Агни 2

Глава 18

В том страшном мире, в который она закрыла глаза, за нею неутомимо гонялись жуткие чудовища, разглядеть которых она не могла, но знала, что они страшные. Они прыгали на неё сверху и из каких-то драпировок, которые то появлялись, то исчезали. Они резко проносились мимо, успевая больно тяпнуть её за руку своими зубищами, которые Аня опять-таки не видела, но знала, что они есть. А где-то далеко – там, за всем этим страшным местом (она слышала!) ходили знакомые ей люди. Кто-то кричал: «Никас! Никас! Сюда! Быстрей!» Кто-то плакал навзрыд: «Агни! Агни-и!» Но все эти звуки существовали очень далеко… Аня наконец сориентировалась, что это за место, куда она попала во сне. Реставрировали они бригадой в одном городе дом культуры какого-то завода. И в том здании была очень крутая лестница – всего в семь ступеней. Аня этой лестницы очень боялась, однажды оступившись на ней – счастье, что бежала с пустым ведром. Колени отбила до кровавых рассечений на коже – не то что синяков. И, когда ремонт огромного здания был закончен, эта лестница ещё долго ей снилась в беспокойных снах. А потом потихонечку те сны сошли на нет… И вот снова она – та лестница, на скорую руку сляпанная из битого кирпича и бетона и выкрашенная сейчас уже полустёртой синей краской. Ступени узкие, и Аню кто-то заставляет ходить по этой лестнице – с вёдрами, полными краской, напуская на неё страшных чудищ.

… Сон уехал в сторону, и Аня начала отчётливей слышать тех, кто до сих пор существовал в отдалении. Они приблизились – и очень встревоженные из-за неё. Сначала говорили неразборчиво, а потом кто-то тихо, но повелительно сказал:

- Я буду приподнимать её, а ты снимай.

Аня попыталась жаловаться, что, приподнимая её, эти люди будут причинять ей мучительную боль во всём теле. Но, услышав свой поразительно слабый голос, вынужденно примолкла.

А когда с неё сняли всё, кроме нижней рубашки, когда голову уложили на мягкую прохладу взбитой подушки, а неожиданно лёгкое тело укрыли быстро согревающим одеялом, она вдруг почувствовала такое облегчение, что немедленно уснула.

Ненадолго. После быстрого и какого-то светлого сна глаза спокойно открылись. И свет их не резал. Впечатление, что она проснулась поутру… Но, полностью придя в себя, Аня увидела Кристал, сидевшую рядом на стуле и энергично вязавшую крючком, время от времени подёргивая нить из небольшой корзинки. Свет жёлтого, явно закатного солнца лился на её вязание от ближайшего окна, но чуть дальше, в тёмном углу, горела свеча в настенном канделябре.

- Кристал? А… почему ты не спишь?

- Ты очнулась! – обрадовалась девочка. – А времени до сна ещё много! Просто у тебя был какой-то странный сон. Как ты себя чувствуешь?

- Ну… Очень хорошо, - немного озадаченная, ответила она.

- Дин Таеган и Никас думают, что на тебя оказано магическое воздействие, - важно сказала Кристал. И повернулась к двери: - Ой, Онора пришла! Онора, она проснулась!

Но первым к Ане подошёл, буквально отодвинув Онору со своего пути, Таеган. Он коротко зыркнул на Кристал, и та поспешно, собрав вязанье в корзинку, слетела со стула. Он не стал садиться на освободившееся место, а бесцеремонно сел на кровать, так что Аня, открыв от его…. ну ладно – пусть будет бесцеремонности рот, съехала к нему.

- Что случилось? – сердито спросил Таеган, мягко взяв её за плечи. – Каким образом ты… Ох… Что это я… Как ты себя чувствуешь? Боли нет? Нигде? Даже странно, - это он уже отстранённо прошептал, пристально разглядывая её, от смущения потянувшую на себя одеяло, которое застряло под его тяжёлым телом.

- Я себя чувствую замечательно! – в полный голос объявила Аня и тут же так же сердито заявила: - Дай мне одеться – неудобно же!

- Но ты в самом деле ощущаешь себя здоровой? – уточнил Таеган, вставая.

