Африканское сафари

Буйволиное болото

На той же самой крокодильей реке и том же самом болоте буйволов, где когда-то человек научился добывать огонь, много тысяч лет спустя произошла совсем другая история, смысл которой древний охотник не смог бы понять.

Был конец октября 1991 года. Термометр в лагере в охотничьем секторе Мтовамбу остановился на отметке двадцать восемь градусов Цельсия в тени. В воздухе не чувствовалось не то что ветра, но даже малейшего ветерка. Лагерь располагался на склоне большой возвышенности, в месте, которое масаи называют Селеле. Всего в двадцати шагах от нашей столовой начинался крутой подъем. Высота этого массива почти 1800 метров над уровнем моря, однако наш лагерь лежал на семьсот метров ниже верхней точки.

Поток чистой холодной воды падал с высоты шестьдесят метров и превращался в небольшую речку, которая, струясь по каменистому руслу, уходила в глубь масайской степи, где и заканчивала, пересохнув, свой не слишком длинный путь. Но и это было уже благословением для всего края, поскольку речка, иногда более, иногда менее полноводная, служила постоянным источником воды.

На водопад мы ходили купаться. Холодная влага прекрасно освежала. Источников, подобных Селеле, на склоне несколько. В одних вода холодная, в других горячая. Возле некоторых живут масаи, другие служат только зверям и птицам, обитающим вокруг.

Мы сидели в креслах и обозревали огромные степные пространства, расстилавшиеся перед нами. Стада, принадлежавшие масаям, и дикие животные уже съели всю траву, и теперь зелень виднелась лишь на кустах и деревьях, росших возле речки. Животные, которым необходима трава, давно уже покинули этот участок, вместе с ними исчезли и стада масайских коров.

Примерно в двадцати километрах к востоку от Селеле раскинулся огромный естественный бассейн Энгарука. В центре его расположен тысячелетний дремучий лес, который ни разу не опустошали степные пожары. Площадь его составляет около четырехсот квадратных километров. В лесу нет ни одного источника. Единственная вода, которая орошает его, поступает лишь в период дождей, но ее хватает только до сентября. Тем не менее почва никогда не высыхает до конца, и потому здесь всегда достаточно зеленой травы. Это болото или, скорее, полуболото — идеальное место прежде всего для буйволов, но здесь много и антилоп самых разных видов. Естественно, львы и леопарды также располагаются поблизости.

На краю болота и в редком буше, окружающем его, в самые засушливые месяцы рядом друг с другом мирно уживаются карликовые куду, жирафовые газели, жирафы, газели Гранта и Томсона, страусы и ориксы. В глубине же девственного леса живут более тысячи буйволов, которые два дня пасутся в тени деревьев, а потом ночью идут за двадцать километров к реке, чтобы напиться и еще до рассвета успеть спрятаться на лесистом склоне возвышенности. Там они пережидают целый день и следующей ночью направляются вдоль русла речки обратно. Перед возвращением буйволы опять вдоволь пьют воду и всю ночь идут обратно в лес Энгаруки.

Это повторяется до первых дождей, которые наполняют водой естественные ямы и низины непосредственно в лесу. Как только появляется вода, буйволы перестают ходить к источнику Селеде. Дожди набирают силу, и озеро Энгарука, приняв влагу, становится настоящим озером. В лесу, в буше, примыкающем к нему, и, наконец, на просторах масайской степи начинает появляться новая трава.

В конце сентября мы сидели в лагере и, кроме источника Селеле, вокруг не было ни капли воды. Судя по следам, буйволы все еще ходили к речке, и это было хорошим знаком — мы надеялись, что нам удастся взять крупного буйвола. Старые самцы, ушедшие из своих стад, собираются мужскими компаниями. Некоторые из них так стары, что не могут осилить ночную дорогу на водопой и, прожив в лесу несколько недель, умирают от жажды.

Именно таких животных мы высматривали и охотились на них — во-первых, чтобы прекратить их мучения, а во-вторых, чтобы получить качественные трофеи, которые в противном случае просто пропали бы. Но львы тоже знают о старых животных. Целыми днями они бродят около умирающих буйволов, ожидая, когда те ослабнут и можно будет без большого риска полакомиться буйволятиной. Так продолжается до прихода очередного сезона дождей.

Случай, о котором пойдет речь, подтверждает, что охота не всегда заканчивается победой человека. Человек превосходит животных благодаря своей смертоносной технике, но без нее зачастую становится беспомощным — главным образом, из-за своего упрямства или каких-либо иных, не самых лучших свойств характера. А проявление этих свойств в условиях дикой природы — лучший способ погубить себя и своих друзей.

Генри Грубер из Мичигана и его друг Джо Феррем из Небраски заказали в нашем охотничьем клубе двухнедельное сафари. Их главным пожеланием было подстрелить огромного буйвола и льва. Джо должен был охотиться, а его друг Генри — снимать все это видеокамерой.

Был подписан соответствующий договор сроком на шестнадцать дней, начиная с первого ноября 1991 года.

Я должен был сопровождать гостей во время охоты. Управляющим мне в лагерь направили молодого американца Билла. Я не возражал, единственным моим условием было, чтобы на охоту с нами ходили мои следопыты — Джума и Панго.

За неделю до приезда гостей я собрал свои вещи и вместе со следопытами отправился в лагерь, где уже с июля командовал Билл. Охотничий сектор я знал, как собственный карман. В прошлые годы я здесь не только охотился, но также ловил жирафов, буйволов и страусов для отправки в Таиланд. Хорошо я знал и источник, возле которого стоял наш полевой лагерь.

— Приветствую вас, господин Вагнер, — были первые слова Билла. — Вчера я по рации разговаривал с шефом. Он предупредил меня о вашем прибытии. Вы привезли свежую зелень и остальные припасы, о которых я говорил неделю назад? — спросил он, заглянув под брезент моей «Тойоты».

