Агент по принуждению… Книга вторая. Часть первая (СИ)

Глава 5

Мы пьём кофе со свежими булочками и мёдом. Их научила Марию печь дочь купца Настя Розова. А по праздникам будем добавлять изюм, орехи и другое. Будет как в моём детстве. К сожалению, изюм совсем не дёшев, так что только к празднику. Но мне немного повезло, был небольшой бочонок среди трофеев с парохода, до осени должно хватить. Настю восхитила наша печь и душ. Она старалась везде, куда мы пускали, «засунуть свой длинный нос». Удивительно, но дочь купца первой гильдии оказалась совсем не белоручкой. Довольно таки деятельная девица и я уже склонился к мысли пока и её вслед за девчонками, отправить к Антоновой. Я думаю, они поладят. Если сразу… не подерутся. Заодно может, и установят торговые отношения. Кстати, совсем забыл, я здесь не видел вязаных свитеров почему-то. Надо узнать, а почему? Пришла неожиданная мысль.

— Ах, хороший у вас кофе — щурится от удовольствия Шварц.

— Это потому, что я воду дополнительно чищу, Сергей Павлович — киваю на свою колонну в углу.

— Хорошая вещь. А бы от такой тоже не отказался. Сколько стоит? — соглашается он.

— Буду в ближайшее время в Гусь — Мальцевском и вам пришлю. Вы уж не отказывайтесь от подарка. — Как не понять, тонкий намёк на толстые обстоятельства. Хотя мне даже так проще, чем револьвер дарить.

— Не буду — соглашается он.

— А походный такой, можно сделать? — удивляет меня Михаил.

Кажется, и Михаил тоже старается приобрести себе все новинки. Уже понял их пользу. Да и не такие большие траты для армянского наследного князя Лори. Себе это он может позволить…и не только это. А вот о походном мобильном фильтре я как-то и забыл. Действительно сделать пару тонкостенных медных котелков один в другом проблем не составит. Сделать фильтры из мешочков с березовым углем и кремневым песком, тоже проблем сильных не доставит.

— А что, хорошая мысль. Есть у меня хороший промышленник-купец. Думаю, нам сделает… но не сразу. Этих купцов пока раскачаешь — кручу головой, показывая какая это проблема.

— Знаете, Дмитрий Иванович, тут и ещё одна проблема с покушением на вас — осторожно начал Шварц, чем меня сильно удивил. — То, что перепутали вас с Михаилом, я не верю. За Кологривовой мы наблюдаем и есть интересные факты. Но, похоже, что там больше перевалочный шалман для разных тёмных дел. Некоторые факты это подтверждают — и испытывающе смотрит на меня.

— Не понял? — а сам даю кусочек булочки с мёдом соболю, который вертится около моих ног. Кеша, уже совсем стал ручным, зато не менее шкодливым и избалованным. Везде и всюду лезет, а когда гонят, сильно возмущается и шипит. Борзую по кличке Рем, хотя какая она борзая, уже совсем затерроризировал. Зачастую лезет к ней в миску и ворует еду, даже когда сытый. А потом прячет еду по всему двору и дому, за что я приказал бить его лозиной и забирать еду. Беспрекословно слушает только меня, и то, потому что пару раз его футболил. Проникся. И даже почти не шипит, но обиженно строит мордочку. Хомяк какой-то, а не соболь.

— Помещики тоже сильно вами… недовольные. Вы же разговаривали с Арсеньевым и другими — подтверждает и так понятную мне тему, но сознаваться нельзя.

— Опять ничего не понял? Вы можете говорить более ясно — чего-то я уже совсем запутался в своих врагах…недовольство это одно, но посылать убийцу это несколько другое. Так и дворянство лишиться можно, если поймают. А такими темпами, так они у меня движутся, то скоро под каждым кустом враг сидеть будут.

— Вот как вы думаете, откуда в городе новые рабочие появляются? — спрашивает мне Шварц вопросом, которого я совсем не ожидал.

— А что там думать, из крестьян — ну ещё бы. Сейчас Россия на девяносто пять процентов, это крестьяне. Малороссов и инородцев мы пока учитывать не будем, я думаю сейчас речь не о них.