Вскипела так, что очень хотелось сказать: «Не веришь? Встану – сейчас всех метлой повыгоняю из своей комнаты, если нормального языка не понимаете!» И с трудом утихомирила себя, не рявкнув: «Да!», а всего лишь произнеся слово чуть раздражённо.

И Таеган, всё ещё с тревогой в глазах, кивнул и вышел из комнаты. Аня села наконец на кровати, а пригнувшейся мышкой влетевшая в комнату Кристал быстро подала ей вещи. В момент одевшись, Аня посомневалась пару секунд, стоит ли надевать привычную безрукавку, – и решила, что и так хорошо: дома всё-таки устоялось тепло недавних солнечных дней.

Уже вместе с Кристал она быстро спустилась в гостиную, на ходу размышляя, что там с ужином. Но пришла в себя, увидев: до ужина время есть, а девочки успели устроить в столовой полдник, повторив её вчерашнюю задумку с быстрым перекусом.

Аню усадили за стол и подали горячего чаю, причём Онора, Никас и Таеган уставились на неё так, как будто она… по крайней мере надела на себя абсолютно не подобающее случаю платье. Их пристальные взгляды заставили её неприлично буркнуть:

- Почему вы на меня так смотрите?

Двойняшки тоже с интересом воззрились на старшую сестру, а Кристал, глядя на неё, чуть пожала плечами: мол, я-то ничего «такого» не вижу.

- Я был в полной уверенности, что на тебе магический след от воздействия чужого мага, - растерянно сказал Таеган. – Но сейчас смотрю – и не вижу ни малейшего следа. Ничего не понимаю.

- Присоединяюсь, - хмыкнул Никас.

А Онора робко покивала, подтверждая их объяснение.

- Уж если об этом говорят довольно опытные маги («Не считая Никаса», - напомнила она себе), то мне-то что сказать? Мне показалось – я просто устала.

Чтобы не смущать Аню слишком дотошными взглядами, мужчины решили больше не говорить об её странном недомогании, правда, строго предупредив её: она должна сразу сказать им, если ощутит что-то необычное.

Кроме всего прочего, за столом она узнала, что по дороге домой, благо время позволяло, мужчины и мальчики успели придумать, как провести примерный ритуал с Конгали, и даже записали его основные этапы. И только неожиданное болезненное состояние Ани помешало им претворить свою задумку немедленно – даже про голод забыли, так увлёкшись интересным для всех четверых делом. Правда, когда говорили об этом ритуале, Никас сидел за столом несколько немногословный и, честно говоря, излишне задумчивый. Он даже откликался не сразу, если к нему обращались.

Так что Аня, едва все поднялись из-за стола (за полдником продолжали разрабатывать систему магического ритуала), удержала брата и отошла с ним к окну, чтобы спросить наедине:

- Что случилось, Никас?

Если сначала он внимательно смотрел ей в глазах, ожидая её вопроса, то потом отвернулся к окну и уставился на сад, который мягко переливался золотистым отсветом вечернего солнца. Потом вздохнул и неуверенно сказал:

- Наш план с помощью Конгали таков, что после проведения ритуала призрак девочки исчезнет, и что будет потом – неизвестно. Понимаю, что говорю сумбурно… Но помнишь того чиновника, который с другими магами помогал возводить защиту вокруг нашего поместья? У него ещё очень светлые волосы.

- Ты имеешь в виду дина Валентайна? – уточнила Аня.

- Именно его. Сегодня у меня появилось свободное время, и я зашёл в архивы суда. Решил начать поиски девочки Конгали, которой поставили метку дома в десять лет. Повезло, что такие дела лежат по порядку. – Никас помолчал, явно не решаясь произнести следующие слова, а потом снова посмотрел в окно. – Это его дочь. И скажу честно – я ничего не понимаю. Мне было интересно придумывать ритуал введения в девочку силы. Мне интересно, получится ли просто дать ей сил, даже не магических. Но… Таеган утверждает, что девочка, возможно, жива.

- И… что? – медленно от растерянности спросила Аня. – Что ты подумал?

