда, они сели за обеденный стол, и Хардин снова рассказал свою историю.

Было три часа, когда Стаффорд взял со стола стопку листов. — И это должно быть завещание?

Голова Хардина покраснела. «Это воля ! Если вы мне не верите, вы можете получить свою собственную копию. Кроме того, я хочу заплатить за это из своего кармана».

«Очень хорошо, господин. Хардин, давай успокоимся.

Во время рассказа Хардина Стаффорд изменил свое восприятие этого человека. Если это действительно была афера, то трудно было понять, в чем она заключалась, потому что Хардину во всей этой затее не было никакой выгоды. Завещание, безусловно, было подлинным – подделка никогда бы не ускользнула от ЗАГСа. Кроме того, был Гуннарссон.

«Как вы думаете, что Гуннарссон сделал с Хендриксом?» — спросил он.

"Не имеют ни малейшего представления о."

«Можете ли вы охарактеризовать Гуннарссона как порядочного человека в деловых вопросах?»

«Нет, можешь поклясться, что я не хочу!»

— Я тоже, — бесстрастно сказал Стаффорд.

- Значит, ты его знаешь? - удивился Хардин.

«Не лично, но в прошлом он доставлял мне неприятности. Вы можете сказать, что мы работаем в одной отрасли, но с противоположными знаками. Я руковожу «Стаффордскими консультантами по безопасности».

Хардин чуть не раскрыл рот. — Ты тот Стаффорд? Теперь у меня никогда этого не было!

Стаффорд посмотрел на завещание. «Старый Хендрикс был либо мудрым человеком, либо имел хороших советчиков».

«Почему?» — спросила Аликс.

«Потому что он выбрал Нормандские острова своим местом жительства. Никакого налога на наследство, налога на прирост капитала и подобных чудовищ. Это выглядит как, как будто Дирк получит примерно три миллиона фунтов неразрезанными. Я немного знаю об условиях. Когда мы стали транснациональными, мы начали вести свой бизнес через Нормандские острова». «Как вы думаете, кто застрелил Хендрикса в Лос-Анджелесе?»

«С моей стороны это могут быть только догадки. Я уже говорил вам, что помимо меня были и другие, кто искал Хендрикса.

«И кто, возможно, были немцами», - сказал Стаффорд. «Хорошо, господин. Хардин, позвольте мне задать прямой вопрос: почему вы приехали в Англию?

«Я был так разгневан тем, как Гуннарссон обошёлся со мной, что мне захотелось сделать что-то, что ради себя можно назвать местью. В Нью-Йорке я ничего не нашел, а когда неожиданно получил скромную сумму денег, поехал сюда. Хардин указал на завещание. «Когда я это увидел, я сразу понял, что делает Гуннарссон, но доказать ничего не могу. Я пришел сюда, чтобы найти Хэнка и предупредить его о Гуннарссоне, а особенно попросить его позаботиться о своем кошельке.

Стаффорд задумался об этом. «Как долго вы останетесь в Англии?» — спросил он тогда.

«Я уезжаю завтра или послезавтра. Зависит от того, когда в самолете есть место. Кроме того, мне нужно найти чем заняться — в эфире жить нельзя».

«Я был бы признателен, если бы ты остался здесь еще немного. Ваши расходы, конечно, будут оплачены. Стаффорд взглянул на Аликс, и она кивнула. Он не знал точно, почему хотел, чтобы Хардин остался в Лондоне. У него было лишь смутное ощущение, что было бы удобно, если бы он был рядом.

«В сложившихся обстоятельствах я бы хотел остаться здесь», — сказал Хардин.

Стаффорд поднялся. «Если вы дадите мне название вашего отеля, я буду поддерживать с вами связь».

«У меня есть», сказала Аликс.

«Тогда мы пока остановимся здесь. Спасибо, господин. Иметь свой."

Когда Хардин ушел, Стаффорд спросил: «Могу ли я воспользоваться вашим телефоном?»

"Конечно. Ты знаешь, где это.

Через пять минут Стаффорд вернулся. «Я говорил со своим представителем в Джерси, и Ян-Виллем Хендриккс действительно существовал. Его имя до сих пор есть в местной телефонной книге – очевидно, оно фламандское, что объясняет дом в Бельгии. Я попросил своего представителя предоставить мне конфиденциальный отчет о душеприказчике и выяснить, когда и как умер Хендриккс».

— Вы ничего не подозреваете? — обеспокоенно спросила Аликс. «Он, должно быть, был стариком».

Стаффорд улыбнулся. «Я прошел обучение в военной разведке. Никогда не знаешь, когда, казалось бы, незначительная часть информации впишется в пазл. Согласно завещанию, Фонд Ола Нджорова унаследует около 34 миллионов фунтов стерлингов. Боги знают, что оно задумало? Он сел. «Аликс, что это между тобой и Дирком? Сегодня утром ты говорил по телефону грустно.

Она уныло посмотрела на него. — Я не могу его понять, Макс. Я думаю, отцовство ему не подходит. Мы прекрасно провели время вместе, пока я не забеременела, а потом он изменился».

