Академия МЧС. Попасть и не пропасть

Глава 31 Адские обвинения

А через три дня по академии поползли сплетни. Не обо мне, как вы могли бы подумать, а о подрывателях отечественной экономики. Началось все с самого утра, когда мы вошли в столовую и увидели толпу студентов, плотным кольцом обступившую Кандиду. Звезда сияла, наслаждаясь всеобщим вниманием и вещала. Вещала долго, высокопарно, временами срываясь на колоратурное сопрано. И время от времени поливала Азизу помоями.

Из всей болтовни я поняла следующее: папочка этой фифы по большому секрету рассказал ей, что связавшийся с нашей бывшей подругой мужчина был опознан и найден. В ходе следствия было выявлено, что он оказался уроженцем Зуфира, прибывшим в Илонию примерно год назад, но не он был главным злодеем в этой истории. Его, как и еще около десятка человек, нанял через подставных лиц какой-то крутой перец. На данный момент все еще идет выяснение его личности. Но задачу, поставленную перед наемниками, узнать удалось.

Ни для кого не было секретом, что Зуфир и Илония — основные экспортеры зерна. Будучи конкурентами, они желали стать монополистами, но если страна, которая меня приютила, следовала правилам честной конкуренции, то Зуфир решил захватить весь рынок одним махом. Артефакты, которые закапывали в строго определенных точках вдоль границы плодородных территорий, сообщались между собой и образовывали огромный купол с заданными характеристиками, не позволяющими просочиться за его пределы облакам.

Таким образом конкуренты оградили зерновые поля от осадков, что привело к засухе и гибели урожая.

А ведь Ян как раз ездил на заключение договора с Зуфиром на поставку к нам зерна. Причудливо складывается судьба, и все нити в ней переплетены. В этом я лишний раз убедилась, когда услышала краем уха голос Кандиды.

— Кстати, говорят, что в артефакт, зарытый на территории академии, ударила молния. Откуда она взялась — никто понять не может, ведь туч над тем местом быть не могло.

И тут меня осенило. Это ведь я! Я причина поломки артефакта, хлынувшего дождя и потопа, испортившего хозяйственный инвентарь, хранящегося в подвале. Это все я! Осознание накатило лавиной, и я не знала, что теперь делать — идти сдаваться ректору и каяться во всех смертных грехах или возомнить себя героиней. Второе мне нравилось больше, но я, как не просто героиня, а умная героиня, решила выбрать третий вариант — остаться без почета и лавров, зато с целыми руками и ногами. Мало ли предпринимателей, понесших огромные убытки из-за того, что их лавочки затопило. Вот как узнают, кого нужно за это благодарить, так и подкараулят в темном углу. А мне оно надо?

После завтрака я с друзьями шла на пары и напряженно шевелила извилинами, и мысли мои не были веселыми. До даты свадьбы оставалось все меньше времени, а я так и не узнала план моего спасения. Нет; Макс не оставил меня без поддержки, каждый вечер он связывался со мной, говорил, что все будет хорошо и просил верить ему. И я верила. Но все равно боялась, что в последний миг ничего не выйдет, и светит мне брак с блудливым козлом.

Стоило только подумать о ректоре, как он тут же попался мне на глаза. Причем не один, а все с той же блондинкой, которую я видела, когда гуляла с Максом. Девушка всеми формами прижималась к де Нилю, а он, шепча ей на ухо какие-то глупости, от чего та глупо хихикала, заталкивал ее в пустующую аудиторию. Последнее, что я услышала до того: как захлопнулась дверь и скрежетнул засов, было: «Франц, да ты шалунишка! Хочешь поиграть в преподавателя и ученицу?»

Теперь уже скрежетала я. Это же надо, не только не прятать любовницу от своей как бы невесты, но и демонстрировать ее каждому встречному. Вон как парни глаза о дверь сломали, небось хотят продолжение увидеть. Клубничку, так сказать. И ведь этот гад точно знает, что до меня слухи дойдут, и специально притащил сюда эту. блондинку.

— Эммм, — протянули друзья и сочувственно на меня покосились. Вот только жалости мне и не хватало. Интересно, а если он ненастоящий жених, но я для него настоящая невеста, то наставляет ли он мне сейчас рога или нет? А друзья тем временем ждали от меня хоть какой-то реакции.

— Без комментариев. И вообще, мы опаздываем, — поторопила я их, и они, все еще пребывая под впечатлением, пошагали за мной на пары.

— Макс, привет! Как у тебя продвигаются дела? — я сидела в углу за последней партой и вместо того, чтобы писать лекцию, переговаривалась со своей единственной надеждой на побег из под венца.

— Любимая, я тебе уже много раз говорил, — волноваться не о чем. Все идет по плану, и замуж ты за него не выйдешь.