— Правильно. Вот только крестьяне сейчас почти все крепостные, а население городов последнее время растет уж очень быстро — констатирует Шварц.

— Как-то я и об этом и не думал — удивляюсь и честно признаюсь в своём невежестве.

— Вы своими придумками вызвали ажиотаж у купцов. Уже сейчас многие решились на расширение производства, а значит, нужны будут мастера. Но выкупят купцы мастеров и крестьян у помещиков мизер, а работать у них будет много. Понимаете, что я хочу сказать? — наставляет на меня полупустую кружку с кофе.

Чего уж тут не понять. Купцы мне сами рассказывали, под «большим секретом» конечно, что они беглых мастеров и рабочих принимают. Особенно хорошо из дальних губерний. За взятки выправляют им документы или регистрируют вместо умерших. Полиция обязана была выявлять беглецов, но часто безуспешно — они принимали имена умерших. А взятки делали своё дело, чтобы полиция не особо и старалась. Вот и появлялись мертвые души. Вот не зря Гоголь писал и издал свое произведение в 1842 году. В прошлом году было особенно много побегов крепостных крестьян в Бессарабию, о чём даже писали газеты. Требование ряда помещиков о карательной экспедиции к властям и чтобы им вернули беглых. Я тогда и не придал этому значения, посчитал курьёзом, а зря. Нам в двадцать первом веке не всегда понятен смысл, жизни в девятнадцатого. Мы думаем, ах, так не может быть. Может. И, к сожалению, принимает такие уродливые формы, что просто диву даёшься. Вот и выходит, что развитию страны мешает его же правящий класс — дворяне, а особенно аристократы — латифундисты. Большинство из которых превратились в настоящих паразитов. Даже Великая французская революция их не насторожила. Вот и получили такое же, но в 1917 году и в российских масштабах. А потом начали их же крестьяне и рабочие с особой жестокостью их роды и кланы резать, невзирая на возраст и пол. Было конечно и много дворян, кто служил честно и жизни отдавал за Россию. Но вот когда Александр — 1 издал закон о вольных хлебопашцах, никто из них крестьян не отпустил.

Николай I всячески поддерживает дворян, считает их опорой трону. А с другой стороны, а кого? Это наиболее образованная часть общества. Вот только этой часть общества совсем не нужно крепкое государство. Под их давление был принят рескрипт царя от 19 августа 1827 г. Господину Шишкову о запрещении принимать в гимназии, и тем более в университеты, крепостных крестьян.

В своё время Петр I крепко напугал дворян и «почистил» бояр…хотя там несколько по другим причинам. Формирование нового дворянства или другого правящего класса, сейчас никто не допустит. Дворяне уже «прижали» Романовых и такой крепкой царской власти уже нет. Николай I пытается бороться, создав канцелярию Его Величества, но тщетно. Вот и выходит, что вынужденные изменения возникли только после тяжелейшего проигрыша в Крымской войне, обвала рубля, тяжёлого мирного договора, контрибуции и тайных договоров. А не было бы проигрыша, так и осталось бы крепостное право в России ещё на долгие годы. Из-за этого сейчас и происходит постоянное техническое отставание страны во всех сферах.

Дилемма. И что тогда делать мне? Замкнутый круг какой-то. Надо думать. Решение должно быть простое и эффектное. Тут надо действительно быть Петром-1 или Сталиным, чтобы изменить страну, а не каким-то заштатным дворянчиком. А больше всего патриотиски настроенный у нас, это простой народ. Который, любит свою родину, не смотря ни на что. Он её движущая сила, гордость и слава. Не зря же у европейцев постоянно возникали разные планы, типа «Ост», и от которого они даже и сейчас не отказались. Просто немного изменили и меняют по обстоятельствам и времени. Не получается так, попробуем по-другому. Вот их западная философия — Россия должна быть колонией. И никакого многополярного мира они не приемлют.

— Да понял я уже Сергей Павлович, что надо мне из Тулы уезжать — и так понятно к чему в очередной раз меня подталкивает полковник.