— Все, что было приготовлено, я загрузил. Там же и ящик виски двадцатипятилетней выдержки, который заказали клиенты. Его привезли позавчера самолетом. Судя по всему, клиенты — приличные снобы, если пьют двадцатипятилетнее виски, — сказал я и протянул руку повару, который пришел забрать зелень.

— Я не знал, что ты здесь кашеваришь, Элиш. Рад за тебя, — приветствовал я повара, поглаживая свой живот, тем самым давая понять, что я не отказался бы что-нибудь съесть.

— Бвана, я буду готовить самые лучшие блюда. Ты меня знаешь! Наконец-то появилась возможность приготовить келик, — затараторил повар, и я улыбнулся его произношению слова «кнедлик».

Я давно знаю Элиша. Он несколько сезонов готовил нам еду, и готовил хорошо. Его булочки были восхитительны.

— Бвана, ты пьешь чай без молока и сахара, и поэтому никто не удивляется, что ты доливаешь туда немного виски, не так ли?

— У тебя память, как у министра финансов, Элиш. Я пойду расположусь и умоюсь с дороги. Необходимо смыть килограммы пыли, что пристала ко мне по пути, а потом я бы не отказался выпить немного твоего чая.

От Билла я узнал, что ему двадцать четыре года и он набирается опыта. Уже целый месяц он не видел буйволов, а львов вообще не видел никогда в жизни. Я допил приготовленный Элишем чай, приказал заправить «Тойоту» и долить воды в радиатор. Затем вынул ружье и винтовку из чехлов и установил их на специальных креплениях в джипе. Со мной был мой любимый карабин «Голланд и Голланд» калибра.375 чешского производства и дробовик двенадцатого калибра. Взяв с собой Джуму и Панго, я поехал в долину, где находилась большая маньята[63] масаев. Я хотел повидаться с вождем деревни, которого хорошо знал. В подарок ему я вез чай, сахар и аэрозольное средство против мух. Я знал, что вождь расскажет мне новости со всей округи.

Целую неделю мы готовились к охоте на льва и буйвола. Мы изъездили весь лес и окрестности. Я знал, что до тех пор, пока где-то будут скрываться старые быки, рядом будут и львы.

У одного почти совсем пересохшего болота я увидел крупного быка с большими рогами. Неподалеку я обнаружил и группу из трех мощных львов. Среди них был старый самец с прекрасной гривой.

Накануне я подстрелил раненую газель Гранта, которой до этого удалось — видимо, в самый последний момент — вырваться из когтей леопарда. Она была сильно изранена и ослабла от потери крови, но, когда мы случайно обнаружили ее и приблизились на двадцать шагов, она встала с земли и попыталась бежать. Я выстрелил, чтобы прекратить ее мучения. Таким образом, у нас появилось мясо для прикормки обнаруженных львов.

Мы также постоянно проверяли движение стад буйволов. Рядом с речкой мы обнаружили следы чрезвычайно крупного льва, который в этом месте убил буйволенка.

Джо и Генри прибыли в последний день октября около пяти часов вечера. Это были господа в возрасте, но тем не менее очень активные и крепкие. Генри не выпускал камеру из рук и снимал все подряд.

Больше всех радовался Билл — американский английский раздавался по всему лагерю, и «ноу проблем» Билла я уже в первый вечер выслушал чуть ли не сто раз. Генри не расставался с камерой, и Билл стал звездой первой величины. Про себя я смеялся над их чудачеством, но таковы американцы: шоу — обязательная часть их жизни.

За ужином прозвучали первые вопросы, касавшиеся охоты в ближайшие дни, но я настоял на необходимости провести утром учебные стрельбы, чтобы иметь представление, как стреляет Джо и что можно от него ожидать. Билла это сильно расстроило, поскольку он уже слышал от Джо, какие трофеи тот собрал.

— Тем не менее пусть докажет свое мастерство попадать в цель с первого выстрела, — потребовал я и объяснил, что за время транспортировки мог сбиться прицел, а потому необходимо удостовериться, что оружие будет стрелять точно. — Никого не обрадует, если я выведу вас на трофей мирового уровня, а вы не попадете в зверя из-за состояния вашего оружия, — спокойно сказал я.

— Это действительно так, он прав! Мы должны проверить мои ружья завтра утром, — серьезным голосом произнес Джо прямо в видеокамеру Генри.

Наш первый ужин мы закончили приличной порцией двадцатипятилетнего виски.

Я встал еще до рассвета, чтобы проверить, все ли готово в столовой к завтраку для гостей, но Билла нигде не было, а ведь забота об удобстве гостей в течение всего сафари было его главной задачей. Мне было неприятно, что уже в первый день он проспал. Не извиняло Билла и то, что он допоздна сидел с гостями, попивая виски.

Сперва я разбудил Билла, а потом и гостей. Генри появился из палатки, но вместо ответа на мое приветствие я услышал звук работающей камеры и его голос:

— Сегодня первое ноября тысяча девятьсот девяносто первого года. Сейчас я здороваюсь с профессиональным охотником. Эй, Стэн, как дела?

Я улыбнулся в камеру и направился к месту ночлега моих чернокожих помощников. Все было в порядке. Я послал Джуму, чтобы он укрепил кусок картонной коробки из-под виски на термитнике, располагавшемся в ста тридцати метрах от столовой. На верхушку термитника я приказал поставить пустую банку из-под пива. Картон был прекрасно виден в лучах восходящего солнца и отчетливо выделялся на фоне термитника.

За завтраком я спросил у Джо, какое оружие он привез. Джо вскочил, словно ужаленный, и бросился в палатку. Через мгновение он вернулся с двумя превосходными карабинами, сделанными на заказ.