"Как?"

«Он стал мрачным и рассеянным. А теперь он уехал в Южную Африку, как раз тогда, когда я нуждался в нем больше всего. Малышу всего три недели. Тебе не кажется, что ему следовало остаться здесь?

«Хм», сказал Стаффорд. — Но он никогда не говорил о своем дедушке?

— Насколько я помню, нет. Аликс покачала головой. «Макс, это все абсурдно. Должно быть, произошло недоразумение.

"Я не думаю. Хардин тут же нашел дорогу к дому. Американец Хэнк Хендрикс сказал, что Дирк был его двоюродный брат. Хардин увидел инструкции Гуннарссону из Писмора, Уиллиса и Фрэнкса найти потомков Яна-Виллема Хендриккса со смешным именем, и именно так Хардин нашел Хэнка Хендрикса. Цепочка вполне логична».

«Очень хорошо», сказала Аликс, «но можешь ли ты сказать мне, почему я беспокоюсь при мысли о том, что Дирк унаследует миллионы?»

"Да, я так думаю. Вас беспокоит элемент, который не вписывается в общую картину, а именно убийство Хэнка Хендрикса в Лос-Анджелесе. И вот еще чего я не понимаю: почему шахматы Писмора не нашли Дирка? Хардин сделал это менее чем за минуту».

***

Дворецкий Стаффорда, Кертис, был слегка поражен, увидев его. "Сэр. полковник приходит домой рано, — сказал он.

«Да, меня задержали, и возвращаться в офис не стоило».

— Полковник хочет чаю?

«Нет, спасибо, но я бы хотел виски в кабинете».

— Женихи, — сказал Кертис с неодобрительным взглядом, граничащим с грубостью.

Кертис был одновременно дворецким, камердинером и разнорабочим и вышел в отставку в 1980 году в звании старшего сержанта Королевской морской пехоты после 37 лет службы. Он, которому было 55 лет, был вдовцом. Его жена Эми умерла пятью годами ранее от рака, а их единственная дочь вышла замуж в Австралии и ждала третьего внука.

Когда Стаффорд развелся, он жил в своем клубе, а затем переехал в меньшую квартиру, более подходящую для одинокого мужчины. Тогда он подумал о Кертисе, которого знал еще с тех пор, когда служил молодым офицером в британской Рейнской армии. Однажды вечером в гамбургском Генгефиртеле его спас из затруднительного положения грубый сержант Королевской морской пехоты, который ударил кулаками в нужное место и никогда не забывал Кертиса. Они поддерживали связь и именно так нашли друг друга. Эти двое мужчин хорошо подходили друг другу, и единственной ошибкой Кертиса было то, что он категорически настаивал на обращении к Стаффорду по старинке, то есть в третьем лице: «Мистер. полковник» или в случае чрезвычайной ситуации «полковник».

В кабинете Стаффорд сел за стол и подумал о Гуннарссоне, методы которого были ему известны благодаря сомнительным операциям фирмы Писмор. Эта компания принадлежала Gunnarsson Associates, и у Стаффорда оставалось очень мало средств для этих предприятий.

Задача Stafford Security Consultants заключалась в защите секретов организаций, которые были клиентами фирмы. Многие думают, что служба безопасности занимается патрулированием и прочными проволочными заборами, но это только часть картины. Самое слабое звено в любой организации – это люди в ней, от директора до уборщицы. Генеральный директор, сделавший неосторожное замечание в своем гольф-клубе, может раскрыть секрет стоимостью миллионы. Подкупленная уборщица может найти в мусоре интересные вещи.

Логично, что когда компания Stafford Security Consultants зарабатывала на защите секретов (а она зарабатывала хорошие деньги), другие были в равной степени заинтересованы в получении этих секретов, а люди, которые пользовались услугами Gunnarsson Associates, были из тех, кого не слишком заботили методы которые использовались. Это, естественно, относилось и к куртке Peacemore в Великобритании.

Стаффорд вспомнил разговор, который у него состоялся с Джеком Эллисом незадолго до отъезда на континент. «Мы связались с бандой Писмора», — сказал Эллис. «Она проникла в электрономику как раз перед слиянием, в результате которого эта компания была поглощена. Просто прорвали все наши оборонительные меры».

"Как прошло?"

Джек пожал плечами. «Мы можем защитить себя от всего, кроме глупости. Они получили сенсацию от генерального директора, Паско. В постели с молодым мужчиной много непристойных фотографий. Конечно, все это было подстроено Писмором, но мне было почти невозможно это доказать.

«В наш толерантный век гомосексуальность не является таким эффективным инструментом шантажа, как раньше», — сказал Стаффорд.

«Но это было в тот раз. Жена Паско каждый раз не знала, на чьей он стороне. У него есть полувзрослые дочери, и это разрушило бы его брак. В результате он упал на грудь. А после слияния мы потеряли контракт с «Электрономикой». Писмор понял.

— И все равно маленькие грехи Паско пришли на один день?

"Конечно. После слияния его уволили, причем причины были названы однозначно. В конце концов, он показал, что ему нельзя доверять».

