Агни 2

Глава 6

Ранее, читая о том, что влюблённые гуляли всю ночь и не хотели расставаться, Аня, реалистка, недоумевала: о чём можно говорить час за часом? И неужели не надоедает бродить по ночным дорогам? Скептически воспринимая слова автора, наподобие романсовых: «Одна возлюбленная пара всю ночь гуляла до утра», она насмешничала: «Всю ночь? Ну-ну! А поесть? А в туалет? А ножки устанут? А днём как – шататься от недосыпа? Или они там все поголовно не работают?»

Встречи же с Таеганом изумляли её до крайности: время пролетало так, словно она только что выскочила из дома, а уже надо возвращаться. А уж говорили – наговориться не могли! Мало того, что он продолжал навёрстывать упущенное, так ещё и усвоил, что представления Агни об окружающем мире весьма скудны из-за её личной замкнутости и замкнутости её жизни. Нет, Аня что-то уже о здешнем мире почерпнула из журналов и газет – вот почти и всё, что она знала, а плюсом шли рассказы Таегана о детстве. Но учитывала она и то, что по долгу службы Таеган много ездил и видел те места, которые упоминались в прессе. А услышать из первых уст о них гораздо интересней, чем прочитать в газетной статье

Подспудно и втихаря она удивлялась одному: такой довольно развитый мир – и такие странные диверсии на границе. Не те военные, как она привыкла, а магические…

В какой-то мере она завидовала Таегану: после «лечения» магией образов собственная его магия не только вернулась. Он сам несколько раз обмолвился, что начал видеть и самые мелкие линии магических заклинаний более ярко и чётко. Аня же несколько раз пыталась настроиться, чтобы нарисовать собственную силу, глядя в зеркало. И опускала руки, страшась, что вернётся Агни, а она сама очутится в своём мире. И что тогда будет – не с ней! Она-то теперь, зная о себе, выкрутится. А с Онорой, например, как будет?!

Мысль эта ужасала, а потому приходилось утешать себя, что её личные магические силы крепнут и так – с каждым их новым использованием. Это она замечала, когда видела более сочный рисунок тех заклинательных формул, которые дин Хармон оставил на дверях, например, кабинета или библиотеки. А ещё она утешала себя тем, что государство (по некоторым признакам) больше заинтересовано в силе Никаса – кажется, здесь пока не очень любили работать с женщинами. Честно говоря, такому раскладу она была бы рада.

Сидеть вдвоём хорошо-о! – вздохнулось, когда утро начало высвечивать всё вокруг. Но и поспать хоть чуток тоже неплохо бы.

Таеган проводил её до потайной дверцы и ушёл. Тихонько, чтобы он не заметил, Аня приоткрыла дверь и вышла – сразу спряталась за одним из роскошных цветков в каменных вазонах при выходе из дома. И смотрела любимому вслед, пока дорожка не повернула и его фигура не пропала с глаз.

Окончательно закрыв дверь и уверенно, без свечи, шагая по тёмному, но выученному наизусть коридору, Аня улыбнулась: какое счастье, что он принял её такой, какая она есть – плохо воспитанной по меркам здешнего света, в котором он вращается, но желающей (и он знает об этом!) восполнить все пробелы в этикете! Впрочем, насколько Аня заметила, светская жизнь Таегана не очень интересует. Он какой-то домашний, несмотря на свою опасную профессию. Хотя, может, он равнодушен к свету именно поэтому? Она вспомнила его рассказы о местах службы и поёжилась. Нет, в своём мире она тоже наездилась, пока работала вахтой. Но, видимо, Таегану нравилось место, где он может расслабиться среди тех, кто принимает его без светских условностей. А где такое место можно найти, как не у неё дома?

Фыркнув, Аня мысленно сказала себе: «Ты видела его в чисто светском обществе только раз, а уже хочешь судить о его характере в целом. Вот поживём вместе – узнаем друг друга лучше. И ещё неизвестно, каким он окажется… - Вздохнула, а потом снова упрямо фыркнула: - Хорошим! Любимым!»