— Ну, не надо так драматизировать ситуацию. Думаю, через полгода тут многое поменяется. Мы тоже не сидим без дела, и вы тогда спокойно и вернётесь — пытается успокоить меня Шварц.

Затем приехал Титов с подчинёнными, составил протокол и спокойно забрал трупы. Я ему подарил небольшой трофейный кинжал с парохода. Чувствую, понадобится мне его услуги и не раз… и не два. Так что хорошее отношение с полицией просто необходимо.

Следующие четыре дня я носился с охраной по городу как заведённый. Посещал знакомых купцов и мастеров. Договорился с архитектором Федосеевым, что он построит мне четырех этажный дом-мастерскую. Просидели с ним полдня над общим проектом. Сначала я даже хотел туда паровую машину впихнуть, но в процессе обсуждения понял, нафига. В полуподвальном помещении у меня будут жить часть мастеров, так тут делают для сохранения тепла. На первом этаже кухня с большой печью с водяным котлом для отопления. Тут же будет большая сапожная мастерская и зимний туалет. На втором будет пошивочная и примерочная. А то я устал спорить по каждой мелочи с Антоновой. Масандра, будет служить частью складом, частью жилой зоной. Там будут и маленькие буржуйки, их будут топить, когда станет совсем уж холодно. Швейные и наждачные машинки я решил переделать на ножной привод. Стёкла привезу с Гусь-Мальцева, а крышу покрою черепицей и всяко утеплю здание. Благо, мой тёзка Грязьев, выполнил обещание. И мастеров нашёл и уже выпускать начал. Многие уже начали присматриваться к новому строительному материалу. Другое дело, что черепица сама по себе тяжелая и надо несколько менять как конструкцию дома, так в особенности крыши. А это дополнительные затраты.

Частые пожары этому тоже хорошо поспособствовали, ведь кровельное железо ещё дороже. А главное крыша получается холодной в отличие от черепичной, что тоже очень важно. Глину он везёт на черепицу с Венёвского района, где организовали дополнительно карьер. Там они пусть с Федосеевым сами «колдуют», лишь бы моё условие о теплоте выполнили. Договорился я с ним и об изменении формы кирпича, на более совершенный. С двумя отверстиями и пазами посередине. А то тут стены здорово «гуляют» при строительстве и таких инструментах. А хорошие мастера уж очень дорого берут, да и почти всегда заняты. Этим опять удивил Грязьева, но я опять сослался на книги о римской и греческой архитектуре. Смотришь, так я у местных и приобрету авторитет по передовому строительству.

По этим временам, очень и очень получиться прогрессивное здание. В процессе разработки с Василием Федоровичем договорились полюбовно. Ему разрешено использовать мои придумки, а он будет отвечать за строительство здания под «ключ». Единственное, я настоял на увеличении толщины стен и потолков, чем сейчас принято. Хотя куда уж толще. Так, что обошёлся мне проект чисто в символические сто рублей архитектору. Будет и конюшня, баня, сараи и высокий забор с воротами. Будет и выгребная яма с трубами.

Так же он будет контролировать возведения двух нормальных заборов вокруг моего участка и дома. Это и привет моим жадным соседям и борьба с разным ворьем, расплодившимся в городе. Один забор повыше, что охраняет хозяйские постройки и сам дом, а второй уже поменьше сам участок. Согласовал с отцом Марии, тот, оказывается, неплохо разбирался в садоводстве. Начнут высаживать деревья фруктового сада и разбивать огород для овощей. От меня за всем этим будут наблюдать Фёдор с Марией, подробно записывать и предоставлять отчёт. Тут я больше на Марию надеюсь. Пришлось раскошелиться, но деваться не куда. Людей у меня всё больше и траты на питание возрастают, особенно по весне.

Эти тоже… преподнесли мне свой «сюрприз» в виде беременности Марии. Да, война — войной, а жизнь идёт по своим законам. Хоть Кулик с Ремезом успокоились и то потому, что я видят моё отношение к своим людям. А Ремезы ещё и проштрафились, и не раз. А пока к местным вдовам бегают…может и ещё куда, я не слежу, только предупредил что ни дай бог заразу в дом притянут.