«Это циничные бандиты», — сказал Стаффорд.

Промышленный шпионаж мало чем отличается от работы МИ-6, существование которой британское правительство отрицает, или КГБ, о существовании которого всем известно, или ЦРУ, которое практически является открытой книгой. Производителю автомобилей может быть полезно знать модели конкурентов на несколько лет вперед. Авиакомпания была очень удивлена, когда после планирования рекламной кампании стоимостью полмиллиона фунтов ей пришлось обнаружить, что ее самый опасный конкурент запустил ту же кампанию за неделю до того, как должна была начаться ее собственная.

Компания, стремящаяся поглотить другую, как это было в случае с электрономикой, может захотеть узнать стратегию защиты этой другой компании. Кто-то хотел знать, какую цену примет электрономика, и использовал Писмор, чтобы выяснить это.

Конечно, никто в правлении открыто не говорит: «Давайте проведем шпионскую операцию против НН». Но, возможно, председатель правления или директор подумает вслух и лукаво скажет: «На самом деле было бы неплохо, если бы мы знали, чем занимается НН». Острый слух улавливает эту идею, и люди второго порядка берутся за нее, грубые джентльмены, желающие продвинуться вперед. Используются посредники. подобно подставным лицам, используемым в военной и политической разведке, работа выполняется без того, чтобы кто-либо из членов совета директоров запачкал руки, а заместитель директора становится директором.

Защита трудна, потому что шпионы усердно работают над этим делом. Все меры безопасности в мире бесполезны перед лицом человеческой слабости. Соответственно, Stafford Security Consultants исследовали персонал своих клиентов, отсеивали подозрительных лиц, и если это было нарушением прав человека – что ж, с этим ничего не поделаешь.

«И иногда это срабатывает», — подумал Стаффорд.

Он вздохнул и взял виски, которое добавил Кертис. И теперь Гуннарссон был вовлечен в дела друга. Стаффорду мало что оставалось для Дирка Хендрикса, но он заботился об Аликс и делал все, чтобы ей не причинили вреда. И Гуннарссон пошел работать тайно. Почему?

Стаффорд посмотрел на часы. Было уже поздно. Не было ответа и тогда, когда он позвонил в юридическую фирму в Джерси.

OceanofPDF.com

7

Вскоре после того, как Стаффорд прибыл в офис на следующее утро, ему позвонил Питер Партвелл, менеджер компании из Джерси, с которым он разговаривал накануне. «Этот Хендрикс умер чуть больше четырех месяцев назад», — сказал Партуэлл. «Он был сожжен, и в газетах не было ничего, кроме обычного уведомления о смерти».

«Причина смерти?»

"Острое сердечно-сосудистое заболевание. Это было ожидаемо – у него давно было слабое сердце. Я узнал, что у нас один и тот же врач, что дало мне возможность задать ряд вопросов. Я также видел завещание в земельном кадастре. Очень интересное чтение, не так ли?

«Я удивлен, что газеты не написали об этом», — сказал Стаффорд. «Не каждый день мультимиллионер берет билет».

Партвелл рассмеялся. «Здесь много миллионеров – они обычные люди и ведут себя сдержанно. Хендрикх жил очень тихо. И кроме того, журналисты не читают все завещания, которые передают власти».

«Как долго он жил в Джерси?»

«С 1974 года».

«Что такое исполнитель?»

«Старый Фаррар достаточно хорош, но ужасный приверженец. Что тебя в этом интересует, Макс? Разве это не немного не то, чем ты еще занимаешься?

«Я просто делаю другу одолжение. Спасибо за помощь, Питер. Я позвоню еще раз, если мне захочется узнать еще что-нибудь».

«Есть еще одна вещь», — сказал Партвелл. «Человек в земельном кадастре сказал, что было несколько запросов на получение копий именно этого завещания. Один из Англии, двое из США и один из Южной Африки. У него возникло искушение сделать небольшую серию фотокопий, чтобы было что снять», — со смехом заключил Партуэлл.

Повесив трубку, Стаффорд откинулся на спинку стула и на мгновение задумался. Пока ничего интересного, за исключением, пожалуй, многочисленных запросов на копии завещания. По внутренней связи с Джойсом он сказал: «Дайте мне мистера. Фаррар из юридической фирмы в Санкт-Петербурге. Хелиер на Джерси.

Через пять минут Фаррар уже разговаривал по телефону. Он представился и затем сказал: «Меня интересует покойный г-н. Ян-Виллем Хендриккс, умер примерно четыре месяца назад.

"Так?"

«У меня такое впечатление, что вам трудно найти наследников».

— В этом отношении вы ошибаетесь, — голос Фаррара был сух и педантичен.

«Не может быть сомнений, что речь идет о Генри Хендриксе в Лос-Анджелесе и Дирке Хендриксе в Лондоне?»

— Кажется, они хорошо информированы, сэр. Осмелюсь спросить, откуда у вас такая информация?

«Я прочитал завещание».