- Наш интерес к ритуалу меркнет перед соображением: а что случится с девочкой, если мы напитаем ею силами? Понимаешь, я встаю перед выбором… Мы не знаем, что в семье дина Валентайна произошло. А если, очнувшись от неизвестного магического воздействия, девочка окажется в ещё более опасном положении в своей жизни?

Теперь отвернулась Аня, которую ситуация всколыхнула, но иначе. Постояв немного со сжатыми руками, она резко обернулась к брату:

- Ты работаешь в суде. Ты записываешь множество тамошних историй, как я понимаю твою работу. Никас, может ли преступление мужа ложиться уголовным последствием (или как оно по-другому называется!) на его жену?!

- Что… ты имеешь в виду? – не сразу сообразил Никас.

- Никас, я нашла на мансарде медальон с портретом Конгали, а после этой находки призрак и появился в нашем доме.

- Ты думаешь, что ситуация с Конгали – ситуация, созданная дином Хармоном? – Никас аж вздрогнул, догадавшись наконец о причине тревоги сестры. - Поэтому ты боишься, что, если он совершил магическое преступление, с тебя могут потребовать ответить за его поступок? Поэтому ты в последние дни ходила… - уже шёпотом не договорил он. И глубоко задумался, прикусывая губу и сжимая кулаки.

На чей-то упорный взгляд Аня украдкой скосилась: Таеган, беспокойно нахмурившись, смотрел на них обоих. Чувствуя себя не в своей тарелке: он наверняка думает, что ему не доверяют! – Аня тихонько сказала Никасу:

- Таеган – почти член нашей семьи. Как ты думаешь, можем ли мы ему доверять в этом сугубо семейном деле? Ведь он тоже может подсказать, как быть. А то… Мы шепчемся, а ему неловко. Да и мне…

- Позовём Онору и посидим в твоём рабочем кабинете, - быстро решил Никас. – В компании легче решать такие вопросы. А вдруг ещё что-то всплывёт… Агни, может, принесёшь тот медальон с мансарды? А я подойду к Таегану и объясню ему ситуацию.

Почему он не объяснил её Таегану сразу? А, вон что… Сначала Никас заехал за мальчиками, а уж потом за Таеганом. И говорить с ним о своих подозрениях по поводу Конгали при двойняшках он не хотел… Аня слегка замешкалась, чтобы Никас первым отошёл от окна и сразу направился к Таегану. Вот теперь, когда старший брат вполголоса заговорил с ним, Аня проскользнула мимо, лишь бегло улыбнувшись Таегану, который всё-таки проводил её взглядом.

Пока бежала по лестнице из рабочего кабинета дина Хармона, она ни о чём не думала, кроме как о том странном совпадении – о призрачной девочке, которая оказалась дочерью довольно высокопоставленного (хотя бы в городской власти) чиновника. И, только пробираясь по мансарде в поисках того самого сундучка, на крышке которого оставила цепочку с медальоном, внезапно вспомнила: дин Валентайн признался, что его магическое зрение пошло на убыль после несчастья… нет, он сказал, что пережил семейное горе! Не из-за Конгали ли случилось оно?..

Но, возвращаясь, вдруг подумалось совсем странное: Никас нисколько не удивился, когда она сказала про мансарду! Почему?!

И хмыкнула: этот вопрос взволновал её больше, чем проблема Конгали! Почему? Так проявляется её собственный эгоизм? И поймала себя ещё на одной мысли: скажет Никас – не скажет про мансарду в обсуждении? Спустившись в кабинет, она мельком удивилась, что взрослые их дома всё ещё не собрались. Выглянула в гостиную – они как раз шли к ней… И, открывая дверь нараспашку (младшие сюда, как и в библиотеку, зайти не могли), она снова забеспокоилась: будет ли сказано о мансарде? И поразилась: «А у меня это не навязчивая идея?! Что я так прицепилась к тому, что все, кроме уже Никаса, узнают про мансарду?! В конце концов, её видят все, кому не лень – каждый Божий день! Неужели я так зациклена на том, чтобы первой всё разузнать о мансарде? И только потом восприму, что ею заинтересуются остальные? Но ведь поздно, если Никас скажет!..»

