Африканские рабы...

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Авторы заканчивают свою книгу такими словами: «На протяжении веков непрерывно множество живых людей превращались в товар и совершалось это такими же, как они, людьми.

Возможно, весь кошмар торговли людьми нельзя ощутить до конца, читая внешне спокойные страницы этой книги, но у авторов была лишь одна цель — заставить читателя как можно глубже задуматься над этими страницами». Нам кажется, что эти слова стоит сказать читателю и до прочтения им книги, так как они справедливы и заслуживают доверия.

Когда завершалась подготовка к печати данной книги на русский язык, миллионы советских людей ежедневно приникали к телеэкрану, привлеченные показом незатейливого многосерийного бразильского фильма «Рабыня Изаура». Как ни наивны коллизии и персонажи этой мелодрамы, бразильская лента ярко показала кошмар любого рабства на примере судеб многочисленных африканских невольников и их потомков на американской земле.

Наши соотечественники через сто с лишним лет после выхода в свет первого русского перевода «Хижины дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу вновь и теперь даже как бы зрительно прикоснулись к одной из великих трагедий Африки и ее продолжению в странах обеих Америк.

В действительности ужасы рабства и работорговли превосходят все доступное изображению в литературе и искусстве, и их трудно передать, как всякую боль, словами, обладая даже такой силой таланта, как у Проспера Мериме в его «Таманго». Трагедия рабства и работорговли, безусловно, всегда волновала людей, как обладавших личной свободой, так и боровшихся за нее.

О рабстве и работорговле в далеком и почти недавнем прошлом написано очень много, в том числе и об африканской работорговле, составляющей совершенно особую и наиболее близкую к нам по времени страницу в мировой истории рабства.

Своеобразие этой работорговли не только в хронологической близости к нам, но и в том, что ее прямыми и косвенными жертвами стали огромные людские массы, что вывоз африканских невольников за океан коренным образом изменил этнодемографическую ситуацию в обеих Америках, что африканская работорговля оказала влияние на все экономическое развитие Западной Европы и во многом предопределила колониальные захваты в Африке.

Расширяя свою экспансию в Южной и Северной Америке, европейские колонизаторы проводили массовое истребление коренного населения обоих континентов. Но уже с начала XVI в. установился прочный поток рабов-африканцев, которых доставляли в колонии Вест-Индии.

Вывоз сюда невольников, превративший Африку, по широко известному изречению Маркса, в заповедное поле охоты на чернокожих, продолжался более трех столетий. А с началом создания в американских колониях крупных плантационных хозяйств потребности в рабах возросли, еще в XVII в. и в середине XVIII в. приходилось доставлять сюда ежегодно до 100 000 африканцев.

Несмотря на формальное запрещение работорговли в большинстве европейских стран к началу XIX в., официальная и тайная работорговля через океан продолжалась еще более полувека, а в страны Востока — и до нашего столетия.

Удовлетворить вполне закономерное желание советского читателя подробнее узнать обо всем этом будет нелегко. Хотя наша африканистика немало занималась историей работорговли в Африке и ее последствиями для африканских народов, результаты таких исследований отражены преимущественно в сугубо научных публикациях или же, наоборот, в кратких статьях справочно-энциклопедических изданий. Особенно заметный вклад в изучение африканской работорговли внесла С. Ю. Абрамова.

Ее научные монографии во многом опирались на те же источники, которыми пользуются авторы этой и других современных книг по работорговле в Африке, но в то же время значительно отличаются от последних методологическими установками. При всех их достоинствах указанные в примечании книги изданы у нас уже достаточно давно и, главное, скромными тиражами[43].

Книга Ф. Рено и С. Даже, поступившая на Московскую книжную ярмарку осенью 1987 г., сразу привлекла внимание широтой охвата проблемы, а также безусловным стремлением авторов к наибольшей объективности, использованием ряда совершенно новых источников. При этом следует помнить, что книга французских авторов не о рабстве, а только об африканской работорговле, которая, однако, настолько меняла свои формы, масштабы и другие черты на протяжении тысячелетий, что в оригинальном тексте название книги звучит как «африканские работорговли».

Главное достоинство и интерес книги видятся в том, что торговля африканскими рабами рассмотрена с древнейших времен и до нашего столетия, охватывая все территории материка. От многих других исследований на эту же тему настоящая книга отличается не только использованием новых архивных находок и записей африканских преданий, но и особым вниманием к франкоязычным источникам, до сих пор недостаточно использованным в исследованиях по работорговле. Наконец, авторы избрали форму изложения, которая в большинстве случаев даже довольно сухой материал позволяет делать доступным широкому читателю.

В то же время книга сохраняет и элементы научного издания, в частности детальность библиографического аппарата, что будет полезно и специалистам.

Один из центральных вопросов в истории африканской работорговли — оценка численности людских потерь в связи с деятельностью европейских работорговцев. Обычно в нашей литературе в последние десятилетия в этом плане пользуются цифрами, принадлежащими видному прогрессивному деятелю, афро-американскому историку Уильяму Дюбуа: 100 миллионов человек, из которых 60 миллионов — трансатлантическая, а 40 миллионов рабов — так называемая арабская работорговля.

Эти цифры стараются учесть все потери, т. е. и погибших при захвате в рабство или плен, и умерших по дороге к морским портам, но, конечно, не включают невольников, не перенесших морского путешествия. Есть ряд современных исследователей, особенно африканских историков, склонных определять общие людские потери Африки в результате работорговли за последние четыре-пять веков в 200 миллионов человек и более.

Авторы книги приводят очень много расчетов как для этого, так и для более ранних периодов африканской работорговли. Их оценки, как правило, ниже максимальных известных цифр.