— Имен там нет, — холодно сказал Фаррар, — но на самом деле вы правы. Мистер. Завтра Генри Хендрикс прилетает из Америки. Дирк Хендрикс был уведомлен. Фаррар на мгновение помолчал, прежде чем продолжить: — Признаюсь, я был удивлен тем, сколько времени потребовалось… — Он сделал паузу, как будто осознавая, что находится на грани нарушения конфиденциальности. «Могу ли я узнать ваш интерес к этому вопросу, г-н? Стаффорд?

Стаффорд вздохнул. «Мой интерес только что испарился. Спасибо, что позволили мне занять ваше время.» Он повесил трубку.

Мгновение спустя позвонила Аликс. «Это правда, Макс», — сказала она с явным волнением. «Это все правда».

«Если под этим ты имеешь в виду наследие Дирка, я знаю. Я только что говорил с Фарраром, распорядителем поместья. Он живет в Джерси.

«Это было странно – письмо пришло от адвоката по имени Мандевиль здесь, в Сити. Дирк знал это с самого начала. Он сказал, что не хочет меня нервировать, потому что я беременна. Ему пришлось поехать в Южную Африку, чтобы получить удостоверение личности. Он пришел домой сегодня утром и завтра поговорит с адвокатом. И есть двоюродный брат, с которым он уже очень давно не общается, Макс. Он тоже будет присутствовать».

«Все очень интересно», — бесстрастно сказал Стаффорд. «Поздравляю. Что ты хочешь, чтобы я сделал с Хардином?

"Что ты предлагаешь?"

«Мне он кажется честным человеком», — ответил Стаффорд. «На первый взгляд, в игре мог быть обман, но Хардин приложил значительные усилия, чтобы все прошло гладко. Я предлагаю вам оплатить его расходы в Лондоне и билет на самолет в обе стороны. Возможно, плюс небольшая плата. Мне позаботиться об этом?

"Да, пожалуйста. Пришлите мне счет.

— Я сообщу ему за обедом. Он повесил трубку, попросил Джойс назначить свидание за обедом с Хардином, а затем сел, чтобы обдумать этот вопрос.

Все это выглядело не очень проблематично. Мандевиль, вероятно, был представителем Фаррара в Лондоне, что является обычным явлением в отрасли. Стаффорда удивило, что Дирк Хендрикс не проинформировал Аликс перед отлетом в Южную Африку — ребенку было уже несколько недель, — но Дирк всегда был холодным ублюдком. Было несколько деталей, которые не вписывались в картину: кто стрелял в Хендрикса и почему? И почему Гуннарссон не отправил Хендрикса в Англию, как только тот был найден? С другой стороны, ведь у Стаффорда были только Хардины заявления по этим вопросам. Возможно, Хардин был мошенником, ведущим свою хитрую игру. Стаффорд, гордившийся тем, что он знаток людей, покачал головой и продолжил свою работу.

***

Стаффорд встретился с Хардином за обедом в прекрасном ресторане. Информация могла бы быть полезной для наследников Хендриккса, но совсем не полезной для Хардина, и Стаффорд считал, что хорошая еда облегчит действие лекарства. «Я, должно быть, выставил себя дураком», - уныло сказал Хардин.

«Тот, кто никогда не совершал ошибок, никогда ничего не добился», — сказал Стаффорд, но понимал, что эта цитата — банальность. "Миссис. Хендрикс хочет, чтобы это дело вам ничего не стоило. Сколько времени прошло с тех пор, как вы покинули Gunnarsson Associates?

«Очень близко к месяцу».

«Какая у тебя была зарплата?»

«30 000 долларов в год плюс бонус». «В конце концов, здесь была небольшая премия, но в хорошие годы она могла составлять пятьдесят тысяч».

— Хорошо, — Стаффорд достал чековую книжку. "Миссис. Хендрикс оплатит билет на самолет в обе стороны, ваши расходы в Лондоне и обычную месячную зарплату. Все в порядке?

«Это очень приятно и неожиданно», — сказал Хардин именно это.

Они перевели сумму в доллары, Стаффорд округлил до ближайшей тысячи, перевел в фунты стерлингов и выписал чек.

«Теперь я могу справиться, пока не приведу свои дела дома в порядок», — сказал Хардин. «Это огромная помощь».

"Когда вы уезжаете?"

«Теперь меня здесь ничего не связывает. Может быть, завтра, если я смогу занять место.

«Удачи», — сказал Стаффорд, а затем двое мужчин заговорили о других вещах. Хардину сказали, что в этом участвовал Стаффорд. военной разведки, и он несколько раз намекнул о своей службе в ЦРУ, но очень осторожно. Стаффорд заплатил, они с Хардином расстались, пожав руки, на тротуаре перед домом, а Стаффорд смотрел вслед другому и гадал, что с ним станет.

***

На следующий день позвонил Дирк Хендрикс, и Стаффорд вздохнул; дело Хендрикса начало ему надоедать. «Я говорил с адвокатом Максом. Завтра мы поедем в Джерси и поговорим с душеприказчиком, адвокатом Фарраром.

"Мы?"

«Да, мы с двоюродным братом. Я встретил его в офисе Мандевиля.