— Ну намекни хотя бы, каким образом ты собрался провернуть эту аферу? Я же беспокоюсь. Сегодня вот заснула только под утро, все думала, что делать, если у тебя не получится вытащить меня из этого болота.

В действительности спала я очень даже хорошо, и даже кошмары не мучили. Но нужно же как-то выпытывать информацию из этого партизана. Вот и кручусь как могу.

— Хм, ты ведь отлично понимаешь, что важных деталей я раскрыть не могу. А других в плане не существует. Прости, Цветочек. Могу сказать только одно — даже если тебе будет казаться, что ничего не получилось, знай, что не все так, как кажется.

Разговор с Максом не принес ожидаемого облегчения. Напротив, появились новые вопросы, от которых пухла моя бедная голова. И что означала его последняя фраза? To ли я не особо умная, то ли Макс хорошо конспирируется.

Толчок в бок прервал мои размышления. Я посмотрела на подругу и вопросительно приподняла бровь.

— На тебя уже преподаватель косится. Все склонились ктетрадям и записывают, и одна ты спишь с открытыми глазами.

Перевела взгляд на профессора и увидела, что он пристально смотрит прямо на меня. Ой, как неудобно получилось. Я скорчила жалобную гримасу и демонстративно взяла ручку, демонстрируя готовность к грызне гранита науки. Препод отвернулся, а я облегченно выдохнула. Кажись, пронесло.

Вернулась я вечером в комнату злая и уставшая. Мой разговор на паре принес свои плоды — дополнительный реферат, который нужно будет сдать к следующему занятию. А ведь у меня сейчас и без того времени на все не хватает. Вишенкой на тортике стали модистки, караулящие около двери. А едва увидели мою сиятельную персону, зачирикали райскими птичками.

— Саита Амелия, как мы рады вас снова видеть, — пропела блондинка.

— Вы сегодня очень хорошо выглядите, — нагло соврала ее напарница. Я то знаю, что у меня на лице написано: «Не подходи — убьет». Но женщины нынче непуганые пошли, так как на мой хмурый взгляд не обратили абсолютно никакого внимания.

— Что надо? — решила расставить точки над «и» и пойти убиться подушкой. Хотя, если они через минуту от меня не отстанут, то и их могу этой самой подушкой отдубасить.

— А мы вам платье сшили, на примерку принесли.

— Что-то вы быстро, — моя подозрительность проснулась и приподняла голову.

— Так это, нам за срочность доплатили, вот!

Ну да, ну да. To есть, когда они с меня мерки снимали, то им мало заплатили, а сразу после посещения меня любимой им деньги вдогонку запихнули и скорости придали. Представила, как ректор несется по академии, чтобы догнать уходящих женщин. Преградив дорогу, он на миг сгибается, чтобы отдышаться, а потом засовывает деньги, которые все это время держал в кулаке: в декольте модисткам. Каждой по одному золотому.

Оттаких картинокя хихикнула, а женщины на меня странно покосились. Голубушки мои, уж я-то знаю, как вам ректор приплатил. Небось, запугал до усрачки и пригрозил всеми смертными карами за то, что пытались мне старье подсунуть. Ладно, сделаю вид, что поверила.

Переданное мне платье было нереальное и волшебное. Серьезно, я влюбилась в него с первого взгляда и очень жалела, что мне не придется выходить в нем замуж. Модистки помогли надеть эту прелесть и затянули шнуровку на спине, да так, что мою талию можно было обхватить ладонями. Не моими, конечно, мужскими.

К зеркалу я чуть ли не бежала и даже успела стукнуться локтем об косяк, но боль на пути к цели меня не остановила. Элая, ожидающая моего появления в гостиной, в восхищении открыла рот, да так и замерла, что лишний раз уверило меня в правильности выбора.

Из зеркала на меня смотрела красивая, но весьма уставшая девушка, одетая в нежно голубое платье, подчеркивающее талию и бедра, а корсет приподнимал грудь так, что она визуально стала на пару размеров больше. Внизу платье расходилось в сторону и стелилось по полу.

— А где мои туфли?

Через минуту я уже стояла на высоких каблуках и рассматривала себя со всех сторон. Как я и ожидала, шпилька компенсировала недостающие сантиметры, и можно было не опасаться наступить на платье в самый неподходящий момент. Но чего-то все равно не хватало.

Словно прочитав мои мысли, подруга протянула мне заколку-артефакт, которую я подарила ей на день рождения, и сказала, что мерить нужно с нормальной прической, а не с тем ужасом, что красуется на моей голове. И чем ей хвостик не понравился? Хотя признаю, с локонами смотрелось намного лучше.