По гостиной пошла медленней, в который раз удивляясь её огромности. Остановилась. Окна. Сейчас, то есть ночи и ближе к рассвету, их голые проёмы, без штор и занавесей, не выглядели, как при свете дня, несколько… убогими. Ну, это если мягко определить. Вливаемые через них из сада древесно-узорные серые полосы причудливым образом заставили Аню вспомнить о куклах… Надо взять себя за шкиряк и сшить к приезду новой покупательницы столько кукол, чтобы у неё глаза разбежались от жадности! И чтобы купила не две куклы, а сразу десяток. И тогда можно будет подумать о шторах – или простейших занавесках для уюта! «Мечтать невредно! – ехидно заметила себе Аня. – Вредно не мечтать! Всё равно ведь растратишь на самое необходимое! А шторы на первом этаже – точно не самое нужное. Прятаться от постороннего глаза можно на втором этаже. А тут – и так сойдёт. До поры, когда в доме появится настоящий достаток… А всё-таки жаль – тех штор, которые так красиво могли бы волноваться от сквозняков…» Это она вспомнила светский вечерок в доме дяди Таегана – дина Вилея. Сколько там окон! И сколько на них… э… «одёжки»!.. Аня вздохнула, слабо усмехаясь себе: «Мечтательница!»

От едва слышного шороха за спиной будто холодным пальцем по горячей коже провели – быстро и резко… Нет, дом полон своих шорохов: и кое-где проседает от старости, и напольные часы в гостиной выстукивают, напоминая, что на сон осталось всего ничего; и из сада по оконным стёклам ветки яблонь елозят листьями, поскрипывая под аккомпанемент проснувшихся или просыпавшихся птиц… Но именно этот шорох… Аня оглянулась на новый, еле услышанный звук и сообразила, что он доносится из мастерской. Нетрудно сообразить, кто его издаёт.

Она была настолько уверенна в своей догадке, что, прежде чем зайти в мастерскую, легонько стукнула в дверь, чуть отошедшую от косяка – специально оставила её открытой перед уходом на озеро.

И оказалась права.

К пробуждению Лиссы двух новых кукол Аня не только одела, но и усадила на стул, который поставила так, чтобы кукол было видно сразу от входа в комнату. Стул стоял на месте. Кукол тоже никто не трогал. Но рядом со стулом, опустив руки на краешек его сиденья, на коленях сидела призрачная девочка. И плакала. Она даже не оглянулась в сторону стуком предупредившей о своём появлении хозяйки дома… Почему Аня решила, что она плакала? Подсказал простой человеческий жест: девочка то и дело «утирала слёзы» кулачком, видимо забыв, что у призраков слёз не бывает.

«Какой-то неправильный призрак! - с испугом подумала Аня. – Она должна стонать, выть, стучать, как это делают традиционные призраки моего мира! Она должна нас пугать своими выходками! Но не плакать же!» И сама чуть не плакала, потому что не знала, как и чем утешить девочку-призрака.

Она быстро подошла к стулу и присела перед ним – напротив плачущей девочки. Плакала та по-настоящему или нет – сложно сказать. Но под её глазами набрякли мешки, словно лила она слёзы уже давно. Даже кудряшки грустно поникли…

И Аня неуверенно спросила:

- Тебе… нравятся эти куклы? Поэтому ты плачешь?

Послушать со стороны – наверное, вопрос прозвучал глупо и нелогично. Но ведь с чего-то надо начинать общение.

Тоненькая призрачная ладошка поднялась и будто погладила по голове ближайшую куклу. А может, и впрямь погладила.

- Если хочешь, - серьёзно сказала Аня, - Мы можем оставить эту куклу тебе. Ты же слышала, что мы этих кукол шьём на продажу? Но одну можем оставить. Так мы однажды оставили куклу, которая понравилась Оноре – ты видела эту девушку. Или ты можешь выбрать себе куклу из тех, что появятся следующими. Мы можем себе такое позволить. Хочешь эту?

Девочка подняла глаза с куклы на Аню и кивнула.

Ане вдруг вспомнилось, как совсем недавно дети разговаривали с поневоле немым Таеганом, приноровившись беседовать с ним так, чтобы и он активно участвовал в их весёлой и лёгкой болтовне – кивками или качанием головы… Кажется, призрачной девочке в этом доме будет удобно и уютно – при том, что здешние обитатели уже умеют говорить с теми, кто вынужден молчать.

Снова вздохнув про себя, сказала:

- Мне пора спать. И не беспокойся: я запомнила твою куклу. Когда придёт покупательница, мы спрячем её, чтобы её не захотели купить. И ещё. Я оставляю тебе открытой дверь в мастерскую.

Призрачная девочка нехотя улыбнулась, принимая в недоговорённости хозяйки дома заботу о себе, и снова уставилась в выбранную куклу.