«Тогда было здорово. Как он?"

«Произведите впечатление хорошего парня. Конечно, очень по-американски на вид.

— Три миллиона излечивают даже неприятные визуальные впечатления, Дирк, — холодно сказал Стаффорд. «Вы узнали о Фонде Ола Нджорова?»

"Да. Это своего рода сельский колледж и экспериментальная ферма в Кении. Однако с завещанием связано особое условие. Мне приходится работать один месяц каждый год в этом учреждении, которое является своего рода благотворительным фондом. Что вы думаете?"

Стаффорд заметил это положение. «Месяц в году — это не так уж много, чтобы заплатить за три миллиона фунтов», — сказал он небрежно.

«Наверное, ты прав, Макс. Но скажите мне, какое впечатление у вас сложилось о Хардине?

«Видимо, настоящий парень».

«Аликс говорит то же самое. Он ей понравился. Когда он возвращается в Соединенные Штаты?

«Наверное, он ушел. Он сказал, что ничего не было что ему делать здесь и что он должен найти работу».

"Да. Вы дадите мне его адрес в Нью-Йорке? Должно быть, у него были немалые расходы, и я хотел бы возместить ему расходы».

«Все решено, Дирк», сказал Стаффорд. «Я пришлю вам счет — теперь вы можете позволить себе заплатить. Кроме того, он не дал мне адреса.

«Правда?» Стаффорду показалось, что он услышал некоторое разочарование в голосе Дирка. После небольшой паузы Дирк сказал: «Спасибо, Макс, но теперь мне пора идти дальше». Мы только что приехали из Мандевиля, который всю дорогу ждет зеленого света, и кузен Генри, Аликс и я отмечаем это событие выпивкой. Разве ты не хочешь присоединиться к нам?

«Спасибо, Дирк, но мне очень жаль, я не мультимиллионер, и мне нужно избавиться от многих вещей».

«Хорошо, Макс, увидимся позже!» Хендрикс повесил трубку.

Стаффорд солгал. Он как раз собирался пойти домой, чтобы посмотреть по телевизору матч по крикету между Англией и Австралией.

Кертис принял его со словами: «К господину полковнику пришел гость». Американский джентльмен по имени Хардин. Я позвонил в офис, но господин полковник уже ушел».

"Хм. Где он?"

«В гостиной – с виски».

«Хорошо, принеси мою обычную, пожалуйста».

Хардин почти опорожнил стакан и отвернулся от книжного шкафа. - Хэнк Хендрикс приходил, сэр? - спросил он без предисловий.

«Да, мне позвонил Дирк. Сегодня днём у них была встреча с адвокатом, и, похоже, всему этому дан зелёный свет.

— А адвоката зовут Мандевиль?

"Да. Откуда ты это знаешь?

Стаффорд заметил, что Хардин был более расслаблен и в лучшем настроении, чем накануне за обедом. «Я встретил Гуннарссона сегодня утром в аэропорту Хитроу. Удар, наверное, не то слово, наверное, он меня не заметил. Я решил не лететь сразу, а последовать за ним».

Кертис вошел с подносом виски Стаффорда. Стаффорд взял свой стакан. "Почему?"

«Потому что молодой человек, который был с ним, не был тем Хэнком Хендриксом, которого я нашел в Лос-Анджелесе и привез в Нью-Йорк».

Стаффорд посмотрел на него с тревогой. — И ты в этом уверен?

«Да, с гарантией. Тот же рост и цвет кожи, значительное сходство – но не с Хэнком Хендриксом».

"Одеваться?"

» Большая сетчатая куртка. Типично американец.

Кертис собирался отступить, но Стаффорд остановил его: — Будьте вежливы и оставайтесь здесь, старший сержант — это избавит меня от лишних объяснений позже. Но сначала дайте г-ну Хардин еще один, а другой возьми себе. Мистер. Хардин, позвольте представить моего друга, старшего сержанта Кертиса, бывшего офицера Королевской морской пехоты.

Хардин встал и пожал Кертису руку. «Рад приветствовать вас, господин старший сержант».

«Во что бы то ни стало, г-н. Иметь свой."

Кертис вышел приготовить рывки и вернулся через несколько минут.

- Значит, они следовали за Гуннарссоном? - спросил Стаффорд.

"Да сэр. Я сказал таксисту, что ему дадут солидные чаевые, если он последует за такси Гуннарссона, но мужчина ответил, что в этом нет необходимости — они у него есть в той же радиосети. Через пять минут он сказал, что Гуннарссон направляется в отель «Дорчестер». Я приехал раньше него и позволил такси подождать. На таксометре оказалось довольно много.

«Ваши расходы будут покрыты».

«Нет необходимости, сэр. У меня гораздо лучшее настроение, чем раньше. Гуннарссон и молодой человек зарегистрировались у стойки и поднялись наверх. Они пробыли там около двух часов, пока я сидел в вестибюле, надеясь, что детектив отеля не придет и не вышвырнет меня. Когда они спустились, я снова последовал за ними и таким образом пришел к Линкольнс-Инн-Филдс».