Больше полдня потратил на общение с Лорис-Меликовим и Иван Михайловичем Гольтяковым. До которого, наконец, удалось добраться до конца дня с Михаилом. У Лорис-Меликова выяснил, под большим секретом, разумеется, для шпионов тут полное раздолье, секретности никакой. Что это за отряд у него такой и почему ему вдруг надо хорошее и не стандартное вооружение? Специальный отряд-корволант, которому поставлена задача, поймать имама Шамиля на Кавказе. Ну… ничего себе, задачка. Отсюда и финансирование. Разрешение использовать любое вооружение и снаряжение на своё усмотрение. Вот Михаила и направили в Тулу для закупок. А тут я такой…весь необычный и с разными придумками, тем более «товарищ Лори» проблемой с деньгами не отягощен…в разумных пределах, разумеется. Решил помощь. Это очень серьёзная причина в моей помощи.

Сначала мы с ним вдвоём долго обсуждали и спорили об оружии, снаряжении и тактике. Что-то и для меня стало новостью, например сухарный понос. Питательность сухарей равна питательности хлеба, но продолжительное их употребление вредно для здоровья. Иногда вызывая так называемый сухарный понос. Поэтому в видах гигиенических, и даже в военное время довольствие сухарями по возможности должно чередоваться с довольствием свежим хлебом. Что, а печь хлеб в условиях военных действий не просто, это и так ясно. Максимум питаться сухарями можно только дней десять, а то потом наступает дисбактериоз. Сухарный понос, сродни дизентерии, из-за чего небоевых потерь бывает чаще больше, чем боевых.

Пришлось вспомнить и за галеты и за крекеры…особенно немецкие во время Второй мировой войны. Наши как-то этим не сильно отягощены были. Они меньше впитывают в себя влаги и менее ломки, чем сухари. Заехали по дороге к пекарям и обсудили с ними пробные партии. Их будут заворачивать в вощёную бумагу по десять и двадцать штук. А мне и Мария сделает и галеты и лапшу.

Консервы здесь известны со времен Наполеоновских войн. Но сейчас при производстве консервных банок применялся свинец, который содержался в припое швов, что приводило к медленному отравлению этим металлом. Понятно, что меня это крайне не устраивало. Пришлось заехать к Добрынину, изображать «совместное творчество» с Михаилом. Обсудили с ним вопрос, а заодно «подсказать» делать кольцо на крышке для открывания. А то ещё потом консервный нож «придумывай», ну его нафиг.

Нельзя сказать, что к этой идеи Николай Николаевич отнёсся хорошо, слишком сложное и дорогое поначалу будет новое производство. Но тут больше Михаил старался…уж не знаю зачем. Я же задал вопрос, как бы задумавшись.

— Скажите, Николай Николаевич, а ведь можно же не только мясо и рыбу, но и другие продукты так заготавливать. Да и зачем вам этим самим заниматься? Сделайте оборудование для закатывания в дворянских имениях, а Черников свободно наладит выпуск банок, да ещё и спасибо скажет. Дворяне в очередь станут. Особенно если пробьёте, как военный заказ, например для флота. Банки можно и стеклянные сделать — с оловом в стране сейчас проблемы, на массовое производство консервов точно не рассчитано. Будут слишком дорогие…хотя и дешевле импортных.

— Опять к вашему отцу направляете? — пробурчал Добрынин.

— А почему бы и нет? Всяко лучше, чем из-за границе тащить. А смотришь вы и сами тут выпуск наладите. Там ведь прозрачность стекла не важна — развожу руками на обвинения главы.

— Ну, разве что так…как попробовать пробить государственный заказ — опять бурчит Добрынин.

— Но нужно обязательно обойтись без использования свинца — подвожу итог рассказа, про консервы.

