Летрезен оставил машину на стоянке и вошёл в здание. Улыбнулся дежурному, приветливо кивнул лифтёру. Лифт отнёс его на тридцатый этаж. Неспешно направляясь привычным путём по коридору, Летрезен поглядывал в окна, за которыми во всём своём размахе и великолепии сиял Алаур.
Вот и знакомая дверь, невзрачная, но надёжная. Минуту Летрезен топтался на месте, то поднося руку к звонку, то неожиданно принимаясь поправлять галстук. Наконец, он позвонил, и ему почти тут же открыли. За порогом стояла Тэлиэль.
— Как он? — без предисловий спросил Летрезен.
— Сегодня он умрёт, — ответила дриада.
Летрезен невольно вздрогнул и вошёл, легонько отстранив девушку. Он прошёл в дальнюю комнату, тёмную, с зашторенными окнами. На постели, стоявшей рядом с окном, лежал самый старый человек в Астии. Летрезен сел на краешек одеяла, заглядывая человеку в глаза.
— Как ты, Бен? — спросил он.
— Это ты, герцог? — подслеповато сощурился старик.
— Я.
Летрезен уже давно забыл свой титул, но Джонсон упорно продолжал цепляться за отголоски прошлого.
— Мне плохо. Боль не даёт уснуть.
— Тэлиэль уже сказала тебе? — тихо спросил Летрезен, отводя взгляд. В последнее столетие он стал слишком сентиментальным.
— Да, — вяло кивнул Джонсон. — Я рад, что… боль… остановится… Я…
— Тише, успокойся.
Джонсон закашлял, из его глаз невольно потекли слёзы.
— Я прожил хорошую жизнь. Интересную. Но эта ответственность…
— Ты поставил рекорд долгожительства среди людей, — попытался улыбнуться Летрезен, но улыбка получилась фальшивой. — Двести тридцать два года. Есть чем гордиться.
— Герцог, я тут подумал, — с усилием проговорил Джонсон. — Может, ты добьёшь меня, а?
Летрезен возмущённо вскочил. Старик хрипло засмеялся.
— Шучу, Летрезен… Я просто шучу…
Джонсон незаметно заснул. Летрезен и Тэлиэль стояли возле него, пока не почувствовали, что жизнь покинула старое тело. Летрезен посмотрел на дриаду — та плакала. Он развернулся и вышел прочь.
Направляясь к лифту, он думал о том, как же всё-таки неумолима судьба. Джонсон мечтал о бессмертии. Об истинном бессмертии. Он был сильным воином, талантливым стратегом. Он заставлял народы корчиться в агонии, если это приближало его к цели. Но он так и не обрёл заветного дара.
Мучения Джонсона — вот истинная агония. Он так и не стал бессмертным, но жители всей Астии — все до единого — будут помнить его. Он останется бессмертным в сердцах поколений.
Какая ирония. Джонсон бы оценил.
Летрезен вздохнул. Он ослабил галстук, но что-то по-прежнему продолжало душить его, лишая самообладания. Лифт уносил его всё дальше от человека, изменившего судьбу целого мира. Уносил от единственной ниточки к далёкому и славному прошлому, не забытому, но померкшему под грузом прошедших лет. Бесконечных, бессмысленных лет…
Больше книг на сайте — Knigoed.net