«Где у Мандевиля офис, верно? И это было там что ты узнал имя?

"Да. Я оставил такси и подождал некоторое время. Гуннарссон вышел так же, как и миссис. Хендрикс вошел с мужчиной. Мог ли это быть Дирк?

«Большой каравай, чрезвычайно широкоплечий?»

"Точно. Я последовал за Гуннарссоном в офис компании Писмор. Я подумал, что больше ничего не смогу сделать, и поехал сюда, где заплатил за такси. Я подумал, что это лучше, чем навещать тебя в офисе.

Стаффорд рассеянно кивнул, обдумывая ситуацию. «Позвольте мне обсудить этот вопрос», - сказал он затем. «Они нашли Генри Хендрикса на Западном побережье и привезли его к Гуннарссону в Нью-Йорк. Гуннарссон, надеявшийся найти золотую жилу, знал, что нашел ее. У Хендрикса не было семьи, он никогда не был за пределами Соединенных Штатов, и не составит труда выкачать из него информацию, а затем поставить на место Генри здесь, в Лондоне, кого-нибудь другого».

«Это должно быть правдой, сэр».

«Наверное, мне следует сказать Фаррару, что его пытаются обмануть, — медленно произнес Стаффорд, — но я не буду, потому что тогда Гуннарссону это сойдет с рук».

— Да, — нетерпеливо сказал Хардин. «Молодой человек получает деньги, чтобы притвориться Генри, и если его разоблачат, Гуннарссон просто скажет, что этот человек — мошенник всех времен. Воплощение нарушенной невиновности».

«И никто вам не поверит», — сказал Стаффорд. «Он скажет, что ты лжешь, мстительный бывший сотрудник, уволенный за некомпетентность».

"В этом нет сомнений! Но у нас все еще есть Бигги и коллектив, которые знают, что этот человек не Хэнк».

«Черт, они в десяти тысячах миль отсюда», — сказал Стаффорд. «Этот человек, кем бы он ни был, не совершил никакого преступления в Соединенных Штатах. Его будут преследовать по британскому законодательству, возможно, по законам Джерси».

«Какое наказание за подобные вещи здесь, на Личе?»

«Ничего страшного. Может быть, два года.

Стаффорд глубоко задумался. Он приобретал все больше и больше уважения к Хардину, и было бы полезно, чтобы ему помог бывший агент ЦРУ, который также ненавидел Гуннарссона. «Когда вы говорили о своем прошлом в ЦРУ, Хардин, вы намекнули, что служили в Африке», - сказал он наконец. «Вы знаете Кению?»

"Конечно. Наверное, многое изменилось с тех пор, как я был там, но я знаю эту страну».

— Тамошние власти относятся к вам доброжелательно?

— В этом нет никаких сомнений, сэр. Было бы другое дело, если бы я сунул нос в Танзанию».

«Мне рассказали, сколько вам платят в Gunnarsson Associates. Я думаю, мы можем предложить то же самое и немного больше. Что бы вы сказали о работе в компании Stafford Security Consultants?

«Я знаю вас по рекламе, и при нашем первом разговоре вы сказали мне, что выступаете против Гуннарссона. Поэтому мой ответ: да!»

"Спасибо. Зови меня Макс, я буду звать тебя Бен, а Кертис, пожалуйста, позвони мистеру старшему сержанту. Все в порядке?'

"Все в порядке."

Хардин, конечно, отказался от своего номера в отеле, и Стаффорд сказал, что может пользоваться комнатой для гостей, пока не найдет жилье.

«Что случилось с Кенией?»

«Думаю, именно так и будет», — ответил Стаффорд. В конце концов, Фонд Ола Нджорова хотел получить примерно 70 миллионов долларов, и все указывало на то, что у Гуннарссона хватило смелости получить их и он постарается внести деньги в казну.

OceanofPDF.com

8

Стаффорд обсуждал дело Гуннарссона с Джеком Эллисом, который был крупнейшим акционером Stafford Security после него самого. Он не думал, что хочет разорить компанию, не проинформировав об этом Эллиса. Он обрисовал ситуацию, и Эллис тут же сказал: «Гуннарссон идентичен шахматам Писмора, не так ли?»

"Да."

«У нас с ними были проблемы. Ты помнишь электрономику?

«Слишком очевидно! Джек, наше следующее логическое расширение будет в США. Рано или поздно мы вступим в жёсткий конфликт с Гуннарссоном. Я бы предпочел, чтобы это произошло раньше , то есть до того, как мы обосновамся там. Я хочу с ним пообщаться сейчас, когда его нет дома».

Эллис кивнул. «Это, наверное, облегчает задачу. Кто знает, что со всем этим делать? И чтобы Гуннарссон поставил вместо Хендрикса фальшивого человека?

«Всего четверо: ты и я, Хардин и Кертис».

«Не Аликс Хендрикс?»

«Нет, и Дирк тоже. Я хочу, чтобы это оставалось в максимально ограниченном кругу».

«А почему Кения?»

«Много денег поступает в Кению, и Гуннарссон внимательно следит за этим, где находятся деньги».