Аня вышла и чуть не побежала к лестнице наверх. Пока торопилась к ней, сообразила, что утром можно будет узнать имя призрака, написав буквы здешнего алфавита на большом листе. Призраку несложно ответить на вопрос: «Как тебя зовут?», потыкав пальчиком в нужные буквы. В конце концов девочка выглядит достаточно взрослой, чтобы уметь читать. А захочет с ней общаться Лисса – тоже выучит, играючи, буквы… Аня испуганно остановилась: «Ты что, мамзель?! И Лиссу хочешь здесь оставить?! – И важно мысленно изрекла: - Подумаю об этом завтра!»

А тихонечко шагая по коридору, задумалась о другом: странная заноза тревоги до сих пор точит её душу. Но почему? Из-за призрачной девочки? Из-за свалившейся на голову проблемы с Онорой? Из-за братьев-двойняшек, чей дар может пробудиться совершенно неожиданно, а потому они могут всякого натворить, сами того не подозревая, не предупреждённые старшими? Из-за шаткости ситуации с Таеганом?.. Она взялась за дверную ручку и удивлённо подумала: «С чего это я решила, что у нас ситуация шаткая? Из-за того что Таеган не назначил конкретной даты нашей свадьбы? Но это нормально в его положении. Да и я понимаю: ему надо не просто восстановиться на службе – ему нужна уверенность в себе. Он мужчина – и, насколько я его поняла, он из тех, кто собирается брать на себя обязательства за благополучие семьи, которую создаёт. Нет, эта тревога что-то другое. Но что? Может, меня ждёт назавтра ещё одна… нет, не проблема! Не хочу новых проблем! Пусть будет… Новость!»

И почти свалилась на постель, напоследок морщась, потому что хотела сменить постельное бельё, но забыла о том из-за нежданного-негаданного появления Партхланов.

… Утро началось с планирования, причём полусонная Аня с ужасом вспоминала всё, что надо сделать, одеваясь на ходу и страшно боясь, что может что-то забыть. В первую очередь кухня! Сегодня у братьев неполный день, но есть они с утра будут так, чтобы хватило до ужина. Ведь двойняшкам придётся пробежаться от школы до дома – и на работу к Никасу. В том случае, если городские власти снова пришлют за Онорой своих представителей – уже с документами на неё. Да и Никасу придётся задержаться на работу, чтобы изучить эти документы и с помощью своих коллег найти в них недочёты, чтобы протянуть время и успеть жениться на Оноре. Затем Аня намеревалась согнать девушек в мастерскую и устроить аврал – нашить столько кукол и платьев к ним, сколько сумеют до обеда. После обеда Онору можно будет отпустить в библиотеку, к которой та прикипела так, как в мире Ани прикипают ко всяким гаджетам. А с девочками помладше, если Лиссу, конечно, не заберут её родители, пойти на озеро, где младшенькие будут плескаться в воде, а Аня продолжит шитьё…

Вот сегодня утром Аня очень пожалела, что не будний день. Был бы будний, Лиссы бы не было дома. Онора упряталась бы в библиотеку, а Кристал занималась бы с учительницей по общей магии. А сама Аня продолжила бы разведку в мансарде. А вдруг бы там нашлось ещё какое-нибудь богатство? Шторы на окна, например? Она улыбнулась своим мечтам и шустро помчалась к умывальне на кухне, чтобы и умыться, и сразу приняться за приготовление завтрака. Пока бежала по коридору, услышала, как зашевелились остальные обитатели дома.

По дороге заглянула в мастерскую. Здесь пока темновато – западная сторона всё-таки. Но призрачного силуэта не видеть: кажется, призрачная девочка ушла по своим делам. Кукла, выбранная ею, сидела на месте – всё с теми же вытаращенными глазками, с губками бантиком и упрямо вздёрнутым носиком.

Провожая братьев после завтрака, Аня привычно дошла до ворот.

Никас остановился и попросил:

- Агни, не забудешь приглядеть за Онорой?

- Пригляжу, не бойся. Только вот, Никас… Стоит ли тебе дожидаться братьев на работе? Ведь, привезя документы, власти не станут сразу забирать Онору. Может, ты приедешь, как обычно домой? Чем зря ждать, сидя на работе? Суббота же. Может, и не приедут. А утром в понедельник, если что, ты успеешь съездить на работу с этими бумагами. Они, эти власти, наверняка приедут позже.