Все расселись вокруг письменного стола. И через весь стол Аня протянула старшему брату цепочку с медальоном, обречённо вздохнув («Сейчас все узнают, откуда она!»), а потом с недоумением глядя на остальных, когда все буквально «отмахнулись» от мансарды, сосредоточившись на медальоне с портретом Конгали.

А потом Аня не выдержала и рассказала о промелькнувшем в разговоре с дином Валентайном эпизоде про семейное горе. Ведь чиновник не просил скрывать эту информацию от посторонних – тем более, он чётко не сказал, в чём именно то самое семейное горе заключалось. Таеган чуть ли не обнюхал медальон – так близко изучал его и сосредоточенно, а затем, нисколько не сомневаясь, передал его Оноре, которая тоже жадно обследовала вещицу. А потом подняла голову.

- Да, это проклятие. Но… непонятное, потому что незавершённое.

- Что это значит? – насторожился Никас.

- Его действие… - Онора снова поднесла медальон к глазам, причём Аня заметила, что её глаза мелко-мелко двигаются, будто она наблюдает за движением внутри медальона. – Кем-то приостановлено. То есть проклятие продолжает своё действие, но очень… даже не медленно, а замедленно – так, как будто ему что-то мешает.

- А если не мешает, а начато действие против проклятия? – задумчиво спросил Таеган, снова забирая украшение и рассматривая его словно бы новым взглядом.

- Меня больше интересует, почему оно оказалось у дина Хармона, - сказал Никас, глядя, как медальон покачивается на цепочке. – Не он ли начал процесс остановки? Но почему тогда не завершил?

- Я в последнее время подозревала дина Хармона, что это он навлёк проклятие на Конгали! – вырвалось у Ани.

- Неудивительно – при наличии в нашем доме её медальона…

«Нет, у меня точно навязчивая идея! – с изумлением решила Аня. – Сейчас бы волноваться о том, что должен был сделать дин Хармон, а я думаю только о том, почему вместо слова «мансарда» Никас сказал слово «дом»! Как будто уже забыл, где я нашла этот медальон! Ничего не понимаю…»

А за столом тем временем вовсю решали проблему Конгали.

- Нет, тот ритуал, который мы придумали в дороге, проводить нельзя, - заявил Никас. – Мы не знаем, что именно происходит в доме дина Валентайна. Греди нарисовал портрет Конгали, как девочки, которая не только повзрослела, но и спит. По мне, так надо выяснить, когда она заснула. И тогда отталкиваться от этой информации в своих попытках помочь этой девочке.

- Не уверена, - сумрачно вставила Аня. – Я думаю, сначала надо выяснить ещё одну деталь: бывал ли дин Хармон в доме дина Валентайна – и с какой целью. Что бы там ни произошло, я не хотела бы, чтобы на нас всех… - она хотела сказать повесили чужое преступление, но удержалась от грубости: - Подумали бы плохо из-за действий дина Хармона. И Онора так и не сказала, что значит этот медальон, а ведь она специалист по снятию проклятий! Так что собой представляет этот медальон? Он та вещь, которая является частью проклятия? Или он сделан таким образом, что удерживает действие проклятия?

- Есть ещё один аспект, - задумчиво сказал помалкивавший до сих пор Таеган. – С какой целью проклята Конгали? И потому я согласен с Агни: надо бы узнать подноготную того, что именно произошло в семье дина Валентайна.

- Если никто не возражает, - тихо сказала Онора, которая, кажется, даже обрадовалась косвенному обвинению Ани: надо бы уточнить, что собой представляет медальон, - я заберу медальон в библиотеку. Мне там легче работается. Думаю, через некоторое время я буду знать, что он такое.

- Спасибо, Онора, - улыбнулась ей Аня и тут же взглянула на мужчин: - А как можно разведать, что произошло в доме дина Валентайна?

Мужчины переглянулись.

- Слуги, - решительно сказал Таеган. – Надо бы кого-то подослать к ним, чтобы разговорить, навести на этот случай.

- А если после этого случая слуг в доме поменяли? – спросил Никас. – Например, затем, чтобы не болтали лишнего. Хотя нет, чего это я… Слуг-свидетелей, наоборот бы, оставили в доме, взяв с них клятву молчания.