«Что мы знаем об этом фонде со странным названием?»

«Не палка, но оно того стоит».

— И ты хочешь заняться этим делом лично?

"С помощью. У меня не было регулярного отпуска уже три года, и давайте назовем это предприятие оплачиваемым отпуском».

Эллис слегка скептически улыбнулся. «У меня странное ощущение, что мы уже однажды разговаривали об этом».

«Не заблуждайтесь, Джек», сказал Стаффорд. «Я делаю не одолжение Аликс Хендрикс, а действие на благо будущего Stafford Security».

В этом Эллис доказал свою правоту.

***

Стаффорд отправил Хардина в Кению в качестве авангарда в одиночку. Он не хотел, чтобы тот случайно встретил Гуннарссона или Хендрикса, и хотя в Лондоне проживает восемь миллионов человек, он не хотел рисковать. В Кении Хардину пришлось предоставить гостиницу и арендовать автомобили. Он также должен был провести предварительное расследование того, чем занимался Фонд Ол Нджорова.

Гуннарссон и фальшивый Хендрикс находились под неусыпным наблюдением. Стаффорд устроил его так, чтобы он мог видеть их и, если понадобится, узнать их снова. Гуннарссон мало что сделал; он посещал офисы компании «Писмор, Уиллис и Фрэнкс», что было естественно, поскольку он владел этим бизнесом, играл в казино и часто выигрывал. Его удача была почти сверхъестественной. Что касается Хендрикса, то он арендовал машину и поехал за город, осмотрев Лондон.

Теперь Стаффорд пригласил Аликс и Дирка Хендрикса на ужин; они были его шпионами в тылу врага. Во время открытия он спросил: «Как тебе в Джерси?»

Дирк рассмеялся. «Я подписал много бумаг. У старика, должно быть, был отличный деловой нюх. Его инвестиции распределены по очень широкому спектру».

— Ты знал своего дедушку?

Дирк покачал головой, и Аликс сказала: «Ты ни слова не сказал о нем, Дирк».

«Я думал, что он погиб во время коммунистического восстания в 1922 году», — сказал Дирк. «Это была почти революция, но Смэтс сбил его с помощью артиллерии и бомбардировщиков. Мне сказали, что мой дедушка пропал во время этих событий. Поэтому немного жутковато узнать, что он на самом деле умер всего несколько месяцев назад».

— А твоя бабушка… ты ее знал? — спросил Стаффорд.

«Только смутные воспоминания», — ответил Дирк. «Наверное, это она рассказала мне о моем дедушке. Она умерла, когда я был мальчиком. Они все это сделали.

- Все? - вопросительно спросила Аликс.

«Оба моих родителя, сестра и бабушка погибли в автокатастрофе. Единственная причина, по которой меня не было в вагоне, заключалась в том, что я лежал в больнице, вероятно, со скарлатиной. Мне было шесть лет».

— Моя бедная дорогая, — сказала Аликс, положив свою руку на его руку, — я этого не знала.

Стаффорду показалось странным, что Дирк не сказал об этом Аликс раньше, но не прокомментировал. Вместо этого он спросил: «Тогда что это за фонд в Кении?»

- Ол Нджорова? - покачал головой. «Я мало что знаю об этом, кроме того, что я уже вам рассказал. Мы поедем туда в среду, чтобы посмотреть на это. Поскольку мне приходится проводить там месяц каждый год, мне лучше с ним познакомиться. Имя лидера — Брайс, и Мандевиль высоко ценит его».

«Как Мандевиль относится к этому вопросу? Я думал, что именно Фаррар был исполнителем завещания.

«Он проделал большую юридическую работу для моего дедушки. Должно быть, они были очень хорошими друзьями, потому что Мандевиль сказал, что всегда оставался с моим дедушкой, когда тот уезжал в Джерси».

«Он собирается с вами в Кению?»

«Он не мог об этом мечтать — к нему приходят люди. Но Фаррар путешествует. Ему нужно обсудить дела с Брайсом.

«Вы пойдете?» — спросил Стаффорд у Аликс.

Она улыбнулась немного уныло. «Я бы хотел, но мне придется остаться с маленьким Максом. Возможно, в следующий раз."

»И Генри Хендрикс, конечно, поддержит. Где он, кстати? Я думал, вы будете вместе.

«Он уехал в деревню, чтобы осмотреться», — сказал Дирк и несколько многозначительно добавил: «Мы не собираемся сидеть друг другу на бедрах».

— Он тебе не нравится?

«Он не в моем вкусе. Я думаю, что мы выберем разные месяцы для пребывания в Ол Ньёровой. Но он действительно путешествует со мной и Фарраром.

«Мы можем встретиться друг с другом в Найроби», — небрежно сказал Стаффорд. «Я там в отпуске. Я летаю во вторник.

- И что? - Дирк посмотрел на него с удивлением. — Когда ты решил?

«Я – то есть мой секретарь – забронировал поездку несколько недель назад».