На обоих стояла оптика «Лопольд 4х» и американское клеймо «Нитро Экспресс». Я похвалил оружие, и Джо с благодарностью принял похвалу. Генри опять все снимал на видео и комментировал:

— Стэн высоко оценил оружие Джо. А что на это скажет управляющий лагерем Билл?

В ту же минуту Генри направил камеру на Билла. Управляющий лагерем не был готов к этому, он прыснул от неожиданности, и вся яичница вылетела у него изо рта, на что оператор заметил:

— Билл действительно готов к стрельбе. Одним выстрелом он поразил нас всех! — Генри заржал во все горло, не переставая водить камерой.

Остальным было не до смеха, только Билл захохотал и крикнул:

— Ну, Генри, ты и подставил меня! Теперь я буду больше внимания обращать на твою камеру.

Пробная стрельба прошла гладко. С руки Джо ни разу не попал в кусок картона. Зато при стрельбе с упора четыре из пяти выстрелов попали в цель, правда, центр мишени так и не был поражен. Да, этот стрелок не отличался снайперским мастерством! Генри все снимал и радовался каждому попаданию. Билл, который был зол на меня за то, что я упрекнул его в позднем вставании, встрял в разговор.

— Профессионалы должны были бы показать своим клиентам, как они сами умеют стрелять, не так ли? — поддел он меня, с вызовом глядя в глаза.

— Жалко патронов, Билл, — прозвучал мой ответ.

Генри со злорадством громко произнес:

— А сейчас нам свое умение продемонстрирует профессионал Стэн! — Объектив камеры смотрел мне в лицо.

— Ты тоже этого хочешь, Джо? — спросил я.

— Да нет, Стэн. Но ведь это шутка. Попробуй выстрелить.

Я повернулся к Джуме и на суахили сказал ему:

— Лета бундуки мкубва.[64]

«Большим ружьем» я называю свой карабин калибра.375. Через минуту Джума принес оружие. Я прицелился и сделал два выстрела. После первого над термитником поднялось небольшое облачко пыли, а после второго исчезла пивная банка.

— Жаль патронов, — сказал я в камеру и передал оружие Джуме, вручив ему заодно два новых патрона.

Джума, широко улыбаясь, дозарядил карабин. В это время Панго принес кусок картона, который мы использовали вместо мишени, и банку из-под пива. Обе цели были поражены — в центре каждой зияла дыра.

— Раньше я стрелял лучше, и это меня забавляло, — сказал я. А потом добавил с ехидством: — Всю жизнь стреляю из чешского оружия. Тут не требуется особого мастерства. Оно само стреляет.

Американцы разом замолчали.

Улыбнувшись, я ушел вслед за Джумой.

Позднее, когда я помогал нашим клиентам грузиться, к автомобилю подбежал Билл и попросился с нами.

— Билл, это не твоя работа, — вежливо напомнил я ему о его прямых обязанностях. — Приготовь воду для душа, присмотри за людьми во время уборки палаток, запусти генератор, который дает электричество для холодильника. Потом приготовь дров для вечернего костра. Если все пойдет нормально, к обеду мы вернемся. Хорошо бы подстрелить зебру для приманок. Обед готовь к часу дня!

Мы застрелили старого самца зебры, которого уже выгнали из стада. Вместе с двумя более молодыми жеребцами он бродил по редколесью буша. После удачного выстрела к Джо вернулась уверенность, и он выглядел довольным.

Генри все подряд с восторгом снимал на видео, от него чуть ли не дым шел, да и помощник, сопровождавший нас, тоже радовался, надеясь получить кусок сала зебры, которое в этих местах считается лекарством.

После полудня мы планировали поехать вдоль склона, чтобы попытаться взять орикса, куду или геренука — жирафовую газель. Я похвалил Джо за хороший выстрел и сказал, что после обеда попробуем поохотиться на более мелкую добычу. Джо довольно улыбнулся и поднял вверх большой палец, что значило «о’кей».

Во время обеда Билл вел себя по-американски. После еды ко мне подошел Джо и попросил взять парня на охоту. Дескать, ему нравится общество Билла, и он хочет, чтобы тот сопровождал его.

— Это твое дело, Джо. Если ты хочешь, чтобы Билл охотился с нами, я не возражаю. Но пойми, я отвечаю за охоту и в целом и главным образом за тебя и Генри! Присматривать еще за третьим человеком — это уже чересчур! Кроме того, у Билла полно в лагере работы, за которую он получает деньги. Впрочем, если ты настаиваешь, пусть ездит, но не каждый день.

— Спасибо, Стэн. Я должен сказать об этом Генри, — с чувством произнес американец, направляясь к палаткам.

Потом я позвал Панго и, объяснив ему ситуацию, приказал присматривать за Биллом.

После полудня Джо подстрелил крупного самца орикса, но нам с Джумой пришлось еще целый час преследовать его. Пуля вошла в мягкие ткани, и только когда мы вновь обнаружили сернобыка, Джо с расстояния пятидесяти метров добил животное. Американец безмерно обрадовался, так как это был первый орикс в его жизни. Камера работала беспрестанно, и Билл тоже расплывался в улыбке, глядя на красивый трофей.

В лагерь мы приехали в половине шестого. У нас со следопытами еще было время, чтобы, погрузив мясо зебры, поехать и развесить приманки для львов. Обратно мы вернулись же в девять вечера. Американцы сидели у костра, вновь и вновь перебирая подробности охоты. Все уже поужинали, и я перекусил у Элиша на кухне один. Потом меня пригласили выпить виски, и Джо, подняв стакан, поблагодарил за прекрасный день.

— Джо, — сказал я в ответ. — Считай этот день подготовкой к следующему. Охота на антилоп интересна, но нас ждет охота на опасных зверей. Мы должны взять льва и буйвола. И тот, и другой ждут нас в лесу Энгаруки. Туда поедем одни. Билл может с нами охотиться только на антилоп и бородавочника. Так будет лучше, а главное, безопасно.