- Клятва молчания – это серьёзно, - вздохнул Таеган.

- Чем думать, легче попробовать разговорить – и таким образом узнать, была ли клятва молчания – или хозяин дома не заморачивался утаивать всё, что произошло, - уже сердито сказала Аня.

- Думаю, ты права, - покачал головой Таеган. – Нужно начало. Никас, подумаем, как это сделать?

- По дороге на работу, - согласился старший брат. – Онора, ты точно сумеешь уже сегодня выяснить насчёт медальона?

- Да, я это сделаю.

Конец беседы ознаменовался тем, что Онора убежала в библиотеку, а Никас пригласил Таегана в конюшню, чтобы осмотреть ландо: когда возвращались домой, обоим послышалось что-то подозрительное в скрипе колёс. А заодно оба намеревались продумать, каким образом вызвать слуг из дома дина Таегана на разговор о Конгали. Хм… Слуг, которых надо было ещё и найти вне дома – например, где-то в продуктовых или иных лавочках. Причём вызвать их на разговор таким образом, чтобы ни Таегана, ни Никаса слуги эти не заметили.

Впечатлившись их громадной многогранной проблемой, Аня не стала обижаться, что Таеган не остался с ней, зато вспомнила о делах по дому и поспешила посмотреть, всё ли готово к скорому ужину. Убедившись, что только одно блюдо надо будет разогреть, а остальные можно подать и так (помидоры со своего огородика нарезать и обсыпать приправами со здешним растительным маслом!), она вышла в гостиную. В открытую дверь мастерской увидела, как Кристал увлечённо продолжает вязать – полотно и в самом деле выходило потрясающим, а Лисса сидит рядом с ней, явно набегавшись, и что-то щебечет… Взгляд в окно: на улице набежавшие было тучи разошлись, и снова дом купался в оранжевых лучах вечернего солнца. То есть светло – и достаточно.

Прикинув время до ужина, прикинув время на короткое, но весьма интересное путешествие, Аня вошла в мастерскую и спросила:

- Отдохнуть не хотите?

- На озеро? – поморщилась Кристал. – Трава от дождя мокрая. Пока ты лежала – маленький прошёл, - объяснила она. – Но противный.

- Нет, у меня предложение полюбопытней. Как вам такое – сбегать в подвал?

- Где страшная ведьма живёт?! – обрадовалась Лисса.

Аня чуть не подавилась смехом: малышке подавай сказки – и по возможности пострашней! А Кристал просто рот открыла. Делать нечего – пришлось выдавать своё желание на всеобщее обозрение:

- Пока мужчины заняты на конюшне, я хочу проверить, что у нас есть в подвале. А вдруг там ещё какие-нибудь тряпки на игрушки найдутся?

- А нас возьмёте? – сунулся в открытую дверь Кеган.

- При условии, что вы Никасу не скажете, - решительно сказала Аня.

- Но мы же пойдём через двор, - напомнил Греди, улыбаясь появившейся рядом Конгали: мальчик в последнее время здорово сдружился с призраком.

- А то это у нас единственная дверь, - смеясь, сказал Аня. – Выйдем через террасу – и прокрадёмся к подвальной двери.

Идея пройти в подвал украдкой от Никаса страшно понравилась всем. Хихикая в ладошки и даже ссутулясь, чтобы их не заметили из конюшни, вся компания из пяти человек, одной собачонки и одной призрачной девочки высыпала на террасу и обежала дом, чтобы тут же нырнуть в кусты. Ну и что, что они мокрые? Зато спрятались!

От тех, кто, вообще-то, был так занят работой, что мог и опоздать к ужину!

Аня быстро открыла замок, и народ влился в подвальное помещение – мальчики впереди, потому что храбрые – и вообще, мужчины всегда должны быть впереди. Особенно в таинственных, неизведанных ранее местах!.. Дверь за собой плотно закрыли, едва зажгли свечи. Лисса осматривалась и чуть не подпрыгивала на месте от нетерпения, как и остальные.

- Что ищем? – деловито спросил Кеган. – Только тряпки?