Но авторы открыто выступают против «игры в цифры» в этом серьезном вопросе. Думается, что стремление более точно вычислить то, что сейчас, спустя несколько столетий, просто не поддается точному учету, не так уж нужно. Ведь стал вполне очевиден порядок величин страшных людских потерь, характер и размеры бедственных последствий этого. С. Ю. Абрамова, например, считает, что на каждого африканца, доставленного в американские колонии, приходится четыре — восемь погибших в Африке.

Любая из двух цифр в сочетании с более точно известным числом африканских рабов, достигших американских берегов, свидетельствует о массовом характере трагедии. Об этом говорят авторы французской книги, но у них почти не звучит та мысль, которую особо подчеркивают советские африканисты: работорговля, помимо всей ее антигуманной сущности, явилась препятствием в становлении и укреплении африканской государственности, что существенно облегчило европейские колониальные захваты в Африке. В какой-то степени авторы имеют в виду это косвенно, когда подчеркивают отрицательное воздействие работорговли на демографическую ситуацию в Африке XVIII–XIX вв.: общее сокращение численности населения, рождаемости, рост смертности в районах, разоренных работорговцами, и т. п.

Большое внимание в книге уделено разработке понятий «работорговая Европа» и «работорговая Африка» в системе мировой торговли африканскими рабами с середины XVII до начала XIX в.

Не будем торопиться делать вывод, что подобным путем авторы обязательно хотят как-нибудь преуменьшить историческую вину европейских работорговцев и рабовладельцев в пред-колониальной трагедии Африки, как бы разделить эту вину с африканцами. Подобный вывод еще недавно мог быть единственно возможным, чтобы комментатор избежал упрека в отходе от сложившегося стереотипа. Ведь если из-за совершенно очевидных фактов незавидная роль арабских работорговцев все-таки отмечалась главным образом для Восточной и Северной Африки, то часто необъяснимо упорно обходилась молчанием активная роль самих африканцев в продаже европейцам своих собратьев.

Безусловно, в первую очередь в этом повинна родоплеменная и феодальная верхушка. Именно эта ситуация в книге рассмотрена довольно детально на конкретных примерах и позволяет более широко увидеть реальную картину африканской работорговли последнего периода.

В то же время напрашивается критическое замечание в связи с тем, что в книге почти игнорируется бесспорный факт широкого использования борьбы с работорговлей в Африке как предлога или оправдания европейского вооруженного проникновения в Африку повсеместно. Ведь в этом отношении трудно найти различие в действиях французских или германских, английских или итальянских, равно как и всех остальных колонизаторов.

Однако авторам, вполне беспристрастным в оценке неблаговидных деяний своих соотечественников в большинстве случаев, все же не всегда удается сохранить полную научную объективность, хотя, может быть, и неосознанно. Так, например, упорную борьбу африканцев против французских военных отрядов в районе озера Чад на заре нашего века они называют «авантюрой», хотя к 1900 г. эта борьба была уже не столько защитой связанного с работорговлей местного правителя Раббаха, сколько сопротивлением нашествию иноземцев, которое и закончилось установлением здесь французской колониальной власти.

Не могу обойти и довольно наивную попытку авторов как-то притянуть и Россию в XVIII–XIX вв. к «работорговой Европе». Это сдельно, кажется, скорее в расчете на неискушенного французского или франкоязычного читателя, которому любопытно узнать, например, о предке великого Пушкина — Ганнибале, «арапе Петра Великого». Но что такое единичные случаи покупки за границей африканских невольников для «украшения» лакейской свиты аристократической верхушки России в XVIII в. в сравнении со страшной судьбой миллионов африканцев, прошедших в те же годы через работорговую голгофу? Хотя и за каждым единичным случаем превращения человека в раба стоит человеческая трагедия. И без этого нельзя до конца понять ни драму африканского или иного раба, ни крепостного, ни любого человека такой судьбы. А к тому же факт привоза в Россию африканцев-рабов бесспорен даже для XIX в. Вспомним хотя бы грибоедовскую Хлестову: «Какая у меня арапка для услуг! Курчавая… Да как черна!» И далее о Загорецком:…..мне и сестре Прасковье, Двоих арапчонков на ярмонке достал; Купил…»

Те места, которые, как представляется, требуют пояснения, так как либо они нечетко изложены в книге, либо затрагивают малоизвестные у нас вопросы, мы снабдили примечаниями.

В основном они касаются этнических и религиозных понятий, устаревших географических названий, отдельных исторических событий, лиц и т. п. Большая группа примечаний связана с тем, что авторы несколько «упростили» себе работу над текстом, неоправданно часто пользуясь словом «королевство». Они обозначают им самые разнотипные политико-государственные образования — от племенных военных союзов до раннефеодальных и исламизированных феодальных государств.

В этом не только терминологическом вопросе авторы иногда как бы пассивно следуют за европейскими, особенно франкоязычными источниками XVI XVIII вв., в которых нередко устами, точнее, рукой капитанов, судовых врачей или коммерсантов, «королями» именовались и те местные африканские правители, под чьей властью подчас находилось всего несколько деревушек, но тем же титулом часто именуются и почти самодержавные правители поистине крупных территорий.

Авторские определения в тексте мы не меняли, а в примечаниях приведены краткие сведения о характере, местонахождении, времени существования упомянутых государственных образований так, как на сегодня это принято советскими африканистами.

Внимание читателей особо привлечено к таким названиям, как Гана, Мали. Бенин и др., которые в книге относятся к государственным образованиям прошлого, но эти же названия носят сегодня новые африканские государства.