Прежде чем идти спать, я напомнил гостям и Биллу, чтобы они долго не засиживались у костра, поскольку назавтра ожидался трудный день.

В буш мы въехали еще в темноте. Я вел машину, не зажигая фар. Впереди на капоте сидел, как у нас завелось издавна, Панго и руками показывал мне, где я должен был объезжать ямы и камни. Джо, Генри и Билл не понимали, почему мы едем в темноте. Я объяснил им, что не хочу, чтобы свет наших фар издали увидели куду и геренуки. Джо со страхом спросил меня, не опасна ли езда в темноте.

Я успокоил его, сказав, что Панго отлично видит ночью, к тому же скорость наша совсем невелика.

Царство антилоп куду начиналось в трех километрах от лагеря. Мы должны были оказаться на месте через полчаса. Если повезет — встретим отличного самца.

Через двадцать минут стало достаточно светло, и Панго слез с капота. Мы подъехали к холмам Селеле. Джума тихонько засвистел. Я остановил машину. На одной из вершин виднелась группа жирафовых газелей. Мы посмотрели в бинокли. Самец, который вел стадо, был еще молод и не годился для отстрела. Когда мы огибали холмы, дорогу нам перебежали два самца куду. У одного из них рога были закручены в спирали, которые делали целых три оборота.

— Бвана, один из них — отличный старый самец, — прошептал мне Джума.

Я мгновенно выключил мотор и объявил:

— Джума, Джо и Генри пойдут со мной. Панго, включи рацию и будь на приеме, я сообщу, если что-то понадобится. Ты останешься с Биллом и помощником в машине. Генри, ты можешь снимать все, что хочешь, но до тех пор, пока не раздастся выстрел, никаких громких комментариев.

Джума двигался в двадцати шагах впереди, за ним следовал Джо с оружием наизготовку, потом Генри с видеокамерой. Цепочку замыкал я, чтобы видеть их всех перед собой. Мы прошли уже почти шестьсот метров, когда Джума остановился, показал себе на глаза и присел на корточки. Это значило, что он видит куду, и очень близко.

Мы осторожно подошли к следопыту и тоже опустились на корточки. Дальше двинулись только мы с Джо. Вначале следовало подобраться к густым кустам, растущим перед нами, — за ними, по всей видимости, находились оба самца. Прикрываясь кустами и используя удачный для нас ветер, мы приблизились к животным. Осторожно просунув голову между ветвями кустарника, я увидел антилоп, стоявших в восьмидесяти шагах от нас. Я шепотом посоветовал Джо проверить оружие, снять с предохранителя и целиться в живот самого крупного самца. Раздался выстрел, куду подскочил, но прицелился Джо явно неудачно. Оба самца мгновенно исчезли в густых зарослях. За нами раздался голос Генри:

— Джо стрелял в прекрасного самца куду. А что скажет о выстреле Стэн?

— Было попадание, но низковато. У животного прострелена нога. Теперь нас ждет трудное преследование.

Джума кивнул в знак согласия. Я вынул из кармана рацию и, вызвав Панго, приказал ехать к нам. Когда автомобиль подъехал, я оставил Панго и Билла приготовить небольшой завтрак для клиентов, а сам с Джумой отправился осмотреть след. Через двести метров мы обнаружили место, где оба самца на минуту остановились. Далее следы разделились. Раненый куду направился на холм, в то время как здоровый пошел вниз, в долину. Множество кровавых следов, небольшой обломок кости и тот факт, что раненое животное скакало на трех ногах, подтвердили мою догадку о простреленной ноге. Теперь куду попытается укрыться в густых кустах над нами. Мы вернулись к закусывающим сеньорам.

— Стэн, съешь сандвич, — предложил мне Генри. Но голова моя была занята другими мыслями.

— Я только выпью кофе, и через минуту пойдем дальше. Преследование займет больше времени, чем я полагал.

— Стэн, я бы хотел пойти с вами. Я еще никогда не был на преследовании, — загундел Билл.

— Так мы не договаривались, молодой человек. С нами также не пойдет и Генри. Чем меньше людей, тем лучше. Вы останетесь в машине и будете ждать от нас сигнала по рации.

Я заменил оружие, взяв дробовик, заряженный крупной картечью, на случай встречи с леопардом или львом. «Магнум» калибра.300, который был у Джо, — вполне достаточное оружие не только для того, чтобы добить раненого куду, но и для более крупного зверя.

Повернувшись к помощнику, я попросил его никого не отпускать от машины ни на шаг.

— Хайя,[65] бвана, — кивнув в знак согласия, ответил он. Я знал, что мог на него положиться.

Через полчаса я вызвал машину.

— Мы на холме, в самой гуще зарослей. Идем очень осторожно, но куду пока не видно. Мы недалеко. Ждите, пока я вновь не выйду на связь!

Мы двинулись дальше. Первым шел Джума с моим карабином, потом Джо с «Магнумом» и наконец я с дробовиком. Когда Джума выбрался на открытое пространство, он быстро присел и показал себе на глаза. При этом они были у него необычайно вытаращены. Я осторожно подполз к своему помощнику.

— Симба, бвана! Симба мкубва сана,[66] — возбужденно прошептал следопыт.

Я приподнял голову над травой и не поверил своим глазам. Нашего раненого куду терзал огромный лев. Он все еще лежал на антилопе и рвал ее шею. Я разрешил выглянуть и Джо. Тот затрясся, как осина, и быстро отполз назад, поближе ко мне.

— Ч-что б-будем д-делать? — спросил он, заикаясь.

