Аграрные реформы в довоенной Ичкерии

Заключение

Здесь бы мне хотелось оставить немного самокритики, перекликающейся с тем, о чём я говорил во введении к данной работе.

1. История не закончилась. Она всё ещё продолжается и по-прежнему является не чем иным, как борьбой классов.

Казалось бы, кого в марксистском теоретическом журнале этим удивлять? Но если вы считаете этот итог не особо-то и важным, то, значит, пора выходить из зоны комфорта, то есть из дискуссий с представителями различных течений марксизма и столкнуться с большими и страшными предрассудками буржуазного сознания. Потому что там это не осознаётся в принципе, и мне даже тяжело сказать «уже» или всё же «ещё». В данной работе на основе принципов исторического материализма у нас получилась, выражаясь сухим языком современных научных публикаций, «вполне достойная объяснительная модель», причём при полном отсутствии какой-либо советской историографической традиции за спиной. Истмат, даже в его советском виде, работает на постсоветском материале, и это, в общем-то, открывает некоторые перспективы.

2. Методологическая подготовка автора ещё очень слаба, и реконструкция, осуществлённая в данном материале, страдает от большого количества «дыр».

«Отцовский меч» мне оказался слишком тяжёл. Если разбор производительных сил чеченской деревни сделан, на мой взгляд, весьма достойно, то с производственными отношениями всё несколько хуже. Тут сказалась и источниковая база, и узость темы данной статьи, и отсутствие смежных исследований в той же марксистской парадигме, но с себя я вины не снимаю. Надеюсь, читателю теперь понятно, почему надстроечные явления я затронул по минимуму. Дом без фундамента не устоит.

3. Источниковедение, разработка его методов и конкретных приёмов критики — наше всё.

Проблема и в том, что доступные по периоду источники зачастую второстепенные, и с публикацией внутреннего документооборота структур недавнего прошлого, как и с открытием архивов, никто не торопится. Российская историческая наука — живём от одной «архивной революции» до другой, в ожидании смены политической обстановки.

В связи с этим большое значение приобретают аудиовизуальные источники (фото, видео, аудиозаписи), которые могли бы многое компенсировать. Нет доступа к архивам — вытягивай по максимуму из того, что есть.

Со времён падения Берлинской стены и по сей день, с повышением доступности соответствующей техники всем и каждому количественные объёмы аудиовизуальных материалов растут буквально по часам. Но история по-прежнему остаётся наукой преимущественно о письменных источниках (археология, например, наука преимущественно о вещественных), а фото и видео использует в лучшем случае как иллюстративный материал в книгах и документальных фильмах. Для середины ⅩⅩ века это ещё терпимо, но по отношению к «современной истории» — уже нет. Методы того, как аудиовизуальный источник можно «разговорить» — совсем не праздный вопрос для человека, который захочет приняться за позднесоветский и постсоветский период. В данной работе я использовал видеофайлы только с точки зрения «текстовой» составляющей, то есть непосредственных диалогов. Надеюсь, появятся те, кто сможет работать с подобным куда продуктивнее.

4. Не хватает координации.

Почти синоним проблеме «нет кадров». Но я уверен, что отнюдь не единственный из «кружковцев», кто желает копать данный период. Не нужно ждать пришествия «новых классиков», надо самим хотя бы по кусочку браться за общую картину, сколько сможем. Увы, желающих не находится. Как нет и работы в духе «Развитие капитализма в постсоветской России», которая сама по себе могла бы дать новый толчок к распутыванию истории России 1990‑х. А тем временем «социалистическое» крыло российской историографии, каково бы оно ни было по качеству, почти вымерло, когда ушли из жизни последние советские старики, отказавшиеся пересмотреть свои взгляды. Пока единой и признанной левой исторической традиции нет — мы так и будем маргиналами и кустарями от истории.

5. Требуются новые методологические разработки, для чего потребуется сотрудничество историков, политэкономов, философов и естественников.

Некромантия — это очень интересно, и в этом деле можно даже достичь определённых успехов, но напугать этим современную академическую науку не выйдет. Хотя бы потому, что некоторые из них лучше нас знают, что представляют собой эти методы, просто они их отбросили. Так что разработка наиболее общих принципов и критика современных историософских концепций просто необходима. Но тут уже палка о двух концах — что мы можем предложить смежным дисциплинам и что они, в свою очередь, могут предложить нам? Если между нами будет глухая «китайская стена», то мы обречены.

Lenin Crew © 2014—2020. Копируя наши материалы, указывайте ссылку на первоисточник.