- Думаю, ты права, - признался Никас, хмурясь и пытаясь разложить сказанное Аней по полочкам. И вдруг просветлел лицом: - Ты боишься за Онору, да? Что её и без городских властей могут похитить? Боишься – сама не справишься?

- Боюсь, - просто сказала Аня.

Он поцеловал её в щёку и побежал к двойняшкам, которые издали криком напоминали, что могут опоздать.

Закрыв ворота, Аня побежала к дому. В последнее время она замечала, что не просто окрепла в теле Агни, а стала гораздо сильней, хоть и сухощавей. «Ничего! Главное – толстеть не с чего!» - ухмылялась она порой себе. Так что сейчас бег к дому только порадовал её: приятно чувствовать себя сильной.

Забегая в гостиную, Аня собиралась созвать «девочек» и начать работу.

Ага, как бы не так!

С другой стороны гостиной с воплями ворвались Кристал и Лисса. Аня даже поразилась в первые секунды: Кристал, которая так возмущалась вчера из-за криков малышки, – и сегодня вопит не тише её?!

- Агни! – отчаянно обрадовалась Лисса, бросаясь к ней.

- Агни! – буквально возопила Кристал. – Помоги! Помоги! Она умрёт!!

- Кто?! – ужаснулась Аня, бегом и по инерции направляясь туда, куда её начали тащить девочки. Почему-то в первую очередь ей пришло в голову, что что-то случилось с призрачной девочкой.

Но девочки с невнятными воплями вытащили её из дома и кинулись по дорожке к озеру, всё так же отчаянно крича:

- Она утонет! Утонет, Агни! Спаси её!

Кто?! Онора?!

- Вон!! Вон она! Агни, спаси её!

Стоя у самых волн, мелких и спокойных, Аня всполошённо уставилась в водную гладь, где-то изредка волнуемую ветерком. Ничего не видела!

- Слева, Агни! Вон она плывёт! Спаси её!!

Сощурив глаза изо всех сил, Аня разглядела-таки на воде какую-то светлую точку. И чудовищно перепугалась снова: у призрачной девочки тоже светлые кудряшки!

Лихорадочно освобождаясь от обувки, скидывая на подставляемые руки блузку со штанами, она продолжала всматриваться в воду с чуточку намеченным следом за явно маленьким пловцом. И наконец побежала по воде, подгоняемая криками с берега, а потом и вовсе бросилась вплавь навстречу странному пловцу.

Через две-три минуты она вернулась, таща за шкирку светленькую лохматую собачку – что-то вроде болонки, но такую худую, что на неё больно было смотреть – сплошные кожа да кости, едва-едва прикрытые будто приклеенной к телу шерстью. Пока девочки горевали над спасённой животинкой, Аня мокрой влезла в свою одежду и присоединилась к горюющим. Собачонка жалась к земле, глядя на всех горестными выпуклыми глазёнками и жалобно повизгивая.

- Агни, давай оставим её у себя! – взмолилась Кристал, чуть не плача от жалости.

Аня ответить не успела. Лисса ошалело посмотрела на неё и возмущённо закричала:

- Агни, ты не возьмёшь бедную собачку домой?!

Аня подняла собачонку на руки и подумала: «Может, она и не болонка? Может, бездомная какая-нибудь? И что мне теперь с ней делать?» А вслух, глядя только на собачонку, риторически вопросила:

- И чем мы её кормить будем?

Кристал быстро посмотрела на неё, но, кажется, вопрос риторическим не сочла, поскольку Аня была весьма серьёзна, изучая живое существо, которое внезапно появилось объедать их, и так не слишком достаточных… И девочка тихонько сказала:

- Я буду отдавать её свою кашу, Агни! Честно! Или отдам мясо, а кашу буду есть сама. Мне и её хватит, чтобы наесться, Агни!..

Лисса быстро посмотрела на одну, на другую и удивилась:

- А зачем?.. Отдавать кашу или мясо?

Прижимая к себе притихшую мокрую собачонку, Аня вдруг увидела: Кристал смотрела на Лиссу странным, взрослым взглядом человека, который знает страшную тайну, но говорить её не будет, а примет удар этой тайны только на себя. И тогда Аня спокойно сказала:

- Никто ни в чём себя обделять не будет. Просто мы снова займёмся шитьём кукол. Дайна Мадэйлеин обещала нам покупательницу. Надо сделать так, чтобы эту покупательницу очаровали наши куклы. Причём не те две, которые вчера были сшиты. Нам нужны две полки кукол! И у нас есть два дня выходных на работу с шитьём. Эти два дня мы будем торопиться с шитьём. А потом будет достаточно шить по две куклы в неделю. Собачку я не собиралась оставлять на улице. Но мы должны заработать и на её содержание. Так что вперёд и с песней, дамы! Работать!