— Лев от нас примерно в ста метрах. Я еще раз взгляну на него и скажу, что мы будем делать. Необходимо убедиться, что он один и поблизости нет его друзей. Только спокойно, Джо. Сейчас нам привалило больше счастья, чем Рокфеллеру, когда тот нашел нефть, — сказал я, пытаясь успокоить клиента.

Джо схватил меня за руку и начал канючить:

— Стэн, прошу, вернемся обратно, прошу тебя. Я боюсь. Пойдем отсюда, прошу тебя! Я действительно боюсь. Пойдем!

Лев зарычал, и его утробный рык свидетельствовал, что он очень доволен.

— Подождем десять минут, — прошептал я и выключил рацию, чтобы случайный писк вызова не помешал нам. Если через десять минут ничего не произойдет и лев начнет есть, мы поднимемся немного выше, к тому большому камню. У нас есть время, но главное — соблюдать тишину. От камня до льва гораздо ближе, а если он вздумает броситься на нас — пошлем его на тот свет.

Я вновь выглянул из травы и осмотрел в бинокль сначала окрестности, а потом хищника. У него была красивая, практически черная грива, которая почти целиком закрывала уши и плечи. Возраст льва я оценил как минимум в двенадцать лет. Нет, Джо вряд ли заслуживал такой удачи…

Медленно, шаг за шагом мы приблизились к камню.

— Джо, возьми мой карабин, — сказал я, глядя в глаза гостя. — Он бьет точно. А главное, у него больше калибр, поэтому мое оружие безопаснее. Не волнуйся, если сразу не попадешь в цель. Тяжелая пуля — не семечки. А я, для пущей уверенности, буду стрелять дуплетом из твоего карабина. Поверь мне, Джо, подобного льва я не встречал уже несколько лет. Мы не должны упустить такой шанс. Если все получится, ты возьмешь мировой трофей, я тебе ручаюсь!

— O’кей, Стэн. Подождем минуту, у меня трясутся руки.

— Это нормально, время у нас есть. У меня с собой хорошее лекарство. Сделай приличный глоток, и тебе полегчает. — Я протянул ему свою фляжку с самой обычной помбе.

— Лучшего и быть не может, Стэн, — прошептал американец, отхлебывая из фляжки.

Я внимательно осмотрел окрестности. Джума тоже огляделся вокруг. Других львов не видно. Мы подождали еще несколько минут.

— Джо, идем. Карабин заряжен, проверен и стоит на боевом взводе. — Я передал американцу свое оружие и проверил карабин гостя. — Как только лев поднимет голову, стреляй ему прямо в середину груди, — добавил я и тоже прицелился.

Лев уминал добычу за обе щеки. Мы выждали еще минуту. Наконец зверь соизволил поднять голову и осмотреться. Перекрестье моего прицела было наведено точно на сердце хищника.

Джо нажал на спусковой крючок.

Звук выстрела эхом отразился от камней, и я отчетливо увидел в прицел, как пуля впилась в шерсть льва точно посредине груди.

Голова зверя упала между передних лап.

Я сказал Джо, чтобы он быстро перезарядил карабин, а сам не сводил глаз с хищника, наблюдая за ним через оптический прицел. Пустая гильза со звоном покатилась по камням. Лев был неподвижен, только еще больше склонил голову набок.

— Сафи. Тайяки,[67] — тихо произнес Джума.

Я медленно достал из кармана рацию и, по-прежнему не отрывая глаз от льва, включил ее. Подождал еще минуту. Затем, оставив Джо и Джуму возле камня, быстро направился вниз. Первым делом я бросил на тело льва несколько камней. Зверь не двигался, и я окончательно убедился: он мертв! Я сделал знак Джуме и американцу, чтобы они подошли ко мне. Протянув руку счастливому охотнику, я искренне поздравил его с обоими трофеями.

— Нет, Стэн, подожди с поздравлениями. Это необходимо снять на пленку, — заявил Джо.

Я сообщил по рации о результатах преследования куду, но по просьбе Джо ничего не сказал про льва.

— Генри будет прыгать от радости, как безумный, — с облегчением улыбнулся Джо. — И Билл тоже!

Я приказал Джуме быть на страже и внимательно осматриваться по сторонам — вдруг где-то поблизости скрывается приятель убитого льва?

«Тойота» смогла подъехать к нам почти на пятнадцать шагов. Генри засыпал нас вопросами. Естественно, все фиксировалось на камеру. Билл много не говорил, и по взгляду парня я понял, что его мучает зависть. Мы погрузили оба трофея в машину и в половине десятого были в лагере. Я посмотрел, как начали выделывать трофеи. Нет, все-таки очень хорошо, что льва мы уже взяли!

У лагерного костра начались торжества. Шампанское текло рекой, тостам не было конца. Перед объективом камеры Джо протянул мне стакан с двадцатипятилетним виски. Естественно, не обошлось без комментария — охотник вспомнил, как, чтобы успокоить его нервы, я дал ему глоток обыкновенной африканской водки, и результат получился волшебный. Эту водку, по словам Джо, вообще нельзя пить, и если бы не чрезвычайные обстоятельства — лев, лежащий на своей добыче, — он не взял бы в рот и капли.

Генри навел на меня камеру и прошептал:

— Ну, что скажешь об этом, Стэн?

— Я пью не ради вкуса, но ради эффекта. Джо сам убедился — выстрел получился отличный. Полагаю, что два стакана виски за один глоток волшебной водки — это справедливо!

— Должен признать, что комбинация из твоей водки и твоего карабина великолепна, — пробормотал уже немного пьяный Джо. — Что у тебя за оружие? Действительно отлично стреляет и не дает осечек. Мое же новое чудовище дает сбои еще чаще, чем прежний карабин, — рассмеялся он.