***

На следующий день Стаффорд узнал, что Гуннарссон обратился в туристическое агентство, и в результате тщательного расследования выяснилось, что его пунктом назначения был Найроби. Стаффорд попросил Кертиса заказать два места для машины во вторник и телеграфировал Хардину, чтобы тот сохранял спокойствие.

- Мне идти, сэр? - спросил Кертис.

«Да, я бы хотел взять с собой человека, который знает это место. Они были там, если я не ошибаюсь?

"Да сэр. Я был в Момбасе несколько лет во время конфликта Мау-Мау и довольно хорошо узнал страну. «Могу ли я спросить, с какими трудностями ожидает столкнуться г-н полковник?»

«Они знают столько же, сколько и я», — сказал Стаффорд. «Сделайте необходимые приготовления». Первое, чему учится новоназначенный лейтенант во взводе, — это сказать: «Делайте это дело, сержант». Унтер-офицеры любой хорошей армии — ее прочная основа, и мудрый офицер знает это. .

«Значит, у меня есть разрешение полковника на отпуск сегодня днем?» — спросил Кертис. «На самом деле, мне многое нужно исправить».

«Да, но мне не интересно знать, что именно нужно исправить».

Единственное значимое событие, которое произошло перед отъездом в Кению, это то, что Хендрикс разбил свою повозку на крутом холме в Корнуолле. Он отделался несколькими царапинами, но повозка уже никогда не станет повозкой.

***

Они прилетели в Найроби первым классом вечерним рейсом. Кертис был человеком крепкого телосложения, Стаффорд тоже не был карликом, и поэтому полковник не видел смысла сидеть втиснутым в эконом-классе, где в «Путешествиях Гулливера» места предназначены для карликов. Если все пойдет хорошо, Гуннарссон в конечном итоге заплатит. Сопротивляясь попыткам бортпроводников напоить его спиртным, чтобы он меньше доставлял неудобства, Стаффорд пил одно холодное пиво Heineken за другим, в то время как Кертис спал как камень.

Они приземлились чуть позже восьми утра, прошли паспортный и таможенный контроль, а снаружи их ждал Хардин, вежливо спрашивая, как прошла поездка.

— Честный, — ответил Стаффорд, ощупывая щетину на подбородке. «Однако я бы предпочел дневной полет».

«Пилотов это не волнует», — сказал Хардин. «Аэропорт здесь находится на высоте двух тысяч метров, а полуденный воздух теплый и разреженный. Они считают, что приземляться здесь посреди дня немного рискованно.

Хардин помог двоим мужчинам донести багаж до восьмиместного автомобиля Nissan для сафари, окрашенного в цвет зебры, объяснив, что это типичный туристический автомобиль, который никто не заметит.

«Можете ли вы рассказать мне что-нибудь об Оле Нджорове?» — спросил Стаффорд.

«Человек по имени Паттерджи дал мне несколько имен – участников правления и так далее – и брошюру с описанием работы фонда или фонда. Самым важным является сельскохозяйственный колледж с множеством различных факультетов, лабораторий и т. д. Лидера всего этого зовут Брайс, он живет в Ол Нджорова – в Рифт-Валли, примерно в восьмидесяти километрах отсюда.

«Кто основал этот фонд и когда?»

«Сразу после войны, в 1950-х годах. В брошюре не упоминается, кто это сделал».

— Ваш чиновник — этот Паттерджи — говорил что-нибудь о наследстве Хендриккса?

"Ни слова. Но вряд ли он стал бы говорить о таких вещах с незнакомцем, которого встретил в баре. Случай пока неизвестен. Я прочитал самые важные газеты за последние четыре месяца».

«Ну ладно, еще одно, прежде чем я лягу спать», — они тем временем прибыли в гостиницу. «Что означает странное название фонда?»

«Ол Нджорова — это название места недалеко от Найваши, на языке масаи. Не могу гарантировать правильный перевод, но британские колонисты называют это место Адским Спортом. Когда ты хочешь, чтобы тебя разбудили?

»12.30.«

Стаффорд позавтракал и пошел спать, думая об «Адском спорте» — какое чертовское название можно дать благотворительному или филантропическому учреждению!

OceanofPDF.com

9

Хардин разбудил Стаффорда в назначенное время. Он жил в одной комнате с Кертисом и мог сказать, что штаб-сержант был в городе и вернулся с несколькими «друзьями».

«Какие друзья?» — спросил Стаффорд, вытираясь после прохладного душа.

«Вы встретите их в баре Деламер».

Стаффорд оделся, и они спустились вниз. Бар «Деламер» представлял собой большой внутренний двор перед отелем, из которого можно было видеть проходящих мимо людей. Там было полно, но Кертис зарезервировал столик. Он встал, когда двое мужчин приблизились. «Я хочу, чтобы мистер полковник встретился с Питом Чипенде и Наиром Сингхом».

Обменялись дружескими рукопожатиями. Чипенде был африканским негром с жемчужным рядом белых зубов. «Зовите меня Чип – все так делают». Он почти идеально говорил по-английски. Наир Сингх был сикхом в тюрбане, с мрачной черной бородой, но дружелюбной улыбкой. Все говорили «ты», как нечто само собой разумеющееся.