За него в первых консервах я читал ещё дома, особенно об первых отравлениях. А варить могут и без автоклавов. А нет, так и купят у Мальцева, подумал я. Для себя помещики и крестьяне уже давно делали консервы в глиняных кувшинах. Варили мясо и рыбу, заливали жиром, плотно закрывали и ставили в погреба или ледники. Срок хранения подводил, но и для перевозки и летом, такое тоже не годилось. В общем, ничего особо нового для них не будет, кроме упаковки. А спрос есть. Правда, не большой. Но, это из-за дороговизны консервов и сплошного их импорта.

— Почему? — удивляются и Добрынин и Михаил.

— Свинец, вреден для здоровья. Это ещё в Римской Империи определили — вру, не моргнув глазом — и начали менять водопроводные трубу и канализацию. Стали тут же использовать глиняные. Это я в книжке вычитал.

— Да? Не слышал, но учту — удивился Добрынин.

Конечно, хорошо бы и полевые кухни сделать, но я сомневаюсь, что их купят. Нет, признают, что вещь нужная…и на этом всё закончится. И на это есть много причин. Начиная от цены. Отсутствие нормального металла и его ценой сейчас. Заканчивая коррупцией полковых командиров. Они очень неплохо наживаются на продуктах и ценах. Ну, разве, что для себя, я смогу сделать небольшую кухню на колесах. Надо подумать. Мой «туристический поход» выявил слишком много всего, не знаешь, за что и хвататься. А главное стоит это, очень и очень прилично…

Иван Михайлович Гольтяков в свои тридцать пять лет, стал уже довольно знаменитым мастером-оружейником. Да и сама надпись на оружие с фамилией Гольтяковых, говорила о его высоких качествах…и высокой цене. Рассматривая нарезной пистолет с шестигранным стволом, я никак не пойму, но почему он такой? Заряжается с конца ствола. Размером и весом на маленький автомат тянет. Калибр миллиметров под двадцать. Так пистолет вполне хороший, разве чересчур украшенный. Целый музейный экспонат. На царской охоте пойдёт, на войне такой точно, не нужен.

— Иван Михайлович, а почему стволы гранёные? — никак не пойму задумку мастера.

— А как тогда нарезы сделать? — удивляется он.

— А вы как делаете? — передаю образец Михаилу. Ну не знаю. Я бы такой точно не брал бы, хоть и бой у него неплохой. Но у Михаила времени особо нет, пора возвращаться на Кавказ. Он у меня и кирасы и револьверы выклянчил. Пришлось продать. А за одно и даги, но сабли я отказался на отрез. Пусть местные покупает, если ему они так нужны. Деньги у него есть. Да и любят они все разукрашенное оружие, в отличие от меня. Конструкцию даг я уже перерисовал, можем и сами сделать. Главное сталь подходящую найти. А вот баварский четырех ствольный штуцер его не вдохновил, слишком сложный в заряжании и обслуживании.

— Закрепляем ствол и сверлим. Так проще — пожимает плечами мастер.

— И в ручную? — констатирую. — Вам вообще не стыдно? Нартов, когда ещё станки свои изобрёл. Почему иностранцы пользуются во всю, а вы нет?

— Да — скептически отвечает он. — А кому это надо? Ну, потрачусь я на станки и паровую машину, а много ли я пистолей продам?

Так, что-то не туда мы в разговоре пошли, ещё поругаемся ненароком.

— У меня есть заказ на двадцать нарезных пистолей — и начинаю объяснять, показываю захваченное с собой вертикальное ружье Леклера. Мастер с Михаилом внимательно слушают. Я решил заказать, что-то среднее между охотничьим нарезным ружьем и пистолетом. По моим задумкам должен получиться двуствольный переламывающийся капсульный пистолет. С длиной стволов сантиметров сорок. Так чтобы даже двумя руками стрелять было удобно. Можно и с локтя. Конечно, получится тяжеловатый, но по местным меркам нормально. Из-за низкого качества нынешнего пороха, по-другому никак. Уменьшил калибр, обозначив его диаметр ногтя большого пальца, я думаю, миллиметров десять получится. Но строго предупредил, чтобы калибр у всех был одинаков. Пулю предложил сделать по типу Минье. Себе потом изменю на свою, доработанную. Изменил рукоятку на «современную», и туда можно дополнительно складывать капсюля. Предложил большую дужку для двух курков, чтобы можно и зимой стрелять в перчатках. Должен получиться нормальный пистолет, и главное заряжается очень быстро. Пару таких пистолетов будет не хуже, чем даже шестизарядный Кольт. А стрелять я надеюсь лучше из-за длины ствола. Плюс будут располагаться в кобурах на груди, под каждую руку. Будут служить и дополнительной защитой. Большего к сожалению сейчас мастера сделать не смогут, да и то немного. Да ещё и на таком оборудовании.