— Ты не поверишь, но это прекрасное оружие я купил за четыреста долларов. К тому же на заводе мне разрешили выбрать из огромного количества ружей. Один толковый оружейник смонтировал мне прицел и дульный тормоз. С тех пор я стреляю, ничего не переделывая и не ремонтируя. Это оружие из Моравии, с завода фирмы «Ческа Збройовка» в Угерски-Броде, — с гордостью закончил я.

— Не может быть! Я отдал за два своих ствола, с которыми приехал сюда, двадцать пять тысяч долларов, и они оказались собачьим дерьмом! — опечалился Джо. — Ничего приличного из них не подстрелишь, — добавил он сокрушенно и налил себе еще шампанского.

После обеда я вместе с Джумой и Панго отправился в буш посмотреть, остался ли возле болота огромный старый буйвол.

Мы встретили восемь старых быков, но нашего буйвола среди них не было. Не страшно, у нас впереди еще двенадцать дней, за это время вполне можно найти что-нибудь приличное. К вечеру мы вернулись в лагерь, где все еще продолжалась попойка. Оба господина долго уговаривали меня завтра никуда не ездить. Когда наконец я пообещал им это, Генри на подкашивающихся ногах подошел ко мне, обнял и сказал:

— Ты мне нравишься, Стэн. Ты понимаешь пожилых парней и умеешь слушать, не то что Билл. Немного выпил с нами и начал жаловаться, что ты его никуда не берешь и он должен целыми днями сидеть в лагере. Билл тоже хочет подстрелить что-нибудь достойное и доказать нам всем, что он тоже охотник.

Это меня расстроило. Я пошел к палатке управляющего, но Билла там не оказалось. Тогда я заглянул на кухню. Повар сообщил мне, что Билл взял второй автомобиль, посадил в него двух человек из лагерной обслуги и уехал.

— Похоже, поехал за дровами для костра, — махнул рукой Элиш. — Он такой молодой и чокнутый, просто слов нет.

К вечеру Билл не вернулся. Я осмотрел его палатку и обнаружил, что он взял с собой свое оружие. У него был карабин финской фирмы «Сако» — «Спрингфилд» калибра.30–06. Никто не видел Билла стреляющим из него. Я начал опасаться — не случилось ли чего? Вдруг сломалась машина? Намеки обоих клиентов навели меня на мысль, что Билл после шампанского поехал не за дровами, а на охоту — он решил доказать нам, что умеет охотиться сам, без посторонней помощи.

Я немедленно связался по радио с шефом в Аруше и объяснил ему ситуацию. Шеф объявил, что тут же садится в машину и через четыре-пять часов будет у нас в лагере. Он попросил меня попробовать установить радиосвязь с Биллом.

Джо и Генри давно завалились спать, об исчезнувшем Билле — ни слуху, ни духу.

— На связи Стэн, Селеле, вызываю Билла. Билл, отзовись! — каждые пять минут я выходил в эфир, но никто не откликался.

Около полуночи меня вызвал по радио шеф. Он был уже в двадцати километрах от лагеря и услышал мой клич. Шеф хотел переговорить со мной, но у нас ничего не получилось: его машина находилась за холмом, поэтому я услышал только несколько фраз:

— Алло, Стэн, это Майк… Остановлюсь в деревне… Спрошу, не появлялся ли у них Билл… Думаю, парни еще пьют помбе… Если нет, через полчаса я у тебя…

Я остался на приеме, но больше вызовов не было.

Как только Майк приехал, я рассказал ему все подробности. Майк предположил, что у Билла сели батареи в радиостанции и потому он не может выйти на связь. Впрочем, шеф сам не очень-то верил в это. Каждый день мы проверяли в аккумуляторной все переносные радиостанции. И сейчас как раз одной не хватало. Она непременно должна быть у Билла — это мое обязательное условие на случай возникновения нестандартной ситуации.

— Я не должен был брать на работу этого чертового парня! — воскликнул Майк. — Я пошел на это по просьбе его отца, он мой старый друг по Найроби. Когда-то мы вместе с ним охотились в Судане и Центрально-Африканской Республике. Я многим ему обязан, и когда друг попросил меня, чтобы я взял Билла на работу сроком на один год, я не смог ему отказать. Но этот парень мне с самого начала не понравился! Он дерзок, даже чересчур. Два раза я предупреждал его, но это все равно как об стену горох. У него нет лицензии, и он не может охотиться без сопровождения. Оружие у него только для самообороны. Лишь бы не наделал каких-нибудь глупостей! Пойдем поспим часа два, а после трех начнем прочесывать окрестности. Да, кстати, как клиент? — спросил шеф с опаской в голосе.

— Пойдем, я тебе кое-что покажу, — сказал я и повел Майка к хижине нашего таксидермиста.

— Ого! — присвистнул шеф, когда увидел растянутую шкуру льва. — Вот это гигант! У него есть шанс попасть в книгу рекордов, — похвалили Майк трофей, и у него загорелись глаза.

— Это еще не все — промолвил я и показал на рога куду и орикса. — Орикса взяли вчера, а куду сегодня, вместе со львом.

— Ты дьявол, Стэн! Этот куду очень приличных размеров. Ты мне должен рассказать, как вы его взяли.

— Пойдем лучше спать, я все расскажу тебе потом.

Майку около пятидесяти лет, всю жизнь он занимается профессиональной охотой. Ничего другого он не умеет и в буше чувствует себя как дома. В тот период, что мы находились в Селеле, Майк не охотился с клиентами: за два месяца до этого во время преследования его поранил буйвол. Оба ствола Майка дали осечку, и зверь сбил его на землю. В этот момент помощники с пяти метров выстрелили в буйвола. Бык упал прямо на Майка, сломал ему несколько ребер, ключицу, в смертельной судороге проткнул нос и оцарапал лицо. Физиономия Майка опухла и отливала всеми цветами радуги. Он пролежал в больнице почти месяц.