- Нет. Всё, что покажется интересным, - решила Аня, невольно усмехаясь: пойди туда – незнамо куда, найди то, неизвестно что! Красота! Настоящее приключение!

Кроме той каморки, в которой Никас держал Онору, остальные были закрыты. И вот тут-то Аня убедилась в очень странной мысли: если бы она не заходила первой в остальные каморки, открытые всем чуть ли не настежь, никто бы и не подумал зайти в них! Неудивительно, что вскоре она сообразила: как библиотека и рабочий кабинет дина Хармона, все помещения были настроены на Агни! Ага!! Значит – и мансарда остаётся в её единоличном владении! Ну, до тех пор, пока она не пригласит туда кого-то с собой!

Так что после первого же эксперимента с открытой дверью, она просто входила в следующее помещение и звала всю компанию. Врывались первыми опять-таки мальчики и требовали, чтобы девочки светили им, пока они обшаривают очередную каморку.

Обыски вскоре дали первые результаты. Аня, конечно, надеялась на эти результаты, хотя и сомневалась в своей давней задумке. Но…

- Тут такая штуковина! – закричал Кеган.

- Где? – бросился к нему Греди.

Подняли все свечи, рассматривая старый, но явно ещё крепкий (на неопытный взгляд Ани) агрегат: это была бочка на ножках, как у стула, вместо спинки переплетение полированных палочек и толстой проволоки, а сбоку какая-то фиговина – на расстоянии полуметра друг от друга два колёсика, сообщавшиеся с помощью металлической же цепи, чем-то похожей на велосипедную. Греди обнаружил у этого таинственного агрегата металлическую ручку. Попробовал крутить. Сначала та скрипела, не поддаваясь, а потом потихоньку пошла по часовой стрелке, завращались колёсики, потому что завертелась цепь. Одновременно затрещал бочонок, тоже постепенно разгоняясь и крутясь.

- Что это?! – изумилась Аня.

- Греди, перестань, - велел Кеган и, дождавшись, когда агрегат затихнет, поднял круглую крышку бочонка, на внутренней стороне которого были какие-то округлые детали. Все сунулись посмотреть, что там, внутри бочонка. А там оказался довольно чистый, металлический же сосуд. – Эта штука стирает бельё, - объяснил Кеган. – Агни, может, ты после болезни и не помнишь, но Кристал должна помнить, как наша мама бегала к соседям, и они давали ей стирать в этой штуке постельное бельё.

Все сгрудились вокруг старинной стиральной машины и с уважением разглядывали её. Аня помолчала, а потом спросила:

- То есть надо крутить за ручку, за вот эту – и она будет работать?

- Да, внутри вращаются вот этот таз и крышка.

- Она очень тяжёлая? – уже задумчиво спросила Аня.

Мальчики немедленно оттеснили зрителей от стиральной машины и после «раз, два – взяли!» попробовали приподнять конструкцию. Ого, у неё ещё и ножки оказались на колёсиках! Те слегка кривились, но, если направлять, вполне можно машину и везти! Через порог перенести на руках, а потом не спеша покатить к двери.

- Тяжело, но потихоньку вытащить можно, - сказал Греди.

- Я помогу! – рванулась к ним Кристал. – Через порог!

- Не надо, - покачал головой Кеган. – Третий здесь лишний – только мешать будем друг другу.

- Давайте так, - решила Аня. – Донесите-докатите её до входной двери в подвал и оставьте. Если дальше не сумеем, попросим наших мужчин.

- Агни! Мы теперь будем в ней стирать! – обрадовалась Кристал. – Ой, а можно – я буду ручку крутить!

- Я тоже хочу! – закричала Лисса.

- Устанете, - снисходительно сказал Кеган. – Это только кажется, что легко.

- Агни, мы и остальное будем обыскивать? – засмеялся Греди. – Мне понравилось!

- Ну, если открывать все секреты, то я надеялась найти швейную машину, - вздохнула Аня. – Но не знаю, есть ли здесь такое… Если стиральная машина обычно всегда нужна, то в швейной…

Она не договорила: мальчики и девочки бросились по всем каморкам. И снова ей пришлось входить в них первой и звать сыщиков к себе, потому что они как-то легко проходили мимо. Потом до неё дошло, что время, возможно, позднее. И она созвала всю компанию, чтобы выйти на белый свет – и ужаснуться: они все извазюкались в пыли и в паутине! И сообразила же проверить себя – проведя пальцами по лицу!.. Кристал расхохоталась первой:

- Ты себя испачкала, Агни!