Одобрив работу модисток, я с большой неохотой сняла платье, а потом выгнала женщин из комнаты. Нечего здесь уши греть. Может им еще за что-нибудь «приплатили», так сдадут со всеми потрохами. Не то, чтобы я собиралась болтать о чем-то секретном или компрометирующем меня, но мало ли. Они и придумать в случае чего могут.

— Не жалко, что не оденешь его по назначению? — спросила Элая, имея в виду свадебное платье.

— Жалко, но ничего не поделаешь.

— Можешь его сохранить до поры до времени.

— Сохраню, — согласилась я, — но вряд ли снова одену. Слишком много неприятных воспоминаний с ним связано. Тем более, не находишь, что выходить замуж в платье, которое купил другой мужчина как-то… нечестно что ли. Не знаю как тебе объяснить.

— Я поняла. Но, может быть, так даже лучше.

И на мой вопросительный взгляд пояснила.

— Уверена, следующее будет еще красивее, — подмигнула подруга, и я улыбнулась ей в ответ.

Утро следующего дня началось с маленьких радостей. На столе, поверх раскиданных тетрадей, лежал огромный букет белых роз. Я поднесла их к лицу и вдохнула нежный аромат. Он оказался настолько приятным, что я зарылась носом поглубже да так и стояла несколько минут, пока в голове не возник вопрос — а кто, собственно, даритель. Ответ в виде неприметного бумажного прямоугольника нашелся тут же на столе.

Отложив цветы в сторону, я прочла утреннее послание: «Доброе утро, любимая. Считаю дни до главного дня в нашей жизни. Твой Макс».

Любимая… На губах расползлась глупая улыбка, и мне захотелось петь и кружиться по комнате, а еще растормошить соседку и поделиться с ней своей радостью. Как же мало нужно женщинам. Всего-то подарить цветы и сказать что-то хорошее. А встретимся, как я полагаю, мы в день свадьбы. Или раньше? Нет, тогда бы он выбрал другую формулировку. А почему он написал, что это для нас главный день? Я еще понимаю, если бы он так про меня написал, да и то в кавычках, но он-то тут при чем? Ладно, не буду забивать этим голову. Может, это подвиг всей его жизни — спасти прекрасную принцессу, то есть меня, от ужаса, летящего на крыльях ночи.

Настроение было приподнятым, и душа требовала музыки. А если она чего хочет, то лучше сразу удовлетворить малые запросы, чтобы чего-нибудь экзотичного не захотелось. И где-то на дне шкафа у меня валялся родненький мобильник, который я выключила, едва поняла, что смысла в нем здесь нет, а зарядка сядет.

Самсунг порадовал меня тремя палками заряда, и я, больше не раздумывая, на полную катушку врубила Rammstein. Громкие басы заполнили комнату, а я погрузилась в нирвану, подпрыгивая в такт рычащему мужику и подвывая себе под нос. Из блаженного хаоса меня вырвал испуганный вопль соседки. Она ворвалась в комнату с криком: «Демоны! Кто вызвал демонов?»

Я на миг застыла в очередном танцевальном па и стала с любопытством вертеть головой. Ни разу ведь этих существ не видела, а так хочется знать — есть ли у них рога и копыта или врет Святая инквизиция.

Не обнаружив в радиусе десяти метров представителей злодейско-хвостатого племени, я перевела взгляд на единственного осведомленного в данном вопросе человека — Элаю. А она стояла и испуганно смотрела на мою кровать, откуда лились дивные переливы.

— А где демоны-то? — спросила я у бледной подруги, в которой можно было заподозрить свеженького зомби. Если бы была некроманткой, точно бы упокоила.

— Прячутся под твоей кроватью? — неуверенно предположила она. Еще бы, в моем воображение демон — это ого-го в квадрате с литыми мускулами, полуметровыми рогами и всем причитающимся. Такого даже в шкафу не спрячешь. И вообще, я что-то не поняла, на что она тут мне намекает?

— Слушай, мне, конечно, неприятно было смотреть, как мой псевдо-жених развлекается со всякими выдрами крашеными, но не до такой же степени, чтоб в отместку завести себе в любовниках демона!

— Э-э-э.

— И вообще, — прервала я излияние сего красноречия, — если бы здесь был этот горячий мачо, я бы его не прятала, а демонстрировала.

— Не знаю, кто такой мачо, но смысл я уловила. Одно не понятно, кто в таком случае издает эти ужасающие звуки?

Песня между тем сменилась, и динамики забасили небезызвестный «Du Hast».

— И ничего не ужасающие, — обиделась я за любимую группу, — очень даже вдохновляет и придает бодрости.

— Ну-ну, — хмыкнула подруга, — то-то я сначала подумала, что начался призыв на войну. Так что это за артефакт у тебя? Я же правильно поняла, что звук идет из той коробочки?