Двуствольный карабин, который подвел шефа, был древним хламом, изготовленным в начале века, но Майкл стрелял из него всю жизнь и намеревался охотиться с этим карабином дальше. Во время выстрела в буйвола лопнули обе пружины на ударниках. Осталось загадкой, почему они лопнули одновременно, сразу две. Я навестил Майка в больнице, когда он был в самой тяжелой стадии. Майк пообещал мне, что выбросит это ружье вместе с патронами — некоторым из них было более сорока лет, — однако не сдержал своего слова. И карабин, и патроны остались при нем.

— Друг, у меня не хватает духу их выбросить, — сказал мне Майк после больницы. — Этот хлам будет со мной до самой смерти. Из чего-либо другого я не смогу так точно попадать, да и старые патроны мощнее, чем современные.

В три утра я позвал Джуму, Панго, помощника и разбудил повара, а также механика Кадога. Элиш быстро приготовил нам завтрак, собрал еду в дорогу и налил воды в канистру. Мы договорились, что шеф возьмет в свою машину помощника с механиком, а я поеду с моими следопытами.

Проверили автомобильные и переносные радиостанции — все работали нормально. Если не удастся услышать ответ, я буду выезжать на какой-нибудь холм и пытаться связаться оттуда.

Я направился в самую сложную часть бассейна Энгарука, а Майку достался лес, где было много дорог, наезженных нами ранее. Помощник их хорошо знал. Перед отъездом Майк повернулся ко мне и сказал:

— Спасибо тебе за все. Ты не просто мой сослуживец. Главное — ты отличный товарищ. Когда вернемся, Стэн, расскажешь мне историю про льва и куду. Удачи! — он протянул мне руку, пожал мою, прыгнул в джип и уехал.

Я и не предполагал, что больше не пожму его крепкой руки и вместе нам уже не придется охотиться.

Мы поехали с зажженными фарами, чтобы Билл мог увидеть нас издали. Майк направился влево, в сторону леса, а я вправо — к холмам Селеле. Как только свет фар машины Майка исчез из виду, я проверил связь. Она действовала отлично.

— Бвана, этот музунгу скорее всего отправился в лес за буйволом, — сказал Панго. — А знаешь почему? Кийяна,[68] — он имел в виду Билла, — хорошо знает, что за убитого буйвола ему никто голову не открутит. А за льва или леопарда могут даже арестовать.

Я должен был согласиться, что слова Панго звучали логично. Африканцы, размышляя, обычно не пускаются в сложные комбинации, они мыслят достаточно прямолинейно и просто. И зачастую оказываются правы. Изучая следы, оставленные буйволами между лесом и источником, мы много говорили на эту тему. Возможно, Билл решил подкараулить буйвола именно на этом пути, потому и поехал от леса к источнику. Жаль, что такая мысль не пришла мне в голову раньше.

— Бвана, — окликнул меня Джума. — У этого кийяны явно не все дома. Может быть, он действительно поехал за дровами и у него сломалась машина?

— Вряд ли, — разгорячился Панго. — Если бы у него сломался автомобиль, он давно бы уже послал одного из боев в лагерь за помощью. Дрова собирают неподалеку от лагеря. Нет, музунгу отправился на охоту. Я это прочитал у него в глазах, когда мы подъехали к убитому симбе. Парень был словно не в себе! Он самый настоящий кичва мбайя.[69]

— Думаю, ты прав. Билл наверняка поехал на охоту. Решил доказать, что он настоящий мужчина, — раздраженно сказал я. — Хочет потягаться со своими соотечественниками, дурень!

Я вызвал Майка, чтобы сообщить ему о нашем предложении:

— Думаю, мы зря едем на холмы. Будет лучше, если мы повернем и тоже поедем вдоль буйволиной тропы. Тогда в лесу и встретимся.

— Нет, Стэн. Езжай, как мы договорились. Если до рассвета не найдешь, свяжемся по рации и договоримся о месте встречи.

Шеф есть шеф. Собственно, он был прав — кто знает, какая муха укусила Билла вчера? Осмотрим окрестности и разберемся.

Было уже полшестого, начинался рассвет. Я связался с Майком и сообщил, что мы не обнаружили следов машины Билла. Майк ответил, что они тоже ничего не нашли. Видели трех львов, один из них годится для отстрела. На болотце спугнули двух старых буйволов с поломанными рогами. Больше ничего.

— Скорей бы рассвело. Где ты, Стэн? — спросил Майк.

— Рядом с лесом, к северо-востоку от вас. Если направлюсь к вам, это четыре километра по растрескавшейся почве. Яма на яме. Рассветет через полчаса, тогда и посмотрим.

Двигаясь по этой ужасной иссохшей целине, я связался с Майком еще раз. Шеф никак не мог определить, где, собственно, они находятся. По его словам, они только что обогнули полузасохшее болото в форме почки. Я знал, где это, и объяснил Майку, куда ему нужно ехать, чтобы выехать на открытое пространство у следующего большого болота. Там мы договорились встретиться через час. Через несколько минут я выбрался на дорогу в лесу.

В этот момент из радиостанции раздался в высшей степени взволнованный голос помощника.

— Бвана, отзовись! Срочно, на помощь, ради Бога! — дико завопил он.

— Алло, это Стэн. Что случилось?

— Бвана, ужас! Билл мертв и бвана Майк тоже!

— Быстро говори, где вы находитесь. Я еду к вам.

— Мы возле второго болота, там, где мы видели огромного буйвола. Это чудовищно. Оба мертвы, а буйвол убежал.

Я мчался, насколько это возможно в лесу. Очень скоро я увидел обе машины и чернокожего помощника. Тот уже немного пришел в себя и попытался объяснить, что произошло.