Кристал прерывисто вздохнула и, схватив Лиссу за руку, повела её к дому. Малышка, оглядывалась часто – явно проверяла, сдержит ли Аня свои слова, не оставит ли собачку на улице. И, только подходя к двери, Аня внезапно испугалась. А если эта собачка и есть та самая заноза тревоги? А вдруг эта жалкая животинка – какая-нибудь каверза со стороны дайны Эннис?!

Ещё больше она напугалась уже в гостиной, когда заметила, что шерсть собачонки пушится, а на её шее что-то проглядывает сквозь влажные космы. Порывшись и перебрав шерсть, Аня осторожно вытянула тонкий ошейник и с недоумением увидела на нём клочок какой-то яркой ткани. Судя по узлу – бант? Может, собачку не присылала зловредная дайна Эннис? Ведь, судя по представителям городских властей, она собиралась официально отнять Онору! А значит, сейчас дайна Эннис скорей всего выжидает, как сработает эта интрига, и только после неудачи будет изобретать новые каверзы… Возможно, собачку потерял кто-то из знати. Взяли с собой в прогулку по городу, да и потеряли. А собачка…

Постепенно сохнувшая болонка вдруг задёргалась в руках Ани и завизжала, глядя на лестницу. Удивлённые Кристал и Лисса выглянули из мастерской. Выскочила из библиотеки Онора.

А от лестницы выплыла тень призрачной девочки и через секунду, пока девочка всматривалась, мгновенно переместилась к Ане. Вот теперь Аня сообразила и быстро поставила радостно визжавшую собачонку на пол, к призрачной девочке, снова вставшей на колени и закрывшей лицо ладошками. Собачка прыгала возле неё – причём так, что не совалась в призрачную тень, словно понимала, что нельзя, что бывшей хозяйке будет худо от проникновения сквозь её тень.

Добежала до Ани Кристал, обняла её за талию. Следом примчалась Лисса, спряталась за Кристал, выглядывая из-за неё и тараща жалостливо приподнятые бровки на странную сцену. Поняла ли малышка?..

- Агни, это её собачка? – чуть не плача, спросила Кристал.

- Думаю – да, - вконец растерянная, ответила она.

Затем она велела девочкам удалиться в мастерскую. Вчера Онора достаточно навыкроила деталей для кукол. Теперь предстояла работа по сшиванию частей и выкройке одежды для будущих. А Аня вместе с собачонкой, сопровождаемая призрачной девочкой, поспешила на кухню. Здесь она взяла таз и, наполнив его тёплой водой, вымыла собачонку, потому что озёрная вода не очистила её шерсть от приставшей и даже въевшейся грязи. А пока животное сохло, закутанное в старые, но чистые тряпки, Аня накормила его кусочками из мясной каши, оставленной вчера для тех, кто попросит добавки. Добавки не просили, так что косматенькой бедняжке в этом повезло. Деликатно слопав несколько кусочков, она вопросительно уставилась на Аню. Как и девочка-призрак, которая, кажется, даже возмутилась: собачка есть хочет, а ты жадничаешь!..

- Нельзя давать сразу много, - объяснила Аня девочке. – Видно же, что она много голодала. Если сразу много дать, у неё животик заболит.

Призрак только вздохнул и протянул руку погладить собачку.

Через полчаса Аня нашла тонкий ремешок и сумела его подсоединить к ошейнику, перед тем тщательно обыскав его: нет ли какого-нибудь знака, подсказывающего, кто хозяин этой животинки. А не найдя, привела спасённую в мастерскую – на радость девочкам – и спросила у Оноры:

- Онора, ты можешь посмотреть у неё за ухом магическую метку?

Взяв на руки махонькую, быстро подсыхающую в подступавшей летней жаре собачку, Онора отогнула её пушистое ушко и покачала головой:

- Странно. Метка была – видно место её крепления. Но самой метки нет. Её сняли. Но зачем?