— Правильно, но это не совсем артефакт. Он называется смартфон, и производят его в моем мире. С помощью такой коробочки можно связаться с любым человеком, где бы он не находился, а еще слушать песни, смотреть видео, искать информацию и многое другое.

— Аможно…

Глаза подруги загорелись, и следующие полчаса она закидывала меня вопросами, пока горло у меня не пересохло, и я не запросила пощады. А после сменила исполнителя на Верку Сердючку, и мы уже вместе с Элаей горланили: «Если даже вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца…», пока не услышали, как во входную дверь кто-то усердно тарабанит.

Выключив мобилу, я заныкала ее глубоко в шкаф. Подозревала я, что не с дружеским визитом к нам пожаловали, поэтому я собиралась прикинуться шлангом и все отрицать.

За дверью нас ожидала целая процессия. Первокурсники и выпускники, мальчики и девочки со зверским выражением взирали на нас. Некоторые, кстати, красовались в неглиже. Особенно мне запомнилась пижамка с оранжевыми зайцами, грызущими косточку.

— Доброе утро, — невинно прощебетала я. — Зачем пожаловали?

— Зачем? Зачем? Да я тебе… — полезла на амбразуру взлохмаченная брюнетка с потекшей тушью. Все-таки, красота — страшная сила, особенно если ее перед сном не смыть.

— Подожди Марила, — пепельный блондин поймал жаждущую крови девицу за талию и отодвинул подальше от двери. Хороший мальчик. — Сначала нужно со всем разобраться, а уж потом морду бить.

Хм, кажется с характеристикой я поторопилась. Пора делать ноги или звать подмогу. О, а вот и она — Энберг с Ромкой тоже высунулись из покоев, чтобы посмотреть, что здесь творится.

— Признавайтесь! Вы вызвали демонов и подвергли всех нас опасности! — пафосно проговорил пузатенький паренек, выпучив при этом самую выдающуюся часть тела — живот.

Я скривилась, как от зубной боли. Вот сдались им эти демоны. Как будто мне утром больше делать нечего. На мой взгляд, если и вызывать этих рогатых представителей, то только глубокой ночью и где-нибудь в подвале. У меня же здесь приличная спальня и, кстати, серой там не пахнет, и пентаграмм не имеется.

— Не неси пургу, нет тут никого, кроме нас.

— Не правда, — заверещал пузан, — чей адский голос тогда разносился отсюда?

— Наш, — скосила я под дурочку и недоуменно обвела рыцарей Крестового похода. Рыцари не верили и всем видом изображали скепсис. Тогда я тяжко вздохнула и сделала чистосердечное признание.

— Знаю, у нас с Элаей отвратительный голос, и поем мы ужасно, но это ведь не повод, чтобы наезжать на нас? Все-таки мы находимся у себя в комнате, а петь уставом Академии не запрещено.

Крестоносцы зависли, обмозговывая мою пламенную речь. Слово взял блондинистый предводитель.

— A музыка откуда? Мы слышали.

Все студенты закивали, мол, да, было такое дело, и пока я размышляла, что же ответить, голос подала соседка.

— Так из музыкальной коробочки, конечно же.

Убить ее тапком, вот просто взять и прихлопнуть. Кто же признается в обладании таким сокровищем. Его же теперь у меня по сто раз на дню будут пытаться украсть. Но все оказалось еще хуже.

— Они украли магнитофон из «Колотильи», — выкрикнул кто-то из толпы. И как бы я не пыталась опровергнуть наглый поклеп, информация стремительно расползалась методом «глухого телефона», и через пять минут об этом знали уже все. Причем история пополнилась яркими эпизодами, свидетелями и даже кровавым преступлением. В одной из самых радикальных версий мы, чтобы добыть диковинную вещицу, закололи владельца бара, а его хладный труп сбросили в море. Брррр, чего только не придумают студенты.

На шум и крики о краже и убийстве сбежались преподаватели. Пока выяснили в чем дело, пока допросили, пока выяснили, что мы ни в чем не виноваты… В общем, продержали нас так до обеда. И хорошо хоть одеться позволили, а вот поели мы только в обед, когда животы уже вовсю ворчали от обиды на нерадивых хозяев.

После обеда допрос должен был продолжиться, но ректор, едва узнал об обвинениях в адрес его невесты, догадался телепортироваться в «Колотилью» и лично встретиться с ее владельцем. Версия о его убийстве оказалась нежизнеспособной, да и магнитофон лежал там, где ему положено. Поэтому нас, уставших и замученных, отпустили восвояси, и остаток дня мы провели в своих покоях, решив забить на пары. Сколько бы к нам в этот вечер не стучались, дверь мы больше не открывали.