— Когда мы подъехали, то увидели машину. Но людей в ней не было. Вскоре рассвело. Мы нашли отпечатки обуви Билла, которые вели к болоту. Бвана Майк взял ружье и пошел по следу, а я без оружия — за ним. Билла нигде не было. Только одни следы. Потом мы нашли стреляную гильзу и рядом еще одну, обе из ружья Билла.

— Где наши африканцы из лагеря, которые были с ним?

— Не знаю, бвана. Их следов мы не видели, — ответил помощник.

Мы направились по следам к болоту.

— Стреляные гильзы валялись там, где начинается болото.

Мы как раз подошли к этому месту. Болото почти пересохло, и по нему можно было нормально идти, не опасаясь провалиться.

— Там лежит Билл, — показал помощник на противоположную сторону болота. Идти дальше он отказался, но возбужденно продолжал говорить:

— Мы подошли к мертвому Биллу. Вокруг все было вытоптано — буйвол полностью вколотил его тело в землю. Мы попытались вытащить Билла, но у нас ничего не получилось. Майк послал меня к машине за Кадогом, и я пошел. Я не успел еще перейти болото, как вдруг раздался треск. Я обернулся, вижу — на Майка несется огромный буйвол. Майк опустился на колено, прицелился и — ничего. Ни одного выстрела. Мбого опустил голову, подцепил Майка и подбросил его в воздух. Несколько раз. Я закричал и стал звать Кадога, чтобы тот подъехал. Майк ни разу не вскрикнул. Затем мбого поднял его на рога и исчез в тех кустах.

— Что было потом?

— Потом я бросился к машине и начал вызывать тебя по рации.

— За Майком ты не пошел? Откуда знаешь, что он мертв?

— Бвана, то, что я увидел… Никто не может пережить подобное. Не обижайся, но дальше я не пойду. Этот буйвол жив и опять захочет убивать. Будь очень осторожен.

Я осторожно приблизился к Биллу. Не было ни малейшего сомнения, что он мертв. Я поднял его ружье и протянул Панго. В стороне лежала двустволка Майка. Я открыл ее и вынул патроны. Они оказались целы, пули не вышли через ствол, хотя на обоих капсюлях были видны следы бойка. Старые патроны калибра.470 дали осечку. Я передал двустволку Джуме.

— Идем вперед медленно и осторожно, — сказал я следопытам.

Вокруг были густые заросли кустов, в воздухе стоял характерный запах буйвола. Шаг за шагом мы продвигались вперед. В нескольких местах следы буйвола были окрашены кровью. Джума за моей спиной легонько свистнул. Я повернул голову, чтобы посмотреть, что он хочет сказать. Джума показал себе на нос и уши, давая понять, что слышит и чувствует присутствие буйвола. Почти две минуты мы выжидали, пока не обнаружили зверя — он был примерно в сорока метрах от нас.

Сквозь густые кусты нельзя было идти напрямую, поэтому мы начали обходить это место с максимальной осторожностью. Через пять минут, в течение которых мы сделали едва больше пятнадцати шагов, я услышал тяжелое дыхание буйвола. Животное было уже в двадцати шагах от меня. Я почувствовал, что он наблюдает за нами и ждет подходящего момента. Вокруг висела тишина, которую нарушало лишь дыхание зверя — по всей видимости, раненого. Я вновь увидел темное пятно, направляющееся в мою сторону. Опустившись на колено, я навел карабин. Передо мной появилась могучая голова буйвола с окровавленными рогами. Это была кровь Майка. Буйвол шагал тяжело, что свидетельствовало о его преклонном возрасте. Он двигался прямо на меня с намерением убить. Когда мушка моего карабина легла точно на середину мощного черепа, я нажал на спусковой крючок. Затем быстро вскочил и перезарядил карабин. Животное вонзило рога в землю и завалилось набок. Я прицелился в правый глаз буйвола и выстрелил опять. Это было необходимо для стопроцентной уверенности.

Я стоял над телом чрезвычайно крупного буйвола, и в голове у меня проносились события прошедших часов. Джума и Панго внимательно изучали окрестности.

Я наклонился над тушей буйвола. Первая пуля Билла вошла над коленом левой ноги. Она пробила мышцы, но кость не задела. След второй пули я нашел на шее буйвола. Тяжелая пуля более крупного калибра наверняка убила бы животное, но Билл стрелял легкой пулей диаметром лишь восемь миллиметров. Она только ранила была, но убить не смогла. Разъяренное животное расправилось вначале с Биллом, потом с Майком, а затем решило покончить и со мной.

Постояв несколько минут на этом месте, мы направились в заросли, откуда нас атаковал буйвол. Через пятьдесят метров Панго нашел тело Майка. Оно было истыкано рогами, истоптано и изуродовано. Мы стояли, стиснув зубы, по нашим щекам текли слезы, никто не мог вымолвить ни слова. Потом мы отнесли тела Майка и Билла на край болота. Для меня было невыносимо видеть моих друзей мертвыми, друзей, с которыми я разговаривал всего несколько часов назад…

Это было мое самое печальное возвращение в лагерь. Оба тела мы омыли в водопаде, завернули в простыни, а затем Джума с помощником и Панго повез их на машине Майка в Арушу. Помощник заявил о несчастье в охотничьем управлении и заполнил необходимые протоколы. Когда на третий день все вернулись в лагерь, охота закончилась.

Отец Билла похоронил его на кладбище в Найроби. Майка предали земле в Аруше.

Во время похорон я стоял над гробом Майка. Все уже разошлись, и только два африканца в стороне ждали, когда можно будет засыпать могилу. Я вытащил из кармана два давших осечку патрона от его двустволки и бросил на крышку гроба. В ушах у меня звучали последние слова Майка:

— Когда вернемся, Стэн, расскажешь мне историю про льва и куду. Удачи!..