Быстро взглянув на девочек, бурно обсуждавших подошедшую к ним собачонку, спущенную с рук Оноры, Аня тихо сказала:

- Чтобы избавиться от неё? Как минимум…

Онора даже побледнела, а потом тоже тихо спросила:

- Я так поняла, что эта собачка принадлежала нашей девочке-призраку?

- Во всяком случае, друг друга они точно знают, - подтвердила Аня.

Она всё посматривала на неожиданную картинку: призрачная девочка сидела между Кристал и Лиссой, которые её видели, и следила, как они ласкают вытащенную из озера «муму». Впрочем, вытащенную… Ане показалось, что собачка и не думала утопать. Уж очень она целеустремлённо плыла. Но откуда животное узнало, что бывшая хозяйка живёт теперь здесь? И понимала ли, в какой форме, не вполне подходящей для общения, бывшая хозяйка существует?

О, кстати! Пока Онора, очень сочувственно отнёсшаяся как к спасённой собачонке, так и к её хозяйке, присаживалась к девочкам и впрягалась в работу, Аня быстро сбегала к себе в комнату и так же быстро вернулась с тремя альбомными листами и чёрным карандашом. Быстро начертав буквы, она поднесла все три листа к девочке-призраку и спросила:

- Как тебя зовут?

Девочка, «сидевшая» на диване, сначала удивилась, а потом кивнула и быстро начала тыкать в буквы пальцем.

- Конгали, - прочитала Кристал и обратилась к девочке-призраку: - Тебя зовут Конгали, да? А как зовут собачку?

Новые жесты породили кличку «Коан». Бурно обсуждая возможность абсолютно всё узнать, девочки забросили шитьё и принялись расспрашивать призрака, где он жил, что с ним случилось. И ни разу призрачная рука не поднялась, чтобы ткнуть в буквы. Расстроенные, девочки спросили у Ани:

- Почему она не хочет отвечать?

- Вы не задали ей главный вопрос, - спокойно ответила Аня.

- Какой? – изумилась Кристал.

- Может ли она ответить на эти вопросы. Ведь не зря она призрак.

- Конгали, ты не можешь ответить? – немедленно спросила Кристал.

Призрачная девочка печально покачала головой.

- А почему?! – обиженно закричала Лисса.

- Тихо-тихо, - урезонила её Аня. – Нужно быть деликатной даже с призраком.

И тут-то именно Кристал заметила, что Онора пристально вглядывается в девочку-призрака. Кристал только было открыла рот – явно спросить, что видит Онора, но вовремя сообразила рот закрыть, сообразив, что девушка сама расскажет о том, что видит.

- Она призрак, - удручённо произнесла Онора всем уже понятную истину, тут же добавив: - Если на ней проклятие, я плохо его вижу. Ведь я училась видеть проклятия только на живых. Что-то проглядывает, но очень… слабо.

Мастерицы в растрёпанных чувствах (девочка-призрак может всё о себе сказать, но ей нельзя!!) принялись за работу. А Аня не впервые за вчера и сегодня подумала: «А если нарисовать Конгали? Можно ли будет увидеть её силу? – И тут же насупилась: - А если она не маг? Сумею ли я увеличить замеченные Онорой линии проклятия, да так, чтобы Онора сумела освободить девочку от проклятия? Но что Конгали это даст? Только сожаление, что приходится уйти в небытие, оставляя в одиночестве своего Коана… Правда, она теперь хоть знает, что собака остаётся в надёжных руках. Будет ли этот факт для неё утешением?»

Сигнал от ворот появился не сразу. И по этому уже известному всем домашним звуку – постепенно нарастающему, Аня узнала, что приехали государственные чиновники – те, кто и ставил такой защитный сигнал на ворота. Она вскочила, пока ещё удивлённые девочки поднимали головы от работы, и немедленно скомандовала:

- Онора, живо в библиотеку! И не выходить, пока я разговариваю с гостями!

Младшие девочки с визгом проводили испуганную девушку в библиотеку, которую Таеган оставил доступной только для «своих». Визжали младшие больше от опасения, что Онора слишком медленно бежит к любимому убежищу, чем из страха за неё.

А Аня накинула старенький летний жилет, который бы и не хотела надевать из-за летней жары, но мокрое пятно на блузке слишком хорошо было видно. Так что, закрыв его полами жилета, Аня побежала к воротам – встречать гостей, причём очень вежливых: ведь они могли спокойно пройти самими же установленную защиту, но смиренно дожидались хозяйки. И Аня решила считать этот жест вежливости хорошим знаком.