Сделать же копию Кольта с вращающимся барабаном для них непосильная задача. Пистоль вышел по цене восемьдесят рублей и только для меня. Что, в общем, тоже очень не дешево. Из-за цены я не стал вводить и унитарный патрон. Сейчас все сами себе отливают пули и отмеряют порох. Начнут и другие повторять, и не о каком стандартном калибре слушать никто не будет. Ну а так хоть какие-то будут. Да и не реально сейчас обеспечить нашу армию унитарным патроном. Я же сам пользовался импортным порохом и капсюлями, в основном французскими, что и так поднимало цену моего выстрела на треть.

А ведь даже при царе Михаиле Федоровичи делали восьмизарядные «винчестеры», где патроны подавались из приклада. Унитарные железные патроны делали вплоть до Екатерины Второй, тот же мастер Лялин. Увы, почти всё было утеряно. Вся школа стрелкового оружия русских мастеров сошла на нет. Особенно сильно шапкозакидательские настроения возникли после заграничного похода на Наполеона. Многие начали кричать, что у нас всё самое лучшее и менять ничего не надо… Ага, хотя ружья в основном были английские.

Лорис-Меликов внимательно слушал наш деловой спор-обсуждение с Гольтяковым…и вдруг тоже заказал двадцать пистолей. Иван Михайлович от такого большого заказа даже растерялся. Правда, Михаил попросил меня уступить первоочередность ему. Немного поспорили о величине калибра. Пришлось мне вдаваться в спор и приводить примеры, но своё мнение я всё же отстоял. Оставили задатки, но я настоял, чтобы у меня не было никаких лишних украшений.

— Формы должны быть гладкие и зализанные, чтобы не скапливалось грязь — объяснил свою прихоть. Да и лишняя тяжесть, как и цена, мне совсем не нужна. — Кроме нескольких пулеек, кобур и патронташей другого ничего не надо. — А то понимаешь, привыкли тут коробочки, ленточки и всякую муть лепить к боевому оружию. Вот это мне точно не надо. Придётся волей-неволей Гольтякову думать о внедрении механизации. Сделать быстро сорок одинаковых стволов не шутка, а сроки мы поставили жёсткие. Но и оплату Иван Михайлович выставил и это только нам не слабую восемьдесят рублей за пистоль. И без всяких скидок на опт, как мы с ним не торговались.

Дальше поехали к Николаю Ивановичу Гольтякову, мерить дегеля. Ну что сказать, хорошая получилась жилетка. Тяжеловатая, немного не привычная, но я понял, что мне крайне необходимая. Вторую опять выклянчил Морис. Вот же попугай на мою голову взялся. Всё слизывает и ещё просит. Тут тоже оставили заказ по двадцать штук дегелей, но шепотом купцу, чтобы метеоритное железо использовал только мне. Михаилу опять первому, но из специального сплава. Заказали и десяток походных фильтров на двоих.

Братья Гольтяковы на наших заказах с Лорис-Меликовым точно поднимутся. Такого массового заказа, да ещё и с задатком они давно не видели. Я ещё заказал пять щитов, но уже конически — граненой формы. На этот раз Михаил меня не поддержал, сказал, что на Кавказе такого добра хватает. Везти, их смысла нет.

На этом мы расстались, и каждый поехал заниматься своими делами. Меня конечно Михаил приглашал с ним завтра проехаться по магазинам, но я отказался. Надо быстрее свои дела доделывать и уезжать из Тулы. Но чувствую, опять он припрётся ни свет ни заря.