Аня только вздохнула и сняла с её головы пыльный клок чёрной паутины.

Через пять минут пыхтенья, ворчания и прикрикиваний стиральная машина оказалась на каменной дорожке вокруг дома. Секретничать больше не хотелось, и вся компания до ужаса чумазых исследователей подвала покатила машину по дорожке. Катить было тоже весело: колёсики порой так срабатывали, что машина закатывалась в кусты, откуда её вытаскивали чуть не с кличем: «Э-эй, ухнем!»

На лай собачонки, на ликующие крики победителей из конюшни вышли Таеган и Никас. И оторопели. Слава Богу, на секунду. После чего бросились к путешественникам-исследователям и перехватили у них тяжеленную конструкцию, с которой даже мальчики устали возиться, но мужественно помалкивали.

Результат: стиральную машину довезли до бельевой, жутко огорчили прекрасных дам, которые возмечтали уже завтра устроить генеральную стирку постельного белья, что машина нуждается в починке; ужин отложили чуть ли не на час, пока отмывались все – в том числе и мужчины, которые и на конюшне-то успели повозиться с пыльным ландо, и с подвальной машиной.

А на ужине Аня снова озвучила свою мечту о швейной машине. Она-то думала как? Если у них тут машины ездят и паровозы – значит, машинка такая точно должна быть! Повезло, что озвучила, пока Бридин собирала грязную посуду на поднос.

- Дайна Агни, а есть такая машина, - негромко сказала старушка. – Ещё от прежних хозяев дину Хармону досталась. Только ему не нужна была, так её в прачечной оставили.

«Ещё и прачечная есть?! – поразилась Аня. – А мы машину стиральную в бельевую поставили! И где? Где та прачечная?!»

«Девочки», в том числе и Онора, совершенно заинтригованные, выскочили из-за стола, чтобы зашагать за неторопливо плетущейся Бридин. Мужчины шли позади, не показывая своего любопытства, но готовые продемонстрировать свою физическую силу, если дайнам сие понадобится… Аня даже головой покачала от возмущения! И она-то, как ей показалось, обыскала всю бельевую, ища, куда припрятать мешок с мансарды!! А тут! Небольшая потайная дверца в самом конце бельевой!.. Её плохо видно, потому что в бельевой старые обои отклеились и лохмами сверху закрыли часть этой самой дверцы!

А когда она увидела швейную машину… Сердце колотилось так, что она боялась – услышат все!.. Эта машинка была похожа на старинную ножную «зингер!» Вся какая-то тонкая, полированная, изящная, словно… словно статуэтка балерины!..

Аня чуть слезами от счастья не умылась! Всё! Не надо думать о том, чтобы заказывать комплекты штор! Чтобы шить вручную! Господи, почему она раньше не додумалась поискать!! Ведь логично, что такие машины должны быть в богатых домах!

Но теперь… Теперь всё есть, чтобы сделать жизнь комфортней!!

И тут же страшно испугалась: а если сломана?! Как проверить?!

- В мастерскую! – повелительно закричала она, и мужчины, как ни странно, послушно выполнили её приказ, лишь слегка удивлённые её реакцией.

Когда они двинули машину – тоже на колёсиках – в нужном направлении, на пыльном месте, оставшемся после неё, Аня увидела довольно большую брошюру с жёлтыми и загнутыми, будто их завивали, страницами с почти выцветшим текстом и знакомыми схемами. Мамочки!! Инструкция!! И объяснять теперь не надо будет, откуда она знает, как этой машиной пользоваться!! Как хотелось обнять эту машинку, которая теперь многое решала и многое давала!..

По дороге в мастерскую Аня молча обняла Бридин, которая было свернула к своей комнатушке. Та даже испугалась этого необычного движения хозяйки дома. И Аня про себя пообещала сделать всё, чтобы старым служанкам в этом доме жилось комфортно.